Глава первая "Холоднокровие" ч.1.

От резкого телефонного звонка Белла вздрогнула, резко подняв голову и тут же, опустив ее обратно на диван, плотно зажмуривая глаза.
– Мм... – это все, на что она была способна в тот момент. 
Телефон все не унимался, не давая девушке снова впасть в сон. Или правильнее было сказать женщине? Вообще Белла не очень была разборчива в этих определениях. Вчера ей стукнуло двадцать три года, и можно ли было называть даму столь почтенного возраста девушкой, мисс Свон не была уверена.
Она протянула руку к журнальному столику, по которому от вибрации ползал назойливый телефон, и на ощупь нажала кнопку «принять».
– Свон! Подъем, красотка! – раздался веселый голос Джейкоба, отзвук которого  болезненно прогудел в голове Беллы, как в пустом чане. Белла действительно начала сомневаться, что у нее в голове хоть что-то имелось. Именно хоть что-то – на присутствие мозга она уже и не надеялась. Прекрасно зная свою реакцию на алкоголь, она каждый раз думала, что если выпить чуть-чуть, то ничего не случится. И каждый раз она просыпалась на этом жестком старом диване, одетая и...
Белла разлепила глаза и посмотрела на свои ноги.
И обутая. Как же иначе? Просто до кровати доползти у нее сил не было. Благо хоть Джейкоб дотаскивал ее каждый раз до дома. Может, только благодаря ему она просыпалась все же одетой и все же на своем диване.
– Это жестоко… – прохрипела девушка в телефон и попыталась сесть. 
На это Джейкоб только рассмеялся.
– Свон, как это у тебя выходит? Выпить две кружки пива и улететь? А? – посмеиваясь, спросил Блэк. 
– Ну у каждого свои таланты, – усмехнулась Белла и обреченно посмотрела в сторону ванной комнаты – расстояние до душа казалось ей олимпийским кроссом.
– Давай неси свою талантливую задницу в душ и спускайся – я буду через десять минут.
Джейкоб отключился, и Белла, сделав глубокий вздох и с грустью взглянув в сторону ванной, со скрипом поднялась с дивана – кто именно скрипел – она или диван, точно определить Белла не могла.
Через двадцать минут она уже сидела в салоне полицейской машины Джейкоба и старательно прятала глаза от солнечного света за темными очками.
– Бросай пить, Свон, это добром не кончится, – посмеивался Джейкоб, то и дело поглядывая на нее, отрываясь от дороги.
– Иди ты, Блэк, – тихо проворчала девушка и скривилась от звона собственного голоса в ушах. 
Она взглянула на Джейкоба поверх своих очков и в очередной раз задалась вопросом: почему они не вместе? Они дружат с детства. Он – высокий смуглый красавец, да еще с такой улыбкой, за которую голливудские звезды, наверняка, выложили бы немало денег. А у него все от природы: ум, юмор и обаяние. Стоп. Собственно это и было ответом на вопрос «почему они не вместе?»: он просто мистер совершенство, а Белла – мисс «впадаю в беспамятство от вида кружки пива». Он, конечно, любил ее, но как-то по-отечески, как старший брат. А два старших брата в одном полицейском участке – это явный перебор.
– Напомни мне, почему мы не встречаемся? – тихо спросила Белла. Тихо не потому, что стеснялась, а потому что послепохмельная голова не выдерживала ее громкого голоса. 
– В смысле? Не спим вместе? – с улыбкой переспросил Джейкоб.
– Тишшшше, – прошипела Белла, кладя руку себе на лоб под беззвучное посмеивание  Блэка.
– Ну да, не спим вместе, не ездим на уикенд, не дарим друг другу валентинки и не делаем прочую дребедень?
– А ты хочешь?
– А ты? – вопросом на вопрос отвечать не тактично, но Белла никогда тактичностью не отличалась. Особенно с Джейкобом. 
– Ну, – протянул он, заворачивая на стоянку полицейского участка. – Свон, ты, конечно, невероятно сексуальна, но я не сплю с полицейскими по званию ниже лейтенанта.
Белла взглянула на улыбающееся смуглое лицо, и одна ее тонкая бровь изогнулась, выползая за границу оправы очков.
– То есть, ты не будешь со мной спать, пока я не стану лейтенантом? Правильно? – все еще сомневаясь в том, что правильно поняла слова Джейкоба, спросила Белла.
– Да. Пусть это будет для тебя дополнительным стимулом сдать тест, – ответил Блэк, припарковывая машину. Белле показалось, что он ответил серьезно.
– Ага, а в графе: «Почему вы хотите стать лейтенантом», я напишу, что это мой единственный шанс переспать с самым горячим парнем нашего участка. И еще я приложу твою фотографию, ну ту, с пляжа, и тогда, я уверена, вся комиссия проникнется ко мне сочувствием и мне засчитают этот тест.
Джейкоб громко рассмеялся, выходя из машины.
– Ну за горячего парня отдельное спасибо.
Белла только ухмыльнулась в ответ. На самом деле, у Беллы было то ли три, то ли четыре попытки сдать этот проклятый тест, без которого в звании никогда не повысят, и каждый раз она все более успешно заваливала его.
Джейкоб взял ее за руку и они пошли ко входу в здание. Перед дверями Белла остановилась и, склонив голову набок, вопросительно взглянула на Блэка. Он закатил глаза и стукнул себя по лбу в знак того, что забыл про их ритуал.
Вообще-то это сложно было назвать ритуалом, они просто курили вместе перед тем, как войти в полицейский участок.
На улице было достаточно прохладно, и Белла с ее хрупким телосложением легко мерзла под октябрьским ветром. Джейкоб закурил одну сигарету и протянул ее подруге, затем встал сзади нее и, обнимая за плечи, притянул к себе. Это было привычно для них: вот так стоять и курить, прижавшись друг к другу. Белла сделала глубокую затяжку и откинула голову на широкое и горячее плечо Джейкоба. Она улыбнулась той мысли, что только с этим человеком она могла так спокойно молчать, шутить, курить, быть пьяной… И ответом на ее вопрос «почему мы не вместе» был вовсе не в том, что Джейкоб мистер «совершенство», а в том, что он был настоящим ее другом, братом. И пусть два брата на один участок – это перебор. Такой перебор был даже приятен.
– Вы еще трахнитесь на пороге полицейского участка, – прозвучал насмешливый женский голос, вырывая друзей из задумчивости.
– Обязательно, Розали. А что вам с Эмметом, значит, можно, а нам нельзя? – Джейкоб подмигнул красивой девушке и последний раз втянул терпкий дым в легкие, перед тем как выбросить окурок.
Белла тихо рассмеялась и опустила глаза – нехорошо смеяться над невестой родного брата. Особенно, если этот самый брат является твоим шефом.
– Мы с Эмметом не обжимаемся посреди улицы, – спокойно ответила блондинка, дергая ручку входной двери на себя. 
– Да, вы, как приличные люди, делаете все за закрытыми дверями, – закивала Белла, следуя за Розали. – Прямо у Эммета в кабинете.
Джейкоб громко рассмеялся, а красавица Розали только покачала головой и взглянула на Беллу, как на несносного ребенка.
Белла любила ее и была рада, что у Эммета будет такая жена: умная, красивая и заботливая. У Розали был достаточно жесткий характер, но она точно не относилась к разряду стерв, хотя почти все сослуживцы, особенно женского пола, в этом вопросе с Беллой не были солидарны.
Свон прошла на свое место, по ходу здороваясь с уже пришедшими сотрудниками. Ее стол находился в общем помещении, отгороженный небольшой стенкой. Нахмурившись, девушка проследила за тем, как Джейкоб и Розали направились к своим кабинетам. Белле тоже очень хотелось иметь свой кабинет, но она всего лишь сержант, и такое счастье ей не светит. Хотя сержант это тоже не что попало. Многие уходили на пенсию, так и не заслужив звания выше офицера или детектива – так говорил ее отец, и этим Белла пыталась успокаивать себя, каждый раз, когда смотрела на своего старшего брата. Эммету было всего тридцать два, а он уже был шефом в отделении по борьбе с организованной преступностью. Она, конечно, гордилась им и, конечно, чувствовала себя неполноценной на его фоне.
«Эх, надо было идти в балерины!» – периодически про себя вздыхала Белла, вспоминая наставления матери о том, что в полиции ей делать нечего. Может быть, Рене была не так уж не права...
Компьютер услужливо известил о новом сообщении. Белла открыла его и с ухмылкой прочла: «Отдельный кабинет – еще один стимул, чтобы стать лейтенантом». Белла закатила глаза и напечатала ответ: «Ясно, Джейкоб. Секс и отдельный кабинет! Да я за это горы сверну, не то что тест сдам!».
Белла отправила письмо и через несколько секунд услышала отдаленный смех, раздавшийся в кабинете Блэка.
– На, держи, – мягкий родной голос заставил Беллу оторваться от монитора. Эммет протягивал сестре пакетик с пончиками. Это был еще один ежедневный ритуал Беллы. Сначала сигарета от Джейкоба, затем – пончики от Эммета.
Девушка с улыбкой приняла пакет и, уткнувшись в него носом, глубоко вдохнула сладкий аромат, закрывая глаза.
– Danke, – чуть слышно поблагодарила Белла. 
Эммет подмигнул ей и пошел к своему кабинету, провожаемый жадными взглядами всей без исключения женской и некоторой мужской части служащих полицейского участка.
Брат Беллы – это отдельная история. Эммет еще в школе был воплощением женской мечты. Этакий гибрид принца на белом коне, секс-символа и главного мозга школы. Очевидно, когда Господь раздавал таланты из своего волшебного мешка, то как раз над Эмметом это мешок порвался, и на него высыпалось содержимое в неприлично больших количествах. Иногда Белле казалось, что Эммет – это плод ее больной фантазии – таких мужчин просто не бывает.
Они с Джейкобом оба были популярны, но только если с Джейком было весело, то с Эмметом было надежно. От него просто веяло мужской уверенностью, силой. Когда он говорил «верь мне», ему было не возможно не верить. Эммет был скалой, рядом с которой любая адекватная женщина мечтала избавиться от своих феминистических замашек и спрятаться за его широкой спиной, сжавшись в беззащитный комочек.
Эммет был гордостью Чарли, а Белла была его принцессой. Вроде все справедливо, но...
Белла занялась отчетами – самая нудная часть ее работы. Она обожала выезжать на места преступлений. Обычно ей ничего серьезного не доверяли – там, одинокий наркоманчик, приторговывающий у начальной школы, или сутенер с двумя-тремя проститутками. Но даже это было лучше, чем сидеть потом и заполнять кипу бумаги.
Так прошло полдня. Подходило время обеда, и Белла взглянув на часы, прикинула, сможет ли она успеть съездить к Элис. Успеть-то она могла, но вот припереться на пятнадцать минут, а потом снова убежать – в этом не было смысла. Белла хотела пообщаться с подругой, может, даже погулять, если на улице будет не так холодно.
Когда было решено отложить визит на завтра, как раз будет выходной, мимо стола Беллы прошел Хейл, бросив на нее нервный взгляд, который, должно быть, служил у этого парня приветствием. Белла напряглась всем телом, как это обычно происходило при появлении этого человека.
Джаспер всегда вызывал у Беллы двойственные чувства. С одной стороны, он ей откровенно не нравился, потому как все время что-то скрывал, был крайне подозрительным. А с другой стороны, Белла не знала, как бы она выглядела после пяти лет работы осведомителем – может быть, еще хуже.
Он никогда не работал под прикрытием, но у Хейла были такие связи, что вся информация в итоге оказывалась в его руках. Его юношеская разгульная и бандитская жизнь балованного золотого мальчика, предоставленного себе самому, имела определенные последствия. Когда его приперли к стенке, грозя немалым сроком за наркотики и потворничество проституции, Хейлу ничего не оставалось, как пойти на сделку с полицией штата Нью-Йорк. Иногда Белле казалось, что единственной его мечтой было отвязаться не только от его дружков, но и от этой проклятой службы. Джаспер был молод, но уже измотан, и даже его деньги не могли компенсировать то напряжение, которое он испытывал все это время.
Белла проследила за тем, как стройная фигура Хейла скрылась за дверью шефа. Свон поспешила к Джейкобу.
– Джейк, Там Хейл пришел, – заговорила она, зайдя без стука в кабинет Блэка.
– И что? Ты хочешь пригласить его на обед? Не лучшая кандидатура, я тебе скажу, – задумчиво ответил Джейкоб, не отрывая глаз от бумаг.
Белла раздраженно цокнула языком.
– Джейкоб! Ты же знаешь о чем я! Я об Элис. Может, там что-то новое.
Джейк взглянул на Беллу и тяжело вздохнул.
– Белла, ты же знаешь, что тебя будут держать в курсе дел, если что-то всплывет.
Белла опустилась в кресло напротив стола Блэка и закрыла глаза.
– Джейк, уже полгода прошло. Полгода! А она так и не говорит. И дело не движется. Если бы…
– Так. Все. Прекрати это. Это не твоя вина, Белла. Даже если бы Джеймс тогда не ушел, то это сделал бы кто-нибудь другой.
Белла закивала. Она была согласна с Джейкобом в том, что это мог сделать кто-то другой. Но все равно она не могла отделаться от чувства, что если бы тогда Джеймс не сбежал, то может быть, этот «кто-нибудь другой» заприметил бы вовсе не Элис, и с ней сейчас было бы все в порядке. Белла понимала, что нельзя так думать, ведь если бы похитили другую девушку, это было бы так же ужасно, и желать такого другому, пусть и не знакомому человеку, просто преступно.
– Прекрати, Белла, – тихо повторил Джейкоб, когда девушка накрыла ладонями лицо. – Мы поймаем их, – он встал со своего места и присел на ручку кресла, на котором сидела Свон. Кресло жалобно заскрипело.
– Поймаем? Джейк, сколько мы искали Элис? Пять дней! Пять гребанных дней, и что с ней стало? И прикрыли мы всего одну точку. А сколько их? То, что мы нашли Джеймса, вообще нам ничего не дало. Он пешка. А Хейл… толку от него. Только ходит здесь и зыркает по сторонам своими бешеными глазками, – Белла раздраженно потрясла руками в воздухе, и услышала тихий смех Дейкоба.
– Из тебя выйдет отличный капитан, – Блэк похлопал Беллу по плечу, ловя на себе самый скептический взгляд, на который Белла была способна.
Капитаном! О таком она даже и не мечтала.
Дверь в кабинет Джейкоба распахнулась, и Розали, бросив тревожный взгляд, сначала на Беллу, затем на Джейка, негромко произнесла:
– Идемте к шефу. У Хейла информация по «Паутине».
Белла пару раз хлопнула глазами в изумлении, а потом взглянула на Джейкоба.
– Пойдем, провидица, – хохотнул Блэк, и они со Свон направились в кабинет Эммета.
«Паутина». Лучше и не придумаешь. Надо бы дать какую-то премию тому, кто дает название всем полицейским операциям этого отдела. Кто бы он ни был – у парня отлично работает воображение.
«Паутина» – это преступный синдикат, в котором рука об руку идут наркотики и проституция. Во главе «Паутины» стоял всем известный добропорядочный гражданин Сэм Уйли, к которому невозможно было подкопаться. Честный бизнесмен, красавец мужчина, да и просто добрый малый – он был одним из опаснейших людей Нью-Йорка. Все это знали, и никто ничего поделать не мог.
Именно в эту паутину попала Элис полгода назад. Недоносок Джеймс, бывший на побегушках у хозяина одной из точек, заприметил ее. Раньше они похищали никому не нужных девушек из неблагополучных семей, из приютов. Об их исчезновении часто заявляли через неделю или две, когда найти концы уже было практически невозможно.
Но когда паутина разрослась, у ее боссов появились новые требования. Им больше не нужны были девочки с улицы. Им нужны были приличные, хорошие девушки, из благополучных семей. За таких платили больше, к таким приходили клиенты совсем другого контингента.

То, что стали пропадать девушки, о которых есть кому беспокоиться, упрощало жизнь полицейским. Заявления поступали в тот же день, и расследование продвигалось значительно легче. Это был риск для бизнеса преступников, но риск оправданный – очень уж хорошо окупались их хлопоты.
Когда Элис похитили, то по всему городу поднялась такая шумиха – еще бы, двоюродная сестра Эммета Свона! Ее достаточно быстро нашли. Пять дней – это не много в таком деле. Но даже тех пяти дней хватило, чтобы Элис замолчала. Белла радовалась как ребенок, когда ее сестра начала реагировать на окружающих. Сейчас Элис, можно сказать, общалась – она внимательно слушала Беллу, иногда смеялась, но продолжала молчать.
Полгода назад Эммет и Джейкоб накрыли одну точку, где и нашли Элис. Дальше дело не пошло – в руки попались мелкие рыбешки, которые мало что знали. Благодаря им полиция смогла найти загородный дом и освободить еще десять девушек, но это все.
«Паутина» затихла после того скандала, и вот теперь, похоже, снова процесс пошел.

Глава вторая. «Планы – это самая смешная шутка»

