ПОЛНЫЙ ПРИВОД
или километры вдоль нормальности.

Норма - установленная мера, правило
или положение, общепринятый
порядок, положенное количество
чего-либо.

Глава 1 часть 1
Отъезд

Наш Федя с детства связан был с землею
Домой таскал и щебень и гранит...
Однажды он домой принес такое,
Что мама с папой плакали навзрыд.

Студентом Федя очень был настроен
Поднять археологию на щит -
Он в институт притаскивал такое,
Что мы кругом все плакали навзрыд.

Привез он как-то с практики
Два ржавый экспонатика
И утверждал, что это – древний клад
Потом однажды в Элисте
Нашел вставные челюсти
Размером с самогонный аппарат.

Диплом писал про древние святыни,
О скифах, о языческих богах.
При этом так ругался по-латыни,
Что скифы эти корчились в гробах.

Он древние строения
Искал с остервенением
И часто диким голосом кричал,
Что есть еще пока тропа,
Где встретишь питекантропа,
И в грудь себя при этом ударял.

Он жизнь решил закончить
холостую
И стал бороться за семейный быт.
"Я,- говорил,- жену найду такую -
От зависти заплачете навзрыд!"

Он все углы облазил - и
В Европе был, и в Азии,-
И вскоре раскопал свой идеал.
Но идеал связать не мог
В археологии двух строк,-
И Федя его снова закопал.

Высоцкий В.С.

Дверца духовки захлопнулась мягко и профессионально, своими звуками напоминая действия ненавязчивого, вышколенного лакея. «Пусть постоит, для начала, минут 40», - подумала Клэр о мясе на косточке, которое она только что поставила, в двойном экземпляре, в духовку – одна порция дядюшке Лэму, другая – её мужу Фрэнку, и продолжила дальше готовиться к отъезду.

Она собиралась навестить в Глазго своего единственного кровного родственника Квентина Ламберта Бошана, а для неё просто дядюшку Лэма – родного старшего брата своей покойной матери.

Клэр была рада этой поездке. Она очень давно не видела горячо любимого дядюшку, который содержал и растил её сам с 9-ти лет, после того, как родители Клэр – его родная сестра с мужем, погибли в автомобильной катастрофе. Мистер Бошан был археологом. Серьёзным археологом. И стал он таковым, как и положено среди серьёзных археологов, полностью посвятив себя своему ремеслу, своей науке, периодически закапываясь по макушку или в пески Среднего Востока, или каменистый ил близ Чокекирао.

Дядюшка Лэм никогда не был женат – ему не удалось встретить спутницу жизни среди коллег или женщину, которая согласилась бы, по доброй воле, жить всю жизнь в палатках, готовить на керосинке или костре, принимать душ только при счастливом стечении всех обстоятельств и занять очередь за порцией внимания дядюшки Лэма сразу после его незабвенной археологии и простоять там всю свою жизнь. И, как следствие, детей у старика тоже не имелось.

Практически вплоть до последнего времени, когда возраст дядюшки приблизился к тому самому нежному периоду «зашисят», археолог колесил по Миру в поисках того, что еще не откопали, не опознали или, что уже откопали, но, опознав, опять закопали от греха подальше. Он самозабвенно рыл всё, что ему разрешали рыть, и разбирал на фракции различной величины и формы всё, что разбиралось, а что не разбиралось, складировал у себя в лаборатории и в своей квартире в Глазго, как запасливая белка у себя в дупле. Но последние года 3-4, когда силы стали подводить старого матёрого ищейку, он вдруг понял, что уже устал. Он был настолько поглощён своим занятием и доволен своей участью, что, вдруг поняв, что уже не в силах справляться с походными условиями и будучи уже не так заинтересован в постоянных поисках, страшно удивился. Как это так, всю жизнь справлялся, и всё время что-то выискивал, и вдруг – устал.

Когда первое удивление прошло, ещё некоторое время мистер Бошан пытался бороться, как человек, который боится остаться не у дел после долгого пребывания в авангарде. Он дрался сам с собой как лев за то, что он ещё ого-го, и наравне с остальными его коллегами (которые, справедливости ради, нужно сказать, не все были намного моложе своего куратора) может весь день под палящим солнцем или в промозглом влажном холоде на коленках ползать вдоль и поперёк по грунту внутри предполагаемого бывшего жилища предполагаемых бывших древних арамеев, но всё больше и больше убеждался в том, что он, скорее всего, для своих коллег и учеников уже больше обуза, нежели помощник. А вот в том, что они не в состоянии без его помощи отличить обычный гладкий булыжник с берега моря от аккуратно отшлифованного, не исключено, что рукой человека, шара правильной формы, он давным-давно убеждал себя сам, и эти его убеждения не имели ничего общего с реальным положением дел.

И тогда он смирился. Он был всё-таки умным, этот дядюшка Лэм.

Закончив последние раскопки каких-то древних поселений каких-то древних племён в Монголии, дядюшка не стал, как планировал, отправляться в центральную Америку, в Панаму, для того, чтобы поковыряться в ещё более древних поселениях еще более древних индейцев куна, а оставил все дела и все свои планы, и отправился в свою квартиру в Глазго, которая пылилась без него на протяжении последних года-двух, и в которой за столько лет он наскладировал столько претендентов на артефакты, что его жилище, как место раскопок, своим потенциалом могло бы посрамить площадь возле Форума в Риме, где дядюшкины коллеги роют уже около ста лет.

В свою берлогу в Глазго мистер Бошан приезжал, чтобы обработать материал, немного отдохнуть и разработать следующий маршрут. Это была его родная квартира. Он купил её на собственные деньги, ещё будучи довольно молодым мужчиной, для того, чтобы быть поближе к Институту исторических наук и археологическому центру университета Глазго, который активнее других университетов по Миру занимался исследованием археологии мировых сражений, актуальных в то время для Ламберта Бошана.

Проколесив по планете с дядюшкой с малых лет, Клэр, тем не менее, умудрялась неплохо учиться, то там, то сям – помогали способности, явно выше средних. Когда у дядюшки заканчивались полевые работы, и он оседал там, где ему было удобно обрабатывать собранный материал (обычно это были большие города с их авторитетными Университетами), Клэр шла в школу в этом же месте. Это были и Штаты, и Великобритания, и Франция. Общаясь со многими коллегами её дяди из разных стран по многу месяцев подряд, Клэр довольно бегло научилась разговаривать на французском и испанском языках. И ещё немного на немецком. Языки ей всегда давались легко – когда они с дядюшкой прибывали, допустим, в Марокко, Клэр, пару недель послушав местное наречие, всё время звучавшее вокруг них, начинала понемногу изъясняться на этом языке и позже иногда уже даже служила переводчиком для всей команды. Иногда, изучая школьные предметы самостоятельно, во время каникул или учебного года, девочка сдавала экзамены экстерном. Да она, в принципе, была готова на всё, только бы дядюшка больше не отправлял её в закрытую школу в Дэрби, как он сделал это в первые два года своего опекунства, когда, немного испугавшись свалившейся на него ответственности за маленькую девочку, перепоручил её воспитателям-профессионалам в частной школе для девочек в Дэрби, графство Дэрбишир в Англии.

Профессионалы профессионально справились со своей работой – уже после года пребывания в этой школе девочка ненавидела их, школу, все школьные предметы во главе с математикой, Дэрби и весь Дэрбишир в придачу. Подождав ещё год – может, ребёнок всё-таки привыкнет и образумится - дядюшка забрал Клэр с собой, и с тех пор разговоров о закрытых частных школах в Дэрби, или где бы то ни было еще в Мире, у них не заводилось.

Когда наступило время Клэр выбирать профессию и учиться дальше, она поступила в медицинскую школу в Лондоне, в университете Сити, факультет общественного здравоохранения и первичной медицинской помощи. Сначала бакалавриат. А потом и магистратуру. Дядюшка, будучи сам весьма образованным человеком, всячески поощрял стремления и труды племянницы в получении профессии и оплачивал её учебу, тем более, что уже давно убедился в её достаточно высоких умственных способностях и серьёзности подхода к овладению знаниями, которыми она планировала зарабатывать себе на жизнь.

Почему медицина? А почему бы и нет? Клэр считала медицину довольно выгодной профессией, поскольку эта квалификация неплохо оплачивалась, а её факультет и специализация открывали неплохие горизонты в карьере. И к тому же, помотавшись с дядюшкой по полевым лагерям в различных широтах и климатах, она не хотела иметь работу, сопряженную с некомфортными, антисанитарными условиями труда, ощущая накопившуюся и нереализованную потребность в чистоте, тишине, тепле и уюте.

Что же касается отношений Клэр с противоположным полом, то они никак не хотели развиваться по классической схеме: увидела - влюбилась – встретились - переспали – поссорились – помирились или расстались. Меха под огнём огорчений и пессимизма от этого невезения раздували, как водится, подруги. Слушая, как они взахлёб рассказывают об отношениях с мальчиками, о том, как это всё интересно и здорово, Клэр им немного завидовала и всё мечтала повторить их подвиг. Она мечтала хоть раз так же влюбиться, так же потерять голову, отпустить себя именно посредством отношений, именно таким способом, ибо другого она, или попросту не знала, или знала, но они были для неё не приемлемы. Ей хотелось так же взахлёб хвастаться тем, что он ей сказал, и как она ему ответила, и что при этом чувствовала, и пр., и пр. Но голова упорно не терялась, чего-то большего, кроме как лёгкую симпатию и внутреннее согласие и одобрение, испытывать к мальчикам не получалось и, как следствие, Клэр чувствовала себя немного неприкаянной.

И весь трагизм ситуации усугублялся ещё и тем, что периодически она замечала со стороны сильного пола к себе все признаки повышенного внимания, и даже иногда подвергалась ухаживаниям разной степени смелости или наглости, это кому как угодно, умелости и изощренности, ибо была довольно мила, хоть и не явная красавица – худенькая, среднего роста, с каштановыми волнистыми волосами, глазами приятного цвета шоколада, достаточно тонкими чертами лица, хоть и не совсем правильных форм и рисунков – что называется: «не красавица, но смотреть приятно». Однако же, желания как-то ответить на все эти шаги в её сторону у неё не возникало, и выдавить из себя что-то большее, чем искреннюю благодарность и извинения по поводу отсутствия взаимности, у неё не получалось.

И, тем не менее, годам к 20-ти у Клэр обнаружились зачатки умения неплохо подать себя при знакомстве и, что ещё более важно, подав, не опустить. Она, с 11-ти лет общавшаяся с учёными мужами – коллегами и оппонентами дядюшки Лэма, обладавшими определённым менталитетом и манерой поведения, приняла на себя всю эту их органику и сохранила это умение правильно и разумно себя вести в любом обществе, корректно и, при необходимости, обтекаемо, выражать свои мысли, особенно, если приходилось возражать собеседнику, была довольно близко, не понаслышке, знакома с этикетом поведения в обществе, в котором предполагалось общение в соответствии с этим самым этикетом. Но при всём при этом, она не была ханжой и, будучи студенткой, могла со своими подругами пойти в паб, выпить там пива и довольно много, могла выкурить сигарету, могла вставить грязное словцо. Но всё это как-то так в барах и оставалось, к самой Клэр это не приставало ни коим боком.

Ещё в институте, да и после него, у неё случилась парочка непродолжительных романов, после которых девушка окончательно отчаявшись испытать «то самое», махнула на это всё рукой и приготовилась возвести в ранг жизненной заповеди выражение «не очень-то и хотелось». И именно в это время Клэр встретила Фрэнка Рэндола.
Дядюшка Лэм тогда приехал на какую-то очередную конференцию в Лондон, и Клэр, не успев встретить его в аэропорту, пошла сразу к зданию Британского музея, в одном из актовых залов которого и должна была произойти та самая конференция. Привыкнув к тому, что вход в здание самого музея свободный и бесплатный, Клэр и подумать не могла, что в это крыло её не пустят и потребуют или пропуск, или приглашение. Ни того, ни другого у неё не было, и если бы не молодой человек, который, увидев её стоящей у окна с расстроенным лицом, не поинтересовался, в чём дело, и не протянул ей свободное приглашение, она бы никогда не попала к дядюшке Лэму и не познакомилась бы со своим будущим мужем.

Фрэнк был историком и преподавал в Оксфорде историю и социологию. Ему было 30 и для него это тоже был первый брак, что было довольно типично, для современной английской молодёжи. Фрэнк был умён, интеллигентен, забавен, зрел, амбициозен, заинтересован в семье - короче, подходяще удобен. Он был далеко не тем, кто мог, что называется, «снести крышу» 24-хлетней девушке, коей, на тот момент, уже являлась Клэр, но, тем не менее, романтическая составляющая их отношений была, всё-таки, основополагающей. Клэр так же искренне старалась стать для Фрэнка хорошей, достойной женой после того, как они поженились, и она переехала к нему в Оксфорд, где у него была съёмная, довольно неплохая, квартира – её даже не пришлось менять с присоединением Клэр. Свою квартиру в Лондоне, оставшуюся ей от родителей, она, с помощью дядюшки Лэма, сдавала через агенство.

По приезде в Оксфорд, новоиспечённой жене не составило большого труда устроиться в больницу имени Черчилля, доктором в приемный покой.

Итак, по большому счёту, к поездке всё уже давно было продумано и прикинуто – что взять с собой из вещей, что оставить Фрэнку из еды, что купить в подарок для дядюшки Лэма – это, конечно же, была бутылка отличного Teacher’s, что привезти потом в подарок Фрэнку – это, конечно же, бутылка хорошего Banff. Также ещё была целая посылка для дядюшки от лаборатории при Музее естествознания в Лондоне. Её Клэр не открывала, и что там внутри, не имела ни малейшего понятия. Во-первых, знала не понаслышке, как могут быть хрупки и уязвимы предметы, которые археологи посылают негласно друг другу, минуя доставку почты Её Величества, и как можно легко разрушить то, что не разрушили века времени. А во-вторых, как потом трудно правильно уложить всё это, щадимое временем и тобою богатство так, чтобы неожиданности в дороге были к нему столь же благосклонны.

Было утро. Вторник. 15 августа. Клэр только что попрощалась с Фрэнком, проводив его на работу. Поставила замаринованное мясо в духовку и приступила к окончанию сборов. Такси прибыло в 11. Девушка ехала с пересадкой на поезде через Бирмингем. Упаковав поджарившееся мясо в фольгу и в корзину для пикников, посылку для дядюшки – в пластиковый чемодан, переложив её своими летними вещами, Клэр захлопнула за собой дверь и с лёгкой душой отправилась в поездку.

Отредактировано Ledona (Сб, 22 Окт 2022 08:56:44)

Полный привод, или Километры вдоль нормальности. Глава 2

Знакомство.

«У вас не будет второго шанса произвести
первое впечатление".

В жизни любого человека всегда случаются моменты, которые, как нож ломти колбасы от остального батона, отрезают куски нашей жизни от неё в целом. Как правило, эти моменты обозначаются каким-то ошеломляющим событием с положительной или отрицательной эмоциональной окраской. И в череде мыслей и чувств, спровоцированных этим событием, человек в одно из мгновений понимает, что дальнейшая его жизнь, скорей всего, пойдёт уже «под другим флагом», будет «окрашена в другие цвета», и она уже никогда не будет прежней, и сам человек уже прежним не будет.

Нечто подобное и происходило сейчас с Клэр, когда она подняла глаза на парня.

Это было что-то сродни мгновенного узнавания человека в толпе. Такое бывает.

Первое, что она ощутила, это было облегчение. Она даже как будто услышала, как невидимая гора свалилась с её плеч и разбилась вдребезги о деревянный пол этой комнаты у неё под ногами. А вслед за ней туда же ухнул и камень с её души.

Невероятное облегчение.

Второе, что испытала Клэр, это огромное, нестерпимое желание коснуться этого парня, убедиться, что он ей не снится. Да и вообще, просто прикоснуться для того, чтобы прикоснуться, и всё. Касание ради касания. Без мотивов и объяснений.

Это был он! Тот самый! Тот, который был ей нужен. Тот, которого она хотела и ждала.

Когда-то давно, будучи студенткой третьего курса Университета Сити, Клэр разоткровенничалась со своей подругой Лизи о том, что ей, наверное, не дано влюбиться, и она, скорей всего, никогда не почувствует такое чувство как любовь.

- Ну, а вот как ты себе представляешь человека, в которого ты могла бы влюбиться? – спросила тогда Лизи.

- Не знаю, – задумалась Клэр. – Наверное, он должен быть хорошим, умным, добрым, внимательным, заботливым. - Клэр засмеялась своим критериям и поэтому поспешила подытожить. – Самым лучшим, короче, а внешность не главное.

Так вот сейчас, третье, что почувствовала девушка, это желание, чтобы Лизи была в этот момент здесь, тогда бы Клэр смогла взять этого парня за руку, подвести его к своей подруге и сказать: «Вот. Вот как он должен выглядеть».

Но в это самый момент до Клэр начало доходить одно и ужасное, и прекрасное осознание – всё дело в том, что только сейчас она увидела и поняла, что парень был, на самом деле, беспрецедентно красив и неприлично молод. Или наоборот.

И после этого, четвертым и последним чувством из всех, которые были ей доступны в этот момент, это был шок. Шок не в чистом виде, а под каким-то своеобразным соусом из отрицания и страха. Но шла уже третья или даже четвертая секунда лицезрения новых знакомых, поэтому она поспешила одёрнуть себя и повернулась к Эшли, чтобы та могла познакомить её с девушкой и с человеком, которого интуиция Клэр только что записала ей в её любимые мужчины, даже если мужчиной ему еще только предстояло стать и, может быть, даже не в ближайшем будущем.

А Эшли уже рядом не было, рядом стояла Алиса, которая легко улыбнулась и, указывая рукой на пару, стоящую пред гостьей, сказала:

- Клэр, позволь тебе представить моих детей. Это моя младшая дочь Дженнифер, – с гордостью сказала мама, показывая на свою дочь.

«Как хорошо, что я просто еще не успела записать эту девушку ему в подруги и порядком испугаться» - подумала про себя Клэр, а вслух сказала:

- Очень рада с тобой познакомиться. - И доброжелательно улыбнулась девушке.

- Взаимно, Клэр. Тётя Эшли говорила о тебе много хорошего. Надеюсь с тобой подружиться. – Ответила, просияв, девушка и протянула Клэр руку, которую та пожала двумя руками.

Удовлетворённо кивнув головой, Алиса показала рукой на парня и полным теплоты и умиления голосом сказала:

- А это мой старший сын Джеймс.

Клэр подняла глаза на парня, устремив при этом взгляд внутрь себя. Только так она была сейчас в состоянии смотреть на этого человека - настолько она была застигнута врасплох нахлынувшими на неё чувствами и ощущениями, и настолько стеснялась своей, до такой степени сильной и внезапной, тяги к этому юному прекрасному созданию. Стоя сейчас перед эти парнем, влюблённая разрывалась от желания сбежать куда-нибудь, в какой-нибудь укромный уголок и просто посидеть и тупо привыкнуть к новым ощущениям, к этой ее, непонятно откуда взявшейся, тяге к человеку, которого она знала четверть минуты, и, одновременно, от нежелания отдаляться от Джеймса с этого момента и до конца жизни на расстояние больше, чем пара метров.

Но, ни той, ни другой возможности у неё не было. Поэтому она просто несмело протянула Джеймсу свою руку и сказала:

- Привет, Джеймс. Рада знакомству. – В свой голос, однако, девушка постаралась вложить как можно больше фамильярных и даже панибратских ноток, на автомате вспоминая свою юность. Примерно так, она бы поздоровалась с парнем, будь ей лет на 8-10 меньше.

- Здравствуй, Клэр, – ответил парень самым красивым голосом за всю чертову историю красивых голосов. При этом интонации его были подчеркнуто, можно даже сказать, показательно располагающими. – Добро пожаловать в Глазго. – Он пожал протянутую ему женскую ладошку.

Рука его была тёплая и большая. Когда он сжимал руку Клэр, она почувствовала, как парнишка при этом контролирует силу сжатия, чтобы не переусердствовать в этом. У неё от этого приятно потеплело внутри. Джеймс был, конечно же, еще очень молод, но при этом он был сантиметров на двадцать выше и, примерно на столько же, шире в плечах.

Приободрённая столь бережным к себе обращением со стороны юноши и напуганная перспективой, как максимум, бездарно упустить свой шанс оставить о себе, как ей хотелось бы, неизгладимое первое впечатление на Джеймса, ну, примерно, как он на неё, и, как минимум, своей неспособностью сейчас произвести на него хоть какое-то впечатление, Клэр собрала все свои силы и посмотрела на парня напоследок еще раз очень кратко и очень целенаправленно, как «пять» отбила, или пальцем указала, или просто в упор сказала: «Ты!», или что-то вроде этого. И хотя взгляд был максимально кратким, а парень - настолько же молодым, он понял его. Безошибочно. Даже в обход желания. Для этого у него было много чего другого, кроме желания: возможности, умение, привычка, опыт. Выражение глаз самого Джеймса было, кстати, весьма неопределённым, но, в любом случае, вежливым. В поисках подробностей девушка просто побоялась в них всматриваться. Поэтому, высвободив руку, на что парень с готовностью ответил, быстро отдёрнув свою, она отвернулась к Алисе.

- Поздравляю, Алиса, - искренне начала говорить дежурную речь Клэр, - у тебя очаровательные дети. О таких детях мечтает любая мать. – Теплотой её улыбки можно было растопить все льды Гренландии. Она очень надеялась, что Джеймс это заметит и оценит.

- Спасибо, Клэр. Мне очень приятно это слышать. Я, наверное, должна объяснить их присутствие здесь. Всё дело в том, что Джейми, – Алиса перешла в разговоре на уменьшительно-ласкательное имя своего сына, – в этом году перевёлся к вам в Оксфорд из нашего Университета Глазго, и мне бы хотелось просто вас представить друг другу. Возможно там, в Оксфорде, у вас появятся поводы к дальнейшему общению или даже сотрудничеству. Видишь ли, я, как и любая мать, переживаю за судьбу своего сына вдали от дома. – После этих её слов девушка заметила неуловимое движение Джейми. Взглянув на него, она увидела, что тот немного дёрнулся в сторону и закатил глаза. Клэр улыбнулась. – Да-да, - с нажимом в голосе повторилась Алиса, – переживаю. И мне было бы спокойней, если бы я знала, что у моего сына там будут взрослые и самостоятельные друзья, какими нам всем здесь представила вас с твоим мужем Эшли.

- Я польщена, – расплылась в притворном удовольствии гостья из Оксфорда, загоняя мысленно пинками подальше вглубь себя свою досаду. Ей очень не хотелось, чтобы при Джейми её представляли как взрослую и зрелую, ей была неприятна эта мысль. – Мы с Фрэнком всегда открыты для новых знакомств. – Она решила ограничиться этой сухой, ни к чему не обязывающей, фразой. Последнее, что входило сейчас в её планы, так это планировать и обещать знакомство и наведение мостов между Фрэнком и Джейми. Она бы, наоборот, предпочла, чтобы они жили на разных планетах и, ко всему своему ужасу, поняла, что она сама уже предпочла бы планету Джейми.

Но, как бы там ни было, Алисе пришлось удовольствоваться этой фразой. Что она и сделала, и, тем не менее, продолжила:

- Ну, а эта малявка просто очень любит своего старшего брата и увязывается за ним при малейшей возможности. – Закончила мамаша, притворно, укоризненно воззрившись на свою дочь.

Дженни ничего не ответила, а просто стеснительно поджала губы, а потом, так же стеснительно, заулыбалась. А у Клэр, тем временем, появился отличный повод еще раз взглянуть на красавца, под предлогом увидеть его реакцию. Она ожидала, что услышав такое признание от матери, о привязанности к нему его сестры, он будет польщен, как минимум. Но её ждало разочарование. Может быть, Джейми и был польщен, но выражение его лица было как-то вот совсем на другую тему. Его сказочно красивое лицо не выражало вообще ничего, кроме обреченного укора без тени юмора. Ответным взглядом Клэр он не удостоил, а всё время смотрел только на свою мать.

«Парень явно не в восторге от этой маменькиной затеи – завести ему знакомство в Оксфорде, – подумала Клэр. – Ну, оно и понятно, он уже считает себя взрослым и самостоятельным и уверен, что в опеке не нуждается. Интересно, сколько ему лет? На вид 18-19. И если судить о том, что он на втором потоке, то так оно и должно быть». – Решила для себя девушка. «Просто он, действительно, очень высокий» - что-то объяснили ей её мозги помимо её воли. Она даже не поняла что, но объяснение ей понравилось.

- Ну что же, – раздался голос вернувшейся из кухни Эшли, куда она отлучалась, чтобы дать распоряжения насчет ужина, - раз уж у нас здесь теперь все друг с другом знакомы, можно и подкрепиться. Всех прошу к столу. Клэр, позволь тебе предложить вот это место. – Сказала хозяйка, направляясь к стулу по левую руку от своего мужа.

- Спасибо, Эшли. С удовольствием. – Ответила девушка, направляясь к столу и думая только о том, где сядет Джейми.

Все задвигались, рассаживаясь.

Эшли села напротив дядюшки Лэма – во главе стола с противоположной стороны. По левую руку от неё села Марго. Рядом с Марго сел Джейми, рядом с Джейми – Алиса, которая оказалась прямо напротив Клэр и по правую руку от дядюшки Лэма. Рядом же с Клэр села Дженни и оказалась, таким образом, напротив своего брата. Возле самой Дженни осталось свободное место напротив Марго, по всей видимости, для опаздывающего Итана.

За столом разговор шел обо всём на свете непринуждённо и, вполне себе, по-свойски. Клэр первым делом сделала комплимент двум подругам по поводу их кафе, найдя его уютным и оформленным со вкусом. Она уделила немного внимания картинам в этой комнате. Особенно двум, в стиле модерн, на которых были изображены городской и сельский пейзажи что-то на манер среднего между Ходлером и Климтом. Алиса пояснила, что эти картины они с её мужем, ныне покойным, отцом Дженни и Джейми, привезли с отдыха на Французской Ривьере, где приобрели их у какого-то местного художника, и что они ей тоже очень нравятся и очень дороги как память. Когда подали блюда, разговор еще коснулся и гастрономической темы, потом погоды, потом досуга и развлечений и пр. и пр.

К большому огорчению Клэр, Джейми по собственной инициативе в разговоре не участвовал, а только отвечал на вопросы или реплики, с которыми к нему обращались. Поэтому поводов открыто смотреть на парнишку и тайно любоваться им, и продолжать открывать для себя его внешность, его мимику, его интонации у девушки выдалось абсолютно недостаточно. Но, тем не менее, их вполне хватило для того, чтобы просто назвать для себя его красоту беспрецедентной, ибо красивее мужского лица, чем лицо Джейми, Клэр в своей жизни не встречала и очень хотела бы посмотреть в глаза тому человеку, который бы стал утверждать иное для себя.

Первое, что бросалось в глаза, это скулы. Они были феноменально скульптурны. Может быть даже, они выглядели излишне точеными, но это смотрелось как акцентирование внимания, а не как утрированный недостаток. Тут же была и безукоризненная линия нижней челюсти, с хорошо обозначенным мужским, чуть раздвоенным, подбородком. Нос у Джейми был с очень хорошо заметной горбинкой, но горбинка была настолько плавных, мягких, природный линий, а сама переносица настолько тонкой и изящной, что Клэр невольно на ум пришло сожаление, что она не пластический хирург – копии такого носа для мужчин, как у Джейми, могли бы стать её авторской фишкой. Брови у красавца были длинные, правильные, довольно женственно выгнутые дугой. Мужскими их делала их толщина, которая была довольно-таки внушительной. Когда девушке один раз удалось заметить, как Джейми одной рукой лезет к себе в волосы и убирает свой чуб со лба, который, кстати, тут же возвращается на своё место, то ей на миг удалось полюбоваться на высокий, мощный, можно даже сказать, сократовский лоб. На таком лбу очень легко, с комфортом, могла бы разместиться её ладонь, если бы у неё появилась возможность положить её туда. «Ну, к примеру, чтобы пощупать, нет ли у него температуры» - мечтала влюблённая, слушая рассказ Марго об новом щенке, которого она купила своим сыновьям.

Что же касаемо глаз этого юного представителя сильного пола, то в голове Клэр ни одна из мыслей по этому, без преувеличения сказать, прекрасному поводу, рождаясь, не удерживалась дольше секунды – её тут же заглушала одна единственная фраза поселившаяся там: «Господь Всемогущий! Зачем мужчине такая красота?!» Говорят, что лучшее враг хорошего, так вот, глаза Джейми выглядели так, как будто в них не было ничего хорошего, в них было всё только самое лучшее, и, скорее всего, врага этим глазам на этой планете, найти было очень и очень трудно, если вообще возможно. Там всё было просто идеально – их расположение в глазницах; их довольно выразительный размер; их соотношение между верхним и нижним веком; их плавный, с поволокой, разрез, который придавал им некую раскосость, как у кошки; их чистая, можно даже сказать, отборная, голубизна; их идеальные густые ресницы. При этом красота эта не была плоской, напоказ, было в них что-то и неуловимое, мимолётное, как запах-шлейф от дорогих духов.

Рот у парня был идеально кукольным, с еще юношеской припухлостью. Клэр почему-то подумала, что такие губки от природы достаются или везунчикам, или эгоистам или и тем и другим, что, тем не менее, не помешало ей пару раз сглотнуть слюну, когда она видела, как Джейми облизывает свои губки после жирной пищи, и они у него становятся блестящими, как накрашенные блеском, и еще более яркими, припухлыми и манящими.

Так она и сидела и украдкой, и урывками рассматривала юношу.

А потом Джейми улыбнулся.

Клэр замерла. Застыла. Зависла. Онемела. Перестала дышать.

Потому что это была не улыбка. Это было как откровение. Как проблеск. Как рождение чего-то прекрасного.
«Свя-ты-е-у-год-ни-ки! - только и смогла подумать девушка. – Мне конец!»

Улыбка как быстро появилась, так же быстро и исчезла, но Клэр успела залюбоваться. Когда парень улыбался, у него закладывалась очень красивая, мягкая, завлекательная складка нижнего века, что делало его лицо просто адом для кинестетика – очень хотелось прикоснуться, пощупать эту складочку, надавить на неё. А когда Джейми удивлялся, что случалось еще реже, к еще большему огорчению девушки, то глаза его как-то так даже, не то чтобы округлялись, а именно красиво распахивались, как раскрываются цветки тюльпанов на ускоренных кадрах. И это уже было просто раем для визуалов.

Кстати, если бы не Джейми, Дженни тоже можно было бы назвать красавицей, хоть они были и не сильно похожи как родные брат с сестрой. Джейми был пепельным блондином, а Дженни тёмной брюнеткой. Он был высоким, худощавым, а Дженни была роста Клэр, с фигурой «песочные часы». Да и черты лица еле-еле перекликались – у Дженни глаза были карие, и нос курносенький, а еще у неё на лице были весьма заметные веснушки. Разница в возрасте, судя по всему, была год-два в пользу брата. «Если Джейми похож на свою мать, значит Дженни похожа на их отца,» - думала Клэр, слушая, в который раз, свою историю в исполнении дядюшки Лэма о том, как в Китае, в каком-то захолустье, его двенадцатилетняя племянница, подружилась с одной бродячей собакой и назвала её Пини, что означает «друг» по-китайски, и не хотела с ней расставаться по окончании сезона, и спряталась перед отъездом в зарослях с этой собакой. Их искали всем лагерем и нашли только с помощью этой же собаки, отчего в благодарность, пришлось взять эту везучую псину с собой в Париж.

За всё время ужина Джейми почти не смотрел на Клэр. Да он и на остальных-то почти не смотрел. Очевидно, для молодого парня такие посиделки не представляли ни малейшего интереса, но он был слишком хорошо воспитан, чтобы выказывать откровенную скуку окружающим и поэтому старательно сохранял на своём лице выражение понимания важности и момента завязывания нового знакомства, и пополнения их старой сложившейся компании. В большинстве случаев, Клэр ловила его за взглядами на его сестру, на окно за её спиной или на его телефон. Один раз почти перед окончанием ужина ему позвонили. Молодой человек, извинившись, вышел в коридор, или даже, кажется, на улицу, чтобы поговорить. После того как он вернулся, гостья заметила, что сестра с братом пару раз перекинулись очень серьёзными, цепкими, понимающими взглядами, явно не имеющем отношения к происходящему за столом. Лица в это момент у обоих были озабоченными и взволнованными и казались даже взрослее, чем у всех взрослых за этим столом, включая их мать - она, судя по всему, к невербальному диалогу своих детей не имела ни малейшего отношения и с благостным воодушевлением участвовала в общем разговоре.

От переглядок брата с сестрой Клэр полностью поглотило какое-то непонятное нехорошее чувство. Она даже не сразу поняла, что это ревность. «Господи, что за глупости, Клэр! Она его сестра! Куда ты лезешь со своей ревностью к сестре, если у него, наверняка, есть еще и девушка. Может быть, это она ему только что звонила. Не представляю, что может уберечь такого красавца от цепких, женских коготков». - Мысленно вопила Клэр, обращаясь к самой себе. Это помогло. Тем более, что, как понимала девушка, ревность ревностью, а время шло, и работало против неё – сейчас ужин закончится, они начнут расходиться, а она так и не выяснит, когда же она увидит юношу в следующий раз. Она уже хотела сама заговорить с парнем, спросить его о его учебе, Университете, Оксфорде, почему именно экономика, ну и еще что-нибудь в этом роде, в зависимости от того, что бы он начал ей отвечать - может быть, даже удалось завязать с ним разговор и лучше познакомиться. Она уже даже была готова пригласить юношу к ним с Фрэнком домой, в Оксфорде (а потом сделать так, чтобы Фрэнка не оказалось дома в этот момент), хоть у неё и было чувство, что она форсирует события. Но, в конце концов, она всё-таки решила воздержаться от этого всего и припасти все эти вопросы для беседы с юношей в более приватной обстановке и при меньшем количестве народу. Может быть молодой человек, вследствие своего возраста, и не углядел бы в ней заинтересованность в его персоне, но вот остальные, сидящие вокруг, могли оказаться более прозорливыми. К тому же её останавливала отстранённость и какое-то явно сдерживаемое равнодушие Джейми ко всему окружающему, и боязнь показаться навязчивой.

И вот-вот уже Клэр готова была запаниковать и наделать глупостей, как ситуация начала разворачиваться по наилучшему для неё сценарию, и помощь пришла с неожиданной стороны. Кто-то завёл разговор о магазинах, кажется, это была Дженни, и они с Марго наперебой начали уговаривать свою гостью пройтись с ними завтра по бутикам и рынкам, так сказать, тряхнуть стариной, а заодно и погулять по городу.

- Соглашааааайся, Клэээээр – затянула Дженни, - ну, пожаааалуйста, - она сделала умоляющее лицо. – Ну, должны же мы с Марго показать тебе свой Глазго, который ты не знаешь. Да и вообще, ты здесь была давно и мало, и уже, наверняка, всё забыла.

- А какая завтра погода по прогнозу? – спросила сомневающаяся гостья. Она никак не могла придумать, как бы создать такие обстоятельства, при которых ей бы было проще еще раз увидеться с Джейми. Она справедливо полагала, что он живет с Алисой, и всё гоняла в своей голове из угла в угол, способы, как бы напроситься к ним в гости или выудить его из их дома, допустим, на визит к дядюшке. Девушка никак не могла спрогнозировать – поможет или помешает ей в этом шопинг?

- Девочки, может быть, Клэр хочет завтрашний день провести со своим дядюшкой! Не напирайте на неё! – вполне серьёзным тоном сказала Алиса.

- Но мы ведь не на весь день, мам, - ответила за всех её дочь. – После обеда мы Клэр вернём, и она сможет пообщаться с мистером Бошаном.

- Ты так же сможешь прикупить и привезти что-нибудь в подарок своему мужу. – Вторила ей более взрослая и дальновидная Марго.

- Марго права. Прислушайся к ней! - Дженни подпрыгнула на стуле от столь удачного, по её мнению, довода старшей подруги.

Но самый удачный довод прозвучал в следующую секунду:

- Я бы мог вас подвезти, если вы не хотите таскаться с сумками и покупками. – Сказал Джейми, почти всем корпусом разворачиваясь к Клэр, глядя на неё в упор непробиваемым взглядом своих голубых распахнутых «тюльпанов».

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 4. Шоппинг

« - Я тебя люблю.
- Но ты же меня практически не знаешь?
- А какое это имеет отношение к Любви?»

Эрих Мария Ремарк, Триумфальная арка

- Как тебе удалось перевестись из Глазго в Оксфорд? Это было трудно? - Джейми и Клэр сидели вдвоём в переполненном кафе на Бьюкенен стрит.

Шоппинг уже подходил к концу. Марго пойти не смогла – заболел её младший Брайс. По магазинам Клэр ходила только вдвоём с Дженни. Джейми подъехал к самому концу. Покупать ему было нечего, поэтому он просто проводил девушек в свою машину, куда они сложили все свои покупки, и, взяв свой макбук, отправился посидеть в ближайшее кафе и подождать, пока этот шоппинг исчерпает себя.

Что касалось Клэр, то для неё все эти магазины, с самого начала имевшие мало смысла без молодого человека, с его появлением в этих его черных классических джинсах и тенниске цвета сафари от Nike и лицом от Господа Бога, и вовсе стали в тягость. Дженни же, судя по всему, просто устала, поэтому, даже не дойдя до конца Аргайл стрит, они повернули назад в кафе, к Джейми, его макбуку и трём девицам за столиком сбоку, которые, стоило парню расположиться со своей чашкой кофе, тут же сосредоточились на нём, забросив свои пироженки.

Дженни только сделала заказ, но не смогла усидеть на месте и убежала опять в один из магазинов, всё-таки надумав купить себе какие-то перчатки, которые при первом знакомстве испугали её своей ценой. Поэтому Клэр с Джейми сейчас остались вдвоём, решив использовать этот шанс каждый по-своему.

Лёжа в кровати этой ночью с открытыми глазами, влюблённая Клэр прокручивала у себя в голове кадры вчерашнего ужина. Ей хотелось и петь и выть одновременно и, будь она проклята, если понимала, чего ей хочется больше. Она хотела быть рядом с ним каждую чертову секунду и была на 200% уверена, ей всё равно будет мало. Она хотела бы слоняться с ним по улицам Глазго или Лондона, держась за его указательный палец двумя своими ладошками, как ребёнок держится за родителей. Она хотела бы танцевать с ним медленный танец, обняв его за шею и уткнувшись носом куда-нибудь под линию челюсти и дышать им, и ощущать, как её худенькое тельце теряется в его габаритах. Она хотела бы стоять ранним тихим утром у окна после ночи, когда бы они «выпили» друг друга почти «до дна», но так и не опустошили, и почувствовать своей голой спиной прикосновение его голой груди, а на своих плечах - прикосновение его рук, таких «недавних» после этой ночи, таких знакомых и уже родных, и от этого еще более желанных и ценных. Она хотела бы ехать с ним вдвоём в машине, сидя рядом на переднем сиденье, куда-нибудь к морю, к островам, на Скай, например и ловить его взгляды и почувствовать его руки на своих коленках, выставленных специально на показ, из-под одетой для этой цели юбки. Она хотела бы болтать с ним с вечера до утра, а потом еще с утра и до ночи. На все темы в Мире. Она хотела знать о нём всё. Буквально. Она могла бы рассказать ему о себе. Всё. И даже больше. Она могла бы приготовить ему какую-нибудь пирог с малиной и смотреть, как он ест всё это с аппетитом, а потом размазать начинку ему по лицу и слизывать всё это медленно, с наслаждением. Она могла бы затискать и защекотать его до смерти, и наслаждаться музыкой его просьб о пощаде, а потом с удовольствием оказаться в тисках его железной хватки, и почувствовать всю силу мужских мускулов, и расслабиться, и сдаться на милость победителю. И так до бесконечности, насколько бесконечна жизнь.

«Это что, и есть любовь? Или просто такая вот сильная симпатия? Это пройдёт? А если пройдёт, то когда? А если нет, то, что же мне делать? Как я буду c этим жить? А как я буду жить без этого?» - помечтав вволю, Клэр приступила к рефлексии.

Продумав так добрые часа два-три, она начала склоняться к мысли, что как бы там ни было, ей нужно как-то избавляться от тяги к этому мальчику.

«Клэр, тебе не стыдно? Да очнись же ты, наконец, дура, педофилка ты чертова! Какая к черту любовь, он же ребёнок еще! Господи, позор-то какой – так втрескаться в мальчишку, в дитя! Подумаешь, красивый как греческий бог, и что? Ему еще минимум лет десять как гулять, не нагуляться, а тебе уже и рожать бы пора», - усиленно молотили поршнями мозги Клэр. Но, видимо, её случай был настолько тяжелым, что даже мозги ей выдали то, отчего она слегка подскочила в кровати: «Я бы с удовольствием родила от него. Да. Ему. Я хочу именно его ребёнка. Только его и только от него». От этой мысли её затрясло уже не на шутку, и она тут же начала хвататься за соломинку: «Нет, этого не может быть. Это не я. Я не сумасшедшая. Я не могла так вляпаться. Это к утру пройдёт. Надо заснуть, и всё. Может мне не идти завтра с ними на шоппинг? Сказать, что… что… сказать, что я свою карточку дома забыла, а наличных у меня мало. Или уехать завтра. Ага, так меня дядюшка и отпустил». Но, не желая упустить настрой, она продолжила наступать себе на горло: «Так, Клэр, ты зачем сюда приехала? Проведать дядюшку? Вот и проведывай. И выкинь всякую ерунду из головы. Тебе, на минуточку, двадцать шесть. У тебя есть муж. Идеальный муж. У вас семья. Тоже идеальная. Вот и не забывай об этом. Это главное». Почувствовав, что это сработало, Клэр подытожила: «Да. Вот так».

«Да и вообще… жить она с ним собирается, то рожать она от него хочет, а у него ты спросила? А его девушку, которая, скорей всего имеется, иначе и быть не может, ты в расчет не берёшь?» - спросила себя Клэр и поняла, что – нет, не берёт. Мало того, она поняла, что не взяла бы в расчет даже его жену, окажись, он уже женат. «Даже не знаю, что и подумать», – влюблённая просто устала сама себе ужасаться и смирилась. «И на кой черт я вообще встретила Фрэнка и вышла за него замуж?!» - была её последняя мысль, перед тем как заснуть.

Проснулась Клэр, вопреки ожиданиям, вполне себе выспавшейся и бодрой где-то около девяти утра. И с пробуждением поняла, что сейчас она может отказать себе во многом, очень многом, да, практически, во всём, кроме встречи с Джейми. Она изо всех сил искала в себе свой ночной настрой и не находила. Его не было. Как будто его не было никогда, или же он просто ушел на цыпочках, воспользовавшись тем, что его хозяйка заснула. «Так тебе и надо! Надо было не спать, а сторожить и поддерживать… как огонь в первобытные времена. А вот теперь проворонила, проспала всё, где его теперь в себе искать?» И как подтверждение, она почувствовала, что перспектива, только лишь увидеть сегодня Джейми, услышать его голос, почувствовать его энергетику, выносила весь остальной Мир, включая её внутренний, за скобки. «Я пропала», - безэмоционально вынесла себе приговор девушка и, мысленно махнув на себя рукой, поплелась прихорашиваться в ванную.

«К тому же, он ведь сам предложил подвезти», - сдавала она с таким трудом ночью отвоёванные позиции, чистя зубы. Правда, когда он сделал ей это предложение, от которого она не смогла отказаться, реакция самого парня на её улыбку и согласие моментально обрушила её настроение. Услышав её ответ, Джейми, не ответив на её улыбку, просто утвердительно кивнул головой и, тот час же приняв свою обычную позу и опять что-то одними глазами сказав своей сестре, вынул из кармана брюк свой айфон, и углубился в него, потеряв всякий интерес к дальнейшей судьбе вечера, к концу, видимо, всё-таки изрядно его утомившего.

«Ну а что ты хотела, Клэр? Кто ты для него? Что ты для него? Тётка Клэр… почти. Замужняя мадам. Господи, ну почему он так молод? И так притягателен? И спасибо, Господи, что он есть, и что он будет там, у меня, в Оксфорде». – Мысли в голове Клэр перемешивались, как бетон в бетономешалке, когда она стояла, гладила свою любимою кофточку от Oasis, которую собиралась надеть со своим удачным сарафаном от BAON. Всё для Джейми.

Который, как всегда, жил и действовал по принципу: «Цель вижу. В себя верю», и не меньше. Но, как оказалось, и не больше.

Клэр, почему-то, его забавляла. И это не смотря на то, что из раза в раз, в его глазах, подтверждала наличие мозгов. Вообще-то, умных красавчик либо старался совсем не трогать, либо, если трогал, то только для разнообразия и в гомеопатических дозах, как пикантное блюдо на любителя, коим он не являлся. А Клэр, по его мнению, была именно умная - она в меру говорила, в меру улыбалась, в меру манерничала, в меру умничала и глупила, и Джейми, почему-то, это нравилось. И то, что ему это нравилось, ему это жутко не нравилось. Как и то, что ему даже стало по силам отправить в игнор то убеждение, что Клэр к нему явно не равнодушна – он это видел, чувствовал, а это его конкретно напрягало – последствия могли быть очень разрушительными – плавали, знаем.

Но, тем не менее, он даже дошел до того, что начал рассматривать её внешность: «Сиськи у неё, конечно, что надо. Пошли бы, ещё как. Ножки не очень выразительные, вяленькие какие-то... жаль. Личико – не знаю, не разбираюсь я в личиках, но губки, явно предметные – есть во что впиться. Да и вообще, они бы классно смотрелись, обвитые вокруг основания моего члена. Короче, зачетная молоденькая англичаночка. Не «топ», но пошла бы». Клэр совершенно напрасно переживала о том, что она на добрые 8-9 лет старше Джейми – он об этом начисто забыл - парень не видел в ней старшую по возрасту, он воспринимал её как ровесницу. Может быть, всё это, благодаря разнице в габаритах - юноша был выше Клэр на голову и крупнее на треть, а может быть, благодаря всё тому же опыту – он с самого начала привык иметь дело с девушками, а чуть позже и с женщинами старше себя, и не всегда эта разница ограничивалась двумя–тремя годами.

Ну, да как бы там ни было…

- Видишь ли… – Джейми почесал нос, – я еще не совсем перевелся… я попал под программу обмена студентами. Насколько я знаю, по окончании программы в Глазго планируют остаться два человека из Оксфорда. На их место должны взять меня и еще кого-нибудь. А на эту программу попасть было – да, сложно. Нужно было свои тесты и результаты показывать, подтверждать кое-что, кое-что доздать, собрать кучу бумаг, заполнить много всякой фигни, в общем, волокиты много, как всегда. – Он отхлебнул свой кофе и посмотрел вслед парочке, прошедшей мимо их столика.

- Ты считаешь, оно того стоит? – Клэр зеркально пригубила свой латте. – Ваш универ ведь тоже очень не плох.

Джейми решил начать издалека. Он несколько секунд молча смотрел на девушку напротив своими выразительными «тюльпанами», как бы призывая её сосредоточиться на том, что он сейчас скажет. Но не тут-то было, иногда, твоё лицо – враг твой, потому что, глядя на него, очень трудно сосредоточится на чем-то другом. Не удивительно, что единственной мыслью Клэр на тот момент была: «Боже! Ну и глаза!»

- Это правда, что ты с мистером Бошаном объездила чуть ли не весь мир? – парень откинулся на спинку стула, показывая свою готовность к долгому разговору. Но на самом деле мысленно он предвкушал: «Фак, скорей бы вечер, и я оттянусь с парнями. Сегодня должна собраться уютная компашка. Квёльц должен был уже прилететь из дому, да и Том с Сэмом обещали подтянуться. Конечно, если бы не профессорша, можно было бы прихватить с собой вон тех трёх обезьянок парням на закуску… - подумывал Джейми, мельком взглянув на трёх девиц, взглядами уже, практически, предложивших ему себя во всех позах. - Вон как сиськи на стол вываливают. Хотя эти макаки за этот неполный час уже просто задрали меня. Вечер я уже с ними, пожалуй, не дотяну, сколько бы ни выпил. Да и вообще… баб на сегодня довольно», - подытожил он, мысленно плюсуя сюда и свою собеседницу.

- Нууу... - Клэр не могла так сразу согласиться с такой сильной формулировкой, - не то чтобы весь, но – да, я с одиннадцати лет разъезжала с ним по его площадкам и объектам в разных местах, да.

- Можешь перечислить, где ты побывала?

- Могу, конечно, но это долго. А зачем тебе? Мечтаешь стать археологом и повторить дядюшкин подвиг? – она отлично понимала, что у неё мало времени, чтобы зацепить парня чем-нибудь в себе и в то же время узнать о нём самом как можно больше, чтобы понять, в кого же она, всё-таки, влюбилась? Кто он, и почему именно он? А поскольку с незапамятных времён знала, что лучший друг и собеседник, это тот, кто меньше рассказывает – больше слушает, то разговаривать о себе она очень не хотела, тем белее, что, действительно, чувствовала к парню совершенно искренний, неподдельный интерес. Она бы и двух слов не смогла связать в ответ на вопрос: «Что интересного ты ждёшь от восемнадцатилетнего парнишки?», - но просто чувствовала, что ей с ним будет интересно, даже если он будет зачитывать ей правила пожарной безопасности на лодочной станции.

- Увы, но нет. – Парнишка слегка улыбнулся, и на его красивом лице отобразилось что-то на манер «я оценил шутку». - Ничего не имею против заслуг мистера Бошана, но этот мир полон других примеров для подражания.

- Можешь перечислить? – повторила его вопрос Клэр с улыбкой.

- Могу, но это долго, – повторил её ответ Джейми, возвращая улыбку. – А зачем тебе? Хочешь бросить медицину и стать финансовым воротилой?

- Медицина и финансы - это не взаимоисключающие вещи, если ты об этом, – заступилась за медицину медик.

- Тоже верно.- «Вечер перестаёт быть томным», - подумал Джейми. - Тебе понравилось? Я имею ввиду - тебе понравились все эти разные страны, разные люди? Побывав во стольких местах, ты бы хотела жить в одном из них? Или всё равно бы выбрала Лондон или Оксфорд?

- Нуууу… я уже думала над этим. Если бы у меня был выбор …

- Выбор есть всегда.

- Ну, да, может быть ты и прав…

- Я прав, – Джейми обезоруживающе улыбнулся.

«День прожит не зря», – выскочил вывод в голове у Клэр при виде этой улыбки. Но разговор требовал своего.

- Ещё раз меня перебьёшь... - с игривой угрозой сказала девушка. - Категоричность - привилегия дураков, сомнения – повинность мудрых.

- Да-да, слышал. Извини. Продолжай, пожалуйста. – Юноша скорчил такую умилительную извиняющуюся физиономию, Клэр только каким-то чудом не кинулась к нему через стол на шею с объятьями. Или с кулаками. Она бы сейчас с одинаковым удовольствием и зацеловала, и поколотила бы его.

- Ну так вот… - настала её очередь подыскивать формулировки, - наверное, я просто не очень сильно хотела, но если бы мне это не стоило больших усилий, я бы выбрала Нью-Йорк.

Джейми опешил, и его «тюльпаны» не заставили себя ждать, заслонив собой чуть ли не половину его лица.

«Если он продолжит в том же духе, я начну грязно ругаться. Вслух», - предупредила неизвестно кого девушка.

- Правда? Нью-Йорк? Ты не шутишь? – Парень полностью подался к ней, навалившись на стол.

- Ты считаешь, что Нью-Йорк можно выбрать только в шутку?
- Да нееееет, наобороооот, - протянул он, принимая свою обычную, расслабленную позу. – Просто я этой зимой с Дугалом ездил в Америку, в Нью– Йорк. И мне там жуть как понравилось. Даже не то, что понравилось, понимаешь, это моё место и мой город. Там всё для меня, и всё как я люблю. – Интонации парня были полны понимания того, сколько ему предстоит сделать, прежде чем это место, действительно, станет его.

- Отлично понимаю.

- Вооооот. Мне в Нью-Йорке посоветовали, что там лучше пробиваться с Оксфордом… или Кэмбриджем. Ну, короче, с громкими именами, которые там слышали. Глазго - это не то. Вот я приехал и решил перевестись. Еще в апреле начал подыскивать способ. Вот подвернулась эта программа. Но у меня четвёртое место в курсовом рейтинге за первый год, наверное, поэтому меня взяли.

- В каком колледже ты будешь учиться?

- Святой Магдалены.

- Оу, это круто. Далеко пойдёшь!

- Да, я тоже думаю, что круто, но в связи с этим, я бы хотел тебя кое о чем попросить … – студент весь собрался и сосредоточился, ибо для него настал момент «икс» – скоро уже могла вернуться из магазина Дженни. Он замолчал, весь подался слегка вперёд на свою собеседницу: «Может быть, действительно, нужно было её слегка покадрить? - на миг прикинул вариант паренёк. – Нет, не стоит - слишком много рисков. Так что…», - отмёл он этот вариант, теребя в вытянутых на столе руках салфетку, и уставился на девушку, в ожидании реакции, своими красивыми, как вырисованными, мягкими «тюльпанами», от чего взгляд у Клэр заметался. В поисках, за что бы зацепиться, и остановился на руках парня. На свою голову.

- Да, я слушаю тебя. – Она собрала всю свою не то храбрость, не то наглость и вздёрнула на него подбородок.

– Видишь ли, моя мать, судя по всему, выбрала тебя с твоим мужем в мои соглядатаи в Оксфорде. – Он сделал паузу, давая возможность Клэр вобрать в себя информацию. Когда та, на минуту задумавшись, дала ему знак продолжать, он продолжил. - Я точно не знаю, когда это случится. Может быть, пока ты будешь здесь, а, может быть, уже по связи, в Оксфорде. Но она обязательно с тобой поговорит и попросит тебя приглядывать за мной: пригласить меня к себе в гости, познакомить с твоим мужем, познакомиться с моими друзьями там, - Джейми поводил глазами в пространстве кафе и сделал винтовой жест рукой, - с моей девушкой, ну, не знаю, – он с раздражением откинул мятую салфетку, - что-нибудь еще может придумать, и, хоть я не имею ничего против всего этого, но только, сама понимаешь, всё должно быть не так. Мне жутко не нравится, что она меня контролирует или делает вид, что контролирует, поэтому я тебя прошу, пожалуйста, согласиться на эту роль и пообещать ей, что будешь за мной приглядывать.

Увидев, как после слова «приглядывать», девушка легко дёрнулась на стуле и у неё слегка округлились глаза, Джейми заговорил быстрее.

- Не бойся. Это всё не так страшно и серьёзно, как я рассказываю, и всё это только на первых порах. Со временем, когда она привыкнет к моему отсутствию здесь, с ней, в Глазго, она, скорей всего, забудет обо всём, потому что я не собираюсь устраивать забегов в ширину, и вся эта её затея сойдёт на нет. Но если ты не согласишься, она не успокоится, пока не найдёт кого-нибудь другого и, скорее всего, это будет какая-нибудь её хорошая знакомая или подруга, которая начнёт выполнять весь этот мамашин бред буквально и не успокоится, пока всё не испортит.

«Мне начинает нравиться этот мальчик», - подумала Клэр, улыбнувшись про себя.

Но молчала. Информации было много. Во-первых, Джейми не исключает, что в Оксфорде он заведёт девушку. Это означало, с одной стороны, что сейчас он либо свободен, либо планирует стать таковым после переезда. Но, ненадолго.

Во-вторых, Джейми доверяет Клэр и держит её за свою – за ту, которая сможет не навязываться, но быть рядом, видимо, для него это очень важно. «Ну? – спрашивала себя Клэр, - это хорошо или плохо? Это не хорошо и не плохо, это нормально. Дальше. Ну, а что дальше, что дальше-то? Ты - что, сможешь ему отказать? То-то же…». Но сказала Клэр другое:

- То есть, ты хочешь, чтобы я только пообещала и всё.

- Да.

- Извини, но я так не могу. Я не смогу потом твоей маме что-то придумывать, что-то врать, чтобы успокоить. Чтобы я ей могла что-то сказать, я должна иметь что говорить, хоть в какой-то степени. То есть ты должен, всё-таки, побывать у меня в гостях, может быть, даже познакомить меня с твоими новыми друзьями, ну, что-то в этом роде, тем более, я не вижу в этом чего-то такого уж страшного. А на пустом месте врать и успокаивать я не умею, извини.

Клэр специально говорила очень медленно и внятно, но твёрдо, чтобы ей удобнее было наблюдать за реакцией Джейми на её слова. И реакция её не разочаровала. У девушки просто дух захватывало от метаморфоз, происходивших с парнем напротив. Там молодого, беззаботного юношу в мгновение ока сменил зрелый, деловой молодой человек, которого, в свою очередь сменил капризный ребёнок, но и в этом состоянии тоже долго не задержался, и, в конце концов, Джейми вернул за стол себя, молодого человека, с небольшой поправкой на препятствие.

- Ты только согласись, а всё остальное уже моя забота. Я позабочусь…

Но тут у него зазвонил телефон.

- Да, Джен. – Ответил парень, не выходя из-за стола. – Угу, – сказал он, что-то выслушав в телефоне, – я понял... угу… смотри, не опаздывай. – Джейми завершил вызов. – Это Дженни. Она встретила в магазине своих подруг и хочет с ними погулять. Поэтому просит у тебя прощения, что не сможет сейчас с тобой проститься как следует.

- Ничего страшного. Передавай ей привет.

- Я отвезу тебя домой.

- Да, конечно, спасибо. – Клэр уже начала обводить глазами зал в поисках официанта, чтобы попросить счет.
- Но, может, мы, всё-таки, допьём свой кофе и договорим? – Джейми воззрился на поползновения Клэр, с видом человека властвующего над ситуацией безраздельно.

- Я подумала, может быть, ты спешишь. Ты будешь еще заказывать? – девушка хотела всё-таки рассчитаться с официантом.

Но у Джейми были свои планы.

- Я сам разберусь со счетом, если ты не будешь возражать.

- Разумеется, буду, – тут же возразила Клэр. Она хотела допить одним глотком свой кофе, но неловко взялась за чашку и столкнула на пол свою чайную ложечку. Не успела она наклониться, как ложечку уже поднял проходивший мимо парень и с милой улыбкой протянул её девушке. Та приняла ложечку, благодарно улыбнувшись парню, который, скользнув по ней взглядом, пошел дальше, но один раз, всё-таки, оглянулся с улыбкой, а Клэр положила ложку на салфетку с самого края стола и посмотрела на Джейми. Тот, явно, был не доволен. «Я не позволю ему платить за себя. Пусть даже не надеется. Это лишнее». - Она не собиралась сдаваться, пусть и недовольному, своему предмету обожания.

Но, на самом деле, плата здесь была совершенно ни при чем. Предмету её обожания не понравился этот расторопный, услужливый мудак. «Какие, однако же, благородные олени тут ходят. Мудило. Таких надо наказывать тут же, на месте. Прям, в табло и об пол. А доводить до ума - ногами. Не, ну, каков олень, а! А если бы я был её парнем? И вот так скалиться чужой тёлке, когда её парень сидит напротив! Пипееееец! Хорошо, что я не её парень и мне пох, пусть бы он хоть трахнул её прям на этом столе. Жаль, что не трахнул, тогда бы меня уж точно от него не оттащили, пока бы я его кишками не обмотал стрелки часов на башне Толбут». Потом, глубоко вдохнув пару раз, он потёр глаза большим и указательным пальцами и закончил: «Фак, нужно завязывать с этой англичанкой. В жопу её».

Но, дело - прежде всего, и поэтому воинственный потенциальный собственник уступил место мирному потенциальному студенту Оксфорда:

- Ты боишься, что я не стану тебя уговаривать или настаивать, а просто подкуплю? – Джейми улыбнулся той самой улыбкой, которая была отобрана им методом прямого отбора, за всю историю получения опыта общения с противоположным полом, как самая результативная и имеющая наибольший КПД.

«Детка, на кой мне это? Я еще пару раз улыбнусь, и ты уже начнёшь сомневаться в своем отказе». – Самонадеянность молодого ловеласа уже была с душком отчаяния.

- Совсем нет. Я о тебе более высокого мнения, – улыбнулась в ответ Клэр.

- Спасибо. Я так понимаю, это кредит. И какова ставка? – Парень был в полном недоумении от себя – он пытался шутить и развеселить девушку, а это, знаете ли, вам не сыр с горы катить. Он не делал этого…, да и не вспомнить ему, когда он это делал в последний раз, если делал это вообще.

- Сочтёмся, – парировала Клэр.

Джейми продолжал улыбаться, но почувствовал, что его безраздельное властвование над ситуацией уже разделили, поэтому он взял на полтона ниже, чем планировал.

- Я настаивать и упрашивать не имею права, просто еще раз могу сказать, что было бы здорово, если бы ты успокоила мою мать и сказала, что присмотришь за мной на первых порах вот и всё. – Он опять откинулся на спинку стула, давая понять, что его доводы закончились.

Клэр сидела и жевала губы. «Он что-то, явно, не договаривает», – подытожила она, поглядывая то на парня, то по сторонам. В кафе до сих пор оставалось многолюдно, но шума не было, звуки были приглушенными и фоновыми. У трёх девиц за столиком сбоку всё хуже и хуже получалось скрывать то впечатление, которое производил на них визави Клэр. А еще хуже у них получалось, скрывать свои чувства к самой Клэр – они то по очереди, то все вместе глазами вцеплялись ей в волосы и выволакивали её из-за столика и, заодно, из кафе. А одна из них - блондиночка в сереньком, - кажется, уже пошла еще дальше и мысленно пару раз утопила Клэр в Клайде. «Алиса права. Тысячу раз права – за ним нужно присматривать», – подумала Клэр и, еле заметно улыбнувшись одной из завистниц, обратилась к Джейми:

- Давай с тобой просто будем надеяться, что Алиса этого не сделает и, если мы с тобой и продолжим знакомство в Оксфорде, то это будет исключительно на добровольных началах, а не в угоду твоей маме.

«Черта с два она этого не сделает! - подумал про себя Джейми, по мере того, как говорила его собеседница. – А она, всё-таки, подкатывает ко мне, - парень рассматривал Клэр, - эх профессорша-профессорша…» - У него не было времени и условий разбираться, чем он больше удручен – тем, что не добился желаемого результата на 100% или тем, что Клэр, всё-таки, пытается к нему приблизиться. А может и еще чем-то …

- Как скажешь, – просто сказал парнишка и начал глазами выискивать официанта.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 6. Разлука

«Мы выбираем, нас выбирают,
Как это часто не совпадает.
Я за тобою следую тенью,
Я привыкаю к несовпаденью.»

М. И. Танич

«Почему в книгах всегда так скучно и неинтересно описывают природу?» – думала Клэр, сидя у окна скорого поезда «Лондон - Оксфорд».

В детстве она очень любила читать. Как же давно это было.

Когда её дядя просиживал неделями в библиотеках, роясь в первоисточниках и документах, племянница тоже, вольно или невольно, «вошла» в литературу. Началось всё, как ни странно, с того, что ей нравился в библиотеках запах. Ей нравился этот дух старой, лежалой бумаги и типографской краски, покрытой закоксовавшимся налётом от прикосновений человеческих рук. Он был таким… сладковатым и навязчивым, но вместе с тем еще и каким-то очень натуральным и естественным, природным. Под этот запах она буквально «глотала» Верна и Диккенса, Скотта и Дойля, Твена и Дюма, Остин и Кристи, Купера и Майн Рида. Чуть позже она сменила их на Золя и Флобера, Лагерквиста и Брэдбери, Стейнбека и Хэмингуэйя, Толстого и Набокова. Дядюшка не спешил покупать племяннице всякие новые гаджеты – в тех местах, где они проводили по нескольку месяцев кряду, не везде была связь, и тем более интернет. Зато книги, включая электронные, он с собой таскал целыми библиотеками: и для себя всевозможные сборники, энциклопедии и справочники, и для племянницы - учебники и «книжки почитать».

Когда девочка выросла и стала студенткой, современная жизнь взяла своё, и она стала читать гораздо меньше – её подруги интересной книге предпочитали интернет, и Клэр тоже поддалась влиянию этого столь популярного и незаменимого изобретения человека. И тем не менее, проходя мимо книжного магазина, девушка не могла не заглянуть в него. Даже если ей там и не встречалось ничего интересного, она просто любила побродить между стеллажами – была для неё в этом какая-то необходимость, какая-то магия.

«Очень редко когда можно встретить даже у очень хорошего, интересного автора описание природы, от которого невозможно оторваться, - продолжала грустить мечтательная пассажирка у окна. - В основном написана какая-то романтическая, нудная чушь про ветки, листики, птичек, свежий воздух, и как им легко дышится. А природа ведь, она вон какая… - девушка прикоснулась лбом к стеклу вагона, - просторная, спокойная и разная: в Шотландии - зелёная, сочная и оптимистичная – в Англии, тёплая и страстная - в Африке, и заигрывающая и таинственная - в Америке. На неё можно бесконечно смотреть. А свежий воздух! Он ведь просто берёт и поднимает тебя над землёй. А свежий, солёный морской воздух с простора океана, это же, наверное, почти как Космос, только тут, на Земле, и лететь никуда не надо».