– Мать моя женщина! Что же это за хрень! – крик Беллы на слове «хрень» превратился в писк, пока она прижимала ладошку к уху, зажмуривая глаза. – Мать вашу! Как же больно!
– Свон! Ругаешься как заправский сапожник! – посмеивался Джейкоб, сидя напротив скривившейся от боли девушки.
– Мисс Свон, это новейший встраиваемый жучок. С ним Вы...
– Вы говорили, что он встраиваемый! – перебила Белла милую, чуть полноватую сотрудницу технического отдела миссис Лерой. – Вы не говорили, что он встраиваемый в мой мозг! Как же больно. Это когда-нибудь пройдет? – из глаз девушки полились непроизвольные слезы.
– Не в мозг, а в ушную раковину, – терпеливо продолжила миссис Лерой. – Это пройдет, но не сразу, поболит денек. 
Женщина продолжала объяснять Белле, как работает это новейшее чудо техники и активно жестикулировала рукой, держащей маленький пистолетик, с помощью которого в ухо девушки и был всажен жучок.
Свон все так же прислоняя ладошку к голове, наблюдала за предметом ее пытки и не понимала, как могла позволить засунуть себе в ухо этот агрегат.
– Белла, ты как кобра на дудку уставилась! Док, может, вы и, правда, ей в мозг зарядили эту штуковину? Походу там что-то повредилось! – Джейкоб засмеялся собственной шутке.
Белла прищурилась и сквозь сжатые зубы процедила:
– Док, впендюрьте ему такую же фигню в ухо! Пусть посмеется тогда!
Блэк засмеялся еще громче.
– Я принесу таблеточку, – мягко сказала миссис Лерой, сочувственно коснувшись плеча девушки, и ушла, оставив Блэка и Свон наедине.
Джейкоб перестал смеяться, но на лице его осталась теплая улыбка.
– Ну что, сильно больно? – спросил он, подходя к Свон.
– Нет, я прикалываюсь, – шмыгнув носом, Белла демонстративно отвернулась от своего друга.
– Бедная моя, – усмехнулся Джейк и нежно погладил ее по голове, а затем поцеловал в макушку. – Прости, я осел. 
Белла взглянула на улыбающегося Джейкоба и закатила глаза. На него невозможно было сердиться – он всегда слишком легко признавал свою неправоту, так что спорить с ним не приходилось. «Я дурак», «я осел», «ты же знаешь, что я тебя люблю» и т.д. и т.п. и все – Белла таяла.
– Еще какой осел, – тихо сказала она, отпихивая от себя его руку и пытаясь сдержать улыбку.
– Держите таблеточки, – подошедшая миссис Лерой протянула Белле две таблетки. – Жучок можно подключить только через тридцать часов после встраивания. Вот это, – женщина показала маленькое темно-коричневое пятнышко в прозрачной коробочке. – Маячок. Его…
– Надеюсь, его никуда встраивать не надо, – сиплым голосом спросила Белла, исподлобья глядя на дока и слыша сдерживаемый смех Джейкоба за спиной.
– Нет, его никуда встраивать не надо. Он прилепляется к коже и выглядит, как родинка. Ты даже можешь мыться с ним – ничего не случится. Куда прилепить?
– Ээ… давайте на живот. Нет, на руку! Нет…
– На лоб ей прилепите! – не выдержал Блэк, пока миссис Лерой терпеливо ждала решения Беллы.
– Давайте на руку, – Свон закатила рукав, и новая родинка крепко обосновалась на ее белой коже.
– Я чувствую себя Джеймсом Бондом, – проговорила она себе под нос.
Когда Белла и Джейкоб вернулись к себе в отдел, то сразу направились к Эммету.           
– Ты как? – спросил он, кладя свою огромную ладонь на маленькое плечо Беллы.
– Полбашки отваливается, а так – отлично! – усмехнулась она, снова прижимая руку к голове.
– Давай-ка ты ознакомишься со своим досье и дуй домой. Джейк, отвезешь ее? – спросила Розали, протягивая Белле листок с информацией.
– Конечно, – тихо ответил Блэк.
Свон уселась на кресло и одним глазом, второй она прикрыла, так как он уже начал нестерпимо болеть, начала читать свою историю.
Изабелла Роуз.
– Роуз? – девушка взглянула на улыбающуюся блондинку.
– Мне лень было выдумывать. А имя твое, чтобы тебе было легче – если не отзовешься когда-нибудь, то будет странно. А так – нет риска.
Белла кивнула.
Значит, по легенде: ей двадцать лет, она учится на историческом, родители – в Коннектикуте, в Нью-Йорке снимает квартиру.
– Вот я и помолодела, – усмехнулась Белла, отдавая досье Розали. – Ну, я пойду…
– Ты все прочла? – нахмурилась Уитлок.
– Двадцать лет, Коннектикут, исторический, – перечислила Свон и поднялась с кресла.
– Ладно. Если что, завтра еще повторишь.
Белла только кивнула, и, попрощавшись с братом и его невестой, вышла из здания полиции под руку с Джейкобом.
Когда они подъехали к ее дому, Джейкоб вздохнул и серьезно сказал:
– Белла, ты можешь отказаться. Ты не обязана этого делать, только потому, что чувствуешь себя виноватой.
– Джейк, я делаю это не только поэтому. Я ведь не зря пошла служить в полицию. По крайней мере, точно не для того, чтобы бумаги перебирать. Я хочу что-то делать. Для меня это важно. Я хочу быть... кем-то… – Белла запнулась и отвела глаза.
– Белла, ты… – Джейкоб вздохнул, собираясь с мыслями. – Ты не права. Ты не просто кто-то. Ты – все.
Белла подняла глаза и посмотрела на Блэка. Таким серьезным она его давно не видела.
– Спасибо, Джейк.
Блэк только кивнул.
– Какие планы на завтра? – спросил он, когда девушка уже открыла дверь машины.
– Навещу Элис.
– Пообедаем?
– Да без проблем, – она подмигнула Джейку, и тот подарил ей свою белоснежную улыбку.
Когда Белла оказалась дома, она не могла думать ни о чем больше, кроме как о не утихающей боли в своей голове. В ее душу закралось сомнение, что таблетки, которые ей дала миссис Лерой, были витаминкой С, поскольку они ни черта не помогали.
Белла приняла еще две из своего собственного запаса, и они сделали свое темное дело – Свон завалилась спать мертвецким сном, и всю ночь ей снились кошмары о том, как ей в голову вгрызается огромный тигр.
***
На утро, когда будильник прозвенел разрывающей голову мелодией, Белла уже начала жалеть, что уговорила Эммета послать ее в этот притон – такие муки тяжело было вынести стоически.
Приняв душ и не став завтракать, – жевать было больно, девушка вызвала такси и направилась по уже знакомому адресу.
Здание больницы, где лежала Элис, напоминало шикарный, но уютный дом, с большим крыльцом и колоннами. Здесь не было психов, как таковых. Здесь лежали люди, которые тяжело переносили непростые жизненные ситуации. По большей части – это были жертвы насилия, как Элис.
Когда ее вызволили из того ада, она была без сознания. На теле были синяки, порезы, ушибы. На руках – раны от наручников и следы от уколов. Ничего удивительного – Элис всегда была свободолюбивой, и когда от нее потребовали покорности, она не смогла ее изобразить. Другие девушки тоже были не в очень хорошем состоянии, но Элис было хуже всех.
Белла глубоко вздохнула, пытаясь выбросить эти ужасные воспоминания из головы, и зашла в здание.
– Здравствуйте, мисс Свон! – поздоровалась медсестра на ресепшен, которая уже хорошо была знакома с Беллой. Вообще ее здесь уже все знали, даже некоторые больные с ней здоровались.
– Здравствуйте, мисс Робертс. А Элис…
– В саду, у пруда. Как обычно!
– Спасибо, – Белла прошла сквозь огромное здание больницы и оказалась во внутреннем дворе, где прогуливались местные обитатели.
Через пять минут Свон уже сидела на кованой скамеечке рядом с Элис и держала ее за руку, рассказывая обо всех происшествиях, что случились за неделю. Кузина казалась сегодня живее, чем обычно, и более внимательно слушала. А когда Белла поведала о том, что Блэк переспит с ней только в случае присвоения ей звания лейтенанта, Элис вообще засмеялась в голос. На секунду Белле показалось, что перед ней та, прежняя двоюродная сестра, веселая и легкая. Та, которую не мучили и не унижали…
– Я так тебя люблю, – прошептала Белла и поцеловала румяную щеку сестры.
Элис прикусила губу и закивала. Свон грустно улыбнулась, думая над тем, услышит ли она когда-нибудь еще нежный звонкий голос.
Об операции Белла решила ничего не говорить – лишнее напоминание о том кошмаре, через который пришлось пройти Элис, ничего хорошего не принесет.
Просидев еще около часа у пруда, и, наблюдая за суетливыми утками, ловящими куски хлеба, заботливо брошенные гостями, Белла распрощалась с Элис, расцеловав ее.
Уходя из больницы, Свон снова почувствовала, что приняла верное решение. Она поедет туда, на Манхеттен, обязательно все узнает и приведет за собой погибель этому серпентарию.
Достав телефон из куртки, Белла набрала знакомый номер.
– Ну мы как, обедаем? – с улыбкой спросила она, но тут же поморщилась – боль в ухе стала то утихать, то снова возвращаться, причем с такой силой, что из правого глаза слезы текли сами по себе.
– Конечно! – преувеличенно бодро ответил Джейкоб.
Ясно. Все ясно. Значит, он все еще спит. Когда Блэк спит и ему приходится отвечать на телефон, он не мямлит, как Белла, а, наоборот, отвечает очень веселым голосом. Он даже поговорить может и даже пошутить, но потом, положив трубку, снова засыпает, а проснувшись, не помнит, с кем говорил, о чем говорил и говорил ли вообще.
– Блэк! Ты все еще дрыхнешь, – спокойно сказала Белла.
– Нет.
– Да.
Молчание.
– Свон?
– Чего тебе?
– Приезжай ко мне?
– Ладно, Блэк. Только прошу тебя, чтоб никаких девок. Мне прошлого раза хватило.
Белла услышала, как Джейкоб смеется в трубку.
– Ладно, Беллз. Никаких девок. Девки! На выход!
– Дурак, – протянула Белла и закрыла свою раскладушку.
В прошлый раз действительно получился конфуз: Блэк также позвал Беллу к себе, но как-то позабыл, что у него дома были две обнаженные девушки, которых Белла же потом и провожала, пока Джейкоб бессовестно дрых, развалившись на кровати.
– Можно войти? – с осторожностью спросила Свон, стоя на пороге квартиры Блэка с пакетами еды в руках. 
Блэк закатил глаза и молча затащил Беллу за локоть в коридор.
У него, как всегда был бардак, но, к счастью, никаких голых девиц Свон не обнаружила.
– Ну, как, ты еще не передумала? – спросил Джейкоб, доставая продукты на стол.
– Нет. А после визита к Элис… В общем, нет, не передумала.
– Как она? – Блэк нахмурил брови, нарезая хлеб.
– Знаешь, лучше. Действительно лучше, – Белла улыбнулась так искренне, что когда Джейк взглянул на нее, не смог сдержать ответной улыбки.
Они провели весь день дома у Джейкоба за просмотром фильмов. Сначала это был «Крепкий орешек», который и Свон и Блэк считали классикой. Но потом, Бэллу потянуло на мелодрамы, и Джейкоб чуть не плакал, когда она поставила «P.S. Я тебя люблю», но потом пожалела об этом, потому что почти все время, ей приходилось повторять «заткнись», «заткнешься ты наконец?», «замолчи уже, а?» и все в этом роде – Джейк комментировал каждое движение на экране, не говоря уже о диалогах.
***
Вечером Блэк отвез свою подругу домой и проводил ее до двери.
– Белла… Ты только помни, что еще можешь отказаться. Ты не...
– Я поняла, Джейкоб. Все будет хорошо. Не волнуйся, – говоря эти слова, Белла и сама в них поверила. Она обняла Блэка за шею, встав на цыпочки, поцеловала его в щеку и уже собиралась отстраниться, как почувствовала, что сильные руки крепче обнимают ее.
– Джейкоб? – тихо спросила Белла, все так же касаясь губами небритой щеки Блэка. Он вздохнул и медленно повернул голову, в то время как Белла оставалась неподвижна. Когда его горячие губы коснулись ее рта, она не отстранилась. Конечно, он был ее другом, конечно, она не должна была… Но, черт возьми, она же тоже человек. Она женщина, которая уже давно не знала мужской ласки, и как ее можно было не принять от этого невероятного, красивого и такого родного Джейкоба.
Он целовал ее нежно, аккуратно, но ей было мало, и она прижалась к нему сильнее, углубляя поцелуй. Блэк застонал и подхватил Бэллу на руки, вваливаясь к ней в квартиру. Прижав ее к стене, он оторвался от мягких губ и стал целовать шею, слегка покусывая тонкую кожу. Белла закрыла глаза, ее дыхание сбилось, и даже боль в ухе перестала иметь хоть какое-то значение. Сейчас были только она и Джейкоб. Ах да, и губы Джейкоба, и его руки... его руки...
– Джейкоб... – выдохнула Белла, когда Блэк нежно сжал ее грудь, скрытую тонкой тканью джемпера.
– Белла, – прошептал он, возвращаясь к ее лицу и целуя закрытые глаза девушки. – Белла, прошу, останься...
После этих слов Беллз резко распахнула глаза и встретилась взглядом с темными, почти черными глазами Блэка.
– Пподожди, – запинаясь, произнесла Свон, стараясь привести затуманенные мысли в порядок. Она с неохотой уперлась руками в твердую грудь Блэка и оттолкнула его.
– Ты, это... Это все, чтобы уговорить меня остаться? – Белла все еще часто дышала, но ясность ума возвращались к ней.
– Поверь мне, – Джейкоб выразительно скользнул взглядом по телу Свон, – не только поэтому.
– Не только? Значит, и поэтому тоже? – Белла усмехнулась, немного шокированная. – Ты что, Блэк, думал, устроишь мне умопомрачительный секс и я забуду как меня зовут?
– Ну, – протянул Джейкоб, самодовольно улыбаясь.
Белла покачала головой и окончательно оттолкнула его.
– Иди отсюда, Блэк, – Белла усмехнулась. – Вот ведь засранец.
Джейкоб склонил голову и хитро улыбнулся.
– Свон, а ты шикарно целуешься, – он снова стал подходить ближе. – Может ,продолжим? – тихо спросил Джейкоб.
– Я что сказала? – с улыбкой ответила Белла, выставляя перед собой руки, упираясь ими в широкую грудь Джейка.
Он вздохнул и опустил руки, объявляя о полной капитуляции.
– Беллз, останься.
Белла только покачала головой. В конце концов, она дала мучить свое ухо – и после этих пыток пойти на попятную? Нет уж.
Джейк недовольно поджал губы и открыл дверь.
– Кстати, – остановила его Белла. – Завтра семейный обед. Я, Розали, Эммет. И ты, конечно.
– Выбора у меня нет? – с улыбкой спросил Джейк.
– Конечно, нет, – пробормотала Свон и подтолкнула своего гостя на выход.
Когда дверь за Джейкобом закрылась, Белла остановилась на секундочку посреди коридора и прислушалась к своим ощущениям. Нет, никакого смущения или неловкости не было. Отлично, они ничего не испортили.
С глупой улыбкой Белла направилась переодеваться, но по дороге заметила, что Джейкоб обронил свой ключ. Домой бы он попал беспрепятственно – второй комплект был у консьержки, поэтому Белла просто бросила деревянный брелок рядом со своими ключами и решила, что отдаст его завтра.
Когда в девять часов вечера она, в своем любимом теплом свитере и растянутых спортивках, уселась перед телевизором с ведерком мороженного в предвкушении следующей серии «Доктора Хауса», треклятое ухо стрельнуло так, что Белла взвыла, будто ей дали палкой по голове.
Пока она прикладывала ведерко с мороженым к больному уху, то раздался звонок в дверь.
– Ох... – Белла не спеша поднялась с дивана и подошла к входной двери. Наверняка, Джейкоб за ключом приехал. – Джейкоб, у тебя же… – начала Белла, когда распахнула дверь, но тут же замолкла.
Перед ней стоял молодой мужчина – высокий, со светлыми спутанными волосами. Они выглядели неряшливо, но создавалось такое впечатление, что эту самую неряшливость он создавал часа два, крутясь перед зеркалом. Белла оглядела его сверху донизу, оценив дорогой свитер и черные узкие брюки, прекрасно подчеркивающие стройную фигуру. То же сделал и он, оглядывая ее в одежде стиля «я дома – мне все по фигу». На его красивом и явно самодовольном лице играла неприятная ухмылка.
– Вы Белла?
Белла вскинула брови и тут же скривилась, снова прижимая ледяное ведерко к уху.
– Допустим, – проскрипела она, прикрывая один глаз.
– Что с вами? – парень взглядом указал на мороженое.
– Что вы хотели? – Белла пропустила его вопрос мимо ушей.
– Вы ведь Белла? Белла Роуз?
Свон застыла на мгновение. Роуз? Это ведь фамилия из ее истории. Никто, кроме своих и Джаса, этого не знал. Хотя, наверняка, Хейл уже отнес это досье к Квилу. Но ведь списки должны быть переданы только завтра! А если уже сегодня? Может, это и есть Квил? Адрес? Как они узнали этот адрес? Розали не могла поставить настоящий адрес Беллы. Или могла? Надо было внимательнее читать свое же собственное досье.
– А вы кто? – как можно более спокойно спросила Белла.
– Эдвард. Можете звать меня Эдвард, – ответил незнакомец и сделал шаг к Белле, протягивая руку для рукопожатия. Белла сильнее сжала маленькой ведерко.

Глава третья. "Теперь это твой дом"

Машина ехала уже полчаса. Эдвард ничего не говорил, и, казалось, вообще забыл о присутствии Беллы в салоне. Он просто сидел на месте и смотрел перед собой. Белла исподтишка разглядывала его лицо. Он действительно был красив, как будто высечен из камня художником. Как это неправильно, когда такие красивые люди оказываются такими подонками.
Поездка на Манхетен, учитывая все возможные пробки, могла занять несколько часов. Здраво рассудив, Свон решила, что в машине с ней ничего не случится – если бы должно было что-то произойти, то уже произошло бы. Она вздохнула и, скрестив руки на груди, словно потуже завязывая невидимую защиту в узел, устроилась получше на сидении. Девушка откинула голову назад и закрыла глаза. Сон, конечно, не шел, но так она могла хотя бы немного отдохнуть.
Когда Белла почувствовала прикосновение теплых пальцев к своей щеке, то вздрогнула и тут же распахнула глаза. Дернувшись от Эдварда в сторону, она больно стукнулась лопаткой о дверь. Мысленно назвав себя неуклюжей коровой, что было обычным делом, Свон в ожидании уставилась на своего похитителя.
Эдвард только усмехнулся, глядя на злобный и осторожный взгляд Беллы. С одной стороны он был рад, что все обошлось без истерик и соплей. Если бы эта девчонка завела песню «пожалуйста, отпустите меня, я никому не скажу», то это не облегчило бы ему задачу. Но с другой стороны, это было странно: Белла держалась уж очень спокойно. Видно было, что она нервничает, и уж точно было видно, что она злится, но вот страха, леденящего страха перед неизвестностью в ней не было.
– Ты почему такая спокойная? – склонив голову на бок, спросил Эдвард.
Белла выждала еще немного и, убедившись, что он больше не собирается распускать свои руки, немного расслабилась, отлепив ноющую лопатку от дверцы.
– Я могу устроить истерику, если хочешь, – она уставилась перед собой, но боковым зрением видела, что Эдвард не сводит с нее глаз. 
Свон была напряжена до предела, сжимая пальцами собственные же руки. Эдвард же, напротив, был абсолютно расслаблен. Он сидел, мягко откинувшись на спинку сидения и все так же наблюдая за ней.
Белла была красива, он понимал это. Причем он понял это не в тот момент, когда она показала свою тонкую, но обладающую красивым рельефом фигуру, а когда она открыла ему дверь. В бесформенной одежде, с ведерком мороженого и дерзким осторожным взглядом. Еще лучше, чем на фото в досье. Конечно, характер у девчонки был не подарок, и, наверняка, с ней будут проблемы. Уйли это не понравится. Эдвард не должен был ее привозить – с первого взгляда было понятно, что с ней придется повозиться, а времени у них катастрофически нет. Всего неделя. Надо набирать хороших девочек, а он притащит фурию с больным ухом.
Эдвард даже разозлился бы на себя, но это казалось ему бессмысленным – он знал, что ничего не мог поделать. Он должен был развернуться и уйти из ее квартиры, но ее вид, этот абсолютно наплевательский вид... То, как она держала мужскую сигарету в тонких пальцах и то, как каждый раз выпуская густой дым из легких, будто давала ему пощечину...
«Вы пришли меня воспитывать?» – после этого вопроса у Эдварда просто снесло крышу. Он не мог уйти без нее. 
Черт, с ней точно будут проблемы.
– Может, хватит на меня пялиться? – раздраженно спросила Белла, не в силах больше спокойно выдерживать этот взгляд. Она чувствовала себя музейной статуей.
– Скажи спасибо, что я только смотрю, – усмехнулся Эдвард.
Обычно он никогда не трогал проституток или тех, кто должен был встать в их стройные ряды. Не брезговал, нет. Но это была работа, а если заниматься сексом с ними, то есть риск размягчиться, начать сочувствовать, что абсолютно ни к чему. Это правило он всегда соблюдал без проблем. Но сидя в пятидесяти сантиметрах от Роуз, Эдвард уже начал сомневаться в том, что некоторые правила нельзя нарушать.
Такая маленькая, такая гордая и с еще виднеющимся следом его ладони на бледной щеке. Да что кривить душой? Он захотел ее сразу, как она спросила «что вы хотели?».
После слов Эдварда Белла вздрогнула и крепче сжала челюсти. Ее переполняли злость и страх, смешиваясь в какой-то тошнотворный коктейль. А ведь и, правда, стоило сказать спасибо. Эдвард, если ему взбредет в голову, сможет сделать все, что захочет. В таком маленьком пространстве у нее нет возможности защититься.
Вполне возможно, он просто играет с ней сейчас, как с мышью. А ехать до Манхеттена еще долго... Что ж, если понадобится, Свон вгрызется ему в шею, но коснуться себя не даст.
– Кто такой Джейкоб?
Белла вздрогнула и несколько раз судорожно моргнула, перед тем, как взглянуть на Эдварда. Откуда он знает?
– Твой парень? – похититель мягко улыбнулся и масляным взглядом прошелся по телу Беллы.
Тут она вспомнила, как подходя к двери, назвала имя Блэка. Вздох облегчения вырвался у нее из легких.
– Что, Белла? Проглотила язык? Не стесняйся. Теперь у тебя не будет от меня секретов, – усмехнулся Эдвард. – Так что? Этот Джейкоб – он трахает тебя?
Белла продолжала молчать и только ее ладони сжались в кулаки с такой силой, что побелели костяшки.
Эдвард сидел и наблюдал, как щеки Роуз заливает краска. Он был уверен, что это от злости, а не от смущения, но, почему-то, ее румянец все равно показался ему очень милым. Он усмехнулся собственному наблюдению. Милым...
Говоря об этом Джейкобе, о том, что он трахает Беллу, Эдвард поймал себя на мысли, что это вызывает в нем противоречивые чувства. Его приятно волновало такое сочетание слов как «трахать Беллу», но вот присутствие в этом словосочетании имени «Джейкоб» портило все впечатление.
– Отвечай, – тихо, но с угрозой проговорил Эдвард.
Белла впилась в него взглядом и мысленно представила себе, что было бы, если бы Джейкоб встретился с этим подонком лицом к лицу. Да, пара выбитых зубов и сломанный нос придали бы неповторимого шарма самоуверенному Эдварду. При этой мысли Белла не смогла сдержаться от улыбки, заметив которую, Хоуп оживился и сел ровнее. Его заинтересовала ее реакция.
– Джейкоб, – начала Белла, – выше тебя на голову, а его плечи по сравнению с твоими – просто гора. Он красив, как греческий бог, и да, мы трахаемся, и он великолепен. Самый лучший любовник, которого можно представить. Он делает такие вещи, которые тебе и не снились.
После самодовольной тирады Беллы на лице Эдварда появилась какая-то хищная, злая улыбка, и Свон пожалела, что потеряла контроль, наговорив всей этой лабуды. Хотя она и была почти уверена, что все сказанное о Джейкобе правда.
Хоуп придвинулся к Белле и заставил ее попятиться назад и снова упереться спиной в дверцу.
– Что ж, дорогуша. Радуйся тому, что было. Теперь тебя будут трахать сосем другие ребята. Не думаю, что это вызовет у тебя такой восторг, – Эдвард говорил тихо, и его голос пронизывала злоба. Он думал, ему будет интересно послушать о любовнике этой наглой девчонки, но ее слова только разозлили его. 
Белла нервно сглотнула. Ей невыносимо хотелось отпихнуть от себя Эдварда, но она понимала, что коснувшись его, она нарушит тонкую, шаткую преграду, что еще была между ними. Один физический контакт – и она пропала.
«Не касаться его», – это единственная разумная мысль, которая оставалась в голове Беллы, потому как то, что говорил Эдвард, вызывало в ней сильнейший приступ гнева. Свон уже не следила за своими словами.
– Другие ребята? Уж не ты ли возглавляешь их список? – она самодовольно усмехнулась.
– Могу и я, красавица. Это для тебя лучший вариант. Поверь – я единственный, кто сможет доставить тебе удовольствие в твоей новой жизни, – злость в голосе Эдварда стала заменяться возбуждением, и он протянул к ней руку, стараясь коснуться ноги Роуз.
– Удовольствие? – усмехнулась Белла, внимательно следя за его рукой. – Возможно, только если я закрою глаза и представлю Джейкоба. Ты не против, сменить имя на некоторое время? Когда мне хорошо, я всегда его зову. Так что я часто буду произносить его имя. Хотя... часто ли? 
После этих слов, рука Эдварда замерла над ее коленом. Белла подняла взгляд и увидела его глаза – они стали практически черными. Через секунду девушка ощутила, как длинные сильные пальцы сжимают ее тонкую шею, но не душат.
– Ты будешь кричать мое имя. Так или иначе, Белла, – прошептал он, приблизившись к ее уху.
Затем он резко отпустил девушку и сел на свое место с таким выражением, будто ничего не произошло. Свон повернулась к нему, несколько секунд вглядываясь в его беспристрастное лицо. По виду Эдварда можно было смело сказать, что разговор окончен. Она села ровно, снова скрестив руки на груди.
Самодовольный индюк.
Когда сердце Беллы перестало выплясывать чечетку, она снова закрыла глаза, повторяя про себя «еще несколько часов, еще несколько часов», будто связь с Джейкобом могла защитить ее от рук Эдварда.
Остальной путь они проехали молча. Белле даже удалось вздремнуть перед тем, как их машина въехала за ворота огромного особняка в одном из престижных районов Манхеттена. Эдвард вышел из машины и протянул руку Белле, которую она, конечно же, не приняла. Когда она вылезла, он схватил ее за локоть и потянул ко входу.
Дом сложно было назвать просто домом. Это была усадьба, громадина, впечатляющая своими размерами и роскошью. Уйли явно постарался и вложил немало средств в «бизнес-центр» "Паутины". Белла ядовито улыбнулась, представив себе лицо Сэма, когда этот распрекрасный особняк окружат полицейские, а его вместе с его шайкой попересажают на задние сидения машин с мигалками.
– Значит так, красавица, – Эдвард, когда они поднялись по лестнице ко входной двери, наклонился к Белле и зашептал ей на ухо очень ласково, заботливо, от чего у Свон пошли мурашки по коже. Как можно говорить таким голосом те вещи, которые он говорил? Все равно, что убивать человека и рассуждать о погоде. – Слушай и запоминай. Смотри вон туда, – он взглядом указал на охранника возле ворот. – Этот парень всадит тебе пулю в сердце без предупреждения, если в твою хорошенькую головку придет бредовая мысль выйти без сопровождения. Ясно? Теперь туда, – Эдвард показал в другую сторону, и Белла, проследив взглядом, увидела огромные вольеры, где сидели красивые, здоровые собаки. Белла даже не знала, что это за порода, но они были пострашнее ротвейлеров и стафов раза так в три. – Я думаю тебе не надо объяснять, что они с тобой сделают? 
Свон отрицательно покачала головой. Она любила собак, но прекрасно знала, что парень с пушкой ее впечатлил намного меньше, чем милые с виду песики.
Когда Белле было шесть, родители подарили ей и Эммету овчарку – Райли. Славный был пес – они оба души в нем не чаяли, и когда на него напал соседский доберман, то ни Белла, ни Эммет не раздумывали, когда бросились разнимать собак. Дело кончилось малой кровью – у Райли семь швов, у Беллы – два шрама от зубов на правой ноге. Она прекрасно знала как это – когда кусает собака.
– Умница, – улыбнулся Эдвард. Ему показалось, что Белла присмирела, наконец, поняв свое положение. Что же, он сразу понял: девочка с мозгами.
Они развернулись, чтобы зайти в дом, и столкнулись с выходящим оттуда Майклом Ньютоном собственной персоной.
– Мейсен! Что, новенькая? – спросил он, с наглой улыбкой глядя на Беллу. Он был высоким со светлыми зализанными волосами и яркими голубыми глазами. Ньютон даже мог бы сойти за симпатичного мужчину, если бы не был таким дерьмом.
– Новенькая, – сухо ответил Мейсен.
Мейсен. Белла усмехнулась – ну конечно, он и не думал называть своего настоящего имени. Какой из него, к черту, Хоуп? Фамилия престарелого библиотекаря.
– Так их, вроде бы, полный комплект. Зачем еще одна? – спросил Майкл, уже откровенно лапая Свон глазами. 
Она очень хотела ответить что-нибудь едкое, но знала: сейчас лучше молчать. Все что ей оставалось, так это сжимать руки в кулаки и одаривать Ньютона взглядом, полным не только ненависти, но и презрения, которое ее переполняло.
– Лишней не будет, – ухмыльнулся Мейсен.
– Смотри-ка, какой взгляд, – Ньютон подошел ближе к Белле, пока сладострастная улыбка расползалась по его лицу. – С ней будут проблемы, Эдвард. У нас всего неделя, чтобы объездить ее – вряд ли это возможно, – Майкл говорил так, будто Беллы и рядом-то не было. Причем тон его был, как бывает у ветеринара, который осматривает лошадь перед заездом.
Свон испугалась, что ногти, впивающиеся в ее ладони, проделают дырку в коже.
Когда Ньютон потянул свою руку к ней и коснулся ключицы, которую не закрывал джемпер, сказав: «Сладкая», то терпение у Беллы кончилось. Она рванулась к нему, пытаясь сделать захват его тупой башки и обеспечить ей скорую встречу со своим коленом. И у нее получилось бы, если бы не Эдвард, который тут же одернул ее и крепко прижал к себе.
Белла брыкалась в сильных руках Мейсена и тяжело дышала.
– Ого! – рассмеялся Ньютон. – Какая дикая кошечка! Держи ее, Мейсен, а то она всех перекусает! Мне пора, – с этими словами, эта мразь пошла к стоянке.
Эдвард, не отпуская Беллу, заволок ее в дом. Она перестала брыкаться и стала оглядываться, надеясь запомнить, где и сколько охранников стоит. Но к ее удивлению, в холле не было ни души.
Почувствовав, что Роуз больше не дергается, Мейсен поставил ее на пол и резко развернул к себе лицом.
– Ты охренела? Идиотка. Ты хочешь в карцер? Ньютон тебе его устроит, – он схватил Беллу за волосы и притянул ближе к себе, заставляя смотреть на него снизу вверх. Свон видела, как злость перекашивает красивое мужское лицо.   
Эдвард слишком сильно потянул за волосы, и Белла зажмурила глаза, кладя свои руки на большую мужскую ладонь, которая так безжалостно причиняла ей боль. Ей-богу, еще чуть-чуть – и он вырвет ей клок волос. 
«Терпи, терпи, терпи…» – проносилось у нее в голове.
Эдвард стоял и смотрел на почти детское лицо Беллы. Ее ресницы были такими длинными, что когда она закрыла глаза, они легли ей на щеки. Он почувствовал, как ее теплые маленькие ладошки коснулись его руки. Роуз не вцепилась в него ногтями, а именно держалась, будто могла упасть. Он понимал, что причиняет ей боль, и когда ослабил хватку, плотно сжатые губы Беллы разомкнулись, выпуская задержанный в легких воздух. 
Злость отступала при виде беспомощности Беллы. Ему захотелось притянуть девушку к себе и жадно поцеловать, запустить свой язык в ее маленький рот и слушать ее стоны, наслаждаться ее покорностью.
Он, как завороженный, поднял вторую руку и провел пальцами по ее губам.
От этого движения Белла распахнула глаза и дернулась назад. Она понимала, что Эдвард не станет насиловать ее посреди холла, но это мало успокаивало ее. Даже то, что его прикосновение было нежным, а не грубым и наглым, не давало надежды на перевоплощение бандита в джентльмена.
Мейсен не дал ей отстраниться.
– Не глупи, Белла. Тебе нечего делать в карцере, – тихо сказал он, и снова взглянул на ее губы. – Будь хорошей девочкой, и жизнь не покажется таким уж дерьмом, – он отпустил ее волосы и взял за руку, но Белла вырвала ее из его пальцев. 
– Да уж куда дерьмовее, – проговорила она, когда Мейсен снова схватил ее за локоть и потащил к лифту.
– Это твой начальник? – спросила Белла, когда они с Мейсеном зашли в кабину.
– Ньютон? – Эдвард рассмеялся. – Ньютон слизняк.
– Это не ответ, – усмехнулась Свон.
Эдвард повернулся к ней, изгибая одну бровь.
– Ты полагаешь, что я могу работать на слизняка? – девушка чуть не рассмеялась от того возмущения, которое вырисовывалось на лице Эдварда.
– Полагаю? Да это очевидно. Только слизняк может зарабатывать деньги, похищая беззащитных женщин, чтобы продавать их как товар, – Белла выплюнула эти слова, вкладывая в них все презрение, которое только могла.
Она ожидала, что Мейсен опять рассвирепеет, но он только посмотрел на нее несколько секунд, а затем звонко рассмеялся.
Свон взглянула на Эдварда, как на умалишенного.
– Белла, ты кто угодно, но только не беззащитная женщина. Пошли, – он, все еще посмеиваясь, подтолкнул ее, когда двери лифта открылись.
Пройдя по коридору несколько метров, они остановились у одной из дверей. За ней оказалась комната, в которой Белле предстояло жить.
На вид – обычная спальня, со средним интерьером в теплых тонах.
– Осваивайся. Теперь это твой дом, – сказал Мейсен без тени улыбки. – Поспи, а главное подумай о своем поведении. Лучше тебе его самой изменить.
Еще раз взглянув на Беллу, без слов оглядывающуюся вокруг, Эдвард вышел и закрыл замок на ключ. Постояв еще несколько мгновений перед дверью, он буквально заставил себя отойти от этой комнаты. Зайдя в лифт, Мейсен нервно нажал кнопку первого этажа и сжал кулаки. Что-то он много нервничает из-за этой девчонки.
«Тебе нечего делать в карцере» – это что было? Краткосрочное помутнение рассудка? Роуз надо отдать Ньютону. Это будет разумно. Пусть он ее и объезжает, если она не одумается.
Пока Эдвард спускался в лифте, барабаня пальцами по стене, Белла обыскивала свою комнату на предмет жучков и видеокамер.
«Теперь это твой дом»... Свон злобно рассмеялась. Разбежался, красавчик. Что-что, а это точно не было ее домом. А вот где будет жить Эдвард следующие лет так пять – десять, она могла сказать с точностью.
Убедившись, что комната чиста, Белла легла на кровать прямо в одежде, искренне радуясь тому, что ей удалось продержаться первые часы и при этом не сильно пострадать ни физически, ни морально. Она завернулась в одеяло и закрыла глаза. Завтра, а может быть и не только завтра, у Беллы будет очень тяжелый день.

Глава четвертая "Новые обстоятельства" ч.2.

Выйдя из лифта на втором этаже, Макс недолго вел Беллу по коридорам. Интерьер вокруг, конечно, был шикарным до неприличия и просто кричал о том, какие дела должны вершиться в этом доме. Так часто бывает – чтобы скрыть грязь, наводят такое количество лоска, что в глазах начинает рябить.
Свернув в очередной коридорчик, Белла увидела, что он полон хорошенькими девушками, смирно сидящими на мягких стульях. Их было десять – они одинаково молчали, глядя в пол, но у всех на лицах отражались совершенно различные эмоции. У некоторых – какое-то отстраненное, даже отсутствующее выражение, у кого-то проявлялась сдерживаемая злоба, отчего их красивые губы были сложены в тонкую полоску.
А еще одна девушка, рядом с которой Макс и посадил Беллу, была явно напугана, и это было заметно по ней более всего. Она не поднимала глаз, но судя по тому, как иногда вздрагивали ее плечи, она много плакала.
– Привет, – тихо сказала Белла, обращаясь девушке. Свон стало жаль ее – ничего удивительного в том, что бедняжку била мелкая дрожь не было – если бы Белла оказалась в этом месте таким же образом, как все эти студентки, еще не известно, какая бы реакция была у нее. 
– Привет, – тихо ответила соседка Беллы, поднимая красные от слез глаза и робко убирая прядь кудрявых волос за ухо.
– Я Белла, – Свон попыталась как можно более дружелюбно улыбнуться. 
– Джессика, – немного успокаиваясь, но все еще подрагивая, ответила девушка.
– Ты не знаешь, чего мы здесь ждем? – Белла огляделась вокруг: девушек стерегли двое охранников, стоявших чуть поодаль.
– Вроде что-то… медицинский осмотр… или что-то вроде того... – Джессика пролепетала эти слова и уткнулась лицом в ладони.
Медицинский осмотр? Белла тяжело вздохнула – она терпеть не могла врачей, а уж в такой ситуации тем более.
Свон нерешительно коснулась плеча девушки, сидящей рядом, желая хоть как-то успокоить.
– Джессика, не плач. Все обойдется, – тихо прошептала она.
– Обойдется? – между всхлипами повторила Джесс. – Белла, они сделают из нас проституток... Это... это...
Не найдя точного определения «этому», Джессика снова начала лить слезы.
Белла смотрела на нее и не знала, что же ей сказать. Свон было страшно – а вдруг с этой несчастной кудрявой девчонкой уже что-то сделали?
– Джессика, а ты... они что-то сделали тебе? – как можно тише спросила Белла, не желая привлекать внимание ни охранников, ни остальных пленниц – вопрос, как и ответ, могли показаться Джессике унизительными.
– Нет, – девушка поспешно замотала кудрявой головой. – Этот... Майкл… он сказал, что если мы будем вести себя хорошо, то нас не будут трогать. По крайней мере, до клиентов... – Джесс снова скривила свое лицо и хотела заплакать, но у нее не получилось – видимо, даже ее глаза устали от постоянного слезоотделения.
– Не будут трогать? Надо же, как благородно, – ухмыльнулась Свон.
До клиентов...
Кажется, Ньютон сказал, что у них мало времени – всего неделя. Что-то здесь будет через неделю, раз они так суетятся. И девочек набрали в срочном порядке по той же самой причине. Такой шум из-за проституток не поднимают. Девушки это так – приятное дополнение. Здесь дела посерьезнее...
– Так, красавицы, проходим, – раздался приятный женский голос. Белла обернулась и увидела, что одна из дверей открыта и в проеме стоит красивая женщина в белом халате, с виду лет тридцати. У нее были длинные светлые волосы и тонкие черты лица.
Как же Белла ненавидела врачей!
Все девушки продолжали сидеть на месте, не решаясь даже двинуться.
– Кто это там? – раздался вопрос Джейкоба, который молчал все это время, отчего Свон подпрыгнула на месте.
Все-таки к голосам в голове, определенно, надо попривыкнуть.
– Еще врачихи не хватало, – сквозь сжатые зубы прошипела Беллз, после чего услышала вздох сожаления Блэка. Он-то прекрасно знал, какое у Беллы отношение представителям медицины. Даже на ежегодную диспансеризацию, которую должны проходить все копы, Джейк сопровождал Свон для поддержки, стоически вынося непрекращающийся поток ее брюзжания.
– Держись, – это все, что он мог сказать.
– Ну что все такие несмелые? – улыбнулась врач. – Вот Вы, – она указала на Беллу, ближе всех сидящую к кабинету, – может, будете первой?
Белла сжала кулаки и послала врачихе пренеприятнейшую улыбку.
– Да легко, – сказала она и направилась в кабинет.
Внутри это помещение ничем не отличалось от обычного кабинета врача: все белое, стеллажи с какими-то лекарствами и, конечно, гинекологическое кресло.
Свон закатила глаза.
– Меня зовут Лорен, – дружески сказала врач, закрыв дверь.
– Да хоть Дженифер Лопес. Мне неинтересно, – отрезала Белла, поворачиваясь лицом к Лорен.
В ухе раздался смешок Джейкоба.
– Белла, ведь тебя так зовут? – Свон молча сложила руки на груди и подняла брови, ожидая продолжения. – Белла, я же пытаюсь быть вежливой, – все с той же улыбкой проговорила блондинка, даже без намека на раздражение.
– А я не пытаюсь, – спокойно ответила Свон и снова услышала, как смеется Джейкоб.
Врач вздохнула и подошла ближе к Белле. Девушке очень захотелось попятиться назад, но она понимала, что убегать от врача по кабинету не самая взрослая идея.
Лорен начала осматривать шею Беллы, прощупывая лимфоузлы.
– Есть какие-нибудь жалобы? – деловито спросила блондинка, продолжая осмотр.
– Жалобы? – вздохнула Белла и взглянула вверх, изображая крайнюю задумчивость. – Ну, жалоб как таковых нет. Если не считать то обстоятельство, что меня похитили, засунули в притон и собираются сделать проституткой – жалоб, конечно, нет. Жизнь, можно сказать, удалась, – Белла даже не улыбнулась, а оскалилась, отчего Лорен одернула руки и подошла к своему столу.
– Я имею ввиду, на здоровье, – немного нетерпеливо уточнила врач, беря стетоскоп в руки. – У тебя есть какие-нибудь заболевания, о которых я должна знать?
– А если я скажу сифилис – Вы меня отпустите? – усмехнулась Белла и услышала, как Джейкоб откровенно ржет.
– Астма, аллергия? Снимай джемпер, я послушаю твои легкие.
Белла стащила с себя свитер и подняла майку. Ощутив холодное прикосновение металла, она вздрогнула.
– Ну с сердцем и легкими все в порядке, – пробубнила Лорен и подошла к столу, чтобы сделать какие-то записи. – Мне нужно осмотреть тебя, – сказала она, указывая на злосчастное кресло.
Белла недовольно вздохнула и начала стягивать джинсы.
Когда она уселась на этот невообразимый агрегат, который всегда напоминал ей приспособление для изощренных пыток, Лорен подошла и спросила:
– Ты еще девушка?
Свон ехидно улыбнулась и с большим удовольствием ответила:
– Ага, размечтались, – Лорен покачала головой и начала осмотр, в то время как Белла услышала помимо обычного хохота Блэка еще какой-то шум. Похоже, он свалился со стула.
Белла прекрасно знала, что значит девственница на этом проклятом рынке. Это словно парное мясо, которое можно было продать в два раза дороже. Такой приятной новости Свон принести этим недоноскам не могла. Она с благодарностью вспомнила своего первого парня – Пола. Они встречались еще в школе – это была юношеская, нежная привязанность, которая кончилась, когда они разъехались по разным городам. Все что осталось от этой истории – лишь приятные воспоминания.
Надо отдать должное Лорен – она сделала все деликатно и быстро, почти не причинив Белле дискомфорта.
Когда Свон оделась и уселась на стул возле рабочего стола Лорен, врач спросила:
– Ты пьешь противозачаточные?
Белла взглянула на нее и поджала губы. На самом деле, она никогда не пила противозачаточные таблетки. Это было не нужно по одной простой причине – незачем. Ей тут же в голову пришла фраза Сандры Баллок, из фильма «мисс Конгениальность»: «Вы думаете, что за десть лет я ни разу не ходила на свидания? Так вот - вы ошибаетесь! Я ходила. Правда, оба раза на удивление неудачно...»
После окончания академии Белла настолько была погружена в работу, что у нее все как-то не получалось слепить хоть какие-то отношения. То ее очередного ухажера не устраивала ее зависимость от службы, то зависимость от Джейкоба, то Джейкоба и Эммета не устраивал очередной ухажер. В общем, постоянно что-то мешало.
– Я так понимаю – нет, – сделала вывод Лорен и, встав из-за стола, подошла к шкафчику с лекарствами.
Достав оттуда маленькую розовую коробочку, она протянула ее Белле.
– Пей каждый день. Не пропускай. Это... будет лучше для тебя же.
– Вы такая заботливая, – приторно-сладким голосом ответила Белла, забирая таблетки.
Свон показалось, что Лорен вздохнула с облегчением, когда она покинула кабинет. Все девушки, сидевшие в ожидании, вопросительно взглянули на Беллу.
– Фигня – ничего страшного, - поморщившись, заверила их Свон, услышала общий вздох облегчения.
Белла надеялась, что ее отведут к ней в комнату, чтобы спокойно переговорить с Джейкобом, но ей сказали сидеть на месте и ждать, пока все девушки пройдут осмотр.
Через полчаса ожидания, Свон готова была лезть на стену – бездействие начинало ее выводить из себя. Она встала и направилась прямиком к охранникам, которые заметно напряглись, увидев ее движение.
Она ухмыльнулась – неужели хрупкая девушка может так напрячь двух здоровых мужиков?
– Ребят, я все понимаю, – сразу начала она. – Но если я не схожу сейчас в туалет – то, боюсь: случится конфуз.
Она виновато улыбнулась и увидела, как охранники переглянулись, немного сомневаясь. Затем один из них, тот, что пониже, кивнул ей головой и показал, куда нужно идти. Проводив Свон до двери туалета, он остался снаружи дожидаться ее.
– Джейкоб? – зашептала Белла, обойдя уборную и убедившись, что там никого нет.
– Что? – так же шепотом ответил он, чем развеселил девушку.
– Слушай, у меня мало времени сейчас. Ты постоянно будешь на связи?
– Нет. Мне док сказала, что без перерыва можно только три часа подряд – затем перерыв, а потом опять подключение.
– Почему?
– Потому что твои мозги взорвутся, – серьезно ответил Джейкоб.
Белла сглотнула. Интересно, где были ее мозги, когда она согласилась на эту штуковину в своем ухе.
– Ну это и к лучшему, – ответила Свон. – Я хоть смогу в туалет сходить без тебя, – она услышала, как Джейкоб посмеивается, – Хватит ржать. Давай вечером, когда нас по комнатам разведут, ты подключишься и мы поговорим, насчет операции.
– А что тут говорить, Белла? Эммет уже поехал к Феликсу. Скоро ордер будет у нас на руках. Если не сегодня вечером, то завтра мы тебя заберем.
– Нет! – прошипела Свон. – Джейк! Останови Эмма. Тут новые обстоятельства открылись.
– Новые обстоятельства? Свон, тебе, наверное, тот уродец крепко по уху двинул – совсем мозги набекрень?
– Делай, как говорю! Все, Джейк. Я в туалет хочу – давай отключайся.
– Белла, черт. Ладно, до связи, – сказал Джейкоб, и в ухе стало как-то непривычно тихо.
Белла со спокойной совестью справила нужду и, приведя себя в порядок, выглянула из туалета.
- Как тебя зовут? – обратилась она к молодому парню.
Он несколько секунд колебался, но потом ответил:
– Питер.
– А я Белла, – Свон мило улыбнулась, и охранник повернулся к ней, немного расслабившись. – Питер, ты не мог бы угостить меня сигаретой? Я свои в комнате забыла, а еще целый день впереди, – Белла выразительно покачала головой с выражением на лице типа «ну, ты же понимаешь».
– Можешь не рассказывать, – усмехнулся Питер и достал почти полную пачку сигарет. Свон не могла поверить своему счастью.
Парень достал сразу три сигареты и протянул их девушке.
– Ты лучший, Питер, – искренне отблагодарила его Белла. – Я буду упоминать тебя в своих молитвах, – усмехнулась она.
– Ага, как же, – охранник тоже усмехнулся и протянул ей зажигалку.
Сказав «спасибо», Белла снова скрылась за дверью туалета и, устроившись возле окна, закурила. Она втягивала дым неторопливо, наслаждаясь моментом – не известно, когда ей еще придется покурить.
Зажигалку она спрятала в свой карман, не собираясь возвращать хозяину. Хотя, похоже, Питер и не собирался ее забирать.
Они вернулись к кабинету, и Белле снова пришлось погрузиться в ожидание.
Когда осмотр был окончен, всех девушек повели в столовую. Это была шикарная комната с огромным деревянным столом, за которым и рассадили пленниц. Еда была отменная – покормили их хорошо. Конечно, какой смысл портить товар? Его надо холить и лелеять.
После обеда девушки явно повеселели. Не сказать, что они начали травить анекдоты и бурно обсуждать великолепный дизайн столовой, но на их лицах появилось хоть какая-то надежда на человеческое существование.
Затем стало совсем интересно – их отвели в небольшую комнату, напоминавшую кабинет, где молчаливая женщина лет сорока сняла со всех пленниц мерки и после этого выдала им по комплекту одежды.
«Ну точно – элитная тюрьма», – мелькнула у Беллы мысль, и она усмехнулась. Одежда у всех была разная: кому-то достались джинсы, кому-то платья. Белье только было у всех одинаковое, различавшееся лишь по цвету. Зато все по размеру.
После выдачи сменной одежды, девушек стали разводить по их комнатам.
Как оказалось, Белла была поселена отдельно – для нее комнаты на том этаже, где жили остальные девушки, не хватило.
Питер, который так любезно угостил Беллу сигаретами, после того, как все остальные пленницы оказались в своих комнатах, пошел провожать и ее.
Когда они подошли к лифту, то в коридоре появилась Лорен, с записями в руках. Она молча подошла к ним и коротко улыбнулась. Все молчали. Свон опустила глаза, не желая смотреть на неприятную блондинку.
Как только двери лифта соизволили раскрыться, то Белла кожей почувствовала на себе чей-то взгляд. Она подняла глаза – на нее пристально смотрел Мейсен, и она впервые заметила, насколько у него зеленые глаза. Рядом с ним стоял Ньютон и с озабоченным видом копался в своем телефоне.
– Оу, мистер Мейсен, мистер Ньютон, – сладким голосом пропела Лорен, и ее лицо осветила широкая улыбка.
Белла не сдержалась и, закатив глаза, покачала головой.
Все трое ожидавших шагнули в лифт. Питер и Белла молчали.
– Лорен, здравствуйте, – Майкл сразу обратил к ней свой масляный взгляд. Мейсен только кивнул, все так же глядя на Беллу.
Сегодня он уже успел выполнить несколько поручений Уйли и съездил в город по делам. В принципе, он мог бы ехать домой или позвонить Эрику и отправиться в какой-нибудь клуб, снять девочку на ночь, может, даже не одну. Но пока он рассуждал об этом, то не заметил, как приехал обратно к особняку.
Ньютон, которого Эдвард встретил на стоянке, со своей нервозностью уже был близок к тому, чтобы вывести Мейсена из себя. Конечно, встреча на следующей неделе была очень важной и должна была принести немалый доход, а на плечи Ньютона упала практически вся организационная работа... но это же не причина истерить по поводу и без. Майкл не выпускал телефона из своих рук, постоянно с кем-то созваниваясь, а между звонками рассказывая Мейсену о том, какие все вокруг идиоты.
Пожалуй, только красотка Лорен могла отвлечь его от грустных мыслей.
Эдварда же отвлекла Роуз, державшая в своих руках какой-то пакет, и на лице которой была, как всегда гримаса, говорившая «и как только я дышу одним воздухом с этой мразью?». Собственно, Эдвард и хотел узнать, как у нее дела. Точнее – не убила ли она кого-нибудь за сегодняшний день и не сидит ли благополучно в карцере.
– Мистер Ньютон, у нас хорошие новости. Целых три девственницы! – Лорен говорила так гордо, будто она сама их сделала такими.
Беллу перекосило, но затем она еле заметно склонилась к Питеру и прошептала:
– Интересно, а не целых сколько?
Парень еле сдержал смех, лишь дернув плечами. Белла снова отвернулась от него с улыбкой на губах.
Эдвард, заметив это, отлепился от стены и крепче сжал челюсти. Это что значит? С охранниками она сама приветливость, а с ним может только язвить? Маленькая дрянь.
– Три? Как интересно, – протянул Ньютон и взглянул на Свон все тем же липким взглядом.
Эдвард посмотрел на Майкла, затем обратно на Роуз. Девственница?
Он уставился на Беллу, даже не скрывая удивления на своем лице. Это было... неожиданно. Если это так, то тем хуже для Роуз – ее продадут какому-нибудь жирному дядьке со странностями, и Мейсен уже ничего не сможет поделать.
Хотя… почему он должен что-то делать? Почему это вообще его волнует?
Белла, поймав на себе мужские взгляды, победно улыбнулась.
– Я не вхожу в их число. Расслабьтесь.
Майкл цокнул языком, явно недовольный поступившей информацией, а Эдвард наконец-то выдохнул и действительно расслабился.
У Ньютона зазвенел телефон, и он, скривившись, поднял трубку. Лифт остановился, и Майкл с руганью выскочил в коридор.
Лорен хотела ему еще что-то сказать, но не успела – двери уже закрылись. Она повернулась к Эдварду и опять включила свой сладкий голос.
– Мистер Мейсен, я бы хотела поговорить с мистером Ньютоном, но он так занят. Это насчет одной из девушек, – блондинка выразительно посмотрела на Роуз.
Мейсену сразу стало понятно, что речь пойдет именно о ней, поэтому только коротко кивнул, довольный тем обстоятельством, что истеричка Майкл слишком занят.
Когда лифт снова остановился, все вышли в коридор. Питер и Белла последовали к ее комнате, а Лорен с Эдвардом остановились возле лифта.
Беллу даже не интересовало, о чем они будут говорить – наверняка о девственницах, и какая будет цена за килограмм. Отвратительно.
Впуская Беллу в комнату, Питер подмигнул ей и запер дверь.
Похоже, сегодняшний день прошел без эксцессов. Она бросила чистую одежду на кровать и решила, что принять душ, пока в ее голове не проснулся Джейкоб, было совсем не плохой идеей.
Горячая вода стекала по бледной коже Беллы, пока она стояла, закрыв глаза и не думая ни о чем. Сегодня был странный день. Точнее он странно начался: Эдвард, со своими каплями...
Свон усмехнулась, вспомнив, как запаниковала, решив, что это наркотики.
Но улыбка стерлась, когда перед глазами возникла картинка того, как легко Мейсен удерживал ее в руках. Ведь он мог сделать, что угодно, и не сделал...
Он был так красив, и эти беспорядочные волосы... было в этом что-то невероятно сексуальное. И в его силе тоже… Но, он плохой парень, который похищает людей.
Белла нахмурилась оттого, что ей пришлось себе об этом напоминать. Это должно быть записано на уровне подсознания.
Свон вышла из душа и, вытеревшись полотенцем, надела новый комплект белья. Шортики и майка подошли идеально. Она была рада переодеться в чистое, пусть и выданное этой фабрикой несбывшихся надежд.
– Белла? – позвал Джейкоб.
– Черт! – вскрикнула она. – Джейкоб! Напугал меня, – Свон схватилась за сердце.
– Извини. Как у тебя дела?
– Нормально. Слушай, вот в чем дело. Здесь, через неделю, то есть уже через шесть дней, будет какая-то сходка – очень крупная, походу. Скорее всего, наркотики. Поэтому и девчонок так быстро понабрали. Если вы сегодня сюда заявитесь, то мы все провалим. Уйли опять уйдет, а за похищение не так уж много дадут.
Джейкоб некоторое время молчал, обдумывая слова Беллы.
– Думаешь, Уйли будет там?
– Думаю да. Что-то Ньютон уж больно суетится – нервный какой-то. Но, я думаю, что смогу что-то еще разузнать. Поточнее.
– Беллз, ты уверенна, что продержишься там шесть дней?
– Да. Джейк, поверь мне, если бы я не была уверенна – я бы уже стояла у окна, выглядывая вас. Будь спокоен.
Блэк вздохнул и ответил:
– Белла, я пойду поговорю с Эмметом. Мы все обсудим, и я тебе сообщу.
– Хорошо. Давай.
– Держись, – сказал Блэк и снова пропал.
Белла достала раздобытые зажигалку и сигарету. Устроившись на подоконнике, она закурила, глядя на темно-красное небо – день проскочил очень быстро.
В очередной раз затягиваясь, она усмехнулась, думая про себя «выкуси, Эдвард». Неужели он и, правда, решил, что она больше не будет курить? Наивный.
Белла покачала головой и в этот момент, замок с шумом открылся, и дверь распахнулась. В комнату влетел тот самый наивный Эдвард, с таким лицом, будто готов разорвать Беллу на куски.
Она не подала виду и даже не шелохнулась, хотя почувствовала, как напряглась каждая ее мышца.
– Может, ты объяснишь мне, Роуз? Ты глухая или просто непроходимо тупа? – прорычал Мейсен.
Он стоял и смотрел на нее, стараясь справиться с той злостью, которая переполняла его. Только что Лорен поделилась с ним, что думает о Белле Роуз, как об очень проблемной девице, которая доставит немало хлопот. Она хотела пойти к Ньютону, но Эдвард убедил ее, что сам займется ею, а у Майкла и так забот выше крыши.
На секунду внимание Эдварда захватили голые ноги Беллы, прижатые к ее груди и мокрые длинные волосы, оставляющие влажные следы на тоненькой майке, но он тут же приструнил себя. Он пришел объяснить ей, что можно, а что нельзя, а не любоваться ею.
– Не то, и не другое, – спокойно ответила она. – Что ты пристал ко мне? Что тебе надо?
Хороший вопрос. Очень правильный. И Эдвард понятия не имел, каким должен быть ответ. Он не знал, что ей сказать, а лишь сжал кулаки еще сильнее, еще больше злясь на себя и на нее. Белла нахмурилась и поднесла сигарету к своим губам. Она глубоко затянулась и отвернулась от Мейсена.
Так. Стоп. Сигарету?
– Я, кажется, сказал тебе, что ты больше не куришь, – очень тихо и даже ласково сказал Эдвард, во время, как сухожилия проступили на его сильных руках оттого, насколько крепко он их сжал.
Белла вздрогнула и повернулась. На ее лице можно было прочесть испуг, но только на секунду. Она взяла себя в руки и соскочила с подоконника.
– Кто ты такой, чтобы запрещать мне? – нетерпеливо произнесла она. – И вообще, мне кажется, тебе пора.
Белла смотрела на Эдварда, который так и застыл посреди комнаты, не двигаясь. Она снова поднесла сигарету к губам и отвернулась от него, чувствуя, как он прожигает ее взглядом.
– Интересно, куда же мне пора? – таким же пугающим голосом спросил он.
Белла боялась, когда он так говорил, и злилась на себя, за то, что боялась.
– На хрен, – сказала она шепотом, уверенная, что он не услышит.
Но он услышал.
Через секунду Белла ощутила, как он оказался позади нее, прижимая к себе одной рукой, а второй выхватывая сигарету из ее пальцев. То, что было дальше, Свон показалось дурным сном.
Эдвард молча развернул сигарету и прижал ее к шее Беллы. Ее пронзила резкая боль, и она не удержалась от крика, заполнившего всю комнату.
Мейсен отбросил окурок, немного оглушенный вскриком Беллы, и уже пожалел о своем поступке. Он чертов псих, и ему хотелось сказать, что он волнуется о ней, не хочет, чтобы она сидела в карцере, а она ведет себя как идиотка. Но он не мог этого сказать. Просто не мог.
Эдвард положил свою руку на шею Беллы, прикасаясь холодной ладонью к ожогу. Свон хватило несколько секунд, чтобы оправиться от шока и почувствовать, что Мейсен уже не сжимает ее так сильно.
Она подалась чуть вперед и со всей силы, ударила его локтем в солнечное сплетение. Эдвард от неожиданности выдохнул и, отпустив Беллу, согнулся, упираясь руками о свои ноги. Белла развернулась и, не теряя времени, ударила кулаком ему в лицо.
Резкая боль пронзила ее пальцы от соприкосновения с челюстью Мейсена. Она с силой встряхнула рукой, пытаясь прогнать боль, и ощутила как сильные пальцы Эдварда, успевшего оправиться, схватили ее за запястье и дернули вниз. Белла повалилась на пол, и, не успев встать, ощутила вес тела Мейсена на себе. Он лег на нее и придавил так, что она не могла даже пошевелиться.
Они оба тяжело дышали. Эдвард смотрел на красный маленький ожог на тонкой шее, а Свон не сводила глаз с кровоточащей идеальной губы Мэйсена. Что ж, теперь не такой уж идеальной.
– Один – один, красотка, – ухмыльнувшись, сказал Эдвард, поудобнее перехватывая руки Беллы и заводя их ей за голову.
– Ты чертов псих, – выдавила из себя она, вбирая в свои легкие его сладкое дыхание.
– Ты права, Белла, – усмехнулся Мейсен. – Мне просто сорвало крышу, когда я увидел тебя, – последние слова он прошептал, почти касаясь ее кожи губами.
Белла закрыла глаза и зарычала от бессилия. И даже не потому, что не могла выбраться, не потому, что Эдвард намертво приковал ее к полу своим телом, а потому, что ей смертельно захотелось слизать кровь с его губы. 
Это было неправильно, это было непрофессионально. Это было... сильнее ее.
Белла открыла глаза и, не раздумывая, коснулась, прильнула к его рту. Эдвард опешил на секунду. Он думал, что этого никогда не произойдет, что она никогда не даст коснуться ее губ добровольно.
Ее губы... черт, ее губы...
Он тут же углубил поцелуй, лаская ее рот, как будто не в первый, а в последний раз в жизни. Эдвард должен был ликовать, да, пожалуй, он так бы и делал, если бы не был полностью поглощен этой мягкостью, этим влажным теплом, которое становилось его навязчивой идеей.
Мейсен отпустил запястья Свон и скользнул по ее рукам вниз, к ребрам, нежно сжимая ее тонкое тело. У Беллы вырвался стон. Когда руки Эдварда добрались до ее ягодиц и сжали чуть сильнее, причиняя легкую и даже приятную боль, она застонала, прерывая поцелуй, чтобы вздохнуть полной грудью. Воспользовавшись этим, Мейсен начал целовать шею Беллы. Его губы добрались до забытого ожога, и она зашипела, вцепляясь в его волосы.
– Прости, – глухо сказал он, возвращаясь к столь желанным губам, снова целуя их.
Он опустил руки на бедра Беллы и, раздвигая, чуть приподнял их. Она воспользовалась свободой и обхватила ногами бедра Эдварда, крепко прижимаясь к нему.
– Белла, – выдохнул он, – как же я хочу тебя, – Мейсен снова начал ее целовать, как будто боялся, что она очнется и оттолкнет его.
Белла тоже хотела Эдварда. Так хотела, что все внутренние барьеры, правила, убеждения – все это отошло в сторону. Такого острого желания, как в тот момент, она еще не испытывала никогда и ни к кому.
Мысленно Свон уже послала все куда подальше. По крайней мере, на ближайшую ночь.
– Белла? Ты меня слышишь? – голос Джейкоба подействовал как нашатырный спирт.
Белла тут же оторвалась от губ Эдварда и оттолкнула его, расплетая свои ноги. Он, ошарашенный, остался сидеть, раскинув руки и тяжело дыша.
Мейсен не понимал, что произошло – он чувствовал, что она тоже этого хотела. И он не сделал ей больно, за исключением только...
– Белла? – неуверенно спросил он, вглядываясь в ее лицо.
Свон закрыла глаза и схватилась руками за волосы, стараясь привести мысли в порядок.
– Тебе лучше уйти, – сипло сказала она, не открывая глаз. Она боялась, что Эдвард только разозлится из-за ее отказа, но этого не произошло.
Мейсен, не торопясь, встал с пола, запустил пальцы в волосы и, перед тем как выйти из комнаты, последний раз взглянул на Роуз. Ее «тебе лучше уйти» звучало скорее как просьба, чем как требование, и он не мог не выполнить то, о чем она его просила. Не в тот момент.
Как только дверь закрылась на замок, Белла прошептала:
– Джейк? Ну что?
– Что это было, Белла? – ледяной голос Блэка больно кольнул Беллу. Она почувствовала себя школьницей, которую застукали за подглядыванием мужской раздевалки.
– Ничего, Джейкоб. У меня все хорошо. Что Эммет? – как можно спокойнее ответила Свон.
– Эммет согласен на шесть дней, но только при условии твоей полнейшей безопасности. В чем я сильно сомневаюсь, – раздраженно пробурчал Блэк.
– Джейкоб, будь уверен, если я что-то заподозрю, если я почувствую опасность, я сразу скажу тебе.
– Белла, я убью любого, кто посмеет даже не причинить тебе вред, нет, а только подумать об этом, – абсолютно спокойным голосом сказал Блэк.
Белла тихо рассмеялась.
– Я знаю, Джейк. Спасибо. Пойду спать.
– Ладно. Ничего, если я послушаю, как ты будешь спать?
– Ничего, – тихо ответила Свон и поднялась с пола.
Укладываясь в кровать, Белла посмеиваясь, предупредила:
– Джейк, только не больше часа. Не хочу, чтобы мои мозги расплавились во сне.
– Обещаю, – усмехнулся Блэк и замолчал.
Через двадцать минут Белла уже спала.