«Англия прекрасна, – как бы согласилась сама с собой англичанка, глядя на свежесть и какую-то особую умильность или даже благодатность, исходящую от аккуратных зелёных лугов за окном, на которых паслись кругленькие, пушистые, маркированные красителем овечки и лошадки, укрытые попонками, и на низкое, тяжелое, строгое, набухшее дождём небо Великобритании, по которому наперегонки с поездом неслись сизые облака. Вот смотрела бы и смотрела, и смотрела. И думала бы и думала, и думала. Обо всём на свете. … Джейми… – Клэр обреченно вздохнула. – И вот теперь так всегда. Всё последнее время – о чем бы я ни размышляла, какие бы проблемы ни занимали мою бедную голову, всё заканчивается одним и тем же - ним».

Тогда, в ту саму счастливо-несчастную среду, сбежав от Джейми, девушка, воспользовавшись безлюдностью холла, поставила торт на журнальный столик и мышкой прошмыгнула в свою законную комнату для гостей, где спряталась в ванной и разрыдалась под включенным на всякий случай душем. Мысли отчаяния взрывались у неё в мозгу маленькими бомбочками и оседали брызгами слёз на её щеках. Боль из-за несбывшихся надежд рвала её изнутри в клочья. «За чтоооо? Почемуууу? Почему так? Почему так плохо? Почему он так со мной? За что? Неужели это всё? Боже мой, как жалко! Как же я хочу к нему! Хочу быть с ним. Не хочу, чтобы он был таким каменным со мной. Я знаю его – он может быть совсем другим, он другой, я это вижу, я это чувствую. Какой же он классный, какой же он весь такой желанный и недоступный, каждая черточка на лице, каждый ноготок на пальце, лицо, губы, глаза – это просто невыносимо. Какой же он… мой». Люди придумали поговорку о надежде, которая, как известно, умирает последней, но они мало чего вразумительно написали о том, в какую агонию она ввергает человека в свои последние минуты.

Вволю наплакавшись и выплеснув из себя накопившееся, чуть успокоившись и придя в себя, девушка включила мозги.

«А почему ты вообще решила, что он ответит тебе? – думала она, просушивая волосы феном после душа. - А почему ты решила, что он должен тебе отвечать? А почему тебе вообще кто-то должен отвечать или кто-то должен тебя любить? Не вой – он абсолютно нормально себя с тобой вёл, даже иногда с большим участием, чем следовало бы. Скажи спасибо. Спасибо. Вот так. И не забывай, что ты на добрых восемь лет его старше. Максимальный статус, в котором он может тебя воспринимать - это статус старшей сестры. К тому же тут есть такой пустячок, как твоё замужество - если ты замужем, значит, предположительно, любишь своего мужа, так ведь? Так. Ну так и при чем здесь Джейми? Так что вообще непонятно, на что ты там рассчитывала и о чем ты там думала. Всё правильно он сделал, отталкивая тебя и не давая тебе надежду – ничего хорошего из этого всё равно не выйдет. Молодец он. Ты влюбилась в классного парня, Клэр, поздравляю. Внимание, вопрос – что теперь делать? С чего начинать учиться быть к нему равнодушной? Как забывать? Как?»

А в это время.

А в это время, на другом конце Глазго, в пабе, сидел Джейми и ничего не понимал. И в этом было его спасение. Пока. Чуть позже он поймёт и разозлится не на шутку. А сейчас…
Он сидел в окружении своих парней, в пабе на окраине Глазго, куда не добредали туристы, и не понимал, почему ему всё это абсолютно индифферентно. Вроде бы, всё как всегда. Ну и что, что не пришел Квёльц – его «приземлила» у себя дома родня, но зато здесь были и Март, и Кэм, и Луск, которого он давно не видел. Но наш герой сидел, смотрел на всё это и с ужасом осознавал, что мог бы сюда сегодня и вовсе не приходить, и ничего не потерял бы для себя. А ведь еще днём он так сюда рвался. Ну так и что же изменилось?

Джейми начал вспоминать и остался вполне собой доволен – после того, как ушла «эта англичаночка», ему её стало немного жаль, но, выезжая с подъездной дорожки на улицу, он уже начисто о ней забыл. У него впереди был вечер, классный вечер, и что ему там какая-то профессорша, пусть с ней её муж разбирается, раз она заглядывается на других мужчин. Потом он поехал в мастерскую, забрал кофемашину из починки и завёз матери в кафе, как и обещал. Потом приехал домой, залез в интернет и посмотрел почту - ему должен был скинуть задания по истории экономики его куратор, профессор Ли: к новому учебному году в Оксфорде бывшим ученикам Глазго требовалось подготовить кое-какие работы. Увидев, что задания прибыли, он слегка просмотрел материал и, закрыв всё это дело, начал собираться сюда, в паб. Они встретились с парнями, перекинулись последними новостями и сплетнями, обсудили подруг, новых и старых, своих и чужих и… всё. И вот они сейчас все уже весёлые и на взводе сидят и обсуждают самое главное – футбол и гаджеты, а ему не интересно даже это.

У Джейми что- то свербило внутри. У него как будто внутри невесть откуда взялся какой-то пазл, и парню предстояло найти следующий фрагмент, подходящий к нему. Он точно знал, что если этот фрагмент найти и приложить, то картинка сложится сама.

«Может быть, мне нужны тёлки? Не, не то. Пока не нужны. Это точно. Может, я уже скучаю по Дугалу? Не, тоже не то. Может, мне нужна хотя бы хорошая дрочка? Опять? Да ну нах. Ну а что тогда? Может, нужно рвануть в горы? Неплохо бы, но точно не оно». - Он менял в голове варианты, как вор меняет отмычки к замку, но картинка не складывалась никак – «отмычки» не подходили и «замок» не открывался.

Парень тёр пальцами подбородок, опёршись локтём о колено. Он выпил еще виски. Потом еще. Потом попробовал забить на это «грёбаное настроение» и продолжить «тереть» с парнями обо всём на свете как ни в чем ни бывало, но очень быстро устал себя насиловать и опять приступил к рефлексии. И тут, видимо, уже сработал переход количества в качество, ибо ни с того ни с сего, вдруг, в полной неожиданности для себя самого, Джейми представил, что сейчас, здесь, в этом пабе, рядом с ним сидит Клэр. И у него срослось!!! Именно Клэр ему сейчас была нужна. Именно её ему сейчас недоставало. С ней он хотел быть сейчас, а не со своими старыми друзьями. Эффект был настолько неожиданный, а догадка настолько нелепой, что красавец дёрнулся вперёд на диване, на котором сидел, и уставился злым, шокированным взглядом на крышку низкого столика, вокруг которого собралась их компашка.

- Э, парень, с тобой всё нормально?- спросил сидевший рядом Арчи, его бывший однокурсник по университету.

- Да. Нормально. Просто я кое-что вспомнил, - паренёк вымученно улыбнулся, - ладно, потом, – он отмахнулся рукой.

Арчи похлопал его по плечу и ничего не сказал.

«Тттттваааййййууумаааать! – между тем вопил про себя Джейми, с трудом сдерживаясь, чтобы не запустить свой стакан в противоположный угол паба, а вместо этого пятернёй вцепляясь себе в волосы. – Сссучка!! Гадина!! Фак! Фак!Фак! Всё-таки пробралась! Эта английская похотливая дура всё-таки пробралась в меня! В мои «настройки». И «сбила» их! Убить её мало, сссссуку! И как смогла только, а? В ней же нихрена ничего интересного! Ну, во всяком случае, такого, чего нет у других!! Таких сотни! Тысячи! Да мне только бровью повести – любая у меня отсасывать будет! Тттттвааайййууумаааать! Этого просто не может быть. Фффааак. – Высказав самому себе всё это, он перенаправил своё настроение: - Так, ну это мы еще посмотрим. Мне срочно нужно выпить».

И он выпил.

Потом еще.

Потом еще.

И понял он, что «виски против Клэр» - это самая плохая идея за всю историю плохих идей только тогда, когда уже в пограничном состоянии между забытьём и реальностью ему вдруг нестерпимо захотелось позвонить ей. Или набрать СМС. Просто так. Ни о чем. Написать там: «Привет. Как дела?» Или: «Не режь торт без меня – я еду». И держался он только тем, что всё плыло перед глазами и валилось из рук.

«Фак. У меня никакого опыта против таких вот цепких сучек. Эта первая такая. Не надо было мне надираться. – Но, подумав, добавил про себя: – А может, и хорошо, что надрался: я сейчас не в состоянии ни её номер найти, ни СМС набрать. Всё правильно. Тогда я, пожалуй, еще выпью».
Но было уже поздно. Все стали собираться по домам. Попрощавшись с парнями уже на улице, стараясь не шататься сильно, «пьяница» двинулся ловить такси.

А наутро было похмелье, потом душ, потом Дженни с её компьютерной программой по заполнению пространства, и потом опять мать с её кафе. На следующий день - игра в футбол и сильный ушиб локтя и коленки, а потом к ним в гости приехал его двоюродный кузен Хэмиш, четырнадцатилетний, младший сын дяди Колама, и заботу о нём поручили, конечно же, «крайним» Джейми и Дженни, и так далее. И когда Джейми в следующую пятницу сидел почти всё с теми же парнями в этом же пабе, он, вспомнив о Клэр и о том, как в прошлый раз тут неуютно себя чувствовал без неё, самодовольно смеялся про себя: «Вот болван, а! Идиот! И какого так было паниковать? Паникёр хренов. Всё прошло как пена с волн! Фух… хорошо-то как». - И он дальше погрузился в разговор о сноубордах, кроссах и e-bay.

А еще на следующих посиделках, еще дней через десять, только уже в другом пабе, Джейми вообще ни разу не вспомнил о «профессорше».

Которая в это время «писала» свой вариант этой истории.

Приняв душ и помыв голову, она немного успокоилась. Перед чаем, когда они с Эшли накрывали на стол небольшой ужин, позвонил Фрэнк. Это был звонок вежливости, ничего такого особенного он не хотел, просто поинтересовался, как проходит её визит к дядюшке и намерена ли она вернуться послезавтра, как и планировала, потому что звонила из Хелстона его мама и спрашивала, когда же можно ждать их в гости - лето заканчивается, а они так и не собрались её навестить. Клэр его успокоила, заверив, что всё нормально, всё в порядке, скоро они всей компанией садятся пить чай и завтра она посвятит весь день дядюшке - будет измерять ему давление через каждые два часа и изучать его медицинский журнал. А послезавтра, как и планировала, двинется в обратную дорогу, поэтому, возможно, на следующей неделе, они смогут выбраться в Хелстон к миссис Рэндол. Мужа, судя по всему, удовлетворили её объяснения, и он свернул разговор, напоследок предложив встретить жену в Бирмингеме. Она согласилась.

Вечером они всей своей компанией очень хорошо и уютно посидели за чаем. За столом был дядюшка, Эшли, Марго, Итан, который всё-таки смог вырваться с работы, и Алиса, которая тоже к ним присоединилась и как бы случайно за столом оказалась рядом с Клэр.

Разговор, начав крутиться вокруг особенностей менталитета и национальной кухни американцев, англичан и шотландцев, по ходу вечера вобрал в себя темы о здоровье, спорте, ценах на велосипеды, преимуществе низкопрофильной резины и «шел на всех парах» к качеству продуктов на рынках и в розничных сетях.

Гостья сидела притихшая и спокойная, в беседе участвовала с неохотой, но зато слушала с большим интересом.

В один из моментов, когда все увлеклись спором о том, чьи же огурцы лучше – шотландские на парных грядках или английские грунтовые, Алиса, воспользовавшись всеобщим зашкаливающим уровнем эмоциональной вовлечённости в эту животрепещущую тему, повернулась к девушке и шепотом заговорила с ней.

- Клэр, большое тебе спасибо, что ты приехала и своим присутствием украсила нашу старую, устоявшуюся компанию, мы очень тебе рады.

- Ой, ну что ты, Алиса, это мне было приятно, - с милой улыбкой ответила гостья.

- Я просто хотела тебя еще раз попросить не отказывать моему сыну Джейми в общении и компании там, в Оксфорде. Не бросай его там, пожалуйста. – Женщина говорила медленно, спотыкаясь на каждом слове. Она накрыла ладонь Клэр, лежащую на столе, своей уже немолодой рукой. - Мне было бы несказанно спокойнее знать, что хоть некоторые выходные, хоть изредка, он будет проводить вместе с тобой и твоим мужем. Поверь мне, я об этом прошу не из-за излишней материнской опеки, вернее, не только из-за неё, – она помолчала, как бы раздумывая, а потом продолжила, – просто понимаешь… Джейми… и все эти девушки…

«Понимаю», - подумала Клэр.

- …они его постоянно преследуют…

«Угу».

- …и я переживаю…

«Я тоже».

- Когда у тебя будет сын, ты меня поймёшь. – Женщина мягко похлопала Клэр по руке.

«Зачем же ждать так долго, - самоиронично подумала её собеседница, - я уже отлично тебя понимаю. А еще я тебе ужасно, просто, бешено завидую – сегодня вечером ты увидишь его. И завтра. И послезавтра. И можешь запросто с ним общаться. А вот я…»

- Не переживай, Алиса, Джейми очень умный, здравомыслящий парень, целеустремлённый. С ним всё будет хорошо, вот увидишь. – «Что там еще говорят в таких случаях? Ах, да…» - Я готова ему помочь, мы с Фрэнком всегда будем рады видеть его у нас дома.

- Спасибо, девочка. Я очень на тебя рассчитываю, – засияла женщина, очень довольная, что «девочка» так хорошо отозвалась о её сыне. - И еще… - она немного замялась, – мне не очень удобно говорить тебе то, что я сейчас скажу, но, пожалуйста, если тебе что-то не понравится в его поведении, если ты заметишь или узнаешь о нём что-то неладное или дурное, дай мне знать, пожалуйста, очень тебя прошу, – закончила она и как будто выдохнула. – Поверь мне на слово, у меня есть причины переживать за него.

«Ни секунды не сомневаюсь», - согласилась Клэр про себя.

- Я, конечно, постараюсь, Алиса, но сегодня мы с Джейми разговаривали об Оксфорде, о его студенчестве – твой сын действительно сосредоточен на учёбе и очень серьёзно относится к своему будущему. Так что давай всё-таки будем надеяться, что у него всё будет хорошо.

- Я надеюсь, Клэр, очень надеюсь. Спасибо тебе, – широко улыбнулась Алиса, утвердительно покачала головой и отвернулась к остальным за столом. Вернее, они обе отвернулись друг от друга и увидели, что на них смотрит Эшли. Но Эшли тут же отвлёк дядюшка Лэм, и за столом продолжилась оживлённая беседа уже в полном составе и уже не об огурцах – на смену им пришел общественный транспорт.

А потом у Клэр опять зазвонил телефон, который она на всякий случай взяла с собой за стол. Надежды на то, что Джейми может позвонить, не было практически никакой, но, тем не менее, она была просто не в состоянии оставить мобильник у себя в комнате.

Извинившись, она вышла поговорить на улицу.

Звонила Сесилия Хэмонд – её подруга по работе. Сесилии было пятьдесят четыре года, она работала сменной старшей медсестрой в больнице Черчиля вместе с Клэр и очень часто совпадала с ней по дежурствам. Они подружились. Девушка вообще более охотно и легко сходилась с женщинами существенно старше себя – сказывалось с детства отсутствие рядом матери. Сесилия была энергичной, замужней деловой женщиной с тремя собаками, тремя уже взрослыми детьми и одной маленькой внучкой. Женщиной адекватной и контактной в общении. Она не знала, что её подруги сейчас нет в Оксфорде, и звонила, чтобы сказать, что Чейза Мэйсона опять привезли с кетоацидотической комой, и что, может быть, Клэр захочет забежать, посмотреть парня.

Чейз Мэйсон был двадцатишестилетним парнем, ровесником Клэр, страдающим врождённым сахарным диабетом. Вдобавок к его лечащему эндокринологу, доктору Мону, доктор Рэндол являлась его наблюдающим врачом. Этого молодого человека никак нельзя было отнести к «лёгким» пациентам – он не всегда выдерживал нагрузки режима, у него заканчивалось терпение, Мэйсон срывался, забрасывал диету и доводил себя до комы.

Клэр сказала Сесилии, что очень жаль, но она сейчас не в Оксфорде, возвращается в пятницу и обязательно прибежит в субботу, как только сможет.

После чая, на кухне, когда она относила грязную посуду, проводив гостей, к ней подошла Эшли.

- Ты сегодня очень грустная, девочка. Что-то случилось? Не хочешь поделиться?

Девушка даже застыла. Она вмиг вспомнила, как когда-то, в институте, хотела делиться с подругами переживаниями и эмоциями по поводу амурных дел. «Никогда. – Перед ней как будто мысленно захлопнулся невидимый шлагбаум. – Никогда я не смогу и рта открыть, рассказывая кому-нибудь о Джейми. Никогда. И это не только из-за Фрэнка».

- Да, - залепетала она, - звонила коллега с работы. Моего пациента опять привезли с комой. А я очень надеялась, что он наконец-то возьмётся за ум. Но увы.

Эшли, хотела было скептически сложить губы, но вовремя спохватилась.

- Ммм… да, очень жаль. Хочешь, я согрею тебе молока с мёдом?

- Нет, спасибо, я лучше пойду попрошу у дядюшки что-нибудь почитать перед сном. Спокойной ночи, Эшли.

- Спокойной ночи, милая. – Женщина напутственно похлопала Клэр по худенькому плечу.

Почитав на ночь «Сагу о Форсайтах» Голсуорси, Клэр заснула, даже можно сказать, спокойно.

* * *

А вот проснулась - не очень.

Проснувшись и чуть повернувшись с боку на бок, она поняла, что её вот-вот вырвет, вскочила с постели и рванула в ванную.

Когда позывы к рвоте прошли и вернуться вроде как не обещали, девушка начала чистить зубы и думать. «Так, выводы пока делать не буду, может быть, это следствие вчерашней истерики, но что-то я раньше не замечала за собой психосоматики, откуда бы ей взяться? Больше ничего не болит. Даже голова. Ела я, вроде бы, всё тоже, что и все. Нужно спросить дядюшку и Эшли, и если рвёт только меня, то, Клэр… скорее всего, тебе нужно будет сегодня же купить тест на беременность».

Джейми.

Она, конечно же, ни секунды не сомневалась, что будет любить своего ребёнка, кем бы ни был его отец. Но даже понимание, что вчерашняя её мечта о ребёнке Джейми - это всего лишь иллюзия, туманная дымка, сказка, не прибавляло ей восторгов о том, что у неё будет ребенок Фрэнка. Слегка расстроившись, она даже постаралась покопаться в себе и всё-таки найти силы порадоваться ребёнку от своего собственного мужа. Но тщетно. В конце концов, ей ничего не оставалось, как сосредоточиться на том, что у неё просто будет ребёнок, её малыш, и это само по себе чертовски здорово.

Они с Фрэнком ни разу не обсуждали подробно тему детей. Просто как-то раз она забыла принять противозачаточные и, когда муж ночью начал свою обычную прелюдию, Клэр его честно предупредила о возможных последствиях в виде беременности.

Тот удивился.

- Тебя это напрягает? Ты не хочешь детей?

- Я хочу. Я просто стараюсь быть честной с тобой.

- Спасибо, детка. – Мужчина благодарно улыбнулся в темноте и чмокнул её в кончик носа. – Я это ценю. Но предлагаю рискнуть. А? Ты как?

- Я согласна. – Она улыбнулась и соблазнительно заёрзала на постели.

- Договорились. – И Фрэнк с нетерпением набросился на неё.

С тех пор их контрацепция стала носить спонтанный, а не регулярный характер - Клэр перестала пить таблетки совсем, и они стали предохраняться от случая к случаю.

Вообще, справедливости ради, нужно сказать, что спонтанной контрацепция стала еще и вследствие неоднородности и большой вариативности характера их сексуальных контактов. Фрэнк был очень разным в постели. То страстным, но терпеливым любовником, тщательно заботящимся, чтобы его жена достигла оргазма, и пропуская её вперёд. Иногда же просто механическим трахателем, и тот факт, что Клэр не смогла кончить, обозначал примерно такой фразой: «Что, не кончила, да? Не подсуетилась? Не успела? Ну ничего, в следующий раз». Иногда он был каким-то излишне нежным и излишне ленивым –то почти уже засыпал, то опять просыпался и принимался за то, на чем закончил, а иногда начинал сначала, с прелюдии. Такую его манеру Клэр особенно не любила.

И как-то с течением времени сложилось, что она тоже стала в постели вести себя очень по-разному. Иногда она отвечала Фрэнку со всей своей страстностью и была с ним, что называется, «на одной волне». Иногда просто ждала окончания всего этого… этого. Иногда предпринимала сама первые шаги, иногда с трудом находила в себе отклик на поползновения мужа, а иногда даже и не находила, а просто предлагала всё это отложить ненадолго, повременить, так сказать. Единственное, чего она никогда, ни разу, не делала – не симулировала оргазм. Просто не понимала этого, не чувствовала потребности, не видела смысла и не ощущала необходимости.

Но, поскольку её муж являлся для неё первым и единственным сексуальным партнёром, и сравнивать ей было практически не с кем, то она не чувствовала себя как-то обделённой или неудовлетворённой, никогда не предпринимала попыток поговорить, что-то изменить и тем более не жаловалась мужу и не пеняла ему.

И вот, скорей всего, они попались. «Ну что же, если бы Джейми меня принял и поманил за собой, я бы, не задумываясь, развелась с Фрэнком и пошла за этим мальчиком хоть на край света, или даже дальше, - думала Клэр, собираясь в аптеку за тестом на беременность. – Но раз нет, значит, нет, значит, так тому и быть, Фрэнк – моя судьба. Джейми я не смогла «потянуть на себя», может быть, мне даже и показалось, что он – тот самый. Увидела красавца, вот и показалось, – упорно игнорировала она тот факт, что сначала что-то почувствовала к парню, а потом уже его рассмотрела, - поэтому изо всех сил нужно стараться выкинуть его из головы. И беременность мне в этом поможет. Выбор сделан».

Тест оказался положительным.

«Я беременна! Ну, надо же! Это тааааааак интересно. – Клэр сидела в холле и с лёгкой улыбкой на губах просматривала дядюшкины записи в медицинском журнале. Периодически она клала себе руку на низ живота, как бы пытаясь дотянуться до своего будущего малыша. Увидев две полоски, девушка тут же подсчитала время с последних месячных и поняла, что у неё срок примерно три-четыре недели. Сейчас у неё была задержка уже двенадцать – тринадцать дней, но девушка не очень этому доверяла. Такое с ней уже случалось. Однажды её месячные задержались на месяц без малого. Она дважды покупала тесты, и они оба оказались отрицательными. И вот сейчас…

Клэр ни на минуту не могла забыть о своей беременности, и ей в голову лезли все эти гинекологические термины, некоторые из которых она помнила еще с университета. Её это стало жутко раздражать, и она просто постаралась как можно поглубже запихнуть в себе медика, доставая поближе просто женщину - будущую маму.

Влюблённая, конечно же, даже сейчас, не смогла заглушить в себе надежду еще раз перед отъездом увидеть Джейми, хоть издали, хоть просто в машине, хоть одним глазком. Но её надежды рухнули вечером, когда приехавшая с работы Эшли рассказала, что сегодня сама занималась кафе, потому что Алиса сидит дома и делает примочки своему сыну, который сильно ушибся на футболе.

- Что-то серьёзное? – тут же подскочила врач. – Может, я могла бы чем-то помочь?

- Жить будет, – жизнеутверждающим тоном сказала Эшли, запихивая хлеб и булочки в хлебницу на кухне. – Просто лежит, стонет, бесится от своей беспомощности, пьёт обезболивающее, меняет компрессы и ждёт, когда всё это пройдёт.

«Даже если мы и встретимся с ним в Оксфорде, я уже буду глубоко беременной. Прощай, Джейми, – начала было Клэр, но её остановила эта дурацкая привычка быть честной с самой собой. – Нет, не могу говорить ему прощай. Не-мо-гу. Не могу, и всё. Он всегда будет со мной. Он мой». – И у неё даже высохли навернувшиеся было слёзы на глазах.

Домой беременная женщина приехала вся загадочная и предвкушающая. Дорогой она думала, как преподнесёт Фрэнку эту радостную новость. А то, что для мужа её беременность будет новостью радостной, она не сомневалась – Фрэнку уже всё-таки тридцать два, наверняка он уже готов стать отцом. Хотя… вот если положить руку на сердце, то она почему-то больше представляла Джейми – отца, нежели Фрэнка. Ну вот как-то Джейми быстрее рисовался у неё в голове возящимся с малышом на ковре, гуляющим с коляской, кормящим из бутылочки, Фрэнк у неё как-то в этих картинках не прописывался. Ничего вразумительного по поводу своих ассоциаций сказать она не могла, поэтому просто объяснила их своим сильным чувством к молодому человеку, и всё.

Муж, как и договаривались, встретил её в Бирмингеме и, распаковав дома чемодан, она первым делом вручила ему бутылку «Banff», на которую повесила маленькую открыточку с вклеенным в её разворот отрезком с двумя полосками.

- Оу, какая красота! – возрадовался мужчина бутылке янтарной жидкости, перебрасывая её из руки в руку. – Спасибо, детка, это очень хороший гостинец.

- Ты даже не представляешь, насколько, – заговорщически сказала «детка», смущенно бегая взглядом по комнате и теребя что-то первое попавшееся в руках.

- Да? – заинтригованно замер муж, - и что же еще такое? Ты выиграла эту бутылку в лотерею?

- Лучше!

- В карты?

Клэр засмеялась

- Еще лучше!

- Ты купила завод по производству виски?

- Гораздо лучше!

- Детка, ты меня пугаешь. Ты…

- Посмотри открытку на бутылке.

Фрэнка не нужно было просить дважды. Он развернул открытку, лицо его вытянулось, а потом сразу нахмурилось, он сдвинул брови.

- Не понял. Что это? Что это такое, а?

- Ты ни разу в жизни не видел тесты на беременность?

- Что? – муж сказал это коротко, как будто пискнул, но только басом.

- Я беременна, – подчеркнуто скромно сказала Клэр и инстинктивно приготовилась отражать натиск объятий счастливого мужа.

Но Фрэнк просто поставил бутылку на столик и замер.

- Что?

- Я беременна.

- Да? – он усиленно моргал.

- Да.

Оба молчали. Мужчина так и не зашевелился, а женщина продолжала что-то теребить. Потом она не выдержала:

- Ты так спрашиваешь, как будто этого не может быть. – Её уже всё это начинало слегка напрягать.

- Да нет, почему, может быть, конечно. Вернее, да – ты беременна, - мужчина зашевелился, оглядывая пол вокруг себя и усмехнулся. - Вот так новость. – Он подошел к дивану и плюхнулся на него.

- Ты, что, не рад? – Клэр было уже не до смеха.

- Да, нет, почему, рад конечно. Иди сюда. - Фрэнк протянул к ней руку и, когда жена подошла к нему, посадил её к себе на колени. - Подожди. Ты меня просто огорошила. Дай чуть привыкну к мысли. – Он смотрел на нее извиняющимся взглядом.

- Привыкай. Я подожду. – Беременная опять повеселела.

Муж смотрел на пол и что-то думал. Опять молчание.

- Это точно? – вскинул он голову.

- 98%.

- Угу... – пауза, – ну что же, беременна так беременна. – Он одной рукой хлопнул по своему бедру, другой – по бедру жены в жесте «ничего не поделаешь».

- Это всё? – Клэр замерла в его руках.

- В смысле «всё»?

- У нас, у тебя будет ребёнок, твой ребёнок, а это всё, что ты хочешь сказать? «Беременна так беременна»? – Клэр вырвалась и подскочила на ноги. «Да что же это со мной такое? Одному я не нужна, другому - ребёнок не нужен!»

- Клэр, детка, ну а что ты еще хочешь от меня услышать? Его же еще нет, ребёнка, он ведь не сегодня и не завтра появится. Вот появится, тогда я буду действительно рад. А пока… – Фрэнк говорил с полным сознанием правоты в голосе. - Да и вообще, ты в курсе, сколько мне лет? Мне тридцать два года. Я уже не в том возрасте, когда мужчины скачут от радости при мысли об отцовстве. Такие, как я, сразу думают, как им придётся теперь менять квартиру, потому что нужна будет детская, изменить свои привычкам, которые формировались тридцать два года кряду, распределять траты, внимание и прочие важные мелочи. Я уже не питаю иллюзий по поводу отцовства. Я…

- Ну хватит! Довольно! – она бросилась к окну, просто чтобы быть подальше от него. Слёзы не заставили себя ждать. Много слёз. Полные глаза.

Потом, почувствовав, что этого расстояния ей мало, рванула на второй этаж. Она очень надеялась, что Фрэнк поймёт, как больно ей сделал, и бросится за ней вдогонку.

Но никто за ней не бросился. Ни сразу, ни потом. Она пролежала в кровати до темна с ощущением какого-то внутреннего астматического спазма. С ним и заснула.

А когда проснулась утром от звука захлопывающейся двери, видимо, Фрэнк ушел или на работу, или в библиотеку, ей стало просто невыносимо больно. Остро. Боль была повсюду: в груди, в голове, в ногах, в руках, в глазах. Девушка просто не знала, куда от неё деться, от этой боли – хоть на стену лезь. Но тут, к счастью, её отвлекли позывы к рвоте. Клэр опять, как и в Глазго, стремглав бросилась в ванную, и, когда рвота успокоилась, из неё с такой силой начали рваться наружу рыдания, что она думала, что еще чуть-чуть - и её просто разорвёт изнутри, она просто лопнет, как воздушный шарик.

Она была медиком и отлично знала, чем ей это грозит, но в ней в тот момент было столько боли и столько злости на… на всё: на свою жизнь; на то, что осталась рано без родителей; на то, что меняла школы как перчатки и везде ей приходилось вливаться в коллективы, приспосабливаться; что вместо весёлых подруг в детстве общалась со скучными археологами; что вышла замуж за такого же скучного, но удобного Фрэнка, который оказался не очень удобен; за то, что лишена счастья разделить свою радость по поводу своего будущего материнства; что её угораздило так влюбиться в мальчишку, которому она нужна как прошлогодний снег; за то… да за всё.

Рыдала она долго, рыдания не сдерживала, давая себе волю: «Могу я хоть в чем-то себе не отказывать? Хоть в слезах». Успокоившись, вытряхнув из себя всё, что у неё было, она впала в состояние, граничащее с анабиозом - даже если бы сейчас здесь оказался Джейми или даже её покойные родители, вряд ли бы она смогла найти в себе должный отклик. Она была пуста. Как вакуум. Как ноль. Ей было всё равно. Но зато она успокоилась. Полностью. Но было уже поздно.

Последствия истерики не заставили себя ждать – вечером у неё заболел низ живота и пошла кровь. А утром она села в поезд до Лондона и поехала к своему гинекологу доктору Абрамсону за приговором.

С Фрэнком она тогда долго не разговаривала. Наверное, дней десять. Естественно, при таких обстоятельствах они не поехали в Хелстон, к его маме, хоть миссис Рэндол и звонила еще раз, разговаривала даже с самой Клэр, и очень и очень приглашала. Потом еще их приглашали к себе в гости на вечеринку Валентин Норман, коллега Фрэнка, со своей женой Фридой по случаю помолвки их сына Марка. Фрэнк позвонил Норману, извинился и сказал, что они с Клэр не смогут прийти, не уточняя причины.

Помириться с женой каким-то особым способом он, кстати, тоже не пытался, хоть она и видела, что он явно переживает. Его хватало только на что-то типа: «Клэр, прекрати заниматься ерундой!», «Не будь ребёнком», «Детка, ну ты сама подумай».

И «детка» думала.

Она тогда очень много думала. Да она тогда, по сути, только этим и занималась.

Первое, что она поняла - что уже не будет прежней. Она повзрослела. Стала злее.

Второе - что разводиться с Фрэнком тоже не будет. Она его, конечно же, не простила, да он и не просил её об этом, но, хорошенько подумав, поняла, что не имеет полного права всю вину взваливать только на него. Она тоже не очень горела желанием иметь от него ребёнка. Да она вообще еще не горела таким желанием, так по какому же праву требовала этого от мужчины? Просто всё так остро почувствовалось ею еще и из-за влюблённости в этого прекрасного мальчика, в Джейми, и из-за его равнодушия к ней. Влюблённая до сих пор нестерпимо скучала по своему любимому глазговцу и рвалась к нему всем сердцем – именно после встречи с Джейми она захотела ребёнка, пусть и только от него. Именно эта встреча разбудила в ней женщину – будущую мать, чего не смогли сделать два года совместной жизни с мужем.

Поэтому, вспоминая реакцию Фрэнка, и хорошенько подумав, Клэр узнала в нём саму себя до этой поездки в Глазго – человека, которому не дано обрадоваться своему будущему дитю, потому что он не только твой, но еще и того, в кого ты даже не влюблён.

Но.

Подумав дальше, девушка поняла, что даже не будучи влюблёнными друг в друга, как она - в Джейми, они с Фрэнком довольно неплохо прожили два года. Такую любовь, как к этому юноше, она вряд ли уже испытает, да если такое и случится, то не факт, что история не повторится, и её чувства разделят. Поэтому она решила не рушить свою семью, а просто не ждать теперь слишком многого от своего мужа. Не выискивать в нём доказательства той любви к себе, которую сама к нему не испытывает, и не давить на него, а просто довольствоваться его добротой к ней и их партнёрскими отношениями, и всё.

После выкидыша она опять стала принимать противозачаточные таблетки. И даже учитывая, что сексуальных контактов у неё с мужем пока не было, Клэр не считала свои действия напрасными. К тому же её во всём этом поддерживал доктор Абрамсон, который настоятельно рекомендовал ей полностью восстановиться и физически, и, главное, морально, а потом уже продолжать половую жизнь. Так она мужу и сказала. И тот согласился.

Клэр наблюдалась у гинеколога в Лондоне, потому что не хотела этого делать в своей больнице, где работала, даже учитывая врачебную этику. Да и к тому же у неё сложились очень хорошие, приятные отношения со старым гинекологом из пятнадцатого госпиталя в Челси, недалеко от её квартиры, доктором Адамом Абрамсоном, к которому она как-то обратилась с болями, еще будучи студенткой. Мистер Абрамсон был уже в годах, но всё шутил своей пациентке, что пойдёт на пенсию только после того, как она родит ребёнка, и он на пенсии будет нянчить её малыша.

От мистера Абрамсона она сейчас и ехала в поезде «Лондон – Оксфорд» с очередного приёма, и думала-думала-думала.

И думала она над третьим – Джейми.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 8. Предпродакшн

«Ради достижения общей цели мы можем
пожертвовать многими, очень многими».
В.И. Ленин.

После того, как Джейми прошел в кабинет респираторной механики, последний раз взглянув вслед Клэр, она ни на минуту не покидала его мысли. Проходил час за часом этого дня, а ничего не менялось. Кроме самих мыслей.

Вообще–то, он вспоминал её еще в Глазго. Пару раз. Вспоминал, когда в сентябре летал в гости к Дугалу в Лондон. Просто думал о ней, что вот, мол, он сейчас в Лондоне, а где-то рядом, в Оксфорде, сейчас эта «профессорша». И всё. В его воспоминаниях девушка оставалась «очередной», попавшейся на его внешность и обаяние. Эдакая глупая умница или умная глупышка – от перестановки слагаемых диагноз не меняется. О том, что сам чуть не «встрял», он предпочитал не вспоминать, искренне относя этот неприятный инцидент к разряду банальных недоразумений.

Когда он прибыл в Оксфорд, то действительно собирался ей позвонить. Потом. Когда был бы готов. Готов к чему, он не знал. Просто готов и всё.

И Клэр, действительно, застала его врасплох, там, перед кабинетом. Чуть поразмыслив, он начал благодарить Бога за это, потому что теперь ему было чем и объяснить, и оправдать то, что опять так раскис перед этой «кисой». Замужней «кисой», надо не забывать об этом.

Чем дальше по времени, вдоль этого дня, отдалялась их случайная встреча в больнице, тем всё меньше и меньше оставалось в Джейми тех чувств, которые просто-таки поднялись в нём откуда-то с самого дна его нутра, в присутствии этой девицы отбирая себе все силы у всех его внутренних органов и чувств во главе с головным мозгом. А потом – вот, целый день укладывались обратно.

Этим же вечаром он сидел у себя в комнате в общежитии, выискивал примеры научно – технического сотрудничества по экономическому праву, уплетал купленный в «Pret A Manger» ужин и думал. Думал и взрослел.

«Второй раз - это уже почти система». - Настроение у красавца было ни к черту. Парень опять был собой полностью недоволен и категорически не согласен со всем тем, что он делал там, у окна. Все эти воспоминания вызывали в нём внутренний протест и, самое ужасное – стыд. Сравнимый разве что только с теми протестом и стыдом, которые он прочувствовал два года назад, когда их, на пару с его товарищем и собутыльником Китом, выдворили из паба, после того как они, набравшись наглости, заявились туда впервые в шестнадцать лет, хоть и выглядели оба чуть старше Питера Пена в его лучшие годы.

Конечно, Клэр не смогла обмануть Джейми и на этот раз – она всё так же, всеми своими «антенками», была настроена на него, всё так же ловила его малейшие интонации, мимику, и всё так же её иногда выдавали глаза, когда её искренность брала верх над её осторожностью. Клэр моментально встала у него перед глазами. Такая, какая она была там, у окна: «Она стала такая… такая классная, такая ... нужная. Она лучшая! Да. И как она - сначала была похожа на ведьму, а потом, почти сразу, стала как та Клэр, которая была там, в Глазго. И обе – мои!- очнувшись, парень с силой бросил карандаш на стол, который был у него в левой руке, ибо в правой он держал бутерброд, и карандаш, отскочив от стола, полетел куда-то в угол. – Твою мать! Ведьма! - Джейми уронил руки на стол. - Эта английская ведьма совсем меня испортила! – ему было очень досадно. – Аааа... послать её! В бесконечность и навечно! Выпилить её номер из списка и пусть себе живёт дальше. И не видеть её больше никогда. Пока там мать очнётся и начнёт меня сводить с кем-то ещё, я уже закончу этот Универ. – Но тут его охватило чувство дежавю. – Кажется, я это уже говорил... или собирался. - Он скептически закусил губу. – Да и вообще, это бегство. Да. Бегство. А значит, англичаночка победила. – Поняв, что совершенно против этого не возражает, Джейми встрепенулся. - Нееееет, её нужно уничтоооожить... в моей голове, конечно. – Ощущение того, что девушка сидит у него уже не в голове, вернее, не только там, им упорно игнорировалось. - Иначе я так и буду... бегать... от себя. – Джейми консолидировал свои, довольно неплохие мозги, в борьбе со злом. Потом его осенило, и он засмеялся собственным мыслям. – В костёр её! И проблем никаких! Ведьмам там самое место! – парень вздохнул, поигрывая в руках упаковкой жевательной резинки «Орбит». – Мдаааа... жаль, что костры вышли из моды. Ну и хрен с ними. Я и без костров обойдусь. Я что-нибудь придумаю».- И он отправил в рот сразу две подушечки «Орбит». Естественно, без сахара.

А Клэр в это время была просто на седьмом небе от счастья. Весь оставшийся день, шестое октября, она была обыкновенной счастливой девушкой двадцати шести лет от роду. Да и потом некоторое время вела себя соответствующе – любила весь белый свет, чаще шутила, смеялась, дома при любом удобном моменте душила Сулу в объятьях, излучала лёгкость и позитив. Фрэнк уже начал было надеяться, что его жена наконец-то оправилась от потери ребёнка и попробовал приблизиться к ней с нежностями и прелюдиями, но та мягко отстранилась, а потом, через пару дней, и вовсе замкнулась в себе опять.

Джейми не звонил. Он обещал позвонить, но не звонил. Клэр почему-то верила ему и предположила, что он позвонит хотя бы через день. Но не дождалась звонка ни через день, ни через два. Влюблённая грустнела с каждым днём. И даже Сула здесь была бессильна.

Прошла неделя и один день. Одна бесконечная неделя. И один бесконечный день.

Вообще то, обычно, когда звонит её телефон, Клэр всегда смотрела, от кого звонок и иногда просто не брала трубку – такую привычку она приобрела, начав работать – звонки иногда мешают, а случайные так и вовсе просто «убивают». Но когда ты каждый раз смотришь, кто звонит, и каждый раз надеешься, что это тот, кто тебе нужен, и каждый раз ошибаешься, тебе это надоедает. Надоело и Клэр.

Она сидела у себя в ординаторской за компьютером и заполняла электронные карточки. Когда зазвонил её телефон, она, не отрывая глаз от строчек на экране, взяла аппарат в руку и, нажав на кнопку, засунула его между плечом и ухом и сказала: «Алло».

- Алло. Привет, Клэр, это Джейми.

Плечо дернулось, телефон полетел на пол, доктор Рэндол тут же вскочила и полезла следом за ним.

Она прислонила аппарат к уху еще под столом. Так и выбиралась оттуда.

-...Клэр! Алло! Алло!

- Да-да, алло. – Девушка усаживалась на стул, поправляя волосы.

- Клэр, с тобой всё в порядке? Тыгде сейчас? – в голосе парня слышалась нешуточная тревога.

-Да-да, Джейми, всё в порядке. Телефон выскользнул из рук. Извини. – В ординаторской она сейчас была одна. «Господи, где я? Кто я? Что со мной?» – Эммм... я на работе.

- Ты сейчас можешь говорить? - Не услышать в голосе парня теперь уже улыбку можно было только при либо очень слабом слухе, либо очень сильном желании.

- Да-да, могу. Слушаю тебя.

- Привет еще раз, как у тебя дела?

- Привет. Я нормально, а ты как? Как на новом месте? Как учеба? – Клэр с перепугу неумело пыталась взять разговор в оборот, хоть и позвонил первый Джейми.

- Всё отлично. Я доволен. Мне нравится. Правда нравится. Но звоню я по другому поводу.

- Да-да... говори.

- Кажется, я тебе говорил, что у меня в октябре, двадцать первого числа, день рождения? Ну, если не говорил, то вот сейчас сообщаю, что у меня через неделю днюха.

- Да-да, говорил. Поздравляю тебя, Джейми. Желаю отлично повеселиться.

- Я как раз об этом.

- О чём? – «Господи, что я несу. Меньше слов, Клэр, меньше глупостей!»

- Насчет повеселиться.

- Ааа…

- Я тебя приглашаю.

«Аааааааа! Черт возьми, да!» - Клэр захотелось закрыть рукой микрофон телефона, подпрыгнуть до потолка и хорошенько обдать стены этой комнаты добротным девичьим визгом.

Её слегка отрезвила открывшая дверь в ординаторскую и вошедшая Рэйчел Бейзил – одна из штатных терапевтов. В принципе, выражение лица, с которым эта Рэйчел почти не расставалась, могло отрезвить кого угодно. Да хоть полстадиона болельщиков «Arsenal» после гола этой команды в ворота«Liverpool».

Клэр пришлось выйти из ординаторской в коридор. Она прошла до его конца и встала у торцового окна.

- Я хочу всё это хорошенько отпраздновать и приглашаю тебя на мой праздник, – между тем говорил парень. - Пабы и пиво мне еще в Глазго надоели, я хочу ночной клуб. Короче, двадцать первое - это будет пятница. Так вот, как раз в пятницу, мы все будем праздновать в «№5», в Сохо, в Лондоне. Прилетают Дженн с Марго, будут три моих друга из Глазго и несколько однокурсников из Оксфорда. Очень надеюсь, что и ты к нам присоединишься.

- Прилетают Дженни с Марго? Я рада за тебя, Джейми - на твой день рождения с тобой будут твоя сестра и друзья. Правда, рада. Я тоже постараюсь быть, но не обещаю: сам понимаешь, у меня работа и муж. – Клэр усиленно вспоминала, как отпрашивалась у Фрэнка примерно год назад тоже в ночной клуб, в Лондон, на встречу со своими университетскими девчонками.

- Да, я понимаю, но Марго с Дженн жаждут с тобой повидаться.

«А ты? А ты - нет?»

- Они остановятся в доме у Дугала, в Ноттингхилле, ты тоже можешь переночевать там с ними, чтобы не возвращаться поздно домой.

«Интересно, а где будет ночевать он? Вернётся в Оксфорд?»

- Я вижу, ты всё продумал. Спасибо, твоё приглашение принято. Не уверена, что смогу остаться в Лондоне на ночь, но приехать обязательно постараюсь. Я примерно знаю, где это. Я много раз бывала в Сохо, в ночных клубах. Подожди, а сколько Дженни лет? Как ты собираешься провести её в ночной клуб? Ей никогда и никто не даст восемнадцати и ей нужно специальное ID, ты знаешь об этом?

- Узнаю жительницу Лондона. – Джейми сделал паузу и слегка засмеялся. – Расслабься, этот клуб принадлежит другу Дугала, Кэмерону Прайсу. Всё будет в порядке, мне обещали.

- Аааа... ясно. Хорошо. - «Кто у него этот дядя Дугал? Герцог Вестминстерский?»

- Рад, что ты одобряешь. – Было слышно, что Джейми опять улыбается. – Как ты собираешься добираться?

- Нууу... как, как всегда – на поезде и автобусе.

- Это исключено.

- Почему?

- Я пришлю за тобой такси.

- Куда?

- Домой.

- Домой? Ты с ума сошел! Джейми, не надо, остановись, ты еще сам не зарабатываешь.

- Когда я буду зарабатывать сам, то пришлю за тобой самолёт, – самодовольно хмыкнул парень.

«Я знала! Я сразу увидела в нём это!»

- Оу,«British Airways» начинать волноваться?

- Поздно. Они обречены. – Парень понимал, что начинает входить во вкус, но ничего не мог с собой поделать.

- Тебя взяли в футбол, именинник? – Клэр всё-таки попыталась увести разговор в сторону от «такси», тем более, что в Джейми было слышно, что... или ей это показалось, или он не хочет заканчивать разговор.

«Упрямая». – У Джейми только что слюнки не потекли.

- Да. Взяли. Но отбор еще идёт, так что,может, меня еще и подвинут. Будет жаль.

- Очень. Хотелось поболеть за тебя на поле.

- Нет проблем. Приходи как-нибудь на тренировку – мы уже один раз играли с UNIV.

- Ну если ты приглашаешь, спасибо, может быть, как-нибудь и приду. - Клэр опять широко улыбнулась. - А сейчас извини, я должна идти работать. Во сколько у тебя все собираются в «№5»?

- В пять.

- Угу, ясно. Я постараюсь запомнить. – Клэр засмеялась. - Ну что же, до встречи?

- В пять такси будет у твоего дома. Диктуй адрес.

- Джейми.

- Да, слушаю тебя.

- Не надо... не усложняй.

- Я просил адрес.

«Упрямый! То, что надо!»

- А ты, оказывается, упрямый, Джейми! – «Маленький самодовольный красивый засранец».

- Куда мне до тебя, Клэр!

- Ну тогда, значит, для тебя не будет ударом или неожиданностью, если я скажу, что я передумала и вынуждена сказать, что не смогу быть на твоём празднике, – весело до дерзости сказала Клэр.

- Окей, - ответил ей Джейми еще веселее, – не скажу, что я удивлён и поэтому подготовился – я натравлю на тебя Дженни с Марго. Ты этого хочешь?

- Да хоть всех послов доброй воли во главе с «Manchester United»! – Клэр сказала это уже не «в» телефон, а самому телефону.

- Договорились! – парень уже веселился не на шутку – Жди их звонков и удачки тебе с ними!

- Лайм роуд, сорок восемь, строение два. - «Да будь ты трижды неладен, верзила ты
шотландская!»

Хохот из трубки был слышен даже, наверное, на ресепшене.

- Умница! Двадцать первого в пять будь готова.

«Всегда готова», – мысленно ответила Клэр, а вслух сказала:

- Ты тоже. – Её голос был похож на коктейль из малинового вина и цианистого калия.

- Не понял: что «тоже»?

- Будь готов.

- К чему, если не секрет?

- Ко всему.

Джейми сделал паузу.

- Это мой жизненный девиз, мэм. – Фраза была сказана как-то как наугад, на ощупь.

- Рада за тебя и за твою жизнь. Ну что же, пока? До встречи?

- Пока. – Парень был одновременно и обрадован, и озадачен, первым нажав на «отбой». – «С ней явно не соскучишься».

Вообще-то, с тех пор, как Клэр стала ждать звонка от Джейми, она всё время держала в голове, что у него двадцать первого числа будет день рождения. Она даже не знала, сколько ему исполняется, но не в этом дело – она не собиралась упускать свой законный шанс поздравить его с праздником и лишний раз его увидеть, хотя для неё слова «Джейми» и «лишний» были взаимоисключающими: Джейми и всё, что с ним связано, по определению лишним быть не могло, и точка.

Поэтому она начала думать над подарком. И придумала. Если он так и не позвонит, она планировала сделать это сама двадцать первого числа и, попеняв на молчание, всё-таки поздравить его с его праздником и договориться, где и когда можно будет вручить ему небольшой подарочек. Так... пустяк... сувенир.

Но раз он пригласил её к себе на праздник, то это, конечно же, меняет дело.

Но не совсем – Клэр не хотела везти подарок имениннику в клуб, чтобы у неё был повод еще раз, отдельно встретиться с ним специально для вручения подарка.

Неделя!

«Через неделю я буду гулять у него на днюхе в клубе. Как же давно я хочу с ним потанцевать! Вот только пусть попробует не пригласить! Обижусь и лишу подарка!» - веселилась вовсю Клэр, нарезая мясо на кухне под жалобные поскуливания Сулы за закрытой дверью и планируя запечь эту свинину в горшочках с луком и специями, для себя и Фрэнка.

Но, о чем бы она ни думала, на задворках мыслей у неё постоянно мигало красное табло с надписью: «Что надеть? Какой прийти? Как себя подать? Прийти женщиной-вамп? Секретаршей? Недоступной секретаршей? Фривольной секретаршей? Романтичной особой? Модницей в авангарде? Как? Как одеться?»

Клэр дождалась своего выходного и поехала сдаваться на милость Нью-Оксфорд Стрит. Она долго бродила вдоль «Primax»и«Selfridges»и поперёк «Esprit»и «Monsoon», и всё-таки купила примерно то, что её устроило. Это было черное платье от «Gap»тонкого натурального трикотажа с длинным, расклешенным к низу, рукавом, довольно просторное – фигурка похудевшей Клэр в нём смотрелась трогательно хрупкой. Неотрезное по талии, с интересно выкроенной горловиной, с предельно допустимым низким вырезом – красивая, богатая грудь девушки была просто, что называется, подана на блюде. Платье доходило девушке почти до колена и очень хорошо оформляло её похудевшие ножки.

К платью приглашенная подобрала в «Topshop» грубые на вид, но довольно лёгкие, высокие, кожаные, тоже черные ботиночки, сделанные на манер обуви солдат американской армии – они уравновешивали образ и своей грубостью служили неплохим фоном для женственности девушки.

И в примерочной, и уже дома, при окончательном «прогоне» образа, и она, и Сула остались ею довольны: Клэр – своим внешним видом, а Сула – шнурками и язычками её ботинок, которые нагло торчали в разные стороны и провоцировали ангельского, без преувеличения сказать, святого щенка на плохие, нехорошие поступки.

Украшения Клэр носила редко и даже почти не имела. Поэтому она оставила свою платиновую цепочку с подвеской-жемчужиной и добавила к ней точно такой же браслет тонкой платиновой ниточки.

- Помнишь, я говорила тебе, что в универ поступил сын компаньонки Эшли – Алисы? Его зовут Джеймс, – за три дня до заветной пятницы начала Клэр за ужином «обрабатывать» мужа.

- Да, что-то припоминаю, – довольно бодро согласился Фрэнк, разрезая ножом кусок мяса, поджаренного женой на оливковом масле.

Между ними возле стола сидела Сула, и в момент, когда хозяин отправил кусок мяса в рот, издала звук, напоминающий поскуливание заморенной голодом собаки, и слегка подпрыгнула
на своём заде.

- У него двадцать первого числа день рождения, и к нему на праздник прилетает Марго и сестра этого Джеймса – Дженнифер, и я хочу с ними повидаться. – Клэр строго посмотрела на подпрыгивающую от нетерпения Сулу: – Сула, фу! Нельзя. Сидеть.

«Нельзя» Сула еще могла им устроить, но вот с «сидеть» дела обстояли несравнимо сложнее, щенок пустился наматывать круги вокруг стола с хозяевами, заодно и присмотреть себе новые подступы к запахам на столе – поудобней и поэффективней.

- Хммм... ну да ради Бога, в чем же дело?

- Ты знаешь... - девушка изо всех сил старалась изображать полную эмоциональную дистанцированность от обсуждаемых событий, - дело в том... я уже думала над этим. Получается, что если я повидаюсь с ними просто так, просто встречусь, то это будет не очень красиво по отношению к мальчишке – выходит, что я его чураюсь, его праздника. – Клэр намеренно назвала Джейми мальчишкой, стараясь подчеркнуть его возраст: «посеять» в муже образ Джейми-маленького мальчика лишним не будет. - А если я просто пойду на праздник и, отбыв там положенное время, уйду, то могут подумать, что я не очень жажду общаться с Марго, да и с девчушкой тоже – это будет уже не очень красиво по отношению к ним. Ты не находишь?

Фрэнк, вздёрнул брови, размышляя. Потом, сложив губы в трубочку и, хмыкнув как бы в сожалении, что должен согласиться, тем не менее кивнул.

- Мда... я думаю, ты права, дорогая – что-то одно выбрать тебе вряд ли удастся, придётся уделить им достаточно внимания. И как это всё будет происходить? Ты уже в курсе?

- Ммм... да, - жена продолжила усиленно делать вид, что занята только степенью прожаренности мяса, ковыряя его ножом. – Двадцать первого, в пятницу, они все собираются в «№5» в Лондоне, это ночной клуб принадлежит другу их дяди Дугала. Я так поняла, он будет за нами присматривать там. Я приглашена.

- Ночной клуб? – Фрэнк напряженно вскинул брови и посмотрел на жену. – Но ведь это наверняка очень поздно. Ты возьмёшь такси?

- Эммм... скорее всего, нет. Девушки остановятся в доме Дугала в Ноттинг Хилле, я там переночую вместе с ними, если ты не против, конечно же. – Клэр покорно сложила руки в ожидании воли мужа и посмотрела опять на Сулу, сидящую теперь уже с другой стороны от хозяйки и всем своим видом напоминавшую собаку, удерживающую себя на этом свете только титаническим усилием воли и надеждой на кусочек мяса – если бы не они, щенок давно бы уже упал тут замертво, у ног хозяев, и они бы до конца своих дней себе не простили его смерти, раскаиваясь в том, что пожалели для него какой-то несчастный кусочек мяса, который мог бы спасти животному жизнь.

- Да нет, почему я должен быть против? Я тебе полностью доверяю. А сколько парню лет исполняется?

Клэр была рада вопросу.

- Да ты знаешь... у меня даже не было возможности уточнить. Я вообще с ним общалась мало, больше с девушками, с Марго, ты же в курсе этого, поэтому толком-то и не знаю о нём ничего. На вид ему не больше восемнадцати, а так... наверное, больше.

- Ты приготовила подарок? – уже как-то даже распорядительно спросил Фрэнк.

- Нет, откуда? Какой подарок? Я не знала, что у него день рождения, он застал меня врасплох, когда позвонил и сказал, что к нему на праздник прилетают девушки и хотят со мной повидаться. О подарке я еще и не задумывалась. Но я что-нибудь придумаю, у меня еще есть время. Если ничего не успею, подарю подарочную карту.

- Да, хорошо. – Муж доедал последний кусок бифштекса с рисом. – Очень вкусно. Ты отбивала эту вырезку или просто поджарила? Очень мягкое, вкусное мясо получилось.

- Нет, я просто замачивала его в горчице с луком, а потом смыла всё это. Горчица смягчает мышечные волокна, ты не знал?

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 9. Часть 2. «№5»

Клэр было уже всё равно. Полностью приняв тот факт, что ей здесь больше делать нечего, и она может быть свободна, девушка очень захотела куда-нибудь отсюда... к дядюшке Лэму, например, а еще лучше, если бы папа с мамой были живы. Но...

К Фрэнку она не хотела – он был ей уже чужой.

- У меня к тебе просьба, Клэр, – между тем обратилась к ней сидящая рядом Марго, положив руку на колено девушке.

- Да, слушаю.

- Сейчас будут выносить торт. Только что подходил официант от Кэмерона – у них всё готово.

- Ага. Поняла. Видела такое, – закивала головой Клэр.

- Да. Ну так вот, я выйду с тортом после Кэма и буду поздравлять Джейми. Ты не могла бы выйти вместе со мной и сказать несколько слов, а? Пожалуйста! Я одна как-то... стесняюсь.

«Ой, как не вовремя», – с досадой подумала гостья.

- Нуууу... вообще–то я не мастер речи произносить, – замямлила она.

- Всего несколько слов, Клэр, не нужно никаких речей.

Девушка раздумывала. Она понимала, что заменить себя Дженни не получится – та и так здесь нелегально, чисто потанцевать.

- Ну хорошо. – Она накрыла своей рукой руку Марго. - Только не ругай меня потом, пожалуйста, если я всё испорчу.

- Не выдумывай, ничего ты не испортишь. – И женщина благодарно чуть-чуть встряхнула её колено. – Спасибо.

Все уже хорошо выпили, ближе познакомились друг с другом и болтали как старые приятели на все темы в мире. То есть о футболе. И в тот момент, когда Квёльц уже вот-вот готов был доказать всем, что «Ливерпуль» зря купил себе Беллами у «Манчестер Сити» – от этого «тюленя» толку что там, что там, как от Стоунхенджа, музыка в зале внезапно оборвалась, свет погас, а вместо него включился прожектор, направленный на середину танцпола. Все затихли и развернулись к центру. Через некоторое время в луч прожектора вступил мужчина лет сорока-сорока пяти, не очень высокого роста, коренастый, плотного телосложения и почти лысый. Он был одет не по-клубному, а по-офисному, а именно: в дорогой тёмно-синий костюм и сорочку в мелкую голубую полоску. Пока Клэр его рассматривала, её мысли о том, что этот человек производит на неё благоприятное впечатление, опять перебила Марго.

- Пора, – прошептала та ей на ухо и потянула за руку куда–то прочь от диванов.

- Дамы и господа, минуточку внимания, – проговорил между тем мужчина в микрофон приятным голосом с лёгкой хрипотцой или даже каким-то слабым надрывом. – Разрешите представиться: меня зовут Кэмерон Прайс, и я владелец этого заведения. – Его прервали довольно дружные аплодисменты, на которые оратор ответил импозантным поклоном головы. - Я надеюсь, вам всем у нас понравилось, и вы наслаждаетесь сегодняшним вечером вместе с нами. – Публика опять была с ним согласна. - Я очень рад этому. - Владелец заведения сделал левой ногой шаг назад, правую при этом поставив на пятку, и слегка поклонился, перегнувшись уже в поясе.

Клэр с Марго в темноте подошли почти к самой стене возле бара с противоположной стороны от их диванов. Там уже стояли два официанта возле столика на колёсиках, на котором возвышался двухъярусный шоколадный торт, уставленный по поверхности обоих ярусов, как логически поняла Клэр, восемнадцатью свечами, стилизованными под шоколад.

- Сейчас они зажгут свечи, а мы с тобой выкатим тележку и поздравим Джейми - вот и всё, – оптимистичным тоном уговаривала и успокаивала её Марго, показывая рукой на официантов, которые, вооружившись зажигалками, уже приступили к делу. Гостья молча кивнула, но глазами показала, что она боится.

- Но всё дело в том, - между тем продолжил хозяин клуба, - что этот вечер не совсем обычный. Сегодня празднует свой день рождения названый сын моего очень хорошего друга,замечательный, умный парень Джеймс Фрейзер.

После этого луч второго прожектора осветил сидящего на диванах Джейми, который тут же помахал всем рукой. Все ответили возгласами и аплодисментами.

- Очень хотелось бы поздравить его с этим замечательным праздником от имени всех нас. Джейми, мальчик мой, поздравляю тебя с днём рождения, будь счастлив и пусть тебе всегда сопутствует удача.

- Поехали, – сказала Марго и сама первая взяла тележку с тортом за поручни, и медленно, чтобы не погасли свечи, покатила в центр. Клэр ухватилась с другой стороны и пошла следом. Тележка ехала практически без усилий.

Они въехали в зону, освещаемую прожектором под «HappyBirthdaytoyou»,и остановились рядом с Кэмероном. Клэр слегка оробела, когда увидела, что этот владелец клуба, только лишь оглянувшись на них и, судя по всему, мгновенно узнав Марго, посмотрел на Клэр. После того, как он окинул её взглядом с ног до головы, насколько позволяла тележка, за которой стояла девушка, и освещение в помещении, его глаза... не то чтобы зажглись блеском восхищения или уж тем более желания, но определённо оживились интересом. Взглянув на неё раз, взгляд он уже не отвёл. Даже когда отдавал микрофон Марго для поздравлений, он смотрел только на Клэр. Девушка состроила недовольную гримаску и с ней же отвернулась от мужчины в сторону зрителей.

- Джейми, - начала Марго, - ты знаешь, что мы все тебя любим, поэтому твой день рождения для нас всегда праздник. Я тебя знаю очень давно и очень этому рада – ты очень хороший. Мы всей нашей семьёй поздравляем тебя, желаем здоровья, успешной учебы и удачной карьеры в будущем. С днём рождения тебя, милый.

Именинник встал с места, в несколько шагов своими длинными ногами преодолел расстояние от диванов до танцпола и сгрёб Марго в охапку. Все засмеялись.

Обнимаясь с юношей, женщина за его спиной передала микрофон Клэр.

Когда именинник освободился, та решила, что пришла её очередь.

- Джейми, - она нацепила на своё лицо маску лёгкой дебильности. Парень повернулся к ней, – с днём рождения. Я тебя знаю недавно, но лучше поздно, чем никогда. Здоровья тебе, сбычи всех твоих мечт и удачи в личной жизни. Поздравляю! – и она, не дожидаясь, пока её тоже сгребут в охапку, сама потянулась к нему, чмокнула в щечку и тут же быстро сделала один большой шаг назад.

И тут погас свет.

«Ну вот и всё. Хорошо бы смыться под эту темень», - подумала Клэр, наблюдая, как Джейми под аплодисменты задувает свечи. Она уже даже стала потихоньку отступать задом с территории танцпола, но сразу же наткнулась на кого-то спиной. К этому моменту именинник уже задул все восемнадцать свечей, и в зале включили боковую подсветку. Обернувшись, неудавшаяся беглянка увидела Кэмерона Прайса и тут же, немного испугавшись, чуть отскочила и развернулась к нему всем корпусом.

- Добрый вечер, – мягким, вкрадчивым тоном, но довольно громким голосом, чтобы перекричать шум вокруг, сказал мужчина, как бы старясь показать, что его не нужно бояться.

- Добрый вечер, – вежливо ответила девушка, в позе и интонациях которой сразу же засквозили и заинтересованность, и осторожность одновременно.

Тем временем Марго с Джейми и подоспевшая к ним Дженни откатили тележку в сторону для того, чтобы разрезать, а вернее, разломать торт. Появились официанты с блюдами и ножами.

Джейми был очень занят, но отделившуюся от всех пару Клэр – Кэмерон заметил сразу.

«Твою мать! А я думал, что хуже быть уже не может. Фак!»

- Я, признаться, не очень подробно знаком с окружением Джейми, поэтому пока лишен удовольствия знать, с кем имею честь, и очень надеюсь, что вы восполните это моё упущение, милая девушка.

Милая девушка пока еще терялась в догадках по поводу цели восполнения этого упущения, но тем не менее ответила:

- Клэр. Клэр Рэндол. Я знакомая Алисы. Живу в Оксфорде, поэтому сейчас часто вижусь с её сыном. – Но руки не протянула.

- Ах, вот оно что. – Кэмерон догадливо закивал головой. – Ну что же, будем знакомы? Я – Кэмерон Прайс, владелец этого клуба.

«И, скорее всего, не только его». - Ей показалось, что мужчина хотел бы добавить именно это.

- Очень приятно, – сказала Клэр довольно церемонно - сказывались всё те же уроки этикета от дядюшкиных коллег. Ей даже показалось, что на лицо её собеседника легла лёгкая тень от её интонаций – судя по всему, он предпочел бы что-нибудь попроще.

- Как тебе клуб? Как тебе сегодняшний вечер? – Мимо них сновали люди, поэтому Кэмерон, подхватив свою собеседницу под локоть, увлекал её еще дальше к стене от танцпола, но только не в сторону диванов, а в противоположную сторону от бара. Девушка не сопротивлялась – ей было всё равно. – Хочешь торт, кстати?

- Нет, спасибо, – опять очень церемонно отказалась гостья, осторожно высвобождая локоть, видя, что мужчина, судя по всему, отпускать её сам не собирается. – Клуб очарователен – здесь очень уютно и комфортно. Мне понравилось. У тебя отменный вкус. – Она смотрела, как Джейми с рук кормит свою девушку тортом и как они смеются и дурачатся, пачкая друг друга шоколадом.

- Спасибо, Клэр, я польщен. – Кэмерон понимающе улыбнулся, проследив за её взглядом. – Ты была еще где-нибудь в Лондоне?

- Да, я здесь училась в Университете Сити. На медицинском. – Девушка не собиралась баловать мужчину подробностями о месте своего рождения и выдавала информацию по минимуму.

- Оу! – Прайс и так был весьма впечатлён.

- Да, я побывала здесь в кое-каких местах.

- А сегодня ты давно уже здесь, в клубе? Что-то я выглядывал, но тебя не замечал ранее в тусовке Джейми.

- Я приехала где-то в шесть-семь часов. Да, я уже давно здесь, и, честно признаться, уже собиралась уходить.