Глава пятая "Осознание" ч.2.

Несколько минут Белла просто стояла и пялилась на растекшегося по полу Ньютона. Выбросить в окно? Задушить и спрятать в шкафу? «Оттащить в ванную и утопить? А потом сказать, что это он сам утонул?» – примерно такие и еще несколько идиотских идей возникли у Беллы, пока она, схватившись за голову, начинала паниковать.
Свон вздрогнула, когда распахнувшаяся настежь дверь, с грохотом ударилась об стену. В комнату влетел Мейсен и резко остановился, глядя в испуганные глаза Беллы. Он тяжело дышал – еще бы, пробежать не более чем за пятнадцать секунд восемь лестничных пролетов – тяжело дышал бы любой.
Сегодняшний день Эдварда прошел настолько бессмысленно, насколько это в принципе было возможно. Все это время он шатался без дела, совершенно не зная, чем себя занять, – в город он так и не отправился, хотя у него были запланированы дела. Целый день он провел в особняке, то почитывая книгу в библиотеке, то просто тупо глядя в окно и потягивая виски.
Мейсен, как один из приближенных Уйли, имел здесь собственную комнату, которой никогда не пользовался, предпочитая ночевать в своей квартире. Но сегодня он, похоже, собирался нарушить эту традицию. Вообще, с появлением Роуз, многие принятые когда-то Эдвардом правила, становились зыбкими и странно необязательными для исполнения. Мейсен после некоторых раздумий, все же признался сам себе в том, что единственное, что так упрямо держало его сегодня в этом притоне – это Белла. Пару раз за этот день он, задумавшись, сам не замечая того, вставал со своего кресла и направлялся к лифту, но на полпути разворачивался и с тихим рыком возвращался на место.
Казалось бы – в чем проблема? Он легко мог подняться наверх, зайти к ней в комнату, закрыть за собой дверь, взглянуть в испуганные карие глаза, сделать все, чего так хотелось...
Его бы никто не осудил и даже не упрекнул здесь. Разве только Ньютон отпустил бы пару сальных шуточек. В жизни Эдварда, в образе его существования это было нормально.
Но что-то останавливало его. И это что-то было даже не тем неожиданным для самого Мейсена желанием взаимности, которое он хотел получить от Беллы. Это было похоже на страх – страх перед неизвестностью.
Мейсену казалось, что если он сделает этот шаг, то совершенно не ясно, куда он попадет, а пути назад уже не будет точно.
Роуз, это какой-то чертов портал, который манил Эдварда, но, в который – если шагнуть, то уже не вернуться обратно.
Единственным полезным действием, которое выполнил Мейсен в этот день, – зашел к Лорен сказать, чтобы та передала мазь от ожога Белле. От этой белобрысой красотки в белом халатике не утаилась запекшаяся кровь на губе Эдварда. Она так и закрутилась вокруг него со своим "искренним" и никому не нужным сочувствием. Лорен была очень красивой женщиной, и Мейсен не был слепым, чтобы не замечать этого. Но, черт, она так смахивала на героиню какого-нибудь порно про врачей и пациентов, что все желание что-либо делать с ней сразу пропадало. К тому же секс с девицами, работающими на того же человека, что и сам Эдвард, ничем хорошим кончиться не может – слишком прожженными и хитрыми стервами они были. От таких – одни проблемы.
– Ранку необходимо обработать, – нежным голосом пропела Лорен, усаживая Эдварда на стул и поворачиваясь к нему спиной, чтобы достать что-то из шкафчика.
Мейсен устало вздохнул и, полюбовавшись на отличный зад Лорен, тихо сказал:
– Белле Роуз нужно что-то от ожога. Мазь, или... Вы лучше знаете, – он нахмурился и запустил руку в свои спутанные волосы.
– Ожога? Где она умудрилась обжечься? Надеюсь, шрам небольшой – еще не хватало испортить вид – через несколько дней приедут клиенты, – внезапно тон врача поменялся и стал раздраженным.
Эдвард скрипнул зубами при упоминании клиентов, которые, конечно же, будут и, которые, конечно же, будут с Беллой.
– Небольшой. От сигареты. И Ваше дело – передать лекарство, а не рассуждать. Это ясно? – ледяным и тихим голосом произнес Мейсен.
Лорен застыла на секунду, затем еще раз взглянула на разбитую губу Мейсена и сладко улыбнулась.
– Конечно, мистер Мейсен. Предельно ясно, – промурлыкав эти слова, она легким движением обработала ранку.
Эдвард был не дурак – он понял, что эта блондинка смекнула, откуда у Роуз ожог, и как это связанно с его разбитой губой, но он не думал, что с данной информацией можно что-то провернуть, поэтому не придал этому большого значения. Что сделал зря.
Ближе к вечеру, после четвертого стакана виски, телефон Мейсена, до этого смиренно молчавший, тревожно затрезвонил. Как оказалось, звонил один из поставщиков оборудования для комнат специального назначения, который никак не мог дозвониться до Ньютона. Эдвард сначала хотел послать его куда подальше, но потом ему показалось странным, что Майкл не отвечает, учитывая то, что он не выпускал свой телефон из рук. Да он, наверное, спал с ним в обнимку.
Мейсен вышел из своей комнаты и направился к кабинету, где обычно Ньютон корпел в трудах праведных.
Зайдя в лифт, Эдвард прислонился к стене и закрыл глаза. Алкоголь придал некоторую расслабленность его напряженному телу, и теперь Мейсену хотелось не только Беллу Роуз, но еще и спать. А лучше – спать с Беллой.
От этой мысли глаза Эдварда распахнулись и он, практически, в ужасе посмотрел на себя в зеркало, которым была отделана одна из стен лифта. Ужас заключался в том, что он подумал именно о сне с Беллой, а не о жестком сексе. Сон, с объятиями и зарывшимся носом в ее длинных спутанных волосах.
– Ну, ты вообще, – сам себе поразился Эдвард и посмотрел на себя как на полного придурка. – Надо меньше пить, – недовольно добавил он, и двери распахнулись на нужном ему этаже.
Выйдя в коридор, Мейсен встретился с тем самым охранником, с которым Белла так мило перешептывалась, посылая ему нежные улыбки. Сучка.
– Эй, – позвал Эдвард парня, на вид которому нельзя было дать больше двадцати лет.
– Да, мистер Мейсен? – совершенно спокойно ответил охранник и внимательно посмотрел ему в глаза.
Эдвард хотел что-нибудь сказать ему, типа «чтобы за километр не подходил к Роуз», но даже в полупьяном состоянии, он понимал, в каком свете он себя выставит, если начнет перед всеми предъявлять права на Беллу.
Нахмурившись, он спросил:
– Я ищу Ньютона. Ты его не видел?
– Вообще-то видел, – парень нахмурился, и Мейсену совершенно не понравилось, как он ответил – его спокойствие как-то подозрительно сменилось на... грусть? Какой-то бред.
- Ну? – нетерпеливо подогнал его Эдвард.
– Мистер Мейсен. Я случайно услышал, как мистер Ньютон говорит с этой, ну... врачом. Они говорили о Белле. О девушке, которая…
– Я знаю, кто такая Белла, – сквозь зубы процедил Эдвард, не спуская взгляда с охранника и давая ему понять, что ждет продолжения. Весь хмель словно ветром выдуло из его головы.
– Всего я не слышал, но последнее, что сказал мистер Ньютон это: «Я ей займусь». Я полагаю…
– Когда? – выдохнул Эдвард и почувствовал, как его сердце упало куда-то вниз, словно ему сообщили, что его близкий любимый родственник умер. Хотя было ли это сравнение уместно – у Мейсена никогда не было родственников – ни дальних, ни близких. Никаких.
– Минут пятнадцать назад.
Последние слова Эдвард слышал уже за своей спиной. Не думая, он бросился к лестнице, полагая, что на сам он доберется до нужного этажа быстрее, чем еле ползущий лифт.
Когда он добежал до комнаты Роуз, то со всей силы толкнул дверь, которая распахнулась, ударившись о стену. Он даже не был уверен, что она заперта – вполне возможно, он просто выбил замок.
О чем он думал, когда врывался в спальню Роуз – Эдвард не знал. Вообще, складывалось впечатление, что такое чудесное понятие, как «думать», к нему уже не имело никакого отношения.
Мейсен смотрел на Беллу, на лице которой отражался неподдельный испуг, перемешанный с начинающейся истерикой. Она нервно запустила свои тонкие пальцы в волосы и сжала их так, что казалось, она хочет просто повырывать их.
Роуз посмотрела на Эдварда, а затем опустила глаза вниз. Внизу, у ее тоненьких ног, как-то жалко и оттого еще омерзительнее валялся Ньютон, как говорится в женских романах, без чувств.
Эдвард подошел поближе.
– Ты… вырубила его? – не веря своим глазам, пробормотал Мейсен.
Белла помедлив, словно оценивая ситуацию, закивала головой в знак согласия.
– Ты вырубила его, – пораженно повторил Эдвард, опускаясь на корточки, чтобы внимательнее рассмотреть Майкла. Что-то он слабо походил на живого. Но нет – жив, еще как – даже пульс не надо щупать – он и так виднеется на шее.
Оставался один вопрос: что теперь с ним делать? Когда этот упырь очнется, то обязательно захочет поквитаться с Роуз. А то как он сводит счеты... Черт, зачем она это сделала?
– Черт, Белла! Ты вырубила его! – теперь возмущенно воскликнул Эдвард.
– Повтори еще раз, а то я плохо расслышала! – злобно прошипела Белла.
Она наблюдала, как на лице Мейсена одно выражение сменяет другое: сначала тревога, затем удивление, теперь растерянность. И что в итоге? Пожалуйста – он, похоже, в такой же панике, что и она. Только вот почему?
– Ты что с ним сделала? – спросил Эдвард, поглядывая то на Свон, то на Ньютона. – Ты что, типа – Брюс Ли в юбке? – он раздраженно развел руками.
– Нет, Джеки Чан, – Белла сузила глаза и отпустила, наконец, свои волосы, отчего кожа на голове нещадно заныла.
Лицо Мейсена приняло крайне недовольное выражение, и Свон поняла, что лучше ей ответить на вопрос. Она закатила глаза и буквально вытягивала из себя каждое слово.
– Это прием... меня научил друг, еще в школе. Надо бить лбом в челюсть, так чтобы она ушла назад. Тогда случается что-то вроде болевого шока... Как с солнечным сплетением, – сумбурно проговорила Белла и увидела, как брови Эдварда полезли наверх от удивления.
– Ты еще и бодаешься, – заключил он, качая головой. – Ты хоть понимаешь, что тебя ждет теперь? – раздраженно, даже зло, спросил Мейсен.
– Карцер? – неуверенно поинтересовалась Свон, в уме уже размышляя над тем, как бы ей не пришлось звать Джейка на помощь. Дело, казалось, принимало нешуточный оборот.
– Карцер, – усмехнулся Эдвард. – Карцер – это Ибица. Ясно? 
Белла не ответила, а только смотрела неморгающими глазами на идеальное мужское лицо, перекошенное злостью и чем-то еще... Беспокойством?
В душе Свон появилась надежда – что если он сможет помочь ей? Что, если Эдвард захочет это сделать? Тогда, возможно, она не провалит операцию и даже останется цела.
– Помоги мне, – тихим голосом произнесла она, не отрывая взгляда от зеленых глаз Мейсена.
Она чувствовала, как начинают скапливаться слезы, делая картинку размытой и мутной. Почему она плакала? Для этого было несколько причин, но самой главной был страх. Белле было страшно оттого, что с ней могут сделать, оттого, что она так бездарно провалит операцию, оттого, что Эдвард, человек, который ее похитил, которого она терпеть не могла и хотела одновременно, остался единственной ее надеждой. И сейчас он мог отказать ей. И это, пожалуй, было самым пугающим из всего.
Белла моргнула, и из ее глаз упали две огромных слезы, за падением которых завороженно проследил Эдвард.
«Помоги мне». Эти тихие слова заставили его впасть в оцепенение. Они как бальзам накрыли его с ног до головы, даря сладостное ощущение. Мейсен был ей нужен, и это было до неприличия сладко. А потом еще эти две слезы... Честное слово, может, она тренировалась перед зеркалом? Эдвард, как и все мужчины, терпеть не мог соплей, и обычно женские рыдания вызывали в нем скорее раздражение, чем жалость. Но Беллины молчаливые слезы показались ему такими...
Он просто не мог не помочь ей. Только вот как?
Мейсен не мог избавить ее от наказания. Но…
Но, зато он мог избавить ее от Ньютона.
Эдвард присел возле Майкла и с довольно-таки заметным напрягом погрузил его тело себе на плечо.
– Сиди тихо, бодливый Джеки, – недовольно проговорил он, подходя к двери и закрывая ее за собой, стараясь при этом не уронить Ньютона.
Когда Мейсен дошел до лифта, то почувствовал, как Майкл начинает шевелиться.
– Какого... – послышалось из-за спины Эдварда, и он решил, что можно избавиться от своей ноши, поставив ее на ноги.
– Стоять можешь? – спросил Мейсен, глядя на еще немного дезориентированное лицо Ньютона.
– Да. Черт, что слу... – на этих словах речь его оборвалась, а глаза превратились в щелочки. – Роуз, – выплюнул он. – Ну все, сука. Держись, – злобно прошипел он, поворачиваясь в сторону спальни Белла.
– Ты куда собрался? – спокойно спросил Эдвард, скрещивая руки на груди.
– Я? – немного ошалело переспросил Ньютон. – Я пойду устрою этой дряни такой марафон, о котором она еще долго будет помнить. Может быть, она к следующей неделе и не оправится, зато потом будет шелковой, – он дернулся пойти к Роуз, но его локоть больно сжала рука Мейсена.
– Значит, запомни, Ньютон. Роуз займусь я сам. И марафон ей устрою тоже я.
– Но…
– Но?
Майкл выдернул руку из хватки Эдварда и скорчил недовольную гримасу, тут же схватившись за подбородок.
– Ладно, Мейсен. Как знаешь. Только, надеюсь, ты помнишь, что должен ее наказать, а не просто оттрахать? Чтобы она не выкидывала подобные фортеля больше.
– Не беспокойся об этом. Наказание будет суровым, – усмехнулся Эдвард и жестом пригласил Ньютона пройти в раскрывшийся лифт.
Как только за Майклом закрылись двери, Мейсен шагнул обратно к Роуз.
Пока он шел к ее комнате, он понял, что теперь у него есть оправдание, а если точнее – причина, чтобы зайти туда и сделать все, о чем он мечтал. Теперь он не сможет упрекнуть себя в слабости, в одержимости по отношению к этой девчонке. Теперь у него есть причина.
Эдвард зашел в комнату. Белла стояла у окна, обхватив себя руками. Она повернулась к нему и выжидающе взглянула.
– Так быстро? – еле слышно спросила она. Но Мейсен не отвечал.
Он молча запер дверь, подошел к столу и положил на него ключи. Затем неторопливо расстегнул часы на левой руке и снял их, так же оставляя на столе.
– Что ты делаешь? – нахмурившись, спросила она.
– Я избавился от Ньютона, – спокойно ответил Эдвард.
– Избавился? Как? Закопал на заднем дворе? – Белла усмехнулась, но ей стало не по себе. Свон совсем не хотелось становиться соучастницей убийства, пусть даже такой мрази, как Майкл. Одно дело самозащита, другое дело – заговор.
– Нет. Сказал, что сам займусь тобой, – Мейсен улыбнулся и отошел от стола.
Белла непроизвольно сделала шаг назад и сразу уперлась спиной в стену, рядом с которой и стояла.
Что значит займется? Хотя, что она как маленькая? Свон прекрасно знала, что это значит, но все равно спросила:
– Что?
Эдвард с каждой секундой оказывался к ней все ближе, а на его лице играла легкая, предвкушающая улыбка. Белла еще теснее обхватила себя руками.
– Не бойся, – низким голосом сказал Мейсен, подходя к Свон вплотную и кладя свои руки на ее предплечья, поглаживая, будто желая успокоить. – Ты должна быть наказана, и если бы здесь был Ньютон, а не я... – Эдвард как-то нервно усмехнулся, посмотрев поверх головы девушки. – Но я не буду тебя бить, – он снова взглянул в ее глаза, и Белла почувствовала, как ее начинает пробирать крупная дрожь.
Бить? Ох, ну почему она удивляется?
– Я не буду тебя сечь, – таким же ласковым голосом продолжал Мейсен, склоняясь к уху Беллы, и легонько целуя его.
– Сечь? – не удержалась Белла, и выдала удивленный восклик.
– Сечь, – спокойно подтвердил Эдвард, оставляя предплечья Беллы в покое и передвигая свои руки ей за спину, прижимая к себе и продолжая ласкать ее маленькое ухо.
Белла хотела начать вырываться, брыкаться, в общем, делать все, чем она обычно занималась, оставаясь наедине с Мейсеном. Но вот только ее тело отказывалось слушаться. И дело даже не в том, что ей были приятны его прикосновения, а в том, что она понимала – сопротивление бесполезно. Как часто она раньше произносила эти слова…
Свон вздохнула и закрыла глаза, ощущая тепло Эдварда и понимая, что это – рай, по сравнению с обществом Ньютона.
– Белла, – голос Мейсена был низким, с хрипотцой. В нем так легко угадывалось возбуждение. – Я не буду истязать твое прекрасное тело.
Свон почувствовала, как сильные мужские руки опустились со спины на ее ягодицы и сжали, но не сильно, а мягко, ласкающе. Она откинула голову назад, упираясь в стену, и почувствовала горячий влажный поцелуй на шее, заставивший девушку нервно вздохнуть.
– Я просто возьму тебя так, как захочу. А потом еще раз, как захочешь ты.
Снова поцелуй, снова вздох.
Руки Эдварда покинули тело Свон и переместились на ее лицо. Она открыла глаза и встретилась со взглядом Мейсена, которым он уже давно раздел ее.
– Белла, не бойся. Это будет... хорошо, – после этих слов Белла ощутила его губы на своих.
Эдвард старался целовать ее нежно, но надолго его не хватило, и он со всем огнем, который сжигал его сейчас изнутри, углубил поцелуй, проникая языком в сладкий рот Беллы. Это было даже лучше, чем в прошлый раз.
Белла застонала. Она знала, что он прав – это будет хорошо. Да что уж там? Это уже было чертовски хорошо. Ее колени подгибались, и он одной рукой подхватил ее за талию, а второй зарылся в длинных волосах.
Но только Белла почему-то никак не могла отпустить себя, все так же яростно цепляясь за свои плечи, даже будучи прижатой к твердой и горячей груди Эдварда. Даже ощущая головокружение от его поцелуя, от его мастерской ласки нежным, но настойчивым языком, Белла не могла забыться, как это было вчера.
Ей не нравилось, что все происходит потому, что Мейсен должен ее наказать, а не потому, что они просто хотели этого. Свон уже не противилась той мысли, что хочет Эдварда – это было трудновыполнимо – противиться и стонать одновременно. Но мысль о принуждении, о том, что была какая-то причина – посторонняя, их не касающаяся... от этого было противно.
Мейсен оторвался от ее губ и удивленно взглянул на руки Беллы.
Тяжело дыша, он прошептал:
– Расслабься, я не сделаю тебе больно. Я обещаю, – и снова наклонился, чтобы поцеловать нежные припухшие губы, которые сейчас пропускали частое неровное дыхание.
– Пожалуйста, – еле слышно сказала Свон, и Эдвард застыл над ее ртом.
– Пожалуйста что, Белла? – немного нетерпеливо спросил он, удивляясь тому, что вообще отреагировал на ее слабую просьбу – настолько было сильно желание уже снять с нее всю одежду и несколько минут тупо пялиться на ее обнаженное тело, а затем гладить его, сжимать, целовать, лизать, прижимать к себе и делать это все сильно, грубо, сладко, доводя сердце до исступления, до грани остановки. Делать это так, чтобы эта женщина не прекращала стонать от удовольствия ни на секунду.
Блаженство...
– Пожалуйста, – снова прозвучал ее тихий голос.

Глава пятая. "Осознание" ч.4.

– Эдвард, – задумчиво произнесла Белла и немного нахмурилась – она не определилась с тем, что должна была сказать в эту минуту. Но хуже было то, что она не определилась не только с этим – неоднозначное отношение к Мейсену, которое становилось все более и более сильным, заменяя собой гнев и ненависть, приводило Свон в замешательство. Ненавидеть было значительно легче – проще. А тут...
– Да? – тихо отозвался Эдвард, не отпуская руки Беллы и не поднимая своих глаз.
Девушка внимательно посмотрела на его лицо, разглядывая, как пушистые загнутые ресницы, длинные до неприличия, слегка подрагивали при каждом движении его век. В очередной раз поймав себя на мысли, что этот парень должен красоваться на обложке «GQ», а не сопровождать женщин на эшафот, и в очередной раз закатив глаза, возмущаясь себе же, она начала:
– Я хотела спросить...
– Белла? Спишь? – прошелестел еле слышный голос Джейкоба.
Он говорил негромко, действительно боясь ее разбудить, но почему-то его появление заставило Беллу дернуться так, будто он прокричал в мегафон.
– Что с тобой? – удивленно спросил Мейсен, глядя на растерянное лицо Роуз.
– Ээ... я на минуточку, – она нервно улыбнулась и попыталась встать, но Эдвард перехватил ее руку за запястье и потянул к себе.
– Куда это ты собралась? – усмехнулся он.
Белла села рядом с Эдвардом, все еще удерживаемая им, и склонила голову набок. Привычная улыбочка, говорящая «приходится общаться с одними идиотами», вернулась на ее бледное лицо.
– Тут через дорогу кафе – пойду сбегаю, куплю нам по хот-догу, – издевательским тоном ответила она, вызывающе глядя на Мейсена. Затем, демонстративно закатив глаза и громко цокнув языком, добавила. – Да в туалет! Куда я еще могу пойти?
Так, понятно. Маленькая девочка снова спряталась, и на свое законное место вернулась мисс «страшная язва». Эдвард только усмехнулся и разжал пальцы, отпуская Роуз.
Он с удовольствием смотрел, как она слезает с кровати, не заботясь о том, чтобы сделать это элегантно и не забывая при этом бросать на него недовольные взгляды. Она выглядела... забавно.
Странно, но он даже обрадовался тому, что Роуз немного пришла в себя – что делать с Беллой в состоянии остервенения он представлял, а что делать с ней, когда она плачет, когда она маленькая и слабая – не имел ни малейшего понятия. Да и простое общение с ней, когда она задавала свои вопросы, интересуясь им, его жизнью, словно новая знакомая, которую он просто случайно встретил в кафе – все это смущало и дезориентировало.
Дверь в ванную закрылась и Белла подскочила к рукомойнику, включая воду во весь напор.
– Джейк? – просипела она.
– Да? Беллз? Кто там у тебя? – настороженно спросил Блэк.
– Джейк, ты не мог бы отключиться? – быстро проговорила Белла.
Несколько секунд тянулось тяжелое молчание, и Свон уже начала нервно отбивать ногой ритм по полу, когда Джейк снова заговорил.
– Что, черт побери, происходит, Свон? – послышался голос скорее строгого старшего брата, чем начальника или друга.
Белла нетерпеливо покачала головой.
– Джейк... Просто… Доверься мне. Хорошо? Мне нужно побыть наедине с этим человеком. Он может быть полезен.
– Да что ты! Ну, тогда это просто мой долг – послушать, о чем вы говорите, - раздраженно возразил Блэк.
– Джейкоб. Я серьезно, – прошептала Бэлла и взглянула на дверь, надеясь, что ее не слышно в комнате. – Мне нужно остаться одной с ним. Я... кажется, он начинает доверять мне. Не хочу все испортить, – серьезно, чуть нахмурившись, произнесла Белла. – Буду нервничать из-за тебя. Ты мне не доверяешь?
– Белла...
– Не доверяешь? – повторила Свон, скрестив руки на груди, как делала обычно, когда спорила с Блэком.
– Конечно, доверяю, – неохотно признал Джейкоб. – Но все-равно не понимаю...
– Прошу тебя. Утром соединимся, – уже без претензии в голосе, а скорее примирительно сказала Белла.
– Конечно. Утром, – согласился Джейк, и по его тону было слышно, что он бы все отдал, чтобы Свон была рядом с ним, подальше от того проклятого места.
Белла вздохнула, поняв, что осталась одна, и выключила воду.
Она подошла к двери и, распахнув ее, подпрыгнула на месте – в дверном проеме стоял Эдвард и пристально смотрел на нее.
Свон нервно сглотнула – она почувствовала, как у нее в груди все начинает холодеть. Неужели он слышал? Все пропало…
– Ты долго, – тихо произнес Мейсен, немного прищурив глаза.
– Да, – как-то нелепо ответила Белла – в голову ничего не шло, и она продолжала стоять и смотреть в его глаза, нервно крутя дверную ручку туда-сюда.
Эдвард вздохнул и медленно, не торопясь, приблизился к Белле. Он коснулся пальцами ее щеки, а второй рукой обнял ее за талию. И чем ближе его лицо опускалось к лицу Беллы, тем отчетливее она понимала – нет, он ничего не слышал. Как и она не слышала ничего, кроме его дыхания, касавшегося ее губ.
– Отпусти ее уже, – с улыбкой произнес Мейсен, когда рот Беллы открылся в ожидании поцелуя.
– Что? – чуть заплетающимся языком спросила Свон, чем вызвала очередной смешок у Эдварда.
Он все время смеется над ней. Это надо прекращать.
Белла состроила недовольное лицо, но от этого, похоже, Мейсену стало еще веселее.
– Ручку. От двери. Можно отпустить, – посмеиваясь, ответил он, наблюдая, как на хмуром девичьем лице проявляется понимание, а затем и румянец.
– Хватит ржать, – проворчала она, пытаясь сдержать улыбку, разжимая побелевшие пальцы и перекладывая ладошку на плечо Эдварда.
– Пойдем, – еще веселее проговорил он и подхватил Беллу на руки под ее негромкое «ой».
Отнеся девушку на кровать, аккуратно уложил, а затем нагло улегся сверху, подсовывая руки под ее спину. Свон даже не успела возразить, когда почувствовала всю тяжесть мужского тела на своем. Приятную тяжесть.
Белла, рядом с Эдвардом, была такой маленькой, что ей показалось, она просто тонула под ним в кровати.
Он крепко прижал ее к себе и уткнулся лицом в растрепанные волосы. Его руки не бродили по хрупкой спине, и он не совершал каких-либо движений, которые говорили бы о том, как он ее хочет, хотя Белла понимала, что была бы вовсе не против. Несмотря на тяжесть, которая вдавливала в матрас и заставляла ее грудную клетку подниматься и опускаться из последних сил, чтобы вдохнуть хоть какое-то количество кислорода, Белла не могла не наслаждаться теплом, исходящим от Мейсена, от его обнаженной груди и гладкой кожи...
Свон почувствовала себя если не больной, то психически неустойчивой точно – всего час назад она уговаривала Эдварда остановиться, а сейчас лежала и думала о том, как сильно хочет ощутить его ладони на своем голом животе... и не только...
Ее глаза закрылись, а руки, до этого момента бессильно лежавшие по сторонам, коснулись сильных плеч Мэйсена и двинулись по ним, переходя на его спину – такую же горячую, как и его крепкая грудь. Белла телом могла почувствовать, как его мышцы напряглись от ее нежных прикосновений. Он застыл, будто решая, что делать дальше? Затем он нежно, почти невесомо, коснулся губами уха Беллы, и у нее вырвался судорожный вздох, а глаза еще сильнее зажмурились.
Это определенно было зеленым светом.
Эдвард и так прилагал нечеловеческие усилия к тому, чтобы просто лежать с этой женщиной, не пытаясь содрать с нее одежду. Конечно, он мог бы просто лечь рядом, и не трогать ее... Хотя нет – не мог.
И тут эти нежные прикосновения и вздох.
Черт, никакие уговоры его не остановят больше.
Мейсен переместил руку на затылок Беллы и притянул к себе, прижимаясь ртом к маленькому уху, прикусывая его зубами.
– Ох... – вырвалось у Роуз, и Эдвард почувствовал, как ее ногти впились в его кожу, а спина Беллы прогнулась под его телом.
Он не смог сдержать рычание, вырвавшееся из груди, когда стал целовать шею этой женщины яростно, не заботясь о том, что завтра у нее могут появиться синяки. Но то, что каждое его движение было встречено восторженной реакцией со стороны Роуз, ясно давало понять – ей нравится это.
Мейсен спустился к ее шее и жадно припал губами к белой коже, запуская свои пальцы в ее длинные волосы, и услышал, как она зарычала. Но это был звук вовсе не возбуждения, а ярости.
Он оторвался от нее и наконец заметил, что она больше не ласкает его плечи руками, а упирается ладонями в его грудь.
– Что, твою мать, опять? – тяжело дыша спросил он, готовый в любую секунду плюнуть на ее сопротивление.
– Что? – возмущенно спросила Роуз и прижала ладонь к шее, но тут же одернула ее, болезненно зашипев. – Ничего.
Ожог. Он совсем забыл.
– Слезь с меня, – недовольно сказала Белла.
Она и сама была не рада этому повороту, но резкая боль, буквально заново обжегшая ее шею, которая возникла при жарком прикосновении рта Эдварда к ее коже, сбила все настроение напрочь.
Мейсен устало вздохнул и перекатился на вторую часть кровати, закрывая глаза. Он глубоко дышал, и частые движения его груди просто кричали о том, насколько быстро бьется его сердце.
Белла посмотрела на него, на его разрумянившееся лицо и поняла, что сама выглядит не лучше. Такая же возбужденная, неудовлетворенная и еще злая впридачу.
Это было странно – по всем законам Эдвард уже давно должен был взять ее, но им постоянно что-то мешало. Точнее ему. И то, что ему в принципе что-то может помешать – это удивляло еще больше.
Она потянулась к прикроватному столику и взяла мазь, переданную ей Лорен. Хоть какая-то польза от этой гюрзы в белом халате.
– Намажь, – сказала Белла, бросив тюбик прямо на грудь Мейсена и укладываясь рядом, убирая волосы с шеи.
Эдвард взглянул на ее невозмутимый вид и несколько секунд думал над тем, чтобы взять тюбик и запустить его прямо в это нахальное личико.
Он взял лекарство, замахнулся... плюнул и присел на кровати, откручивая крышку.
Выдавив небольшое количество мази, Мейсен склонился над шеей Беллы, видя, как она уже скривилась в ожидании болезненных ощущений. Но пальцы Эдварда так нежно и невесомо обрабатывали раскрасневшуюся ранку, что Свон вообще не почувствовала боли. Она удивленно подняла взгляд и увидела какое сосредоточенное выражение лица в тот момент было у Мейсена: губы сжаты, глаза слегка прищурены – будто он проделывал какую-то ювелирную работу.
Белла тихо рассмеялась – ей показалось, что реальность вокруг исчезла, и будто это не преступник сидит перед ней, не похититель, а просто красивый парень, немного сумасшедший, но все же не тот, которого в итоге она отправит в тюрьму.
– Что? – непонимающе взглянул на нее Эдвард и сам начал улыбаться, глядя на ее смеющееся лицо.
– Ничего, – тихо ответила она и замолчала.
Они оба замолчали, смотря друг на друга, как смотрят одноклассники, проучившиеся вместе десять лет, и только на последнем году учебы соизволившие обменяться долгими изучающими взглядами.
Белла не должна была так смотреть на него – это было, по меньшей мере, глупо. Глупо проникаться к преступнику. Они всегда будут по разные стороны баррикад.
Когда неловкость начала обволакивать Свон, она опустила глаза.
– Что за передряга? – спросила Белла, забирая из застывших рук Мейсена лекарство.
– Что? – отозвался он, немного встряхивая головой, словно пытаясь проснуться.
– Ты еще какие-нибудь слова знаешь? – усмехнулась Свон, на что Эдвард только покачал головой и закатил глаза.
– Ты про... Ну наркотики. Обычное дело, – пожал он плечами.
– Обычное? Ну да, конечно. В любом супермаркете продаются, – закивала Белла, и склонила голову на бок со скептическим выражением лица, предлагая таким образом перестать ей вешать лапшу.
Мейсен устало вздохнул и буквально упал рядом с Роуз, закрывая ладонями лицо.
– Был у меня друг – Квил. Мы с ним в интернате вместе жили, – немного раздраженно, словно в тысячный раз повторяя, начал Эдвард. Хотя эту историю он еще не рассказывал никому. – Вот он и попал. Он просто приторговывал на улице колесами и тупо их потерял. Тупо потерял товар на две штуки баксов. Вот скажи, как так можно? – Эдвард развел руками, поражаясь тупости Квила. – Тайлер, со своими ребятами, запер его в подвале. Мы… ну, в общем, единственным человеком, с которого можно было что-то стрясти за этого остолопа, был я. И когда я пытался найти деньги...
– Украсть, – догадалась Белла.
– Украсть, – без смущения подтвердил Эдвард. – Так вот, я напоролся на очень серьезных ребят. Намного серьезнее Тайлера. Это было в «Гадесе», – Свон нахмурилась, не понимая, и Мейсен пояснил, – это такой клуб. Ты не знаешь. Ну и когда меня учили уму-разуму, появился Сэм. Он спас мне жизнь, а я остался ему должен, – Эдвард пожал плечами, как будто это пустяки: ничего страшного не произошло, подумаешь – попал в рабство.
– А Квил? – негромко спросила Белла.
– Он и Квила вытащил. Только это было зря, – Мейсен недобро усмехнулся, – через два месяца его кто-то прикончил. Что поделаешь? Он был идиотом.
– Мне жаль, – искренне сказала Свон, на что Эдвард только пожал плечами и при этом выглядел абсолютно безразличным. Была ли это маска, или ему действительно было все равно – она не знала.
– Послушай, но ведь столько времени прошло... Неужели ты до сих пор ходишь в должниках? – спросила девушка, поворачиваясь на бок и внимательно смотря на Мейсена.
– Нет. Я уже ничего не должен, – спокойно ответил он.
Белла взглянула на него, вытаращив глаза, чем вызвала легкую ухмылку на его лице.
– Тогда... какого черта ты здесь делаешь?
– Это моя жизнь, Белла, – еле слышно ответил Мейсен, будто произнося совершенно очевидные вещи.
Белла приблизилась к нему, склоняясь над красивым лицом и шепотом произнесла:
– Это – не жизнь.
На секунду, может даже на долю секунды, в зеленых глазах промелькнуло что-то, напоминающее то ли боль, то ли гнев – Белла не успела разгадать.
– Другой у меня нет, – так же тихо ответил он.
На это Свон нечего было сказать. У него и, правда, нет другой жизни. И не будет. Уже поздно.
Белла нервно сглотнула и отпрянула от Мейсена, заваливаясь на свою половину кровати.
Почему-то она почувствовала, как злость начинает в ней закипать – злость от безысходности, оттого, насколько мало зависело от нее. Злость оттого, что она ничего не может исправить, переиграть – ни с Элис, ни с Эдвардом...
Так. Стоп.
Она сочувствует Эдварду? Это уже слишком.
– Что это? – удивленный голос Мейсена вырвал Беллу из ее размышлений.
Она открыла глаза и проследила за взглядом Эдварда, устремленным как раз на шрамы на ее ноге.
– Это? Это я собак разнимала, - спокойно ответила Белла и снова зажмурилась. Но спустя полминуты, практически кожей ощущая взгляд Мэйсена на себе, она недовольно подняла брови и, открывая глаза, спросила:
– Ну что?
Эдвард сидел с немного ошарашенной улыбкой на лице.
– Собак разнимала? – спросил он, будто уточнял симптомы, перед тем как поставить диагноз, чтобы не ошибиться.
– Ну да, – нахмурившись, ответила Белла, не понимая его реакции.
– И давно? – Мейсен склонил голову набок, уже начиная посмеиваться.
– Мне было... лет семь или восемь. Не помню точно. А что? Чего вот ты ржешь? – Белла от возмущения даже приподнялась на локтях, глядя, как Эдвард откровенно смеется, позволяя румянцу окрашивать свои щеки. Сейчас он выглядел лет на двадцать – не более.
Свон, сама того не желая, начала улыбаться, глядя на эту картину.
– Значит ты с детства такая? – сквозь смех спросил Мейсен.
– Какая? – тоже, посмеиваясь, спросила Белла.
– Сумасшедшая! У тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения! Его просто нет! – качая головой, произнес Эдвард и провел своими длинными пальцами по волосам.
– Это я сумасшедшая? – возмущенным тоном, но все еще улыбаясь, спросила Белла, указывая пальцем на свою шею.
Мейсен проследил за ее движением, и его смех резко оборвался, сменившись на совсем невеселую усмешку.
– Да, – согласился он, глядя на маленький, уже побледневший шрам, – я тоже гребанный псих.
Он приблизился к Белле, чтобы поближе рассмотреть ранку.
– Болит? – спросил Мейсен, не отрывая взгляда от шеи Беллы.
– Уже нет, – усмехнулась Свон. – Похоже, мы оба психи, – пробормотала она, думая о том, что только явно не здравомыслящая девушка может вот так запросто болтать со своим похитителем, смеяться, любоваться им, хотеть его... И при этом знать, что рано или поздно, сама же посадит его за решетку. Но и это не так страшно. Страшно то, что почему-то она начинала чувствовать себя виноватой... Видимо, совесть Беллы тоже сошла с ума.
– А мы неплохая пара, – улыбнулся Эдвард.
Белла хотела ответить что-то типа «скорее наступит эра динозавров» или что попроще: «не дождешься», но вместо этого, она просто улыбнулась в ответ. Просто улыбнулась и получила такую же улыбку от Мейсена.
И пока ее разум отчаянно кричал: «Что за хрень?», она удобно устроилась на плече Эдварда, чувствуя, как его ладонь гладит ее по спине.
Сказав разуму «До завтра», Белла закрыла глаза и, пролежав еще немного, ощутила, как окунается в сон.
Мейсен смотрел на спящую Роуз в своих руках, доверчиво прижавшуюся к его груди и по-детски сложившую маленькие кулачки возле своего подбородка, и не мог понять, что чувствует сейчас. И, главное – почему чувствует?
Это так неожиданно и странно, когда одновременно охватывает и радость, и раздражение. Желание обладать ее телом он даже не брал в расчет – похоже, это становилось для него таким же обычным делом, как дышать.
Но вот эмоции... Он так давно не чувствовал, а тут... Чувства – даже смешно. Почему так происходит?
Мейсен пролежал без сна еще около двух часов, просто наблюдая за Беллой. Когда его веки сами стали смыкаться, он не ответил себе ни на одно «почему», но кое-что осознал: ни один клиент не дотронется до нее. Ни Майк, ни Сэм – никто. Только он. Только Эдвард.
Мейсен не знал как, но в том, что он устроит это, у него сомнений не было.

Глава седьмая. "Все, что остается..." ч.1.

Белла перевернулась на бок, но тут же легла обратно на спину – к лицу было просто невозможно прикоснуться. Она тихо простонала и с трудом открыла глаза, пытаясь вспомнить, в какой конкретно момент она успела отключиться.
Так: машина, Эдвард, фонари... Все, пожалуй. Резерв памяти оказался ограничен, что неудивительно после такого-то «ласкового» обращения с головой Беллы.
Когда взгляд все же смог сфокусироваться, Свон разглядела сероватый потолок, явно нуждающийся в свежей побелке. Повернув голову и заметив старый телевизор, покрытый пылью, девушка поняла, что в этом «непонятно-где-месте» уже давненько никто не бывал. После достаточно тяжелого усилия ей удалось сесть и оглядеться: в комнате, кроме дивана, на котором она спала, телевизора и старого стула, больше ничего не было. Если только не считать мебелью дверь, подпиравшую стену, покрытую неизвестного цвета обоями. Что делала дверь посреди комнаты, Белла даже не стала задумываться.
Она тихонечко, очень медленно сползла с дивана, по пути распутываясь от основательно окутавшего ее пледа. Когда Свон удалось принять вертикальное положение и не упасть, она готова была захлопать в ладоши, но делать этого не стала – голова все еще болела, и лишний громкий звук грозился отозваться неприятным эхом в ее затылке.
Мелкими шажочками, одной рукой упираясь о стену, Белла побрела в коридор, где, к своему счастью, обнаружила вход в ванную комнату. Происхождение непонятной двери, стоявшей в главной комнате, сразу перестало быть загадкой – она должна была закрывать уборную. Хотя... похоже, она никому ничего не была должна.
Что приятно удивило Беллу, так это состояние ванной – она просто была упреком всей остальной квартире: новая сантехника и чистый кафельный пол радовали глаз, пусть и подбитый. 
Свон подошла к умывальнику и наконец смогла ополоснуть свое многострадальное лицо прохладной водой, смывая с себя засохшую кровь. Когда она набрала воды в рот, желая избавиться от противного привкуса, то почувствовала резкую боль и тут же все выплюнула.