– Уже? Уходить? А я только хотел показать тебе клуб и самое интересное место в нём – нашу террасу. У нас здесь есть большая терраса, и когда хорошая погода, закатываем вечеринки там. Там бывает очень премило.

Клэр было обидно, что её обольститель даже не берёт на себя труд скрыть или хотя бы завуалировать свои намерения, и так быстро предлагает ей уединиться. «Почти как профессионалке», - обреченно подумала она. Но потом, увидев, как Джейми целует Анну так, как будто хочет вытянуть из неё весь шоколад, которым сам же только что её и накормил, махнула на всё рукой.

- Да, глоток свежего воздуха мне не помешал бы.

Кэмерон молча подставил ей свой согнутый локоть, за который гостья взялась не раздумывая, и увлёк ее к незаметной двери, находящейся чуть сбоку от входа.

Джейми, который в это время уже отпустил Анну и увидел удаляющиеся по направлению к выходу, над которым висела табличка: «Stuffonly», спины Прайса и Клэр, стало плохо по-настоящему, просто уже нешуточно: «Дддаа...тттвою мать, какого хера?!» - Но он тут же опомнился и сцепил зубы: «Ааа... пусть у её мужа голова болит. - Но всё-таки не выдержал и добавил: – Черт!».

Клэр, увлекаемая своим спутником через служебную дверь, прошла по коридору, потом еще по одному короткому коридору, потом была лестничная клетка и несколько лестничных пролётов и наконец, мужчина распахнул перед ней двойную стеклянную дверь, и они оказались на довольно просторной террасе. Это место не очень походило на террасу из её сна – во-первых, отсюда открывался вид не на весь Лондон, а только на стены соседних домов и немного улицы и скверика напротив, а во-вторых, ограждения здесь оказались гораздо серьёзней – в низкий толстый бордюр был вмонтирован высокий частокол из витых кованых прутьев, вверху соединяющихся деревянными отполированными перилами на манер Тауэровского моста. Пол покрывала мелкая старомодная плитка кирпичного цвета. Но что касалось величины и простора помещения, то эта терраса не уступала той, во сне. А еще здесь было холодно.

- Шампанского? – спросил Кэмерон.

- Нет, спасибо, я ничего не хочу. – Несмотря на то, что их нахождение здесь расценивалось абсолютно недвусмысленно, Клэр почему-то чувствовала доверие к этому человеку. Может быть, просто из-за разницы в возрасте, а может быть, и по другой причине. Она прошла к краю балкона и оперлась грудью на заграждения – они, действительно, были весьма высокими и доставали ей до подмышек.

Кэмерон, увидев, как грудь девушки смялась о железные прутья и от этого стала еще более налитой и выпяченной, подошел и стал с ней рядом.

- А я вот хочу, – сказал он, вперившись взглядом в свою гостью.

- Я знаю, – откликнулась та на откровенность поворотом головы в его сторону.

- И каков будет твой ответ?

- Честно?

- Я взрослый мальчик. – Он сделал брутальное выражение лица.

- Мне всё равно.

- Жаль.

- Извини.

- А почему тогда пошла со мной?

Клэр отвернулась от мужчины. Она высоко облокотилась о заграждение, сцепила руки в замок как для молитвы и, прислонившись к ним губами, молчала.

- Не ты первая, – вдруг сказал Кэмерон успокаивающе. – Ты же видишь, какой он. – Он слегка кивнул головой туда, где был сейчас Джейми.

Клэр дёрнулась как от толчка и повернулась к нему, но всё равно хранила молчание.

- А я не насильник. У меня нет необходимости в этом.

- Охотно верю. – Девушка опустила голову.

- Спасибо за комплимент.

- Не имею привычки.

- Я вижу, ты начинаешь замерзать и можешь простыть – может, пройдём ко мне в кабинет?

- Я врач. – Клэр вздохнула так, как будто разочаровалась в своём выборе профессии и опять отвернулась.

- И что?

- Я не дам себе умереть.

Прайс замер, опустив подбородок, а потом спросил без вопроса в голосе:

- А ты хочешь умереть?

- Не знаю. Но думаю, мне не помешало бы.

Мужчина передёрнул губами туда-сюда.

- Ты такая... реалистка.

- Для меня это не комплимент, - тут же ответила она, как будто заранее знала, что он скажет.

- Зря, – с улыбкой сказал Кэмерон. Он прошелся по террасе, в раздумье засунув руки в карманы брюк, смотря себе под ноги, и, остановившись в самом отдалённом углу, развернулся на каблуках. – Хочешь, я отвезу тебя в Оксфорд? – вдруг спросил он.

Гостья в очередной раз оторвалась от ограждения и повернулась к нему.

- Я замужем.

- Вижу.

- Хочу.

- Собирайся.

Она замялась:

- Мммм... - Мужчина вопросительно вздёрнул брови. - Хорошо. Я только возьму свой номерок, – сказала Клэр и не двигалась с места.

Кэмерон не спешил. Он вынул руки из карманов и скрестил их на груди. Постоял еще немного, оглядывая свою гостью с ног до головы, после чего направился быстрым, решительным шагом прямиком к девушке.

- Идём. – Он положил ей руку на плечо.

- Куда?

- Увидишь. Идём. – Он уже не подставлял локоть, а просто взял её за руку.

Хозяин клуба уверенно вёл свою посетительницу опять по каким-то коридорам, которые та даже и не думала различать или уж тем более запоминать, и вывел к гардеробу.

- Сьюзи, - обратился Прайс к гардеробщице, - девушке нужно забрать своё пальто. Номерок потом тебе принесёт Генри. Иди забери своё пальто, где оно? – повернулся он к Клэр.

Той не нужно было повторять дважды - она быстро без труда нашла своё пальто и тут же его надела.

- Скажешь Саймону, что я уже уехал,- приказал Кэмерон гардеробщице. - Буду завтра как обычно. Пойдём, – потянулся рукой он к локотку девушки.

- Хорошо, сэр, – прозвучало им уже вдогонку.

Они опять пошли по каким-то коридорам и вышли теперь уже к гаражу, в котором стояли две машины: «фольксваген транспортёр» и какой-то «мерседес» кабриолет, верх которого сейчас был закрыт - в таких Клэр не разбиралась, просто знала, что их называют не то SLK, не то SLR.

Девушка не заметила, как мужчина нажимал на кнопку сигнализации, а просто увидела, как машина сначала молчаливо-приветливо отозвалась мигнувшими фарами, а потом услышала, как элегантным звуком щелкнули замки. Хозяин открыл левую дверь и отошел в сторону, предлагая своей пассажирке занять место. Клэр была в шоке от того, что делает, но этот шок её даже не тормозил, не говоря уже о том, чтобы остановить. «Пусть везёт меня хоть в Дувр и утопит в океане. Мне всё равно», - и усевшись, она пристегнулась.

- Ты не хочешь предупредить своих, что уехала? Они не будут тебя искать? – поинтересовался Прайс, когда они выруливали на шоссе Уэстуэй для выезда из Лондона.

- Да, это не было бы лишним, но у меня нет телефона, – как бы спохватившись, ответила пассажирка.

- Нет телефона? Вообще?

- Нет, конечно, телефон у меня имеется, но я его с собой не беру. Ну...вернее, беру, конечно, но не всегда.

Услышав такое, мужчина даже оторвал глаза от дороги.

- И как ты этого добилась?

- Да я и не добивалась вовсе. – Она улыбнулась и отвернулась к окну, наблюдая привычную картину окраин Лондона с его кварталами многоэтажек, которых никогда не встретить в центре. – Просто я много путешествовала по миру со своим дядюшкой – он был археологом, а там, где мы жили, где дядя работал, не везде была связь. Вернее, её там вообще почти нигде не было. Поэтому я с детства не приучена к этим всем штукам и могу спокойно без них обходиться.

- А почему ты была с дядей? Где были твои родители?

- Они погибли в аварии, когда мне было девять.

- Извини.

Клэр привычно кивнула – она с девяти лет говорила о том, что её родители разбились на машине и всегда в ответ слышала это слово.

Кэмерон полез во внутренний карман пиджака, вынул оттуда телефон и, что-то на нём набрав, приложил к уху.

- Алло, Джейми? Это Кэмерон. Я забрал у тебя твою гостью, извини. – Потом, видимо, прослушав ответ, добавил: - Да, она со мной. – Он протянул телефон Клэр. – Джейми хочет с тобой поговорить.

Та закатила глаза - она не горела желанием разговаривать с именинником, а тем болеев присутствии Прайса, но телефон, понятное дело, взяла.

- Джейми? Извини, что не попрощалась. – В динамике была слышна музыка, но не очень громко – видимо, юноша был не в зале.

- Клэр? Почему у тебя не отвечает мобильник? – его голос был резким, а интонации –требовательными. Парень был явно на взводе.

- Потому что он у меня выключен, а что? Ты звонил? Когда?

- Когда ты исчезла. Включи телефон.

- Не могу.

- Почему?

Клэр скептически сжала губы.

- Потому что его нет со мной.

- А где он?

- Дома.

- Вот и отлично. Как только будешь дома, будь добра, включи его – я волнуюсь.

- Не волнуйся, я с Кэмероном.

- Клэр, ты можешь пообещать мне приехать домой и включить долбаный телефон?

- Он не долбаный.

Пауза.

- Клэр.

- Что?

- Я многого прошу?

- Смотря с чем сравнивать. Спасибо тебе за вечер, Джейми, всё было просто супер, мне понравилось, правда.

- Клэр.
Но тут в трубке послышались звуки посторонней борьбы и какой-то шепот.

- Клэр? – это уже была Марго.

- Марго? Извини, дорогая, что не попрощалась.

- Клэр, тебя уже сегодня не будет?

- Нет.
- А как же я и Дженни? Мы сегодня так на тебя рассчитывали – думали, что хоть ты к нам присоединишься в этом огромном доме Дугала, в Ноттинг Хилле, там не очень уютно вдвоём.

- Что значит «хоть я» и почему вдвоём? А как же Джейми? Его с вами не будет?

- Джейми будет ночевать с Анной в квартире Дугала в Челси. Самого Дугала нет в городе, - сказала женщина.

Эта новость прозвучала в мозгу Клэр как выстрел из сорок пятого калибра: «Ах, вот значит как! Обо мне он волнуется!»

- Марго, мне очень жаль, что я подвела вас, но я надеюсь, вы справитесь без меня. Извини. Увидимся в Глазго? – девушка очень старалась свою злость на Джейми не выплеснуть на ни в чем не повинную женщину.

- Ладно...чего уж там... Спасибо, что приехала составить компанию, с тобой было весело, и – да, до встречи в Глазго. - Голос Марго потеплел.

- Пока.

- Пока.

Клэр нажала на отбой и вернула мобильник владельцу.

- Спасибо. Ты меня подвозишь, а я еще и болтаю по твоему телефону.

Кэмерон молча спрятал телефон обратно в карман.

«Он будет ночевать с Анной в, наверняка, очень роскошной квартире, спать на такой же роскошной кровати. Если они вообще будут спать». – Ей уже по-настоящему захотелось, чтобы этот владелец клуба вывез её в Дувр и утопил в проливе. Хотя на самом деле эти мысли были ей противны, поэтому она «включила» мозги, подумав, что уже давно пора бы это сделать, и нашла в себе силы продолжить разговор, поскольку её водитель молчал, видимо, не желая быть навязчивым.

- Не могу не спросить у тебя - почему ты мне сегодня помог? – она смотрела прямо перед собой в лобовое стекло.

- Всё просто - ты мне понравилась. – Прайс сказал это так, как будто обсуждал погоду в Новой Зеландии.

- Я или мой четвёртый размер? – Клэр пошла на свой личный рекорд прямолинейности, хотя размер у неё был не чисто четвёртый, а с примесью третьего.

- Я мужчина.

- Ты не одинок в этом. – Почувствовав, что он как бы оправдывается, она вспомнила друзей Джейми в клубе.

- Это проблема? – мужчина кратко глянул на свою прямолинейную пассажирку.

Та прищурилась, потом закусила нижнюю губу, после чего просто улыбнулась.

- Не только у меня четвёртый размер.

Прайс на это даже слегка засмеялся:

- Хвала небесам? – сказал даже с каким-то вопросом в голосе, продолжая следить за дорогой.

После этого воцарилось молчание. Они ехали по тёмному, неосвещённому шоссе, лишь по бокам от дороги, вдалеке виднелись огоньки маленьких поселений и ферм. Машина шла мягко, в салоне было почти бесшумно и очень комфортно.

- Но я еще и просто человек, – решил всё-таки продолжить тему своего альтруизма водитель.

- Ну хоть в чем-то мне сегодня повезло. – Пассажирка на это дурашливо закатила глаза.

- У тебя всё впереди, Клэр. Тебе еще повезёт.

- Ты видишь будущее?

- Я вижу настоящее. – Прайс с очень конкретным намёком посмотрел на неё.

- Тебя не было с нами на вечеринке - ты ничего не видел.

- Я видел достаточно. И достаточно пожил на свете.

- И? – она повернулась к нему с лёгкой мольбой в глазах

- Он - твой!

Вообще-то она была склонна ему верить. Но вот верить тому, что он говорит... это уже сложнее.

- Он с Анной.

- Хм... - хмыкнул Кемерон уголком губ, - он может быть с тремя Аннами, но он - твой.

- Он сегодня с ней ночует в квартире у Дугала. – Клэр «нажимала» голосом.

- Ну и что? А ты сегодня будешь спать в одной кровати с мужем, и что? Ты ведь всё равно - его.

Девушка сжала губы в одну линию.

- После того, как его встретила, с мужем я только сплю.

Кэмерон вздёрнул брови.

- Это ненадолго.

- Я знаю.

- Ну так действуй!

- А я что сейчас, по-твоему, делаю? – она распахнула глаза, но продолжала смотреть в лобовое стекло.

Прайс неожиданно улыбнулся улыбкой довольного кота.

- Усугубим ситуацию?

Клэр зыркнула на него и тоже улыбнулась.

- Соблазн велик.

- Ты даже не представляешь, насколько. – Мужчина «заиграл» бровями и улыбнулся еще шире.

Девушка задохнулась в шутливом возмущении.

- Сэр!

- А что! Сейчас развернём машину и поедем ко мне. - Кэмерон смеялся. - А завтра к обеду, когда ты еще будешь спать у меня, - «сном хорошо оттраханной женщины» - проговорил он про себя, - твой муж начнёт искать телефон этого засранца и требовать, чтобы он вернул ему его жену назад.

Жена грустно улыбнулась.

- К сожалению, мой муж мне слишком доверяет, и я буду должна прожить у тебя дня два, прежде чем он потревожит Джейми.

- Я буду только «за».

- Не смущай меня.

- Тебе нужно привыкать. Ты же знаешь, что вот такая вот игра, - мужчина покачал головой на манер качелей, – нууу... в различной степени тяжести - это удел всех девушек, которые хотят быть рядом с такими, как Джейми, и не сойти с ума от ревности.

- Всё так плохо?

Знаток человеческих душ в ответ только высокомерно хмыкнул.

- Ммдда... - выдавливала из себя Клэр, - да, ты прав. Тяжело смотреть, как они все пожирают его глазами.

- И не только.

Девушка молча вопросительно вскинула бровь на него.

- Я владелец ночного клуба, – пояснил Кэмерон.

Она только согласно вздохнула.

- Удачи тебе, девочка.

- Спасибо. Тебе тоже.

- Обо мне не беспокойся. Я в порядке.

- Здесь налево, – сказала Клэр, потому что за разговором они уже въезжали в Оксфорд.

Умело направляя Кэмерона с его машиной, пассажирка довольно быстро привела его к своему подъезду.

- Час ночи, – зачем-то уточнил мужчина, показывая пальцем на «торпеду», где отображались часы, после того как прижался к обочине у подъезда Клэр и заглушил двигатель.

- Мой муж, скорее всего, еще не спит, - зачем-то уточнила та.

Потом она развернулась к своему спасителю всем корпусом и прислонилась спиной к окну своей дверцы.

- Спасибо тебе. Не знаю, как бы я сегодня еще несколько часов непринуждённо болтала с Марго и Дженни. Ты меня спас.

- Глупости. Я тебя просто подвёз. – Он смотрел перед собой на приборную панель.

- Спасибо. – Она помолчала. - И спокойной ночи?

- Спокойной ночи.

Клэр думала, что он сейчас потянется поцеловать её либо в щечку, либо руку, но он сидел прямо за рулём, держась за него в самом низу и, судя по всему, даже и не думал шевелиться.

Тогда она сама было двинулась к нему.

- Не надо, – тут же отрезал Прайс. – Иди. - Потом увидев, что девушка слегка оторопела, повернулся к ней и уже мягко повторил: – Иди, Клэр.

Та только в согласии кивнула головой.

- Да. Пока.

- Пока.

Она вышла из машины, закрыв за собой дверцу, и, не оборачиваясь, пошла к подъезду, прислушиваясь к тому, как позади неё мягко заводится мотор и машина трогается с места, так же мягко шурша шинами.

Открыв дверь, Клэр традиционно попала в лапы Суле, которая тут же выбежала в коридор, разводя хозяйку «на погулять».

- Ладно, - сказала хозяйка, - но только недолго. Туда и обратно.

Щенок нетерпеливо перебирал лапами, как бы на всё согласный, но на морде было написано что-то типа: «Идём скорей, а там уж как получится».

- Ты уже дома? – вышел из гостиной Фрэнк. – Какая же ты у меня умница. А я ждал тебя только завтра. – Он с радостным лицом подошел к жене и с чувством поцеловал её в щеку.

- Да, нас подвезли, - соврала она, намекая на то, что некоторых гостей, живущих в Оксфорде, привезли домой. - Я сейчас прогуляю Сулу немножко и приду.

Она выгуляла Сулу, потом поговорила с Фрэнком, рассказав ему в общих чертах о клубе, и, сходив в душ, улеглась спать.

«Как же я устала», – думала Клэр, только прислонив в кровати голову к подушке и отвернувшись от Фрэнка, глядя в темноте на свой выключенный телефон, который лежал мёртвой, бездыханной «тушкой» на прикроватной тумбочке.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности. Глава 10 (окончание)

- Какой у тебя рост, Джейми? – спросила она, чтобы саму себя сбить с мыслей о...

- Шесть футов, четыре дюйма, а что?

И всё-таки она покраснела.

- Ничего. Просто у тебя хороший рост.

Юноша высокомерно хмыкнул.

- Хм... и не только он.

Она повторила его звук.

- Хм... ну, не иначе, как еще и твоя выдающаяся скромность.

Скромник засмеялся и закивал головой.

- Ну, так вот, – просмеявшись, продолжил он, - а помнишь, ты тогда сказала, что как-нибудь возьмёшь меня в мясную лавку в Оксфорде?

«Он это всё что, серьёзно? Значит, «щека» не была случайностью?» - девушка поправила себе волосы, пытаясь упорядочить мысли. Ей даже захотелось помахать на себя ладонью, а еще лучше – веером.

- Конечно, помню, – ответила она. - Ты готов предоставить мне свои услуги в качестве консультанта?

- Лучше! Я готов провести для тебя индивидуальную экскурсию. Я буду показывать тебе то, что я люблю, то, что, по моему мнению, стоит любить – я раскопал в Оксфорде кое-какие места, возможно, ты разделишь мои вкусы. Мы прикупим что-нибудь вкусненького, а потом с этим вкусненьким выпьем чаю где-нибудь, например, у меня в общаге.Как тебе? С чем ты сама, кстати, любишь пить чай? – Джейми явно воодушевился.

В ответ на этот вопрос его спутница тут же покаянно склонила голову и стыдливо потупила взгляд. Но улыбалась. Им теперь приходилось вести себя скромнее и тише ввиду близости соседей – женщины с девочкой. Клэр уже даже загадала - когда же эта женщина рассмотрит её собеседника получше и начнёт на него пялиться?

- Что? – насторожился её собеседник. – Что-то ужасное?

Покачивания головой Клэр должны было означать: «Хуже только варёные котята».

- С чесноком?

Девушка прыснула, но тут же оправилась и опять приняла скорбно-смиренную позу, и опять покачала головой: «Хуже»

- С рыбьим жиром?

Тут она махнула на него рукой как на безнадёжного.

- С французским коньяком и «пеной для бритья» - когда она говорила «пеной для бритья», то показала пальцами кавычки.

- Со взбитыми сливками? – «любитель» взбитых сливок скривился на манер: «Лучше уж варёные котята». – Ладно, – быстро сменил он гнев на милость. - Я посмотрю, что смогу для тебя сделать. Ну, так как? Мы идём с тобой на рынок, а потом ко мне пить чай, и там нас уже ждёт торт со взбитыми сливками и бутылка французского коньяка. Предпочитаешь что-то определённое?

- Нет. Совсем нет. – Она отрицательно покачала головой и как могла изобразила на своём лице непритязательность.

- Тогдаааа... - он зарылся себе пятернёй в волосы, - как насчёт ... Деламэйн? Делор?

- Второй впервые слышу, но звучит вкусно. – Клэр состроила кокетливо-заинтересованную гримаску. – Но сам понимаешь, не всё так просто: у меня - работа, у тебя – учеба.

- Сегодня вторник, так? – Джейми всё-таки убрал волосы со лба и, проехавшись локтём по столу, опёрся головой на руку. – Когда у тебя следующий выходной?

- Ммм... пока в воскресенье. Но в воскресенье, я, скорей всего, тоже не смогу. – Она прямо намекала на мужа, ковыряя пальцем что-то на поверхности стола. И юноша это понял.

- Очень жаль. Я тоже свободен в воскресенье. Ну хорошо, а потом, на следующей неделе что у тебя?

- Дай подумать... - она подняла глаза вверх и тоже принялась за свои волосы, -наверное, где-то в среду. Или, может быть, в четверг. Не раньше.

- А когда ты будешь знать точнее – в среду или в четверг?

- В субботу, скорей всего. - «Боже, что я творю? А что творит он? А как же Анна?» – но тут же вспомнив Кэмерона и его слова про Фрэнка, мысленно во второй раз сказала Кэму спасибо.

- Я позвоню тебе в субботу. Можно? – настойчивостью в голосе юноша уже просто напирал на неё, прямо и откровенно добиваясь свидания.

Она даже немного подпрыгнула на месте и насторожилась – на неё нахлынуло настроение времени сразу после его дня рождения – ожидание, разочарование и боль в режиме нон -стоп. «Опять ждать его звонков? Ну уж нееет... я уже просто не смогу».

Клэр замялась.

- А можно, я сама тебе позвоню? Видишь ли, в субботу я буду на работе часов до восьми, и у меня, скорее всего, всё это время телефон будет выключен.

- Хорошо, – легко согласился парень, - буду ждать. – И тут же продолжил, сменив тон на заинтересованный. - Ты так много работаешь, не жалеешь, что пошла в медицину?

- Нууу... - доктор Рэндол распахнула глаза и сделала губки дудочкой, - я всегда неплохо училась.

Джейми кивнул, ибо ему это было очень знакомо.

- Но... всё сложно, – продолжила девушка. После этих слов её слушатель прищурился и сосредоточился. Клэр его еще таким никогда не видела – он одномоментно стал очень серьёзным и очень взрослым. Ей даже пришло на ум, что если бы она не влюбилась в него с первого взгляда, то сделала бы это именно сейчас, в этот момент.

- У меня рано не стало родителей. И хотя дядюшка никогда мне ни в чем не отказывал и заботился как мог, я всё равно видела и чувствовала, что я для него всё-таки обуза – он был очень увлечён своей наукой, своими поисками и я ему в этом явно не помогала. – Она поймала себя на том, что уже почти жалуется и поспешила пропустить этот момент.- Поэтому я хотела выбрать такую профессию, чтобы при первой же возможности начать обеспечивать себя самой, и которая может пригодиться в любой глуши, хоть у меня и квартира в Лондоне. Мне было не до призваний - нужно было просто использовать свои мозги по максимуму. Но если бы я пошла по призванию, это был бы, скорее всего, туристический бизнес – мне это нравится, да и в Англии он становится всё популярней. Но в медицине зарплаты выше. Вот такая я меркантильная. А у тебя специализация - коммерция или финансы... или..?

- Коммерция.

Они давно отъехали от Рединга, и уже вот-вот должен был начаться пригород Лондона.

- Я должна была догадаться. – Клэр опять взялась салфеткой за бок яблока.

Джейми молча наблюдал за ней и переваривал информацию, которой его только что «нагрузили». - «Мда ... ей не позавидуешь».

Девушка искала сейчас на поверхности яблока следы от укуса, поворачивая перед собой его тёмно-шоколадные бока. Найдя их там же, где их оставил автор – на статуе Свободы, она перехватила яблоко поудобней, и широко открыв рот, вгрызлась в твёрдый шоколад своими зубами в этом же месте.

Её спутник не пошевелился и ничего не сказал.

Потом она поднесла яблоко к окну и посмотрела его «профиль» – как смотрится откушенное место - тянет ли оно уже на выемку на логотипе Apple или нет.

- Кажется, достаточно, - положив подарок на место, Клэр взяла свой стакан с кофе, в котором оставалась еще где-то половина, и подняла его в жесте тоста.

- За будущего бизнесмена Джеймса Фрезера. С таким яблоком теперь ты не только должен жить в Нью-Йорке, но еще и карьера твоей компании должна повторить успех Apple, - и приложилась к трубочке.

- Мне оставь чуть-чуть, - неожиданно сказал будущий бизнесмен таким тоном, как будто она допивает уже десятый стакан и еще с ним ни разу не поделилась.

Сделав хороший глоток, девушка протянула стакан ему.

- За твоего дядюшку Лэма, за мистера Бошана. – сказал Джейми и открыв крышку её кофе, махом опрокинул в себя остатки содержимого. – Пора собираться, – сказал он племяннице того самого мистера Бошана, которая сидела и никак не могла составить логическую цепочку, на одном конце которой бы был Джейми с её кофе, а на другом – дядюшка Лэм.

- Да. Пора, - встрепенулась она, отбросив все мысли на потом.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 12. Пульмекс и Эвкабал

С лицом измученным и серым
На белой смятой простыне,
Как жертва бешеной холеры,
Лежит коленками к стене.
Протяжно стонет как при родах,
Трясётся градусник в руках,
Вся скорбь еврейского народа
Застыла в суженных зрачках.
По волевому подбородку
Струится пенная слюна,
Он шепчет жалобно и робко:
«Как ты с детьми теперь одна?»
В квартире стихли разговоры,
Ночник горит едва-едва,
Темно... опущены все шторы.
У мужа тридцать семь и два.
Мария Рубина.

В церкви было сыро, темно и холодно. Как в склепе. Священник тихим, равнодушным, монотонным голосом вёл заупокойную службу. Почти в самом конце прохода, прямо по центру средокрестия, на специальном постаменте, стоял закрытый гроб, поверх которого была накинута белая ажурная накидка красивого витиеватого рисунка. Сверху неё как попало лежали самые разные по составу и размеру букеты цветов: от фиолетовых гиацинтов и кремовых лилий до белых роз и сиреневых астр.

Возле гроба не было никого. Все сидели на лавочках. Хотя и людей-то в церкви было немного, да и сама церковь была не сказать чтобы большая. Обычная церковь в романском стиле обычного провинциального городка в английской глубинке. Во время панихиды приходили и уходили люди. Вновь прибывшие тихонечко приближались к гробу, возлагали свой букет и, отступив и осенив себя крестным знамением, усаживались на лавочки, присоединяясь к слушателям. Те же, кто уже почтил память усопшего своим присутствием, вставал, и, перекрестившись, спешил покинуть церемонию – всё-таки был обычный будничный день, и горожане спешили на работу или же просто по каким-то своим неотложным делам – провинциальная жизнь не терпит праздности.

Никуда не спешили и не думали о делах только родственники покойницы. Они, как и положено, все сидели в первом ряду, по правую сторону от алтаря. Но и их тоже было не очень много – всего-то три человека: дочь покойной, её сын и его жена.

Тогда, во вторник вечером, титаническим усилием воли буквально отодрав себя от Джейми, Клэр шла домой, не замечая ничего вокруг, и выбирала дорогу чисто автоматически- она была вся в противоречивых чувствах и мыслях.
Во-первых, Джейми казался ей весьма искренним там, в парке WorcesterCollege. Во всяком случае, всё было похоже на то -все эти признания ему давались явно нелегко - произносил он их весьма неумело, и получились они у него как-то даже коряво, как у человека, который говорит что-то впервые в жизни и сам пробует свои слова на слух. Не тянуло это на притворство или желание поиграть. А во-вторых, этот ласковый горящий взгляд почти всю эту поездку, эти интонации крайней степени заинтересованности, постоянные посягательства на её личное пространство и такие же попытки поделиться с ней своим собственным, не говоря уже обо всём остальном –не настолько уж он опытный и хитрый дамский угодник, чтобы казаться до такой степени правдивым в своём притворстве. К тому же, чуть подумав и попробовав взглянуть на ситуацию под разными углами, Клэр не видела конечной цели или выгоды для самого юноши в случае его неискренности. Ну если только он захотел таким способом поправить себе самооценку после того, как Анна не осчастливила его своей компанией в этой поездке – ведь чисто технически всё выглядело именно так, хоть и с массой нюансов.

Значит, она всё-таки смогла заинтересовать собой своего любимого красивого, молодого шотландца! Он ей ответил! От этой мысли любовь к юноше накрыла её новой, свежей волной и заполнила буквально до кончиков пальцев. Вынужденная всё время сдерживаться в своих чувствах даже наедине с собой, привыкшая всю дорогу чуть ли не пинками запихивать глубоко в себя все свои душевные порывы, всю свою внутреннюю тягу к Джейми, сейчас она уже могла немного расслабиться и даже насладиться так неожиданно свалившимся ей на голову чувством любви. -«Люблю его. Сильно-сильно. Очень-очень».Только чуть-чуть вкусив взаимности и ощутив, насколько это здорово, влюблённая продолжила мечтать дальше. – «Если бы он действительно меня полюбил, по-настоящему, я бы его... я бы залюбила его до смерти. – Она улыбалась. – Всего-всего... от макушки до пяток. Укутала бы своей любовью как ребёнка». – Подняв плечи, мечтательница полной грудью вдохнула стоявшую в воздухе прохладную вечернюю свежесть влажного, чистого воздуха осеннего Оксфорда, а потом резко, с облегчением, выдохнула и тут же мысленно вернулась на исходные позиции, потому как в настоящий момент не представлялось возможным выяснить, насколько остро парень в ней нуждается, икак глубоко она засела у него внутри -всё это покажет время.

Подумав о будущем, девушка вспомнила о намечающемся свидании в виде похода по магазинам с последующим чаепитием вдвоём у Джейми в комнате в общежитии, и, отдавая себе отчет в том, какие последствия могут иметь подобного рода уединения, буквально чувствовала, как перспектива такого развития событий нагоняет густого туману в её мозги. Она осознавала, что уже почти теряет голову, и ужаснулась: как мало, оказывается, ей для этого надо: всего-навсего пара поцелуев, небольшое признание и приглашение на свидание, и вот она уже в шаге от того, чтобы послать весь окружающий мир, во главе с мужем, ко всем чертям, поделившись этим добром со всеми чертовыми бабушками и дедушками, и уйти вместе с Джейми в эту эйфорию с головой. И наслаждаться, наслаждаться, наслаждаться, а потом... «А потом повеситься», – опять зло пошутила она сама с собой – этот красавец, пусть даже и непреднамеренно, уже столько раз заставлял её страдать, что вот так вот просто, в одночасье, ей было просто не по силам избавиться от осторожности или даже пессимистичности в выводах и прогнозах в отношении его чувств к ней.

Тем более, что как бы ни был он искренен там, на перекрёстке, к сожалению, это не давало никаких гарантий, что у него получится с этого момента и навсегда забыть ради неё всех своих девиц, которые, скорей всего, кружат вокруг него как кошки вокруг воробья, по-другому и быть не может. Всё-таки ему восемнадцать, и, как ни крути, но в этом возрасте и мировосприятие, и обратная связь еще далеко не такие как, допустим, в двадцать шесть. Даже если юноша ответственен и серьёзен во многих своих жизненных проявлениях, то, по соображениям Клэр, он всё-таки вполне себе мог в этой поездке поддаться настроению новизны, удачного похищения с последующим интересным общением, энергетики большого города, и поцеловать её просто от полноты чувств, а утром, так сказать, на свежую голову, уже флиртовать с какой-нибудь другой...симпатичной «пешкой» в Университете, и так далее. «Это красота и молодость», – как могла, старалась не сильно обнадёживать себя Клэр.

К тому же слишком мала вероятность, что даже если он сами дистанцируется от всех этих своих... красавиц и пошлёт их подальше, то они вот прямо сразу же, смирившись, пойдут по адресу. От этих молодых фурий можно было ожидать любой подлянки и напора наивысшей степени оголтелости и отвязности в старании завладеть вниманием такого мальчика как Джейми. К подобным мыслям её подталкивали воспоминания о тех подробностях, которыми делились с ней её университетские подруги после того, как кому-нибудь из них «не штурмом, так осадой» удавалось «взять» какую-нибудь «крепость». Но теперь уже и «старая клюшка» Клэр совсем даже не собиралась выступать в роли лежачего камня и замереть «сбоку дороги», в почтении «сняв шляпу», и отказаться от того, что, по вновь вернувшимся к ней ощущениям, принадлежит ей. - «И всё-таки он мой! Как я и почувствовала тогда... в Глазго. И сейчас чувствую. Мой!» И, учитывая всё ею передуманное, девушка решила отныне всегда держать в уме то, что сказал ей Кэмерон– чтобы быть вместе с таким как Джейми и не повеситься от ревности, нужно время от времени делать так, чтобы это он при её отсутствии или отсутствии вестей от неё либо утрачивал сон и аппетит вообще, либо если и засыпал вечером и просыпался утром ,и пропихивал в себя кусок своего любимого мяса, то только с мыслями на манер: где она, с кем она, чья она и кому принадлежат её оргазмы, а не наоборот, иначе комната с мягкими стенами или ящик с жесткими ей обеспечены. И вот здесь Клэр очень мог бы сгодиться её муж, если бы парень к нему ревновал. Но что-то... как-то... Видимо, Фрэнк не подходит даже для такой роли.

Лишь коснувшись темы супруга – ведь шла она именно к нему и её совместную жизнь с ним еще никто не отменял - девушка сразу же поняла, что углубляться в неё не имеет ни сил, ни желания - ей всё равно: если она справится с тем же режимом отношений, в котором они находились сейчас, значит, справится, и да будет так, если нет, то насиловать себя уже не будет и что-то выдавливать из себя не собирается - примет как есть любое развитие событий. Даже если Фрэнку же обо всём догадался и сейчас, только лишь она переступит порог, спросит её о другом мужчине, она ему просто признается и всё. И будь что будет.

Обычно, стоило хозяину или хозяйке по приходу пару раз стукнуть подошвами в подъезде, Сула была уже в дверях и тыкалась мордой сразу в пакет, как только простодушные люди доверчиво вносили свою поклажу со вкусностями в прихожую. Но на этот раз у Клэр не было ни времени, ни настроения заходить в магазин, и она пришла с пустыми руками. Однако незадачливой, несмышлёной владелице было не провести умную, догадливую фараонову собачку Сулу - та быстро сообразила, что хозяйка уже припрятала пакеты где-то в прихожей. Щенок тут же принялся бегать по комнате и тыкаться носом под все обувные полки и столик для ключей, выискивая заветный пакет, в существование которого он верил столь же свято, как геологоразведчики BritishPetroleum в несметные залежи нефти под Лондоном. Обескураженная от того, что ничего не может найти, собака бросилась прямиком на кухню, справедливо полагая, что если пакета нет в прихожей, то, значит, ловкая хозяйка уже его как-то не заметно для зазевавшейся Сулы пронесла к холодильнику и спрятала там.

А Клэр тем временем ,пиная на ходу мячики и силиконовые кости своей любимицы, валяющиеся у самого входа, двинулась в гостиную, в глубине которой слышался громкий голос Фрэнка, разговаривающего по телефону.

Войдя в комнату, девушка застала только какой-то невнятный обрывок фразы, который ей ни о чем не сказал. Фрэнк сбросил вызов, потом, увидев жену, как-то так тяжело, обреченно уронил руки, повернулся к ней всем корпусом и сказал автоматическим бесцветным голосом.

- Клэр, мама умерла.

Потом были долгие разговоры, сборы, переговоры, договоры. Муж звонил своим родственникам: двоюродным кузине и кузену, в Warrington – дочери и сыну родной сестры его матери - собираются ли они на похороны? Те выразили соболезнование, долго извинялись, и сказали, что присутствовать на похоронах не смогут. Клэр договаривалась с Сесилией в отношении присмотра за Сулой, звонила своей начальнице, миссис Вендсон, по поводу отгулов, а в это время муж отпрашивался у своего руководства.

А между тем всё это время девушка думала только о Джейми. Во-первых, она обещала позвонить, а обещания нужно выполнять. Это аксиома. А во-вторых, ей было жаль парня, который, может быть, даже на что-то там надеется – ну а вдруг? - и не исключено, что ждёт их встречи, и ей хотелось просто его предупредить. Но в том-то и было всё дело, что Джейми был далеко не тем человеком, который мог прийти в восторг от простых и понятных решений, и не подохнуть от скуки, и не потерять интерес, а очень даже наоборот, и случай с Анной и Кэмероном это как нельзя более наглядно подтвердил. Поэтому Клэр решила всё-таки подняться над ситуацией (или, наоборот, полностью погрузиться в неё) и пока оставить всё как есть. Она знала, что скорей всего, опять отключит свой телефон и не позвонит своему ненаглядному студенту даже в субботу – не исключено, что пребывание в неизвестности может пойти ему на пользу, а сама она, по приезду, постарается извлечь максимальную выгоду из поведения девушки, не сдержавшей обещания и возвратившейся к своему парню с повинной головой и готовой к заглаживанию своей тяжкой вины – выбор способа и степени беспощадности наказания можно было покорно оставить за обиженным. Однако же и затягивать с молчанием тоже было опасно, и Клэр это понимала, но уповала на то, что, несмотря на все обстоятельства, они на родине Фрэнка долго не задержатся.

А потом были вокзалы, поезда, такси, встречи, слёзы, бесконечная череда соболезнований и хлопоты по поводу похорон. Фрэнк всю дорогу был сосредоточен, хмур и молчалив. Клэр не лезла к нему ни с разговорами, ни с сочувствием – она всё никак не могла понять, в какой манере ей лучше помочь ему, как тактичней облегчить его страдания: всегда быть рядом и поддерживать словами и делами, или молчать и оставить его в покое – кажется, мужчину одинаково раздражало и причиняло боль и то, и другое.

Мать Фрэнка, миссис Розамунд Рэндол, была еще не такой уж старой и больной женщиной – в канун последней пасхи Клэр отправляла ей открытку с днём рождения, которое Розамунд отмечала шестнадцатого апреля, и, поздравляя свекровь с её праздником, тактично умолчала о цифре шестьдесят восемь, которой на данный момент обозначалось количество прожитых Розамунд лет. Покойная даже не так уж и давно перестала работать аппаратчиком на молокозаводе в соседнем Wendron. Её скоропостижную кончину, без преувеличения, можно было назвать неожиданным ударом для всех её знакомых и даже для её старшей дочери Мери, которую Розамунд родила в своём первом браке ровно за десять лет до рождения её младшего сына Фрэнка - во втором.

Меринелл Уитни, или просто «мисс Мери», как звали её все окружающие, была женщиной сорока двух лет от роду, последние двенадцать – пятнадцать из которых носила почётное звание старой девы. В Лондоне такой статус ей было бы не заслужить и к шестидесяти – максимум, на что она могла рассчитывать - это прослыть свободной, самодостаточной леди, не нуждающейся в спутнике для жизни, но не в этом маленьком провинциальном Helston, графства Cornwall, где прожила со своей матерью и отчимом около тридцати лет, и где статусы «синих чулок» и «старых дев», а во времена «доброй старой Англии» еще и «черных вдов», раздавались более чем щедро и с желанием. Это была женщина среднего роста, худощавая, с угловатым туловищем, широкими плечами, узким тазом и крупными кистями рук с короткими, тупоконечными пальцами. От попадания в категорию «отталкивающая» её внешность спасало довольно пропорциональное и по горизонтали и по вертикали лицо, которое было несравнимо правильнее рельефов фигуры Меринелл. Его украшали соразмерные красивой формы губы, небольшой, аккуратный нос и большие черные глаза. Излишнюю округлость формы последних, имевшую место быть, легко могло бы исправить умелое использование декоративной косметики, которую Мери, понятное дело, игнорировала.

Работала Меринелл учителем математики, по совместительству занимая пост директора школы, и пользовалась большим уважением и авторитетом среди коллег и жителей маленького городка под названием Helston. Клэр почти ничего о ней не знала – виделись они очень редко, а Фрэнку и в голову не приходило задумываться о жизни сестры, или, не дай Бог, расспрашивать у неё о чём бы то ни было, поэтому и рассказать жене что-нибудь внятное о Меринелл он не мог. Супруг только лишь однажды что-то вспомнил насчет того, что у Мери, кажется, не то в двадцать лет, не то в двадцать два года, случилась какая-то несчастная любовь к одному из местных парней, работавшему не то водителем в придорожной гостинице, не то электриком в энергетической службе, который потом женился не то на её подруге, не то на взрослой ученице, после чего не то куда-то уехал, не то погиб в аварии. С самой Мери девушке сблизиться и найти общий язык так и не удалось – золовка невзлюбила свою невестку практически с первой же встречи, и, как казалось самой невестке, руководствовалась при этом одним единственным критерием оценки её персоны – местом рождения. Корнуоллка даже не брала на себя труд скрывать свою антипатию к уроженке Лондона, ни единожды намекая, что Клэр для неё обычная «столичная штучка», и не более того. Не спасала положения и не добавляла очков девушке в глазах Мери даже медицинская магистратура Университета Сити.

В день похорон погода была самая неподходящая, даже, можно сказать, отвратительная – тучи просто нагло и лениво «расселись» по вершинам сосен в лесу, который неплотной стеной окружал город почти со всех сторон, и из этих «лентяек» лился даже не дождь, а просто мокрая пыль, холодная как тело покойника и лёгкая как покрывало на его гробу. Поэтому неудивительно, что на кладбище за гробом пошли еще меньше человек, чем присутствовало на прощании и отпевании в церкви.

Клэр выдержала всё стоически и то и дело поглядывала на Фрэнка - за одну ночь, проведенную возле тела его покойной матери, у мужчины залегли заметные, так называемые «унылые» морщины от крыльев носа к уголкам губ. Понятно– он переживал, но это было еще не всё - у него был повод винить себя, что так и не навестил мать, которая его звала и ждала еще с лета. Девушка боялась даже представить себе, что он сейчас чувствует.

Её муж потерял отца незадолго до своей женитьбы, то есть около трёх лет назад. Его отец, мистер Джек Рэндол, последние годы жизни страдал болями в сердце и умер на шестьдесят седьмом году жизни от тромба. И вот сейчас от Фрэнка ушла еще и мать. А он даже не нашел время сам повидаться с ней и порадовать её своим присутствием перед кончиной. Конечно же, никто не думал, что такое случится, но так случилось. И уже ничего не вернуть и не изменить.

Клэр знала, что такое терять родителей, и видела, что Фрэнк был просто раздавлен. Она понимала, что в таком состоянии помочь может только время – оно не вылечит, но привыкнуть всё-таки позволит. Девушка даже хотела улучить момент и поговорить с мужем, немного оправдать его в его же собственных глазах, но не смогла – вокруг всегда были люди, а когда не было людей, у неё вылетали из головы почти все тщательно подобранные слова утешения, а те, что не вылетали, застревали в горле.

К тому же рядом с ними постоянно была Мери, которая, справедливости ради нужно было признать, выглядела ненамного лучше своего брата – встретившись с золовкой по приезду, Клэр её просто не узнала. Единственное слово, которым бы она могла описать сейчас весь облик этой женщины - это «жалкая». От чопорной и принципиальной директрисы горе не оставило и камня на камне. Перед девушкой предстали «руины» Меринелл Уитни –та, действительно, вызывала сочувствие. Нет, она не плакалась всем подряд в жилетку и не бросилась к приехавшему Фрэнку на грудь за утешениями, а скорее даже наоборот - как-то еще больше отстранилась от окружающих, и даже родной брат не был исключением. Но при этом было видно, что это не та отстранённость, при помощи которой страдалец приготовился сам, своими силами, справиться с горем, отнюдь. Это была отстранённость человека, который предпочел полностью погрузиться в своё горе, отдаться ему на откуп и от окружающих ждал только одного - чтобы ему не мешали, правда, при этом чётко отслеживая, чтобы ни один нюанс в его состоянии не ускользнул от внимания всех сочувствующих. Клэр с удивлением наблюдала, как женщина постоянно старалась быть у всех на виду и в центре внимания, что, конечно же, не составляло ей особого труда, ибо на ней лежала ответственность за похороны и решение всех вопросов, связанных с этим печальным событием. В разговорах же у Мери сейчас присутствовала только одна тема – тема одиночества. Она постоянно упоминала о том, что осталась одна, вспоминала только одиноких и бездетных подруг и знакомых, и уже, видимо, вот-вот приготовилась обозлиться на весь белый свет. Клэр поставила себе галочку в голове поговорить с Фрэнком о его сестре – может быть, стоит пригласить её к ним в гости на Рождество.

Когда они перед отъездом, в последний раз ходили с супругом на могилу миссис Рэндол, пройдя по городу, теперь уже при тёплой солнечной погоде, Клэр, глядя на заметно более буйную для Англии в целом растительность её юга: на дикий виноград и хмель, увившие приземистые старенькие, но ухоженные домики в английском стиле, в одном из которых родился и вырос её муж, на светлую зелень лужаек, на красивые сиреневые ягоды калликарпа, на приятную глазу желтизну ландышевого кустарника, на свежие, только что зацветшие розовые и кремовые нежные цветки морозника, на всем известные, но от этого ничуть не менее радующие глаз, рододендроны, думала о них с Фрэнком и о себе с Джейми. Как витиевата и многолика жизнь. Как при разных ситуациях и обстоятельствах люди поворачиваются к самим себе и окружающим разными, иногда, противоположными гранями. Как по-разному оценивают цели, желания и поступки. Насколько человек сложен в своих проявлениях, до какой степени он, зачастую, далёк от логики и как же эта хаотичность и неоправданность поведения на самом деле иногда правильна и оправдана.

Уехав именно сюда, на край острова, выдернутая из круговорота своих дней, из выработанных укладом жизни привычек и расписаний, она вспоминала сейчас свою жизнь в Оксфорде как бы со стороны и воспринимала её как-то уже по-другому. Причем, обе её стороны.

А может быть, к этому её подтолкнула не только отдалённость местности, но еще и похороны свекрови. Так получилось, что тема смерти присутствовала в её жизни с девяти лет, после гибели папы и мамы. Да к тому же у них в приёмном покое, к счастью, очень и очень редко, но всё-таки случались смертельные случаи, поэтому девушка время от времени задумывалась по этому поводу. Сталкиваясь с тем, что обрывается чья-то жизнь, невольно начинаешь и в своей переосмысливать всё и вся. И даже не всегда важно, какое значение имел для тебя ушедший человек, какую роль он сыграл в твоей жизни, всё равно перед фактом смерти чётче проступают границы, проще становятся оценки и оттенки, понятней и очевидней приоритеты и мотивы. Смерть - это завершение жизни, и непоправимость и необратимость этого завершения делает его чудовищно результативным в плане рефлексии. Когда для кого-то в одночасье теряют актуальность как цель, так и средство, ошибки и правильные поступки, многое ставится под вопрос, со многого вопросы снимаются, то ты тоже начинаешь примерять ситуацию на себя. Даже если очень смущает цена вопроса.

Поэтому ничего удивительного, что Клэр в голову стали приходить плохие мысли – то самое, знаменитое «Mеmentomori». - «А я ведь тоже могу умереть. Завтра меня может сбить машина. Или послезавтра. А у Джейми на следующей неделе может обнаружиться... даже мысленно не буду произносить названий». И вот после подобного рода допущений ей уже не казалась такой уж чудовищной и непреодолимой их разница в возрасте. Сейчас для неё это было так... «пыль дорог». Но этого мало, теперь девушка уже не сомневалась, что всё сделала правильно, вспоминая свои попытки стать ближе к человеку, которого полюбила с первого взгляда, а значит, ни за что, ведь всем известно, что именно любовь с первого взгляда является безусловной, как любовь детей и животных. Пусть даже сейчас он был с этой Анной или еще с кем-то, но это был уже его, Джейми, выбор, его право, а со своей стороны она всё делала правильно, как ей казалось теперь. И даже и сейчас продолжая сомневаться, что вообще когда-нибудь сможет быть вместе с тем, кого любит, сможет наложить одна на другую их линии жизни, и, если их пути будут где-то рядом, то это будут банальные «встречные на шоссе», разделённые двойной сплошной - ведь Джейми еще учиться, взрослеть, набираться ума, а ей уже пора жить здесь и сейчас - то сейчас, отсюда, с самой окраины страны, Клэр полностью внутренне согласилась со своими попытками связать судьбу с этим парнем и видела в этом гораздо больше смысла и созидания, чем в желании забыть его. В последнем сейчас ей вообще виделось нечто разрушительное и противоестественное. А еще, плюс ко всему, имея перед собой теперешний пример Мери, да и Фрэнка тоже, девушка подумала, что не исключено, что когда-нибудь её жизнь будет правильной только благодаря этим, с первого взгляда неправильным, поступкам.

Что же касательно её семьи с мужем, то вот тут-то, даже при взгляде со стороны, её мысли и ощущения не сдвинулись ни на йоту. И дело было даже не в том, что этот мужчинабыл теперь ей посторонний или чужой, совсем нет. Он ей как-то в один момент стал незнакомым, неузнаваемым и, что самое главное, абсолютно неинтересным. У неё была шикарная возможность сблизиться со своим супругом вокруг такого горя, но Клэр её не использовала и даже не собиралась – она теперь не видела в этом никакого смысла, просто признавшись самой себе, что понимает Фрэнка, знает, каково ему сейчас, но сочувствует ему ничуть не более чем любому другому человеку, потерявшему мать. И сколько не искала в себе чего-то большего, не находила.

Включив свой телефон в воскресенье днём, чтобы позвонить на работу в хирургию и узнать, как прошла операция у больного с инфарктом селезёнки, которого доктор Рэндол принимала неделю назад, и переведён ли он из реанимации в общую палату, она увидела два вызова от Сесилии, один - с незнакомого номера, еще один - от Брайс Олдансон – жены друга Фрэнка, и четыре вызова от Джейми: три – датировались вечером субботы с разницей в две минуты, и один - часов в двенадцать ночи того же дня. Девушка жутко обрадовалась последним четырём и… разволновалась.

Вернулись они с мужем в Оксфорд только в понедельник. Если по дороге туда Фрэнк был молчалив и взволнован, то по дороге обратно он выглядел усталым, подавленным и отрешенным.

Войдя в квартиру, Клэр первым делом позвонила Сесилии и попросила, чтобы та привезла ей Сулу. Подруга приехала где-то через час, выпустила из своей машины радостную от возвращения домой и встречи с хозяевами Суламиту и, немного поговорив с Клэр о последних новостях с работы, отбыла восвояси.

Фрэнк, побродив по квартире из угла в угол, постояв у окна и поперекладывав вещи с места на место, изъявил желание пойти пройтись с собакой, а Клэр, воспользовавшись уединением, решила позвонить Джейми. Было где-то четыре часа пополудни, девушка понятия не имела, где сейчас может находиться её любимый студент: вероятней всего, что на занятиях или тренировках, но вполне возможно, что и с Анной, или какой-нибудь другой девицей, или с друзьями в кафе.

Но Джейми, отозвавшийся после четвёртого гудка, оказался у себя в общежитии.

- Алло... – ответил он таким голосом, как будто Клэр дозвонилась к нему на тот свет.

- Алло, Джейми, привет, это Клэр, - виновато-торопливо заговорила девушка, но потом до неё дошло, что с голосом парня что-то не так: - Алло, Джейми, ты меня слышишь?

- Да... - и на этот раз жизни в голосе юноши не прибавилось.

- Что у тебя с голосом? Ты где вообще? Ты хорошо себя чувствуешь?

В телефоне повисла пауза на фоне какого-то копошения и кряхтения.

- Я у себя... болею, – исчерпывающе объяснил студент, и Клэр поняла, что он мало говорит, чтобы не скатиться на хрип.

- Ты болен? – она вмиг забыла себя, Фрэнка, его горе, Сулу, дядюшку и весь остальной мир в придачу. – Что с тобой? Я могу чем-то помочь?

Опять копошение, а потом и вообще - тишина.

- Алло, Джейми! – не выдержала звонившая. – Я хочу тебе помочь, ты меня слышишь?

- Нет ... – устало сказал больной прямо у самого её уха уже более здоровым голосом, – не слышу... и мне... не поможешь, – побаловал он её подробностями.

- Что? Ты о чем? Чем ты болен?

- Пока, Клэр, – сказал Джейми и отключился.

- Джейми! – крикнула в глухой телефон девушка. – Да что же это такое... - она опять набрала номер парня. После третьего гудка вызов оборвали.

- Так. - Она уперла руки в боки. – «И почему с ним всегда всё так сложно?!» - Но ты не на ту напал, Фрейзер Джеймс, - проговорила уже вслух доктор Рэндол, а потом буквально вся похолодела: - «Неужели я накаркала своими плохими мыслями в Хэлстонео его болезни?» - и тут же принялась лихорадочно листать контакты в своём телефоне и, найдя то, что нужно, нажала вызов.

Ей ответили через пару гудков.

- Алло.

- Алло, Эшли, привет, это Клэр, как у вас дела, как там дядюшка?

- Привет, Клэр, рада тебя слышать. У нас всё нормально - Лэм сегодня целый день в университете со студентами, я - на работе - мы в порядке, дорогая. А вы там как?

- У нас тут кое-что произошло, но сейчас не об этом. Я звоню по другому поводу – ты не могла бы дать мне номер Дженни? Он мне очень нужен. У меня к ней дело.

- Да, конечно, я могу скинуть тебе её номер, если он тебе необходим. Не думаю, что Дженн будет против. А что случилось? Может быть, я смогу чем-то помочь?

- Дддда... так-то ничего не случилось, - начала с сомнением взволнованная девушка, - просто я тут позвонила Джейми, а он, оказывается, болеет, и то, как он говорил и что сказал, заставило меня забеспокоиться. Он отказался от моей помощи врача и заявил... что-то там... что ему уже не поможешь. Я ничего не поняла и хочу его проведать и осмотреть, узнать, что с ним конкретно и насколько это серьёзно. Поэтому мне нужен номер его комнаты в общежитии.

- Ахаха... - засмеялась в трубку Эшли, - яяяясно... – протянула она.

Клэр обескуражено ждала объяснений.

- Извини мне мою весёлость, дорогая, но этот мальчишка... - женщина, видимо, качала головой. - Всё дело в том, что наш Джейми если болеет, то болеет именно вот так, как ты описала – он с самого начала пребывает в твёрдом убеждёнии, что не выживет, что именно эту простуду ему не одолеть и говорит всё это на полном серьёзе, представляешь? Этот ребёнок всегда жутко страдает во время болезни от своей слабости и беспомощности, прощается с жизнью и страшно ругается если ему, по его же словам, «не дают спокойно умереть». – В голосе женщины были слышны и улыбка, и умиление, и снисхождение и даже немного какой-то гордости.

Девушка даже не знала, что и сказать.

- Я тебе, конечно, дам номер Дженн, - между тем продолжила Эшли, - но просто говорю тебе, чтобы ты успокоилась и шла проведать его спокойно– наверняка там обыкновенная простуда, и не более того.

- Мдааа... - тоже с улыбкой протянула Клэр, - с вашим Джейми не соскучишься. Но я думаю, мне всё-таки нужно его осмотреть, как бы он ни противился.

- Конечно-конечно, дорогая. Я сейчас скину тебе СМС и передай там от меня этому больному, что, когда он приедет на каникулах, я ему лично уши надеру, чтобы он больше не пугал тебя так, – пошутила напоследок женщина.

- Да, Эшли, спасибо, и спасибо, что успокоила. Передавай привет дядюшке, я позвоню на днях. До свидания. - «Я сама сейчас пойду и придушу этого больного».

- Пока, девочка. Всего тебе доброго.

Через пару минут, которые Клэр потратила на то, чтобы постоять у окна, выглядывая Фрэнка с Сулой, ей пришла СМС с номером Дженни. Она выделила его из текста и нажала на вызов.

Девчушка ответила не сразу и весьма настороженно.

- Алло.

- Алло, Дженни, привет. Это Клэр из Оксфорда, ты можешь говорить?

- Оу, Клэр, привет, рада тебя слышать. Говорить могу, но недолго – у меня занятия в изостудии. А что ты хотела?

- Дженни, я сейчас звонила Джейми, он заболел– видимо, простыл. Я хочу его осмотреть, но он не даёт мне номер комнаты. Звоню тебе, чтобы ты ничего не говорила Алисе – она будет волноваться.

- Ахаха... узнаю братца. – Дженни тоже стало смешно, и это было хорошим знаком, - Если он заболел, то уже, скорее всего, разогнал там всё общежитие. Он может. Когда «их высочество» болеют, то ненавидят весь белый свет и себя в придачу и мечтают умереть. Его комната триста три, кстати.

- Спасибо, Дженни, – только и успела вставить Клэр.

- Удачи тебе с ним, Клэр. Я тебе уже сочувствую. И я ничего не скажу маме, можешь даже не переживать. Извини, мне нужно бежать. Ждём тебя на каникулах, Клэр, пока, – протараторила Дженни.

- Пока, Дженни. Я постараюсь.

И они обе отключились.

Клэр пока старалась ни о чем не думать, а просто начала собираться. В свой медицинский портфель, кроме всякой мелочи типа электронного градусника и набора шприцов и бактерицидных салфеток, она положила фонендоскоп, тонометр–манжету и ингалятор, оставив дома глюкометр и жгуты для остановки крови. Из холодильника захватила ампулы с жаропонижающим, на всякий случай седативные средства и согревающие перцовые пластыри.

Фрэнк с Сулой еще не вернулся, и ей пришлось позвонить ему и сказать, что она вынуждена в срочном порядке навестить одного её больного с каким-то там... обострением обострений – в конкретику она вдаваться не стала по причине того, что мужу было абсолютно не до этого. Но даже учитывая его состояние, говорить ему правду - куда и к кому она направляется, девушка тоже не спешила – береженого Бог бережет.

Выйдя из дома, доктор Рэндол прошла пешком до конца своей улицы, и, попав на WaltonStreet, села в такси. Назвав адрес MarstonRoad общежития MagdalenCollege, Клэр откинулась на спинку сидения и начала собираться с силами. Ей нужно было сначала проникнуть в здание, а потом еще и «не дать умереть спокойно» так этого жаждущему Джейми.

- Здравствуйте. Меня зовут Клэр Рэндол, – сказала она повествовательным тоном консьержу в общежитии, держа в левой руке фонендоскоп и поправляя её же только что надетый на улице под свой пуховик белый халат. – Я работаю врачом в приёмном покое больницы Черчиля. Здесь, у вас проживает сын моей подруги. Сейчас он болен. Врача он не вызывал, поэтому вызовного листа у меня нет, я просто хотела бы осмотреть молодого человека и, при необходимости, помочь ему. Могу я пройти?

Статный, серьёзный мужчина – консьерж выслушал её очень внимательно.

- Да, конечно, - беспроблемным тоном ответил он, - но у вас есть при себе какое-нибудь удостоверение личности?

- У меня только жетон спасателя. – Доктор Рэндол отлично знала, что этого вполне достаточно. Жетон спасателя выдаётся всем медицинским работникам с профилем оказания первой медицинской помощи для предъявления его вне медицинских учреждений в случае возникновения нужды в их услугах. Жетоны именные и в чужие руки практически не попадают.

- Назовите, пожалуйста, еще раз ваше имя и номер комнаты сына вашей знакомой. - Строгий консьерж раскрыл протянутый ему маленький разворот искусственной кожи с жетоном внутри.

- Клэр Рэндол. Комната триста три.

Мужчина что-то где-то у себя записал и сказал, показывая рукой на проход вглубь помещений.

- Вы можете пройти. Там, по левую сторону будет лестничная клетка – вам на третий этаж, третья комната от конца коридора.

- Благодарю, – сказала Клэр и двинулась дальше.

По пути в коридоре ей встретились юноши и девушки, снующие туда-сюда между комнатами и этажами, и на неё сразу же нахлынули воспоминания её студенческой жизни. Во время учебы она тоже жила в общежитии. Её квартиру в Лондоне дядюшка продолжил сдавать, как сделал это сразу же после оформления опекунства. Общежитие было ближе к Университету, дешевле, с питанием, и там, самое главное, было веселее. Клэр, выросшая среди взрослых дядей и тётей, лишь периодически сталкиваясь со школьной жизнью, не всегда приходившуюся ей по вкусу, поступив в Университет, с удовольствием с первого же дня окунулась в студенчество, когда все только что познакомились друг с другом, подавляющее большинство были с не самыми плохими мозгами (не то что в школе) и, при всей своей бесшабашности, вполне себе серьёзно относились к тому, зачем они все здесь собрались. Это было здорово.

Комнату она, действительно, нашла легко. На двери из толстого прессованного дерева висела табличка с цифрами «303». Клэр, тихонечко стукнув пару раз, нажала на ручку.

После того как она открыла дверь, её взору предстала не очень большая, квадратная комната с довольно широким окном. Обстановка состояла из стола, кровати, трёх стульев и этажерки с книгами. На улице было уже темно, поэтому свет исходил только от экрана монитора раскрытого ноутбука, стоящего на столе. За столом, спиной к окну, сидела какая-то девушка и что-то писала у себя в тетради при свете экрана. Возле окна на всю ширину стены стояла кровать, на которой кто-то лежал, укутавшись почти с головой, поэтому личности человека было не разобрать. В комнате было очень тихо.

Девушка в комнате оглянулась на стук и посмотрела на вошедшую Клэр смышлёными глазами с интересом во взгляде. На вид ей было лет семнадцать - восемнадцать, как и Джейми, у неё были тёмные волосы, тёмные брови вразлёт и большие черные выразительные глаза – конкретней Клэр разобрать не смогла. Вообще, своим выражением лица и всей своей внешностью незнакомка произвела на неё приятное, позитивное впечатление, хоть её присутствие здесь, в комнате Джейми, больно кольнуло куда-то в область солнечного сплетения. Но вошедшая точно знала, что она сюда пришла в первую очередь как врач, а врачам всё равно, какие девушки сидят в комнатах их пациентов, поэтому с присутствием посторонней она справилась почти легко.

- Привет, – прошептала доктор Рэндол и, переступив порог, закрыла за собой дверь.

- Привет, – ответила девушка, и Клэр безошибочно уловила иностранный акцент. Если вы родились в Лондоне, где туристов чуть больше чем китайцев на Тайване, поколесили по миру с дядюшкой и наслушались самых разных языков и наречий, и прожили два года в Оксфорде, где иностранных студентов 30%, у вас не будет ни единого шанса не разбираться в акцентах.

- Я хотела бы увидеть Джеймса Фрейзера. Это его комната? – подчеркнуто вежливо и всё так же тихо проговорила врач, ставя свой чемоданчик возле одного из стульев.

- Да. Его, – очень приветливо ответила девушка, постоянно с лёгким восхищением во взгляде возвращаясь глазами к фонендоскопу в руках доктора. Потом она кивнула на нечто замотанное в одеяло на кровати. – Это он. Но только он ни с кем не разговаривает и не позволяет ему помочь. И сейчас, кажется, спит.

- Угу. Ясно. – Доктор Рэндол не смогла сдержать улыбку. – Сейчас посмотрим.

Она подошла к кровати и попыталась заглянуть через тело, лежащее на кровати, поскольку Джейми, судя по очертаниям одеяла, спал, отвернувшись к стене. Но лежавший укутался так высоко и тщательно, а в комнате было так темно, что её попытки точно идентифицировать его личность особым успехом не увенчались.

- Джеймиии... - шепотом, тихонечко позвала она, - Джеймиии...

Ноль реакции.

- Ну вот видите, - прошептала девушка, - я же говорю, что он, кажется, сейчас спит.

- Как вас зовут? – доброжелательно, с улыбкой, поинтересовалась Клэр.

- Арина, – тут же ответила девушка. – Я из России. Учусь здесь на медицинском.

- Оу, очень приятно. А я – Клэр. Клэр Рэндол. Я - врач. Джейми – сын моей подруги, и я хотела бы осмотреть его и убедиться, что с ним нет ничего страшного.

- Вряд ли у вас получится, – авторитетным голосом, спокойно-серьёзно сказала Арина. – Я второй день прошу его сказать «А» и показать мне горло, но он не слушается.

- Негодник, – еще шире улыбнулась доктор и огляделась вокруг. В помещении царил порядок и чистота. Вещей было не так уж и много – ничего лишнего, и всё лежало... как-то... системно: книги с книгами, тетради с тетрадями, причем, первые расположились на нижних полках, вторые – на верхних, ручки и карандаши, если и валялись, то только возле органайзера. Там же стояла маленькая модельная машинка Audi Q7 илиQ5, которая вполне себе могла гордиться тем, что, по всей видимости, являлась единственным украшением в комнате. За исключением сине-желтой мастерки, накинутой на спинку одного из стульев, не было видно ни единого предмета одеждыи кухонной утвари – скорее всего, первая вся поместилась в шкафу, а вторая - либо где-то в столе, либо просто отсутствовала. На прибитой за дверью вешалке висела какая-то тёмно-синяя куртка и знакомая Клэр коричневая дублёнка. Удобства гостья заметила в коридоре.