– Какого... – прошептала Белла и стала ощупывать языком больное место.
Что-то было не так... Зуб. Там должен был быть зуб. А теперь нет.
– М-м.. – простонала она.
Свон почему-то очень захотелось плакать – как она могла не заметить, когда выплюнула зуб? Это вообще возможно? И что теперь? Придется идти к стоматологу? Только не это…
Белла понимала: это самая глупая мысль, которая могла прийти ей в голову. Бояться зубного врача, после того как чудом остался жив – сложно придумать что-нибудь нелепее…
Но, даже понимание всей глупости своего страха не остановило Беллу, и слезы, которые мигом навернулись у девушки на глаза, потекли по щекам.
Выбитый зуб был той самой последней крупинкой, благодаря которой чаша весов переполнилась и позволила вылиться всему, что было пережито Свон за последние несколько часов.
Она склонилась над рукомойником и тихо заплакала, слушая шум бегущей воды, пока не почувствовала, что ее ноги слабеют и она начинает оседать на пол.
– Поймал, – послышался негромкий знакомый голос, в то время как сильные руки Эдварда подхватили Беллу, уберегая от падения. Она была настолько погружена в свое горе по поводу выбитого зуба и предстоящего похода к стоматологу, что даже не испугалась неожиданного появления Эдварда.
Мейсен, взглянув в ее немного опухшее, местами заметно посиневшее лицо, заметил, что она шмыгает носом и слизывает слезы с губ.
Картина, конечно, была не для слабонервных – особенно учитывая то, каким красивым личиком обладала Белла и что стало с ней теперь – парень только вздохнул с облегчением вспомнив, что в этой квартире нет зеркал.
– Он выбил мне зуб, – промямлила Белла и заплакала еще сильнее.
Эдвард нахмурился: он не понимал, почему можно так расстроиться из-за зуба? По его мнению, у них проблемы были посерьезнее, чем какой-то там жалкий выбитый зуб. Но Свон плакала так искренне, так по-детски, что он почти проникся состраданием к ее потере.
– Покажи, – устало сказал он, поудобнее перехватывая ее, все еще находившуюся в его руках.
Белла сразу перестала плакать.
– Что покажи? – хмуро спросила она.
– Зуб покажи.
Белла взглянула на него, как на извращенца и, скривившись и еще раз шмыгнув носом, пробормотала:
– Не покажу, – ей вдруг стало не по себе, когда она представила, как Эдвард будет осматривать ее рот.
Было в этом что-то...неправильное.
Мейсен только усмехнулся, глядя на обиженное лицо Свон.
Свон... Ему еще долго придется привыкать к этой ее фамилии. Роуз ему нравилось больше.
– Пойдем-ка, я тебя уложу, – примирительно проговорил он и направился в коридор.
– Нет, подожди, – запротестовала Белла, и Эдвард остановился на месте. – Мне нужно в туалет.
Сказав последние слова, Свон почувствовала, что смутилась.
Да что за черт? Почему она, как размазня?
Белла поймала себя на мысли, что вообще как-то странно себя чувствует.
– Тебе помочь? – без тени издевки спросил Мейсен, аккуратно ставя ее на пол.
Белла снова одарила его убийственным взглядом исподлобья и наигранно пораженно ответила:
– Я, конечно, понимаю, что ты меня ненавидишь, но чтобы настолько...
Мейсен только закатил глаза и вышел из ванной, направляясь в комнату. Он еле передвигал ноги, мечтая только об одном: лечь и уснуть. Эдвард прекрасно понимал, что нужно было обмозговать, что делать дальше, но у него просто не было сил, а тут еще Белла со своими слезами...
Только его голова опустилась на подушку, и он прикрыл глаза, как возле него раздался негромкий голос Свон.
– А здесь есть зеркало?
– Нет, – не открывая глаз, ответил Мейсен.
– А можно его где-нибудь взять? – уже немного громче спросила она, и Эдвард почувствовал, как под ее весом рядом с ним прогибается диван.
– Не стоит, – не подума,в ответил он и усмехнулся.
– Ччто? – шепотом спросила Белла, и в ее голосе было столько испуга, что это заставило Мейсена открыть глаза.
Девушка сидела рядом с ним и смотрела на него такими большими и несчастными глазами, что по ней было видно: еще чуть-чуть – и снова будут слезы.
Только не это.
– Я не... – начал оправдываться он, но не успел.
– Все так плохо? – безнадежно спросила Белла, касаясь тонкими пальцами своего лица. Только в тот момент у нее возникла мысль, что могло стать с ее лицом после такого удара. От этого стало еще страшнее, чем от мысли о стоматологе.
Белла никогда не была помешана на своей внешности, но также она всегда знала, что достаточно симпатична. Пусть не красива, но уж точно не уродлива.
У Свон никогда не было особенного желания вертеться перед зеркалом, как это делали ее сверстницы, но теперь, зеркало было просто необходимо. Она даже боялась себе представить, насколько «прекрасный» вид открывается Эдварду – от этого стало еще более не по себе.
– Белла, – Эдвард сел на диване и потянулся к ней, чтобы успокоить, но она отпрянула.
– Что? – раздраженно спросила она, чувствуя, как слезы снова начинают скапливаться в глазах, - Я – Квазимодо? Да?
– Нет, – тихо, но уже теряя терпение, ответил Мейсен. – Не Квазимодо.
– Квазимодо! – топнула ногой Белла и разрыдалась от души, вытирая ладонью нос.
Минут пять Эдвард молча сидел и пялился на Беллу, думая о том, а не обознался ли он, погружая ее в автомобиль? Может, ее подменили, когда он отвернулся?
Такой он ее еще не видел...
– Я Квазимодоооо... – пропищала Белла и взяла новый аккорд в рыданиях, закрывая лицо руками.
В этот момент Мейсена осенило.
– У тебя истерика, – заключил он, спокойно глядя Свон.
– Что? – прервалась она и взглянула покрасневшими глазами на сонное лицо Эдварда.
– Истерика. Белла, честное слово, я бы надавал тебе по щекам, чтобы привести в чувство, но на тебе же живого места нет, – усмехнулся он и немного нахмурился, думая о том, сколько времени пройдет, прежде чем синяки сойдут с лица Беллы.
– Я, по-твоему, истеричка? – тоненьким обиженным голосом спросила Свон, уже готовая к новому потоку слез.
– О-о... – устало выдохнул Эдвард и снова упал на спину, потирая переносицу пальцами. Он никогда, никогда за свою жизнь не задавал этот вопрос, даже когда ему было совсем тяжко. Сейчас же он просто не смог его сдержать, тихо пробормотав под нос: – За что мне это?
Услышав очередной всхлип, Мейсен зарычал и, подскочив на диване, сгреб Беллу в охапку и снова лег, прижимая ее к себе, желая только одного: тишины.
Свон, к удивлению Эдварда, не стала вырываться, а наоборот, притихла, уткнувшись мокрым носом в его плечо.
Довольный этим результатом, он вздохнул и прошептал, перед тем, как начать проваливаться в сон:
– Ты очень красивая, Белла.
Белла ничего не ответила – просто перестала плакать, хотя ей все еще хотелось. Но то тепло, что исходило от Мейсена, которое обволакивало ее, действовало как успокоительное. Еще пару раз всхлипнув, Свон подняла руки и обхватила уже крепко спящего Эдварда, теснее прижимаясь к нему и закрывая глаза, медленно проваливаясь в сон под звук ровно бьющегося сердца.
Проснулась Белла оттого, что почувствовала, как кто-то гладит ее по волосам. Несколько раз быстро моргнув, прогоняя сон, она увидела ворот рубашки Эдварда в паре сантиметров от своих глаз.
Не торопясь, она отодвинулась и взглянула Мейсену в лицо.
– Привет, – тихо пробормотала она, глядя как его губы растягивает легкая улыбка.
– Привет, плакса, – усмехнулся Эдвард, не прекращая перебирать пальцами ее волосы.
Белла сначала нахмурилась, не понимая, почему это он ее так назвал, но потом воспоминание о ее слегка неадекватном поведении обрушились на нее, заставив удивленно выдохнуть и опустить взгляд. Она почувствовала, как ее щеки заливает румянец под тихий смех Эдварда.
– Ну как, полегче? – посмеиваясь, спросил он.
Свон сначала открыла рот, чтобы сказать: «Да, все прекрасно!», но потом решила все-таки прислушаться к себе. После сна ей и, вправду, стало немного легче не в плане физическом – голова все еще болела и тошнота никуда не пропала, – но в плане эмоциональном, определенно, она чувствовала себя увереннее.
– Ну... – слегка усмехнулась она, – не знаю, как насчет легче, но адекватнее – это точно.
Они оба тихо рассмеялись.
– Эдвард, извини меня, за... – начала Белла, обнаруживая для себя, что все еще обнимает Мейсена. Ее даже не удивило, что желание убрать от него руки, даже не намекнуло о себе, – за этот... концерт, – прошептала она и прижалась той щекой, что меньше болела, к твердой мужской груди. – Честно – я не знаю, что это было, – скорее для себя сказала Белла действительно, не понимая, как нечто подобное могло произойти с ней. На ее памяти таких истерик с ней не случалось, хотя раньше она и не была на волосок от смерти. Но даже это обстоятельство мало утешало Свон – ей было стыдно за свое поведение...
Эдвард рассмеялся и ответил:
– А я-то думал, ты хочешь извиниться за то, что водила меня за нос как идиота.
Смысл его слов не сразу дошел до Беллы, но когда все-таки сделал это, она резко отпрянула и с до боли знакомым Эдварду скептическим выражением лица парировала:
– Только после того, как ты извинишься за мое похищение.
Мейсен сощурил глаза и несколько секунд молча смотрел на Беллу, чувствуя, как ее ладошки тихонечко, скорее всего, неосознанно передвигаются по его спине, мешая придумать что-то колкое в ответ.
– Туше, – негромко ответил он, ухмыляясь.
Определенно, язвительная Белла ему нравится больше.
Она довольно хмыкнула и легла обратно, позволяя себе поглубже вдохнуть теплый запах Мейсена.
– А сколько мы проспали? – невнятно спросила она, заглушаемая одеждой Эдварда.
– М-м... часа четыре, наверное, – задумчиво ответил он, понимая, что и сам точно не знает, который сейчас час и даже, наверное, день.
После того, как ему удалось довольно-таки выгодно сплавить свою машину, о которой он еще долго будет вспоминать с тяжелым вздохом, Мейсену пришлось добираться окольными путями до этой квартирки, что заняло немало времени. Он прекрасно понимал, что охота на него уже началась – даже если Уйли был вне закона, людей у него было предостаточно в любом случае, а то, как они действовали, Эдвард знал не понаслышке. Теперь ему казалось, что даже прогулка по улицам Нью-Йорка была небезопасной, хотя он и понимал, что до Бруклина они доберутся не скоро – никто не подумает искать его здесь. По крайней мере, он надеялся на это.
И в этой спешке с постоянным оглядыванием Мейсен совершенно потерял счет времени – очень уж насыщенными были последние дни. Он даже не успел подумать, какие ощущения у него возникают оттого, что он кинул Сэма ради девчонки–полицейского. Ради Беллы.
Хотя что тут думать? Что сделано, то сделано. Да и... вряд ли могло быть иначе. Эдвард еще не понял почему, но был в этом уверен.
Белла же, учитывая то, что примерно сутки она находилась либо в неадекватном, либо вообще в бессознательном состоянии, не имела ни малейшего понятия даже о том, какое было время суток. Но она прекрасно понимала, что тех часов, пока она спала в обнимку с Мейсеном, хватило бы Джейкобу или Эммету, чтобы добраться до передатчика и связаться с ней. А поскольку этого не произошло, в ее душу стали закрадываться сомнения – все ли у них в порядке? Конечно, дело могло быть и в самом жучке. После такого сокрушительного удара он мог преспокойно приказать долго жить – и это было бы наилучшим вариантом. Но ведь могло случиться и так, что что-то пошло не так, что-то случилось при захвате – Свон смутно помнила, что слышала выстрелы.
Она нервно сглотнула, почувствовав, как страх за любимых людей начинает расползаться по ней, снова вызывая головокружение. Белла отодвинулась от Эдварда, касаясь слабой рукой лба.
– Что? Плохо? – обеспокоенно спросил Мейсен, глядя на то, как и без того бледное, а местами синее лицо Свон потеряло хоть какой-то намек на присутствие крови в ее теле. Она стала белая как мел.
– Все хорошо, – тихо ответила она, пытаясь быть убедительной не только для Эдварда, но и для самой себя.
– Надо бы дока найти, – задумчиво пробормотал Мейсен, садясь возле Беллы и закутывая ее в плед, который никак не мог заменить ей его тепло, – Я сейчас.
Он слез с дивана и направился в коридор. Свон только захотелось попросить его не уходить, но он уже успел вернуться в комнату с пакетами в руках.
– Тебе надо поесть, – усмехнувшись, сказал Эдвард, подвигая единственный стул ближе к дивану и усаживаясь на него.
Из пакета он достал сыр, хлеб, бутылку воды и фрукты. Мейсен, определенно, не был тем человеком, который знал, какими продуктами нужно закупаться, чтобы накормить голодную избитую женщину. Сам он обычно ел в ресторанах или заказывал уже готовую еду на дом. Конечно, когда он был подростком, ему приходилось питаться, чем придется, но и тогда он не задумывался над тем, что и как он ест.
Белла взглянула на продукты и потянулась к банану. Есть ей не хотелось, но сил не было совершенно, и она решила, что хоть чем-то надо подкрепиться.
Откусив кусочек мякоти и стараясь при этом не попадать на ранку, где еще недавно был зуб, Белла тяжело вздохнула.
– Ну, как? – спросил Мейсен, привлекая к себе внимание Свон и вырывая из тяжелых раздумий.
Только взглянув на него, девушка поняла, что он все это время наблюдал за тем, как она ест.
– М-м... Хорошо, спасибо... – немного смущенно ответила она, откусывая еще кусочек банана. Белле было тяжело привыкнуть к своему беспомощному состоянию.
Эдвард кивнул и только после ее ответа взял себе что-то из еды.
– Эдвард, а ты не знаешь... во время захвата... там кто-нибудь пострадал? – не глядя на него, спросила Свон. 
Мейсен усмехнулся, качая головой.
– Нет, знаешь, я как-то был немного занят, – он отпил воды из бутылки и, изогнув одну бровь, взглянул на Беллу, молча давая ей понять, что она задает идиотские вопросы.
– Ну да, – еле слышно согласилась она, разглядывая свои пальцы, – А... а почему ты не оставил меня?
Эдвард удивленно взглянул на Свон и пересел на диван, кладя одну руку с другой стороны от нее.
– Оставил? Как ты это представляешь себе, Белла? «Здравствуйте, вот ваша девушка, господа полицейские, а мне пора?» Ты полагаешь, они отпустили бы меня? – чуть усмехаясь, сказал Мейсен, наблюдая за Свон, все еще не решавшейся взглянуть на него.
– Ну, ты же мог просто оставить меня там и скрыться, – предположила она.
– Нет, Белла, не мог. Если бы я не сказал, что займусь тобой, то тебя или пристрелили бы там же, или бы тебя забрал Эмбри. А это... Поверь, лучше быть пристреленным, – голос Мейсена помрачнел, как только он представил, что Белла могла оказаться в руках этого психа.
Девушка подняла глаза на него и встретилась с ним взглядом.
– Спасибо, – тихо сказала она, на что Эдвард только слегка улыбнулся.
После нескольких минут молчания, Белла снова спросила:
– А почему бы тебе не отправить меня к моим, а самому сказать, что ты... разобрался со мной?
Мейсен снова нахмурился. Ему стало неприятно от того, что Белла так настойчиво упоминает о том, чтобы вернуться к своим. Это как-то резануло его, хотя он и понимал, что для нее так будет лучше, но...
– Сказать, что я убил тебя, не получится, – невесело усмехнулся он, – потому что Уйли верит только своим глазам, знаешь ли... вещественным доказательствам.
– Что, головы требует, что ли? – хохотнула Белла, но когда Эдвард ухмыльнулся и отвел глаза, улыбка с лица Свон слетела моментально. – Серьезно? – негромко спросила она.
– Не обязательно голову, но ты мыслишь в правильном направлении, – спокойно ответил Мейсен.
Белла вылупилась на него и открыла рот. Прямо Чикаго 30-х годов!
– А ты... – начала она.
– Я, – перебил ее Эдвард, – никому головы не отрезал, если тебя это интересует, – глядя ей в глаза, сказал он.
Мейсен не врал – зверствовать ему не приходилось. Он чаще исполнял административную работу, ведь у Уйли было очень много «белого» бизнеса, который сейчас, должно быть, уже пытается арестовать полиция. Правда, поначалу Эдвард очень часто ездил на разборки: поставить кого-то на место, показать, кто хозяин положения. Несколько раз приходилось присутствовать при убийствах на разборках, но принимать активное участие – никогда. За исключением одного случая... но тому парню просто не нужно было кидаться на Мейсена с ножом. Это было его ошибкой.
А в качестве чистильщиков у Сэма была отдельная, привилегированная когорта людей, которые были к нему намного ближе, чем Мейсен. Эмбри был одним из них.
– Хорошо, – облегченно выдохнула Свон, чувствуя, что после слов Эдварда ей стало легче дышать. – А теперь что – они ищут тебя?
– Нас, Белла. Они ищут нас. И не только они – полиция тоже. Началась игра «кто первым достанет Эдварда и Беллу», – усмехнулся Мейсен и снова отвернулся, удивленно взглянув на дверь, приставленную к стене.
– Значит, – Белла запустила свои пальцы в волосы, но провести по ним не удалось – казалось, их кто-то завязал в морской узел, – мы в полном дерьме, – заключила она.
– Я да, ты нет, – покачал головой Эдвард и улыбнулся. – Мои меня ищут, чтобы прикончить, твои меня ищут, чтобы посадить. А тебя хоть кто-то хочет спасти. От меня, – на последних словах он усмехнулся и опустил глаза.
Белла смотрела на его красивое усталое лицо и с каждой секундой все больше понимала, насколько Эдвард одинок. Насколько одинок человек, который ради нее, ради ее спасения рисковал и рискует до сих пор своей жизнью. Насколько одинок человек, который не безразличен ей, что отрицать было просто глупо.
– Но ты знаешь, – немного нахмурившись, будто не желая говорить эти слова, продолжил Мейсен, – тебе и, правда, будет лучше со своими. Там же есть программы защиты свидетелей или еще какое-то дерьмо. Так что…
– Нет, – тихо, но твердо прервала его Свон, садясь немного резко, что вызвало легкое головокружение, от чего она схватилась за плечо Эдварда. – Я буду с тобой.
Мейсен пытался, но не смог сдержать улыбки, которая появилась на его губах. Он смотрел в лицо Беллы, которое казалось ему совсем детским в этот момент – в момент, когда она сказала, что не бросит его.
Заметив его улыбку и то, как он рассматривает ее лицо, Белла расстроенно вздохнула и прикоснулась к своей щеке.
– Что, правда, все так плохо? – грустно спросила она.
Мейсен только удивленно поднял брови и рассмеялся.
– Нет Белла, ты очень красивая. Все пройдет, – с улыбкой ответил он и, наклонившись, оставил мягкий поцелуй на разбитых губах девушки.
Белла вздохнула и не сдержала легкий стон, когда Эдвард отстранился.
– Больно? – тихо спросил он, большим пальцем касаясь ее подбородка.
– Нет, – прошептала она, не открывая глаз, – поцелуй меня еще, пожалуйста.
Свон прекрасно знала, что могла и сама его поцеловать и что вряд ли Мейсен бы отстранился, но ей остро захотелось почувствовать, что это он ее целует. Сам.
Она ощутила, как он приблизился к ней и с улыбкой ответил:
– Тебе не надо об этом просить.
Когда его настойчивые и нежные губы снова коснулись ее рта, то все мысли из головы Беллы улетучились. Она решила, что обязательно подумает, как помочь Эдварду и себе, но только чуть позже...
Мейсен целовал ее аккуратно, стараясь не причинить боли, хотя ему очень хотелось углубить поцелуй, коснуться ее щеки, прижать к себе... Но вместо этого он снова отстранился, стараясь держать себя в руках.
Взглянув на немного растерянную после поцелуя Беллу, он усмехнулся, в очередной раз убеждаясь, что поступил правильно – все это стоило того, чтобы увидеть подобное выражение на ее лице. Очень красивом лице, не смотря на синяки и ссадины.
– Давай-ка я тебе телевизор подключу, – улыбнулся он, глядя как Белла пытается справиться с участившимся дыханием.
– Думаешь, он работает? – скептически отозвалась она, снова укладываясь на подушку и глядя, как Эдвард подходит к телевизору с видом неандертальца, увидевшего машину времени.
– Сейчас выясним, – пожал плечами он и стал искать вилку, что вызвало легкий смешок у Свон.
Телевизор был совсем не плохой идеей – это был единственный способ узнать хоть какие-то новости. Белла прекрасно знала, с какими каналами сотрудничает их отделение, так что если операция рассекречена, то шанс быть более или менее в курсе событий возрастал. Но что больше всего заботило Беллу – это Эммет и Джейкоб.
Главное, чтобы с ними все было хорошо. На остальное она найдет силы.

Глава седьмая. "Все, что остается..." ч.3.

Несколько секунд Белла просто пялилась широко распахнутыми глазами в сторону входной двери – казалось, она должна была разлететься на куски от той силы, с которой в нее стучали.
Свон резко вздохнула, вылезла из теплой воды и, стараясь создать как можно меньше шума, натянула на себя джинсы и старую майку, не заботясь о том, чтобы поискать, чем бы вытереться.
Пока одежда неприятно прилипала к мокрому телу, а вода стекала с волос, капая на плечи и руки, Белла на цыпочках прошла по коридору в комнату. Она огляделась и взяла в руки стул, крепко сжимая его ножки – другого предмета, более подходящего для хоть какой-либо защиты, в квартире просто не было.
– Эдвард, твою мать! Открывай, я знаю, что ты здесь! – прозвучал за дверью рассерженный мужской голос.
Белла нахмурилась, прижимаясь спиной к стене возле дверного проема, ведущего в комнату. Тот, кто сейчас так отчаянно пытался уничтожить единственную дверь в их с Мейсеном убежище, так или иначе, знал Эдварда. Конечно, если бы это были люди Уйли или, что еще менее вероятно, полиция, никто бы из них не стал так ломиться в дверь – ее бы просто снесли или вскрыли замок. Но уж точно не стали бы бить кулаками с криками: «Эй, Эдвард, мы пришли по твою душу!».
Это было понятно с первой секунды, как раздался стук, и Белла почувствовала себя параноиком, поскольку сразу же ощутила угрозу, но винить себя в этом не могла – любой бы стал таким на ее месте.
Немного облегченно вздохнув, Свон, однако, еще крепче сжала стул в своих руках, продолжая слушать недовольные крики за дверью. Даже если это был просто знакомый Мейсена – где были гарантии, что ему можно доверять? Белла устало покачала головой – впервые в жизни она чувствовала себя так, будто весь мир ополчился против нее.
Спустя несколько минут бессмысленный стук в дверь прекратился, и некто столь настойчивый, что-то непонятно бурча себе под нос, отдалился от двери.
Еще некоторое время, простояв в такой же позе, прислушиваясь, Белла наконец опустила стул на место, но сделала это крайне осторожно, чтобы не шуметь. Она поймала себя на том, что даже дышать пыталась беззвучно.
Она сползла по стене, в которую была безжалостно вжата ее спина, и села прямо на пол, только теперь ощущая, как противно прикасается к ней влажная одежда и как начинает успокаиваться ее бешено колотившееся сердце.
Прижав к себе ноги, Свон уткнулась лбом в колени и, закрыв глаза, попыталась сосредоточиться на обдумывании одной насущной проблемы, к решению которой она так и не подошла. Так не могло дальше продолжаться: вздрагивать от каждого шороха, хвататься за мебель, находиться в подвешенном состоянии – это неприемлемо, неправильно.
И, определенно, неправильно думать о том, как Белла целовала Эдварда, о том, как он отвечал на ее прикосновения, вместо того, чтобы посвятить хотя бы час размышлениям на тему «как бы это нам выбраться из всего этого дурдома».
Свон ухмыльнулась, подумав, что Мейсен странно на нее влияет, если так можно назвать лишение здравого рассудка.
Белла уже решила, что Эдварду необходимо нечто такое, что позволит ему встать в программу защиты свидетелей. Ну или хотя бы получить самый маленький срок.
При последней мысли Свон невольно скривилась и сделала это не только потому, что не хотела видеть Мейсена за решеткой. Но и потому, что она прекрасно представляла его реакцию на подобное предложение: «Эдвард, а давай сделаем так, что ты сядешь, лет так на пять? Зато выйдешь честным человеком!». Белла усмехнулась, представив его лицо.
Подобная мысль была просто смехотворна – Мейсен не согласится никогда и ни за что.
Если он спас Беллу, это еще не значит, что он готов пожертвовать своей свободой, и Свон отчетливо это понимала.
Но еще она понимала, что, скорее всего, так и будет: ему светит заключение, по крайней мере, шанс на такой исход был достаточно велик. Не самая светлая перспектива оказаться в тюрьме, пусть и ненадолго. Но это лучше, чем скрываться, бежать и оглядываться всю жизнь. Такого она для Эдварда не желала – Белла была ему должна и хотела отплатить монетой не меньшей ценности. Она тоже хотела спасти Эдварду жизнь. Если не от смерти, то хотя бы от существования в страхе. Дать ему шанс на нормальное человеческое счастье, которого у него не было никогда.
Даже если… даже если придется пойти против его воли.
Свон с силой сжала кулаки, осознав, на что она готова пойти ради этого. Черт, если будет надо, она будет ему лгать – в лицо, с распахнутыми глазами, обещая, что все будет хорошо. Да, Белла готова была сделать это, лишь бы вытащить Эдварда. Это все, что ей остается…
Она запустила пальцы в свои все еще влажные волосы и со вздохом сжала их, чувствуя легкую боль.
– Эй, тебе плохо? – раздался беспокойный знакомый голос, и Белла почувствовала прикосновение к своей руке, которое показалось обжигающим – ее кожа была почти холодной из-за воды.
Свон вздрогнула от неожиданности, но почему-то не испугалась, а только подняла голову и взглянула на Эдварда, присевшего рядом с ней на корточки.
– Я просто думаю, – негромко сказала она, уже начиная чувствовать себя виноватой из-за принятого ею решения, и ей страшно захотелось отвести глаза в сторону.
– Это обязательно делать на полу? – усмехнулся Мейсен и, беря Беллу за руки, встал, поднимая ее за собой.
– Слушай! – встрепенулась Свон, не понимая, как она могла забыть об их визитере. – К нам кто-то приходил!
Эдвард сразу нахмурился и несколько раз перевел взгляд с Беллы на входную дверь и обратно.
– Ты уверена? Может, ошиблись? – спросил он.
– Ну, - усмехнулась Свон, – судя по тому, что парень звал тебя по имени и несколько раз нелестно отозвался о твоей матери – вряд ли.
– По имени? – переспросил Мейсен, отходя от Беллы и приближаясь к окну. Он выглянул на улицу как профессиональный стрелок – не слишком близко к стеклу, двигаясь размеренно – будто его могли засечь.
– Да. Какой-то парень, – ответила Белла, присаживаясь на диван. – Судя по голосу, – молодой, – добавила она, пожимая плечами. – Кто это может быть? Как думаешь?
Эдвард ответил не сразу, все так же пытаясь что-то высмотреть в окне, но затем повернулся к Белле и изобразил улыбку на своем лице, которую при всем желании нельзя было принять за искреннюю.
– Это, должно быть, Эрик. Он единственный знает про эту квартиру. И только он может поминать мою мифическую мать,– ухмыльнулся Мейсен, но при этом Белле совсем не показалось, что ему весело.
– Эрик? Твой друг?
– Друг? – переспросил Эдвард, как будто пытался дать себе больше времени для раздумий. – Ну можно и так сказать, – наконец выдавил он, подходя к пакетам, что принес с собой.
– И… ему можно доверять? – негромко поинтересовалась Свон, все так же наблюдая за переменами в лице Эдварда, который казался ей теперь еще более напряженным, чем в тот момент, когда стоял у окна.
– Не знаю, – спокойно ответил Мейсен, о чем-то размышляя и доставая маленькую коробочку из пакета, бездумно глядя на нее. – Не знаю, - негромко повторил он.
Еще несколько секунд он смотрел на свои руки, в которых крутил картонную упаковку, а Белла смотрела на него, пытаясь понять, о чем он думает.
– Это твое лекарство, – пробормотал Эдвард и слегка подбросил коробочку, пасуя Белле.
Она подхватила таблетки, не отрывая взгляда от Эдварда.
– О чем ты думаешь? – напрямую спросила она, и Мейсен наконец-то перевел свой отсутствующий взгляд на нее.
– Я думаю, – вздохнул он и, подойдя, сел рядом со Свон, по дороге поднимая бутылку с водой. – Что Эрик может нам кое в чем помочь.
Эдвард забрал коробочку у Беллы из рук и распаковал лекарство.
– В чем помочь? – спросила Белла, совершенно не обращая внимания на его действия.
– Ну, мне… то есть нам, нужны деньги, – усмехнулся он и вытащил две таблетки из блистера. – И они есть. Но они у меня дома, а я, сама понимаешь, свободно заявиться туда не могу, – Эдвард протянул Свон таблетки, и та автоматически взяла их в ладонь. – Пей.
Белла, все так же глядя на Эдварда и немного хмурясь, забросила таблетки себе в рот и запила их водой, которую ей протянул Мейсен.
Она понимала, что деньги нужны, но речь, явно, шла не о карманных деньгах. А если Эдвард решил воспользоваться своими сбережениями, значит, у него уже был какой-то план. В отличие от Беллы.
Прекрасно Белла. Настоящий профессионал.
– Что ты задумал? – спросила она, допив воду до конца.
Эдвард усмехнулся и посмотрел перед собой.
– Нам надо уехать из города, – спокойно начал он. – И есть две проблемы: копы, которые наверняка рыщут на всех выездах, и деньги, которые… ну, которые нужны. Деньги у меня есть, только добраться до них я не могу. А вот Эрик – очень даже может.
Мейсен снова взглянул на Беллу, по лицу которой сложно было понять, какие эмоции она сейчас испытывает – это было нечто среднее между удивлением, замешательством и недовольством.
Конечно, план Мейсена не блистал точностью и продуманностью деталей. Но это было, по крайней мере, хоть какое-то направление, в котором можно было начать двигаться. Все лучше, чем сидеть в этой каморке в ожидании незваных гостей и слушать, как за окном ветер гоняет жестяные банки, вывалившиеся из ближайшего заваленного мусорного бака.
– Но ты забыл, – нервно сглотнув начала Белла. – Есть еще одна проблема: Сэм Уйли. Когда этот твой Эрик постучался в дверь, я думала, что это кто-то из его людей. И знаешь, мне стало страшно, – негромко пробормотала Белла.
Ей действительно не нравилась вся эта идея с побегом. И даже не потому, что это было опасно в первую очередь для Эдварда – ее хотя бы не хотели поймать полицейские – но и потому, что это шло вразрез с ее собственными планами – вытащить Эдварда из этой его жизни.
Мейсен рассмеялся и положил руку на плечо Свон, обнимая и притягивая ее к себе.
– Не бойся, маленькая Белла, – поддразнил он, и его теплое дыхание коснулась ее щеки. – У меня есть одно преимущество. Я-то знаю, где сейчас Сэм, а вот он понятия не имеет, где я, – подмигнул Белле Эдвард, но через секунду его лицо стало серьезным. – Правда, это ненадолго. Так что, тебе лучше пить свои таблетки, чтобы мы могли уже двигаться.
Снова улыбнувшись, Мейсен чуть крепче притянул к себе Свон, которая, казалось, в каком-то ступоре.
– Ты вся мокрая, – только теперь обратив внимание, насколько влажной была одежда Беллы, Эдвард удивленно поднял брови и, отпустив плечо девушки, встал с дивана и направился к пакетам.
Свон продолжала пялиться на Эдварда – у нее перед глазами осталась только картинка – все звуки стерлись и не доходили до ее сознания, а в голове звучало лишь: «Я-то знаю, где сейчас Сэм…».
– Что ты сказал? – негромко переспросила она.
– Я говорю – ты вся мокрая. Держи – переоденешься, – ответил Мейсен и протянул ей какой-то сверток, но Белла даже не заметила этого и подскочила с дивана по направлению к Эдварду. Ее немного повело, и она схватилась за его плечи, чтобы удержаться на месте.
Мейсен обеспокоенно взглянул на нее – в тот момент Свон выглядела как какой-нибудь фанатик: на лице нездорово – радостное выражение, а в глазах – пугающий блеск.
Может, Карлайл и, правда, что-то напутал…
– Это же эврика! – прошептала она.
– Какая эврика? – непонимающе спросил Эдвард и, собравшись с мыслями, поднял свободную руку, чтобы поддержать Свон за локоть.
– Ты сказал, что знаешь, где Сэм! – широко улыбнулась она.
– Ну я могу предполагать, – пожал плечами Мейсен, все еще не понимая, почему эта новость вызвала у Беллы такой восторг. – А что?
– А то! – Свон вскинула руки, в радостном жесте. – Я знаю, что мы будем делать! Мы возьмем Сэма! Гениально! – радостно затараторила она.
– Подожди, – остановил ее Эдвард, немного нахмурившись. – Возьмем? Что ты… – он запнулся, и его брови взлетели вверх, пока он пораженно смотрел на радостную Беллу.
– Нет, – не веря собственным ушам, тихо сказал он. – Нет, нет, нет, – уже громче запротестовав, Мейсен закачал головой, ухмыляясь. Идея Беллы казалась ему полным бредом.
– Не нет, а да, – возмущенно ответила Белла, глядя на растерянное выражение лица Эдварда.
– Ты сбрендила? – голосом, на два тона выше обычного воскликнул он. – С таким же успехом можно пустить друг другу пулю в лоб! Это даже будет лучше – быстрее и безболезненнее!
Свон ожидала приблизительно такой реакции, поэтому сильно не удивилась, а только сжала руки в кулаки, готовясь к трудному и нудному процессу под названием «убеждение Эдварда Мейсена».
– Послушай, но ведь мы можем соединиться с моими друзьями! Джейкоб и Э..
– Ты точно свихнулась! – Эдвард уже откровенно кричал. – Если ты думаешь, что я сплю и вижу, как бы оказаться за решеткой – ты ошибаешься!
Мейсен одернул руку и отошел от Беллы. Он так разозлился, что лицо его приобрело красноватый оттенок – такого Свон еще не видела.
– Да почему за решетку? Если ты поможешь нам с Уйли, то пойдешь как свидетель! Эдвард! – точно так же громко ответила Белла, делая шаг к Мейсену.
– Ты в этом так уверена, да? – скептически скривился он и покачал головой.
Белла не была уверена, но сказать это вслух – поставить крест на своей попытке его переубедить.
– Конечно! Я, Джейкоб и Эммет – мы будем на твоей стороне! Да я…
– Ты будешь на моей стороне? – перебил ее Эдвард, горько усмехаясь.
Свон секунду помедлила, прежде чем ответить – она не могла поверить, что он сомневался в этом, хотя все было вполне логично – приводилось ли Мейсену доверять хоть кому-нибудь в своей жизни? И даже если не доверял Белле – правильно делал. С первой секунды она делала только одно – притворялась, пусть и по уважительной причине. И она продолжала это делать и сейчас.
Но в одном Белла была честна и перед Эдвардом, и перед собой – она очень хотела ему помочь, несмотря на то, что это прозвучало бы как дурная шутка всего несколько дней назад.
– Конечно, Эдвард, – ответила она, глядя прямо ему в глаза, – я уже на твоей стороне.
Мейсен нахмурился, глядя на нее, и на его лице отображалась борьба, которая бушевала в нем, не давая логически мыслить.
Сотрудничать с полицией? Это казалось таким же безумием, как добровольная встреча с Уйли. Кто-кто, а Мейсен знал, что Сэм не прощает подобных промахов. Но и полиция тоже – не лучшая альтернатива.
«Я уже на твоей стороне…» Эдвард удивился тому, насколько приятно ему было услышать эти слова от Беллы. И еще больше он удивился тому, что верил им. Но утверждение, что ее дружки-полицейские встанут на его сторону, выглядело более чем сомнительно.
– Белла, ты на моей стороне, – уже тише сказал он, – и… я верю тебе. Но все остальные… Нет, мы…
– Эдвард! – перебила его Белла и, сделав еще шаг, коснулась рукой его груди. Она почувствовала, что он начал колебаться, и хваталась за эту нерешительность как за соломинку. – Послушай, ведь нам ничего не остается!
– Я уже сказал, что нам остается, – негромко, но твердо заявил Мейсен, не отрывая глаз от Свон, чувствуя, как ее маленькая ладошка начинает сжимать его рубашку в кулачок. – Мы уедем…
– И что? – не выдержав, фыркнула Белла, дернув Эдварда на себя. – Что нас ждет? Куда мы поедем? Все время оглядываться? И… – немного замявшись, она нахмурилась, – кем мы там будем? Друг другу? М-м? – спросила она, почти не слышно.
Мейсен не ожидал такого вопроса. Он вообще об этом не думал.
Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но снова захлопнул его, озадаченно глядя на выжидающее лицо Беллы.
Она стояла и молча и ждала его ответа. Этот вопрос, который пришел ей на ум совершенно неожиданно, теперь казался закономерным, правильным. На что рассчитывал Эдвард, когда предлагал ей бежать в никуда? Они ведь даже не знают, кто они друг для друга…
Да и являются ли они кем-то?
От молчания Мейсена Свон стало не по себе. Чем дальше, тем гуще становилась тишина, окружавшая их, тем тяжелее становилось ожидание, тем почему-то тревожнее стучало сердце Беллы…
Эдвард долго и пристально смотрел ей в глаза, в которых все четче читалось волнение…
– Мы… – начал он и поднял руки, чтобы еле слышно, почти не осязаемо, коснуться лица Беллы, – ты… ты будешь моей. Мы будем вместе, – проговорил Мейсен, и его голос звенел, как натянутая струна, грозившая вот-вот порваться.
Свон даже показалось, что его начало трясти от напряжения, которое он испытывал в тот момент.
«Ты будешь моей»... Белла никак не могла понять, почему ей стало так тяжело дышать, будто кто-то взял и вытянул весь кислород из этой маленькой комнаты, где сейчас решалась судьба двух человек – ее и его.
– Я… – она не знала, что сказать, пока смотрела в глаза Эдварду… такие неправдоподобно зеленые глаза. Единственное, что было для нее ясно – нестерпимое желание обнять его, защитить, показать, какого это – быть счастливым.
– Эдвард… – сделав усилие над собой, Белла собрала волю в кулак, пытаясь довести дело до конца, – я… мы будем вместе. Но как жить? В бегах? Ведь у меня… родные, – вздохнула Свон и увидела, как исказилось лицо Эдварда – словно от удара.
Он прекрасно понимал, что здесь Белла права: он тащил ее в неизвестность, требуя тем самым, оставить всех, кто был ей дорог. Мейсен с такой легкостью забыл об этом обстоятельстве, просто потому что ему некого было оставлять, и ему никто не был дорог. По крайней мере, раньше было так...
Но теперь, видя волнение Беллы, ее сомнения и ту горечь, которая проскользнула в словах, он понимал, что не может так поступить. Не может сделать эту женщину такой же, каким был он, затащить ее в свою жизнь с головой. Она и так уже была там, но пока у нее был шанс вернуть свою жизнь, нормальную жизнь с любящими людьми, воскресными обедами и прочей чепухой. И как бы Мейсен не хотел, чтобы этого шанса у нее не было, чтобы ей некуда было возвращаться, и единственным человеком, который у нее был бы, был Эдвард... Как бы ему не хотелось, чтобы он был для нее тем же, чем она стала для него…
Кажется, даже это желание не могло заставить Мейсена тащить Беллу за собой.
– Ты права, – закрыв глаза, начал Эдвард и, сглотнув, опустил руки, убирая их со щек Беллы. От этого ей стало холодно. – Ты вернешься к своим. Вот только поправишься, и мы приду…
– Нет, – резко выкрикнула Белла и второй рукой вцепилась в рубашку Мейсена, пытаясь встряхнуть его, что казалось смешным – ее сил не хватило даже на то, чтобы он сдвинулся с места. – Я не брошу тебя! – забормотала она. Сама мысль о том, чтобы оставить Эдварда, просто бросить, казалась ей пугающей, возмутительной, невозможной…
– Ты пойдешь со мной, – уже шептала она – казалось, все силы разом покинули ее, и на их место пришел страх. Страх непонятный, но Белле некогда было искать его причину – она хотела только одного: убедить Эдварда, удержать его, не отпускать… – Ты пойдешь со мной, – снова прошептала она.
Мейсен, все так же не глядя на нее, закачал головой, не соглашаясь. Он не мог…
Слезы подступили к горлу Беллы, когда она почувствовала, что Эдвард отступает назад. Ей казалось, что если сейчас он уйдет, то у нее уже не будет шанса – Мейсен останется один.
– Нет, – выдохнула она и сделала один шаг, приближаясь к Эдварду вплотную. – Не уходи…
Мейсен остановился и наконец взглянул на Свон, прижавшуюся к его груди.
Как иногда могут ранить слова, как иногда легко они могут ввести в эйфорию… "Не уходи..." – казалось бы, просто звук, но сейчас этот звук обласкал Эдварда, как не может обласкать даже любящая мать, которой у него не было никогда.
Руки сами потянулись к хрупкой спине Беллы, смыкаясь вокруг нее замком. Уйти? Да если бы он был в силах…
– Никогда, – ответил он, и этого было достаточно, чтобы почувствовать, как тонкие руки потянули его вниз, ближе к раскрытым пухлым губам.
Эдвард прижался к маленькому рту Беллы, сжимая ее в руках, боясь просто раздавить ее. Но сдерживать свои силы он не мог – желание чувствовать ее ближе возобладало над ним.
Белла застонала, ощущая тепло Мейсена, его руки, его дыхание. Она сама углубила поцелуй, сама отпустила рубашку только лишь затем, чтобы обнять Эдварда за шею и притянуть ближе к себе.
Мейсен присел и через секунду, Свон была у него на руках. Она оторвалась от его губ, целуя подбородок, прикасаясь губами к колючей коже, покрытой легкой щетиной. Услышав, как глубоко задышал Эдвард, как его руки еще теснее прижали ее к твердой груди, Белла стала жадно, с большей страстью целовать его, касаясь языком, зубами... Ей показалось, что у нее жажда – мучительная, иссушающая. И единственный, кто может утолить эту жажду, сейчас стоял, держа Беллу на руках, согревая своим теплом.
С губ Эдварда сорвался тихий стон, и он шагнул к дивану, немного медля, наслаждаясь ласками Беллы – женщины, которую он желал так давно.
Понимая, что еще несколько секунд этой пытки – и он не сможет остановиться, Мейсен аккуратно опустил Свон на диван, отстраняясь.
– Что?...Куда ты? – немного растерянно спросила Белла и потянулась к нему обратно, дотрагиваясь руками к накаченному животу Эдварда, заставляя его вздрогнуть от этого нежного прикосновения.
Черт, она определенно делала все, чтобы он не мог остановиться.
– Белла, – хриплым голосом проговорил Эдвард, крепко закрывая глаза и кладя свои горячие ладони поверх холодных пальцев Беллы, – тебе плохо… – выдавил он из себя, не замечая, как Свон встала на колени на диване, снова опасно сокращая расстояние между ними.
Она наклонилась вперед, впиваясь ногтями в тело Мейсена сквозь рубашку и соприкасаясь своей нежной грудью с его, вызывая у него тихий утробный рык.
– Тогда сделай мне хорошо… – прошептала Белла, обдувая своим сладким дыханием шею Эдварда.
Он нервно вздохнул, с трудом размыкая веки. Своим затуманенным взглядом он отыскал глаза Беллы, в которых читалась уверенность и желание… Такое же сильное, как и то, что пожирало Мейсена изнутри, причиняя почти физическую боль.
Но нет, она слишком слаба…
– Пожалуйста… – прошептала Белла, поднимая свои ладони к лицу Эдварда, – Ты нужен мне, – выдохнула она, и это было правдой – Эдвард был нужен Белле, как никогда раньше.
– Иди ко мне, – одними губами позвал Мейсен и снова обнял ее, глубоко вдыхая запах влажных длинных волос… запах Беллы. Мужские руки обвились вокруг стройного тела, такого беззащитного, такого манящего, прижимая его ближе к Мейсену... И это было правильно. Так должно было быть: он и она.
Эдвард был нежен и поражен. Поражен тому, что способен на эту нежность. Когда он раздевал Беллу, когда прислушивался к каждому ее вздоху, каждому ее движению, любуясь ее лицом, разрумянившимся, растерянным, прекрасным… Он был нежен каждое мгновение.
Эдвард пил ее стоны, словно живую воду, насыщаясь ими, не веря, что легкие, невесомые прикосновения слабых рук Беллы, могут вызывать такой восторг...
И когда она, согревшаяся от его тела, от его поцелуев, доверчиво прижалась к Мейсену, положив голову ему на плечо, он мог чувствовать кожей, как в ее груди, успокаиваясь, бьется сердце. Эдвард мог чувствовать, что рядом с ним, в его руках, спит женщина, с которой он впервые в своей жизни занимался любовью…

Глава восьмая. "Гадес" ч.2.