Врач сняла свой пуховик и пошла повесить его у двери. На обратном пути к кровати она зацепила ногой какой-то шнур, не то от ноутбука, не то от настольной лампы, не то от чего-то еще, и в комнате раздался сильный грохот, в такой тишине показавшийся просто оглушительным.

Джейми (а это всё-таки был он) сразу же пошевелился, повернулся и, открыв глаза, сразу увидел уже стоявшую у его кровати Клэр в белом больничном халате.

Парень ошарашено проморгался и тут же нахмурился.

- Как ты сюда попала? – спросил он с раздражением, грозно сдвинув брови.

- Твоими молитвами, – парировала Клэр, нисколько не удивляясь такому «радушному» приёму, и, не теряя ни секунды, положила свою кисть на прекрасное чело, пытаясь проверить температуру. Даже её ладонь, кстати, действительно с комфортом разместившись на этом роскошном лбу, почувствовала весьма ощутимый жар.

Больной, ни капли не смутившись, взяв за запястье, раздраженно откинул её руку со своей головы.

- Уходи, – отрезал он и отвернулся.

- Вот. Я же вам говорила, – подала свой тихий голос Арина.

Джейми, до этого было шевелившийся, стараясь улечься поудобней и опять хорошенько укутаться, замер. Он медленно...очень медленно начал опять разворачиваться в сторону комнаты, потом, посмотрев мельком на Клэр, начал задирать голову вверх «на голос», насколько это было возможно, но поняв, что этого недостаточно, начал закатывать вверх глаза. Наконец-то увидев, кто сидит у его изголовья, он прижал губы к зубам, раздул свои идеальные ноздри и, развернувшись на бок лицом к комнате, вызверился на Арину.

- Так ты всё еще здесь? Я же тебе сказал, чтобы я тебя здесь больше не видел! Ну-ка брысь отсюда! – почти прошипел он. Потом посмотрел на вторую свою гостью и добавил: – Клэр, ты не представляешь, какой это страшный человек. – Он высунул кончик своего указательного пальца из-под одеяла и ткнул им в Арину. - Она учится на медицинском и лечит всё, что движется, - не увидев у врача желаемой шокированной реакции или паники в глазах, продолжил: - А всё, что не движется, она двигает и лечит. Это просто настоящая маньячка! – плакал и ябедничал заболевший.

Клэр готова была захохотать – в пылу ситуации она не успела порадоваться встрече с любимым человеком и вот именно сейчас почувствовала ни с чем не сравнимое удовольствие от того, что видит его и слышит. Но ей уже нравилась и Арина, которая всё это время спокойно улыбалась.

- Молодец! – доктор Рэндол подмигнула своей будущей коллеге.

Джейми фыркнул и закатил глаза

- Тогда обе - на выход! Без вас обойдусь! – он опять отвернулся к стене. – Всё. Приём окончен. Отвалите от меня! – и больной накрылся с головой одеялом.

- Ладно... - сказала, вставая Арина, - я, действительно, должна идти. - Она опять посмотрела на фонендоскоп. – Я думаю, вы сможете позаботиться о пациенте.

Клэр закивала с улыбкой - по интонациям студентки было слышно невооруженным ухом, что она всё-таки не совсем справляется с врачебной этикой и немного влюблена в своего больного.

- Да. Я полностью уверена, что смогу ему помочь и вернуть его назад, в студенческую семью, – громко и четко выговаривала доктор Рэндол, как бы вколачивая каждое слово Джейми в уши.

Тот только хмыкнул из-под одеяла.

Арина закрыла свой ноутбук, сложила на него стопочкой свои тетрадки, и, взяв всё это под руку,
повернулась к кровати.

- Выздоравливай, Джейми. – И вдоволь насладившись абсолютнейшей тишиной в ответ, она посмотрела на Клэр. – До свидания, Клэр. Рада была познакомиться.

- Взаимно, Арина. До свидания.

И студентка, бросив прощальный тоскливый взгляд на фонендоскоп, тихонько вышла из комнаты, аккуратно притворив за собой дверь.

Клэр, положив вожделенный будущим медиком медицинский инструмент на стол, сняла и повесила на стул халат, подошла к двери и, повозившись с замком, закрыла его на защелку. Вернувшись к кровати, девушка пододвинула к ней стул, села на него, закинула ногу за ногу и затихла. Она смотрела на лежащего на кровати своего любимого человека и в очередной раз убеждалась в том, что он для неё значит - она сейчас могла бы вот так просидеть у его кровати, наверное, вечность – настолько ей было хорошо и спокойно. Её даже никоим образом не ранила отстранённость Джейми, вот лишь бы он вот так лежал тут перед ней, а она вот так вот сидела тут возле него, и всё. Еще совсем недавно она бы возненавидела в себе это, но уже не сейчас.

Лежавший на кровати не шевелился. В комнате стояла мертвая тишина, которую разбавляли только негромкие звуки из коридора. Так они и пребывали в молчании: Джейми лежал, а Клэр сидела. Потом больной не выдержали, выглянув из-под одеяла, молча повернулся к своей гостье, зыркнул на неё недовольно-нетерпеливым взглядом, издал что-то среднее между «Пффф…» и «Гхммх» и опять принял исходное положение.

И тогда девушка решила, что пора действовать.

Встав и подойдя к изголовью кровати, она присела на корточки, отогнула одеяло и, зарывшись носом Джейми в затылок, поцеловала основания «луковицы» его волос. Клэр блаженствовала - его кожа была гладкая, родная и вкусная. «Господи всемогущий! Он пахнет... он пахнет счастьем!» И хоть у юноши чувствовался жар даже сквозь шелковистость волос, врача это не сильно тревожило –для неё это означало, что его организм борется.

Больной дёрнул головой и, легонько оттолкнув её затылком, опять укрылся одеялом по самые уши. Девушка немного стушевалась, но если уж начала, то, значит, нужно идти до конца, и поэтому, на этот раз уже не трогая одеяло, зарылась носом в его шевелюру на макушке. Ей сразу вспомнилась их поездка в Лондон. Еще тогда в поезде, только лишь вдохнув запах своего любимого мужчины и моментально от этого успокоившись, она поняла, что совершенно не случайно он так понравился ей тогда, в Глазго, с первого взгляда. Она его просто почувствовала. Клэр даже собой загордилась - какая она «тонкая штучка» и какая у неё хорошая интуиция. Приободрённая такого рода мыслями, девушка пару раз поцеловала его в волосы, отодвигая одеяло одной рукой ниже к шее.

Больной не шевелился и уже не пытался её оттолкнуть.

Девушка записала это себе как маленькую, промежуточную победу и пошла «в атаку»:потянувшись к уху парня, она лизнула его почти по всей полуокружности и даже не просто кончиком языка, а высунув его почти полностью. Потом, чуть-чуть пососав мочку, укусила её.

Никакой реакции.

Она пошла дальше. Еще ниже отодвинув одеяло, начала со всей своей нежностью пощипывать губами его шею, потом потёрлась ими об его «луковичку», а увидев сбоку, чуть ближе к плечу, родинку, медленно, тягуче её лизнула.

Бесполезно.

И вот тут Клэр расстроилась. Она выпрямилась и вернувшись на стул, обреченно сложив руки на коленях. И именно в это мгновение...

- Почему ты не позвонила в субботу, как мы договаривались? – раздался из-под одеяла четкий, здоровый, голос Джейми.

Провинившаяся чуть не сделала рукой знак «Ййеессс...», но радоваться было рано.

- Эмм... извини, – начала лепетать она,слегка подавшись к нему всем телом, - я виновата... правда... Извини.

- Ты не хочешь иметь со мной дело? – продолжил оттуда же тот же голос.

Гостья медленно поднялась со стула и опять склонилась над больным. Целовать на этот раз она его не стала, а просто зарылась ему всей пятернёй в волосы на макушке.

- Нет, не хочу, – сказала она мечтательно. И когда Джейми попробовал было дёрнуть головой, слегка надавила на неё в попытке зафиксировать и быстро добавила: – Я хочу иметь тебя, а не какое-то там дело. – Он замер, а Клэр стала опять медленно водить своими ладонями по волосам и шее парня. – Всего тебя. – Ей было удобно, что молодой человек не видит её лица, и пошла на повышение градуса откровенности. – Со всеми твоими странностями и сложностями, со всем твоим умом и дурью... с твоей грубостью и нежностью... категоричностью и неуверенностью... всего тебя.

Тот молчал и не шевелился, поэтому девушка, недолго думая, встала и, вначале присев к нему на кровать, сбросила, не расстегивая замки, свои мягкие осенние туфли с ног, которые, приехав с юга, еще не успела сменить на зимние ботинки, и прилегла к нему сзади и, вытянувшись вдоль его тела, положила себе голову на протянутую левую руку, а правой обняла любимого поверх одеяла.

- Я ждал твоего звонка, – уже глуше проговорил юноша, не делая попыток повернуться.

Клэр начала гладить его по плечу, как мама успокаивает ночью своего маленького сына, которому приснился страшный сон.

- Я знаю. Извини еще раз. – Она помолчала. – Я очень скучала по тебе, Джейми. Правда. Я очень соскучилась. - И в подтверждение она закинула на него руку и прижалась к нему сзади всем телом, прислонив боком свою голову у него чуть пониже шеи.

- А почему не звонила? Я тебе звонил.

- Я видела. Я была очень занята. Меня не было в Оксфорде. – И Клэр отстранилась.

- Вот как? – юноша чуть развернулся к ней. – И где же ты была? Если, конечно, не секрет.

- Нет, не секрет. Я была в Хелстоне, в Корнуолле, на похоронах. Умерла мама Фрэнка.

Больного как будто подбросило на кровати под одеялом и развернуло прямо лицом к девушке. Для человека, отчаявшегося пережить простуду и приготовившегося отдать Богу душу, это было очень живенько.

- Клэр, а сразу сказать было нельзя? А позвонить было не судьба? – голос Джейми одномоментно стал непростительно далёк от загробного.

«Так надо, – про себя подумала интриганка. – Тебе вон лёгкие послушать нельзя без хитрости, а ты хочешь, чтобы я честно и простодушно попросила твоё сердце. Глупенький».

- Я виновата. – Любимое и, даже несмотря на болезнь, очень красивое лицо сейчас оказалось намного ближе, чем она могла выдержать, поэтому Клэр быстро опустила подбородок и потупила взгляд. – Прости меня, пожалуйста, но... - она запнулась, а потом подняла в мольбе глаза, – но всё сложно... понимаешь... это всё так свалилось неожиданно и... - девушка тяжело, без притворства, вздохнула, - ... вот.

Джейми еще лежал весь укутанный под одеялом, выглядывала только одна голова.

- Я понял, – он тоже опустил глаза.

«Интересно – что?» - заинтересовалась девушка.

– Мне жаль маму твоего мужа и жаль его самого, - всё-таки выдавил он из себя.

- Да... - замямлила Клэр, - мне тоже...жаль.

- И поэтому из жалости к нему ты пыталась оставить меня и забить на наш уговор? Я угадал? – юноша уже требовательно–зло смотрел на неё.

«А он умён не по годам»,– промелькнуло в голове у его собеседницы, прежде чем она округлила свои и без того немаленькие глаза и вперилась в него«стальным», хватким взглядом, раздув ноздри и сжав губы бантиком.

«Да, малыш! – обрадовался юноша, подумав сразу же о своём. – Вот так! Женщину, умеющую так смотреть, может не хотеть только мёртвый мужик. Какой взгляд!»

Но его радость была преждевременна.

- Вау, какая умная мысль! Конечно, угадал!– воскликнула Клэр и уже оттолкнулась от него, чтобы вскочить с кровати. Тот моментально вырвал свои руки из-под одеяла и удержал её за плечи.

- И если бы не твоя болезнь, я бы позвонила тебе и попросила забыть о наших планах и вычеркнуть мой номер из твоего списка, чтобы больше никогда тебя не видеть и не слышать. Так? Я угадала? И сейчас бы не вот тут с тобой... лежала... разговаривала, а сидела бы дома, утирала бы сопли мужу, так?– Пока она говорила, ладони Джейми начали слабнуть. Было видно, что его одолевает осознание - перед ним встаёт картинка, описываемая его гостьей. После чего юноша медленно обернул свои руки вокруг неё, подсунув правую ей под плечо, и крепко сжал в объятьях, прислонившись виском к её лбу. Молча.

Последовала немая сцена.

«Господи, неужели я, действительно, умная?» - боялась поверить своему счастью гостья.

Отстранившись и опустив глаза на девушку, Джейми поцеловал её в лоб, затем - в висок, потом пошел поцелуями, как шагами, прямо к её шее. Немного пососав по дороге мочку, он занырнул губами за нежное, мягкое ушко своей девушки и поцеловал её там, а потом и еще ниже, на шее. После чего, не отстраняясь губами, освободил Клэр из плена своих рук.

Получив свободу движений, она опёрлась руками о его плечи и чуть подтянулась вверх, чтобы облегчить ему доступ к своей шее, а сама запустила свои ладошки в волосы на его затылке. Ему эта идея, видимо, пришлась по душе, потому что он опустился еще чуть ниже сам иcнаслаждением и даже каким-то облегчением зарылся лицом ей под нижнюю челюсть иначал водить там раскрытыми губами, поцеловывая, кратко мягко полизывая кончиком языка и нежно чуть прикусывая зубами её белую нежную кожу. Руками при этом он довольно крепко сжал её в талии, явно себе не доверяя и опасаясь сделать лишнее движение. Оба не произносили ни звука, только лишь шумно дышали.

Парень опускался губами всё ниже к яремной впадине, которая виднелась в горловом вырезе её кофточки с миниатюрным личным гербом принца Чарльза в верхнем левом углу, (поскольку была куплена в farlows, где одевается эта монаршая особа), пока его подбородок не стал доставать до чего-то мягкого и упругого - прямо по курсу у него показался третье-четвёртый размер. Джейми отстранился и упёрся взглядом в её кофту аккурат там, где под ней была ложбинка между грудями его доктора. Как под гипнозом, осторожно медленно, даже не отняв, а отлепив руки от её талии, он накрыл ими эти вожделенные полушария прямо поверх одежды, и, почувствовав, как его раскрытые ладони наконец-то наполнились этой мягкостью и упругостью, которую не в силах были скрыть даже бюстгальтер с кофтой, издал какой-то низкий внутриутробный рокот, напоминающий не то звук выхлопной трубы Yamaha при зелёном сигнале светофора, не то «голос» мотора Ferrari при помахивании перед бампером шахматным флажком. В следующее мгновение его руки были опять на талии у девушки, но только уже под кофтой – судя по всему, парень вознамерился обойти одежду как преграду.

У Клэр тело буквально горело и плавилось под его руками и губами. Или даже растворялось. Ей вспомнился один момент. Когда-то давно, еще в Университете, её подруги, рассуждая о том, почему она не может найти себе бойфренда, сравнивали её с золотом – они тогда на курсе проходили курс аналитической химии - которое не вступает почти ни в какие химические реакции, ну, по крайней мере, без дополнительных катализаторов. Легко растворяется оно только в царской водке. Тогда девчонки смеялись, что просто Клэр не встретила еще свой «растворитель», свою «царскую водку». И вот только сейчас при прикосновениях рук этого мальчика к своему обнаженному телу она поняла, что такое растворяться в человеке, в партнёре. Это было божественно. Клэр улыбалась. Что, однако же, не помешало у неё в голове сработать своеобразной «сигнализации» и включиться мозгам, как только пальцы Джейми пробрались под кромку её лифчика.

- Джейми... - тут же подала голос Клэр, - Джейми, у тебя очень горячие руки. Ты болен. – Она остановила свои ладошки у него в волосах, но не убрала их.

- Угу… - угукнул уже довольно сильно возбуждённый больной, усиленно дыша, - я знаю... мне недолго осталось, поэтому... перед смертью...

Девушка, чуть отстранившись, насколько это было возможно, попыталась посмотреть «смертнику» в глаза.

- Джеми, я не шучу. Ты болен, и тебе нужно лечиться.

- Я знаю. Вот ты меня сейчас и вылечишь. – Тот своими максимально раскрытыми ладонями водил по её телу от пояса джинсов до кромки бюстгальтера. Он загребал ручищами ощущения от её щуплого, маленького тела, от её обнаженной гладкой нежной кожи, как золотоискатели когда-то гребли песок на берегах Клондайка - ему было мало, и мало, и мало. От бессилия, что не может получить столько, сколько хочет, здесь и сейчас, сию же секунду, он подсунул ладони ей под спину, состыковав там свои средние пальцы, и сжал её в талии так, что большими пальцами чуть ли не дотянулся до её пупка на животике, зарываясь в этот момент носом в её волосы.

«Его нужно отвлечь», - уже начала опасаться Клэр.

- Джейми,ты не можешь... - она замялась.

- Не могу чего? – абсолютно равнодушно-машинально, не выказывая ни малейшей заинтересованности в ответе, спросил тот.

Когда Клэр не могла на что-то решиться, не могла заставить сделать что-то «страшное», она представляла, что стоит на краю обрыва и, просто мысленно зажмурившись, «прыгала» с этого обрыва.

- Тебе нужно лечиться, а не трахаться.

Джейми замер и перестал дышать. Так же замерли и его указательные пальцы, которые теперь уже опять были буквально под кромкой лифчика.

- Пффф... – выдохнул он и, убрав от неё руки и поправив кофточку, залез своей пятернёй себе в волосы. – Пфф... - кажется, его заклинило.

«Сработало!» - ликовала про себя бесстрашная врач.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 13. Часть 1. Эклектика

Он на пороге-
и в силе эстетика.
Жанр - диалоги
в стиле “эклектика“,
споры до плача...
Тело тестуемо
телом. Задача:
впихнуть невпихуемое.

Фёдор Марун.

Сула всегда не любила кошек.

Не то чтобы она их не любила в принципе, так сказать, от общего к частному и обратно, как и положено яркому представителю конкурирующей организации за человеческое сердце и привязанность. Отнюдь. Кошек она не любила по той просто причине, что эти асоциальные усатые «элементы» с самых первых встреч и знакомств не шли с ней на контакт. Они не изъявляли ни малейшего желания поиграть или побегать наперегонки, поваляться на пару в сырой траве, поплавать вместе в пруду в парке, погрызть друг другу уши – все эти и прочие радости бытия им были чужды напрочь. Но даже этого было мало, кошки оказались на редкость твердолобы и упрямы – сколько ни втолковывай им, что поддеть соседа под брюхо мордой -это чертовски весело, сколько ни показывай, что хватать зубами«коллегу» за загривок на самом деле просто здорово, сколько ни демонстрируй для них наглядно всё это на своём собственном примере, вредные коты при малейшей попытке вовлечь их или навязать им подобную манеру общения тут же протягивали лапы, выпускали свои когти «сдохни от зависти, Фредди Крюгер!» и норовили вынуть твои глаза. На кой пёс им твои глаза, только одному их кошачьему богу и известно.

То ли дело белки. Белки – это круто! Они игривы как живые мячики - быстро подбегают, быстро убегают, много и красиво машут своими хвостиками-дразнилками, не претендуют на место рядом с человеком, их много – выбирай - не хочу, и, самое главное, у них нет этих «сдохни от зависти, Фредди Крюгер» когтей – попрыгуньи почти не опасны.

Тем более Суле никак не удавалось их догнать и поймать. А всё потому, что там растут деревья. Вообще с этими деревьями была просто беда. Чуть что, шустрые пушистохвостые создания молниеносно оказывались где-нибудь высоко на стволе. Даже быстрее кошек. Сула им жутко завидовала, была со всем этим форменным безобразием категорически не согласна и ругалась на них что есть мочи: уговаривала спуститься вниз по-хорошему, обещала спустить сама по-плохому, грозилась таки добраться до них, подпрыгивая на дерево, опираясь на ствол передними лапами, как бы пытаясь расшатать его и стряхнуть этих любительниц догонялок с веток как спелые груши, нарезала круги вокруг всех этих тополей и клёнов – бесполезно, белки целые и невредимые сидели на ветках, весело, хором поцокивали что-то там на своём, на беличьем, и, судя по всему, чувствовали себя в полной безопасности и хозяйками положения. Суламиту это страшно бесило. Скорее всего, в глубине своей фараоново - собачьей души она мечтала вырубить все деревья во всём Оксфорде и уже в чистом поле, так сказать, на равных разобраться с этими хитрыми «друидками».

Клэр уже давно хотела пройти со своей любимицей общий курс дрессировки. Это ей не раз советовала Сесилия, на этом настаивали заводчики из Лондона, у которых Фрэнк купил щенка, да и сама девушка, наблюдая за взрослыми воспитанными собаками у них во дворе, слушающимися хозяев и хозяек по одному слову или даже движению руки, и выбираясь по выходным со своей хулиганкой в PortMeadow и восхищаясь выучкой тамошних питомцев, мечтала, что когда-нибудь в будущем и её лопоухое чудо станет такой же послушной, воспитанной и умной взрослой собакой. Поэтому к полугодовалому возрасту своей воспитанницы девушка начала подыскивать той хорошего, дельного инструктора.

А пока... а пока ей приходилось бдительно следить за тем, чтобы щенок не наелся какой-нибудь отравы с земли, брать его на руки, чтобы успокоить и унести от дерева, куда его завлекали рыжие обитательницы парков, постоянно отвлекать от кошек и других раздражителей и всячески успокаивать, если он всё-таки напрашивался на кошачьи когти и потом скулил чуть ли не до слёз.

Так было и на это раз. Только лишь хозяйка и её питомица вывернули из-за трибуны стадиона Баннистера, чтобы посмотреть футбольный матч, где играл Джейми за команду Магдален колледжа, как Сула, увидев, как двадцать два«идиота» до такой степени бестолково и неуклюже бегают за мячом по такому огромному лугу, практически без её непосредственного участия и даже – о, ужас! - не под её чутким руководством, так рванулась на поле, дёрнув поводок, что увлекла за собой свою зазевавшуюся владелицу чуть ли не через беговые дорожки, которыми была опоясана игровая зона. Когда её столь благородный порыв – поучить этих недотёп, как на самом деле нужно играть в мяч, был остановлен поводком практически у самой кромки поля, Сула, убедившись, что «не в этот раз», залилась таким громким лаем, что Клэр в ужасе тут же схватила её на руки, хоть та была уже далеко не пушинкой, и унесла назад за трибуну, оглядываясь - не остановил ли игру её четвероногий «арбитр». Но шум стадиона и еще не успокоившийся дневной ветер заглушили голос пышущего праведным гневом щенка, который не оставил попыток хоть как-то повлиять на игру даже на руках у хозяйки и продолжал гавкать, выворачиваясь и стараясь вернуться в гущу событий. Да и к тому же, на счастье Клэр, игра велась в тот момент на другой половине поля - лай услышали только вратарь в ближайших воротах, да несколько человек, стоящих на свободной зоне перед трибунами, скорей всего, из тренерского состава, но, оглянувшись и увидев безобиднейшую ситуацию, все они тут же вернули своё внимание к игре. Хорошо, что Сула этого не заметила – столь полное игнорирование её, вне всякого сомнения, компетентнейшего мнения, ей вряд ли пришлось бы по вкусу.

Клэр собиралась прийти к Джейми в среду, чтобы узнать, как у него дела и помочь выздоравливать дальше, но, как говорится: «Хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах». Во вторник вечером, будучи на дежурстве, девушка почувствовала у себя знакомые симптомы: слабость, ломоту во всём теле и першение в горле. Она, недолго думая, измерила себе температуру, и когда градусник показал ей 37,4, тут же пошла на первый этаж в аптеку, купила витамины и всыпала в себя целую жменю этого драже, после чего у них в приёмном покое нашла и приняла еще и аспирин, и надела медицинскую маску. Но даже если благодаря этим мерам она и почувствовала облегчение и обрела надежду, что ей хватит сил доработать до утра, и не свалиться от бессилия, и не допустить упущений в работе в эту смену, то о том, чтобы завтра выходить на улицу, не могло быть и речи. Поэтому, как только между приёмом пациентов появилась свободная минута, она тут же набрала номер самого главного и любимого из них. Насчитав шесть гудков, но ответа не дождавшись, Клэр сбросила вызов и откинулась к стене в раздевалке, из которой звонила. Она всегда скучала без него. Всегда. И вот такие вот банальнейшие заминки сказывались на её настроении с далеко идущими выводами – ей сразу же начинало казаться, что Джейми её бросил, что она ему надоела, что он передумал, и прочее, и прочие «шедевры логики». Но когда ты влюблён, логика спрятана от тебя такой же толщей эмоций, как дно Марианской впадины от поверхности океана высотой «водяного столба».

Абонент перезвонил сам где-то минут через десять. Услышав рингтон и увидев, от кого звонок, Клэр как будто заново родилась. Она подскочила со своего стула в приёмном покое, потому как работала за компьютером с данными анализов, и бросилась из кабинета, рукой дав понять Мэнди – сменной медсестре, что скоро вернётся.

- Алло, - произнесла девушка, закрывая за собой дверь кабинета и стаскивая маску с лица.

- Алло, привет, – сказал парень, судя по голосу, с улыбкой. – Ты можешь говорить?

- Да. – Она изо всех сил «глушила» нотки ликования в своём голосе. – Да, могу. Я звонила. Привет, как ты себя чувствуешь?

- Отлично. – Если бы не поспешность ответа, доктор Рэндол, может быть, даже ему и поверила - уверенность в голосе парня можно было разливать по бутылкам.

Врач обескуражено замерла.

- Ты уверен? Такого не может быть, – сказала она, не подумав о том, кто у неё на связи.

- Конечно, я уверен! – воскликнул «бывший» больной. – Я здоров как лось!

Клэр скептически сжала губы.

- Джейми, ты меня ни с кем не путаешь? – уверенность в голосе врача можно было заливать в железнодорожные цистерны. – Это я – Клэр. Это я слушала тебя вчера и слышала свисты сквозь обструкцию. Если у тебя уже нет температуры, то хотя бы не трогай лосей. Поэтому давай-ка начнём заново. Итак, привет, Джейми, как ты себя чувствуешь?

Тот уже смеялся: «Её не проведёшь! Профи!»

- Я действительно очень хорошо себя чувствую, – настаивал он вслух. – У меня есть небольшой кашель, но это обычная фигня. – Слово «фигня» заглушил звонок с последнего урока, ибо было уже около восьми вечера, и студент стоял в коридоре своего колледжа.

- Джееееейми... - медленно протянула доктор как в прострации, не веря своим ушам, – Джейми,ты что... уже на уроках? – Ответом ей было молчание. – Джейми, ты спятил?– Клэр говорила это с такими интонациями, как будто уличала парня в ограблении казначейства Великобритании и сейчас начнёт уговаривать вернуть всё обратно.

- Эээээ... Клэр, у меня дофига зачетов, я не хочу отставать – так я могу не попасть домой на Рождество, – вполне себе серьёзно оправдывался студент.Девушка слышала, что он разговаривает на ходу, явно куда-то направляясь.

Доктор буквально задохнулась от возмущения.

- А так ты можешь попасть ко мне на работу с осложнением и на Рождество, и на Новый год! Хоть сегодня-то можно было полежать в кровати!– ослабленная болезнью на этой фразе выпихнула из себя весь воздух и сразу же глубоко и шумно вдохнула.

Джейми молчал. И пару раз моргнув, она поняла, о чем молчит он, и тоже замолчала о том же. Но быстро стряхнула с себя наваждение.

- Даже не думай, – сказала она твёрдо, но с улыбкой.

- Ты обещала завтра прийти и растереть меня. – Его голос уже даже не соблазнял, а сразу совращал. Эдак, в лоб. И без прелюдий.

Клэр обомлела.

- Джейми, ты ли это? Кто ты и что ты сделал с тем засранцем, который вчера вынес мне весь мозг, пока позволил прослушать лёгкие?

- Это не я. Это ты.

Врач насторожилась.

- Что... «я»?

- Это не я, это ты с ним что-то сделала, Клэр.

«Мммм... вон как мы заговорили», - врач только что не замурлыкала.

- Это обвинение или благодарность?

- Это правда. – И дав ей чуть времени обдумать его ответ, он вернулся к делу. – Ну так как?

- Ой, да, извини, - спохватилась она, - ээээ... - и почесала пальцем макушку, – тут, понимаешь, в чем дело - я тоже заболела, у меня тоже вирус. Поэтому мне, скорее всего, дня три – четыре придётся побыть дома.

- Твою мать, – тихо выругался парень в телефон. – Это я тебя заразил?

- Вряд ли - инкубационный период слишком короткий. Скорее всего, я заразилась где-то в поездке. Извини, что подвела тебя.

– Не извиняйся, хоть мне и очень жаль, Клэр. Правда, жаль. – Его голос мог бы вполне служить олицетворением грусти и печали. – Но ты выздоравливай.

- Спасибо. Я буду очень стараться.

– А когда ты сама болеешь, что делаешь? Как ты лечишься? Ты пьёшь таблетки? Тебя нужно...ээээ... растирать?

Она хихикнула.

- Я пью много витаминов, Джейми. Мёд и травы. И растираюсь, да. – Девушка дразнилась и хвасталась, но до неё уже начало доходить, что она - таки попалась.

- Иииии...

- Эммм... видишь ли...ммм... - сразу же замялась больная, - сейчас Фрэнк на работе, а завтра он возьмёт отгул и будет меня лечить, не исключено, что и послезавтра. – Она всё-таки пыталась выжать из существования своего мужа хоть что-то.

Повисла неловкая пауза.

- Угу. Ясно. – Джейми никак не хотел оставаться в долгу. – Тогда я спокоен – за тобой есть кому поухаживать, – сказал он утрированно жизнерадостно.

Клэр ни секунды не сомневалась, что такой представитель сильного пола, как её пациент, тоже недостатка в кандидатках на роль сиделки не испытывает, но всё-таки решила подыграть ему.

- А как же ты? – проговорила она с показательным волнением в голосе.

– Я... ну а что я...- Джейми понял её игру.- Придётся звать Арину для растираний. А что делать! Хоть я, признаться, всё время боюсь, что она не сможет остановиться вовремя и залечит меня до смерти. – Он замолчал и ждал реакции.

Клэр сжала телефон в кулак, хоть и подозревала, что растирать себя вот прямо так, не забрав лет пять жизни и не выпив всю кровь по капле, парень вряд ли позволил бы и ей, и Жизель Бундхен, и Дите фон Тиз.

- Передавай ей привет от меня, – бодро сказала она. – И скажи, что если она натрёт тебя «Эвкабалом», то пусть на спине не опускается на зону почек. Эта мазь плохо влияет на пуриновый и пиримидиновый обмены, Арина уже должна знать, что это такое. А «Пульмексом» нельзя растирать в один день сразу и грудь, и спину. Он сильно разгоняет кровоток в большом круге кровообращения. Организм сработает обратной реакцией и ослабит скорость крови, а это может отрицательно сказаться на мужской потенции.

Динамик её телефона буквально разорвало от громкого хохота.

- Ахахаха... я оценил вашу заботу, доктор Рэндол, ваша компетентность в некоторых вопросах просто бесценна. Клэр, выздоравливай поскорее, я... - парень хотел сказать: «я очень скучаю», но или постеснялся, или просто не смог, - я скоро позвоню, а сейчас должен идти, извини. – Было слышно, что он уже где-то на улице.

- Да-да, конечно. Это ты извини. Пока. – Клэр отключилась.

И началось.

Она долго и нудно болела. Вернее, болела она не так уж и долго - всего то три дня: среду, четверг и пятницу, и не так уж и нудно – периодически с ней бывал Фрэнк, один раз заехала проведать больную Сесилия, заверив, что вирусы её уже не берут за столько лет работы в больнице, поэтому она смело может общаться с зараженной подругой. Ну и, конечно же, свою любимую хозяйку очень даже неплохо развлекала и отвлекала Сула, очень смешно таская в зубах из комнаты в комнату всякие разные ненужные тряпки, волоча их за собой как шлейф. Их ей отдали на откуп сердобольные владельцы, видя, как щенок пытается всё время стянуть одежду с вешалки в прихожей и прямо-таки ломится в платяной шкаф в надежде что-нибудь урвать для себя – так ей нравились все эти мягкие, тряпичные штуки, висевшие на вешалках, она любила вить себе из них гнёзда, складывая всё это богатство в одну большую несуразную кучу и водружать себя на неё как на постамент. Фрэнк называл её за это«барахольщицей» или просто «настоящей женщиной».

Но Клэр всё равно опять очень сильно скучала по Джейми. Постоянно. Почти как раньше, но только теперь уже всё было по-другому. Сейчас ей было что вспомнить, на что надеяться и о чем помечтать. И она вспоминала, и надеялась, и мечтала. Правда, когда дело доходило до последнего, девушка терялась и начинала метаться от программы «минимум» к программе «максимум» и обратно, не в силах определиться с тем, сколько чистой, наглой мечты ей можно добавлять в картинки в её воображении, какое процентное соотношение фантазии и реальности она может себе позволить? Представить, как они с Джейми всё-таки смогут прогуляться по городу и накупить всяких вкусностей к чаю? То, как они с Джейми займутся сексом? Или даже любовью? Как они с Джейми будут встречаться? Или как они будут встречаться, ни от кого не скрываясь? То, как они станут жить семьёй? Подумав о последнем, мечтательница скрепя сердце не могла не признать, что картинка вырисовывается весьма абсурдная. И расстроилась. В глубине души всё это время, не переставая, не отвлекаясь на всякие мелочи, не оглядываясь на различные помехи и, самое главное, послав подальше здравый смысл и всё, что к нему прилагается, она всё еще хотела его ребёнка и ничего не могла с этим поделать. Вот хотела и всё. Хотела.

Добавляли досады и мысли о том, что если бы не болезнь, она, может быть, именно сегодня, даже сейчас, вот в это самое мгновение, натирала бы Джейми разогревающими гелями и наклеивала согревающие пластыри на его красивые торс и спину, и у него бы пошел процесс выздоровления и восстановления. Ведь наверняка, если бы он был сейчас в Глазго, Алиса бы смогла позаботиться о своём сыне, а предоставленный самому себе он может запустить этот процесс, не имея ни малейшего понятия о его последствиях. И это всё при живой-то Клэр, лежащей беспомощно всего в нескольких километрах. Безобразие.

Всё время думая о нём, она столь же постоянно боролась с желанием набрать его номер. Хотела услышать голос, поговорить, спросить, как здоровье и учеба, но, помня о его обещании позвонить первым, сдерживала себя из нежелания быть навязчивой. Поэтому влюблённая раз от разабрала себя в руки, запасалась терпением, и принималась ждать его звонка, и очень надеялась, что он не звонит каждый день только лишь из-за боязни поставить её в неловкую ситуацию в присутствии Фрэнка.

Фрэнк.

Он пребывал в своём горе и всё еще был полон своей боли. От каких-либо «забегов в ширину» её мужа спасало только то, что тот никогда не был истеричным, психованным мужчиной. Не изменяя себе и сейчас, он оставался внешне всё так же спокоен, сосредоточен и задумчив, и больше походил на тутового шелкопряда внутри своего кокона, нежели на грозовой фронт внутри своего облака. Фрэнк что-то вынашивал внутри себя, какое-то изменение в себе, и что это будет, судя по всему, вряд ли знал он сам. С женой он был таким же, как и прежде: предусмотрительным, вежливым, интеллигентным и вполне себе равнодушным. Клэр чувствовала, что для самого себя он её ни в чем не обвиняет, не укоряет и не считает виноватой в чем бы то ни было, а просто всё время о чем-то думает, и это «что-то» мало её касается.

У самой же девушки поведение супруга не вызывало абсолютно никакого протеста, ни внутреннего, ни внешнего - ни в малейшей степени. Сейчас свою задачу относительно него она видела только в избавлении его от необходимости выслушивать её воркования с Джейми по телефону, хоть и сомневалась, что Фрэнк вообще обратит на это внимание. Но всё-таки рисковать не хотела – это были бы, при сложившихся обстоятельствах, лишние переживания для мужа, а этого Клэр ему не желала – тому и так досталось. А посему она просто держала свой телефон на беззвучном режиме, а потом перезванивала тем, с кем для себя видела необходимость или целесообразность в общении. Но во время недомогания с разговорами и вопросами знакомые и коллеги беспокоили её мало – в основном все знали, что она болеет, и не хотели тревожить.
Её ненаглядный позвонил в субботу, часов в десять утра. Пропущенный вызов Клэр обнаружила, покончив с завтраком, почти сразу же, минут через десять-пятнадцать после самого звонка. Пролежав два дня в лихорадке, разбитая ломотой в костях, она и не думала заставлять себя покушать. Даже вчера, в пятницу, почувствовав себя получше, тем не менее всё еще не смогла проглотить хоть что-то из пищи, и когда Фрэнк попытался накормить её фасолевым супом насильно, сдвинула брови и напомнила, что перед ним, на минуточку, врач, и врач сам знает, когда и чем насиловать свой организм. Но сегодня, проснувшись и увидев себя в зеркале в ванной комнате, больная поняла, что пора. Дальше тянуть было уже нельзя. Правда, вид еды у неё всё еще не вызывал ничего, кроме чувства лени и бессилия, но девушка переборола себя и съела йогурт и десять ложек овсяной каши. А потом, обнаружив у себя в телефоне свежий звонок от Джейми, восприняла его как вознаграждение за победу над собой. Дождавшись, пока муж засядет в кабинете, решила перезвонить из спальни, со второго этажа.

- Алло, Клэр, привет. Я тут звонил тебе. Как ты себя чувствуешь? – ответил парень на одном дыхании после второго гудка.

Клэр почувствовала, что... да что там...от звуков его голоса она просто и заболевала, и выздоравливала одновременно. А еще успевала «таять» и завидовать самой себе.

- Привет. Я уже почти нормально. Кризис миновал, осталось только немного поднабраться сил. Завтра вот планирую выйти на улицу погулять с собакой. А как ты? Только честно, Джейми.

Тот засмеялся.

- Нууу... если честно... кашляю только ночью. Но я уверен – это остаточное явление и скоро пройдёт. Я на финишной прямой к выздоровлению.

- Оу, я рада. Арина просто волшебница, так быстро поставила тебя на ноги, – не удержалась ревнивый врач.

- Если бы я позвал Арину, боюсь, она бы залечила меня вплоть до инвалидности. Такая перспектива меня... - тут он хмыкнул, - не устраивает.

Доктор решила прощупать почву, ну, или, хорошо, нарваться на сравнение и комплимент.

- А какая перспектива устроила бы Джеймса Фрейзера?

- Эммм... ну вот, если ты уже завтра планируешь прогулки, я бы хотел тебя увидеть, хотел бы с тобой прогуляться. Ты не хочешь прийти к нам на игру? Мы завтра играем на стадионе Баннистера с Вулфсонами.

Клэр похолодела.

- Что? Что я слышу, Джеймс Фрейзер? Ты уже бегаешь по полю? – Она не кричала только лишь из боязни привлечь на крик мужа. – Джейми, ты в своём уме? На улице декабрь месяц!

- Ноябрь, Клэр.

- Да какая разница!

- Ну так ты сможешь прийти? Приходи, Клэр, пожалуйста, – гнул свою линию футболист.

«Надо же, - подумала девушка, умиляясь, - такой маленький, а уже такой мужчина».

- Пффф... даже не сомневайся, - всё-таки не удержалась и фыркнула она, - я буду там и всё расскажу твоему тренеру. А еще Арину себе в помощь прихвачу. Вот дай я только до тебя доберусь – всего, до пяток, разотру и «Пульмексом», а сверху еще и «Эвкабалом», а потом так же всего обклею согревающими пластырями. А потом...

Но будущий клиент «Пульмекса» и «Эвкабала» быстро вышиб клин её врачебного накала клином своего мужского напора.

- Оу... а вот что будет, когда я до вас доберусь, доктор Рэндол... – промурлыкал он в телефон.

У доктора тут же повылетали из головы все её медицинские термины, а так же общечеловеческие колкости и сарказмы, но зато как-то так мелькнуло подозрение, что её пациент не совсем трезв.

- Когда у вас игра? – продолжила она, планируя получше прислушаться к его интонациям и выговору.

- Завтра вечером в пять! – обрадовался парень, поняв, что победил. Да он, в принципе, и не сомневался, что всегда будет её побеждать. Он с первой встречи чувствовал, что он – её слабость.

- На стадионе Баннистера?

- Да. У нас.

И тут она услышала, как, видимо, где-то там, рядом с Джейми, что-то хлопнуло наподобие двери, и совсем близко от него прозвучал женский смех.

Клэр только лишь раскрыла рот спросить своего собеседника о его местонахождении, но не смогла – не в её правилах было опуститься до расспросов о передвижениях и ореолах обитания и требований отчетов в действиях и поступках, хоть этот женский смех довольно ощутимо поубавил красок в её мире. Поэтому она просто замолчала.

Но Джейми и тут её удивил.

- Клэр... ты не хочешь спросить, где я? – услышав её громкое молчание, юноша пошел ва-банк.

- Хочу, - тут же отозвалась она, - да только что мне это даст?

«Да! Я же говорил, что она идеальна!» - возликовал он про себя.

- Я в Лондоне.

- Ладно, Джейми, ничего не говори. Ты свободный молодой человек и волен находиться там, где посчитаешь нужным.

- Дугал позвал меня с собой на переговоры. Мы сейчас дома в гостях у одного из его подрядчиков.

- Оу, вот даже как. – Такого Клэр явно не ожидала.

- А ты думала, я умею только целоваться и валяться с температурой?

А вот эта фраза уже окончательно убедила девушку, что её шотландец сегодня, вне всякого сомнения, не разминулся с алкоголем. Она заулыбалась.

- А кто тебе сказал, что ты умеешь целоваться?

- Клэр... не играй с огнём, - Джейми перешел на низкий гортанный баритон, - тебе их всех перечислить?

- Ладно, будем считать, что ты меня напугал,– притворно вздохнула она.–Ну так если завтра игра, разве сегодня у тебя не должна быть тренировка? Ты прогуливаешь?

- Пфф... и эта женщина минуту назад чуть не угробила мне барабанные перепонки, возмущаясь, что я бегаю по полю. – Футболист с удовольствием засмеялся. - Нет, сегодня тренировки нет. За день перед матчем мы расслабляемся и отдыхаем. Тренировка завтра с утра. – У Джейми был очень довольный тон.

- Ясно. На матче я буду с Сулой. Я давно с ней не гуляла.

- Договорились. Познакомишь меня со своей фараоновой собакой.

- Если она согласится. – Клэр хихикнула. - Шучу. До завтра?

- Угу. Да, до завтра. Пока. – Юноша явно улыбался. - Только не болей.

- Ты тоже. И не пей много. Пока.–И она быстренько отключилась, из желания оставить последнюю колкость за собой, после чего сразу же ринулась вниз за очередной лошадиной дозой витаминов и травяным чаем.

Вообще–то Клэр знала, что за болезнью у неё очень часто следует какой-то подъём сил и, скорее всего, этиология этого самого подъёма лежала в области не физиологии, а психологии. А тем более сейчас, когда её психологический анамнез отягощался еще и разлукой с Джейми, она действительно воспряла духом при перспективе скорой встречи с этим, так необходимым ей человеком.

Вечером в субботу девушка уже смогла помыть голову, поговорить с дядюшкой по телефону, рассказав ему о смерти миссис Рэндол, и передать от него и всех глазговцев соболезнования Фрэнку. Потом она, при непосредственном участии Сулы, завела стиральную машинку с постельным бельём и полотенцами. Когда хозяйка, поснимав кое-что из этого с вешалок и кое-что достав из корзины, свалила всё это в большую груду на полу в ванной, с её барахольщицей чуть не случился коллапс эстетического восторга – сразу столько добра! Щенок прыгал на эту кучу как большая рыжая лягушка и никак не хотел расставаться со своим богатством, вцепляясь в него зубами при малейшей попытке разлучить его с его «гнездом». Затем, с «помощью» всё той же Сулы, Клэр приготовила очень вкусную тушеную картошку с мясом и бобами, которую сама всё-таки есть не смогла, а вот Фрэнк, в компании их домашней любимицы, изголодавшись по готовке жены, поглотил быстро и с удовольствием. После того как они поели, а стиральная машинка постирала, девушка - энерджайзер решила сделать еще одну стирку с рубашками мужа и их домашней одеждой, предварительно выпроводив Сулу из ванной и закрыв дверь перед её породистым носом, после чего «наслаждалась» «музыкой» поскуливания под дверью, пока не закончила. Под конец она немного прибралась на кухне и на такой созидательной ноте направилась спать с радостным, предвкушающим настроением.

В воскресенье с утра она проснулась рано, но долго оставалась в постели, набиралась сил к матчу.

Фрэнк, позавтракав, ушел в библиотеку, сказав, что сегодня, раз уж она себя хорошо чувствует, пойдёт играть в шахматы – хочет немного отвлечься. Он был заядлый шахматист, и у него это дело очень даже неплохо получалось – во всяком случае, Клэр у него еще ни разу не выиграла. Супруг даже состоял в старинном закрытом клубе шахматистов при университете, который вот уже последние лет двести собирался по вечерам воскресенья в кампусе KweenCollege, и редко когда любители шахов и матов расходились до полуночи.

Клэр сидела в гостиной на диване перед включенным телевизором и листала интернет у себя в телефоне. Она всё забывала спросить у Джейми: есть ли он в Твиттере, на Фейсбуке и в Скайпе. Пока что она понятия не имела, как ей это может пригодиться и что она будет делать, если у него всё это обнаружится в наличии, но... кто владеет информацией, владеет Миром, поэтому на всякий случай спросить не помешает.

Примерно в полдень девушка наконец-то выключила вхолостую работающий телевизор и двинулась на кухню, намереваясь приготовить пирог с мясом. Замесив тесто и поставив его подходить, она поджарила порубленную кубиками свинину с большим количеством лука и, доведя всё это до полуготовности, смешала с приправами, сыром и помидорами черри: свежими и консервированными. Вынув увеличившееся раза в три тесто, разделила его на две неравные части. Из большей раскатала пласт на величину противня и уложила на дно, затем, вывернув туда же всю начинку, покрыла её сверху вторым раскатанным пластом, после чего скрепила края и сделала сверху несколько отверстий ножом.

Отправив всю эту будущую вкуснятину в духовку, чтобы пирог делал то, что от него требовалось, она начала собираться на футбол.

Вообще-то с самой популярной спортивной игрой в Мире Клэр познакомилась довольно поздно для англичанки – только лишь в студенчестве. В том обществе, в котором она вращалась с детства, все душевные и физические силы, весь фанатизм был направлен только на один объект – археологию. Если кто-то из дядюшкиных коллег и имел небольшое, невинное увлечение, помимо божественной археологии, то это хобби, как правило, не вступало в противоречие с полевым и кочевым образом жизни, который навязывал род их деятельности. То есть кто-то знал много пошлых анекдотов, кто-то любил играть в нарды, кто-то занимался фотографией, кто-то интересовался геологией. Один научный сотрудник, Клэр уже не помнила его имени, увлекался вулканами и много знал об их деятельности и активности. Всё.

О том, что где-то в Мире, и не далее чем в Англии, Испании, Италии, люди иногда делятся по приверженности футбольным клубам и могут часами обсуждать футболистов, их игру, гонорары, тренеров, гонорары тренеров, погоду во время матча, мужчины - размер бюста девушки форварда и жены вратаря, женщины – выпуклость икроножных мышц у центровых, и все вместе – силу крутящего момента у новой тачки полузащитника, Клэр узнала, только поступив в Университет. Именно там она, как-то так немного подумав, решила, что будет болеть за «Челси», раз уж родилась в этом районе Лондона.

Посмотрев на себя в зеркало после сборов, девушка осталась собой довольна настолько, насколько может быть согласен со своим внешним видом человек, только что перенёсший вирусную инфекцию. Видок был явно не ахти – впалые глаза и щеки, не самая пышущая здоровьем кожа, довольно вымученный взгляд, но, поскольку другого в наличии не имелось, пришлось идти на встречу к Джейми с тем, что есть. Тем более, что кое-что не изменяло ей ни при каких обстоятельствах - её волосы. Они, как и всегда, богато струились крупными, блестящими локонами до самых плеч – хвала создателям витаминных волосяных бальзамов и кондиционеров и, конечно же, её покойному отцу, передавшему по наследству дочери такое богатство.

Перед уходом вынув пирог из духовки – кажется, он получился очень даже неплох- и накрыв его чистой полотняной салфеткой, умелая кухарка поставила своё творение на стол в гостиной, после чего, прицепив на поводок всё это время крутящуюся под ногами Сулу, отправилась в город.

Шли они долго. Благо Клэр тепло оделась. Им даже удалось развить скорость, вполне себе достойную «улитки–спринтера»,и в этом была полностью «заслуга» Сулы– попав в самый центр города, где не бывала отродясь и где её ждала неизведанная, новая богатейшая палитра запахов и звуков, порой сладких и манящих, а порой агрессивных и отталкивающих, которые все без исключения требовали к себе достойного внимания, она просто не смогла найти в себе силы игнорировать такой богатый выбор занятий и развлечений. Щенок деловито останавливался на каждом углу и возле каждого столба, обследовал все попутные автобусные остановки и рекламные стремянки, не пропустил ни одного более-менее подозрительного пятна на тротуарной плитке – обнюхал все, на GloucesterStreet потянул Клэр через дорогу к кафе RedLion,возле которого стояла толпа студентов, пришедшая на второй ланч и заполнившая воздушное пространство в радиусе километра ароматными, провоцирующими запахами пирогов с рыбой и картошкой и горячих бутербродов с копченой колбасой и пармезаном. Хозяйке пришлось взять животное на руки и отнести подальше от этого «благовония». Но такая временная мера помогла мало – как только Клэр, не в силах долго держать на руках уже довольно внушительную тушку своей питомицы, опустила её на тротуар, «тушка» тут же продолжила с того, на чем остановилась - рвалась всей душой с поводка во все кафешки и пабы, попадавшиеся им на пути, и, если её что-то отвлекало от входа в помещение со вкусными запахами, и парочка благополучно его миновала, собака, очнувшись, просилась вернуться назад и всё-таки как-нибудь да проникнуть в это пристанище гурманов и рассадник чревоугодия.

Однако же силы были не бесконечны даже у такого деятельного существа как Сула – отдав запахам и звукам всю себя без остатка, она пару раз присаживалась на свою «пятую точку», чтобы чуть перевести дух и восстановить силы. Клэр приходилось «входить в положение» и проявлять понимание и терпение. И ждать! Тем более что и тут её хулиганка без дела не сидела, а начинала задирать голову на прохожих- пыталась рассмотреть их получше, улыбаясь им всем без исключения. И надо признать, ей даже удавалось добиться взаимности, и все трудности, которые переносила в пути её хозяйка, окупались теми взглядами и улыбками, которыми провожали это лопоухое чудо проходившие мимо люди - щенок был, действительно, на редкость непосредственен и обаятелен даже для избалованной и искушенной собаками Англии. Львиную долю очарования ему добавляли его бесподобные большие, лопоухие, остроконечные уши фараоновой собаки, которые еще толком не стояли в силу малого возраста, но уже и не висели как, допустим, у ретриверов, а просто трепыхались вокруг его точеной головы на манер привязанных на короткой верёвочке воздушных шариков на ветру – это смотрелось очень мило и комично.

К стадиону Баннистера они подошли со стороны IffleyRoad уже хорошо за шесть часов вечера. Всё это время девушка мучилась одним единственным вопросом: высматривал ли её Джейми среди зрителей или нет? И вообще, он её ждёт или нет?

В тот самый момент, когда она, со своей фараоновой собакой, вышли к самому полю, и Суламита, естественно, из самых лучших побуждений, попыталась вмешаться в ход игры, шла уже середина второго тайма. Хозяйка, немного успокоив щенка после такого мощного всплеска эмоций, опять спустила его с рук и прошла к самому краю трибуны. Усевшись на самое крайнее место нижнего ряда, то есть ближе всех к выходу, она посадила на соседнее сидение Сулу, чтобы, если у той опять сдадут нервы от того, что нападающий – мазила, и она в самых жестких и категоричных выражениях начнёт всё это высказывать ему в лицо, девушка тут же могла дать дёру со стадиона с этой своей оголтелой ушастой футбольной фанаткой.

Зрителей было не очень много, но большая половина мест была заполнена, что вполне себе хватало для хорошей поддержки командам. Своего любимого футболиста Клэр увидела и узнала почти сразу же, как начала следить за игрой – он выделялся своим хорошим ростом. Его команда была в белой форме, и у него на спине красовалась цифра «6».

Шестой номер был полностью погружен в игру – он был зол, сосредоточен и... горяч. Клэр закусила уголок нижней губы. Пепельно–блондинистые, влажные от пота, волосы прилипли ему на лоб, парень раскраснелся и постоянно дышал ртом - его губы были слегка воспалёнными и расслабленными. Девушка невольно вспомнила, как плавилась под этими губами совсем недавно у него в общежитии. «Мой! – чуть подпрыгнула она на сиденье. – Никому не отдам!» И тут её любимый игрок после быстрого бега почти вдоль всего поля, видимо, очень глубоко хватанув холодного воздуха в бронхи, остановившись, пару раз дёрнулся в кашле и тут же сплюнул. «А вот это уже никуда не годится, – тут же «включилась» в зрительнице доктор Рэндол, придерживая на сидении Сулу двумя руками и периодически поглаживая и почёсывая её за ушками и по спинке, уберегая тем самым от истерики. – Он сегодня ночью, скорее всего, просто не сможет спать. Точно обклею пластырями всего! С ног до головы!»

Счет был 4:7, и Клэр не сразу поняла, что проигрывает команда Джейми.

Влюблённая, понятное дело, почти не сводила глаз со своего любимого футболиста, поэтому и не пропустила момент, когда он тоже её заметил. Игра перешла на ту сторону поля, где почти напротив ворот сидели Сула и её хозяйка. Когда в результате разыгранной комбинации в штрафной зоне мяч был утерян, Джейми, воспользовавшись положением «вне игры», оглядел зрителей. Он был мрачнее тучи, но, заметив девушку с собакой, сразу же просиял и, улыбнувшись, очень эмоционально и открыто помахал ей рукой. Та помахала рукой в ответ довольно скромно и несмело, но просияла побольше самого юноши.

До конца игры команда колледжа Святой Магдалены успела забить еще только один гол – его провёл в ворота Вулфсон колледжа какой-то рыженький мальчик, и со счетом 5:7 матч благополучно завершился.

- Привет. Я очень рад, что ты пришла. – Почти сразу же после финального свистка подбежал к ней раскрасневшийся, мокрый, в грязных, оттоптанных бутсах и еще более потрёпанных в боях за мяч, гольфах, но улыбающийся футболист и тут же, протянув руку к Суле, потрепал и почесал её за ушком. Все перечисленные нелицеприятные мелочи его облика, понятное дело, могли нанести внешности шестого номера примерно такой же урон, как слону – дробина. Он продолжал приковывать внимание и радовать глаз, а на фоне манящей шелковистости породистого английского газона по-прежнему был тем представителем сильного пола, которого хотелось... да просто хотелось и всё.

- Я же обещала.– По уши влюблённая просто парила над землёй – он подбежал именно к ней, она была в паре с Джейми, и сейчас они пойдут гулять – не то песня, не то сказка.

- Привет, – сказал парень, наклоняясь к Суле. – Какая ты красавица! – Он обнял обеими руками продолговатую морду фараоновой собаки, и та, тут же высвободившись из его ладоней, в ответ попыталась отгрызть его большой палец – у неё всё еще менялись зубы.

- Ты ей понравился, – довольно заулыбалась её счастливая хозяйка - встретились два её любимца и, кажется, подружились.

- Как твоё здоровье? – оторвавшись от Сулы и выпрямившись, спросил Джейми. – Может быть, ты сегодня зря вышла на улицу? Может, еще рановато? – с опаской закончил он.

От такой наглости у девушки даже лицо вытянулось.

- Посмотрите, кто заговорил! – она отпустила руками собаку, так как мяч, кажется, уже убрали из поля её зрения, и та тут же спрыгнула с сидения.

- Ладно-ладно, - Джейми тут же поднял руки вверх, - забудь. Я сказал, не подумав. Мы сейчас гулять?

Клэр недоверчиво кивнула.

Мимо них проходили зрители, продвигаясь к выходу со стадиона. Небольшая группа юношей и девушек остановилась возле парочки, видимо, намеревалась подбодрить Джейми после проигрыша, но, увидев улыбку на его лице, просто дружески похлопали проигравшего по плечу и, сказав что-то типа: «Клёвая игра, чувак» и «В следующий раз мы возьмём судью на себя», пошли себе дальше.

В ответ парень просто молча улыбался и, подождав, пока они пройдут, продолжил:

- Тогда подожди меня напротив входа, хорошо? У нас сейчас небольшой разбор полётов, а потом только душ и всё.

Клэр опять смогла только молча кивнуть, опасаясь вот-вот свалиться как куль к ногам своего молодого человека, потому как Сула уже потянулась куда-то под сидения за брошенным кем-то пирожком и запутала колени своей хозяйке в поводке. Джейми, заметив её неловкость, широко улыбнулся, и, слегка ущипнув большим и указательным пальцами за щечку, убежал в раздевалку.

Хозяйка, распутав поводок, вместе со своей неуёмной хулиганкой медленно, не спеша, пошла на выход со стадиона и расположилась под деревьями чуть поодаль от Западного входа, с противоположной стороны улицы. Она поняла, что её футболист очень огорчен проигрышем и неудобно чувствует себя из-за этого, и намеревалась отвлечь его от этой досадной мелочи. А проигрыш в футболе она считала именно досадной мелочью.

Джейми появился где-то минут через двадцать-двадцать пять и опять, по новой, в который уже раз обновил у девушки впечатление о своей внешности, только теперь уже в джинсах, черной водолазке, скорей всего, шотландской тонкой натуральной шерсти, и в той самой коричневой дублёнке, тоже, видимо, с отменной, безукоризненной «родословной». Внешние данные этого уродившегося шотландца всё время как будто обновляли в её голове понятия о красоте вообще – вот буквально еще и часа не прошло, как она задохнулась от его вида там, на поле, всего такого потного, разгоряченного, взъерошенного, нервного, злого, в этой белой форме, сидящей на нём столь естественно-небрежно, и вот он уже выходит из-за кованой калитки ворот стадиона, стройный, аккуратный, высокий, длинноногий, уже спокойный, но наглый, дерзкий, но сдержанный. «Господи, и как это меня так угораздило... влюбиться именно...в такого?» - не успела в очередной раз удивиться Клэр, как с огорчением заметила, что парень на своём лице сейчас активировал режим под названием: «покер фейс». Это неминуемо означало, что, скорее всего, он только что провёл не самые приятные двадцать-двадцать пять минут своей жизни.

«Это нужно исправить», - была полна решимости его спутница.

- Давай пойдём на берег Айсис, – приблизившись, сходу предложил Джейми,- там людей всегда мало и можно гулять с собаками, - и протянул руку к поводку, пытаясь принять его из рук девушки.

- Угу,– тут же отдав ему поводок и засовывая свои руки в карманы пуховика, развернулась в нужную сторону Клэр. Она старалась меньше говорить, чтобы не выдать, как ей сейчас хорошо и уютно. «Вот бы с ним каждое утро на работу ходить, - посмеялась она про себя. – И просыпаться тоже с ним. Каждое утро».

Как только они двинулись в путь, Джейми, приблизившись вплотную к своей спутнице, засунул свою руку в её ближний от него карман и, взяв там её ладошку в свою, переложил их руки к себе, после чего слегка пожал пальчики девушки и переплёл их со своими.

Сула же даже не заметила смену хозяина. Кажется, она опять полностью отдалась на откуп новой порции незнакомых запахов, и какое уж тут до хозяев, пусть и дальше думают, что это они ведут её на поводке, хотя уж она-то знает, кто здесь на самом деле главный.

- Извини, что не смогла прийти вовремя, – первая начала её хозяйка. - Я вообще удивлена, что мы всё-таки дошли – Сула отвлекается на всё что можно и нельзя. Мала она еще, конечно, и невоспитанна, чтобы гулять по городу.

Джейми только лишь спокойно улыбался.

- Ничего, мы никуда не торопимся, так ведь? – Он опять пожал руку своей девушки у себя в кармане и заглянул ей в лицо. - Почему именно фараонова собака, Клэр? – Они приостановились и смотрели, как эта самая фараонова собака, остановившись на ChristChurchMeadow, стала что-то там рыть лапой в траве у обочины тротуара.

- Мне подарил её Фрэнк. Ему нравятся эти собаки - он историк, а эта порода одна из самых древних, она связана с древним Египтом, с фараонами. – Девушка задрала голову и посмотрела на небо, вспомнив о созвездии Большого Пса. - Египтологи и сейчас о ней спорят, о мифах про неё, про Огненную собаку, которая жила вместе с фараонами в их дворцах. Говорят, это и была прародительница Сулы. – Хозяйка перевела взгляд на свою любимицу и умилительно улыбнулась: – Но мне она тоже нравится – она красивая, интересная и редкая. А тебе? Тебе не нравится эта порода? – она тоже заглянула Джейми в лицо.

- Мне нравится твоя Сула, – не раздумывая, сказал тот, двинувшись дальше за потомком Огненной собаки, которая, видимо, отрыла то, что ей надо и, поняв, что это ей совершенно не надо, пошла дальше. - Но, вообще-то, я больше люблю лохматых собак, таких...которых всё время хочется потискать, зарыться руками в их шерсть, знаешь, типа ньюфаундленда или тибетского мастифа.

- Или шотландской овчарки. – Девушка кивнула. – Угу. Ясно - чисто шотландский вкус – чтобы не продувало и не мёрзло. – Она с обожанием посмотрела на своего шотландца.

- Именно, – кивнул тот с улыбкой.

Они прошли по мосту через реку Cherwell, а потом, обогнув по краю ChristChurchMeadow, который уже, начиная с сумерек, становился почти пустынным, попали к острову с Лодочным домиком и лодочной станцией LincolnCollege. Здесь уже протекала Thamesили Isis, как её называют в Оксфорде, и в этом месте берега её были на редкость живописны - буквально у самой кромки воды росли роскошные взрослые ивы и не менее красивые и мощные дубы.

- А у тебя никогда не было собаки? – спросила Клэр.

- У-у, – в отрицании мотнул головой её спутник. – У меня родители не соглашались на это – мама боялась собак и не умела с ними обращаться. Её как-то еще в детстве сзади за ногу укусил карликовый пинчер, очень глубоко, у неё даже шрамы остались, с тех пор она с собаками не в ладах.- Он помолчал. - Но я в детстве не сильно просил собаку, так... поканючил годик и успокоился. А вот Дженни! От Дженни родителям хорошо досталось – она ныла лет пять! Мать с отцом хватались за голову, не знали, чем её отвлечь. Сестра всегда говорит, что как только начнёт жить отдельно, заведёт собаку на второй день.

- И какую? Если не секрет. – Клэр опять начинала ловить себя на том, что готова его слушать двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, только бы он рассказывал хоть что-нибудь, всё равно что, и не останавливался.

- Говорит, что хочет далматинца. А лучше – двух.

- Оу, у девушки есть вкус!

– Ну, так! Еще бы! – При упоминании о сестре брат явно «поплыл». – Она занимается рисованием, дизайном, архитектурой. Увлекается компоновкой пространства и материала, цвета, формы там... размера и еще много всякой мутотени, в которой я нишиша не разбираюсь, и Дженни, признаться, меня всем этим так достала, что я с удовольствием сбежал от неё сюда, в Оксфорд.

Клэр захихикала – Джейми кокетничал! Это было так на него не похоже.

- У многих моих друзей были собаки, - между тем продолжал рассказчик, - у дяди Колама всегда дома живут собаки. На ферме в Хайлэнде без собак хреново – они и грызунов отпугивают, и крупных животных, чтобы не вытаптывали всё подряд, и пасти скот помогают – там собаки рабочие и очень умные, самостоятельные. Сейчас у него две пастушьи овчарки: Брэм и Тубо, я их очень люблю. Этим летом, в июле, мы с братьями ходили в горы с ночевкой и брали их с собой.

- С ночевкой?! И вас отпустили?– воскликнула Клэр. – А сколько лет твоим братьям?

- Старшему Бену – девятнадцать, он на полтора года старше меня, а младшему Хэмишу – четырнадцать.

- И как долго вы были в горах?

- Неделю.

- Неделю!! – Клэр даже остановилась.– Ого! – её глаза округлились – удивление буквально распирало её изнутри. – Джейми, а это точно не опасно? Троих, можно сказать, еще детей отпускать в горы без взрослых на неделю!

Её спутник тоже остановился и застыл, немного откинув голову назад и не поворачиваясь лицом к девушке. Та заволновалась – она уже поняла, что проговорилась, но... скорее всего, было поздно. Когда «дитя» всё-таки развернулось и вперилось в неё взглядом, то та его просто не узнала – на неё смотрели глаза взрослого, решительного, серьёзного мужчины и тюльпаны сейчас напоминали меньше всего из всей ботаники и не только. Ощущения от вглядывания в этот беспрецедентно красивый орган зрения больше походили на рассматривание фар ТТ в свете дня – на фоне очевидной злости там были открытая воля и скрытая сила. Но даже сквозь остроту ситуации влюблённая с удовольствием наблюдала, что в молодом человеке не проглядывается и намёка на истеричного, капризного подростка, пытающегося утвердиться тупой обидой и агрессией, а так же, уже в который раз, не могла не залюбоваться его красотой -злость не обезобразила её любимого лица, а с точностью до наоборот – Джейми был просто прекрасен в этой своей злости, тем более, что скорее всего зло этому человеку было свойственно, видимо, он был злой по своей природе. Причем, сейчас он не был вот прямо в бешенстве, но «в режиме льда» - определённо. От этого «льда» кое-что досталось и ей самой – на спине появился «морозец» и многообещающе пробежался вдоль позвоночника.

«Зря это я... про деток-то... не надо было», – поздно дошло до неё.

Красавец, быстро сбросив с себя свою первую реакцию недовольства на такое «оскорбление»,через несколько мгновений довольно умело справился с собой и уже почти спокойно огляделся вокруг. Поискав что-то глазами, он направился к стволу ближайшего дерева, ведя за руку девушку и её собаку.

- Джейми... - у ведомой как-то так незаметно стали подкашиваться ноги.

Но тот не ответил. Он, всё так же молча, отпустил её руку и, подойдя к одной из веток, перекинул через неё корпус поводка-рулетки и рукоятку зацепил за сук, чуть отпустив длину шнура, и тут же, даже не посмотрев на Сулу, развернулся опять к девушке. Для начала он как-то так оценивающе окинул её с ног до головы, как будто что-то прикидывая в уме, после чего, видимо, придя к положительному выводу, подошел и нежно, мягко взяв за талию, с выражением лица «только так, и никак иначе», стал наступать на неё мелкими шашками, явно намереваясь прислонить спиной к дереву. Когда она ему это позволила, он, сгорбившись, упёрся лбом в её лоб и заглянул ей в глаза взглядом, полным какой-то взрослой усталой иронии или даже философии, плюс к этому, видимо, на правах незаслуженно обиженного, позволил себе добавить еще немного насмешки и осуждения.

Постояв так несколько мгновений и дождавшись, пока Клэр перестала понимать что-либо вообще, поскольку в её взгляде с каждой секундой прибавлялось вопроса или даже испуга, он молча, медленно, с открытыми глазами оторвался от её лба и уже с улыбкой наслаждения от её растерянной реакции, склонив голову набок, приблизился к её губам. Ему тут же раскрыли свои губки навстречу, и, как только его язык первый раз прошелся по её языку и достал до нёба, он сразу же, оторвавшись, со спокойными, холодными интонациями лёгкого садизма прошептал ей прямо в губы:

- Я тебе покажу – «детей». – И тут же быстрым, умелым движением, расстегнув молнию пуховика, буквально ринулся руками дальше, «вглубь», под тёплый свитерок. Нужно было слышать этот первый стон радости и разочарования одновременно, когда он наткнулся там, в «недрах женского Мира», еще и на поддетую под колючесть свитера тоненькую маечку – судя по всему, наличие дополнительной преграды на пути к обнаженному телу девушки его разочаровало, но сам предмет гардероба тонкого египетского хлопка на ощупь ему понравился. Парень с кратким натужным стоном сгрёб трикотаж пальцами и буквально вырвал подол из джинсов, куда тот был заправлен хозяйкой еще дома. Когда же «обиженный» всё-таки добрался до цели, и прикоснулся к обнаженной нежной женской коже, и почувствовал, какая девушка под его ладонями вся изящная, гладкая и тонкая, его «лёд» вмиг растаял, и Джейми в момент«помолодел», став обыкновенным восемнадцатилетним юношей, наводнённым гормонами. Он исследовал и наслаждался, заводился не на шутку и просто терял рассудок, накрывал губы девушки своими снова и снова, жадно их покусывая и посасывая, втягивал её язык к себе в рот и сосал его как безумный, внедряясь в неё своим языком, ласкал всё подряд, до чего мог дотянуться, полизывал её зубки и нёбо, надавливал, стараясь как можно более явно обозначить там своё присутствие, и пытался проникнуть в неё как можно глубже в желании слиться, соединиться, стать одним целым. Чувствуя, что напирает на Клэр своим телом уже излишне сильно, и у той могут появиться болевые ощущения в спине от соприкосновения с бугристой корой дерева, он протиснул свои ладони ей за спину и, немного отстраняя от опоры, еще больше вдавливал её в самого себя.

Клэр из скромности старалась не показывать, как она этого ждала, но, кажется, у неё получилось плохо. На этот раз она не стала тянуться к его волосам, а положила раскрытые ладони прямо перед собой, на его пресс. Ничего задирать ему не стала – просто постеснялась, а принялась водить своими ладошками по его стройному, твёрдому, молодому телу под полами дублёнки, прямо поверх водолазки, которая оказалась на ощупь просто божественна, и с радостью принимала всё, что он ей давал: поглощала его стоны своими вдохами и усиливала его рычание своими стонами, не забывая, с готовностью и желанием, платить ему тем же: оттягивала его нижнюю губу, посасывая её своими губками, и дразнила, полизывая языком, потом рвалась им Джейми в рот и присасывалась как к чему-то спасительному, оживляющему, дающему силы.

Она настолько потеряла голову и так глубоко погрязла в ощущениях страсти, что не сразу осознала, что уже какое-то время чувствует ЭТО.

Влюблённая, понятное дело, не заметила, когда «это» увеличилось настолько, что его присутствие стало невозможным игнорировать - и немудрено, но не в этом дело. Самым главным было то, что «это», на удивление Клэр, было ощутимо большим, чем она ожидала и готова была почувствовать не только здесь и сейчас, в этой весьма далёкой от интимности, обстановке, а вообще, в принципе. Оно упёрлось ей чуть пониже пупка и... и заставило остановиться. Пораженная, она перестала отвечать на поцелуи, (Джейми, почувствовав, что с предметом его страсти что-то не так, тоже остановился) и, просто не поверив своему животу, с открытым ртом стала медленно опускать туда, вниз, свои округлившиеся глаза.

Оба тяжело дышали.

До этого дня, в интимном смысле, Клэр знала только одно «это» - своего мужа. Ну и ещё ей приходилось видеть различные «это» на практиках в гастрохирургии и травматологии, а так же пару раз у себя на работе в приёмном покое, поэтому кое-какую закалку ей пройти всё-таки довелось, и такой уж вот прямо «трепетной ланью» она не была. Но то ли весь этот накопленный опыт был недостаточен, то ли его характер не подходил под ситуацию, потому как помог он ей мало, после того как девушка почувствовала «это» Джейми сейчас своим животом. Она понимала, что парень и сам, мягко говоря, немаленький, но... всё равно очень удивилась, обнаружив такие непривычно – неприличные для неё размеры.

А сам юноша всё это время с прищуром вглядывался ей в лицо, опять, в очередной раз, наслаждаясь её растерянной реакцией. Но думал, понятное дело, немного о другом.

«Ааааа...ффааакк, господи, почему мы сейчас не где-нибудь, у меня, в Глазго!! – вопил он про себя, мешая имя Господа с матерными словами. – Почему?! Я хочу в неё, мать вашу! Чччеееерт!» – Он готов был сейчас буквально биться головой об ствол этого самого дерева.

В следующий момент Клэр, опустив глаза еще ниже, увидела... что Сула, судя по всему, уже давно несильно тянет Джейми за правую штанину. Тут и до него самого дошло, что с его брючиной явно что-то не так.

- Сула, фу! – первой среагировала её хозяйка. – Фу! – Она ринулась к своему щенку и, наклонившись и разжав ему сведённые челюсти, подхватила на руки, зная, что так её хулиганку будет быстрее и проще отвлечь и успокоить.

- Какая у тебя защитница, – засмеялся Джейми. - Порвёт! – Он аккуратно запахнул дублёнку подальше от глаз девушки и собаки. – И оторвёт, – тут же добавил с улыбкой, но в следующее мгновение слегка дёрнулся и поморщился, когда низ полы ударился об то, до чего достал. - «Черт... и почему для дублёнок не придумали придерживателей?»

А защитница тем временем, как бы в подтверждение его слов, громко гавкнула на руках у хозяйки.

- Точно! Я же говорю! – засмеялся он, двинувшись распутывать корпус поводка.

«Святые небеса, чем занимался с ней всё это время её муж? – вспоминая реакцию девушки на свою эрекцию, подумал Джейми. - Это с таким-то норовом и острым язычком офигела только от стояка в штанах. Другие на её месте уже ныряли туда руками, а она вон что...шуганулась. Да сама она... дитя... сексуально не разбуженное. А что будет, когда я его достану? Хоть бы в обморок не грохнулась и не убежала с воплями», – переживал и сокрушался обладатель «этого».

После того как хозяйка опустила-таки на землю свою питомицу, и та, отряхнувшись так, как будто на руках её вымазали чем-то нестерильным, направилась«отмываться» прямиком в «чистые» воды Темзы, парень с поводком в одной руке приблизился к своей девушке вплотную и, обняв её другой рукой за шею, притянул к себе поближе и, наклонившись к ушку, сказал очень тихо, не иначе чтобы не услышала грозная охранница:

- Еще раз услышу - накажу. – Он кратко пососал мочку этого же ушка и, наклонившись к шее и шумно вдохнув запах своей девушки, отстранился и отпустил её.

- Больше не буду, –прошептала провинившаяся на манер: «Ну это мы еще посмотрим».

Они прошлись вдоль берега по направлению к городу, потом свернули на ThaemesRoad. Сумерки сменились теменью, и уже везде зажглись фонари. Ветер стих до полного штиля – в воздухе царили томность и умиротворение. Немногочисленные прохожие, в основном встречные, были почти поголовно так называемыми бегунами, которые стремились к реке - пробежаться на ночь глядя вдоль её берегов.

Джейми несколько раз звонили. Он тут же отвечал односложными: «Да. Нет. Хорошо. Я понял. Перезвоню», - и, отключившись, опять прятал телефон в карман джинсов.

- Куда мы идём сейчас? – спросил он после очередного звонка. Они просто шли рядом.

- Ко мне.

- Вот так? Ты хочешь познакомить меня со своим мужем?

- Нет,– Клэр отрицательно закивала головой. - Не хочу. Да я бы никогда такого и не сделала, не спросив твоего разрешения – это во-первых, а во-вторых, Фрэнк сегодня будет играть в шахматы в клубе до полуночи.

- Он член клуба?

- Да.

- Оу, круто! – присвистнул парень. –Хотя о чем это я – он же преподаватель! Я как-то, признаться, всё время об этом забываю.

Они поговорили еще об Университете, о Глазго, о горах – Джейми, оказывается, с раннего детства ходил в горы с дядьями и братьями – его отец не очень стремился к такого рода прогулкам, но сына тем не менее отпускал, хоть и не сказать чтобы охотно.

В горах Колам с Дугалом много общались между собой, вспоминали детство, друзей, случаи из домашней, школьной жизни. У них была почти десять лет разница в возрасте, и Колам с детства был младшему брату вместо постоянно отсутствующего по делам бизнеса отца. И хоть жизнь сложилась так, что Дугал преуспел намного больше своего старшего брата, и его карьера бизнесмена сложилась несравнимо более успешно, Колам для него так и остался непоколебимым авторитетом и, что называется, надёжным тылом, тем более, что семьёй успешный бизнесмен пока не обзавёлся.

Для мальчишек горы, что и говорить, были великим событием. Одно то, что собирались одни мужики, без женщин и девчонок, где можно быть свободней в выражениях и в поведении, возводило это события в ранг «из ряда вон». Они все поголовно были просто в восторге от суровых, полевых условий и соответствующей всему этому манеры общения, от возможности спать на открытом воздухе в спальных мешках на гусином пуху, умываться утром в ледяном ручье или озере, разжигать костёр на ветру, понаблюдать, как горят грибы, готовить еду на костре или в золе, встретить в лесу ёжика, посмотреть фокус под названием: «вскрытие консервной банки обычной фунтовой монетой»и «розжиг огня с помощью пустой бутылки и картофелины», да и просто побегать вволю, не боясь попасть под машину, и покричать во всё горло, не опасаясь, что оглохнут соседи – это ли не счастье?

- Расскажи мне о своих дядях и тётях вообще - кто они, как живут, какие у них семьи? – просто попросила Клэр.

- Их четверо. Колам из них самый старший. После того как он женился, его отец, мой дед Яков, подарил ему свою ферму в Килмарноке. Туда Колам с женой и переехали. Сейчас они работают на этой ферме, и у них двое сыновей – Бен и Хэмиш – я тебе уже говорил о них. Дугал самый младший. Есть еще тётя Анна, которая вышла замуж и живёт в Америке. Детей у неё нет.

- Она живёт в Нью-Йорке?

- Нееет… не в Нью-Йорке... - засмеялся Джейми. – в Хьюстоне.

- Жаль, – улыбнулась девушка.

- Да, жаль. Но она живёт неплохо, они с мужем работают на каком-то заводе, выпускающем электронику для машиностроения.

- А у Дугала нет детей? Он был женат?

- Мммм... нет. – Тут рассказчик слегка замялся. - У Дугала детей нет и женат он никогда не был, – и он замолчал молчанием человека, который не хочет распространяться дальше.

- Угу. Ясно, –сказала тактичная слушательница. – Поэтому он так привязан к тебе.

- Да, скорей всего, поэтому, – быстро закивал парень.

Пройдя по NorfolkStreet, они попали на NewStreet, которой, несмотря на название, по факту было, наверное, лет шестьсот – семьсот, не меньше.

- Я пить хочу, - сказал Джейми, поглядывая на витрину KFC. – Подожди меня здесь, пожалуйста. – Он протянул хозяйке поводок с Сулой на конце. - Я куплю себе чай. Тебе купить что-нибудь?

- Нет-нет... спасибо, я ничего не хочу.

Парень, намеревавшийся было ринуться за чаем, остановился и опустил плечи.

- Клэр... - он замялся и запустил руку себе в волосы, – я не стал этого говорить сразу, потому что ты только что переболела, еще мало времени прошло, но... но ты опять очень сильно похудела и тебе нужно хорошо кушать. – Он сделал жест рукой, останавливая попытавшуюся было оправдаться собеседницу. – Я не знаю, куда и на что там смотрит твой муж, честно сказать, меня этот вопрос интересует уже давно, еще со дня моего рождения, - он замолчал, давая возможность Клэр понять, о чем идёт речь, а когда у неё в уголках губ заиграла осознанная улыбка, не удостоив её ответной, продолжил: - Но я не он. Я даю тебе сроку неделю, максимум дней десять. Если к этому времени ты не поправишься, я начну принимать меры. Понятия не имею, что буду делать, но что-нибудь придумаю, можешь даже не сомневаться.

- Ты не имеешь права, - сдвинула брови девушка, - моя внешность – это моё личное дело.

- Знаю, - чмокнул её в щечку Джейми. – Десять дней, Клэр. – И он, показав это на пальцах - выставив перед ней ладони с растопыренными фалангами, исчез в дверях забегаловки, оставив моргающую правозащитницу на тротуаре. А тем временем Сула...

А тем временем Сула увидела кошку. Вернее, кота.

Вернее, кота она заприметила уже давно, еще на подходах к KFC. Просто это сама хозяйка Клэр, озабоченная своим любимым, ненаглядным Джейми, только что удосужилась заметить, что её собака встретила кота, хотя это было в её же, хозяйки, интересах – выяснить: куда и почему щенок так тянет свой поводок, как будто он наконец-то понял, где от него прячут производство Royalcanin.

Кот был большой. Большой и, судя по всему, очень наглый. Не то белый, черными пятнами, не то наоборот. Даже сзади в нём угадывался матёрый враг, старый как сама Англия, и добрый как её Волан де Морт, ветеран сражений, закалённый в боях за главенство и влияние на улицах старого города, и список званий и регалий этого живого свидетеля бурных событий и старых добрых времён своей длинной мог посрамить саму NewStreet, а рисунок его шрамов, полученных в схватках, составил бы конкуренцию схеме трещин в фундаменте башни MagdalenCollege. Он сидел задом к прохожим, мордой направившись во двор, у входа в который и расположился. Услышав сзади собачее дыхание и тихое поскуливание, котяра, видимо, закалённый жизнью в обожающей собак Англии, навострил уши, но с места не сдвинулся –он был не только тактиком, но еще и стратегом.

- Сула, фу. Забудь про него. Не нужен он тебе, – назидательно–нравоучительно сказала хозяйка. Её хулиганка, судя по всему, не поняла конкретно слов, но интонации голоса различила безошибочно и, поскулив еще чуть-чуть для порядку, уселась в позу низкого старта, всем своим корпусом устремившись в сторону наглого представителя кошачьих, видимо, не теряя надежды попортить шкурку этому весёлому старцу.

Клэр, оставшись одна без Джейми, тут же погрузилась в раздумья и вернулась на сорок минут назад туда, к дереву. Вообще-то, именно сегодня, на радостях от того, что сейчас происходит между ней и её любимым человеком, она захотела всё-таки перестать играть в игры и как-нибудь так незаметно и тонко признаться ему или хотя бы намекнуть на то, что после встречи с ним не спит со своим мужем. Ей, вдруг ни с того ни с сего очень захотелось, чтобы парень это знал. Но, после того, что она почувствовала там, у дерева, девушка даже самой себе уже казалась какой-то меркантильной. Как будто она сжигает мосты за собой и Фрэнком только лишь после того, как почувствовала себя выгодоприобретательницей в плане размеров «этого». Стыдобище, да и только.

Она так глубоко погрузилась в свои мысли и так расслабилась при воспоминании о дереве, что даже не почувствовала неладное.

И неладное не заставило себя ждать.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 13. Часть 2. Эклектика.

Дальше к дому Клэр они шли уже довольно быстро и даже без происшествий. Было около восьми вечера. Окна квартиры четы Рэндол, сейчас тёмные и безжизненные, напоминали пустые глаза статуи из черного мрамора. Хозяйка открыла дверь своим ключом, и все трое вошли в прихожую.

- Проходи, располагайся, – сказала она и, сбросив пуховик и кинув его на тумбочку, отцепила от поводка и подхватила на руки собаку. – Я сейчас помою лапы Суле и приду.

- Я помогу, – тут же отозвался гость, вешая и свою дублёнку, и пуховик девушки на вешалку и не предпринимая попытки осмотреться в помещении – для него всё здесь было того... Фрэнка. Это был его дом, его быт, его мебель и... его жена, увы.

Клэр остановилась.

- Не стоит, – сказала она доброжелательно. – Я быстро. А потом мы попьём чаю. Ты ведь хотел пить.

- Я и сейчас хочу. Поэтому хочу тебе помочь...чтобы побыстрее.

- Ну хорошо. Идём.

Когда они зашли в маленькое, тесное помещение ванной комнаты, Джейми, идя последним, закрыл за собой дверь. Воздух тут же сгустился как горячая карамель, но девушка решила не подавать виду и, поставив свою питомицу в ванну, включила душ.

- Подержи, пожалуйста, – попросила она своего добровольного помощника, протягивая ему держатель.

Джейми молча взял душ и направил его на лапы Суле–грязнуле, Клэр по очереди вычищала из всех четырёх песок, грязь и мельчайшую гальку. Щенок только жмурился и облизывался. Но терпел и не дёргался - он уже привык.

Все молчали.

- Всё. Спасибо. – Клэр выключила кран и легонько отжала лапы своей хулиганке. Как только она вынула щенка из ванной и начала обтирать его «собачьим» полотенцем, Джейми присел и взял Сулину морду в свои ладони.

- Хорошая девочка... умная...молодец - поощрял он её к хорошему поведению, гладя под глазами большими пальцами. Клэр увидела, как воспалились и покраснели ссадины на костяшках его левой руки.

По морде Сулы было видно, что она изо всех сил старается соответствовать тем характеристикам, которыми награждает её молодой человек, но это не помешало ей пулей рвануть из ванной, почувствовав, что её уже помыли и более не задерживают, попутно сбив ведро со шваброй и мыльными принадлежностями.

- Сейчас побежит к своим тряпкам и начнёт в них вываливаться. – Клэр мыла руки под краном. – Тебе нужно промыть твои ссадины. – Она потянулась к ванной полочке. – Вот, возьми, это антибактериальный гель. Сейчас я принесу тебе новое полотенце.– И она тут же вышла.

Вернувшись, она застала Джейми подставившим свои костяшки левой руки под струю холодного крана. Увидев вошедшую, он закрутил кран и взял у неё полотенце. Вытираясь, парень молча смотрел на девушку, улыбаясь своей полуулыбкой, полуухмылкой. Та, не дожидаясь, пока он закончит, взяла его руки в свои прямо поверх махровой ткани и, глядя ему прямо в глаза, на ощупь высвободила его левую руку и стала поочерёдно целовать сухими поцелуями каждую сбитую костяшку.

Она дошла только до третьей –на большее Джейми не хватило. Скомкав полотенце и, не глядя, швырнув его на стиральную машинку, стоящую почти вплотную к раковине, он, толкнув Клэр к стене, на которой висели махровые халаты и другие ванные тряпичные принадлежности, и накинулся на неё, как человек, соскучившийся за год по морю, летом ныряет в первую свою волну. Вроде бы Клэр к этому и вела, но всё равно оказалась не готова - всё произошло быстрее, чем она успела набрать воздуха перед «погружением». Вот она стоит с руками Джейми в своих руках, а вот уже прижата его телом, и её руки вытянуты полностью вверх его руками, а его язык уже прижимается у неё во рту к её язычку, а губы в это время творят просто что хотят и даже больше. Но Клэр, уже успев худо–бедно изучить любимого человека, поняла, что что-то не так. То есть вроде бы всё так, как и должно быть. Но всё равно что-то не то. Он после каждой порции поцелуев как бы приостанавливался, ожидая не то её ответа, не то какой-то оценки, не то даже отмашки, и по тем звукам, которые в это время издавал –какой-то рык сквозь зубы, Клэр поняла, что это звуки не только и не столько возбуждения, сколько звуки злости- Джейми её не целует, он её как будто клеймит. В прямом смысле. Юноша хочет показать своё владение ею, свою власть над ней здесь, в этих стенах.

- Я твоя, Джейми. твоя, – тут же выдохнула девушка ему в рот и лизнула его расслабленным широким томным языком.

Она хотела успокоить собственника, но добилась обратного – только лишь услышав её слова, тот стал извлекать из себя звуки несравнимо более низкого происхождения. Во всех смыслах. Он, с каким-то утробным гулом двигателей «Боинга 747», отпустил её кисти и схватил внизу за ягодицы. А набрав полные ладони мягкого, женского тела и сжав так, как будто хотел пропустить сквозь пальцы, загудел уже «Аэрбасом 380».

Клэр никогда не думала, что такое вообще бывает на белом свете. Они оба как обезумели. Девушка была в шоке от самой себя, потому что, почувствовав желание дорваться до голого, такого любимого, такого сладкого тела своего мужчины, ей вдруг захотелось разорвать эту его бесподобную чертову черную водолазку в клочья. Желательно зубами. Она тоже зарычала как и он – глубоко изнутри, но только первый раз в жизни, как молодая собака – несмело пробуя на звук звучание своего молодого рыка, и с силой схватила его за волосы на затылке.

От этого её звука, и почувствовав хватку у себя в волосах, Джейми, кажется, обезумел вконец, поскольку в один из моментов он начал толкаться в неё своим пахом, как бы симулируя фрикции, и просто пожирать её рот своим. Девушка уже давно чувствовала его член чуть повыше своего лобка, но, не будучи «девственницей» в отношении «маленького» Джейми», встретила его как родного, тем более, что «большой» Джейми, видимо, был не в силах и не собирался скрывать или стесняться чего бы то ни было вообще - соображал он сейчас очень и очень мало, и, судя по всему, его регрессия прогрессировала.

Но тем не менее, хватаясь за остатки разума и держась за свою девушку, что называется, из последних сил, парень всё-таки соображал, что все эти ванные комнаты на вечеринках у друзей, стиральные машинки в доме у мамы, оргазмы на полном ходу автомобиля и иже с ними стоит приберечь на потом, и в том, что это «потом» наступит, он ни секунды не сомневался. Однажды, на одной из скучных лекций по этике и эстетике, вспоминая Клэр, он размечтался, что когда-нибудь, где-нибудь глубоко в горах в Хайленде, на открытом воздухе, совершенно голым будет заниматься любовью с такой же голой Клэр,и вокруг будет только такое же голое небо и такая же голая земля, и чтобы только они всё это видели.

Но всё это будет в будущем, а пока... пока очень буднично, очень просто и быстро, посреди всего этого безумия, чиркнул ключ в замке входной двери, она открылась, и кто-то проник в квартиру.

Парочка тут же застыла, еле-еле сдерживая дыхание. Каждый посмотрел на своего партнёра, и оба очень сильно удивились, что им удалось сотворить друг с другом - они были похожи не то на бешеных, не то на полоумных: расфокусированный взгляд, губы всмятку, волосы как два вороньих гнезда: одно - белое, другое - черное, пружинками. Джейми, глянув на свою девушку, прямо умилился своей работе и даже смог улыбнуться.

Но было кое-что еще – обоим захотелось знать, о чем сейчас подумал другой.

«Ну что же, - решила Клэр, - значит, так тому и быть. Жаль Фрэнка».

«Мдааа... - расстроился Джейми, - кажется, мне сегодня тоже прилетит. И этот её Фрэнк будет тысячу раз прав, если как следует врежет мне».

Они мигом поправили свою одежду, и «преступница», поняв, что время работает против них, сквозь приоткрытую дверь ванной вышла в прихожую. За нею тут же вышел её «подельник».

В прихожей, прямо на тумбочке для ключей, сидел Фрэнк. Кисти его рук свисали с бёдер у него между ног, подбородок он уронил себе на грудь, волосы упали на нос - мужчина был беспробудно пьян.

Входная дверь была открыта, ключ торчал в замке, а в общем коридоре перебирала лапами Сула с вопросом на морде: «Ей уже можно начинать верить в чудеса, потому что, не успев прийти с прогулки, они уже опять открыли коридор, значит опять - гулять, или с чудесами еще подождать немножко?»

- Сула, домой! – тут же нетерпеливым тоном скомандовала ей хозяйка, взявшись за дверь, и щенок походкой «я так и знала» поплёлся в прихожую, но войдя, тут же ринулся к Фрэнку. Собака встала хозяину передними лапами на коленки и хотела было лизнуть его в лицо, но, почувствовав нехороший, резкий запах, отскочила тут же.

И тут Фрэнк стал заваливаться на бок, грозя свалиться с тумбочки и что-нибудь себе повредить.

- Джейми, помоги. – Клэр, захлопнув дверь, ринулась к мужу. Тут же подскочил и помощник. Они с обоих боков взяли пьяного под руки.

- Туда. – Хозяйка кивнула подбородком на распахнутые двери гостиной.

Когда они с трудом подняли и затащили мужчину в гостиную, девушка кивнула на единственную дверь, сразу слева от входа, ведущую уже из гостиной.

- Туда.

Она потащили Фрэнка еще и к этой двери. Клэр пнула её ногой, и та легко распахнулась. Их взору предстало типичное царство науки и мозга – кабинет хозяина квартиры. Помещение было не очень большим, размером с комнату Джейми в общежитии. Во всю длину двух параллельных стен стояли этажерки, забитые до отказа книгами, журналами, папками, какими-то блокнотами и ежедневниками. Большую часть площади занимал внушительных размеров добротный письменный стол, заваленный тем же, чем и этажерки. У стены, противоположной окну, втиснулся довольно длинный, но узкий диван.

- Сюда, - кивнула на него Клэр.

После того, как они уложили хозяина, она вышла назад в гостиную, подошла к столу и взяла сегодняшний пирог с мясом.

- Вот, возьми и иди, пожалуйста, на кухню. Я сейчас приду. – И протянула блюдо гостю.

Тот пирог взял, но, выходя из комнаты, остановился боком в проходе и стал наблюдать.

Девушка, не обращая на«вуайериста» никакого внимания и вообще как будто напрочь забыв о его существовании, подошла к креслу в гостиной, откинула его сидушку. Внутри лежали сложенные аккуратными стопочками пледы. Она взяла один из них и опять прошла в кабинет, не закрывая за собой дверь. Жена сняла с мужа туфли и поставила их сбоку дивана, после чего подложила ему под голову маленькую подушку. Поняв, что этого недостаточно, прибавила еще одну. Пока она укладывала голову Фрэнка, у него растрепались волосы. Клэр поправила ему прическу, пятернёй зачесав её назад, потом расправила плед и накрыла спящего. Тут же активизировалась Сула. Увидев, что хозяина накрыли такой большой, отличной тряпицей, хоть от него и не очень хорошо пахнет, тем временем как чистенькую, послушную собачку Сулу уже давно не радовали обновками для её гнезда, она предложила хозяину поделиться и, схватившись зубами за угол пледа, потянула его на себя.

- Сула, фу! – шикнула на неё Клэр и легонько щелкнула «барахольщицу» по носу. Та, пару раз чихнув, отскочила и понуро выдворилась в прихожую, где в углу она на тот момент и«гнездовалась», аккурат возле своих столовых приборов.

Пока Клэр воспитывала собаку, у Фрэнка свесилась с дивана рука. Девушка терпеливо поправила еще и руку и, последний раз взглянув на всю картинку в целом и подцепив пальцами его туфли, выпрямилась, намереваясь уходить, и тут же угодила глазами в Джейми.

Тот всё это время стоял неподвижно и молча наблюдал за всей этой... картинкой. Клэр опять была другая. Он уже сбился со счета – какая. Но это была первая, которая была явно не его. Пока. Но, всё дело было в том, что и эта ему тоже понравилась. Он смотрел на девушку прищуренными «тюльпанами» и удивлялся. Себе. Он удивлялся не тому, что ему было очень интересно сейчас увидеть, как Клэр общается со своим вдрызг пьяным мужем, а тому, что ему это вообще интересно, в принципе. Юноша понимал, что это означает что-то очень важное, но вот что именно, он пока не знал.

- Пойдём, – сказала хозяйка, протискиваясь в проходе мимо своего гостя, застывшего как статуя с блюдом в руках.

Она по пути на кухню поставила туфли Фрэнка в шкаф для обуви в прихожей, судя по всему, опасаясь мести Сулы (та, не получив плед хозяина, могла взять его туфли), и направилась в кухню.

Джейми двинулся за ней.

Кухня была не очень большая, но и не тесная. Справа от входа было высокое окно, слева вытянулась вдоль стены кухонная мебель, по центру стоял круглый обеденный стол под большим английским абажуром.

Гость поставил пирог на стол и сел на стул рядом, а Клэр, помыв руки, стала хлопотать с чаем. Она налила воды в чайник и поставила его на плиту - они с Фрэнком пользовались чайником со свистком, а не электрическим. Потом хозяйка достала чашки. Чашки она достала разные: одну поменьше – для себя, другую побольше – для Джейми. Тот это сразу же заметил, и у него почему-то потеплело внутри. Правда, он быстро спохватился и так же быстро сообразил, что к чему: - «Мдааа... кажется, мне конец, – выносил он себе приговор, пока Клэр, потянувшись повыше в шкаф, доставала большую, красивую, с китайскими мотивами, жестяную коробку для чая. – Я, мать вашу, гибну ... мдааа. Мне она начинает нравиться любая... да и в ней тоже... всё подряд уже нравится. Поздравляю, чувак, ты приплыл», – пессимизму юноши не было предела.

- Какой ты любишь чай, Джейми? – спросила Клэр, открывая крышку и не поворачиваясь к гостю.

- Крепкий, – просветил её гость.

Хозяйка покопалась во множестве пакетиков, которыми коробка была полна до краёв, и, достав там, видимо, то, что ей нужно, положила его в чашку для мужчины, а потом, быстро взяв первый попавшийся лежавший сверху, кинула в чашку себе.

Сула была тут же и своим поведением напоминала шахматную фигуру – она садилась сбоку хозяйки и пыталась разглядеть, что делает та на столе. Не имея в этом большого успеха, в силу своих пока еще скромных размеров, она оставляла это дело и делала несколько шагов, как слон или конь по шахматной доске, и точно так же садилась перед Джейми, заглядывая на руки ему. Но и от этого толку было мало, поэтому щенок повторял свои «ходы» до тех пор, пока гость не сжалился над этой «ладьёй» и не дал ей одну ржаную хлебную палочку, стоявшую на столе в специальной вазе. И «шахматная» собака, тут же сделав выбор в пользу Джейми, осталась с ним, видимо, поклявшись про себя хранить ему верность до самого конца чаепития.

Клэр достала еще небольшое блюдо, наложила в него немного всяких сладостей, потом взяла еще два чайных блюдца и, залив кипятком кружки с пакетиками, всё это стала выставлять на стол.

- Ты его любишь? – спросил Джейми, помешивая свой чай и наблюдая, как девушка разрезает пирог на шесть равных частей.

Клэр на мгновение застыла, а потом молча продолжила делать своё дело.

Когда пирог был разрезан и два куска лежали в блюдцах, девушка встала и, потянувшись к одному из шкафчиков, достала оттуда пачку сигарет с зажигалкой.

Джейми остолбенел. «Тюльпаны» приняли свой максимальный размах.

- Ты, что, куришь? – Он, легонько хлопнув ладонями по столу, сказал это таким тоном, как будто уличал её в том, что она бьёт свою Сулу розгами.

Сула, кстати, сидела тут же и, наблюдая, как хозяйка управляется с пирогом, подумывала, уж не изменить ли с ней Джейми?

- Нет, я не курю, но иногда... бывает. – Девушка начала вытаскивать сигарету.

- И ты думаешь, я позволю тебе курить? – мужчина даже веселился.

- Позволь тебе напомнить – я у себя дома. – Курильщица взяла сигарету в рот.

- Твой дом – я. – Джейми выдернул у неё изо рта сигарету и сломал её пальцами.

От такой неслыханной, несусветной наглости и самонадеянности со стороны этого красавца остолбенела теперь уже Клэр, но... но это прозвучало почти как признание, против которого она была абсолютно безоружна, если бы вдруг стала врагом самой себе и вздумала с этим воевать.

- А ты – мой, - видя, как она не нашлась что возразить, продолжил красавец, комкая сигарету пальцами.

Клэр вздохнула, откладывая пачку.

- Давай пить чай.

Ярый борец за здоровый образ жизни взял со стола бумажную салфетку и, завернув туда то, что осталось от сигареты, пошел с этим в ванную опять мыть руки. Поборница здорового образа жизни ждала его возвращения, пряча улыбку в уголках губ.

Когда они наконец-то приступили к церемонии, Джейми, размешав сахар, отложил в сторону ложечку и принялся пить из кружки, поставив локти на стол и посматривая на девушку. Которая в это время прихлёбывала горячую жидкость всё той же ложечкой, склонив голову к чашке, чтобы можно было спрятаться за волосами. Но парня не устраивало и это.

- Клэр... - он поставил чашку на стол и убрал волосы девушке за ушко, скользнув напоследок костяшками по щеке, -я... просто... - и тут же потёр мочку своего уха, - я сам ничего не понимаю, но мне с каждым днём всё труднее тебя с ним делить.– Джейми кивнул головой влево, туда, где были гостиная и кабинет.

Клэр прихлебнула чай, уставившись на поверхность стола абсолютно невидящим взглядом.

- Я... мне... я понимаю, что ты еще не готова сделать выбор... - хотел продолжить было Джеймс, но его перебили.

- Не было никакого выбора, Джейми. – Девушка подняла голову и посмотрела на своего собеседника. Красавец в удивлении вскинул свои идеальные брови над прекрасными «тюльпанами». - Я всё расскажу, – мелко утвердительно закивала она. – Всё. - Клэр с ужасом чувствовала, как ей не хватает сигареты. «Джейми прав – пора отвыкать от этого баловства». - Я, действительно, хотела тебе кое-что сегодня сказать. - Она еще раз взглянула на своего собеседника, потом помолчала, низко опустив голову, после чего продолжила: –Я не люблю своего мужа. Теперь я точно знаю, что не люблю. – Джейми от этого признания так воспрял духом, что даже потянулся за пирогом. – Я...– Клэр ломала пальцы, - я вышла за него замуж от одиночества. От полного одиночества - у моих подруг в институте были папы, мамы, братья, сёстры, бойфренды, а у меня не было никого – дядюшка постоянно разъезжал по объектам, с парнями у меня не складывалось.- Она отхлебнула чай и улыбнулась. – Но я не жалуюсь. Фрэнк был мне хорошим мужем – он добрый, - Клэр закивала и посмотрела на Джейми, запивающего чаем пирог, - он действительно добрый... заботливый, ненавязчивый, я не жалуюсь, – повторила она, и юноша насторожился – было похоже, что девушка именно жалуется.

Фрэнка рядом с Клэр Джейми пока что терпел только лишь потому, что она на мужа никогда не жаловалась, а даже наоборот, иногда защищала от его нападок. Первая же жалоба от неё на свою семейную жизнь - и парень планировал забрать её к себе в квартиру, которую снял ему Дугал в Оксфорде. В Университете была вполне оправданная традиция – первый год обучения обязательно прожить в общаге, поэтому сейчас в этой квартире вместо Джейми жила какая-то партнёрша его дяди по бизнесу. Но на третьем курсе студент планировал переселиться именно туда.

- А потом... - Клэр остановилась, набираясь смелости, или, скорее всего, даже безрассудства, - а потом... этим летом... я встретила тебя. – Она с вызовом посмотрела на своего любимого человека. - Вернее, нет, не так, этим летом я увидела тебя. – Девушка отвернулась и посмотрела в окно, где виднелся только свет уличного фонаря и немного веток деревьев, росших у подъезда.

Джейми молчал. Не перебивал.

- Понимаешь... - рассказчица обвела края чашки по контуру своими пальчиками, - благодаря тебе, вернее, благодаря тому, что ты заставил меня почувствовать, хоть мне пока не удаётся разобраться точно, что это, - она решила, что еще не время ставить все точки над «i», - я поняла, как я, на самом деле, сейчас отношусь к своему мужу, да и самого начала … тоже. Как бы тебе объяснить … - Клэр прищурилась, - это вот как … знаешь, как будто ты идёшь–идёшь, долго–долго в тёмном, дремучем лесу, и тебе совсем даже неплохо в этом лесу, совсем нет, тебе в нём тепло, сытно, сухо, тихо, никто не тревожит – всё классно, а потом неожиданно лес заканчивается высоким обрывом. И вот ты стоишь на краю этого обрыва, а с него перед тобой открывается огромнейшая красивейшая долина, огромнейшее - преогромнейшее пространство, И ты... и у тебя есть выбор: прыгнуть с этого обрыва или вернуться назад в лес. Прыгнув, ты или полетишь и научишься летать, или сразу разобьёшься. А вернувшись в лес, ты обречён постоянно вспоминать эту долину и огромную свободу над ней. –Девушка опять отвернулась к окну. – И я поняла, что больше не хочу назад, в лес, Джейми. Не-хо-чу. Я уже увидела эту долину, и мне теперь мало леса. Мне теперь лучше разбиться на атомы над этим прекрасным местом, чем жить в...тихом, тёплом лесу. Мне даже стало обидно за себя- насколько на самом деле мало я имею, каким малым я обхожусь. Было ощущение, что я как объедки с чужого стола подбираю, как питаюсь продуктом моментального приготовления, понимаешь? Даже если ты сейчас встанешь и уйдёшь, и я больше никогда в жизни тебя не увижу, то всё равно уже не смогу больше жить с Фрэнком, не-смо-гу,– сказала она по слогам и замолчала.

Джейми, немного встрепенувшись, обласкал девушку взглядом.

- Я не уйду, Клэр. Уже не уйду. – Он скептически ухмыльнулся, что должно было означать: «Поздно».

Она его поняла и даже застеснялась. А потом продолжила:

- Но этим летом Фрэнк меня еще и очень сильно обидел, – с трудом выдавила из себя девушка, и взявшийся было за пирог гость завис на полпути. Он сразу вспомнил, каким равнодушным был к «профессорше» летом, как она ему тогда была индифферентна, по крайней мере, пока он был трезв, и у него защемило в груди: - «Идиот! Надо было её тогда вообще не выпускать из Глазго». – Он был готов отпинать сам себя.

- Что он сделал? – отложив пирог, «идиот» старался выбросить из головы картинку, как выволакивает Фрэнка из кабинета, спускает с лестницы, тащит по улице и топит в Айсис.

- Ничего такого, что могло бы сразу прийти тебе в голову. Он...– Клэр почесала себе лоб, – он оказался ко мне равнодушней, чем я могла себе предположить. Он не любит меня так же, как и я его.

- Когда это было? – спросил Джейми, хоть и понятия не имел: что ему это даст.

– В августе. После моего приезда от вас, - вздёрнула Клэр подбородок. Юноша молча смотрел на неё, как бы подталкивая взглядом к подробностям, но рассказчица была к ним не расположена. Не сейчас. - Вооот ... – продолжала она, - я на него сильно обиделась и с того самого момента, то есть с августа месяца, с ним не сплю. – Она вздёрнула подбородок еще рази мягко положила раскрытые ладони на стол, как бы показывая, что у неё на этом всё. - Я хотела сказать тебе именно это, я хотела, чтобы ты это знал, – скороговоркой подытожила рассказчица и испуганно скосила глаза на своего слушателя.

Слушатель сначала удивлённо посмотрел на неё, потом пальцами потёр один глаз, потом второй – он думал. Но не удержался и всё-таки мысленно заликовал: - «Аааа... кайф-то какой! Я же говорил, что я везунчик!» - Ему очень захотелось притянуть девушку к себе на колени, а дальше...всё по сценарию. Но вырубить себе мозги сейчас, когда разговор еще не окончен, было бы глупостью. Да и вообще, всё это чревато теми ещё последствиями, иногда очень и очень болезненными, хватит с него сегодня и двух раз.

- Тогда что тебя с ним держит? – наконец-то выдал он удивлённо. – У вас контракт? Совместный кредит?

- Кажется, я тебе говорила, что у меня в Лондоне есть квартира моих родителей, вернее, моих бабушки и дедушки по линии отца. Кстати, тоже в Челси, как и у твоего Дугала, где вы ночевали с Анной после твоего дня рождения.

Красавец самодовольно улыбнулся, что ощутимо кольнуло его собеседницу – она отнесла эту улыбку к приятным воспоминаниям о той ночи. Но быстро всё это отбросила - сейчас он был с ней, поэтому прошлое – в прошлом.

- Если я разведусь с Фрэнком, то хочу уехать в Лондон и жить в своей квартире. Зачем мне снимать её здесь и работать тоже здесь, если лучше переехать и налаживать жизнь там – устроиться на работу, поселиться наконец-то в своём жилье, в своём родном городе?

- Ты могла бы попробовать жить здесь, со мной, – сказал Джейми, как бы сам пробуя эти свои слова на слух.

- Ключевое слово - «попробовать», Джейми, но пусть даже не в этом дело, жить где? В общежитии?

Парень глянул не неё взглядом: «Думай, что говоришь».

- Нет. Мне Дугал снял квартиру в Оксфорде. Я буду жить в ней на третьем курсе.

Клэр в непонимании часто заморгала и тряхнула головой.

- Зачем он снял тебе её сейчас?

- Нуууу... я ведь сейчас уже на втором. Он думал, что я миную стадию общежитий. А мне посоветовали этого не делать. Он сейчас пустил в квартиру какую-то свою знакомую женщину.

Клэр почесала ногтем висок – это было новенькое для неё. Но она тут же лукаво улыбнулась.

- Я бы согласилась жить с тобой даже в общежитии. - И её улыбка стала еще шире – она дразнилась.

- Пфф... еще чего! – студент высокомерно вздёрнул голову. – Забудь! Я себя не на помойке нашел, чтобы приводить свою женщину в общагу.

- Ну и зря. Тебе... - его женщина только хотела сказать «восемнадцать», но быстро осеклась и поправилась: - Ты еще не в том возрасте, чтобы располагать жильём. Кстати, в квартиру, снятую на деньги дяди, тебе женщину приводить не зазорно.

- Это не его деньги, это мои, мой траст. – Молодой человек как будто вколачивал каждое слово в поверхность стола, за которым они сидели. - Дугал крут, он заменяет мне отца, поддерживает, дарит нехилые подарки, но именно в Оксфорде все расходы на учебу и проживание – это мой траст. Мой дед Яков, о котором я тебе говорил, за неповиновение лишил мою мать наследства, но оставил нам с Дженн по трасту. У меня попечитель – Дугал, у неё – Колам, но с того дня, как мне исполнилось... - юноша улыбнулся, - восемнадцать, я сам могу распоряжаться деньгами. – Он помолчал. – Только у меня пока нет в этом необходимости – Дугал и так ни в чем мне не отказывает.

- Ясно. – Клэр закусила верхнюю губу, потом улыбнулась – я подумаю над твоим предложением, но... но есть кое-что еще. – Она показала указательным пальцем на стену справа от себя, имея ввиду гостиную с кабинетом и того, кто там сейчас спал. – Я не могу его сейчас бросить - он потерял мать, и с ним творится что-то непонятное.

Джейми оттолкнулся от стола

- Ну начинаааается... – протянул он.

- Я серьёзно, Джейми, я впервые вижу его таким. – Девушка сосредоточенно закивала. - Я вообще не ожидала от него всего этого – это так не похоже на Фрэнка. И мне теперь нужно убедиться, что это временное явление. Еще не хватало, чтобы после расставания со мной он начал пить. Я не могу подтолкнуть его к этому.

Молодой человек сидел, сцепив зубы.

- К тому же, до твоего третьего курса, когда ты переедешь в свою квартиру, еще ведь есть время, так ведь?

Джейми, сощурившись и закусив уголок нижней губы, барабанил пальцами левой руки по столу, будто играл на пианино. Он - думал, Клэр - ждала.

- Давай поступим так, - положил обе раскрытые ладони на стол мужчина, - пока оставим всё как есть, чего бы мне это ни стоило, - он посмотрел на губы Клэр, - но я намерен вернуться к этому разговору в самом ближайшем будущем, желательно в другой обстановке и при другом настроении. Хорошо?

- Да, согласна, – закивала та головой. – Хоть и насчет ближайшего будущего не уверена - мне скоро на работу, я там почти две недели не была, теперь буду всё навёрстывать – тоже, наверное, недели две, а то и три, не меньше, так что...

- Я столько не выдержу без тебя! – испуганно–категорично тут же перебил её собеседники в ужасе замотал головой. - Это даже не обсуждается, Клэр, я действительно не выдержу. Ты шутишь - три недели?– выражение его лица просто вопило о благоразумии его собеседницы и взывало к её здравомыслию. Но своим признанием он «включил» в ней совсем другое – девушка сразу же просто засветилась от счастья как рождественская ёлка. Ей даже не требовалось ничего отвечать, всё без труда читалось в её глазах. Между тем счастливица от избытка чувств приблизилась к любимому лицу и чмокнула его в его роскошный нос.

- Ты что–нибудь придумаешь, – и утвердительно зажмурилась, после чего перешла почти на томный шепот. -А теперь давай приступим к тому, зачем я тебя сегодня сюда привела.

Джейми даже перестал дышать. Его «тюльпаны» тут же вспыхнули как фары R8 перед стритрейсингом. В лучиках этого света отлично были видны бесенята, выскочившие откуда-то из «цветоложа» как из табакерки и талантливо танцевавшие джигу в предвкушении шабаша.

- Это то, о чём я подумал? – он приблизил свои губы к её губам и от одного голоса этого... «властелина тюльпанов» можно было прикуривать.

- Именно! Даже не сомневайся, – бодрым, деловым голосом произнесла девушка, отстраняясь от молодого человека и выпрямляясь за столом. – Итак, больной, идите в гостиную, раздевайтесь по пояс и ложитесь на диван лицом вниз, врач подойдёт к вам, как только освободится. – И она хлопнула ладошкой по столу.

- По пояс сверху или по пояс снизу? – сжал свои кукольные губы больной.

- Сбоку!

- Сбоку правого или сбоку левого?

- С обоих!

- Так, я всё понял, - начал подниматься пациент, - спасибо, было очень вкусно, мне пора. – Он отодвинул от себя пустые чашку из-под чая и тарелку из-под пирога.

- Джейми... - попыталась остановить его Клэр, - Джейми...

- До свидания, Сула, - встав со стула, обратился парень к щенку, который тут же, сидя, задвигал своим хвостом по полу как Q7, оставшаяся в Глазго, своими «дворниками» по лобовому стеклу во время весеннего шотландского ливня, - оставайся со своей хозяйкой. И не болей никогда – не подставляйся ей.

- Джейми!

- Да.

- Что ты хочешь взамен?

Пауза. Бесенята, которых как корова языком слизала фразой «Итак, больной...», повысовывали в любопытстве свои мордочки и плотоядно уставились на Клэр,

- Ты хорошо подумала?

- Вообще не думала и не собираюсь, – сказала та с выражением лица «я тебе и так всё отдам, включая себя».

И тут взгляд больного упал на нетронутый кусок пирога своего врача.

Бесенята смирненько, рядком, расселись на лавочке, и позажимали сложенные вместе копытца между коленок.

- Вот пирог. – Парень тоже сел и ткнул в тарелку девушки указательным пальцем. – Вкусный пирог, кстати, спасибо.

Кухарка кивнула на манер: «на здоровье».

- Я съел большой кусок, ты – не притронулась, поэтому у тебя фора. Мы с тобой доедаем его напополам, и я остаюсь, и ты издеваешься надо мной, пока не устанешь. Клянусь. – Джейми поднял левую руку в клятвенном жесте. - Если не съедаешь – я ухожу.

Клэр сидела как громом пораженная.

- Но ведь ты же знаешь, что мне половину этого никогда не съесть! – Отчаянье в голосе девушки было настолько неподдельным, что заставило сидящую рядом Сулу кратко заскулить. Она как бы поддакнула своей хозяйке: «Да-да, вот именно! Только вместе со мной!»

- Садист! – процедила сквозь зубы Клэр.

- При вас, доктор Рэндол, проявлять садизм, всё равно что при Паганини играть на скрипке. Ну так как?

Доктор Рэндол сникла, опустила плечи, обреченно глянула на Сулу, потом зло – на Джейми, потом на пирог – как на бомбу с часовым механизмом – последнее, что она сейчас хотела, так это есть. «Может, выпроводить его, пока не поздно? Но ведь он сегодня не заснёт от кашля. Его просто необходимо немножко поддержать, подлечить».

-Я поставлю чайник.

- Умница! – и с рыком: - «Гааааам!» пациент кинулся зубами к шейке своего врача.

Она ела пирог с видом марафонца, добегающего последние километры при температуре воздуха 100 по Фаренгейту. «Садист» сидел рядом и млел от этой картинки.

- Надо было тебя сразу выпроводить, – сказала «обжора» с набитым ртом, глядя насвоего мучителя. – Нет, не выпроводить, спустить с лестницы! Да, вот так было бы идеально! – и она подняла вверх свой пальчик в назидательном жесте.

Мучитель уже давно доел свою последнюю часть пирога и сидел как ни в чем не бывало, не выказывая на своём красивом лице и грамма перенасыщения или даже сытости. Услышав девушку, он расплылся в улыбке чеширского кота.

- Ты играешь с огнём, девочка. Я сейчас обижусь и уйду! – пригрозил он сладко-садистским голоском.

- Клятвопреступником, – скопировала его тон «девочка».

Когда она затолкала в себя свою вторую большую порцию, и перед ней осталась половина пятой, надвое разделённой, части пирога, девушка откинулась на спинку стула с видом человека, за которого не взялся бы даже их реаниматолог доктор Чейстер.

- Всё. Не могу больше. Не буду. Иди домой. – «Чревоугодница» отвернулась к окну.

Парень в притворном ужасе сцепил и заломил руки.

- О, нет, Клэр, ты не можешь быть такой тряпкой! Ты упускаешь такой шанс! Соберись! Не сдавайся! Сделай меня! Ну-ка, давай, надери мне задницу!

- Шут, – бросила та, кратко повернувшись к своему «болельщику», и опять отвернулась к окну.

С «болельщика» тут же сошла вся притворная весёлость, сменившаяся трагичностью человека, только что похоронившего своего любимого хомячка.

- Ну что же, - обреченно сказал он, - нет, значит, нет. – Как бы смиряясь с ситуацией, фанат пожирательницы пирогов развёл руки и хлопнул себя по бёдрам. – Ладно... пойду я.

Получив в ответ полный игнор, он протянул руку к девушке и, взяв её сзади за шею, потянул на себя. Та в непонимании повернулась и тут же угодила под его губы. Он, не подключая язык, просто пососал её губки своим ртом, как бы одновременно и перемешивая их вкусы и закусывая её губами.

- Давай, я тебе помогу, – сказал он, оторвавшись, и улыбнулся.

Та, не веря своему счастью, и, как оказалось впоследствии, совершенно не напрасно, пододвинула к нему своё блюдце с остатком пирога.

- Это так мило с твоей стороны.

Джейми взял последний кусок пирога с её блюдца и поднёс к её рту.

- Ешь.

Обманутая посмотрела на своего кормильца как на предателя всей Англии и сжала губки бантиком.

- Ы-ы, – покачала она головой, не разжимая рта.

- Ладно. Я там, кажется, тебе был должен? Долг погашен. – И, откусив почти половину половины пятой части пирога, он взял чашку Клэр и отпил из неё большой глоток чая. Потом чуть пожевав, отправив в рот остатки злополучного куска, отряхнул руки и поднялся.

- Тэээк, уже мноо врэмни... чем ты там хотеа мне... не наврэдить? Пшли... не наврэдишь, – промычал с набитым ртом больной.

Врач тут же подскочила со стула и кинулась к нему на шею. Она со всей силы сжала его в объятьях и тут же отпустив, отскочила.

- Я сейчас. - Больной даже не смог быстро среагировать и обнять в ответ, только Сула кратко тявкнула. – Иди, ложись в гостиную, – уже на пути на второй этаж почти прокричала доктор.

Пока врач с её «орудиями пыток» еще не пришла, пациент сделал всё так, как ему и было сказано: прошел в гостиную, разделся по пояс, просто стянув водолазку со спины, и улёгся на диван лицом вниз. И надо сказать, всё это он проделал не без удовольствия – да, ему было восемнадцать, но футбол это вам не шахматы.

Только лишь войдя в гостиную со своим чемоданчиком в руках, Клэр задохнулась от вида вытянувшегося на диване стройного, молодого тела с голой клиновидной, красивой спиной. А она знала толк в этом. Будучи врачом, а перед этим еще и студенткой медицинского факультета, она много и долго осматривала, и прослушивала, и простукивала. Видела разные фигуры, да и просто тела, и с высоты своего опыта могла точно и определённо сказать, что природа отсыпала её мужчине полной мерой, не поскупившись.

Но за соседней дверью спал муж. Пока еще муж.

- Господи, Джейми, что это? – воскликнула с порога девушка приглушенным окриком. – Почему у тебя все лопатки в каких-то длинных кровавых царапинах? Кто тебе расцарапал всю спину?

Лежащий застыл на вдохе. Потом медленно начал отжиматься на локтях и разворачивать своё вытянувшееся лицо к докторше. Бесенята отставили каждый одну ножку на пяточку и сделали «руки в боки».

- Клэр... - озадаченно сказал больной, - с тобой всё в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь?

Врач умильно улыбнулась, подойдя, легонько нажала своей рукой больному на голову, укладывая его опять на поверхность дивана, и поцеловала от всей души в затылок.

- Я пошутила.

Тот, с кем только что так пошутили, только вздохнул.

Шутница для начала достала фонендоскоп и прослушала ему дыхание. Как она и ожидала, шумы в бронхах стали мягче, более пузырчатые и переместились на вдох. Но выдох всё еще был слишком долгий и жесткий. Она попросила его чуть покашлять и когда услышала, что мокрота отделяется не сразу, а только при определённых усилиях, сделала вывод, что очень даже правильно поступила, затащив сегодня парня к себе и съев этот пирог. Хоть у неё и была надежда, что Джейми бы не ушел, а позволил ему помочь.

Она выдавила себе на руки чуть-чуть геля «Пульмизима»(это почти аналог «Пульмекса», но более щадящий. «Эвкабал» ей не очень нравился) и... застыла – врач просто боялась прикоснуться сейчас к этому телу. Но, подбодрив себя улыбкой, всё-таки положила ладони на такую любимую, такую родную спину.

Джейми был тёплым. И гладким. И молодым. Клэр пришёл на ум термин «новый». Вот именно что новый. Джейми был новый, «с ноля» - от него шло ощущение только что купленной и принесённой из магазина вещи. У Клэр чуть не выступили слёзы на глаза от этой ассоциации. Но она была врач, а непрофессионализм штука въедливая, поэтому доктор взяла себя в руки. Тем более, что как только она начала водить по спине пациента руками, её отвлекли звуки, которые начал издавать этот бедолага. Это было что-то новенькое – он пел. Понятное дело, что он пел не какую-то конкретную мелодию или даже песню. Он просто начал тихо тянуть букву «э», а трели выводила на этом звуке уже сама Клэр, надавливая и сотрясая плечи и спину певца своими пальцами. Это было забавно. Вскоре они оба не выдержали и засмеялись.

Хорошенько растерев больного и увидев, что вся его спина уже буквально «горит», доктор наложила на неё медицинские, невпитывающие салфетки, которые накрыла еще и новой, мягкой бумажной пелёнкой, после чего, придерживая всё это, попросила переворачиваться.

Что тот и сделал. И оказался лицом к лицу со своим доктором.

Что касается врача, то, получив такой набор тактильных ощущений от этой бесподобной любимой спины, она уже была готова ко всему, поэтому смогла сохранить на своём лице вполне себе профессиональное, отстранённое выражение. Больной же, получив набор своих тактильных ощущений, держался, судя по поволоке в глазах, из ряда вон плохо. Только лишь развернувшись, он, сам еще не поняв, что сделал, положил свои обе ладони на груди своего врача, прямо поверх тёплого шотландского свитерка. Бесенята не заставили себя долго ждать и тут же искупали хозяина в овациях.

- Клэр... - прохрипел вмиг охрипший пациент.

Доктор жев ответ просто «прибила» его взглядом. И словом.

- Для вас, мистер Фрейзер, я доктор Рэндол. Руки уберите от врача, исполняющего на данный момент свои непосредственные профессиональные обязанности, кстати, в отношении вас же, сэр, пытающегося вам помочь.

- Уууууу... - отдёрнув руки, бедный больной выгнулся дугой, откинув голову и опёршись на локти и выставив доктору свой молодой кадык, памятуя о кабинете, тихонечко и сдержанно не то завыл, не то заскулил.

- Да, помочь! – отчеканил врач. – И будьте так любезны умерить свой пыл и вести себя прилично, чтобы мне не пришлось надевать на вас наручники.

Только произнеся слово «наручники», строгий врач поняла, что она на самом деле сказала и осеклась.

Но пациент это понял секундой раньше.

- Наруууууучники... - протянул он с таким лицом, какое обычно бывает у нормальных людей, когда они говорят о красивых белоснежных парусниках в океане.

Бесенята прошлись колесом и сделали сальто-мортале, а Клэр тем временем продолжила. Она выдавила себе на руки гель и приготовилась было опять начать растирать Джейми зону бронхов, но, занеся руки над его торсом, сделала одну ошибку – заглянула ему в глаза. Бесенята наперебой махали ей своими копытцами и посылали воздушные поцелуи. Один бесёнок, видимо, особо талантливый и пластичный, прошелся «лунной» походкой.

- Так,– сжала губы девушка и стала оглядываться вокруг, – это никуда не годится. - Она достала одну из бумажных медицинских салфеток, неловко сложила её руками, вымазанными в геле, в широкий валик, и положила Джейми на глаза как загорающему на пляже. Когда тот попытался убрать эту... накладку, прозвучало:

- Только попробуй!

Ответом ей была улыбка «сдохни от зависти, Том Круз».

И только после этого врач опустила руки на плоть подопечного.

Клэр и сама-то толком не понимала, на чём держалась. Всё-таки профессионализм - это убойная вещь. Растирая любимое драгоценное тело, которое она мечтала перецеловать буквально по миллиметру, доктор чуть ли не плакала – это было по-настоящему жестоко. Её спасало только то, что у Джейми были накрыты глаза, и она могла своим взглядом и пожирать, и ласкать его торс сколько угодно.

Оба молчали.

Закончив с торсом, врач так же, как и спину накрыла его салфетками, а сверху – пелёнкой. И опять попросила перевернуться. Её послушались. Но, послушавшись, не преминули тихо пробубнить что-то там на манер: «И чего мне, идиоту, не жилось спокойно», сделав тем самым удовольствие исполнителя экзекуций от всей процедуры почти полным.

Врач сняла со спины и салфетки, и пелёнку и, отклеив от согревающего пластыря защитную наклейку, наложила его больному на одну половинку спины, аккурат напротив нижних ответвлений бронхов – при прослушивании ей слышалось, что из верхних мокрота и воспаление уже ушло. Проделав тоже самое с другой половиной спины, она прошла к креслу и, достав еще один плед, среди мохерового индийского, перуанского из шерсти альпаки, и шерстяного шотландского выбрав последний, укрыла им больного.

- Тебе нельзя еще вставать – на груди у тебя гель не впитался. - Она пересела на кресло. - Нужно минут десять полежать. Потом я сменю салфетки на пластырь, и ты сможешь быть свободен.

После слова «свободен» «мученик» закатил глаза и отвернулся к спинке дивана.

- Хочешь, я тебе почитаю вслух? – вдруг предложила услужливая хозяйка.

- Я засну.

- Вот и здорово.

- И просплю до утра.

- Это то, что доктор прописал - тебе после растираний, вообще-то, нежелательно выходить на улицу.

- А что ты скажешь мужу утром?

- Что я тебя знать не знаю - вчера вас обоих кто-то привёл к дому полностью «готовых», и я просто разложила вас по диванам.

Потенциальный собутыльник Фрэнка обернулся и уставился на потенциальную лгунью так, как будто бы она попросила дополнительную порцию пирога с мясом.

- Да вы, оказывается, страшный человек, доктор Рэндол, с вами опасно иметь дело. – Бесенята выстроились в почётный караул и палили из пушек.

- Ты мне льстишь, но я буду стараться оправдать твои ожидания. – «Страшный человек» поклонилась. - А ты любишь читать, Джейми?

Парень скривил губы.

- Смотря что.

- И что же?

- Ну, если ты о художественной литературе, о всяких там Гюго, Золя, Мопассанах и Хемингуэях, то – нет, всю эту муть мутную я не читал – не моё.

«Но перечислил очень бодро», – заметила врач.

- Вернее, читал, конечно, но совсем чуть-чуть по программе. Я всегда любил энциклопедии, справочники, журналы всякие, короче всё, где была голимая, отборная информация, знания в голом виде. В интернете инфу рыл.

- И что же ты... рыл?

- Про войны всякие. Мне нравились сражения, битвы, - мечтательно вспоминал юноша, - это интересно. Древние войны: Карфаген, Александр Македонский, Пирр. Когда еще оружие было примитивным и многое зависело от самого воина, от его умений, физической силы, ловкости. А не то что современные – бах-бах и сто трупов – это неинтересно. Я любил холодное оружие, много читал про все эти самурайские японские мечи: тати, кото, нагината, шотландские палаши, клейморы, баллоки – сталь, графит, рукоятка, заточка, все дела.

- У тебя, наверное, в школе был любимый предмет – история?

- Нет. – Лежащий скептически скривил рот. - У нас по истории была дура. Она меня достала своей тупостью – вечно втирала нам про революции да про смену какого-нибудь там общественного строя, да форму власти, чем они отличаются и почему их нельзя путать – бррр...нудятина. Я любил физику, математику. По физике я тоже много чего читал, рыл. Занимательную физику очень любил – кинетика, скорость, самолёты, вечный двигатель, да много чего. А ты? Что любила ты?

Девушка медленно, глубоко вздохнула и пожала плечами.

- Читать. Книжки всякие любила читать про людей, про их жизнь, про их чувства. – Она перевела взгляд вверх, как бы пытаясь там освежить свою память. - Я всегда жила или в маленьком обществе экспедиций, где мало народу, или в больших городах, где никого не знала, да и вообще, тамтоже никто никому не нужен, все живут отдельно от всех, поэтому я любила читать про всякие там маленькие городки и кварталы, где люди давно живут друг с другом, где все друг друга знают, где весело и уютно.

- У тебя есть любимая книга? Любимый писатель?

- Одного нет, штук пятнадцать могу назвать.

- И?

- Нуууу... Ремарк, Маркес, Мураками,... Драйзер, Оруэлл, Остин, По, Стейнбек...да много их.

Услышав список, «отскакивающий от зубов» девушки, Джейми не удержался от мысли:«И что она во мне нашла, интересно?»

- Ты чем-то похожа на Эшли... - сказал он вслух, - она тоже очень любит читать и у неё примерно такой же список.

Они поговорили еще немного о школах, одноклассниках, учителях, померялись оценками, и навскидку Джейми оказался впереди, но ненамного.

Минут через пятнадцать врач встала и, подойдя к больному, сняла с него плед.

- Перевернись, пожалуйста, – мягко, с любовью и улыбкой попросила она своего пациента.

От таких интонаций тот даже не стал злиться и перевернулся.

Клэр с его торсом проделала тоже самое, что и со спиной, наклеив ему согревающие пластыри.

Бесенята улыбались и вертели на копытцах наручники.

- Пластыри будут греть дня два. Не снимай их, пожалуйста. Они антиаллергенные, поэтому...

И тут у Джейми в кармане джинсов зазвонил телефон. Он тут же спохватился и, достав аппарат, ответил.

- Да.... да, привет... - он послушал ответ, - кто? Сразу за Лугом Ангелов? – парень оживился. –Так-так-так, прямо на площади? Вау, это круто, чувак, мне подходит! Спасибо, что набрал меня. – Он опять помолчал, прослушав ответ. - Да. Я жду. Давай. – И отключился. – Клэр, откуда я могу позвонить? – тут же обратился он к врачу. – Это насчет парковки для моей машины – я хочу после Нового года приехать сюда на машине.

- Из кухни, но сначала оденься, – отрезала врач.

Джейми быстро натянул свою водолазку, даже забыв про пластыри, хотя при других обстоятельствах долго бы ныл, куксился и кривился, и ринулся на кухню. Сначала он ждал, пока ему пришлют номер телефона хозяина дома, у которого было свободно парковочное место. Когда он позвонил, то оказалось, что это древняя старушка «божий одуванчик», которая ничего не решает, а всем заведует её дочь. Он попросил старушку прислать телефон её дочери. Пока старушка отсылала телефон Джейми своей дочери, а потом еще он долго торговался по поводу платы – «Всегда торгуйся, - говорил Дугал. – Всегда. Торгуйся еще до того, как узнал цену и условия. Даже уже после того, когда якобы согласился, говори, что передумал и торгуйся опять», - прошло уже много времени. Поэтому, когда усталый Джейми, договорившись о парковке, вернулся в гостиную, он увидел девушку, свернувшуюся калачиком на том же месте, где недавно лежал он сам – она сладко спала.

От этой трогательной, уютной, мирной картины у парня распёрло грудь. Он не выдержал и, подойдя к дивану, опустился возле своей девушки на колени. Его буквально разрывало на части от вида этого нежного, трепетного, бесконечно сладкого создания, так доверчиво, так, даже как-то по – наивному, вот просто так уснувшего на диване. Ему захотелось, чтобы сейчас ей угрожала какая-нибудь жуткая опасность, тогда бы он загрыз эту угрозу зубами, а то, что не смог бы загрызть зубами, разорвал бы руками, а то, что не порвал руками, отпинал бы ногами. А потом... а потом до утра сидел и смотрел на неё, и сторожил бы её сон.

Встав с колен, юноша прикоснулся к девушке и та, зашевелившись, выпрямилась, чем он тут же воспользовался, подсунув свои руки ей под коленки и шею и подняв её.

- Шшшш... спи-спи, – опять сказал он, как и тогда, в поезде, когда она слегка пробудилась. – Я отнесу тебя наверх.

Клэр тут же, поняв кто она, где она и с кем она, крепко обняла Джейми за шею, прильнув к нему со всей своей нежностью и любовью.

Парень поднялся по лестнице на второй этаж и, увидев там две двери, лишь одна из которых была открыта, прошел именно туда, справедливо решив, что это и есть спальня.

Это она и была. Он аккуратно положил девушку на кровать и та, почувствовав знакомую упругость матраца, нащупала рукой край покрывала и накинула его на себя, после чего протянула руку к своему гостю.

- Полежи со мной. Пожалуйста, - тихо попросила она, не открывая глаз.

Бесенята, просто убитые горем оттого, что шабаш откладывается на неопределённое время, рыдали на плечах друг у друга, громко сморкаясь в батистовые платочки, держа их в своих копытцах, и промокали ими уголки глаз.

Конечно же, он не мог ей отказать.

Джейми лёг рядом, обняв девушку поверх покрывала.

- Джеймиии... - пробормотала соня, - а где ты научился так драться?

«Ну, наконец-то! Я уж думал, она совсем не впечатлилась», – с облегчением подумал боксёр.

- Я четыре года занимался боксом, – его голос был тих и спокоен. – Да и сейчас еще... иногда... тайком от матери тренируюсь. У меня хорошо поставленный удар, Клэр, - не смог удержаться он от хвастовства.

- Ну надо же... - продолжила бормотать девушка, - и этот человек называл меня страшной женщиной. А сам...- Она поцеловала водолазку своего боксёра в районе ключицы. – Сейчас... я чуть-чуть полежу и провожу тебя.

- Не надо. Спи. Я закрою за собой дверь. – Он погладил её по спине.

Ответом ему был еще один поцелуй водолазки. Они затихли.

Когда Джейми услышал у себя на груди равномерное, глубокое дыхание, то потихоньку высвободился и встал. Укрыв свою драгоценность второй половиной покрывала, он чуть постоял рядом с кроватью, после чего вышел из комнаты, не закрыв за собой дверь.

Спустившись в прихожую, он увидел Сулу, которая тут же подняла к нему свою породистую мордочку в ожидании команды: « Гулять».

Парень вспомнил, что, когда Клэр доставала из шкафа эти свои сигареты, он увидел на нижней полке пакеты корма для собак. Пройдя на кухню и достав один из них, он отсыпал содержимого в миску собаке, которая начала хрустеть своей едой тут же. Затем он поставил корм назад и, взяв кружку из другого шкафа и налив в неё воды из-под крана, наполнил собачью поилку.

Потом он прошел в гостиную и выключил там свет. Зайдя в кухню, сгрёб со стола злополучную пачку сигарет и смял её в руке. Выключив свет в кухне, гость вышел из квартиры в полной темноте, сопровождаемый звуками хруста кормовых гранул под зубами Сулы, и тихонько закрыл за собой дверь.

Выйдя из подъезда, он выбросил смятую пачку сигарет в урну и направился в сторону центра города Оксфорд, Великобритания.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 14. Часть 2. Пятница, тринадцатое.

- Фрэнк, - представился Фрэнк, протягивая руку своему гостю.

- Джеймс,– ответил тот на рукопожатие.

- Рад знакомству, Джеймс. Добро пожаловать. – Хозяин дома улыбнулся.

- Взаимно. Поздравляю с повышением. – В ответ его улыбкой не одарили.

- Спасибо.

Клэр стояла сбоку между ними, и у неё разбегались глаза – на кого смотреть первого, на кого - второго. Для начала ей не хотелось пропустить реакцию Фрэнка на Джейми - она видела, что её муж явно рассматривает своего нового знакомого, хоть и справедливости ради должна была признать, что любопытство его весьма поверхностно.

И действительно, на хозяина дома этот юноша, конечно же, произвел какое-то впечатление, раз уж даже побудил к разглядыванию своей персоны, но не особо. Фрэнк только лишь отметил про себя, что сам на пару дюймов ниже этого студента (конечно же, неминуемо польстив себе в этом плане, ибо проигрывал он парню дюймов пять, не меньше) и даже немного уже его в плечах, как это сделал бы любой другой мужчина при знакомстве с «новым самцом» - сразу же автоматически стараясь визуально определить его физическую силу. Что же касалось картинной красоты гостя, то дать ей оценку хозяину было намного сложнее в силу, во-первых, своей гендерной принадлежности и сексуальной ориентации, а во-вторых, студенты мелькали у него перед глазами каждый день, составляя своеобразный калейдоскоп из лиц, тем самым отучив преподавателя разглядывать и оценивать их милые молодые мордашки. За редким исключением.

«Кажется, ничего не почувствовал. Да, в принципе, и с чего бы? Если только с внешности этого красавца»,–резюмировала Клэр – ей, опять же в силу своей гендерной принадлежности и сексуальной ориентации, делать предположения, игнорируя внешние данные уровня Джейми, было несравнимо сложнее.

А вот сам красавец являл собой картинку заметно сложней и интересней своего визави. Сейчас перед ним, кроме всего прочего, стоял еще и преподаватель, поэтому было заметно, что в юноше студент, с его элементарным уважением к учителю, к человеку, обладающему более высоким уровнем эрудиции и интеллекта, борется с тем мужчиной, которому удалось умыкнуть из-под носа этого самого интеллектуала и эрудита сердце его жены. Поэтому парень воззрился на Фрэнка с эдакой вежливой иронией, и, судя по всему, прилагал ещё и весьма ощутимые усилия, чтобы не скатиться на высокомерие и как следствие – снисходительность.

«Позёр!» - с любовью и умилением подумала Клэр.

Фрэнк в компании Мери немного опоздал на свой собственный праздник - они задержались в Лондоне. Поскольку уже было близко к семи часам вечера, то почти все гости собрались и ждали только Сесилию, пообещавшую захватить в компанию своего среднего сына Кевина. А пришли уже Айвор и Брайс Олдансоны, Танита и Гвидо Тикарани, Джейми и Арина, а также Майкл Стюарт. Войдя в комнату, виновник торжества первым делом попросил у всех прощения за опоздание, после чего Клэр смогла представить друг другу своего мужа и любимого мужчину. Так уж получилось в её жизни, что это были два разных человека. Очень разных.

После того как Фрэнк, познакомившись с присутствующими студентами, пошел дальше здороваться с остальными гостями – своими знакомыми, в комнату вошла Мери. Она чуть задержалась в прихожей со встречавшей своего хозяина Сулой, к которой только вчера приехавшая женщина уже успела очень сильно привязаться.

В общем-то, ничего беды не предвещало– Клэр, как и положено хозяйке праздника, двинулась навстречу золовке, чтобы познакомить её со всеми присутствующими, и поскольку впереди всех стояли Джейми и Арина, то начать ей предстояло именно с них.

Только лишь взглянув на вошедшую, девушка поняла, что что-то не так. Мери застыла на пороге гостиной в нерешительной позе, нервно сжав кулачки, бегая глазами по всему пространству помещения, и периодически не то удивлённо, не то восхищенно, не то даже как-то испуганно, останавливала взгляд прямо перед собой. Проследив за её глазами, невестка поняла, что та столь неоднозначно поглядывает именно на Джейми.

«Оооо,неееет... только не это!» - мысленно завопила Клэр, но тут же, взяв себя в руки и проглотив досаду, зацепилась за мысль:«Надеюсь, Джейми знает, что делать - у него есть опыт в этих делах». О своей помощи в получении этого опыта девушка могла только догадываться.

- Мери, дорогая, разреши тебе представить сына моей подруги - Джеймса Фрейзера. Он учится в нашем Университете, на экономическом.

Мери чуть встрепенулась от звука своего имени, с неё спало наваждение и, взглянув на невестку и поняв, что от неё требуется, она смогла взять себя в руки. Женщина вернула себе грацию учителя математики и приняла позу, достойную должности директора школы – разжала кулачки, расправила плечи и слегка вздёрнула подбородок. Однако, быстро сообразив, что это не тот случай, добавила сюда еще и какое-то застывшее, приветливо-кукольное выражение лица.

- Мне очень приятно...эээ... – бедняга даже не сразу поняла, что не может назвать по имени человека, с которым её пытаются познакомить. Засмотревшись на его хозяина, само имя она попросту прослушала.

- Джеймс, – помог ей хозяин имени, на доли секунды опередив в этом хозяйку квартиры. Он тоже уже оценил ситуацию и привычно приготовился лицедействовать, а при первой же возможности - дистанцироваться.

- Очень приятно, Джеймс, - пролепетала Мери, смутившись, и первая протянула юноше руку.

- Джейми, позволь познакомить тебя с сестрой моего мужа - Меринэлл Уитни. Она живёт в Корнуолле и работает учителем математики, занимая пост директора школы. - Невестка хотела еще и с помощью упоминания профессии и должности своей золовки вернуть той хоть в наименьшей степени чувство реальности, от которой, судя по всему, оно так и норовило ускользнуть.

Пока Клэр говорила, Джейми уже взял протянутую ему ладонь и держал её в руках.

- К вашим услугам, мадам, - поприветствовал он женщину на старинный манер, слегка сжав её кисть. Убедившись, что намёка та не поняла – она еще сильнее расправила плечи, продолжая неумело хлопать глазками- парень выпустил её ладонь и быстро отошел в сторону.

«Боже, храни нас всех», - успела подумать Клэр, прежде чем произнести:

- А это Арина, знакомая Джеймса. Она тоже учится в Университете, на медицинском, моя будущая коллега.

На Меринэлл стало неудобно смотреть – она сдвинула брови, и, видимо, изо всех сил старалась ограничиться только этим, за считанные мгновения пытаясь понять: является ли Арина девушкой Джейми или нет, и может ли повлечь за собой какие-либо последствия для самой Мери ответ на этот вопрос. Судя по всему, она, как настоящая англичанка, моментально причислила себя к пострадавшей стороне, поскольку через пару секунд одними только сдвинутыми бровями уже не ограничилась, а добавила к ним в компанию еще и сжатые в лёгкой злобе губы. И хотя туда же просились еще и сильные руки, которыми бы она с удовольствием вышвырнула молодую «нахалку» из квартиры, но в общем и целом, зная эгоистичный нрав Мери, можно было с уверенностью констатировать, что при появлении на горизонте потенциальной «соперницы», умению женщины держать удар мог бы позавидовать даже Леонардо ДиКаприо на очередном вручении кинопремии Оскар.

- Здравствуй...- она запнулась, - Арина.

- Арина, познакомься, это сестра моего мужа -Меринелл Уитни, или просто мисс Мери, как все её называют.

- Приятно познакомиться, мадам. – Девушка просто слегка поклонилась.

«Вечер перестаёт быть томным», - подумала Клэр, кладя руку на спину золовке и подталкивая её к остальным гостям для дальнейшего знакомства.

Продвигаясь позади Меринэлл, она внезапно оглянулась и стрельнула глазами в Джейми, который опять уже стоял возле Арины. Это было озорно и насмешливо, как посмотрела бы сестра на брата, в которого только что влюбилась очередная девчонка. «Брат» в ответ только кратко раздраженно закатил глаза. Сейчас парочка могла себе это позволить, потому что вся публика была всё еще занята Фрэнком и поздравлениями его новому назначению. Арина же, уловив их переглядки, понимающе улыбнулась – она тоже заметила некоторую странность в поведении этой взрослой женщины по отношению к своему привлекательному спутнику.

Джейми с Ариной пришли с полчаса назад. Гостья преподнесла Клэр букет орхидей, а гость–небольшой торт–мороженое в виде снеговика. И та, и другой были вознаграждены реакцией хозяйки на свои презенты в виде загоревшихся глаз, восхищения на лице и краткого: «Yum...» при встрече со снеговиком. Джейми еще хотел вручить Фрэнку бутылку водки YouriDolgoruki, но так как тот задерживался, то алкоголь был просто поставлен в центр праздничного стола.

Когда сегодня при встрече влюблённые впервые посмотрели в глаза друг другу, девушка в своих родных раскрытых «тюльпанах» с ужасом увидела знакомую толпу бесенят, сидящих на лавочках – брёвнышках. В каждом из «тюльпанов»- по «брёвнышку». На торцах, закинув ногу на ногу, уселись самые крутые и продвинутые, согнав лузеров в середину, и листали рекламки бюстгальтеров от «intitmissimi».И всё это на фоне лукавой улыбки в уголках губ их хозяина.

Клэр отобрала у бесенят рекламки лифчиков и раздала им всем по томику Джона Донна взглядом в глаза своему гостю с примерным содержанием: «Постарайся хотя бы сейчас не думать о сексе!» - на что получила молчаливое: «Это в твоём-то присутствии!»- и бесенята, улюлюкая, получили свои брошюрки назад.

Тот, который не может не думать о сексе, был одет в отличную классическую, без украшений и излишеств, тёмно-синюю рубашку, какие обычно носят под костюмы менеджеры звена так эдак... выше среднего, и в мягкие джинсы нежно-палевого оттенка, или, как его еще называют, «цвета греческого мрамора».Рубашка была либо безупречно выглажена, либо новая. И как всегда, в лучших традициях Джейми, от него не пахло абсолютно ничем, за исключением чистоты. «И молодости», – подумала девушка.

Клэр же, раздумывая над гардеробом для этого вечера, пыталась исходить из соображений того, что сегодня ей прежде всего предстоит роль хозяйки званого ужина, даже если к ней в гости должен пожаловать тот, перед кем промахов в её одежде быть не должно. Поэтому она соорудила на себе беспроигрышный классический вариант из обычной черной юбки до колен от Boohoo с тоненькими в ниточку лампасами, вышитыми матовым серебристым бисером и красиво мерцающими чуть впереди боковых швов. В комплект к которой пошла мягкая кофточка, цвета этих же лампас, от Kenzo,с оторочкой из белого мохера, стилизованной под длинношерстный мех.

- Привет, Джейми, - она первая протянула руку на правах женщины и хозяйки торжества.

- Добрый вечер, Клэр. – Гость тут же взял её ладошку и непроизвольно чуть-чуть потянул девушку на себя. Унеё почему-то тут же перед глазами всплыла картинка голой клиновидной спины молодого парня, лежащего на диване в её гостиной.

- Добро пожаловать. Ты давно разговаривал с Глазго? Как там у них дела?

- Позавчера звонил. С ними всё нормально. Ждут меня на каникулы и тебя – в гости. – Он всё еще держал её руку.

- Спасибо. Я уже пообещала дядюшке приехать.

- Обязательно, Клэр. Ты помнишь Арину? - и только сейчас отпустил, не отказав себе в удовольствии напоследок слегка потеребить её пальчики. И этой же рукой указал на свою спутницу.

- Разумеется. Здравствуй, Арина. Добро пожаловать.

- Здравствуй, Клэр. Спасибо. –Девушка застыла в третьей позиции воспитанницы балетной школы и с выражением лица паиньки и отличницы, которое, судя по всему, было ей свойственно, если не вообще тождественно. Ну и раз такое дело, в одном с ней пространстве вспоминать голые спины и переглядываться так много говорящими взглядами было не очень уместно, поэтому влюблённые, не сговариваясь, взяли с девушки пример и на этом свернули своё приветствие, таким образом, проведя его почти в лучших традициях аскетизма.

А вот остальные присутствующие встретили вновь прибывших более эмоционально отзывчиво. Дамы неминуемо сразу же попали под впечатление и ощутили на себе влияние внешности и обаяния красавца студента, дав об этом понять распахнутыми глазами и попытками спрятать смущенные улыбки, а мужчины, столь же гарантированно, напряглись при его появлении. Но и те, и другие быстро взяли себя в руки при посреднических интонациях Клэр, когда она представляла всем своих молодых друзей, поэтому знакомство прошло вполне себе непринуждённо и дружелюбно.

Вечер набирал обороты. Минут через десять после Фрэнка приехала Сесилия со своим Кевином - учеником выпускного класса школы при колледже Святого Эдварда. Опоздавшая тоже очень сильно извинялась перед всеми, что заставила себя ждать, оправдавшись затянувшимся визитом к стоматологу.

Уже за столом, немного распробовав блюда, почти половину из которых, по традиции, принесли сами гости, все выслушали поздравительную речь в честь Фрэнка в исполнении его ближайшего друга Айвора Олдансона. Выпив за успешную профессиональную деятельность новоиспеченного руководителя «Группы Европы», собравшиеся под негромкую музыку, включенную хозяином дома через ноутбук, приступили к обсуждению всех университетских новостей различной степени свежести и важности, поскольку это учебное заведение для Оксфорда являет собой нечто вроде градообразующего предприятия. Вспомнили почти всю вертикаль власти своего начальства, его кадровую политику, качество финансирования каждый своих учебных и научных программ. Танита рассказала о слухах вокруг расширения школы реставраторов, Стюарт пожаловался, что в такую неприступную цитадель образования и престижа как Оксфорд, мало проникают прикладные направления наук, и, как следствие, Университет выигрывает недостаточно грантов на разработки, все вместе посетовали на непродуманность расписания занятий, консультаций и собственно часов научной работы, и закончили разговоры об Оксфорде излюбленной темой всех жителей города: «Пора ли переводить должность канцлера с пожизненной на срочную или не пора».

Джейми сидел через стол от Сесилии, между Ариной и Майклом Стюартом, напротив которого была усажена Мери. Он, как и тогда в Глазго, по большей части молчал, не торопясь высказывать своё мнение и не вступая в разговоры по собственной инициативе. Однако этим его сходство с самим собой на том их первом совместном ужине с Клэр и ограничивалось. На этот раз парень с интересом разглядывал присутствующих за столом, делая исключение только для Мери, очень внимательно слушал всё, о чем велась беседа, не всегда мог сохранять нечитаемость лица и, судя по всему, даже не прилагал к этому особых усилий. Короче, нынешняя компания ему была явно интересней, и составлял он её с заметно большим удовольствием.

Клэр еле-еле сидела на стуле не подпрыгивая. Её просто распирало от удовольствия - он здесь, с ней, с её друзьями, за одним столом, она познакомила его со всеми – это было по-настоящему здорово. Будучи под впечатлением от такого достижения, девушка была просто не в силах обуздать свою фантазию и прогнать из головы поселившуюся там картинку: она танцует с Джейми на одном из праздников в Глазго. Танцует перед всеми: дядюшкой, Алисой, Эшли, Дженни, Марго. Он прижимает её так, как делал это на своём дне рождения с Анной – между ними вообще нет свободного пространства, его ладони почти на её ягодицах, а она зарылась ему в волосы на затылке. Они смотрят друг на друга, и Джейми периодически кратко целует её губы, глаза, щеки, виски. При всех. И никто не хлопается в обморок, и Эшли не хватается за голову, и Алиса не держится за сердце, Марго верит своим глазам, а дядюшка, так тот просто скользит равнодушным взглядом по уже привычной для него картинке. А всё потому, что уже давно ни для кого не секрет, что Клэр и Джейми просто без ума друг от друга, что они вместе, и они - пара. Эта картинка стала для неё своеобразной навязчивой идеей застолья и всячески мешала «гасить» свой внутренний отклик на пребывание предмета её любви в паре метров от неё, и при обращении к нему, и при взглядах на него не выказывать ему своего особого предпочтения. Но всё-таки компания из десятка человек во главе с мужем достойно противостояла этой, так не вовремя сформировавшейся, мечте и служила довольно действенным отрезвляющим фактором.

А вот с Мери в этом отношении дела обстояли куда хуже. И даже десять человек ей помогали мало. Она смотрела на Джейми гораздо чаще и задерживала на нём взгляд гораздо дольше, чем это позволяли понятия элементарной вежливости. И даже когда тактичность и воспитанность брали верх, и женщине удавалось перенаправить своё внимание на других присутствующих за столом, или даже - о, чудо! – заинтересоваться их беседой, первое же заметное или резкое движение этого красивого шотландского юноши «отбрасывало» её далеко назад на пути к равнодушию по отношению к нему. К тому же, к немалому огорчению невестки, её золовка не проявляла ни малейшего интереса к сидящему напротив Майклу Стюарту. И судя по всему, это было взаимно.

Что же касалось самого красивого шотландского юноши, то сколько Клэр ни посматривала на него, сколько ни подглядывала, так и не смогла определить его отношение к поведению своей гостьи из Корнуолла. Не смогла она уличить парня ни в раздражении нетактичностью Мери, ни в том, что всё это тешит его самолюбие – именно эти две реакции с его стороны были для девушки априорно ожидаемы в данной ситуации. «А ведь сегодня будут еще и танцы», - уже заранее начинала переживать она.

И её опасения оказались не напрасны.

Когда все отдали должное блюдам и напиткам за столом, после чего почувствовали себя более раскованно и свободно, некоторые из присутствующих, включая Джейми, приступили к игре в бридж, который всё еще остаётся неизменным атрибутом английских вечеров, и проследовали для этого в кабинет Фрэнка, в котором Клэр до этого прибиралась два дня кряду. И только Гвидо Тикарани, найдя в плейлисте хозяина медленную композицию Бьяджо Антоначи и Адриано Челентано, которую сам же ему и скинул с полгода назад, пригласил свою жену на медленный танец.

Клэр, незаметно подойдя к Арине, позвала её в комнату для гостей на второй этаж. Там стоял небольшой стол, за которым можно было побеседовать о том самом задании.

Просмотрев список вопросов и подборку требований, которые принесла студентка, доктор Рэндол пришла к выводу, что ничего особенного и особенно сложного в них нет. Это был довольно стандартный набор моментов по травматике, обострениям, приступам. Давались некоторые варианты ситуаций, нужно было привести примеры и данные статистики. Так же куратор не обошел вниманием документацию и правила её заполнения. Заканчивалось всё предложением дать рекомендации к обеспечению безопасности здоровья людям, находящимся в зоне риска, и подчеркнуть и обосновать важность здорового образа жизни. Клэр пообещала помочь в том плане, что смогла бы подобрать некоторые истории болезней, разумеется, без личных данных и данных страховки, и перечислить нюансы оформления документов в различных случаях. Арина заранее поблагодарила.

Когда они спускались по лестнице, к ним навстречу уже шла Мери со своими нервно сжатыми кулачками. Однако преградила путь она только одной Арине и молча, в ожидании, посмотрела на Клэр, как бы предлагая ей следовать дальше, не задерживаясь. Что та и сделала, пройдя в гостиную. Но очень заволновалась – она не очень доверяла золовке, зная её прямолинейность, эгоистичность и, ей было не совсем удобно употреблять это слово даже про себя – неотесанность. Мери, с её грубоватыми, деревенскими замашками легко могла сообразить неловкую ситуацию, а увлёкшись привлекательным студентом, стала опасна вдвойне.

Клэр чисто из благих побуждений, куда бы там ни была вымощена ими дорога, устроила эту вечеринку с участием Мери. Вспоминая состояние женщины в Хемпстоне, девушка действительно хотела ей помочь, немного развлечь и подарить положительные эмоции. Будучи той, которой повезло родиться в Лондоне, она чувствовала себя в выигрышном положении по отношению к таким как Мэри, и из великодушия, как могла, старалась чуть скорректировать положение, предоставляя возможность провинциалке хоть ненадолго вырваться из глубинки, из узкого, замкнутого круга её общения и сменить его вместе с картинкой перед глазами. Тем более, что её золовка была всё-таки довольно умна и иногда неожиданно сообразительна и интересна в общении - это если привыкнуть и не обращать внимания на её манеры и повадки. Ну кто ж знал, что «старая дева» и «синий чулок» по-корнуолльски сможет увлечься юношей, годившимся ей в сыновья. Поэтому девушка проследовала к гостям, просто мысленно решив «быть поблизости».

Нов гостиной её быстро отвлекли – на диване сидела Сесилия, почесывая за ушками разлёгшуюся рядом Сулу, и беседовала о чем-то с расположившейся в соседнем кресле итальянской четой. Уокна, возле бюро с ноутбуком, в котором играла очередная медленная композиция, стояли Кевин и Майкл и что-то в нём просматривали. Оглянувшись на вошедшую, последний тут же развернулся к ней навстречу, раскрыв объятья – за время отсутствия хозяйки мероприятия мужчина явно успел прибавить промилле в крови.

- Клэр, дорогая, разреши тебя пригласить. – Он протянул ей руку.

Танцевать с кем бы то ни было еще, кроме Джейми -последнее, что сейчас хотела бы«дорогая»,«спасибо»еще и золовке, но «должность» обязывала, и поэтому…

- С удовольствием, Майкл, – великосветски улыбнулась приглашенная.

Мужчина мягко обнял её за талию и повёл в танце.

Услышав громкий голос Майкла в гостиной, из кабинета выглянул Айвор и с возгласом: «Оу, да здесь танцуют!» -опять исчез в дверях. Через некоторое время он вытащил оттуда свою Брайс, которая слегка упиралась и смущенно смеялась, глядя в том числе и на Клэр, и так же смущенно приняла приглашение мужа на танец.

Вскоре из кабинета вышел еще и виновник торжества. Только взглянув на Фрэнка, девушка поняла, что, скорей всего, бридж для него, как и для Майкла, явно не прошел «всухую»: «Не иначе как играли на выпивание, и они с Майклом в паре опять продули». Такое бывало уже не раз, став почти традицией – насколько Фрэнк хорошо играл в шахматы, настолько же плохо – в карты.

- Ха! Дружище! - увидев танцующих, сходу воскликнул Фрэнк. - Мало того, что ты играть не умеешь, и из-за тебя мы продули, так ты еще и с чужими женами танцуешь без разрешения. – Он, смеясь, подошел к ними положил руку жене на плечо. – Клэр, дорогая, бросай этого лоха, потанцуй лучше со мной.

Майкл со смехом тут же повернул свою пару так, что оказался сам спиной к приятелю.

- Да это ты играть не умеешь! Еще раз говорю: на кой было лезть с теми двойками? Кто тебя просил? – бросил он, посмеиваясь, через плечо.

- Да что ты пристал к моим двойкам. Самому нужно было козырей не жалеть, а отбиваться, и всё бы было нормально... так что... отпусти её, - Фрэнк легко ударил мужчину сзади по лопатке.

- Отойди от нас, - в шутку дёрнул в его сторону плечом Майкл. - Клэр, скажи ему.

- Мальчики, не ссорьтесь, – принялась было смеяться девушка, но тут же поперхнулась, ибо увидела, что ко всем наблюдающим за ними в гостиной присоединился еще и Джейми, остановившись в дверях кабинета. – Фрэнк, скоро песня заканчивается, и следующий танец я буду танцевать только с тобой, дорогой,– закончили её губы сами по себе, тогда как мозг был занят фразой: «Господи, и почему сегодня именно пятница и именно тринадцатое!».

Услышав, что после слов жены композиция действительно пошла на убыль, Фрэнк отошел к столу, а Майкл, слегка дурачась, поклонился своей партнёрше.

- Спасибо за танец. – Та в ответ молча кивнула. – Повторим, когда твоего картёжника не будет рядом?

Девушка засмеялась, но ничего не сказала – её интересовало только одно: что в эту минуту думает и чувствует Джейми, который сейчас уже о чем-то разговаривал с Кевином, стоя у бюро с ноутбуком.

И вот тут «пятница, тринадцатое»,вознамерившись подтвердить свою репутацию и показать, что заполучила её не зря, решила чуть встряхнуть компашку и напомнить, кто здесь на самом деле правит балом.

Фрэнку, который почему-то оказался самым пьяным на этом вечере, вдруг вздумалось пообщаться с молодёжью. Он подошел к парням у бюро и что-то начал у них расспрашивать. Самих слов было не разобрать, но Клэр, на тот момент присевшая рядом с Сесилией, не сильно переживала – если Джейми уже участвует в бизнес–переговорах с Дугалом, у него должно хватить ума, минуя вниманием количество градусов в выпитом им алкоголе, поддерживать разговор адекватно обстановке, и благоразумия – не подвергнуть опасности конфиденциальность своего статуса «любимого мужчины жены собеседника».

Не успел хозяин дома перекинуться и парой фраз со своими молодыми гостями, как к троице присоединился Майкл, и вот тут уже на горизонте замаячили последствия, характер которых явно оставлял желать лучшего.

Конечно же, Майкл перетянул внимание Фрэнка на себя и начал что-то в шутливой форме ему высказывать.

- Ну так а я откуда знаю, Майк! – громко возмутился в ответ Фрэнк, смеясь. – Они мне сказали, что ловили на перемёты, а там, может быть, и на удочку, я не проверял. – После чего, прослушав что-то от своего приятеля, продолжил: - Они ездили на озёра, названия я не помню, но точно знаю, что это туда...в сторону Сайренсестера. – И он, вскинув руку, махнул ею на окно у себя за спиной ,опрометчиво забыв о диффенбахии– подарке Клэр от одной из коллег на последней день рождения–самым коварным образом «притаившейся» почти на самом углу бюро, ближе к окну. Это яркое комнатное растение с крупными пятнистыми, так называемой «тигровой» окраски, листьями в красивом глиняном горшке всегда стояло на окне в его кабинете и с третьего августа успело уже заметно подрасти, достигнув примерно фута полтора в высоту. Но пару дней назад Клэр принялась убираться в этом «логове» преподавателя истории, и, поскольку все его бумаги со стола абсолютно никуда не помещались, она сложила всю эту «макулатуру» на подоконник и элементарно задёрнула шторой, а цветок перенесла сюда, в гостиную, и поставила на бюро, поскольку здешнее окно и так уже очень сильно напоминало оранжерею.

Диффенбахия упала на пол прямо к ногам Джейми, глиняный горшок разбился на множество осколков, земля рассыпалась прямо парню на ботинки, несколько листиков преломились.

- Гав! - первой, как и положено, среагировала Сула, после которой засуетились и заговорили все сразу.

Джейми ничего не оставалось делать, как нагнуться и первым делом взять в руки выпавшее из посудины растение. Он держал его ладонями снизу, за корневую систему, вместе с зацепившимися остатками земли.

- Фрэнк! – крикнула Клэр, направляясь к бюро и с укором глядя на мужа.

Её хулиганка тоже намеревалась было присоединиться к хозяйке и помочь отчитать хозяина и убрать непорядок, но её не пустила Сесилия, предложив щенку понаблюдать, как беспомощные и бестолковые люди будут справляться с ситуацией самостоятельно, лишенные направляющей силы разума их умницы.

- Оу, извини, дорогая, я не хотел! Прости, пожалуйста, – залепетал мужчина.

- Джейми, идём со мной, - сказала девушка, глядя на застывшего гостя с ростком в ладонях, - сейчас освобожу ведёрко из-под йогурта для щенков, и ты туда положишь цветок. – Она поманила рукой юношу за собой на кухню.

- Клэр, где у тебя совок и веник? – попутно спросила хозяйку подскочившая Танита. – Я пока подмету.

- В ванной, дорогая, - пояснила девушка на ходу. - Возьми там, пожалуйста, и всё что соберёшь, выбрось в мусор в прихожей.

- Хорошо, - кивнула соседка и тоже направилась из комнаты.

- Всё из-за тебя! – в шутку вызверился Фрэнк на Майкла.

- А я при чём?! Нет, вы видели - он руки не может при себе держать, а я виноват, – посмеиваясь, оправдывался Майкл.

Влетев на кухню, Клэр первым делом ринулась в холодильник и, схватив там ведёрко с йогуртом для Сулы, метнулась в прихожую и вылила собаке остатки содержимого, к немалой радости последней. Справившись, она в раковине быстро вымыла ёмкость горячей водой.

Джейми молча неподвижно стоял почти рядом с раковиной с цветком в руках.

- Вот. – Повернулась к нему Клэр от мойки суже чистым ведёрком. – Клади сюда. – И вскинула взгляд на гостя.

И вот тут он расплылся в улыбке. В глазах бесенята катали друг друга на газонокосилках, а тот, самый талантливый, крутился на черенке лопаты, изображая движения стриптизёрш. Сделав еще полшага вперёд и оказавшись вплотную к девушке,«лучший друг диффенбахий» начал поднимать свои сцепленные руки с ростком у неё над головой и опустил их уже за её спиной, как бы «надев» их на девушку через голову. Ведёрко ему очень мешало прижаться к ней всем телом, но хозяйка убирать посудину не спешила по понятным причинам, которые и не заставили себя долго ждать.

- Джейми, что ты... - зашипела в ужасе Клэр, но видя, что её слова могут принести больше вреда в виде подозрительных звуков, нежели пользы как шанс образумить её гостя, продолжать не стала.

Только-только юноша чуть прижал её к себе, слегка надавив на спину предплечьями, поскольку ладони у него были заняты, и только начал наклоняться к её губам, как послышались чьи-то твёрдые шаги. Он молниеносно расцепил руки, освободив свою «пленницу» и рассыпав немного земли вокруг них, ив следующую же секунду уже опускал цветок в ведёрко. А в дверях стояла Мери.

То, что она вообще остановилась на пороге, а не прошла в кухню сразу, было плохо. Очень плохо. Но Клэр, уже давно привыкшей к не самому доброжелательному отношению к себе со стороны корнуоллки, и смирившейся с тем, что та её всегда подозревала не то в чем-то архи неприличном, не то и вовсе в чем-то мега преступном, удалось быстро справиться с собой и взять ситуацию под контроль.

- Спасибо, Джейми. Можешь пойти помыть руки в ванной,– сказала она, стараясь вернуть себе свой тембр и интонации пятиминутной давности. И не дожидаясь, пока юноша последует её совету, отвернулась опять к крану, чтобы чуть налить воды в ведёрко. – Мери, ты что-то хотела? – проговорила она через плечо уже как ни в чем ни бывало всё еще не двигающейся с места золовке, мимо которой протискивался к выходу «спаситель диффенбахий».

- Я вот... принесла, - сказала Мери, кладя на стол подставку под горшок, неизвестно каким чудом сохранившуюся в целости и сохранности. – Может, еще пригодится. – И, развернувшись, тут же вышла из комнаты.

- Фууууууухххх... - с желанием выдохнула Клэр и опёрлась руками о раковину, – «Адреналина ему, видишь ли, захотелось. - Она прошла и поставила ведёрко на окно. - Вот попались бы сейчас, адреналина бы тут всем хватило. Никто бы без адреналина не ушел». - Поставив ведро, она принялась поправлять в нём цветок.

После того как всё было прибрано и вымыто, Фрэнк, видимо, желая загладить свою вину, подошел к Клэр, стоявшей и разговаривавшей с Танитой, и, обняв её за талию, подвёл к столу и предложил опять всем выпить. На этот раз- за его жену. Без которой, по его словам, он не смог бы добиться того, что они все сегодня здесь празднуют. Все уже были в сборе в гостиной и с желанием откликнулись на поступившее предложение. Сесилия, воспользовавшись интересом, проявленным к её подруге, тут жене преминула вставить несколько слов о том, какая она у неё замечательная: умная, весёлая, трудолюбивая, порядочная, приятная в общении и при этом настоящая леди. Женщина взяла такую «высокую ноту» в своём положительном мнении о хозяйке, что всё тот же Майкл, стоявший по другую руку от Клэр, напротив Фрэнка, выглянул из-за неё на своего друга.

- Повезло тебе с женой, старина, - ион изобразил улыбку, которая, судя по всему, в его понимании должна была выглядеть лукавой. - Береги её, а не то уведу. - После чего к «лукавости» он добавил еще и «агрессивности».

Фрэнк тут же показал ему кулак, после чего другой рукой вальяжно обнял свою жену за шею, развернул к себе и довольно бесцеремонно и спьяну неумело поцеловал в губы.

Он давно этого не делал. Довольно давно. Поэтому на Клэр сразу же нахлынуло очень много воспоминаний: она вспомнила его губы, его вкус, его движения, его манеру пускать много слюны при поцелуе, и когда неминуемо пришла очередь сравнивать с поцелуями того, кто сейчас стоял где-то сбоку стола, от почувствованной разницы у неё защемило внутри. Почему она никак не может решиться уйти от этого мужчины, почему жалеет его и позволяет обстоятельствам давить на себя? Почему унижает его обманом? Почему она такая слабая и нерешительная? Почему так? Но и сейчас было не время отвечать на эти вопросы, поэтому, взяв себя в руки, девушка приготовилась продолжить играть свою роль - когда Фрэнк, под возгласы и аплодисменты гостей, оторвался от неё, она смущенно-мило улыбалась.

Смотреть, что там с Джейми, она попросту боялась, опасаясь увидеть в его глазах своих друзей-бесенят, вооруженных до зубов какими-нибудь пулемётами Uzi или лазерными пистолетами – она видела такие в кино про Бэтмена... кажется. Но любопытство и желание быть в курсе всё-таки победило, поэтому через некоторое время девушка решилась, для отвода глаз обведя взглядом всех присутствующих.Никаких Uziи лазерных пистолетов в её любимых глазах не было и в помине. Там бесенята, насвистывая мелодию из фильма «Эммануэль», полировали свои копытца лоскутками тартана, периодически вытягивая лапки и любуясь своей работой. Джейми излучал высокомерие и спокойствие – у парня были все задатки непробиваемого характера, и он, вне всякого сомнения, был достоин компании Мери и Леонардо ДиКаприо. Или даже они – его.

«Пфф... и это, по-вашему, поцелуй, профессор?– сцепив зубы, он на всякий случай сделал полшага назад, на этот раз не доверяя своему покер-фейсу. -Вот это вот? Серьёзно? Ну-ну...– после чего он встретился глазами с Клэр и, прочитав в них вопрос: она беспокоилась о том, как он себя чувствует после «такого», удовлетворил её любопытство. Потом девушка перенаправила своё внимание на других присутствующих, а он продолжил: - Пфф...с ним всё ясно, – с натужным удовольствием парень ставил оценку преподавателю истории. – На её месте я бы тоже от него ушел. Так... мусолить и слюнявить такие губки, такой ротик, а там внутри еще и такой язычок...ммм! Да еще и когда у тебя есть шанс показать себя во всей красе! – Джейми понимал, что сейчас может себе позволить только это и очень немного, хоть ему и хотелось другого и намного больше. -Меня бы на его место... - уделив достаточно внимания Фрэнку, юноша тут же переключился на себя, любимого, и дьявольская улыбка заиграла в уголках губ, - я бы им всем тут показал...мастер-класс...- При такой перспективе улыбка стала шире и он, облизнувшись, спрятал глаза в стакане с виски, а отхлебнув, сложил свои идеальные губы в такой же идеальный бантик.– Хотя, нет, на хрен надо - моё место меня больше устраивает». - И как бы желая выпить именно за это, он одним махом опрокинул остатки обжигающей жидкости себе в горло.

Парень, может быть, продолжил и дальше в том же духе, но тут к нему с каким-то пустяком обратилась Сесилия, и он с удовольствием откликнулся – эта женщина внушала ему симпатию и доверие с первого взгляда. И хоть, судя по разговорам, она работала медсестрой, то есть, скорей всего, образование у неё было не самое лучшее, но зато мозги были отменные, да и характер тоже не подкачал. Ему почему-то казалось, что вот именно такой будет Клэр в её, Сесилии, возрасте, ну или же Джейми просто выдавал желаемое за действительное – сам он этого не понял.

Пока наливали, пили и перекидывались фразами, опять заиграла медленная мелодия. И вот тут «пятница, тринадцатое»«ударила» «тяжелой артиллерией».

- Джейми, разреши пригласить тебя на танец, - произнесла Мери, подойдя к юноше и обхватив его рукой за плечо.

Все смолкли, немного оторопев, но тут же быстро засуетились как в ни в чем не бывало - это дело не их, а только этой женщины и этого молодого человека.

Клэр застыла. Её сковал довольно внушительной силы страх того, что Джейми сейчас может автоматически посмотреть на неё в поиске одобрения или просто реакции на происходящее, а это было бы уже лишним. Но после того, как приглашенный сразу же посмотрел на Арину за этим же самым, улыбнулся и, получив улыбку в ответ, сказал, обращаясь к женщине: «С удовольствием, Мери. Прошу вас», - и протянул ей руку, Клэр выручило только то, что всем было абсолютно не до неё. Да если кто-то и обратил бы внимание на её расширенные зрачки и раздутые ноздри, вряд ли нашел бы в этом что-то подозрительное или неестественное после смелости её золовки.

Но всё это её богатство в мимике относилось не только к откровенности и открытости поступка Мери, а еще и к поведению того, кого она «осчастливила» своим приглашением - получив такой реверанс в его сторону от взрослой, состоявшейся женщины, старше его в два раза, Джейми отреагировал так, как будто Клэр не было нив этой комнате, ни в его жизни. «А я как дура ему в глазки заглядываю: не обидел ли его этот поцелуй, не больно ли ему? - ревнивица чего испугалась, на то же и обиделась. К тому же она точно знала, что на его месте не смогла бы повести себя столь же безупречно, и от этого злилась еще больше. - Да подумаешь! Тоже мне, Мистер Совершенство! Куда уж нам... таким всем неидеальным до такого... «бриллианта»... чистой воды, без изъянов». - Обиженная рвала и метала внутри, направляясь к Фрэнку, чтобы пригласить его на танец.

А еще Кевин предложил потанцевать Арине, и этим же решили заняться супруги Тикарани и Майкл с Сесилией, которую Брайс и Айвор сменили на посту у ушек Сулы, чередуя их теперь уже со спинкой и пузиком, только на диване не в гостиной, а в кабинете.

Девушка очень плохо помнила, о чем они разговаривали с мужем во время танца. Кажется, начав с Мери и её «подвига», они обсудили то, как продвигается вечер и чем всё это дело желательно бы закончить.

Клэр на правах переживающей маленькой хозяйки большого бала, в которую она в мгновение ока превратилась после инцидента с Мери и Джейми, в общем-то, не стесняясь, разглядывала их пару - только лишь взглянув на Арину и Кевина, она осталась за них спокойна – те что-то уже оживлённо обсуждали между собой. А вот колоритная парочка учительницы и студента выглядела менее стабильно. Или же просто Клэр изо всех сил старалась энергию своей ревности, вообще не пойми откуда взявшуюся, перенаправить на поддержание, так сказать, гомеостаза* этого вечера. Девушка очень боялась, что Мери не остановится на достигнутом, войдёт во вкус и продолжит испытывать на прочность терпение и джентльменство юноши. Но, как бы там ни было, понаблюдать за ними было интересно и, что самое важное, поучительно.

Что касалось Джейми, то о нём речь не шла вообще – он танцевал со своим старым добрым покер-фейсом и, судя по всему, изменять ему с другими выражениями своего лица-картинки не собирался.

Лицо Мери же на полном серьёзе светилось торжеством победы над своими годами и над очевидностью того мезальянса, который она сейчас составляла со своим партнёром по танцу. Она воспринимала себя слишком всерьёз в этой ситуации. Впрочем, как и во многих других. «Ей бы юмора... самоиронии... хоть капельку... - делала заметки себе в голове Клэр. – Да и мне, наверное, тоже, не помешает». Она теперь мысленно поблагодарила золовку за её выходку, которая позволила ей посмотреть на себя со стороны.

Как разошлась после танца самая колоритная пара вечера, хозяйка не уследила – когда музыка подходила к концу, к ним с Фрэнком подошли Брайс и Айвор, имея «на хвосте» в мгновение ока разбалованную вниманием Сулу, и стали благодарить за прекрасный вечер, готовясь откланяться.

Все засуетились и стали продвигаться в прихожую – провожать Олдансонов. Только Кевин и Арина, достав свои телефоны, ушли на кухню и что-то там сверяли в мобильниках друг у друга, да еще Джейми направился в кабинет - просмотреть библиотеку хозяина дома.

Когда все уже собрались у входных дверей и попрощались, Айвор вдруг вспомнил, что в кабинете, за диваном, забыл пару журналов«Science», которые давал Фрэнку для проработки. Клэр вызвалась их принести. Неверная Сула, с недавних пор водившая дружбу теперь уже с Сесилией и супругами Олдансонами, а не со своими хозяевами, видимо, всё-таки соизволила вспомнить, чья она собака, вернуться в лоно семьи и,решив помочь хозяйке с журналами, рванула вслед за ней.

Выворачивая из гостиной в кабинет, девушка увидела стоявшего там у стеллажей с книгами Джейми. Он явно слышал её обещание в прихожей и уже поджидал взглядом в упор. Она притормозила, «споткнувшись» о его глаза, но её ждали журналы и Айвор, и поэтому Клэр должна была поспешить. Не разрывая зрительного контакта с молодым человеком, она вошла в кабинет и тут же была в полном молчании молниеносно захвачена за шею сильной родной рукой и затянута чуть за дверь комнаты. Её слегка опрокинули назад, и в это же мгновение её рот уже терзали сладкие желанные губы. Только Клэр успела раскрыть навстречу свои, а Сула- вцепиться наглецу в брючину, как всё закончилось - её отпустили.

- Сула, фу, дай пройти, - тут же громко заговорила конспираторша, отдирая щенка от ненавистной брючины. Охранница, как ни странно, послушалась сию же секунду, как бы давая понять, что, когда ее хозяйку не трогают, она тоже никого не трогает. Клэр, пригрозив щенку пальцем, прошла к дивану, оглядываясь на Джейми, который сейчас взглядом продолжал дело, начатое руками и губами. Девушка, улыбаясь и не в силах скрыть своё довольство произошедшим, взяла пакет и, свернув журналы прямо вместе с ним, направилась на выход. Проходя мимо «захватчика», она сделала вид, что уже собирается выйти, но, быстро развернувшись в пол-оборота, легонько хлопнула журналами ему по лбу и тут же пулей рванула в гостиную под повизгивания своей собаки.

Буквально вылетев из комнаты, она увидела застывшую на пороге в гостиную Мери. Золовка стояла в нерешительной позе со своими неизменными спутниками –сжатыми кулачками, готовая вот-вот выглянуть за угол в кабинет. Выбегающую оттуда невестку она встретила вскинутым подбородком, выгнутой бровью, линией губ «в ниточку» и открытым вызовом и подозрением во взгляде. Ни девушка, ни её собака не успели как-то отреагировать на женщину, а просто молча пронеслись вдвоём мимо в прихожую. «И как давно... это привидение здесь стоит, интересно?» - только и успела подумать девушка.

После того как ушли Олдансоны, Арина, вернувшись в гостиную, объявила, что ей тоже пора уходить и посмотрела на Джейми. И тут всех удивил Кевин – он с другого конца комнаты громко попросил её задержаться еще на один танец и, получив согласие в виде улыбки и кивка головы, кинулся к ноутбуку выбирать композицию.

Сесилия снисходительно заулыбалась, а Джейми, не мешкая, подошел к Клэр и протянул руку.

- Могу я пригласить на танец хозяйку этого гостеприимного дома?

Та подала ему свою ладошку, просто не в силах скрыть своего удовольствия и чувства глубокого морального удовлетворения, да и как бы она это сделала, интересно, с его еще не остывшим поцелуем на своих губах. «К тому же, раз уж он у нас теперь тут общепризнанный красавец, то почему мне не может быть приятно с ним потанцевать, так ведь?» - заносчиво оправдывала она саму себя.

- Ну, так ты всё-таки решила, как будешь встречать Рождество? – спросил Джейми, только лишь положив руки ей сзади на талию, намекая на их недавний разговор по телефону о планах на праздник.

- Да, мы будем дома вдвоём с Фрэнком.– Она посмотрела на супруга, приглашающего в этот момент на танец Сесилию. –Мери не хочет приезжать к нам на сам праздник - говорит, Рождество встречает только дома, но всё-таки, хвала небесам, согласилась сразу после сочельника приехать и посидеть на каникулах с Сулой, пока Фрэнк будет во Франции, а я – в Глазго. А ты? Что у тебя? Ты едешь домой?– сделала она ударение на слове «едешь», как бы интересуясь его готовностью к каникулам в плане учебы. Девушка подняла глаза на своего партнёра с серьёзным, участливо-любопытным выражением, этим как бы отстраняясь от всех ради Джейми, показывая, что хочет сейчас сосредоточиться на этом своём госте и уделить ему достаточно внимания, как любая уважающая себя гостеприимная хозяйка. Хотя у неё уже давно было ощущение, что она изменяет этому парню со всем белым светом во главе с Фрэнком.

- Да. – Джейми кивнул. - То есть нет. - Опять такой же кивок. - Я не сразу направляюсь в Глазго. Сначала двадцатого еду в Лондон к Дугалу, потом на двадцать второе у нас с ним билеты из Хитроу в Прествик. На следующий день, двадцать третьего, мы все вместе: он, я, мать и Дженн едем на моей машине к Коламу – Рождество будем встречать у него в Килмарноке.

- Какая красота! – глаза девушки распахнулись с детской непосредственностью и зажглись восхищением. - Рождество в горах, на ферме! Ой, ну что может быть лучше! Это тааак классно, Джейми. Кто это придумал?

- Дугал. – Юноша улыбался, залюбовавшись её искренностью. – Ну, на самом деле, тут и придумывать-то было нечего - мы уже так делали пару раз. Он любит забуриться в горы на праздники, поэтому договорился с Коламом приехать к нему. За ним увязался я, потому что мне тоже это по кайфу. – Клэр умильно улыбнулась. – За мной потянулась Дженн. Ну а матери не встречать же Рождество одной, она тоже едет с нами.

После перечисления этой цепочки у его партнёрши только что на лбу не загорелось табло с надписью: «А я? Я тоже хочу с вами!» Но реакция парня на её сложенные домиком бровки и глаза «кота из Шрэка» была, мягко сказать, неожиданной. В пару секунд став серьёзным, он низко опустил взгляд, как бы собираясь с мыслями, а когда поднял их, то Клэр даже немного отстранилась. Ей захотелось оглянуться по сторонам -где там Мери и не смотрит ли на них кто-нибудь другой? В глазах её любимого мужчины как будто шел текст какого-то вежливого интимного послания. А следующие слова прозвучали как дайджест.

- Я обязательно свожу тебя в горы, Клэр, когда мы будем в Глазго. Обязательно. Но ты поедешь туда только со мной...вдвоём... ты и я. Ты, главное, приезжай, хорошо? - он наморщил лоб и прищурился.

Клэр даже часто заморгала и судорожно вздохнула. Она посмотрела на танцующего с Сесилией Фрэнка и что-то оживлённо с ней обсуждающего.

- Мммм... да, конечно, я же сказала, что приеду. – Она вернула взгляд к Джейми и часто закивала. - Обязательно приеду.

- Я буду тебя там ждать. – Почти одними губами поставил молодой человек «печать» под своим посланием, ею же скрепив их уговор. От такого обещания и вытекающей из него перспективы Клэр как-то сразу смутилась и притихла. Опустив голову, она так же потихонечку, незаметно для окружающих, во всяком случае, так она надеялась, прикоснулась лбом чуть пониже левой ключицы своего партнёра – этот жест был наиболее невинным, как ей казалось, из всех, каким она могла сейчас дать понять своё отношение к поездке в горы с ним вдвоём.

У Джейми от этого прикосновения потеплело внутри. Не отнять свои руки от её талии в этот момент, и не зарыться ими в эти шелковые «пружинки», и не прижать её голову к себе еще сильнее стоило ему усилия воли, необходимого для двухдневного занятия по риторике, которую он возненавидел с первой минуты первого занятия и называл «балабольнёй». Да и вообще...как только не называл. Но лишенный возможности проявить сейчас всю свою нежность, которую, в таких непривычных для него количествах, рождала в нём эта англичаночка, и понимая всю опасность того, что она сейчас делает, он, тем не менее, не стал «выдергивать» её из этого состояния и разрушать их интимный момент. Вместо этого он как ястреб принялся «сканировать» пространство, охраняя это их прикосновение от грубого и неминуемо разрушительного внимания окружающих, и чтобы при первой же опасности привести всё в благочестивый вид, не дав присутствующим с хозяином во главе и Мери в авангарде повод заподозрить Клэр в превышении «служебных полномочий». Но всё было вполне себе невинно и спокойно: пьяненький Фрэнк танцевал с Сесилией, вернее, меньше танцевал, больше о чем–то оживлённо болтал, пара Кевин – Арина отличалась от них только меньшей степенью опьянения партнёра.

А потом из прихожей вошла Мери.

Джейми среагировал мгновенно.

– Знаешь, что мне сказала Арина?

- Нет. – Клэр подняла голову и отрицательно покачала головой. – Что?

А большего ему и не требовалось.

- Что к ней подходила Мери и спрашивала: является ли она моей девушкой или нет? И если да, то можно ли этой Мери пригласить меня на танец?– рассказывая всё это, он так повернул свою партнёршу в танце, что она боковым зрением смогла увидеть вошедшую золовку, которая даже и не скрывала, что смотрит только на них. Но ни Клэр, ни Джейми не хотелось гадать о том, чем конкретно они обязаны такому вниманию: симпатией к нему или уже подозрению в существовании «их».

Поэтому они принялись просто болтать.

- И та ей «дала зелёный свет», и Мери тебя пригласила.

Юноша кивнул и дополнил:

- А еще Арина предложила, что если мне, как заднеприводному...

- Джейми!

-... если мне как гею неприятны подкаты этой... - он хотел сказать «тётки», и его собеседнице даже показалось, что она уже услышала это слово, – мадам, то я мог бы ей признаться, что предпочитаю мужчин - в этом нет ничего паршивого и постыдного. Эта медичка-маньячка, признаться, уже достала меня со своей толерантностью – постоянно склоняет к каминг-ауту. - Джейми раздраженно закатил глаза.

- Она хорошая и желает тебе добра. –Клэр без зазрения совести лукавила, заступаясь за свою будущую коллегу. Вообще, она приходила в ужас от того, как он легко мог сделать её счастливой, всего лишь негативно или насмешливо отозвавшись о любой другой женщине здесь или где – нибудь ещё в Мире. Понукаемая своим воспитанием, она даже про себя решила бороться с этим. Когда-нибудь потом. - К тому же, ты просто можешь перестать с ней общаться.

Лицо «гея» окрасилось высокомерием, и губы искривились тем же.

- И профукать необходимость её сопровождать, как шикарный повод видеться с тобой? За кого вы меня принимаете, доктор Рэндол? Нееет, она пока мне нужна... так что... пусть будет.

Клэр зажмурилась и в неверии покачала головой.

- Какой же ты корыстный, Джейми.

Тот в лучших традициях Мефистофеля выгнул свою идеальную бровь.

- Я плохой?

Она скептически сжала губы.

- Плохой - Усама бен Ладен, а ты...- девушка хотела как-то охарактеризовать его, дать ему какое-то определение, но быстро сдалась: «Какие уж тут могут быть определения». - Кстати, об Арине – как ты относишься к тому, что они с Кевином явно интересны друг другу?

Красавец отвернулся в сторону.

- Мне - в две линии.

У неё даже лицо вытянулось.

- Вот как? А вдруг он займёт твоё место и начнёт её везде сопровождать, в том числе и на встречи со мной? – Клэр прищурилась.

Джейми сдвинул брови и задумался. Но быстро вернул свою уверенность и лёгкую надменность и даже чуть ли не зевнул.

- Пусть Кевин пойдёт умоется и почистит зубы –я знаю кое-какой секрет.

«С ним никогда не соскучишься»

- Какой секрет?

Парень просто молча смотрел на неё, явно чего-то ожидая.

- Это такой секретный секрет, что ты не можешь мне его рассекретить?

Тут он картинно закатил глаза как человек, которого достали уговоры.

- Клэр, это с твоим-то умом не понимать очевидного. Ты меня разочаровываешь. Вернуть внимание Арины проще простого – нужно просто заболеть, ну или хотя бы притвориться, что заболел, и всё, она твоя. У меня есть реальные подозрения, что она от этого возбуждается.

Его партнёрша слегка затряслась в немом смехе.

- Что ты смеёшься, я не шутил, между прочим. Хочешь, давай прямо сейчас проверим - я подойду к ней и скажу, что у меня болит голова. Ставлю свою Q7, что Кевин будет забыт в четверть секунды. Говорю тебе: она маньячка.

Девушка покачала головой, опять упёршись в его плечо. Со стороны можно было подумать, что она пытается его забодать. Но потом всё-таки подняла голову.

- Я тебе верю ... – она хотела продолжить, но её остановил в его глазах лихорадочный блеск и бесенята, щекочущие друг друга дефибрилляторами. – Джеееейми... - предостерегающе медленно сказала она. - Джейми, я тебя умоляю...

- Всё будет нормально. Не бойся. – И он заговорщицки ей подмигнул.

Переубеждать его, судя по всему, было бесполезной тратой времени и сил, тем более что песня подходила к концу. Джейми, глядя ей в глаза, отпустил её талию, и, взяв ладошку обеими руками, приложился губами к тыльной стороне. Хорошо так... приложился. После чего решительно направился прямиком к Арине, которая к этому времени просто стояла и разговаривала с Кевином. Джейми подошел к парочке и что-то сказал девушке, забравшись всей левой пятернёй себе в волосы. Арина вскинула на подошедшего внимательный взгляд, и в первую же секунду после его слов её глаза зажглись нешуточным беспокойством, а во вторую – блеском воодушевления. Будущая врач что-то ему ответила, после чего перевела взгляд на хозяйку вечеринки и направилась прямиком к ней.

- Клэр, большое спасибо тебе за гостеприимство, - затараторила она в спешке, остановившись перед девушкой, - за этот чудесный вечер, но, к сожалению, мне пора, да и у Джейми что-то голова разболелась, наверное, нужно ему давление измерить.

«Из неё получился бы отличный реаниматолог», – с удовольствием подумала доктор Рэндол.

- Голова, говоришь? Вот как? А мне он что-то ничего не сказал. – Потом она прибавила порядочную дозу децибелов в голос. - А давление я могу ему и здесь измерить и даже укол эналаприла сделать. – Она перевела взгляд на «больного».

Услышав страшное слово...анлаприл... ну, в общем, какое-то страшное слово в контексте со словом «укол», «больной» слегка побледнел своим красивым лицом и, того и гляди, грозил из категории «лже» с давлением сто десять на семьдесят перейти в категорию «реальный» с тем же показателем, но уже двести на сто двадцать.

- Нет, спасибо, я думаю, такие радикальные меры преждевременны, - попыталась вернуть ему розовый цвет лица Арина, поскольку тоже говорила довольно громко. – Полагаю, он просто переутомился с учебой, а тут алкоголь этот...

- Он шотландец, – безжалостно отрезала доктор Рэндол, чётко отслеживая, чтобы каждое её слово достигало шотландских ушей. – Еще не хватало, чтобы у шотландца от виски голова болела. Но ты права, - сменила она гнев на милость уже потише, видя, как к ним направился тот самый шотландец с Кевином на хвосте, - ему лучше отдохнуть. Большое спасибо всем вам, что пришли, - обратилась она уже к Арине и к подошедшим парням с благодарной милой улыбкой, в которой Джейми всё-таки рассмотрел налёт садизма, – и благополучно добраться домой. Арина, как только я соберу кое-что для тебя, тут же дам знать.

Студентка с благодарностью кивнула, а Джейми, сжав губы, молча смотрел на Клэр взглядом: «Ты мне за это ответишь. За этот твой аланапр...»

«Эналаприл. Угу», - ответила она ему глазами.

Но тут к ним подошли Фрэнк с Сесилией, которая тоже засобиралась домой со своим, действительно, почти забытым Ариной, сыном – девушка и вправду простилась со своим новым знакомым как-то вскользь - Q7 может спокойно стоять в Глазго.

Хотя Клэр с Джейми в поднявшейся общей суматохе простились ненамного лучше – он лишь, проходя мимо, быстро схватил её ладошку в свою и крепко пожал, успев немного потеребить пальчики, да еще у самой двери смог мельком поймать её взгляд и еле заметным движением приложить руку к своей идеальной челюсти, оттопырив большой палец к уху, а мизинец – к подбородку, что должно было означать: «Созвонимся». Она легко кивнула и тут же с опаской оглянулась вокруг. «Когда-нибудь эта конспирация меня добьёт», - мелькнуло у неё в голове.

Выгуливая поздно вечером изменщицу Сулу, Клэр вдруг вспомнила, что сегодня, впервые с августа месяца, забыла принять противозачаточные. «Значит, так тому и быть», - обрадовалась она своему упущению, потому что, несмотря на богатство и свежесть впечатлений от сегодняшнего приёма, ловила себя на мысли, что уже практически обо всём этом забыла и вспоминать не хочет категорически. Ни об этом, ни о своих гостях, ни о Мери, ни о Фрэнке - ни о ком.

Она вся была уже там, в Глазго.

Гомеоста́з (др.-греч. ὁμοιοστάσις от ὅμοιος — одинаковый, подобный и στάσις — стояние, неподвижность) —саморегуляция, способность открытой системы сохранять постоянство своего внутреннего состояния посредством скоординированных реакций, направленных на поддержание динамического равновесия. Стремление системы воспроизводить себя, восстанавливать утраченное равновесие, преодолевать сопротивление внешней среды.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 15. Часть 2

По пути к Марго, под рассказ юноши о своём Рождестве с братьями на ферме, девушка укладывала своё ожерелье в футляр, еще раз полюбовавшись им напоследок. Джейми рассказывал о том, как их компания прибыла двадцать третьего в Килмарнок, а после обеда пошел такой сильный снег, что они с Дженн и Дугалом не удержались и ринулись играть в снежки, прихватив с собой Хэмиша и Бена. Парни скопом закопали в сугроб девчушку, а она потом вечером насыпала им соли в чай. А утром они проснулись и не нашли ничего: ни дорог, ни машин, ни домов, ни собачьих будок, ни бетонных плит, сложенных во дворе – везде был только один снег. У Колама есть маленький комбайн, которым он летом косит траву, а зимой убирает сугробы, и основную площадь он разгрёб комбайном, но машины, собачьи будки и пороги всех входов и выходов парням пришлось откапывать вручную. Джейми всё это рассказывал примерно с такими же интонациями, с какими рассуждал о Нью- Йорке, всё-таки любовь к своей Шотландии в нём была очень сильна. Клэр слушала, раззявив рот - с севером она была знакома плохо, а уж с сугробами так и подавно. Но всё-таки... что-то... как-то... она не могла отделаться от ощущения, что парень ей меньше рассказывает, больше заговаривает зубы. Зачем ему это, она не знала, просто поставила себе в уме галочку.

Марго с Итаном жили в центре Глазго, в Balornock, почти на границе с Gorbals, где расположен железнодорожный вокзал, поэтому приехали они довольно быстро. При выходе из машины Клэр попросила свой чемодан. Джейми открыл ей багажник, и она запрятала подальше в свои вещи пакет с ожерельем, а потом решила взять свою поклажу с собой в квартиру - из-за подарков.

- Мы проводим этих...«кроликов» за моря, потом я поеду с матерью домой и завезу тебя к дядюшке, хорошо? А завтра утром как проснёшься, сразу же мне позвони. - Джейми, поставив перед подъездной дверью чемодан, слегка сжал её ладошку и ободряюще улыбнулся. Клэр кивнула, и он нажал на звонок домофона.

Дверь им открыли Итан и уже подросший с лета щенок фокстерьера по имени Чемми.

Почти все уже были в сборе. Клэр, заметив какого-то незнакомого ей мужчину, сидящего в кресле в углу гостиной, поприветствовала и обнялась с Марго и Алисой. Эшли всё еще была в кафе. Тут же бегали и Брайс с Маркасом.

- Марго, - вдруг раздался мужской резкий, громкий голос из кресла, – а почему ты не знакомишь меня с этой очаровательной леди?! – незнакомец поднялся. Мужчина был среднего роста и весь какой-то... светлый. У него были светло-рыжие волосы, брови и ресницы, светлая кожа, светлые веснушки, небольшие, кажется, зелёно-коричневые глаза, довольно крупный, курносый нос и такой же большой рот с фигурными, пухлыми губами. На вид ему было не больше тридцати пяти – тридцати семи лет.

- Не всё сразу, Шон, - отозвалась хозяйка квартиры, - девушка только с поезда, дай ей время.

- Ну, она, может, еще и не успела осмотреться, а вот я – уже, и признаться, я очарован. – Он поднял над собой распростёртые руки вверх на манер шпрехшталмейстера в цирке, когда тот здоровается с публикой. – Пожалей меня, пожалуйста, представь нас скорей друг другу с этой богиней, пока я не умер от нетерпения.

Все заулыбались и посмотрели на «богиню», ожидая её реакции. Клэр, пребывая в лёгком недоумении с не самой положительной эмоциональной окраской от такой бурной реакции на своё появление, прилагала все усилия, чтобы не искать глазами Джейми – еще один её «ухажер» мог стать мощным ударом по неокрепшей молодой ревнивой психике юного шотландца, пусть даже его внешность и позволяла ему не тратить нервные клетки по таким пустякам. Поэтому она с ожиданием глянула на Марго в намерении быстрее познакомиться с этим «циркачом» и покончить на этом.

- Клэр, это родной брат моего мужа, его зовут Шон. Шон МакРосс. Он живёт в Глазго и работает на общественном транспорте.

Клэр вспомнив, что это имя уже несколько раз проскальзывало в разговорах, протянула свою ладонь мужчине.

- Мне очень приятно, Шон.

– Шон, это падчерица моей мамы – Клэр, Клэр Рэндол. Она живёт в Оксфорде и работает врачом.

- Клэр, я повторяюсь: я очарован. – Шон поцеловал девушке руку.

- Мне тоже очень приятно.- Та старалась показать, что оценила столь высокую оценку своей персоны, искренне надеясь, что мужчина в состоянии разграничивать понятия: «быть» и «казаться» и отнести её поведение к правильной категории.

Но её надежды не оправдались - когда гостья попыталась перейти к стадии подарков и поздравлений с Рождеством, работник общественного транспорта славного города Глазго и не подумал оставить её в покое и не отставал ни на шаг. Даже когда она вручала свои подарки ребятишками поздравляла их с праздником, он стоял рядом и не всегда брал на себя труд удерживаться от комментариев.

Взглянув мельком на Джейми, который вместе с Чемми о чем-то разговаривал столько что получившим свой подарок Маркасом, опустившись перед ребёнком на корточки, она сразу поняла, что парень явно был зол – судя по тому, как старательно он дистанцировался от происходящего в комнате и делал вид, что ничего плохого не происходит, а если и происходит, то ему – в две линии, его реакция на встречу его любимой девушки с работником местного транспорта была далека от положительной.

После того как вернулась из кафе Эшли и поприветствовала приехавших, все переместились к столу и выпили за благополучный отдых четы МакРосс, что, определённо, не было лишним – в окна бил всё тот же штормовой ветер, из-за которого могли закрыть аэропорт для малой авиации на внутренних рейсах.

Марго, не усидев за столом и пяти минут, опять принялась бегать по комнатам, делая последние сборы и приготовления, а Клэр решила рассматриванием квартиры отвлечь своё внимание от Джейми и его покер-фейса, с которым он, сидя на диване, листал какой-то журнал об автомобилях. Помещение было одноэтажным, но довольно-таки просторным, ощущение чего усиливалось еще и бело-голубыми тонами, в которых дизайнеры выдержали цветовую гамму стен, потолка, мебели и текстиля на окнах, разбавив контрастными всему этому осветительными приборами в виде черных кованых люстры, торшеров и бра, а так же предметами интерьера, представленными здесь изящными черно- желтой вазой и часами на стене.

За столом шел бурный обмен впечатлениями от собственных прошлых отпусков в жарких и не очень странах и обсуждение планов на будущие вояжи туда же и не только. Поэтому никто не обратил внимание, когда у Эшли зазвонил телефон, и она начала что-то отвечать в аппарат. Но все тут же смолкли как по команде, когда женщина громко обратилась к Алисе:

- Дорогая, у меня для тебя плохие новости: они достали не ту телятину. – Тав ответ сосредоточенно посмотрела на подругу, явно понимая, о чем идёт речь. – Вальдемар начал размораживать, но там оказались куски с костями – стейки делать не из чего. Клэр, подай мне, пожалуйста, мою сумку в кресле – я дам Алисе ключи от второй морозилки.

Алиса перевела взгляд на своего сына.

- Джейми, тебе придётся свозить меня в кафе, - сказала она своему недовольному ребёнку, беря из рук подруги связку ключей.– Поехали?

- И протруси там мозги Вальдемару,– с чувством напутствовала Эшли. - Ему нужно быть повнимательнее – мало того, что тебе придётся мотаться через весь город из-за его ошибок, так еще и мясо придётся повторно замораживать, а это уже никуда не годится. Его теперь проще на фарш переработать.

Джейми сжал губы в тонкую линию.

- А кто отвезёт Клэр?

После его интонаций притихли даже игравшиеся со сладостями и Чемми ребятишки.

- Я! Я отвезу Клэр! – прозвучал мужской резкий, а сейчас еще и радостный голос. – Куда её нужно доставить? – с воодушевлением поинтересовался Шон у парня.

- В район Университета. – Тот изо всех сил старался не цедить сквозь зубы. – Вам не по пути.

- Но им всё-таки удобней заехать к нам, чем вам с матерью мотаться из конца в конец города, – резонно заметила Эшли.

- Конечно, нам удобней! – воспользовался поддержкой женщины Шон. – Только если придётся заезжать в студенческий квартал, то выдвигаться нужно чуть пораньше.

- Клэр, дорогая, ты не против? – спросила тут же у девушки почувствовавшая себя немного неудобно Алиса. – Ты не против, чтобы Шон завёз тебя к Лэму по пути в аэропорт? Мы с Джейми сделали бы это с радостью, но слишком уж долгая история получается. Но если ты не согласна, мы можем вызвать тебе такси. – Она показала рукой на своего сына, которого в этот самый момент терпение покидало самым безжалостным образом. Капля за каплей. Он всё еще сидел на диване и призывал на помощь небеса и что там еще есть, что можно призвать на помощь, чтобы не встать тут посреди комнаты, не скрестить руки на груди, поставив ноги на ширину плеч, и не заявить, что без Клэр не сдвинется с места ни он, ни его Q7.

Клэр, всё это наблюдавшая чуть ли не с открытым ртом, встрепенулась и часто заморгала.

- Оу, ну что ты, Алиса, конечно, поезжайте. Я могу и сама вызвать себе такси, невелики хлопоты.

- Это исключено! – тут же поспешно отрезала Эшли. - У нас стоят четыре машины во дворе, а ты будешь вызывать такси? Шон завезёт тебя к нам, это дело десяти минут.

- Договорились! - хлопнул в ладоши улыбающийся от уха до уха работник транспортного цеха города. – Не переживай. Доставим в лучшем виде. – И, получив от девушки благодарную улыбку в ответ, подмигнул ей. - Только тогда давайте собирайтесь поживее и загружайте сначала вещи этих тропиканцев, - он положил руку брату на плечо, - а сверху чемодан этой очаровательной леди – ей первой выходить. – И он в очередной раз мило улыбнулся гостье из Оксфорда.

После этого все зашевелились, намереваясь закончить то, для чего они здесь собрались. Не двинулся с места только один Джейми. Под неотрывным укоризненным взглядом Алисы он лихорадочно обмозговывал ситуацию, не стесняясь показывать своего недовольства – мать легко могла списать его хмурый вид на нежелание кататься в кафе. Конечно, картинка Клэр, садящейся в машину к Шону, опрокидывала навзничь его настроение, поднявшееся было после её согласия буквально через день улизнуть с ним в горы, но всё-таки, «поработав газом» в мозгах, он признал, что ничего ужасного не происходит.

- Сейчас, - ответил он матери на нетерпение во взгляде и достал из кармана айфон. – Одевайся, -кивнув ей подбородком на прихожую, Джейми углубился в телефон. Найдя номер Клэр, он набрал ей текст: «Как доедешь, позвони мне» и, отправив сообщение, которое незаметно отозвалось в кармане её пуховика, висевшего на вешалке в прихожей, единичной вибрацией, поднялся с дивана.

Пока Алиса прощалась с Итаном и Марго, желая им благополучно долететь, хорошо отдохнуть и вернуться довольными своим вояжем, Джейми наблюдал за Клэр,в скором порядке вручающей подарок Эшли. Юноша заметил, что девушка была огорчена – он уже достаточно её изучил, чтобы это увидеть - и это согрело ему нутро: «Она тоже хотела ехать домой со мной. Чертово мясо, чертов этот Волан де Морт или Вольдемар, или как его там, урода этого», - костерил он во весь рост нового, еще неопытного, помощника повара в C.I.C.

Наконец-то расположившись рядом с Марго на заднем сидении Форда Шона, Клэр, можно сказать, почти расслабилась – скоро она обнимет своего дядюшку, по которому уже всё-таки очень сильно соскучилась, попьёт с ним чаю, они посидят, поговорят о них самих, о давних знакомых, о том, кто, что и про кого слышал или знает доподлинно, потом она примет душ и уляжется в свою кроватку, к её приезду застеленную Эшли свежим бельём в комнате для гостей, будет перебирать свой жемчуг и думать о Джейми. Когда Фрэнка не было рядом в радиусе пятисот километров, она находила в мыслях о любимом человеке особое удовольствие.

Однако, когда они свернули на MeryhillRoad, то сразу попали в пробку. Вообще-то в Глазго пробки были редкостью, но в плохую погоду их вероятность резко возрастала. Тем более, район Университета, наряду с районом верфей, был одной из самых старых частей города, улицы здесь были уже, нежели в центре, поэтому пробки на въезде случались чаще. Чтобы не застрять в массе машин окончательно, чего они позволить себе не могли категорически, Шону пришлось свернуть в первый же правый переулок и попытаться попасть в университетский район с другой стороны по ClydenRoad. А поскольку не они одни были такими быстро соображающими и знающими город, то и здесь их встретило и приняло в свои ряды огромное «стадо» таких же бедолаг. Они «легли в дрейф» в этом потоке автомобилей, но так как время тикало, то на развязке возле CovalRoad Шону пришлось подняться на мост и развернуться в сторону аэропорта. На этом настояла сама Клэр, ибо мысль о том, что Итан с Марго могут опоздать из-за неё на рейс, бросала её в жар. А потом и в холод.

Аэропорт они застали в рабочем состоянии: самолёты летали, главное табло постоянно обновлялось, у стоек регистрации стояли несколько очередей – всё вселяло надежду на благополучный исход или, вернее, заход отдыха четы МакРосс.

По дороге Клэр позвонила дядюшке и просила его не волноваться насчет её приезда, сказала, что будет чуть позже, вот только проводит Марго в Лондон. Поэтому, как только они выгрузились из машины и занесли все вещи в здание вокзала, Эшли уже звонила своей дочери и требовала отчета: что случилось, почему Клэр звонит Лэму из аэропорта? Пока та объяснялась с матерью: по какой причине они не смогли доставить племянницу к дядюшке, у самой племянницы тоже зазвонил телефон и, увидев на экране имя Алисы, девушка поняла, что звонок от Джейми уже не за горами.

Так оно и случилось.

Ответив женщине на звонок и объяснив ей ситуацию, она даже не стала класть аппарат в карман, так и осталась стоять, зажав его в руке.

- Да, - буквально мяукнула она в телефон, отойдя чуть в сторонку от своих спутников, после того как услышала рингтон и увидела на дисплее любимое имя.

- Клэр, что случилось? Почему ты в аэропорту? – с первой же секунды «взял быка за рога» Джейми.

- Привет, - не забыла про вежливость англичанка. -В район Университета было не пробраться - там везде пробки, и мы просто побоялись застрять, поэтому сразу же развернулись и уехали. Я сама это предложила – очень боялась, что они из-за меня опоздают. Мне всё равно спешить некуда, а вот им... – Клэр зажала пальцем свободное от телефона ухо, поскольку начали объявлять какой-то рейс.

- Самолёты летают? – Джейми разговаривал интонациями командира дивизии, интересующегося положением дел на его участке фронта.

- Да.

- Их рейс уже объявили?

- Нет, он только на табло загорелся. Вот стоим, ждём с минуты на минуту.

- Значит, назад ты поедешь вдвоём с... Шоном?

Клэр не сразу ответила, не приходило на ум что-нибудь такое... успокоительно-убедительное.

- Джейми, ну я, конечно, могу взять такси только ради тебя, но сам представь - как это будет выглядеть.

- Я сейчас за тобой приеду.

Она даже не возмутилась.

- Угу, приезжай, угу, сделаешь Шону сюрприз. – Тут её толкнули в спину, она оглянулась и увидела, что это какая-то большая семья арабов, нёсшаяся по зданию вокзала как стадо мамонтов. Они, правда, тут же извинились и понеслись дальше... извиняться.

- Ччччччееррртт... - процедил сквозь зубы ревнивый шотландский юноша, - ууу... черт бы его побрал, этого... Шона.

- Джейми, я тебе позвоню, как только доберусь до дядюшки. Обещаю.

Он помолчал, а потом выдал:

- Я буду тебя там ждать.

- Где? У дядюшки?

- Нет. В моей машине. Недалеко от его дома.

- Джейми, не говоря о том, что это уже похоже на преследование, как ты туда доберёшься, если там везде пробки?

- Но вы же с этим... Шоном как-то туда рассчитываете доехать.

- У нас нет другого выхода, а у тебя нет даже причины.

Он замолчал, а Клэр услышала объявление рейса на Лондон.

- Джейми, извини, пожалуйста, - она и тут осталась верна Англии, вежливости и себе, - объявляют рейс Марго, я позвоню.

- Хорошо... я буду ждать.

В общем-то, всё сложилось довольно благополучно – МакРоссы прошли регистрацию, и Клэр с Шоном радостно махали им вслед руками, когда те отправились на посадку.

Оставшись вдвоём с Шоном, Клэр, привыкшей быть честной с самой собой, пришлось признать, что мужчина ей самой тоже, мягко говоря, не очень симпатичен и доверия как такового не внушает. И когда Джейми пожелал, чтобы этого работника транспорта забрал нечистый, в душе она была только «за». Поэтому, как только она уселась в Форд и младший МакРосс взял курс на дом её дядюшки, девушка достала свой телефон и, набрав номер Фрэнка, стала ему так это по-свойски, с радостными, панибратскими интонациями, в подробностях расписывать все свои сегодняшние приключения и завтрашние планы, чем, скорее всего, немало удивила своего супруга. А после того как он в ответ поделился с ней новостью о том, что его сестра действительно отведала гадальный рождественский пудинг и ей достался кусочек с обручальным кольцом, Клэри вовсе ушла в разговор с головой.

Вот таким вот способом, кстати, весьма беспардонным для англичанки, буквально «поселив» своего мужа в этой же машине между собой и Шоном, она, завершив разговор по телефону, принялась дальше болтать с мужчиной, с немалым облегчением заметив в нём перемену в сторону серьёзности и отстранённости. И то, что он даже не помог ей вынуть её чемодан из багажника своего Форда, когда наконец-то доставил к дядюшке, записала себе как окончательную победу и полный разгром его так не к месту зародившейся симпатии и порождённого ею игривого настроения.

Простившись с Шоном и встретившись с дядюшкой, который её уже заждался, Клэр воплотила в жизнь все свои отложенные планы, немного поменяв их местами в очерёдности – она сначала сходила в душ, а потом уже принялась пить с дядюшкой заваренный им чай. Завершив церемонию и прилагающуюся к ней беседу, она хотела позвонить Джейми, но время было позднее и, помня о том, что он сегодня рано утром выехал из Килмарнока, она предположила, что парень уже наверняка спит.

Да и сама она порядком утомилась, к тому же душ с чаем сделали своё дело, поэтому племянница, пожелав дядюшке спокойной ночи, поднялась наверх к себе в комнату для гостей.

Заснула она очень быстро, равно как и проснулась. А пробудившись, поняла, что разбужена звонком своего телефона.

- Да, - прохрипела она в трубку, даже не посмотрев от кого звонок.

- Клэр, дорогая, это Эшли. Ради Бога извини меня за столь поздний звонок, мне, действительно, очень жаль тебя будить, но я очень волнуюсь – с Маркасом что-то случилось.

- Что с ним? – тут же села в кровати доктор Рэндол.

- Они вместе с Брайсом заснули, я перед этим почитала им книжку, всё как всегда. А где-то через час Маркас проснулся и начал тереть глаза, и чесать их, и чуть не плачет, говорит: глазкам больно. Я посмотрела на него - Клэр, у него белки все красные, черные мешки под глазами набухли, из глаз течёт.

- Температура есть? Ты измеряла температуру?

- Нет...в смысле, не измеряла, но, кажется, её нет. Я не заметила, чтобы он был горячий. Но я могу измерить.

- Поставь ему градусники...есть что-нибудь из «глазного» в доме?

- Я понятия не имею, но могу посмотреть.

- Посмотри, и как что-нибудь найдёшь, позвони мне сразу же, а я сейчас вызову такси и приеду, - тут же выпалила Клэр. – А сколько времени?

- Время: полпервого ночи. Ты, пожалуйста, одевайся быстрее, а я пока вызову тебе такси сама.

- Хорошо, Эшли. Жди меня, - сказала Клэр, уже стоя у стула со своей одеждой, и отключилась.

- Скорее всего, это аллергический коньюктивит, - говорила она, уже сидя перед бедным ребёнком на кровати. - У него заплыли сразу оба глаза и интенсивность одинаковая, и нет гноя на ресничках, и всё это на фоне нормальной температуры тела. При бактериальном и вирусном коньюктивитах обычно заплывают глаза по отдельности, и гной на ресницах хлопьями лежит, - объясняла она стоящей за её спиной Эшли. - Но на всякий случай нужно Брайса всё-таки отправить куда-нибудь... да можно хоть к нам с дядюшкой.

- Да нет, зачем к Лэму? Его заберёт их вторая бабушка, мама Итана, а сейчас я просто отнесу его в кровать к родителям. Я ведь почему позвала тебя, Клэр, хоть ты и на отдыхе здесь у нас, если это заразно и об этом узнают врачи, то Маркаса потом очень долго продержат на карантине и не пустят в школу, а это очень плохо. Мне бы не хотелось, чтобы он сильно отставал в программе, он только начал учиться.

Притихший перед тётей доктором ребёнок лежал в своей кроватке и держал на глазах ватные тампоны, смоченные в «искусственной слезе». Он, видимо, очень хотел спать, но зуд и резь сильно ему мешали и не давали забыться.

- Ой, ну что ты такое говоришь, Эшли. Конечно же, ты правильно сделала, что позвонила мне. Я сделаю всё, что смогу. У него замечали на что-нибудь аллергию?

- На бананы и помидоры, - тут же ответила Эшли. – Он как только съест что-нибудь из этого, на личике появляются какие-то белые волдыри, а вокруг них покраснение.

- А сегодня он не ел ничего такого?

- Ой, Клэр, да разве за ним уследишь! Да еще и в такой суматохе как сегодня. К тому же я сегодня его брала с собой в кафе, а тамон мог схватить всё, что угодно, – махнула рукой женщина.

- Ясно, - подытожила доктор Рэндол, с волнением вспоминая, что тоже внесла свою лепту в это черное дело подарками со сладостями. – А как он пережил отъезд папы и мамы? Не сильно переживал? Я сама вечером так вроде бы этого не заметила? Но может быть, у него от расстройства иммунитет качнулся, и на этом фоне проявилась аллергия?

- Да как пережил... - Эшли вздохнула, - переживал, конечно, но они ему всё объяснили, сказали, что детям еще рано так долго быть в дороге и так резко менять климат – он может заболеть, и в море его всё равно не пустят. Ну он огорчился, ходил смурной, поныл немножко, а потом заигрался да и смирился. Вот и всё. Никаких истерик и капризов не было.

- Ладно, если ты не хочешь отправлять его на анализы, то тогда ему нужны мазь и капли. Ты поедешь в круглосуточную аптеку или подождёшь до утра?

- Поеду в аптеку. Напиши мне, пожалуйста, названия, а я пока пойду оденусь.

После того как Эшли уехала, предварительно заварив для Клэр чашку чая, а Маркас вроде бы чуть успокоился и затих, девушка прошла в ванную, чтобы немного умыться и привести себя в порядок. Когда она вытиралась полотенцем, у неё в кармане джинсов зазвонил телефон.

- Алло, - сказала она, не глядя на экран, справедливо полагая, что Эшли из аптеки хочет проконсультироваться по поводу лекарств.

- Привет. Извини что разбудил, - сказал Джейми. - Я долго ждал твоего звонка и вырубился. А сейчас вот проснулся и увидел, что ты так и не позвонила. Ты нормально добралась? Еще раз извини, что разбудил, но я не мог ждать до утра.

- Мммм... - «замычала» Клэр в трубку, лихорадочно соображая: что же ей делать? – Видишь ли, я не сплю. – «Лучше сразу не врать. Он всё равно узнает и будет только хуже».

- Почему? Что-то случилось? Ты нормально доехала?

- Да, всё нормально, мы нормально добрались...ноясейчаснеудядюшки, - выпалила она одним словом.

- Что, прости? – интонации Джейми ей очень не понравились.

- Я сейчас не у дядюшки, - уже более членораздельно, но всё еще очень неуверенно повторила девушка.

– Как это «ты сейчас не у дядюшки»? Ты что, не у него дома в два часа ночи? А где же ты? – последний вопрос он задал уже с абсолютно никуда не годными интонациями.

- Я у Марго дома. Меня позвала Эшли – у Маркаса обнаружился коньюктивит, и я приехала ему помочь... вот.

Последовала небольшая пауза.

- Так я тебя не разбудил...и ты опять где-то в другом месте, и завтра ты опять, скорее всего, будешь либо с малышом, либо с дядюшкой, либо... я даже боюсь загадывать...

- Джейми, я позвоню тебе...

- Хватит!! – гаркнул парень в телефон так, что Клэр вздрогнула. - Клэр, мне до чертейвсё это надоело!! - Он помолчал. - В Оксфорде я неделями ждал, пока ты вылечишь всех больных города, постоянно вдалбливал себе в голову, что приехал туда учиться и должен всё время откладывать тебя на «после занятий». Видит Бог, Клэр, я старался, и терпел, и не тревожил тебя, пока ты там разбиралась и нянчилась со своим мужем, потому что знал, что наступит Рождество и ты будешь здесь, у меня, в Глазго, а потом мы поедем в горы.

- Но мы поедем в горы! – почти прокричала Клэр и сама ужаснулась, как в этот момент выглядело её лицо в зеркале ванной комнаты.

- Я не могу больше так рисковать, Клэр. Ты уже приехала сюда, уже была почти у меня в руках, но тебя из под моего носа хрен знает куда увёз этот... солнечный олень. – Он опять замолчал, но тут же продолжил: - Но я проглотил и это, надеясь, что завтра, после того как ты пообщаешься еще и со своим дядюшкой, я наконец-то заполучу тебя хоть на несколько часов. Но я смотрю, и это опять откладывается?? Фак, всё, Клэр, с меня хватит! Пусть всё катится к чертям и все идут... туда же и... еще дальше – я сейчас же еду к Марго и забираю тебя с собой. Пришла моя очередь и пусть они все... подождут.

- Джейми, остановись. Эшли...

- Да плевать мне на Эшли, ясно?!! Я сказал: с меня хватит! Я знаю, кто такая Эшли и что она скажет. Я знаю её всю свою жизнь, Клэр, сколько себя помню, поэтому не вздумай меня учить, как мне себя вести с моей... почти роднёй. – Он опять помолчал. Молчала и девушка, будучи в полном шоке и страхе. – Всё, ждите меня – я еду, – проговорил Джейми уже абсолютно спокойно и тут же отключился.

«Ой, что сейчас будет...» - Клэр нащупала рукой сзади себя ребро ванной и тяжело опустилась на него.

* * *

Эшли быстрым шагом подошла к разрывающемуся домофону.

- Да? – сказала она, нажав на кнопку громкой связи, недоумевая про себя: кто бы это мог быть в три часа ночи?

- Эшли, это Джейми. Впусти меня, – ответил ей знакомый голос.

- Входи. Что-то случилось?

- Нет, ничего не случилось. Сейчас объясню, – ответил парень, заглушая сигнал открытия подъездной двери.

«Что-то не нравится мне всё это», - подумала женщина, открывая замок квартиры своей дочери.

Джейми вошел через несколько секунд и с каким-то таким вежливо–угрюмым выражением лица посмотрел на ожидавшую его в прихожей женщину. После чего защелкнул за собой дверь.

- Эшли, Клэр у тебя?

У женщины внутри всё ухнуло: «Значит, это правда», - с досадой подумала она.

- Да, она здесь. У Маркаса что-то с глазами, и я её позвала. А что? Зачем тебе Клэр? Кто-то плохо себя чувствует?

«Да, черт побери! Я! Я плохо себя чувствую!» - хотел заорать юноша на всю квартиру – его и так всё достало, а тут еще сейчас придётся с Эшли объясняться, без этого никак.

- Нет, у нас все здоровы, - сказал он и со спокойным, наглым вызовом посмотрел ей в глаза, после чего проговорил чётко, как бы отделяя каждое слово: - Мне просто нужна Клэр и всё. – Когда на лице подруги его матери отобразилось честное понимание, которое, юноша ни секунды не сомневался, она легко могла бы спрятать и не показывать чисто из каких-то своих соображений, он решил оценить её откровенность и ответил ей тем же. – Я хочу её видеть. Где она?

Эшли молчала, растянув губы в тонкую линию. Но всё-таки проявила великодушие.

- Она с Маркасом в детской. Я только что привезла лекарства, и она обрабатывает ему глазки.

- Ммм...мне жаль, что Марк заболел, Эшли... правда жаль. Но без неё я отсюда уже не уеду, извини. – И поставив подбородок под углом в девяносто градусов – не больше, но и не меньше, он посмотрел на женщину одним из своих «боксёрских» взглядов.

Эшли, чуть помедлив, отступила с прохода.

- Ну проходи.

Джейми прошел в квартиру. Проследовав по второму коридору и попутно услышав, как из-за закрытой комнаты для гостей в дверь скребётся услышавший шаги Чемми, парень дошел до двери в детскую, которая была чуть приоткрыта, и медленно толкая её двумя пальцами, открыл примерно наполовину и, не входя в комнату, застыл в проходе.

- Шшшш… мой сладкий, шшш… не надо плакать, не плачь. А то мазь вся размажется и не попадёт в глазки, и они у тебя не выздоровеют. Постарайся заснуть. Спи, - тихо приговаривала Клэр, убирая одной рукой маленькие ручонки от маленьких больных глазок. – Сейчас мы еще положим сверху компресс и тебе станет полегче, и ты заснёшь. – Не замолкая, она оглянулась на шум открывшейся двери. Увидев того, кто там стоял, она немного споткнулась в словах, но тут же быстро отвернулась опять к ребёнку. – Всё-всё-всё, мой хороший, - в очередной раз поймала она руки мальчика уже у его глазок, - сейчас – сейчас... потерпи еще немножко. – И свободной рукой начала расправлять ему обильно смоченный в «искусственной слезе» ватный тампон на правом веке.

Парень немного постоял, не в силах оторвать взгляд от этой, неизвестно с чего так зацепившей его картины, потом одёрнул себя, закатил глаза и отступил назад в коридор – он чувствовал себя каким-то варваром – она - врач, она помогает больному ребёнку, а он... «Но я тоже болею без неё, мать вашу! Мне она тоже нужна!» - не хотел сдаваться влюблённый. Он вернулся назад в холл. Эшли сидела на диване, как-то так обреченно сложив руки на коленях. Джейми встал ровно напротив неё.

Они помолчали, будучи заложниками ситуации – он не хотел объяснять перед женщиной тонкости своей личной жизни, она не горела желанием быть свидетельницей отношений восемнадцатилетнего юноши, которого знала с самого рождения, и своей двадцатишестилетней замужней падчерицы.

- Я вижу, ты знала, – всё-таки не выдержал Джейми после небольшой паузы.

Она стрельнула в него взглядом и скептически–недовольно сжала губы.

- Догадывалась.

- Вот как... - он сделал рот дудочкой и закивал головой как болванчик.

- Будь осторожен, Джейми. Один раз ты уже... напортачил.

- Оу, ну конечно! – с досадой дёрнулся от неё в сторону парень. – Разве можно тут без Лири обойтись!

Это услышала и идущая по коридору Клэр и замедлила шаг.

- Конечно, нельзя! – зашипела Эшли. – Да, нельзя! Лири была обычным случаем и простой девчонкой, и что получилось? А Клэр... - женщина замолчала, не желая озвучивать свои мысли.

- Что «Клэр»? – вперился в неё взглядом Джейми.

- Клэр, она... она тебе не Лири! С ней нужно быть в сто раз осторожней, вот что! Только не говори, что ты этого не видишь! – теперь уже Эшли отвернулась от собеседника.

- Вижу! Вот именно что: Клэр это не Лири! Та была дурой.

Из коридора с пакетиком отработанного мусора в руках вышла Клэри остановилась за спинкой дивана.

Последовала небольшая немая сцена.

- Клэр, подойди ко мне, - медленно, почти по слогам, как к освобождаемой заложнице, обратился к своей девушке Джейми, подтвердив свои слова кивком головы.

Та послушалась, не раздумывая, и, обогнув диван и подойдя к молодому человеку вплотную, развернулась и тоже встала лицом к женщине. Джейми, обняв её за плечи одной рукой, чуть притянул к себе и, наклонившись, кратко, но весьма выразительно вплоть до демонстративности, поцеловал в губы.

- Ты больше не нужна Марку?

- Пока нет, - сказала девушка, посмотрев на молодого человека, но тут же повернулась к своей мачехе. – Эшли, Маркас уже почти спал, когда я укладывала ему последний компресс. Во сне он его, скорее всего, сбросит. Где-то через два часа положи ему новый, хорошо? Из «искусственной слезы». Или если успеешь, завари травы, которые я тебе оставила там... на столике. Вообще, чем чаще менять компрессы, тем лучше. Завтра я обязательно приеду и осмотрю его.

- Хорошо, Клэр. Спасибо тебе, - довольно сухо отозвалась женщина.

- И не забудьте увезти отсюда Брайса, как только он проснётся. И проследите, чтобы ни за что здесь не хватался руками, – ничуть не смутившись её холодностью, продолжила доктор Рэндол.

- Я поняла. Спасибо, - как бы желая закончить на этом, промолвила Эшли.

- Всё. Поехали, - сказал Джейми, разворачивая Клэр к прихожей.

Эшли не пошла их провожать, так и оставшись сидеть на диване. После того как Клэр сбегала выбросить мусор на кухню и вернулась в прихожую, Джейми уже ждал её там всё с тем же непробиваемым взглядом в глазах и её пуховиком в руках.

Клэр неплохо знала Глазго, но в ночном городе ориентировалась с трудом. Стоило юноше пару раз свернуть в какие-то незнакомые переулочки, и она уже не понимала, где они находятся, и просто по картинке за окном машины делала вывод, что он рвётся на окраину или же вообще прочь из города. Парень ехал молча, недовольно–зло уставившись на полотно дороги перед собой.

- Эшли не скажет Алисе о нас? – спросила у него девушка еще и для того, чтобы услышать, с какими интонациями он будет отвечать.

- Эшли? – он кратко посмотрел в ответ. В его голосе была уверенность и раздражение. – Никогда! Эшли – кремень! Она никогда не лезет в чужие дела. Хоть я и сказал, что мне на неё плевать, но я всё равно её очень люблю, и она меня тоже. Эшли - это второй Дугал, только женщина.

- И всё равно я не вижу необходимости в твоём появлении у Марго сейчас. Можно было подождать до завтра.

- Я же обещал в следующий раз украсть тебя ночью. – Юноша ухмыльнулся. – И судя по всему, с тобой по-другому нельзя, не получается.

Клэр не нашлась что ответить, и поэтому это было всё, что прозвучало в машине за всю дорогу, тем более, что по пустым улицам ночного города, в котором ещё и разыгралась непогода, они ехали очень недолго.

Как девушка и предполагала, юноша со своей Q7 привёз их на окраину: дома были современные, деревья молодые, улицы просторные. Сбросив скорость, он свернул в какой-то новый, и, скорее всего, еще не полностью заселённый двор– перед подъездами стояло всего две машины.

«Джейми купил себе новую квартиру? - размышляла девушка, пока парень парковался напротив одного из подъездов. – А зачем ему квартира в Глазго, если он едет в Нью-Йорк? Может быть, тут обосновался Дугал? Хотя тоже вряд ли. Странно как-то».

Дома были невысокими, четырёхэтажными, спроектированными в традиционном стиле жилища Британских островов, только выполнены из современных материалов. В уже благоустроенном дворе возле лавочек горели мягким светом большие круглые фонари на манер комнатных ночников.

- Приехали, - сказал Джейми и заглушил двигатель. Клэр смотрела на него немного испуганно, но молчала. Парень, не мешкая, отстегнул свой ремень и вышел из машины. Клэр сделала тоже самое. Оставаясь всё еще в том же «режиме льда», он всё-таки взял её за руку, направляясь по уложенной плиткой тропинке к дому.

Они вошли в подъезд, и загорелся свет. Джейми не стал подниматься по лестнице, а сразу же подошел к одной из дверей на первом этаже, на которой была приклеена цифра «8». Он быстро открыл квартиру одним ключом и распахнул её.

- Прошу.

Клэр не раздумывая, первая шагнула в помещение, а он, войдя следом, закрыл дверь и хлопнул пальцами по включателю.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 16. Часть 1. Sassenagh*

« - До встречи с Вами, мадам Леоноуэнс,
я не понимал теории, по которой
мужчина может довольствоваться
только одной женщиной».

Маргарэт Лэндон «Анна и король Сиама»

Часть 1

- Может быть, вот эти желтые?

- Фу, с рождения ненавижу желтый цвет.

- А какой цвет ты любишь с рождения?

- Я же тебе говорил, что у меня нет любимого цвета. Ты забыла?

- Оу, точно, извини, забыла. Ну, тогда давай купим кораллового цвета. Я люблю коралловый цвет.

- А как насчет твоего любимого, фисташкового?

- Можно и фисташковый. Но мне кажется, он будет смотреться не очень... эстетично.

- Гхм... тебе видней. Ладно, давай коралловый. А они тут есть? Эти... коралловые…

- Должны быть. Здесь всякие есть.

- Ну, тогда давай поищем.

- Давай.

Джейми и Клэр выбирали презервативы. Ничего из того, что было выставлено на витрине, им не нравилось. На самих упаковках были нарисованы красивые и забавные картинки, как на детских игрушках: смеющиеся кукурузные початки с большими лукавыми глазками и шишками на голове, подмигивающие самолётики с улыбочками под передней частью фюзеляжа и утрированно вытянутыми осями пропеллеров, игривые дельфинчики с непомерно крупными рыльцами, радостные космические ракеты с толстенькими рассекателями воздуха и кувыркающиеся, резвящиеся бананы с кокетливо загнутыми черешками – всё это было похоже на детский магазин игрушеки при выборе только лишь сбивало с толку. К тому же Джейми никак не мог найти свой третий размер. Видимо, в этом... «детском мире» размеры не имели значения.

- Ничего не понимаю, Клэр, а где размеры? Ты видишь размеры? Я – нет.

- Размеры? – она искренне удивилась и тоже начала вглядываться в ценники. – Не вижу. Может быть, нужно спросить у продавца?

- Да пошла она! Спрашивать у неё еще! Много она понимает! Давай, я просто померяю, да и всё.

- Давай. А где здесь примерочная?

- Да зачем примерочная? Я и так могу. – И, взяв с витрины упаковку с презервативом, Джейми вскрыл её и стал раскатывать себе по члену латексное изделие. Но у него что-то ничего не получалось. – Клэр, он не налезает. Помоги мне.

И Клэр принялась помогать ему двумя руками. Как только она приложила к его члену свои маленькие ладошки, парню сходу захорошело так, что мир поплыл перед глазами.

-Мммм... - издал он свой первый звук этим утром и проснулся.

Клэр действительно обхватила своей правой рукой его эрегированный член и водила по нему вверх – вниз какими-то пробными, несмелыми движениями, ртом при этом прикоснувшись к плечу своего любимого мужчины. Просто так. Без поцелуя. После того как юноша зашевелился и открыл глаза, девушка почему-то тут же отдёрнула руку и отстранилась.

- Оу, извини, что разбудила. – Она даже чуть отодвинулась. Джейми довольно заулыбался и, опять закрыв глаза, стал шарить рукой по кровати, а после того как Клэр подставила ему свою ладошку, ухватился за неё и, поцеловав внутреннюю сторону её кисти, тут же вернул её на место, то есть на свой член.

- Я проснулась и увидела, что он у тебя... – девушка смущенно заулыбалась. Она ласкала «маленького Джейми» и сама наслаждалась интересными, противоречивыми тактильными ощущениями у себя в ладони от твёрдого, как будто из камня вытесанного члена, на ощупь очень напоминающего напряженный пресс или бицепсы своего хозяина, и в то же время до того нежной, тонкой кожицы на этом органе, что вздувшиеся венки под ней как будто лежали на самой поверхности, которая была очень гладкая, прямо как отполированная. Наверное, ещё и поэтому «маленький Джейми» чувствовался каким-то... голеньким.

- Мммм... - это был второй звук от Джейми за это утро. Он сначала сонно и лениво выгнулся спиной, а потом весьма резво толкнулся вперёд бёдрами.

- А ты спишь. Вот я и подумала, что, может быть, тебе стоит...

Юноша резко открыл глаза и развернулся на бок к своей девушке. Не дав ей договорить, он схватил её за талию и, перевернувшись опять на спину, уложил на себя, после чего принялся смаковать её губки.

– Ммм... - издал он свой третий звук с момента пробуждения, - определённо, стоит! Это так приятно!– прохрипел он севшим голосом после сна и в следующее мгновение уже придавил Клэр к кровати своим напряженным голым туловищем, тем самым очень плотно зажав между их телами «маленького Джейми». Скорей всего, к немалой радости последнего. – С добрым утром, любимая.

Вообще-то Клэр не очень любила секс по утрам. Одно дело, когда ты видишь своего мужа за ранним завтраком и очень недолго, затем вы расходитесь каждый по своим работам и за целый день, общаясь с посторонними людьми, успеваете не только отдохнуть друг от друга, так еще не исключено, что и соскучиться. И тогда бывало даже приятно, несмотря на усталость, реализовать свою физиологическую потребность сексом перед сном. А вот за ночь соскучиться по Фрэнку у Клэр никак не получалось. Ей всё время казалось, что вот только что она закрыла глаза, последнее, что видев перед этим - лицо или затылок супруга, и вот ей уже их нужно открывать и лицезреть опять всё тоже самое, только заспанное, всклокоченное, дурно пахнущее, которое при всём при этом хочет и ждёт от неё душевных и телесных порывов. Еще и из-за этого девушка вообще не любила просыпаться с ним. Засыпать ей нравилось гораздо больше.

А вот с Джейми ...

С утра всё чувствовалось немного по-другому. Когда девушка, будучи дезориентированной и не во всеоружии, ещё совершенно несобранной и расслабленной после сна, такой почти беззащитной и уязвимой, открыла глаза и увидела рядом с собой... любимого, чистейшее счастье заполнило её до краёв. «Мечты сбываются» - пришло ей на ум. Проснуться рядом с человеком, который делает её счастливейшей из женщин одним лишь своим присутствием – кажется, она начала ждать этого еще задолго до встречи с ним. И вот наконец дождалась. Теперь можно было расслабиться и просто любить, с началом нового дня заново обрадоваться своему чувству, да и просто существованию. Вернее, существованию обоих: и его, и своему, поскольку уже не всегда в состоянии была демаркировать два этих факта.

Спящий Джейми был бесконечно сладким, очень юным, слишком красивым и нестерпимо желанным. «Боже, - подумала Клэр, разглядывая досматривающего последний утренний сон красавца, - он прекрасен! – девушка просто не верила своим глазам. - Человек не может быть настолько красив. Он похож на ангела». – Её эстетическое наслаждение было всепоглощающим. Даже лёгкие, нежные поцелуи казались ей каким-то грубым и слишком прямолинейным способом разбудить такое творение природы. Поэтому она проследила глазами вдоль его тела и, увидев «маленького Джейми», решила «пойти в обход». Тем более, что уже давно хотела это сделать.

И «большой Джейми» не разочаровал её своей реакцией и достойно продолжил дело, начатое «маленьким».

Это было завораживающе: после пробуждения попасть не в реалии жизни и быта, а в какую-то волшебную невесомость, не успев вынырнуть из одного забытья, провалиться в другое, только несравнимо более сладостное, сказочное, дарящее одно сплошное наслаждение. Она перекатывалась и растекалась в его руках как ртуть, становилась мягкой и податливой как тёплая карамель, потягивалась, вытягивалась и выгибала спинку как молодая кошечка, то подставляя под его руки и губы свои большие груди с возбуждёнными торчащими сосками, то выпячивая ягодицы и открывая для своего мужчины те места, где жаждала его прикосновений больше всего. Джейми своими довольно ощутимо болезненными покусываниями её кожи, сопровождаемыми нежными, любовными, балующими прикосновениями и поглаживаниями, и сменяя их на лёгкие, несмелые поцелуи и просто лизания влажным языком вместе с сильными, властными, собственническими, подчиняющими захватами её тонкого гибкого стана, доводил Клэр до состояния настоящего транса. Он то как будто приподнимал девушку над землёй и помогал «летать», то словно отпускал её там, «на высоте», и после того как она «ухала на дно» омута возбуждения, сам «нырял» вместе с ней.

«Твой дом – я!» - невольно вспомнила Клэр, потому как, будучи в чужом городе, в чужой и абсолютно незнакомой квартире, в его молодых, но таких родных, очень умелых и жаждущих руках, чувствовала себя мало того что дома, Джейми давал ей удивительное чувство защищённости, безопасности, спокойствия, безмятежности и, что самое главное, оптимизма - рядом с ним она помимо своей воли загоралась этой утопической, с её точки зрения, идеей, что всё будет хорошо. А может быть, ей просто так хотелось. Но после одной абсолютно бредовой мысли, как-то невзначай пришедшей ей в голову, она всерьёз задумалась над тем, что, скорей всего, рядом с ним и впрямь начинает меняться ментально и, причем, совсем не исключено, что этот процесс кардинален. Она иногда, моментами, ловила себя на том, что в какой-то степени начинает понимать смысл паранджи – теперь её мозг и нутро не вступали в жесточайший, категоричный антагонизм с мыслью о том, чтобы её ноги, руки, лицо – короче, всё её тело, всю её саму видел только её Джейми и всё. Ей очень хотелось принадлежать только ему одному. И принадлежать целиком и полностью. Поэтому она отдавалась ему с готовностью, и даже с какой-то преданностью подставляла себя его рукам и губам.

А самому Джейми только это было и нужно. Он с новым днём набирался заново ощущений от её тела, её кожи, губ, ресниц, волос, пытаясь сделать это впрок на целый день. Мужчина ртом и руками ласкал и целовал её груди, живот, плечи, шею, лицо, припадал к губам, а потом опять пускался в путешествие по ней самой, собирая с любимого, стройного, миниатюрного, желанного тела просто волшебные для него ощущения: девушка была сонная, сладкая, беззащитная, родная, податливая, отзывчивая, трогательная, мягкая, томная и любящая; и запахи: она пахла сном, негой, сексом, желанием, женщиной, даже какой-то особой красотой и... счастьем. И даже лёгкий запах материи искусственного меха, исходящий от неё, почему-то его только лишь возбуждал.

Но среди всех этих новых, незнакомых, волнительных и многообещающих ощущений и нюансов был для Джейми один самый интересный и важный – Клэр для него была не то что лучшей - лучших он видел и... в разных позах в том числе, и немало - а именно единственной и по-настоящему уникальной. Все остальные девушки сейчас казались каким-то... фоном, массовкой. Ну, это примерно как если бы Клэр была картиной Моны Лизы, висящей на стене, а все остальные представительницы прекрасного пола - обоями, на эту стену наклеенными. Он и сам не вспомнил бы, когда впервые понял, что желает только её. Одну её и никого больше. Вообще. И хочет настолько сильно, что это становится похоже на маниакальность. Он чувствовал себя каким-то ставшим на место суставом, мячиком для гольфа, которого кидало по полю на манер Броуновского движения и никак не могло загнать в лунку – все ему были не по глубине, не по размеру и не по форме. И вот наконец-таки он нашел свою «лунку». Только свою и ничью больше, и встал в неё так, как будто в ней и родился. Это было божественно. Закусив от предвкушения нижнюю губу, он легко перевернул Клэр на живот и вошел в неё со спины.

- А! – очень громко и кратко вскрикнула девушка, как только он наполнил её своим телом сзади, изменив тем самым силу давления в точках соприкосновения, что вызвало шквал новых удовольствий.- Да! Ещё! Джейми, ещё! Вот так! Да! – полетели из Клэр восклицания после того, как он начал совершать первые свои движения в ней в этой позе. – Аааа... Боже, как сладко!

- Да, малыш, да! – он лизнул её шейку.– Чччерт...ммм... Клэр, какая ты...ууу, фак! - чистейшее, ничем не омраченное наслаждение. Внутри неё было просто волшебно и выходить не хотелось вообще никогда. Набрав себе полные ладони её грудей, возбуждаясь ещё и от твёрдости уткнувшихся ему в центр кистей сосков, Джейми начал двигаться медленно, сладко, тягуче, покусывая её сзади за шею и худенькие плечики и «купая» свой точеный нос в шелке её волос.– Маленькая моя... ммм...сладкая... люблю тебя... моя, - и он очень сильно засосал кожу у неё за ушком.

- Ммм... я твоя, Джейми, вся твоя, - простонав, выдавила из себя, Клэр, лёжа под ним и вцепившись от усилий ногтями в подушку.

–Даа... вся...ууу... – он со стоном ещё сильнее сжал её груди, как бы символизируя, что забирает её себе всю. Это были минуты чистейшего кайфа и несказанного, умопомрачительного блаженства. Этим утром парень упивался даже тем, что духовное с плотским бились в нём не на жизнь, а на господство. Нутро говорило: «Не спеши, потяни удовольствие. Получи от этого по полной. Наполни себя ЕЮ до краёв, отдай всего себя ЕЙ до последней капли», - а предательское тело ускорялось, требуя разрядки. И слегка удовлетворив свою и её потребность в ощущениях, Джейми послушался последнего и отдался-таки на откуп своим инстинктам. Он начал вколачиваться в неё с чёткими, ритмичными плотными шлепками плоть о плоть, уже абсолютно бесконтрольно со своей стороны. Им владели и управляли только два желания: чтобы это вообще никогда не кончалось и чтобы как можно быстрей закончилось тем самым, беспрецедентным чувством с россыпью умопомрачительных взрывов удовольствия в организме. Поэтому, когда уже в криках Клэр стало больше нестерпимой муки, чем блаженства, он отнял левую руку от её груди и засунул свой средний палец ей в рот. И эта... чертовка ни с того, ни с сего взяла и сильно прикусила его за подушечку, после чего любовно и заботливо пососала и облизала своим нежным язычком, как бы извиняясь и залечивая рану.

- Ууу... - Джейми тут же подхватил безумный, сладостный вихрь. Он вырвал палец из её рта и, просунув руку под их телами, им же надавил ей на клитор, еще сильнее прижимая её к себе и изливаясь в неё своим семенем, а в воздух – всё тем же резким, раздирающим криком раненого волка.

- Ааа...– тут же последовала за ним Клэр, сокращаясь вокруг его члена и принимая и поглощая и его семя, и его крики. – Ааа... - чтобы немного сдержать силу своих конвульсий, стесняясь нелепости поз, в которые её всю буквально скрючивало, она утопила ногти в подушке, за которую держалась, и потянула её под себя. Увидев, что она опять старается быть сдержанней, Джейми среагировал моментально.

- Клэр, не вздумай! Отпусти себя! Сейчас же!

- Аааааааа, – послушалась его девушка и после того, как её тело дёрнулось сильнее обычного, и она в муке удовольствия выгнулась в спине, Джейми опустился на неё сверху и оберегающее обнял всем собой, чтобы поглощать всё, что с ней сам же и сотворил, и не пропустить ни единого движения её разрядки, ни малейшего выплеска её наслаждения.

После того как она успокоилась и затихла, он вышел из неё и повалился рядом на бок, тут же притянув её к себе и соорудив из их тел позу «ложек». Парень ничего абсолютно не соображал, а просто чувствовал, что оторваться от неё у него сейчас столько же шансов, сколько вернуться в свой сон и натянуть-таки тот упрямый презерватив.

- Боже, Клэр... - он поцеловал её в место своего засоса за ушком, пытаясь при этом пальцами нащупать на её животе хоть махонькую жировую складочку и ущипнуть за неё, но, увы, тщетно, - то, как тебя всю бьёт и колотит, твой крик, будь я проклят, если это не лучшее, что я видел и слышал в своей жизни. Это даже лучше, чем...V12 моей малышки на перевале Далл. Где, черт побери, ты была всё это время?

Клэр, тоже дышала с трудом, но всё-таки сумела в ответ хихикнуть.

- Ты хотел бы встретить меня еще раньше? - она чуть развернула к нему голову, накрыв его руки у себя на животе своими. – Когда тебе было сколько - пятнадцать? А не рановато ли?

- В самый раз,- он улыбнулся и чмокнул её в плечико. Они замолчали, просто переваривая ощущения от этого утра, да и вообще от всего посещения этой квартиры в целом. Каждый из них понимал, что пришла пора уходить.

- Джейми, мне нужно проведать Маркаса, – начала Клэр, чуть переведя дыхание.

Последовала небольшая пауза.

- Ну Маркаса, так Маркаса. Но я, признаться, надеялся отвезти тебя к дядюшке. Он наверняка уже звонил тебе.

- Угу... скорей всего. А потом, я уверена, сразу же позвонил Эшли, и что она ему сказала, одному Богу известно. Еще и поэтому мне обязательно нужно с ней повидаться. – Она развернулась к любимому лицом и поцеловала в краешек губ, после чего носом уткнулась в линию челюсти.

- Не бойся. Эшли я беру на себя. – Он погладил её по волосам, после чего отстранился и чмокнул в кончик носа. – И вообще, это было бы очень хорошо, если бы он позвонил Эшли - она всё правильно ему скажет, можешь даже не сомневаться. – Юноша раскрытыми ладонями начал гладить её по спине, опять, в тысячный уже раз, даря чувство успокоения.

- Очень надеюсь. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. А пока... что здесь можно сделать: почистить зубы, принять душ, выпить кофе, причесаться? – она показательно растянула в разные стороны кончиками пальцев свои «пружинки», демонстрируя «воронье гнездо».

- Умыться.

- Ну и на этом спасибо, – девушка чмокнула его в шею. – Это – туда? -ткнула она пальчиком в одну из дверей спальни.

- Нет. Кажется, нет. Это гардеробная. Ванная там, – махнул парень рукой в противоположную стену, где тоже была дверь, но более узкая и со стеклянной вставкой.

- Оу, точно. Эта больше похожа на дверь ванной.

Вчера, сказав друг другу такие важные слова, они, по новой раздев друг друга и опять раскидав одежду вокруг кровати, закрепили свои признания еще одним раундом. После чего оба, выдохнувшиеся до упора, моментально провалились в сон, уткнувшись один в другого как пазлы и укрывшись искусственным короткошерстным покрывалом. Поэтому сейчас Клэр предстояло встать с кровати и предстать перед Джейми в «костюме Евы».

Это было вполне понятно – будучи возбуждённой, не стесняться того, что этот мужчина входит в тебя своим членом и проводит рукой у тебя между ног, но когда тебе предстоит уже в нормальном, вменяемом состоянии просто встать и одеться, то этот стриптиз наоборот сковывает тебя как начинающую модель - первые промеры её фигуры.

- Ты не мог бы отвернуться? – смущенно–недовольно обратилась к юноше Клэр, встав к нему боком возле кровати и поочерёдно всовывая ноги в свои трусики.

Джейми вытянулся на смятом покрывале во весь свой немалый рост нагишом и, судя по всему, не стеснялся этого ни грамма. Он сцепил у себя на затылке кисти рук в замок, для лучшего угла обзора, и с довольным видом наблюдал за манипуляциями своей девушки. Услышав её просьбу, «нудист» прищурился так, как будто она попросила его... оформить обе здешние детские вместо его сестры и её подруги.

- Чегооооо? – протянул он.

- Что слышал. Ну, или закрой глаза. Чего интересного смотреть, как человек одевается?

- Пфф... - фыркнул в сторону юноша, – много ты понимаешь. - Он сел в кровати, наблюдая, как Клэр надевает на голое тело свитер, поскольку её бюстгальтер, «приказавший долго жить» от рук её любимого мужчины, так сказать, грудью защищая грудь своей владелицы от посягательств, лежал сейчас «бездыханной тушкой» где-то в холле, за диваном.– Твоё одевание это как... - он пожевал губы, - как вишенка на торте! – и только Клэр, оглянувшись, рассмотрела в его глазах своих уже, можно сказать, корешей – бесенят, двое из которых еще уплетали за обе щеки остатки белкового торта, а остальные уже кидались кремом и пуляли косточки от вишен друг в друга, как их хозяин рванул с кровати молниеносным движением хорошего боксёра, чтобы схватить свою девушка в охапку и опять повалить рядом с собой на подушки. И он обязательно добился бы желаемого, если бы она, завизжав так, что чуть не довела его барабанные перепонки до инфаркта, не спрыгнула с подиума одним прыжком и пулей не рванула в ванную под не менее громкий хохот её мужчины.

После того как Джейми, уже в джинсах, присоединился к Клэр у умывальника, и они там набрызгались водой вдоволь, девушка, напоследок стряхнув с пальцев воду ему в лицо, так же быстро метнулась назад в спальню. Сходив за своими джинсами в холл, она не удержалась и открыла дверь в гардеробную – очень уж ей нравилось рассматривать варианты хитро-мудрых решений устройства полочек, шкафчиков и вешалок.

В этой гардеробной всё было очень и очень лаконично: такое же, как по всей квартире, светлое дерево, из которого сделали явно на заказ три ряда нижнего яруса ящиков на манер комода. Следующим ярусом шли вешалки и полочки, а под самым потолком ниши для коробок перемежались с закрытыми, сквозными антресолями. Так же тут была предусмотрена откидная гладильная доска, большое студийное зеркало и небольшая, в две ступеньки, лестница - сидушка. Клэр вошла в комнату и первым делом натянула на себя джинсы, попутно заметив, что обязательно нужно приобрести прокладки на каждый день – её трусики сильно промокли всеми этими... последствиями их волшебного пробуждения. Пусть даже эти последствия пока были и не столь далеко идущими, как ей хотелось бы.

Девушка пригладила пятернями волосы перед зеркалом, после чего бездумно стала открывать и закрывать пустые ящики под звуки голоса своего молодого человека, доносящиеся из коридора, который, судя по обрывкам фраз, объяснялся со своей матерью по телефону.

- Нравится?

Клэр слегка вздрогнула, не ожидая услышать его почти позади себя.

- Оу...дда... мне интересны гардеробные. Наверное, я барахольщица, как и Сула,- она улыбнулась, вспомнив свою хулиганку. - У нас с Фрэнком нет гардеробных - в старых домах их не делали. Да и в моей квартире в Лондоне тоже отдельного гардероба нет. А мне бы хотелось. – Девушка обвела взглядом мебель от пола до потолка. - Мне они нравятся – это так... упорядочивает пространство, «разгружает» его, делает многое удобным, современным.

Джейми подошел и положил руки ей на талию и, зарывшись носом в её «пружинки», глубоко, с наслаждением вдохнул, после чего сладко пососал мочку её ушка.

– Ммм... - эротичным низким шепотком протянул он притихшей девушке в это самое ушко. – Клэр...

- Мм..? – кратко отозвалась та.

-... поехали отсюда, пока я тоже...не полюбил гардеробные.

Сложив пустую бутылку из-под шампанского и испорченный бюстгальтер в два отдельных пакета, которые Джейми нашел где-то в будущих детских, они расправили смятые покрывала и вытерли, как смогли, упаковочной бумагой брызги в ванной. Перед самым выходом парень еще раз прошел по комнатам и проверил, не оставили ли они что-нибудь после себя – видимо, он действительно очень серьёзно относился к тому, чтобы не дай Бог, не подвести свою младшую сестрёнку.

Уже в прихожей, достав из куртки ключ от квартиры, Джейми взглянул на Клэр, терпеливо ожидавшую его у входной двери, и... положил его назад. Он вплотную приблизился к девушке, поднял указательным пальцем ей подбородок и очень нежно и легко поцеловал в губы, эдаким райским поцелуем, поставив тем самым точку в их пребывании в этой квартире.

- Я люблю тебя, Клэр, - сказал он, оторвавшись.

У той глаза вспыхнули восхищением. Но ей почему-то тут же сделалось смешно. Она сжала губки в плотный бантик, сдерживая смех, но всё-таки не выдержала и прыснула.

Джейми закатил глаза и высокомерно покачал головой.

- Никакой романтики с тобой. Ладно уж... пошли, что ли, - и он обхватил её за шею.

Было уже почти одиннадцать часов утра, когда они вышли из подъезда. Непогода улеглась полностью, как будто её и не было никогда. Светило довольно яркое солнце, и ощутимо похолодало.

Проверив телефон, Клэр нашла три пропущенных вызова от дядюшки около девяти часов утра, и один - от своей университетской подруги Эстер, из Лондона, которой еще в Оксфорде звонила поздравить с Рождеством, но та не брала трубку.

- Я позвоню Эшли, - предупредила девушка, когда Джейми выруливал со двора, после того как сходил и выбросил мусор в контейнеры разделительного сбора.

- Нет, я сам позвоню Эшли, - отрезал он, глядя на дорогу.

- Оу... - сразу же притихла его спутница, – ну... мне просто нужно узнать, как дела у Маркаса.

- Вот я и узнаю, - уверенно кивнул головой юноша.

- А еще я всё волнуюсь: как там долетели Марго с Итаном?

- И об этом могу спросить, хоть и думаю, что еще рановато.

- Ну хорошо, - как ни в чем не бывало согласилась Клэр. – Значит, мне остаётся только вечером созвониться с Фрэнком– у него билет на сегодня, на утренний рейс в Париж, да поинтересоваться, как там Мери с Сулой. И всё, – хлопнула она себя по коленкам.

Джейми ничего не сказал, а только улыбнулся, чуть развернув голову в её сторону.

По пути, пока Клэр набирала подруге СМС, Джейми остановил машину возле какого-то кафе.

- Давай, пойдём, выпьем по чашке кофе. Ты не против?

- Я – за, – его спутница улыбнулась, отправила готовую СМС и засунула свой телефон обратно во внутренний карман пуховика.

Только лишь они уселись за столик, Клэр взяла меню, а Джейми достал свой айфон.

- Алло, Эшли, доброе утро, - начал он спокойным, уверенным тоном. – Это Джейми. Как дела у Маркаса?

- Доброе утро. - На этот раз интонации у подруги его матери были мягче и доброжелательней, нежели вчера. – Ему, вроде бы, получше. Под утро он даже заснул спокойно. И сейчас спит. Передай Клэр спасибо большое. Она с тобой?

- Да, со мной.

- Спроси у неё: Брайса уже увезли? – прошептала Клэр, чуть подавшись корпусом к молодому человеку.

- А Брайса уже увезли? – продублировал её вопрос Джейми.

- Да, как только он проснулся, я позвонила Моне. Она приехала и забрала его.

- Очень хорошо. А как там Марго? Она звонила?

Клэр прислушивалась к интонациям, с которыми разговаривал её «похититель», пытаясь уловить в них нотки вины или сожаления, но не находила. Его интонации говорили примерно следующее: «Да, я вчера забрал у тебя замужнюю женщину и увёз. И не жалею. И сделаю это снова, если возникнет необходимость. И если она кому-либо понадобится, ему придётся считаться с моими правами на неё. Она - моя».

- Нет, пока еще не звонила. Вот сижу... жду.

- Угу, понятно. Мы сейчас приедем к тебе.

- Хорошо. Я жду вас. До встречи.

– До встречи. - И всё. Ни он, ни она не произнесли ничего из того, что напоминало бы о щекотливости сложившейся ситуации.

- У Дженни есть парень? – спросила Клэр после того, как они заказали кофе и бутерброды, а Джейми взял себе еще тушеную фасоль и яичницу с беконом - ночные затраты энергии это не покрыло бы даже и близко, но всё-таки было уже кое-что.

- Нет, - недовольно ответил юноша и скептически сжал губы.

- Ты точно знаешь?

Джейми резко распахнул на неё свои «тюльпаны». Клэр всё больше и больше нравилось его удивлять – форма и выражение его глаз при его искреннем и достаточно сильном удивлении было бесценным.

-Ты, что, не рад? – удивилась девушка. - Ты хотел бы, чтобы у неё уже кто-то появился?

- Да.

- Зачем тебе это? – продолжила Клэр, но тут подошла официантка и начала выставлять им на столик их заказ.

- Если бы у неё появился парень, - Джейми тут же придвинул к себе тарелку с беконом, как только официантка отошла, - я бы мог это уже как-то контролировать. Я бы обязательно с ним поговорил, объяснил ситуацию, пошагово, в подробностях, обрисовал бы ему его будущее, если бы он её обидел, дал гарантии, и когда меня нет здесь, в Глазго, её мог бы защищать или поддерживать уже он сам. А так... - сказал он, жуя, - неизвестно чего ждать ... кто он будет... и когда.

Клэр слегка оторопела. У неё сложилось впечатление, что Джейми сам себя не слышит.

- Джейми... ты понял, что ты сейчас сказал? – она улыбалась.

- А что? Что я такого сказал?

- Ты хочешь, чтобы у твоей сестры появился молодой человек, но общение с ним планируешь начать с угроз, если я, конечно, правильно тебя поняла. Может быть, она и нравится какому-нибудь хорошему юноше, но зная тебя, он боится даже посмотреть в её сторону.

Джейми выпрямился и задумался.

- Ну и пусть боится дальше. Того, кому она на самом деле понравится, не испугаю ни я, ни братья Кличко. Так что... всё правильно.

- Ну хорошо. А почему ты решил, что девушка не сможет справиться сама без защиты и поддержки со стороны парней? И почему ей обязательно должно что-то угрожать или осложнять жизнь?

- Она так привыкла. – Джейми опять углубился в тарелку. - Я всегда был рядом. В нашей школе её очень долго знали как «сестру Фрейзера»,это потом уже она стала Дженни, которая хорошо рисует и хочет стать дизайнером.

- И ты считаешь, что это хорошо? Что это нормально?

- Клээээр, - протянул юноша, - не разочаровывай меня. Ни за что не поверю, что ты не видишь разницы между «хорошо» и «нормально». Не всё то, что нормально – хорошо, и наоборот. То, что люди умирают, это не есть хорошо, но это нормально.

Девушка медленно кивнула.

- Уговорил. Ну и к какой же категории ты относишь свой случай с Дженни?

- К категории неизбежностей, – парень самодовольно улыбнулся.

Она опустила невидящий взгляд на стол, потом стрельнула глазами вправо-влево и наконец подняла их на своего визави.

- Не вижу повода.

- Ничего удивительного - ты не училась со мной в школе,– охотно пояснил тот - разговорам и обменам мыслями с Клэр, с недавних пор, в его глазах мог составить конкуренцию только секс. Тоже с Клэр.

Она в ответ сдержанно-догадливо заулыбалась, скептически сжав губки.

- Ну конечно! Как я могла не догадаться!

-Именно! – радовался как ребёнок юноша. – У меня в школе были и друзья, и враги, в том числе и среди учителей. Они, кстати, самые опасные. Девчонку можно послать, если она слишком назойлива, парню – дать в морду, при всём том же самом, а вот с учителями... тут всё сложнее. И Дженн пришлось учиться после меня почти у всех этих людей.

- Ты разжег моё любопытство. Расскажи!– его собеседница облизнула губы.

Джейми это льстило, но он сделал над собой усилие и поднялся над ситуацией.

- Обязательно расскажу. Потом.

- Ловлю на слове. – Клэр улыбнулась и ткнула в него чайной ложечкой. –Нууу, хорошо... а если Дженни будет против того, чтобы ты вмешивался в её личную жизнь? – она наклонила голову набок «а- ля Сула».

- Вот когда у неё будет эта личная жизнь, тогда она сможет быть против. А пока... маленькая она еще для личной жизни.

Его собеседница от возмущения даже положила назад в сэндвич кусочек сыра, который пыталась вытащить и съесть, и сделала руки в боки.

- А сам? – улыбалась она в шутливом возмущении. - А сам-то ты во сколько лет начал личную жизнь? Если не секрет, конечно.

Джейми ухмыльнулся.

- Я – другое дело, я - мужчина.

«Вау! Какие мы взрослые!» - умильно подумала Клэр, но виду не подала – у неё еще остался свеж в памяти звук, с которым этот юноша прикоснулся своим левым кулаком к челюсти того... бледнолицего на Новой улице.

- А действительно, во сколько ты начал свою личную жизнь? – вообще-то, девушка не надеялась на серьёзный ответ.

- В четырнадцать. И что?- отчеканил парень и вскинул подбородок как бы в ожидании вознаграждения. – Но я здесь ни при чем, это всё тёлки...

- Джейми!!

-...это девушки были не против, мне оставалось только лишь уважать их желания. - В его глазах бесенята вешали друг другу на кителя ордена и медали за заслуги перед всем женским поголовьем самого большого города Шотландии.

Клэр отхлебнула кофе и больше развивать эту тему не стала, запланировав обговорить всё это позже и уже максимально откровенно – уж больно любопытный персонажей достался.

Поняв, что вопросов больше не будет, юноша взял разговор в свои руки.

- Какие у тебя на сегодня планы?

Клэр глубоко вздохнула.

«Она уставшая, - подумал он про себя. – Ничего, в горах отдохнёт».

- Я хочу своими глазами увидеть, что с Маркасом всё хорошо. Потом мне нужно к дядюшке – убедиться, что и с ним тоже всё нормально. Ну а потом... вернее, это уже завтра с утра, - она развела ладони в стороны, - я в полном твоём распоряжении.

Джейми облизнул губы.

- Повтори это еще раз.

- Что именно? – Клэр вскинула бровь.

- Последнее.

- Я в полном твоём распоряжении.

Он даже не стал ничего отвечать. Да этого и не требовалось: из-под его полуопущенных век Клэр отчетливо видела бесенят, которые, матерясь на чем свет стоит самыми последними адовыми ругательствами, вытаскивали друг друга за хвосты из уже разбитых палаток в борьбе за более удобные, уютные места. А один самый талантливый жонглировал горящими головешками из костра.

- Тогда, значит, так: сегодня ты говоришь мистеру Бошану, что уже завтра утром отправляешься в Оксфорд и... где тебе удобней, чтобы я тебя забрал?

- Ну, вообще-то, из дому, но дядюшка всегда провожает меня до такси, это своего рода ритуал, так что...встретимся на вокзале.

- Ясно. Я буду ждать тебя там.

- Да. Но я думаю, мы еще созвонимся.

- Обязательно, - теперь уже звонки не вызывали в юноше внутреннего протеста столь мощной, сокрушительной силы, как при их встрече на вокзале.

- Кстати, скажи спасибо, что я не устраиваю разборок на предмет того, кто будет платить за кофе.

- Спасибо. – И он поцеловал её в воздухе.

* * *

Дверь открыли Эшли и Чемми.

- Входите, - проговорила женщина, опустив голову и не глядя им в глаза.

- Доброе утро, - поздоровалась Клэр и тут же начала стаскивать пуховик. Джейми еле успел его подхватить, чтобы повесить на вешалку.

- Привет, - пробубнил он из-за спины своей девушки.

- Маркас в детской? – тут же поинтересовалась доктор Рэндол.

- Да. Он всё еще спит.

- Нужно его разбудить, Эшли. Сон - это очень хорошо, но если он будет только спать, то может опять проснуться с заплывшими глазами, - по-деловому продолжила гостья.

- Да. Конечно, Клэр, как скажешь, – легко согласилась женщина, а Чемми, услышав её доброжелательные интонации, еще сильнее завилял хвостом.

- Я - в ванную, помою руки, - сказала врач и отправилась прямо по коридору.

– Ты можешь пройти на кухню, - обратилась хозяйка к своему гостю, - я там заварила чай. Паштет и ветчина в холодильнике.

У Джейми тут же глазёнки вспыхнули радостным блеском, и он залихватски заулыбался.

- Спасибо, Эшли. Знаешь ты, чем можно гостя...

Тут женщина, уже развернувшаяся было следовать за Клэр, резко оглянулась и просто прибила его взглядом. Юноша зажал губы между зубов.

- Спасибо, говорю. – Он стал несмело стаскивать куртку. – Ну так я это... пройду?

Эшли не ответив, направилась в детскую. За ней было рванул и Чемми.

- Чемми, Чемми, - позвал его юноша, - не ходи за ними. - Собака, осчастливленная вниманием, тут же закрутилась вокруг парня и со всей силы завиляла хвостом, тихонько поскуливая. - Пошли лучше со мной на кухню, у меня вот что есть, – ион, достав из кармана куртки пакет с остатками их с Клэр еды из квартиры, опустился перед щенком на корточки и дал ему это понюхать.

Чемми был готов! Практически на всё!

- Пошли, - поднялся Джейми и направился на кухню.

Клэр подождала, пока Эшли тихонечко разбудит своего внука. Когда мальчику даже удалось сесть в кровати, и он перестал валиться в постель, она присела к нему на край.

- Тааак, ну-ка покажи мне свои глазки. Таааак, молодеееец, молодеееец, - поощряла она ребёнка, когда он терпеливо подставил ей своё личико. – Ну что же, это, действительно, аллергия, – резюмировала доктор Рэндол, оттягивая ребёнку то верхнее, то нижнее веко по очереди. – Отёк уменьшился, чернота на коже ушла почти полностью, лопнувшие капилляры остались только на закрытых слизистых, открытые уже намного лучше. Ложись, мой хороший, - обратилась она к мальчику и поддержала его, пока он укладывался.

- Я сейчас напишу тебе пару названий, - начала объяснять Клэр мачехе, выдавливая себе немного мази на палец. – Маркас, открой глазки, - обратилась она к малышу, и когда тот посмотрел на неё, подхватила ему веки пальцами и аккуратно ещё их чуть раздвинула. - Всё-всё-всё, малыш, всё, сейчас еще на второй глазик положим мазь, и всё, и ты сможешь ещё поспать. – Она опять выдавила себе мазь и уже, ничего не говоря ребёнку, не травмируя его просьбами, просто оттянула ему только нижнее веко и в него как в кармашек положила каплю мази. – Всё- всё. Больше не буду. Спи, – сказала она, придерживая малышу ручки, которыми он норовил выдавить себе мазь из глазок. - Это антигистаминные, - продолжила она, закручивая тубу с лекарством, после того как мазь у малыша растаяла и растеклась по глазу. - Вообще-то, любые их можно купить в любой аптеке, но лучше попросить именно с детской дозировкой и в детской упаковке – так будет правильней. Я всё это напишу.

- Хорошо, Клэр. Сейчас Джейми и отправлю, – уже довольно будничным тоном проговорила женщина.

Врач тут же на неё оглянулась.

- Ну да... можно и Джейми, - поднялась она с кровати, направляясь в ванную помыть руки.

* * *

- Ну и что дальше? – спросила Эшли, когда они уже втроём сидели на кухне и пили чай.

Женщины присоединились к молодому человеку в тот самый момент, когда его чайная церемония в столь приятном уединении с Чемми и холодильником была в самом разгаре – перед ним уже возвышалась небольшая пирамидка из пустых маленьких баночек из-под паштета из индейки с добавлением мякоти апельсина и утиной печени с привкусом брусники, да и кусок черной бэдэнхэмской ветчины тоже очень сильно убавил в толщине. Клэр, на этот раз уже без особого приглашения села за столом рядом с Джейми, напротив Эшли.

- Ничего такого ужасного, что ты могла бы себе вообразить, - недовольно ответил юноша, прихлёбывая свой чай.

Его девушка даже и не планировала открывать рот, предоставив ему возможность разбираться со своей... почти роднёй самому. Во-первых, он мужчина, во-вторых, это он не выдержал и принёсся ночью за ней на всех парах, в-третьих, он здесь у себя дома, так что – вперёд!

– Мы завтра едем вдвоём в горы, а после Нового года – в Оксфорд,– кратко и буднично обрисовал Джейми цепочку столь грандиозных событий.

Эшли иронично улыбнулась, но глаза глядели по-доброму. Она чуть склонилась и зарылась пятернёй в свои густые короткие волосы.

- А потом? – опять вскинула она голову.

Джейми закатил глаза.

- Ну а что потом... потом... дело за малым, то есть за Клэр, - и пока девушка не успела обидеться, что её отнесли к «малому», чмокнул её в щечку. - Будь моя воля, я бы хоть завтра забрал её к себе в квартиру, в Оксфорде, нууу, ты знаешь, - юноша сделал нетерпеливый жест рукой, в нежелании повествовать об известных вещах.

- То есть как это «забрать»? – женщина оттолкнулась от стола и откинулась на спинку стула. – Шустрый какой! «Забрать»! Она, между прочим, замужем! И у неё законный муж есть! Его куда?

Парень молчал, зло сжав губы.

- Ну хорошо, - Эшли посмотрела уже только на Клэр, - с ним всё понятно, - махнула она рукой в сторону юноши, - но ты, Клэр! Ты меня, конечно, извини, ты взрослый, самостоятельный человек, и я не имею ни малейшего права задавать тебе такие вопросы, но... а как же Фрэнк, девочка моя?

- В жопу Фрэнка, - тут же выпалил Джейми.

- Джейми!! – моментально возмутились на него в два голоса женщины, а Клэр даже слегка ткнула локтем в бок.

Тот скептически скривил губы и отвернулся в сторону.

- Фрэнк... - девушка повернулась обратно к Эшли и в раздумье закусила уголок нижней губы, - я... я его не люблю и никогда не любила, Эшли. И уже давно, вернее, сразу же, как только поняла это, должна была его оставить, чтобы не обманывать, не унижать обманом, но я... я боюсь, – опустила она плечи и чуть отодвинула от себя свою чашку с чаем. - Я просто панически боюсь сделать его несчастным. У меня какая-то... внутренняя убеждённость, что сделав несчастным его, мне не стать счастливой самой никогда, понимаешь? – Эшли кивнула. – Мне хотелось бы быть уверенной, нууу... насколько это возможно, что наш разрыв пройдёт для него безболезненно, что мы расстанемся друзьями. Пока, как мне кажется, это невозможно – я точно знаю, что он не любит меня точно так же, как и я его, но вижу, как он нуждается во мне... просто как в спутнице жизни, как в человеке, который рядом.

- Угу, как в ночном горшке, - опять вставил своё Джейми.

- Джейми!! – опять шикнули на него обе дамы.

- А что «Джейми»! Джейми, между прочим, правду сказал, - как-то беззлобно и беспомощно возмутился юноша.

- О таких предметах - за столом! – пояснила ему подруга его матери, сурово сдвинув брови.

- Нууу… что-то вроде того. Вообще-то, да, ты прав, - решила поддержать парня его «половинка».

- И что же ты намерена делать? – тут же спросила Эшли.

- Я... - Клэр запястьем откинула невидимую волосинку со лба и тяжело вздохнула, - я хочу, чтобы он поближе стал общаться со своей сестрой Мери. В принципе, он и ко мне вполне себе может относиться как к сестре. – Она в раздумье разглядывала предметы на столе. –Фрэнк, он, понимаешь... он как ребёнок - живёт в своём мире и практически не сомневается, что я живу там вместе с ними мне так же хорошо и комфортно, как и ему. Чтобы довести до его сознания, что это далеко не так и не обрушить его мир, нужно постепенно, мало-помалу, давать понять, намекать, что меня не всё устраивает, приучать его к мысли, что я не та, которая ему нужна, что он ошибся, выбрав меня... а может быть, даже и сам мир, но это уже его личное дело, а я ошиблась в нём, когда пошла за него, да и в себе тоже ошиблась, а это всё может занять очень много времени. Конечно, идеальным был бы вариант, если бы Фрэнк тоже нашел себе пару, и я искренне желаю ему этого. Ну а пока...пока я надеюсь, что родная сестра сможет ему меня... если не заменить, то хотя бы поддержать, что ли, занять место рядом с ним всё то время, сколько он будет приходить в себя после моего ухода. Меринэлл ведь тоже очень одинока, у неё тоже не осталось никого, кроме брата, с тех пор как они потеряли мать.

По мере того, как говорила падчерица, лицо её мачехи всё более прояснялось и окрашивалось довольством.

- Джейми, - обратилась она к парню, не отрывая глаз от Клэр, - ты вообще понял, кого заимел себе в девушки?

Тот тут же расплылся в улыбке от удовольствия и, заглянув девушке в лицо, чмокнул в губки.

- Я, может быть, опять не должна говорить того, что сейчас скажу, - продолжила женщина, обращаясь к девушке, - но я еще тогда на ужине у нас в кафе заметила, как ты на него...- она показала глазами на парня, - поглядывала. – Её глаза светились лукавством.

Услышав такое, девушка тут же вспыхнула, заулыбалась и уткнулась лбом Джейми в плечо, спрятавшись за упавшими волосами. Парень обнял её ладонью за голову, зарывшись пятернёй в «пружинки» у неё на затылке.

- Но почему-то была уверена, что это всё быстро пройдёт, - рассуждала вслух Эшли, - мдаа ... Клэр, да не смущайся ты так. Ну что поделать, если он уродился у нас вон какой... - и она, скептически улыбаясь, с неодобрением опять кивнула подбородком на красавца, который после её слов скорчил придурковатую гримасу и закатил глаза под потолок.

- Ну а мне-то что прикажете делать? – тяжело вздохнула женщина и, облокотившись на стол, подпёрла щеку кулаком.

Джейми тут же одёрнул себя, закусил нижнюю губу, пряча улыбку, поставил свои длинные брови домиком и зашаркал под столом ножкой.

- Ты нас прикроешь?

Все эмоции покинули лицо подруги его матери, оставив там удивление, мало того что в полном одиночестве, да еще и в немалом количестве. Но она быстро взяла себя в руки.

- Что мне за это будет? – спросила она по-деловому.

Услышав такой вопрос, Клэр оторвалась от плеча своего молодого человека и в недоумении стала переводить взгляд с одного на другого своих собеседников. И всё-таки Джейми победил в борьбе за её внимание, потому как метаморфозы, случившиеся с его лицом, были разительны: оно просветлело и расслабилось, глаза загорелись радостным, лихорадочным огнём и воодушевлением, он заулыбался.

- А что ты хочешь?

Эшли тоже широко улыбнулась.

- Дугала школа, – ткнула она пальцем в будущего бизнесмена. – Попытка засчитана, Джейми, и я повторяю свой вопрос: что мне за это будет?

- Олав.

- Когда?

- После Нового года.

- После какого Нового года, Джейми? 2012-го? 2020-го? 3456-го?

- 2012-го.

- Когда конкретно «после Нового 2012-го года»? В январе? В июне? В декабре? Я твоего Олава жду с августа 2011-го, между прочим.

- Он у тебя был в сентябре.

- Твоя правда, был. Но всё равно, если Олав, то не позже первого февраля.

Парень в досаде закусил нижнюю губу.

- Нет, до февраля я точно не успею.

- Да уж куда тебе, - с недовольством вставила подруга его матери, - ты у нас теперь другим занят.

- Давай так,- оставил без внимания её колкость Джейми, -Олав где-то в районе апреля и канистра бензина сверху.

Эшли излучала самодовольство.

- Клэр, - обратилась она к не понимающей, что происходит, девушке, не сводя глаз с парня, - ты не представляешь, какой это... хитрый жук. – Женщина указала ладонью на «жука». – Однажды он проспорил мне канистру бензина и привёз восьмилитровую девяносто второго.

- Правильно, - тут же радостно, с бахвальством, подхватил хитрец, – а имел полное право привезти пятилитровую или, вообще, трёхлитровую – уговора-то точного не было!

- Да. Не было. А теперь будет. Мне двадцать литров девяносто восьмого и Олава не позже первого мая.

- Эшли, побойся Бога, на кой твоей «божьей коровке» девяносто восьмой?

- Тридцать литров девяносто восьмого! А еще раз назовёшь мою машину «божьей коровкой», будет уже сорок.

- Договорились, - отмахнулся от неё юноша.

- Неустойка? - тут же поспешила подстраховаться женщина.

Её «партнёр» пожевал губы.

- Десять процентов от стоимости ремонта.

- Тридцать.

- Двадцать.

- По рукам.

- По рукам-то по рукам, но сделала ты меня конкретно. - Джейми был недоволен собой.

- Ну-ну, не прибедняйся. Кто тебя сделает, тот трёх дней не проживёт.– Эшли опять в раздумье залезла пятернёй себе в волосы - Ладно...поезжайте. Горы - дело хорошее. Но только, пожалуйста, я вас очень прошу, ведите себя там как взрослые люди.

Юноша тут же скривил губы в ироничной улыбке и, чуть приопустив веки, буквально промурлыкал:

- Ты читаешь мои мысли, тётушка Эшли.

- Да иди ты! – тут же замахала на него руками тётушка Эшли.- Мне вот мать твою жалко... да и тебя тоже, балбеса неугомонного. - Но она всё-таки сменила гнев на милость. - И я пошутила насчет уговора, мне ничего не нужно, я и так перед Клэр в долгу. Просто сейчас съездишь и купишь Маркасу лекарство. Клэр, напиши ему названия и укажи обязательно, что нужна именно детская дозировка. А мы его пока с тобой подождём. – Женщина встала и откуда-то с поверхности холодильника достала стопку стикеров для заметок и маркер.

- Оу, Эшли, извини, но я не могу ждать, - Клэр приняла из её рук всё это и оторвала один стикер, приготовившись писать. - Мне нужно к дядюшке. Он, кстати, звонил тебе?

- Конечно, звонил.

- Когда?

- Утром. Часов в девять.

- И... что ты ему сказала? – с заиканием поинтересовалась заблудшая племянница.

- Ну... что сказала... сказала то, что и должно было бы произойти, если бы этот, – женщина кивнула подбородком на парня, - не прилетел посреди ночи. Сказала, что ты помогла Маркасу, и я тебя уложила спать здесь, в комнате для гостей, и ты спишь до сих пор, поскольку ночью провозилась с мальчишкой.

«Провозилась с мальчишкой» - как верно сказано», - про себя отметила девушка.

- Спасибо тебе большое. Мне нужно поскорей к нему, - и доктор Рэндол, склонившись над листком, написала на нём пару названий. - Я опять хочу проверить его медицинский журнал и измерить давление днём, вечером и рано утром, – она протянула листок Эшли.

- Его сейчас нет дома, - объявила та.

- Вот как? И где же он? – Клэр в изумлении посмотрела на мачеху.

- Он тоже... того... не ночевал дома, - захихикал Джейми.

- А ты всё еще здесь? – вызверилась на него Эшли. – А ну марш в аптеку, быстро! – Она насильно сунула парню стикер в руку.

- Ой-ой, как страшно! – в притворном ужасе замахал на неё юноша. – Ладно... поехал я. – Он поднялся из-за стола и, наклонившись, чмокнул свою девушку в губки. – Если на этот раз я вернусь и тебя здесь не застану, Интерпол будет поднят по тревоге через пятнадцать минут, поняла меня?

- Ддда... - чуть заикнулась Клэр от такой его, мало того, что храбрости быть столь откровенным в присутствии Эшли, да еще и смелости не показаться смешным с такого рода заявлениями. – Поняла. – И, вдобавок ко всему, утвердительно моргнула глазами.

- Умница, – и он опять, наклонившись, чмокнул её в губки.

- Погоди, я тебе деньги дам. – Эшли метнулась к одному из кухонных шкафчиков.

- Чтоооо? – Джейми в притворном изумлении приложил руку к груди. – Деньги?

- Да. Деньги.

- Боже мой, какой ужас – она предлагает мне деньги! – голос парня был в опасной близости от фальцета.

- Не паясничай. Это на лекарства. – И, повозившись с кошельком, женщина протянула ему пятидесятифунтовую купюру.

- Эшли, - обратился к ней юноша уже четким, нормальным голосом, не делая попытки протянуть руку к купюре, - мне мама не разрешает брать деньги у других тётенек. – И тут же, развернувшись на пятках, вышел из кухни. За ним выбежал и Чемми. - Эшли, к моему приезду, пожарь мне печенки, а! – через секунду услышали женщины его крик из коридора.– Она у Марго там лежит свежая в холодильнике. Я видел!

- Чего ты орёшь!– тут же, выглянув из кухни в коридор, зашипела на него Эшли. -Ребёнка разбудишь!

Ответом ей был хлопок входной двери.

- Ох, Клээээр... - протянула женщина, вернувшись к столу, но присаживаться не стала, - что ты с ним сделала?! Это же не тот Джейми, которого я знала восемнадцать лет.

Клэр заулыбалась.

- И как же он изменился? – мягко поинтересовалась она.

- Изменился? О нееет... он не изменился. Он исчез! Испарился! – улыбнулась Эшли, подойдя к холодильнику.– Во-первых, я выпучила глаза, когда увидела его вчера на проводах у Марго – мне сразу стало любопытно: что конкретно посулила ему Алиса, что он осчастливил нас своим присутствием? За просто так такого, как наш Джейми, на такие посиделки не затащишь. Он всегда умел ценить своё свободное время. – Она вынула из холодильника лоток с куском говяжьей печени и положила его на рабочий стол. Перед ней тут же из коридора материализовался Чемми.

- Давай я, - робко, очень робко, предложила Клэр.

- Что «ты»? – остановилась в недоумении Эшли.

- Давай, я ему пожарю печень.

Женщина прищурилась.

- Ну... на...- она отступила в сторону от стола, улыбаясь.

- У Марго здесь есть лук, морковь, мёд, яблоки и специи? Я могла бы сделать печень - чатни. Так готовят в Китае и Индии. Из любой печени, не только из говяжьей.

- Конечно, у Марго всё это есть – не забывай: у неё три мужика в доме. Она, как и я, для дома покупает не по принципу «надо/не надо» как мы с Алисой делаем это для кафе, а по принципу «есть\нет» в доме - на кухне всё пригодится. – И Эшли опять полезла в холодильник, откуда достала четыре яблока и луковицу с морковкой. – Столько хватит?

- Да. Спасибо.

- А что это такое... печень-чатни?

- Вообще-то, «чатни» - это соусы в Индии, их добавляют к мясу, курице или рыбе. Готовят их отдельно, чтобы они дольше хранились - в Индии ведь очень жарко. Нона один раз можно сделать и вместе с основным ингредиентом.

- Ясно. Это очень интересно. Я тоже обязательно попробую это блюдо, если Джейми не съест его вместе со сковородой.

- Ну, так как же изменился Джейми? Куда же он исчез? – девушке явно не терпелось поговорить о своём любимом хоть с кем-нибудь, а уж тем более с таким человеком как её мачеха.

- Это, наверное, у тебя нужно спросить. Но то, что он ночью явился за тобой, не побоявшись меня, хотя мог бы и подождать до утра, говорит о том, что того, «старого» Джейми больше нет. Тот Джейми вообще не приехал бы. Насколько я наслышана, этот...плейбой любил приглашать девушек к себе по телефону, диктуя адрес. Они сами к нему ездили.

- И Лири? –аккуратно, как бы на ощупь спросила Клэр, остановившись на мгновение – она уже нарезала печень на узкие, длинные полоски.

Эшли застыла с банкой мёда в руках.

- Ты слышала.

Девушка молча утвердительно кивнула.

- Они встречались, да? Лири - это его бывшая девушка? – продолжила делать своё Клэр.

- Да, - вздохнула женщина, - бывшая. – Она поставила банку на стол.

- Они расстались?

- Да, - в той же манере проговорила Эшли, - расстались. Лири была единственной его девушкой, с которой он встречался. Что-то около полугода.

- А почему расстались? Где у Марго сковороды? Мне нужна такая...- Клэр показала руками большую округлость, - как вок** или кахари.

- А кто его знает: почему расстались? Он ведь нам не отчитывается. Надоела она ему, наверное, разлюбил... эх, да не знаю я. – Женщина поставила на стол глубокую сковороду и бутылку с маслом виноградных косточек.

- А почему именно он– её? Может быть, это она его разлюбила, - попробовала пошутить девушка и слегка улыбнулась.

- А вот это вряд ли, Клэр. После того, как он её бросил, она из-за этого покончила с собой. Повесилась. Вот так.

* Sassenagh - (гэльск. : /sas.ənax/) –англичан-ин (ка), саксон-ец (ка).

**Вок – китайская глубокая сковорода с круглым дном. Изначально устанавливалась на специальной конструкции угольные плиты. Кахари – индийская версия.

Полный привод, или Километры вдоль нормальности.
Глава 17. Часть 1. Лох-несское чудовище

Если я богат, как царь морской,
Крикни только мне: "Лови блесну!"-
Мир подводный и надводный свой,
Не задумываясь, выплесну!
Дом хрустальный на горе для нее.
Сам, как пес бы, так и рос в цепи.
Родники мои серебряные,
Золотые мои россыпи!

В.С.Высоцкий

Мистер Бошан всю свою взрослую жизнь мечтал отрастить усы. Будучи солидным ученым мужем, он хотел и выглядеть таковым же – умным и с усами. Привести, так сказать, в соответствие форму и содержание. Но у него всё никак не получалось – то руки не доходили, то терпения не хватало. Всё-таки подобного рода украшение мужского лица требовало постоянного внимания и усилий в содержании, а в своих полевых условиях и сменяющей их бесконечной череде квартир в различных уголках света ни того, ни другого археолог позволить себе не мог – археология требовала жертв.

Но то, что не позволено быку, то позволено Юпитеру - как только мужчина покончил со своим космополитизмом и попробовал примерить жизнь эндемика, то тут же вплотную занялся своей внешностью. И у него получилось! Кто на пенсии берёт себе собаку, кто кошку, кто выращивает цветы или помидоры, дядюшка, понимая, что всё вышеперечисленное, при его тщательном уходе, ждёт жалкое существование, а впоследствии, не исключено, что и бесславная погибель, во главе с ним самим, завёл себе усы.

Усы получились светлые, густые, ровные, щетина легла аккуратно и равномерно, как будто взошла первоклассно засеянная пшеница. Счастливый обладатель сего роскошества подстригал его ножницами в ванной у зеркала, часто мыл с мылом после еды и просушивал феном. Он наслаждался. Именно в них он и улыбался этим ранним утром, усаживая свою племянницу в такси и провожая её «в Оксфорд». Ситуация казалась ему презабавнейшей.

Всё дело в том, что Клэр не смогла соврать своему дядюшке Лэму. Не получилось.

Во-первых, он её вырастил. Одно это могло заставить племянницу как максимум замаркировать свой столь поспешный отъезд грифом «Совершенно секретно» и как минимум просто промычать что-то нечленораздельное на манер: «Мне надо домой».

Во-вторых, дядюшка уже изрядно пожил на свете и был мудр.

В-третьих, Клэр пыталась, но так и не смогла вспомнить, когда бы ей случалось уличить во лжи самого дядюшку. Недомолвки и уходы от тем были, но вот лжи она не припомнила.

Ну и в-четвёртых, девушке всё-таки очень хотелось узнать, что обо всём этом скажет её опекун, что он по этому поводу думает. Тем более, что когда она повторила ему свою историю о себе и Фрэнке, рассказанную Эшли несколькими часами ранее, то, описывая мужа, невольно ловила себя на мысли, что примерно всё то же самое можно отнести и к её дядюшке, с той лишь разницей, что у последнего хватило трезвости взгляда на ситуацию, чтобы отдавать себе отчет в далеко не самом лучшем качестве себя как супруга и главы семьи и сквозь всю свою жизнь высоко пронести знамя своей трепетной взаимной любви с археологией и союза с ней же.

Дядюшка долго молчал. Было видно, что он понимает, насколько важны его слова для племянницы и не хотел болтать первое, что пришло в голову.

Племянница ждала.

- Ты прости меня, Клэр, – вымолвил наконец, качая головой, мистер Бошан, - я был... плохим опекуном.

Клэр опешила. Они сидели за вечерним чаем на кухне.

- Мой бог, дядюшка, о чем ты говоришь?

- Я... не перебивай меня, - в нетерпении опять покачал он головой, - я сам собьюсь. – Мужчина тяжело вздохнул. – Я... очень обрадовался, когда ты встретила Фрэнка. – Старый археолог говорил медленно, подбирая слова. - Правда, обрадовался. Всё-таки, согласись, он не так уж и плох: надёжен, грамотен, перспективен, - мужчина загибал пальцы, – всё это обещает благополучие. Мда... благополучие. Меня тогда так осчастливило то, что ты разделяешь моё видение ситуации, раз уж выходишь за него замуж. Я был эгоистом, Клэр, окончательным эгоистом. Нужно было поговорить с тобой - я старше и отлично понимал то, чего не дано было понять тебе. Но мне, признаться, и в голову не пришло, что ты можешь быть с ним настолько... сама не своя, не разглядел я в тебе этого.

- Ты и не должен был.

- Мда... может и не должен. Но мог. И поэтому я очень рад, что ты... ты только посмотри на себя Клэр! – мистер Бошан радушно развёл руки и в восхищении смотрел на племянницу. – Ты вся светишься, когда говоришь о Джейми! Тебя буквально не узнать! Я очень рад за тебя, девочка моя. – Он похлопал девушку по руке, лежащей на столе. «Как же мне её жаль, - в это время думал про себя дядюшка Лэм, - ох как же ей будет непросто с этим заносчивым красавчиком, ох как непросто. - В этот момент мужчина почувствовал знакомую боль в сердце. Свою последнюю кардиограмму и её описание он попросил не вклеивать ему в медицинский журнал и оставил в больнице у кардиолога, напомнив доктору о врачебной этике и правах человека. Не мог он допустить, чтобы это попало на глаза Эшли или, упаси Бог, Клэр. – Такой не успокоится, пока не сломает её и не выжмет всю до капли. Ох, не к добру всё это, ох, не к добру. С этой... любовью, черт бы её побрал, только одни беды», - резюмировал он про себя.

- Спасибо большое, дядюшка. - Клэр была счастлива, ей ощутимо полегчало. Теперь у неё остался только один, пусть и самый главный, разговор – с Фрэнком. Но это потом. – И извини, что не смогла побыть подольше.

Не исчезло чувство облегчения и сейчас, этим ранним утром, когда опекун усаживал её в такси.

- Я очень хочу, чтобы у тебя всё было хорошо, Клэр, и очень тебе этого желаю. И уже опять жду в гости.

- Спасибо, дядюшка, – с лёгким сердцем прощалась племянница. – Я обязательно приеду. И не забудь, пожалуйста, что я тебе говорила о диете. – Мистер Бошан кивал головой. – И когда будет звонить Скарлет, передавай ей привет от меня, - напомнила она ещё раз про их общую знакомую по экспедиции в Баньпо в Китае, которая жила в Торонто и работала в их знаменитом Университете. - Я до сих пор люблю готовить её яблочные оладьи.

- Обязательно передам. Поезжай, девочка моя. Счастливого пути вам с Джейми и хорошей погоды.

- Спасибо. Пока, – махала девушка рукой уже из открытого окна такси, после чего уселась поудобней и скомандовала таксисту: - Поехали, пожалуйста.

Как только машина тронулась и Клэр посмотрела перед собой в лобовое стекло, то почему-то вдруг заволновалась. Не сказать, чтобы волнение нахлынуло на неё вот прямо удушливой волной, но, тем не менее, явно дало о себе знать. «Хм, что это с тобой, Клэр? – попробовала побеседовать с собой девушка, сидя на заднем сидении автомобиля и ломая пальцы. – Это же Джейми. Ты уже ездила с ним в Лондон. Хотя... при чем здесь Лондон, это Джейми, и этим всё сказано. И не смей волноваться. Не дури».

Но она всё равно волновалась. Ей очень хотелось позвонить любимому, услышать его голос, почувствовать в который раз то чувство спокойствия, которым он её всегда буквально обволакивал. Но она не стала этого делать, полностью отдав инициативу мужчине.

Так она и сидела в зимнем зале ожидания на втором этаже железнодорожного вокзала Глазго. По её приходу Джейми там не оказалось, вопреки его предсказаниям или даже обещаниям, но зато предостаточное количество народу сновало туда-сюда в проходах между рядами кресел, поскольку в праздничные и выходные дни было назначено несколько дополнительных поездов на Инвернесс, Эдинбург и Ливерпуль. Кто выносил из кофейни в держателях стаканы с кофе, кто читал газету, кто просто зевал по сторонам, поглядывая на электронное табло с расписанием. Клэр периодически следила за всеми тремя входами в зал по очереди, точно не зная, откуда ей ожидать появления своего горца. «Интересно, почему это мы опаздываем? - размышляла она, наблюдая, как сидящая от неё наискосок старушка постоянно шарит по многочисленным карманам своего утеплённого болоньевого пальто и ещё более многочисленным пакетам, расставленным на полу вокруг её ног. – Грозился быть на вокзале раньше меня и ждать. Уже почти восемь. Странно». Но вскоре обыденная, неспешная картинка вокруг даже в отсутствии её мужчины настолько её успокоила, что Клэр смогла слегка отвлечься и задуматься, толком не уловив, о чём.

В какой-то момент она почувствовала, что на неё кто-то смотрит. Девушка машинально повернула голову в начало своего ряда.

Он стоял там, расставив ноги на ширину плеч, спрятав руки за спину и развернувшись корпусом к тому месту, где она сидела. И почему-то не предпринимал попытки подойти. На нём были черные джинсы, кажется, даже новые, знакомая ей коричневая дублёнка нараспашку, меж пол которой виднелся классический красивейший тёмно-серый мохеровый свитер, скорее всего, исландского производства. Такие свитера никогда не были в моде и поэтому никогда из моды не выходили, и Клэр ну никак не ожидала увидеть такого рода одеяние на молодом человеке. «Хотя... - с гордостью подумала она, - такой может украсить собой и ввести в моду любую одежду. Да хоть комбинезон космонавта и скафандр водолаза. Не говоря уже о килтах. Эх...» Выражение его красивого лица говорило о серьёзности и сосредоточенности, но лёгкое перекатывание с пятки на носок выдавало ещё и волнение.

Неизвестно, сколько Джейми так простоял, но как только она его заметила, он тут же двинулся вперёд, вытащив из-за спины букет светло-салатных орхидей с одной кремовой в центре. Клэр, увидев такую красоту, не сводила с неё глаз. Парень шел спокойно, медленно, чуть ли не вразвалочку. Он даже не подходил, а именно приближался.

- Привет, – остановился он напротив неё, опустив на девушку глаза, но не голову. – Извини, что заставил ждать. – Поскольку Клэр потеряла дар речи и молчала, ему пришлось продолжить: – Это тебе, – протянул он её орхидеи.

- Сссспасибо, - услышала девушка свой голос и увидела свои руки, принимающие у него орхидеи. А потом подняла глаза.

- Поехали? – протянул он ей руку.

Клэр и так плохо понимала, почему они вдруг оба разволновались и почувствовали столько неловкости, а после такой встречи даже немного растерялась. Поэтому она взяла и ни с того ни с сего, тепло, мило, по-доброму улыбнулась, прежде чем вложить свою ладошку в его ладонь.

Джейми, не ответив на улыбку, прищурился и потянул её вверх, поднимая с сиденья. Девушке показалось, что вместе с ней сейчас поднимется весь зал ожидания. «Только этого нам и не хватало», - подумала она про себя.

«Мой Бог, как бы довести её до Торридона, - переживал в это время Джейми. – Хоть попутчика бери».

- Мой чемодан, - показала рукой девушка. Юноша молча поднял её багаж и повёл за руку с вокзала.

Q7 ждала их уже не на парковке, как два дня назад, а на соседней HolmStreet. А еще Клэр в этот раз не стала сразу садиться в салон без своего водителя, благо позволяло тёплое, тихое, туманное утро и градусов пять-шесть тепла, а решила заглянуть в багажник. И не пожалела. Восемьсот с лишним литров вместимости были заполнены больше чем наполовину. Там были какие-то коробки, пара рюкзаков, пара небольших канистр, стопка пледов в большом пакете, пара рулонов карематов*, и даже несколько маленьких поленьев для камина в магазинной сетке, и еще много каких-то баулов и свёртков больших и малых.

Джейми, уложив сверху всего этого ещё и её пластиковый чемодан, который показался просто игрушечным посреди такого серьёзного снаряжения, вопросительно посмотрел на свою спутницу и нажал на кнопку закрывания багажника. Дверца медленно поехала вниз, а Клэр, никак не объяснив свой интерес к их вещам, развернулась на пятках и поспешила к месту пассажира. Они оба забрались в машину почти одновременно и так же в унисон хлопнули дверцами.

И вот тут началось самое интересное.

Клэр скосила глаза на молчаливого сегодня юношу, который уже нажал на кнопку пуска двигателя. Ей вдруг всё это стало казаться забавным.

- Хих, - кратко хихикнула она и спрятала лицо в орхидеях.

Джейми быстро оглянулся на неё. Он уже посмотрел по зеркалам, готовясь отъехать от бордюра, но потом передумал, полностью откинулся на спинку сидения и расслабился.

- Хи-хи, – затряслись в смехе плечи у его спутницы.

Парень опять зыркнул на свою пассажирку.

- Смешно ей, – вернул он внимание к лобовому стеклу.

- Джейми...

- Подожди, - попросил тот, чуть мотнув головой в стороны. – Клэр, я до умопомрачения хочу тебя сейчас поцеловать, - он на мгновение сильно зажмурился, но тут же открыл глаза, - но если я это сделаю, мы никуда не уедем, - повернул он голову к девушке и открыто посмотрел ей в глаза, - а просто завернём в ближайшую гостиницу.

Клэр перестала смеяться и сделалась серьёзной.

- Дай мне свою руку, – протянула она ему свою ладонь над разделительным бардачком.

Юноша скосил глаза на её руку, а потом вложил свою большую ладонь в её. Она, оставив букет на коленях, тут же взяла его кисть своей второй рукой и поднесла к губам, не сводя глаз с парня.

Это был поцелуй – поддержка, поцелуй – обещание. Джейми столько раз давал ей чувство надёжности и уверенности, и когда содействие понадобилось ему, Клэр с готовностью принялась за дело. Кроме самого поцелуя, она еще и довольно сильно сжала в своих руках его ладонь в знак того, что понимает, что с ним сейчас происходит и даже разделяет его чувства.

Но взгляд её уже мерцал. Руки девушки были отдельно, а глаза – отдельно, и из последних лилась похоть в чистом виде. И если в подобной ситуации у её молодого человека выскакивали бесенята, то в её «шоколадных озёрах» Джейми начал различать кого-то наподобие плещущихся русалок, которые плавно, грациозно, как по дуге, ныряли в воду, дразняще взмахивая своими красивыми хвостовыми плавниками, а когда выныривали, то зазывно улыбались, демонстрируя ему свои идеально-красивые груди, и указательными и большими пальцами складывали в воздухе сердечки.

Джейми ничего не понимал.

- Осторожно, Клэр... - прохрипел он, - ты с огнём играешь.

Девушка высокомерно закатила глаза.

-Пфф...- фыркнула она, но тут же добавила, перейдя на эротичный шепот: - Это только начало, малыш, - после чего утрированно – сексуально поцеловала внутреннюю сторону его запястья. – Ммм... - оторвалась она от его руки и, явно дурачась, приопустила веки и выпятила губки уточкой.

Это понял бы уже даже... Шон.

- Ах ты... - засмеялся Джейми и, выдернув руку, пальцами схватил её за шею, - дразнилка! – с него в момент спала вся неловкость и напряжение.

Клэр засмеялась вместе с ним.

- Поехали? – просто предложила она.

- Да... точно... поехали, – он уселся прямо и по новой посмотрел по зеркалам.

Они довольно быстро и без проблем оказались на GreatWesternRoad для выезда из города.

- Я рассказала о нас дядюшке, - вдруг выпалила Клэр, поправляя руками лепестки цветов.

- Что? Зачем?

Девушка с удовольствием заметила, что молодого человека её признание только лишь удивило, но никак не разозлило. Это ещё больше подняло ей настроение.

- Ддда... просто не смогла соврать и всё. Он мне никогда не врал, вот и я... не смогла.

- И что он сказал?

- Ну что сказал... - Клэр почесала висок, после чего запустила руку в волосы. - Немного посокрушался, что я не нашла своего счастья с мужем, потом порадовался за меня, что я встретила тебя, а потом, узнав, что мы с тобой едем в горы, весь вечер рассказывал байки про Лох-несское чудовище.

Джейми ухмыльнулся.

- Я надеюсь, это не я вызвал в нём такие ассоциации. Он считает меня настолько плохим?

- Джеееми, мой дядюшка уже слишком стар, чтобы оперировать понятиями «плохой» и «хороший».

- Яяясно, - с сомнением в голосе протянул молодой человек. – Ладно, посмотрим.

- А что ты сказал Алисе по поводу своего отъезда? – не смогла совладать со своим любопытством Клэр.

- Что поехал в горы, - ответил Джейми, вспоминая, как сегодня рано утром мать хотела было надавать ему заданий в кафе на все оставшиеся каникулы, но увидев, что он опять куда-то собирается, устроила такой разнос, что разбудила Дженни и Бена.

- Она спросила: с кем?

- Нет, - ответил парень, и когда, после некоторой паузы, от Клэр не последовало реплики – она явно не знала, как лучше продолжить разговор – он пошел ей навстречу. – Нет, не спросила – если я уезжаю, то ей уже всё равно, с кем и куда, главное, что оставляю её без своей помощи.

- Она так нуждается в твоей помощи?

Джейми пожал плечами.

- Она хотела, чтобы на каникулах я помогал ей в кафе, - он чуть помолчал, - тем более, что Эшли занята, а в горах, то есть у Колама на этих каникулах, я уже был.

- Оу, вот оно что. – Клэр в нерешительности пожевала губы. – Может быть, тогда действительно не стоило нам так спешить? – Джейми опять кратко глянул на неё. – Может быть, тебе стоило ей помочь, а потом бы мы съездили в горы просто встретить Новый год.

Парень закатил глаза.

- Клэр, я с июля по октябрь провозился с её кафе. Я не возмущаюсь – кафе - это наш заработок, «колодец», из которого мы «пьём», но я точно знаю, что была бы воля матери, она бы просто устроила меня туда работать и всё. А через пару лет повесила бы его на меня полностью. – Юноша помолчал. – Я не хочу сильно вникать в это кафе, понимаешь? Поэтому и заниматься им тоже не хочу. Иначе мать в два счета сделает меня и там незаменимым, и я уже не смогу ей отказать. – Он опять ушел на небольшую паузу. – Если ей трудно, пусть продаёт свою долю и отдаст деньги Дугалу, он вложит их в дело или в бумаги. Если вложит Дугал, ей процентов вполне хватит, чтобы заплатить за учебу Дженни, а я уж как-нибудь сам. Дугал уже прокрутил мой траст пару раз и весьма удачно. Доучиться–то уж мне так и так хватит. – Интонации последних слов говорили, что у Джейми – всё.

Клэр слушала его очень внимательно и сама не заметила, что почти не дышала – парень не баловал её информацией о делах в его семье, поэтому девушка ловила каждое слово.

- Понятно, - просто сказала она и судорожно вздохнула. – Но ведь ты же собираешься заниматься бизнесом. Ты не думаешь, что в кафе мог бы чему-нибудь научиться?

Будущий бизнесмен скептически скривился.

- Клэээр, я тебя умоляю. Всё, чему я мог бы научиться в кафе, я уже научился ещё в школе. Я хочу заниматься стартапом, а он уже очень далеко ушел от кафе.

- Стартап, - проговорила она, как бы пробуя слово на вкус. - Слово знакомое.

- Сейчас самое дорогое в мире - это идея. – Джейми собрал все подушечки пальцев правой руки вместе и потряс этой ладонью в воздухе. - Так вот, стартап занимается разработкой идей, схем бизнеса на основе наукоёмких технологий... и не только. То есть это такой своего рода научно-исследовательский институт бизнеса. Люди, знающие бизнес, изучающие его, ищут по миру талантливых изобретателей, программистов с толковыми, жизнеспособными идеями, вставляют эти идеи в передовые бизнес-схемы и либо обкатывают этот продукт и продают его, либо внедряют сами, но это редко. Важна воспроизводимость и масштабируемость модели. Дугал предлагает мне заняться именно этим. Говорит, что ему уже поздно переучиваться новым схемам и непонятным манерам вести дела, он будет делать это по старинке, а я...а мне как раз лучше будет поймать именно эту «волну».

- Но ты же собирался взять его филиал в Нью- Йорке.

- Да. Собирался, – низко кивнул юноша. - И я обязательно возьму его. Мне нужно работать, набираться опыта, пока буду учиться в магистратуре. Но одно другому не мешает. Мало того, стартап не мешает даже учёбе, да и на самих тренингах по экономике нас уже вовсю дрессируют на кейсах**. Всё это очень интересно, мне нравится, и я буду вникать в это и дальше.

- А ты уже решил, в какой Университет будешь поступать в США на магистратуру?

- В Колумбийский.

- Ого!

- Клэр, я учусь в Оксфорде.

- Ну, вообще-то, да. Я как-то не подумала об этом.

Они всё ещё ехали по улицам. И хоть это были уже улицы предместья Глазго, а не самого города, ощущения, что они выехали из него, не было - придорожные дома с их магазинами, кафешками и различными мастерскими настолько плотной шеренгой выстроились вдоль дороги, что рассмотреть за ними масштабы поселений не представлялось возможным. Да и самих гор ещё не было видно, хоть и каким-то неуловимым образом чувствовалось, что природа здесь, с этой «шотландской» стороны Глазго уже довольно сильно отличается от той, южной, «английской» стороны.

Такая картинка тянулась до самого Национального парка LochLomond и одноимённого с ним озера, вокруг которого этот самый парк и был организован. Клэр спросила Джейми, когда в последний раз он был в горах именно на отдыхе, и, пока он рассказывал, как они с парнями в прошлую зиму отправились в Cairngorms кататься на лыжах, за окном машины уже были улицы городка Alexandria – последнего населённого пункта перед въездом в сам парк.

Джейми сбросил скорость, явно нацеливаясь на какое-то знакомое место стоянки.

- Мне нужно заправиться, - пояснил он, не отрывая левую руку от руля, а просто направив её указательный палец на показавшиеся вдали над дорогой вывески АЗС с расценками. – На территории парка заправки запрещены, в горах их тоже не сказать чтобы много, да и горючее там дороже. – Он улыбнулся и кратко взглянул на Клэр. – К тому же, здесь рядом есть неплохое кафе, а я, признаться, жутко хочу есть.

И вот тут Клэр прыснула со смеху, опять-таки спрятавшись носом в своих орхидеях. Джейми включил поворотник и, ухмыльнувшись, кратко взглянул на девушку.

- Что? Что-то не так?

- Знаешь, есть такой диснеевский мультик «Том и Джерри».

- Знаю, - кивнул парень, поворачивая на заправку, - и что?

- Там в одной из серий к Джерри в гости прислали его родственника – крошечного мышонка. При нём было письмо со словами: «Он постоянно голоден». – Джейми заулыбался. – Я знаю, с какой надписью закажу тебе футболку на следующее Рождество.

Тот, кто постоянно голоден, подъехал к колонке, остановил машину и развернулся корпусом к своей будущей поставщице футболок с креативными надписями.

- Это будет надпись на спине, – ткнул он указательным пальцем в девушку.– А впереди пусть напишут: «Во всех смыслах». – И пока Клэр рассматривала в его глазах бесенят в футболках, которые, кто как мог, крутились друг перед другом, хвастаясь принтами картинок из «Камасутры» и споря, у кого поза круче, их хозяин, нащупав сзади себя ручку дверцы и нажав на неё, резко развернувшись, вышел из машины, оставив свою пассажирку в гордом одиночестве перебирать в уме варианты тех самых...смыслов.

Даже вкусные запахи поджаренных сосисок и ветчины в кафе не разожгли у Клэр аппетита. Его не было. Она, в принципе, не сильно переживала, надеясь благополучно доехать до места в горах, потому как вообще по жизни не боялась чувства голода и даже научилась его игнорировать, пока позволяло здоровье.

Так было всегда. Но только до тех пор, пока в её жизни не появился Джейми. Который сидел сейчас напротив в этом мохеровом свитере стального цвета исландского производства, являя собой ходячий ад для кинестетика– Клэр всё время хотелось его потрогать, помять эту «исландскую сталь» на нём, ощутить эту мягкость, почувствовать нежную ворсистость мохера поверх твёрдого, стройного молодого тела.

- Мне только чашку кофе, - сказала девушка официанту – мужчине тридцати–тридцати пяти лет (что было весьма почтенным возрастом для этой профессии), у которого на груди, справа, красовался бейдж с именем «Дерек», и который, невзирая на свои столь «почтенные» годы и это сонное раннее утро, смотрел на девушку весьма живо и с огоньком в глазах, улыбаясь явно сверх меры и профессиональной необходимости.

«Да твою жеж мать!» - выругался про себя Джейми, заметив эту чрезмерность.

- То есть как это «чашку кофе»? – проговорил он вслух и вперился взглядом в свою девушку. – Ты хорошо позавтракала сегодня утром?

- Нет, не хорошо. Вообще не завтракала, – замямлила и заёрзала Клэр на стуле. - Но у меня что-то нет аппетита.

- Значит, будешь есть без аппетита.

- Джейми...

- Тебе сконы с ветчиной или пай с телятиной и грибами? – назвал он типично шотландское и типично английское блюда.

- Сконы, - смирилась девушка.

- Отличный выбор, леди! - юноша даже не посмотрел на неё, а сразу обратился к любвеобильному официанту Дереку: - Девушке две красные колбаски на гриле, порцию сконов с беконом и кофе, а мне, - заглянул он опять в меню, - пюше по-шотландски, жареные креветки, оладьи с копченостями и тибетский чай, - он захлопнул папку. – И рассчитайте нас сразу, - бросил он Дереку, не глядя. - Вот так. А что делать - ты мне, вообще-то, живая нужна, - развёл он руки в стороны после того, как влюбчивый официант отошел.

- Рада это слышать, – недовольно проворчала Клэр и отвернулась к окну, - а то у меня уже такое ощущение, что ты откармливаешь меня на убой.

Джейми смеялся долго и с удовольствием.

- Клэр, я всегда хотел себе в подруги девушку, которая может меня рассмешить,– врал и не краснел плейбой.

- Угу, - всё также недовольно угукнула подруга - комплимент её не тронул. – И которой, судя по всему, вместо дверей нужны гаражные ворота, – вспомнила она цитату из какого-то фильма, где говорилось о тучной женщине. Девушка скосила глаза на двух весьма упитанных мужчин за столиком по соседству, на поверхности которого от выставленных блюд яблоку негде было упасть. Судя по всему, эти двое являлись водителями того большегруза, который стоял сейчас на стоянке для дальнобойщиков возле заправки. Даже если бы её наградили, Клэр бы со стопроцентной уверенностью не смогла бы определить, кто из этих двоих толще.

Джейми рассмеялся ещё громче.

- Ну неееет, это уж слишком, - он замолчал и прищурился. А потом добавил с нажимом в голосе, как бы призывая девушку придать особое значение этим его словам. – Но тебя не мешало бы подкормить.

Та опять недовольно скривила губы и фыркнула.

- Пфф... боюсь, тебе придётся довольствоваться тем, что есть.

Юноша чуть досадливо поморщился сквозь смущенную улыбку, и она буквально застыла от своей догадки.

- Подожди-ка, меня осенило – тебе что, нравятся толстые девушки? – спросила она и тут же по новой замерла от тех метаморфоз, которые произошли в следующую же секунду с её визави: он обмяк, как-то так весь сомлел, видимо, от намеченной ею перспективы, и довольно заулыбался. Но молчал. - Тебе...нравятся... толстые...девушки? – повторила она уже почти возмущенно и смотрела на Джейми так, как будто он объявил ей, что связал этот свой «мохеровый ад для кинестетика» своими руками.

- Во-первых, мне нравишься ты, - он со стуком опустил два пальца левой руки: указательный и средний, на край стола. - Ноо... скажем так, - смутившийся Джейми был настолько необычен, - я люблю, чтобы было за что ущипнуть, да! – потом воспользовался оцепеневшим видом Клэр и добавил: - Или ещё лучше - укусить.

И поскольку от последнего его уточнения девушка потеряла дар речи окончательно, то подошедшего Дерека они встретили в полном молчании. Проводили тоже плохо - в столь же полной, но только ещё и очень тяжелой, гнетущей тишине, не считая шума проезжающих за окном автомобилей и работы челюстей двух мужчин за столиком по соседству. Джейми же в это время, спокойно, со знанием дела, сверлил глазами дырку у официанта прямо по центру виска. Потом, посмотрев счет, он вынул две пятидесятифунтовые купюры и пристукнул ими поверх счета, как бы давая понять, что на этом у него на сегодня всё - влюбчивый официант свой лимит исчерпал, его ресурс выработан, и видеть его ещё раз в планы Джейми не входит. – Сдачи не надо, - кратко подтвердил юноша свой жест словами.

- Уговорил, - первое, что прошептала Клэр, отпивая глоток кофе и в неодобрении качая головой, после того как её воздыхатель удалился. – Впереди на футболке тебе напишут: «Во всех смыслах».

- Ты – прелесть! С тобой приятно иметь дело, - сказал Джейми, уже улыбаясь. Вообще-то, его очень развеселила эта их беседа, к тому же он вздохнул с облегчением, простившись с влюбчивым работником общепита по имени Дерек. Но как оказалось, весьма преждевременно.

- Это даме от нашего заведения. Просто так. Для настроения, – появившись опять, так сказать, по собственной инициативе, поставил официант перед Клэр тарелочку со швейцарской шоколадкой, по центру стола - блюдечко со сдачей, а настроению Джейми – шах и мат. Получив от дамы излишне показную улыбку и: - «Большое спасибо. Мне очень приятно», - победитель удалился.

Из кафе Клэр вышла с красными колбасками в руках, которые завернула в салфетки - путешествуя с тем, кто постоянно голоден, пусть и в каких-то там особых смыслах, без средств первой необходимости и экстренной помощи можно было найти на свою голову очень большие приключения. Очень. Доказано влюбчивыми официантами - Джейми вышел из кафе без сдачи.

Девушка уже направилась было к припаркованной тут же Q7, но почувствовав, что её взяли под локоть, оглянулась с вопросом на лице.

- Там аптека, - не очень уверенно пояснил юноша и махнул рукой на противоположную сторону улицы.

- Оу, - она тут же развернулась в направлении аптеки, высматривая её среди домов вдоль дороги, и затопталась на месте, - Джейми...эмм... а можно, я схожу одна?

Теперь затоптался на месте её мужчина.

- Ну ддда... в принципе, можно. Ты меня стесняешься?

Клэр улыбнулась.

- Ты мне не доверяешь?

- Пфф, - тут же дёрнулся парень, - иди.

- Спасибо, - поблагодарила она голосом паиньки и послушной девочки и направилась было к светофору, возле которого планировала перейти дорогу.

- А у тебя деньги есть? – задержал её юноша.

Клэр только молча закатила глаза, гордо вскинула подбородок и зашагала прочь по тротуару.

В аптеке она пробыла довольно долго. Конечно же, с аптекарем у неё проблем не возникло (его, кстати, звали Хев) - она быстро выяснила, какие у них есть гормональные контрацептивы так называемой экстренной помощи, но вот выбрала упаковку «Женале» только после тщательного допроса о действующем веществе, группе, к которой оно относится, и побочных эффектах. Как это ни странно, но девушка чувствовала, что такой тщательности выбора она обязана ничему иному, как надежде на то, что ничего из этого ей не пригодится. Прибавив к таблеткам ещё и столь же тщательно подобранную упаковку вагинальных свечей «Ноноксенола», пачку презервативов и упаковку прокладок на каждый день, она тем же путём, через светофор, вернулась в машину. Джейми, глянув на упаковочный пакетик сети аптек «Pharmacy», не проронил ни звука, посмотрел по зеркалам, выехал со стоянки и хорошенько вжал педаль своей машины в пол, потому как недалеко впереди виднелся указатель «Конец населённого пункта».

Парк LochLomond их встретил красотой и табличкой с надписью на гэльском: «PaircNaiseantaLochLoamainnIsNanNroisichean» и английском: «LochLomond&TrossachsNationalPark» языках.

- Пфф, - самодовольно фыркнул тот, хоть внутри почувствовал что-то сродни облегчению. - Если тебе в хайлендсе не понравится хотя бы один пейзаж или хоть один вид, я тебе буду должен, проси что хочешь! – его очень обрадовала реакция девушки на красоты его края – всё-таки она кое-что повидала в жизни и удивить её красивыми, необычными, интересными местами было очень сложно. И какой бы красавицей не слыла его Шотландия, заявляя, что Клэр влюбится в хайлэндс с первого взгляда, шотландец крепко рисковал и понимал это.

- Смотри... - кокетливо отозвалась девушка, глядя, как у парня в глазах бесенята, одетые в спасательные жилеты, катаются верхом на Лох-несском чудовище, сидя вдоль его хребта гуськом, как на надувном банане, а тот самый, талантливый, едет сзади на водных лыжах, выделывая сальто – скилайн и различные серпантины, - я ловлю тебя на слове.

- Я никогда не отказываюсь от своих слов, - уверенно–спокойно сказал их хозяин.

Девушка ничего не ответила, а просто отвернулась к окну и отдалась на откуп окружающим пейзажам.

А отдаться там явно было чему. Гладь озера Lomond открывалась перед ними, как бы дразнясь и заигрывая – то появится на мгновение в прогалине между деревьями, то тут же опять скроется за стеной лиственницы и хвои. И так несколько раз, пока Клэр не оставила попытки рассмотреть знаменитое место. И только она смирилась и с недовольством откинулась на спинку сидения, решив, что пока её удел - это живописная дорога, проложенная сквозь реликтовый лес, непонятно каким чудом сохранившийся с незапамятных времён и давший повод к образованию Национального парка, машина свернула по шоссе в сторону берега, стена леса осталась позади, и озеро предстало пред ними во всей своей красе. Совокупность причудливых, неоднородных по форме, структуре и высоте берегов и однородности и гладкости водяного зеркала просто завораживала. Озеро и горы одновременно и противостояли друг другу, и дополняли. К воде подступали то пологие и песчаные берега, то довольно высокие холмы или даже горы, которые, в свою очередь, тоже очень сильно варьировались внешне – скалистые, рваные, с небольшими «лепёшками» снега наверху, или же землистые, без растительности на вершинах, равномерно припорошенных снегом, а по низу поросшие деревьями, стоящими сейчас голыми. Вследствие неоднородности берега дорога по отношению к нему шла тоже очень неравномерно – то приближалась, пролегая почти вдоль кромки берега, то удалялась, рассекая собой лесные и равнинные ландшафты парка.

Клэр спрашивала у Джейми о незнакомых и непонятных ей вещах. Например, как называются старинные усадьбы с такими же старинными замками, виднеющиеся то где-нибудь вдали, на пригорке, то вообще на утёсе или скале противоположного берега, и почему старый, ржавый катер, как будто улёгшийся набок отдохнуть у самого берега, не убирают, ведь он портит эту идеалистическую картинку, созданную самой природой. Проехав мимо многочисленных полей для гольфа, на одном из которых они увидели группу мужчин с сумками за плечами, полными клюшек – видимо, шли приготовления к игре, пара была обречена на разговор об этом шотландском изобретении. Выяснилось, что Джейми пробовал бить по мячикам, поскольку гольфом увлекался его отец и даже состоял в одном из клубов Глазго, но эта, как выразился юноша, «забава для чистюль» ему не пришлась по нутру и вообще, его мутит только лишь от вида этих чистоплюев в белых, обтягивающих брючках с наглаженными стрелками. Когда девушка спросила: куда ей деть, после вышесказанного, его неоднократные заявления о собственной гиперчистоплотности, ей были ответом только два слова: «Куда хочешь». И вообще, ему больше нравится сражаться с живым противником, а не с косогорами и лунками.

А вообще, шотландец называл ей названия населённых пунктов, замков, гостиниц, пляжей, гольф–клубов, которые знал, короче, с удовольствием делился своей Шотландией. Когда они подъехали к «островной» части LochLomond, где на нём расположились несколько довольно крупных, поросших деревьями, островов, Джейми назвал всех их по имени, рассказал, что там находится и как можно туда добраться.

Когда парочка доехала до узкой, длинной части озера, где грозные, мощные горы сжали его с боков так, что оно стало похоже на реку, Клэр, уже немного привыкнув к красоте за окном, вдруг спросила:

- А кто такой Олав?

Её водитель даже немного дёрнулся. Но, придя в себя, ответил с удовольствием.

- Очень талантливый автомеханик. К нему в очереди стоит пол-Глазго. Мы с ним приятели.

- Он работает в сервисе?

- Нет, наоборот, он в сервисах не работает. Он занимается старыми машинами и даже увлекается реставрацией. Умеет поднимать агрегаты буквально из руин.

- Откуда ты его знаешь?

- Он как-то проиграл у меня на гонках.

- На каких таких... гонках? – напряглась девушка – она ещё не забыла Донаса.

Джейми совсем не горел желанием говорить о таких вещах с женским полом.

- Гонках на мотоциклах в горах, - сказал он так, как будто одолжение сделал.

- Чтооо? Ты гоняешь на мотоциклах в горах? – подскочила на сиденье девушка, полностью оправдав его ожидания. У неё было ощущение, что Джейми объявил ей, что его на войну забирают.

- Я так и знал, – закатил глаза молодой человек. - Уже нет, - сказал он успокаивающе и вздохнул. - Гонял, когда у меня был мотоцикл.

- Так у тебя был горный мотоцикл? – Клэр сделала ударение на слове «горный».

Джейми чуть повернул к ней голову, не отрывая глаз от дороги.

- Тебе известно, что у меня был мотоцикл? Откуда? Я тебе про него рассказывал? – Клэр зажала нижнюю губу между зубов и молчала.

- МнерассказалаЭшли, - выпалила болтушка Клэр одним словом. А потом выпрямилась, выпятила грудь и добавила: - Только подожди... я что-то не пойму... то, что у тебя до машины был мотоцикл - это тайна?

- Да нет, почему тайна, - ухмыльнулся юноша, - не тайна.

- Ну так и как же ты оказался в горах на обычном мотоцикле, да ещё и выиграл у Олава?

- А почему ты решила, что он крутой гонщик? По горам он ездит еще хуже меня.

- А по дорогам?

- А на дорогах я тоже хорошо езжу.

- Ну и что? И что дальше? Ты выиграл у него в гонках, и он теперь будет вечно ремонтировать вам всем машины?

- Клэр, тебе нужно не в больнице, а в МИ6 работать – ты жутко жадная до информации и въедливая как клещ.

«Я жутко жадная до тебя», - ухмыльнулась про себя девушка.

- Ну, - сделала она притворно смиренную гримаску, - ладно, извини. Не хочешь - не рассказывай.

«Ну и как вот после такого не рассказать?» - оправдал её ожидания Джейми.

- Я познакомил его с девушкой, - сказал он и кратко глянул в окно своей дверцы.

- Я должна была догадаться, – хлопнула себя по коленкам Клэр. И увидев, что юноша не собирается баловать её подробностями, не выдержала: - Кто сказал «А», тот должен сказать и «В».

«Лучше сразу всё рассказать – всё равно не отстанет».

- Когда пойдёшь устраиваться в МИ6, и тебе будут нужны рекомендации – обращайся. Напишу такую, что возьмут сразу начальником отдела.

- Какого отдела? – веселилась Клэр.

- Отдела снабжения.

- Снабжения чем?

- Информацией, конечно. Не ананасовым же соком, в самом-то деле! – спокойно возмутился Джейми.

Клэр сжала губки в маленький бантик.

- А ты на фестивале стрелочников смело можешь претендовать на место председателя жюри – ты что-то там говорил про Олава и девушку.

«Стрелочник» кратко закатил глаза.

- Это было в первый день моего последнего учебного года, – вздохнул он. - Мы с парнями давно не виделись и после уроков решили попинать мяч на заднем дворе школы, на лужайке. Как там оказались первоклассники, я, признаться, так и не понял, не до этого было. Ну так вот... я послал мяч со всего размаху, а он как-то соскочил по ноге и отлетел немного в сторону. В это время сбоку шли несколько первоклассников. Мяч ударил одного из них и свалил на землю. А у пацана в это время менялись зубы и держались на волосинке. Он ударился подбородком о рейку ограждения и у него вывалился нижний зуб. Кровищи, воплей, рёв – мой Бог! И тут, значит, мамаша идёт забирать его со школы. Ну я подскочил, стал извиняться. У меня в рюкзаке были чистые салфетки, мы пацанёнка вытерли, я извинился и перед ним, и перед мамашей, и они ушли. – Парень немного помолчал. - А потом я увидел её уже в школе...

Клэр понимающе заулыбалась, вспомнив медосмотр.

-... она как-то попалась мне на глаза. Мы обменялись взглядами. Потом ещё раз. Ну и... - Джейми замолчал, надеясь, что после «и» ему кое-что позволят пропустить в повествовании.

- И?– не оправдала его ожидания «будущая служащая МИ6».

- Ну и пошло – поехало. Я бывал у неё дома – она снимала квартиру на двоих с подругой, и эта подруга как раз тем летом вышла замуж и съехала.

- А сколько этой... мамаше было лет?

- Двадцать четыре. Твоя одногодка. Она такая, - Джейми постучал согнутым указательным пальцем себя по лбу, - странная. Я с ней так и не понял...что у неё к чему. Да, признаться, не очень-то и старался. Ну так воооот... - парень передёрнул рычаг скоростей, поскольку они въезжали в очередное селение и ему пришлось сбросить скорость. – А потом я однажды взял её с собой на мотоцикле вечером потусить с ребятами. В тот раз там был Олав. Он как раз жил у себя в мастерских и искал жильё поближе к работе. Во-первых, они с этой мамашей сразу друг другу понравились, а во-вторых, у неё была свободная комната и довольно близко к его мастерской. Они до сих пор живут вместе и сейчас ждут ребёнка. Теперь мы с ними хорошие друзья. Конец истории.

- У тебя лёгкая рука, – улыбалась Клэр. – Это комплимент.

- Скорее, нога – если бы мяч тогда не соскользнул, я бы с ней не познакомился.

- А когда она бросила тебя ради Олава, ты не ревновал?

- Не–а. Ни грамма. Наоборот, я уже тогда подумывал её бросить.

- Почему?

- Не знаю. Стало неинтересно, и всё.

Клэр как-то сразу, в момент, резко огорчилась и сникла. Джейми это заметил.

- Эй... - окликнул он её, - Клэр, - он, удерживая руль, весьма далеко дотянулся до её руки и поднёс к своим губам. – Я люблю тебя. Верь мне, - поцеловав он внутреннюю сторону её ладошки.

- Я верю, Джейми, верю.

*Каремат – туристический коврик, используемый для теплоизоляции между телом человека и почвой.

** Кейс – ( анг. сase – обстоятельства) – реальная экономическая, социальная или бизнес-ситуация, на которой отрабатываются теоретические задачи.