– Я пойду с тобой! – настаивала Белла, шагая за Эдвардом по пятам, пока он собирал свои вещи, упрямо делая вид, что не замечает Свон: – Прекрати меня игнорировать, Мейсен! Ты… Ой! – воскликнула Белла, врезавшись в спину Эдварда, резко остановившегося перед ее носом.
Мейсен тихо рассмеялся, разворачиваясь лицом к девушке, потиравшей ушибленный нос ладонью и бросающей на Эдварда недобрые взгляды.
Он немного наклонился, чтобы быть ближе к ней, глядя прямо в прищуренные упрямые глаза, и негромко с легкой улыбкой на губах сказал:
– Нет.
– Да! – одернув руку, ответила Белла.
– Я все сказал, – не терпящим возражений тоном заявил Мейсен и обошел Беллу, направляясь к дивану, где, по идее, должна была быть его рубашка.
– Ты… ты… – Белла сжала кулаки и злобно сложила губы в тонкую полоску, чувствуя свою полную беспомощность, которая начинала ей порядком надоедать. Она, конечно, понимала, что это действительно было небезопасно: поход в такое злачное место, как «Гадес», не сулил ничего хорошего. И даже тот факт, что Свон стало намного лучше, чем было даже утром, не был весомым аргументом для Мейсена. Хотя, судя по тому, насколько он был упрям – перевоплотись Белла в Робокопа – и это не стало бы аргументом для Мейсена.
Эдвард только ухмыльнулся, отыскав наконец свою рубашку в постели и накинув ее на плечи.
– Знаешь что? – нетерпеливо выговорила Белла, с уверенностью наступая на него, чем заслужила заинтересованный и немного насмешливый взгляд от Эдварда. – Если ты не заметил: все изменилось, – начала Свон, и он полностью повернулся к ней, застегивая пуговицы на рубашке, изгибая одну бровь в ожидании продолжения столь решительной тирады, – ты больше не мистер «я тут самый главный и крутой сутенер», а я не предполагаемая проститутка, которая полагается на твою добрую волю! Так что наши роли, – у Беллы кончился воздух в легких, и она вдохнула поглубже, чтобы продолжить возмущенную речь, но запнулась. Поскольку Мейсен, склонив голову набок, рассмеялся и сделал это так зловеще, что все слова, рвущиеся наружу, застряли у Свон в горле, – изменились, – с трудом выдавила из себя Белла, уже совсем не так уверенно, как несколько секунд назад.
Девушка прищурилась и сделала шаг назад, когда увидела, как Эдвард начинает приближаться к ней.
– Белла, Белла, – посмеиваясь, начал он, с каждым неспешным шагом оказываясь все ближе к девушке, инстинктивно отходящей от него, – Это ты не понимаешь, – Белла сделала еще шаг назад, – пусть я больше не работаю на Сэма, – еще шаг, – пусть ты больше не…м-м, как там? Предполагаемая проститутка? – еще шаг – и Свон почувствовала спиной прохладу стены. – И пусть наши роли изменились, – все с той же ухмылкой продолжал Мейсен, подойдя к Белле вплотную и поставив руки по обе стороны от нее, – Но знаешь что?
– Что? – язвительно спросила Свон и демонстративно сложила руки на груди, хотя чувствовала себя очень неуютно в импровизированной ловушке Эдварда. Ей не было страшно – на самом деле она уже не понимала, как могла когда-то бояться Мейсена. Он вызывал в ней очень разнообразные чувства, причем достаточно сильные, но страха среди них не было точно.
В данный момент, например, Эдвард ее раздражал и… как-то приятно волновал. Самое забавное в этом было то, что причина этих, столь различных, эмоций, была одна – его сила и властность. В очередной раз Белла мысленно назвала себя ненормальной.
– А то, – продолжил Мейсен, – что несмотря на все эти важные обстоятельства, я все также выше тебя, сильнее тебя и тяжелее раза в два, – он улыбнулся, окидывая Свон с ног до головы исследующим взглядом, – Так что я все еще мистер «я тут самый главный и крутой».
Эдвард улыбнулся, когда Белла открыла рот, чтобы что-то возразить, но, тут же, его закрыла – аргумент Месена был железным.
Свон нахмурилась, глядя в насмешливые глаза Эдварда – попытка топнуть ногой успехом не увенчалась, но от этого желание пойти вместе с Мейсеном в «Гадес» таинственным образом не уменьшилось, а, наоборот, возросло. И теперь Белла активно соображала, как уговорить этого упрямца взять ее с собой. Почему-то в голову пришла только одна идея. Свон пыталась отмахнуться от нее даже не один, а несколько раз, но это было безуспешно, и Белла сдалась.
Она расцепила руки и положила ладони на грудь Эдварду, отчего он удивленно поднял брови, глядя на белые пальцы Беллы, ярко выделяющиеся на фоне черного шелка – откуда столько нежности? Только что Свон пыталась испепелить его взглядом, а тут такое ласковое прикосновение.
Но снова взглянув на лицо Свон, где красовались тонкие брови, сложенные домиком и слегка прикушенная нижняя губа, Мейсен не смог сдержать улыбки. Он, конечно, понимал, что это всего лишь уловка, но умиления она не вызвать не могла.
– Эдвард, пожалуйста! – тихим голосом сказала Белла, вглядываясь ему в глаза.
Эдвард мучительно медленно наклонился и поцеловал ее в губы нежным, мягким ласкающим поцелуем, от которого мысли начинали покидать их головы.
Отстранившись от сладкого рта Беллы всего на несколько сантиметров, Мейсен коснулся ладонью ее гладкой щеки и прошептал ей в губы:
– Нет.
У Свон вырвался полуразочарованный, полураздраженный вздох, на что Эдвард только усмехнулся и, оттолкнувшись второй рукой от стены, отошел от Беллы, взглянув на нее, прежде чем выйти в коридор.
Белла устало уронила голову и зажмурилась.
– Черт, Мейсен. Я просто… не хочу оставаться одна, – честно призналась Свон, прочесывая пальцами спутанные волосы.
Эдвард зашел обратно в комнату и оперся о косяк, недовольно глядя на Беллу. Около минуты он продолжал стоять и смотреть без слов, пока Свон не почувствовала, как начинает дергаться под его пристальным взглядом.
– Значит, так, – нарушил тишину Мейсен, –держишься возле меня, ни с кем не разговариваешь, если замечаешь что-то подозрительное, говоришь мне, а не пытаешься изображать супермена. Это ясно? – деловым и беспристрастным голосом продекларировал Эдвард.
Белла несколько секунд смотрела на него, не совсем понимая, о чем он, но как только до нее дошло, что Мейсен согласен взять ее с собой, она тут же часто закивала головой.
Да она была согласна на любые условия, лишь бы не бездействовать больше и не сидеть в четырех стенах!
Эдвард только закатил глаза, видя этот детский энтузиазм, исходящий от Свон. Пока она натягивала на себя джинсы, Мейсен молча наблюдал за ней, отмечая про себя, что Белла стала выглядеть намного лучше. И дело было даже не в синяках, которые постепенно сходили с ее лица, а в том, как она двигалась, разговаривала. У нее больше не подкашивались ноги, и спала она меньше, хотя все же было видно, что она еще не совсем здорова, и силы не вернулись к ней в полной мере.
Именно поэтому Эдвард не хотел ее брать с собой – слишком небезопасно, не смотря на то, что люди Сэма не стали бы искать Мейсена в «Гадесе». Но и оставить Беллу после ее слов он не мог. Слишком были они близки для него, слишком понятны.
Чувствуя себя размазней, которая не в состоянии настоять на своем, Эдвард все же терпеливо ждал, пока Белла оденется и натянет свои кеды.
Вид у нее был не очень подходящий для клуба, но Мейсен отметил для себя, что так даже лучше – у него будет меньше соблазна сломать челюсть любому, кто покосится в ее сторону. А в широкой толстовке, узких джинсах и кедах, Свон выглядела скорее, как подросток, чем как красивая женщина, которой, Эдвард знал не понаслышке, она, определенно, являлась. И такой ее вид его очень даже устраивал.
– Я готова, – улыбнулась Белла, бросив бесполезные попытки придать своим волосам прилежный вид.
– Белла, а сколько тебе лет? – ухмыльнувшись, спросил Мейсен, ловя себя на мысли, что до сих пор не знает ее настоящего возраста. Ведь если Свон служит в полиции, значит, ей точно больше двадцати.
– Мне двадцать три, – с такой же улыбкой ответила Белла, глядя, как Эдвард удивленно хмыкнул. – Что, старовата?
– В самый раз, – усмехнулся он и обнял Свон за плечи, притягивая к себе.
Когда они вышли на улицу, Белла смогла оглядеться, впервые увидев тот район, где располагалась квартира Эдварда. Сказать, что он был бедный, значит, ничего не сказать. Обшарпанные стены, горящие мусорки и сомнительная тишина – все здесь заставляло напряженно прислушиваться к каждому шороху и движению, опасаясь, что кто-то неизвестный может напасть сзади. Белла усмехнулась, подумав, что в этом сомнительном месте они с Эдвардом могут быть в большей безопасности, чем где-либо.
– А почему ты выбрал эту окраину? Ну для своей квартиры? – спросила Белла, когда они дворами пробирались к шоссе.
Мейсен рукой притянул Свон поближе к себе, оглядываясь на группу парней, которые находились достаточно далеко от них, но все же показались Эдварду не самыми безобидными ребятами.
– Здесь недалеко, – начал он, – находится приют. Я там рос, пока не сбежал, и знаю этот район как свои пять пальцев. Это удобно. К тому же об этом никто не знает.
– Кроме Эрика, – поправила Белла.
– Кроме Эрика, – согласился Мейсен, бросая короткий взгляд на Свон, которая, как ему казалось, сжалась под его рукой в нервный комок, сосредоточенно глядя перед собой. – Не бойся, – негромко сказал он, слегка наклонившись к Белле.
– Я не боюсь, – усмехнулась она, но от этой усмешки ее лицо приобрело еще более напряженный вид.
Они добрались до шоссе, и Мейсен достаточно быстро поймал машину, на которой они и отправились в клуб. Водителем оказался уставший мужчина лет пятидесяти пяти с пухлыми щеками и шмыгающим носом. Судя по выражению его лица, ему было глубоко плевать, кого и куда везти – хоть черта в ад, лишь бы ему заплатили.
Высадив Свон и Мейсена на заднем дворе клуба, водитель немедленно ударил по газам, заставив Беллу скривиться от неприятного визга колес.
– А где вход? – спросила Свон, смотря на высокое черное здание снизу вверх. Оно было достаточно внушительным, но не особенно угрожающим – обычная постройка, часто встречающаяся на окраинах Нью-Йорка, и только приглушенные басы громкой музыки, звучавшей за угрюмыми стенами, указывали на то, что там внутри находится ночной клуб.
– Центральный – с другой стороны, но мы с тобой зайдем с черного входа, – ответил Эдвард и потянул Свон за руку куда-то в темноту, ближе к стене.
Белла почти ничего не видела и шла, опираясь только на теплую ладонь Мейсена, удивляясь тому, как он так свободно передвигался в темноте. Пару раз споткнувшись, Свон с большим трудом удержалась, чтобы не пискнуть и не стукнуть Эдварда, тихо посмеивающегося над ней.
Мейсен резко остановился, и Белла еле успела притормозить, чтобы снова не врезаться в него – ушибленного ранее носа ей хватило. Глаза уже немного привыкли к темноте, поэтому Свон смогла различить наглухо закрытую металлическую дверь, сливающуюся с черной кирпичной стеной, от которой они стояли в сантиметрах тридцати.
Эдвард немедля поднял руку и несколько раз твердо ударил в дверь кулаком, отступая на шаг назад. Он ни на секунду не отпускал ладонь Беллы, стараясь держать ее немного позади себя, прикрывая своим плечом.
Не прошло и нескольких секунд, как массивный замок громко скрипнул, и яркий поток света вместе с довольно-таки громкой музыкой, пробивающиеся через открывающийся дверной проем, резко обрушились на Свон и Мейсена. Белла прищурила глаза и попыталась укрыться от света за спиной Эдварда, в то время как он стоял совершенно неподвижно, лишь еще сильнее сжимая ее ладонь.
Когда дверь полностью распахнулась, Свон услышала тяжелые шаги и почувствовала, как Мейсен напрягся, словно хищник перед прыжком. Она несколько неловко, все еще привыкая к свету, выглянула из-за плеча Эдварда и застыла на месте. Перед ними в дверном проеме, залитом холодным светом люминесцентных ламп, возвышался великан. На мгновение Белла засомневалась, что перед ней стоит человек – таких огромных людей она еще не видела. Ей не удавалось толком разглядеть его лицо, так как оно было скрыто тенью, но почему-то она была уверена, что оно имело не менее угрожающий вид, чем фигура этого исполина.
– Мейсен? – немного неуверенно пробасил голос громилы.
– Здравствуй, Феликс, – улыбнулся Эдвард, но в голосе его не было и грамма веселья.
– Что ты тут делаешь? Пришел повеселиться? – усмехнулся Феликс и сделал еще один шаг им навстречу, давая Белле возможность разглядеть его грубые, но не хищные черты лица. – Давненько тебя здесь не было.
– Это точно, – все с той же холодной улыбкой ответил Мейсен, оставаясь неподвижным. – Я ищу Эрика. Ты не видел его?
– Да здесь твой гений, – усмехнулся Феликс, доставая пачку сигарет из кармана. Прикуривая, он выглядел совершенно расслабленным – не под стать Мейсену, который внимательно следил за каждым движением своего знакомого.
Громила затянулся и обратил внимание на Свон, даря ей долгий изучающий взгляд. На ее удивление, он ничего не сказал ни ей, ни по поводу ее, а только снова повернулся к Эдварду.
– Что это ты с черного входа? Можешь и с главного – ты же знаешь, Уйли здесь не в чести, - усмехнулся Феликс.
Белла пораженно открыла рот, понимая, что даже охранник в не самом дорогом ночном клубе на окраине Бруклина знает, что Сэм ищет Мейсена. Свон явно недооценивала всего масштаба разворачивающихся действий – может, Эдвард и прав, перестраховываясь на каждом шагу.
– Осторожность. Ты же понимаешь, – пожал плечами Мейсен. – Мы можем зайти?
– Валяйте, – усмехнулся Феликс и сделал шаг в сторону, пропуская Эдварда и Беллу внутрь.
Мейсен немного расслабился и слегка погладил ладонь Беллы большим пальцем. Только теперь она почувствовала, как у нее заныла кисть – настолько сильно сдавливал ее руку Эдвард.
Он давно знал Феликса – еще когда он был мальчишкой, этот здоровяк уже работал в «Гадесе». Никто не знал как, но ему удавалось пережить всех владельцев клуба, неизменно оставаясь при своей должности начальника службы безопасности. Хотя это было не очень удивительно – такие парни на дороге не валяются. Именно Феликс поймал Эдварда десять лет назад, когда тот пытался провернуть дельце в стенах этого ночного заведения. Мейсен до сих пор помнил, как перед первым сокрушительным ударом огромной каменной руки, что опустилась на лицо совсем юного мальчишки, Феликс негромко сказал ему: «Ничего личного».
Как ни странно, это было правдой – в следующий раз, когда Эдвард посетил «Гадес», Феликс только улыбнулся ему и больше не смотрел в его сторону. Но почему-то от этого Мейсену было не легче, и каждый раз, когда он видел этого угрожающего человека, чуть не лишившего его жизни, он с трудом перебарывал желание прикончить его. Или хотя бы попытаться это сделать. Наверное, нет ничего страшнее, когда убивают человека, не имея к нему ничего личного…
Эдвард вел Беллу по узкому коридору вглубь заведения и поражался, что она до сих пор не заваливает его вопросами, а только послушно следует за ним – такого послушного поведения он от нее не ожидал, но был очень рад. Лишние вопросы здесь ни к чему – нужно было поскорее найти Эрика и поговорить с Лораном. В том, что последний был здесь, Мейсен не сомневался – этот обкуренный всезнайка практически жил в "Гадесе", что было очень на руку Эдварду.
Они со Свон вышли на узкую лестничную площадку, где музыка стала слышна еще громче и отчетливее. Спускаясь вниз, Мейсен все так же держал ее маленькую ладонь в своей руке, боясь, что она может покатиться вниз по лестнице. Оглянувшись, он посмотрел на ее лицо, которое было крайне собрано. Ни страха, ни волнения – только сосредоточенность.
Маленькая смелая Белла.
Усмехнувшись, Мейсен подвел ее к тяжелой металлической двери, толкая ручку с заметным усилием. Через секунду они были в зале клуба.
Свон удивилась, что он не такой большой, каким она себе его представляла – по крайней мере, громкость музыки, которая практически оглушала ее, не соответствовала довольно-таки камерному помещению, в котором скопилось удивительно большое количество людей.
– А здесь не так много места, – прокричала она Эдварду, который уже вел ее куда-то вглубь темно-синего зала, расталкивая по пути посетителей, не обращавших, казалось, на них никакого внимания. Вокруг постоянно мигали огни с бешеной скоростью, заставляя Свон щурить глаза, чтобы хоть что-то увидеть.
Они добрались до очередной двери, которую Мейсен резко дернул на себя и затянул Беллу внутрь. Закрыв за собой дверь, он спокойно ответил:
– Здесь много отдельных залов, – и снова зашагал вперед.
Белла осмотрелась, разглядывая сквозь вязкий дым пурпурные стены, увешанные странными сюрреалистическими картинами. Здесь тоже играла музыка, но не такая громкая, как в синем зале, и не столь танцевальная. Эта пурпурная комната скорее походила на странный сон, значение которого непонятно. И, судя по лицам мужчин и женщин, что находились там, Белла была не так далека от своего предположения. Это была какая-то огромная курильня – не хватало только расстеленных матрасов и попыхивающих кальянов.
Свон пораженно покачала головой – наркопритон у нее перед носом, а ей надо мимо идти.
Она не успела как следует понегодовать про себя, как оказалась в следующем зале – на этот раз с абсолютно черными стенами, полом и потолком. Разнообразие вносили серебристые столики и барная стойка.
Эдвард остановился, оглядывая зал. Белле показалось, что он не просто смотрел, а сканировал помещение, пока его взгляд не застыл на месте, а губы коснулась еле заметная улыбка.
– Пошли, – не глядя на Беллу, произнес он и направился к одному из столиков, за которым спиной сидел парень с ноутбуком. Ему, видимо, совершенно не мешала электронная музыка, звучавшая в зале, и он преспокойно стучал по клавиатуре.
– Эрик! – позвал его Эдвард, когда подошел почти вплотную, но парень не отреагировал. – Эрик! – повторил Мейсен, кладя руку на плечо своего приятеля.
Тот резко дернулся и обернулся. Эриком оказался молодой человек с восточной внешностью. Белла не могла точно сказать, кем он был: китайцем, корейцем или еще кем-нибудь – она никогда не разбиралась в этом. Но что она могла точно сказать – это что парень был весьма и весьма привлекательным, даже не смотря на невысокий рост.
Он подскочил на стуле с широкой улыбкой на лице, раскинув руки для объятия. Эдвард тоже улыбнулся в ответ, но не так расслабленно, как Эрик, и они обменялись коротким и сдержанным объятием.
– Ты такой молодец, Эд. Какого ты пропал? Ты же знаешь, что у меня заказ для тебя готов! – начал возмущаться парень, но, взглянув на Беллу, тут же заткнулся, и по его лицу расползлась хитрая улыбка, – Аа… – начал он, – понятно, куда ты пропал.
Свон только улыбнулась, глядя на Эрика, но ничего не ответила – отчасти парень был прав в своей догадке.
– Эрик, у нас нет времени, – перебил его Мейсен. – Дело в том, – Эдвард оглянулся и приблизился к приятелю, пока тот, сбросив с себя всю веселость, внимательно слушал, – дело в том, что нам нужно бежать, – Эрик коротко взглянул на Беллу понимающим взглядом, – но за нами охотятся люди Сэма, – парень закатил глаза и закивал головой с выражением лица типа «мама предупреждала: все кончится слезами», на что Эдвард только махнул рукой.
– Чем я могу помочь? – деловым голосом спросил Эрик, пока Свон смотрела на него, удивляясь такой готовности прийти на помощь.
– У меня на квартире деньги. Можешь их достать? – спросил Мейсен, напряженно глядя на друга.
Эрик нахмурился и пару раз потер ладонью щеку, будто уже обдумывая план действий.
– Я попробую. Но, Эд, ничего не обещаю, – все так же серьезно ответил он.
– Спасибо, – коротко сказал Мейсен, кладя руку на плечо Эрика. – Нам пора. Я тебя найду через несколько дней.
Эрик кивнул и, взглянув на Беллу, коротко улыбнулся.
– Ты не знаешь, где Лоран? – уже собираясь уходить, спросил Эдвард.
– Где и всегда: в приватной. Но ты же знаешь, – ухмыльнулся парень, – он ничего бесплатно не делает.
– Он мне должен, – уже на ходу ответил Мейсен, уводя за собой Беллу, бросившую последний взгляд и мягкую улыбку Эрику, который, бесспорно, и был тем самым гостем, чуть не сорвавшим их с Эдвардом входную дверь с петель, и которого Белла поджидала со стулом в руках – его голос говорил за него. Почему-то этот парень понравился Свон, и почему-то неприятное предчувствие кольнуло ее, когда она взглянула на него, прежде чем скрыться за очередной дверью.
Белла даже не стала тратить силы на то, чтобы отследить тот путь, по которому ее вел Мейсен. Пройдя несколько помещений, она уже абсолютно точно могла сказать, что никогда не выберется оттуда самостоятельно – «Гадес» походил на какой-то лабиринт, из которого невозможно найти выход.
Эдвард подвел Свон к очередной двери, когда она почувствовала, что начинает уставать – резкие смены цветов, громкости музыки, бесконечные переходы – от этого и у здорового человека зарябит в глазах, не говоря уже о Белле.
Она почти полностью перенесла свой вес на руку Эдварда, придерживаясь за нее, но при этом молчала – Свон сама напросилась на эту поездку, и жаловаться было бы обыкновенным свинством с ее стороны.
Она уставилась по большей части на плечо Эдварда, когда услышала, что музыка исчезла. Белла оглянулась вокруг, удивленно рассматривая красную комнату небольшого размера.
С потолка свисали огромные бархатные полотна, окружавшие широкий мягкий диван, на котором вальяжно расположился чернокожий мужчина средних лет. На нем был тяжелый халат, подозрительно смахивающий на восточное одеяние, а дреды из черных волос доходили практически до локтей. Возле его ног сидела красивая молодая девушка с пепельно-белыми волосами. В ее руках – поднос с фруктами, а  глаза скромно опущены в пол.
– Здравствуй, Лоран, – с улыбкой поздоровался Эдвард, глядя на привычную для него картину.
Лоран всегда любил играть, особенно с такими красотками, что сидела рядом с ним. Ну что же – в «Гадесе» все удовольствия за ваши деньги. А у Лорана они были – у человека, владеющего информацией, всегда есть две вещи: деньги и проблемы. У Лорана было и то, и другое.
А еще этот хитрый лис был должен Эдварду услугу – когда-то Мейсен помог ему разобраться с одним недоброжелателем, и теперь была пора отдавать долги.
– Здравствуй, Эдвард, – ответил Лоран, улыбнувшись и обнажив при этом ряд безупречных белых зубов.
Белла заворожено посмотрела на чернокожего мужчину – его голос был таким странным и притягательным, что невольно притягивал к себе внимание. Приятный английский акцент безошибочно указывал на происхождение этого необычного Лорана, который жадно, но при этом лениво осматривал Свон, словно усилием мысли пытаясь ее раздеть там же, посреди бархатной комнаты.
– Мне кое-что нужно, – напомнил о себе Мейсен, немного выступая вперед и загораживая собой Беллу.
– Конечно, – неспешно отозвался Лоран, – иначе бы ты не пришел.
– Я тороплюсь, приятель. Мне нужно точно знать, где Уйли. И ты мне скажешь, где.
Лоран картинно поднял брови, удивленно хлопая ресницами.
– Это же ты, Эдвард, его любимый мальчик на побегушках, а не я. Это скорее ты должен знать ответ на этот вопрос, – все так же смакуя слова, отвечал Лоран.
Белла испугалась, что Мейсен разозлится, и этому артисту придется несладко, но Эдвард лишь тихо рассмеялся, хоть и очень недобрым смехом.
– У меня нет времени на твои игры, Лоран. Я могу предполагать, но вариантов слишком много.
– Всего три, – пожал плечами мужчина и снова выжидающе взглянул на Эдварда.
– Отвечай на вопрос, – холодно сказал Мейсен.
Лоран несколько секунд, прищурившись, всматривался в лицо своего гостя, оценивая степень опасности, и, заключив, что она достаточно высока, елейно улыбнулся.
– Эдвард, ты же знаешь, где Сэм любит бывать, когда ему тоскливо. Мы оба это знаем.
Мейсен хищно улыбнулся, и Белла понимала, что они говорили о чем-то большем, чем она могла слышать.
– Это все, – коротко ответил Эдвард и развернулся, чтобы уйти.
– Мы в расчете? – вдогонку спросил Лоран.
– Ты знаешь, – не оборачиваясь, ответил Эдвард, уводя за собой Беллу.
Они вышли в коридор, и Свон почувствовала, как Мейсен разжимает свои пальцы и обхватывает ее рукой, прижимая к себе.
– Теперь можем звонить твоим дружкам, – ухмыльнулся он, но Белла только кивнула – она чувствовала, что сил у нее осталось не так уж много, и решила не растрачивать их на слова.
– Эдвард! – окликнул Мейсена знакомый голос, и они со Свон синхронно обернулись, глядя на приближающегося Эрика. На его лице очень четко рисовалось беспокойство, – Эмбри здесь, – выдохнул он, подбежав к ним на расстояние вытянутой руки.
Белла нервно вздохнула и могла поклясться, что почувствовала, как по спине Мейсена пробежала дрожь.
В памяти сразу всплыли черные как смоль глаза и дьявольски красивое лицо безжалостного убийцы. Свон не знала, что он делал и как, но то, как этот человек на нее смотрел, и те слова о нем, сказанные Эдвардом, были достаточно убедительны, чтобы Белла осознавала всю опасность, исходившую от Эмбри.
– Где он? – на удивление спокойно спросил Мейсен.
– Ну пять минут назад был в красном зале. А сейчас – где угодно, – Эрик развел руками и беспокойно взглянул на бледную Беллу, которая переводила взгляд то на Эдварда, то на его друга.
Мейсен застыл, глядя в никуда поверх головы Эрика, размышляя о том, как им унести свои задницы из этого места. Желательно в ценности и сохранности.
– Мы можем пробраться через желтую комнату к черному выходу. Эрик, ты с нами, – с этими словами, Эдвард одним движением подхватил Беллу так, что ее ноги обвились вокруг его бедер, а руками она держалась за его шею. Так они быстрее доберутся – от Мейсена не ускользнуло предобморочное состояние Свон.
– Почему я должен идти с вами? – следуя за Эдвардом, спросил Эрик.
– Потому что. Думаешь, Эмбри сюда зашел выпить? Он тебя ищет, – отвечал Мейсен, выходя в следующую дверь, за которой играла оглушительная музыка.
Эрик что-то говорил и при этом активно жестикулировал, но слышно его не было до тех пор, пока трое беглецов не вышли из злополучного зала.
– Ты слышишь меня, Эд? – настойчиво продолжал Эрик, пока Эдвард заглядывал за следующую дверь, осматривая помещение.
– Что? – рассеянно спросил он, смело шагая вперед – до столь желанной лестницы оставалось всего три зала.
– Я останусь и отвлеку его, – сказал Эрик, на что Мейсен резко развернулся на сто восемьдесят градусов и впился в него взглядом – то ли злым, то ли обеспокоенным.
– Даже не думай, – тихо, но очень отчетливо ответил он, снова возвращаясь к своему маршруту. Эдвард никогда не был сентиментален или чувствителен, но Эрик был единственным человеком, с которым ему было легко. Только Эрик общался с Мейсеном бескорыстно. Дружба это была или нет – неважно. Важно было то, что рисковать им Мейсен не собирался.
Белла изо всех сил держалась за шею Эдварда, но понимала, что практически висит на одной его руке, которой он поддерживал ее. С одной стороны, она уже жалела, что навязалась Мейсену и стала для него обузой. Но, с другой стороны, когда она представила себе, как бы сидела одна в его квартире, ожидая, пока бы он тут прятался от Эмбри. Или что еще хуже, решил бы с ним разобраться… то невольно еще крепче сжимала ноги и руки, пытаясь быть еще ближе к нему, боясь даже вообразить, чем бы это могло закончиться.
Белла снова услышала громкую музыку и на секунду приоткрыла глаза, понимая, что они снова в том же синем зале, который был первым по счету. Там было больше всего людей и самый оглушительный звук. Никто из танцевавших не заметил или просто не обратил внимания, как двое мужчин, у одного из которых на руках была девушка, быстро прошли сквозь толпу и скрылись за железной дверью.
Свон облегченно вздохнула, когда поняла, что они поднимаются по вожделенной лестнице вверх, к выходу.
– Стойте, – негромко сказал Эрик, и Мейсен, немедля, остановился, оглядываясь на своего друга, который повертел рукой у уха, без слов прося прислушаться.
Эдвард, неотрывно глядя на Эрика, постарался справиться со своим учащенным дыханием, мешавшим ему слушать.
Белла подняла голову и непонимающе посмотрела Мейсену в лицо, глаза которого через секунду расширились, и он одними губами сказал: «Вниз».
Эрик сразу развернулся и поспешил спуститься, когда Эдвард последовал за ним. Свон казалось, что они летят, а не бегут, и полет этот закончился только тогда, когда они оказались под лестницей, прячась в тени ступенек.
Мейсена раздражали эти игры в прятки, но у него на руках была слишком ценная ноша, чтобы думать о своем неудобстве. Эдвард не знал, как бы поступил в случае, если бы Белла осталась дома – так же бы скрылся, или стоял бы под лестницей, как сейчас, но уже не прячась, а поджидая того, чей голос услышал сначала Эрик, а затем и сам Эдвард – Эмбри.
– Эдвард, что случи… – шепотом начала Белла, но ее рот тут же накрыла горячая ладонь Мейсена.
– Тихо, – шепнул он и, различив в глазах Свон испуг, подмигнул ей.
– Да, похоже, его здесь нет, – сильный и немного раздраженный голос послышался откуда-то сверху, сопровождаемый звуком приближающихся шагов.
Белла сглотнула и буквально почувствовала, как ее сердце начало биться так быстро, что она испугалась, как бы его не стало слышно окружающим. В голове промелькнула шальная мысль о том, что, может быть, это не такая уж плохая идея – разобраться с Эмбри, но Свон быстро отбросила ее. Она точно была не боец, по крайней мере, сейчас, а у Эмбри, наверняка, есть оружие, чего нет ни у Эрика, ни у Эдварда. Нет, слишком опасно. К тому же это даст такой большой и жирный след, указывающий на них, что найти их не составит особенного труда.
Шаги становились все громче, а Белла все теснее прижималась к Эдварду, не в силах закрыть глаза – почему-то, когда ей было страшно, она чаще просто не моргала, хотя было бы, наверное, правильнее зажмуриться. Но такое понятие как «правильно» вообще старательно обходило Свон стороной.
Когда Эмбри оказался прямо над ними, продолжая разговаривать по телефону, все трое задержали дыхание не договариваясь.
Те секунды, пока Эмбри спустился с лестницы и, захлопнув свою раскладушку, толкнул тяжелую дверь одним сильным и уверенным движением, чтобы скрыться за ней, показались растянутыми, как плавленая резина. Когда щелкнул замок, Эрик, Белла и Эдвард шумно выдохнули, еще несколько мгновений не отрывая своих взглядов от того места, где только что был любимчик Сэма.
– Пошли, – коротко сказал Эдвард и, слегка подбрасывая Беллу вверх, чтобы перехватить ее другой рукой, выбрался обратно на лестницу.
Они поднялись за считанные секунды. Быстро пройдя по коридору, добрались до черного входа, у которого сидел какой-то молодой парень и возился со своим мобильником.
– Открой, – беспристрастно произнес Эдвард, заставляя молодого охранника подскочить на месте и удивленно взглянуть на странную троицу.
– Я не могу, – глядя на Мейсена в упор, ответил парень.
– Я сказал… – оскалился Эдвард, но его перебили.
– Открой им дверь, – пробасил Феликс и подошел ближе, с интересом наблюдая за развернувшейся картиной.
Парень быстро отворил замок и распахнул дверь – ослушаться Феликса мог только сам Феликс.
Эдвард вышел с Беллой на руках без слов, даже не взглянув на своего старого знакомого, а Эрик перед тем, как переступить порог, все же обернулся и сказал: «Спасибо», в ответ на что громила только кивнул, все так же ухмыляясь.
– У меня тачка в двух кварталах отсюда, – тихо проговорил Эрик, поравнявшись с Мейсеном.
– Хорошо. Довезешь нас? – как-то устало спросил Эдвард, обнимая второй рукой Беллу, притихшую на его груди.
– Не вопрос, – ответил Эрик, показывая направление к своей машине.
Они шли молча, и Белла чувствовала только теплые руки, крепко державшие ее, не дававшие ей упасть. Но почему-то даже, несмотря на это приятное обстоятельство, не смотря на то, что им удалось покинуть этот проклятый «Гадес» и избежать встречи с Эмбри, у Беллы не получалось вздохнуть с облегчением.
Это было только начало, и Свон прекрасно понимала это.
– Мы должны позвонить, – негромко сказала она, когда Эдвард усаживал ее в машину.
– Да, – ответил он, присаживаясь рядом на заднее сидение, – завтра утром. Обещаю.
Белла кивнула и устроилась на плече Мейсена, слыша, как Эрик включает зажигание, заставляя ожить двигатель.

Глава девятая. "Просто почувствуй..." ч.2.

В темной квартире, которая освещалась только тусклым светом уличного фонаря, бесцеремонно падающего через окно прямо на постель, на единственном стуле, пододвинув его поближе к дивану, сидел Эдвард и наблюдал за спящей Беллой.
В этом слабом освещении, она казалась еще бледнее, чем была. Она казалась видением – прозрачным, способным исчезнуть от малейшего дуновения ветра. Ее руки были раскинуты на подушке и прикрыты темными длинными волосами. Одеяло сползло с ее тела, бесстыдно обнажая нежную манящую грудь, мирно поднимающуюся при каждом вздохе. Мейсен понимал, что надо прикрыть Беллу, не дать замерзнуть… но он был не в силах пошевелиться – слишком прекрасной была картина перед его глазами, слишком она завораживала.
В жизни Эдварда было много женщин, и почти все они были обольстительны и красивы, но при этом, ни одна не могла сравниться с Беллой. Они все были порочны, и многое умели – о да, Мейсен порой даже восхищался ими: тем, что они вытворяли с его телом. Но вот только он никогда не смотрел на них так, как в тот момент смотрел на Беллу – на призрачную богиню, которая скоро исчезнет из его жизни, рассеется, как туман…
Богиня… Божественная Изабелла…
Эдвард откинулся на стуле, и тонкие металлические рейки обожгли его кожу холодом, заставляя шумно выдохнуть – он даже не заметил, как задержал дыхание, прорисовывая каждую плавную линию, каждый изгиб прекрасного женского тела, оставляя их в своей памяти. Мейсен готов был поклясться в тот момент, что не жалел ни о чем – ни об одном своем решении. Все это стоило того, чтобы сидеть сейчас в темноте, не замечая прохладного воздуха, пробуждающего мурашки на коже, и просто смотреть на нее…
Негромкий шум за дверью заставил подскочить Мейсена на ноги. Секунду он смотрел на Беллу, но так и не решился разбудить ее, подумав сначала проверить самому, что там.
Он беззвучно отошел от дивана, все также не отрывая глаз от Свон, и повернулся только когда вышел в коридор. Подойдя к двери, Эдвард прислонился к проему, прислушиваясь к приглушенным голосам. Узнав среди них голос соседа сверху – наркомана, возраст которого определить было практически невозможно, поскольку наркотики стерли с его лица все признаки, не то что прожитых лет, но и человечности в принципе – Мейсен вздохнул с облегчением. Любой нормальный человек, услышав шепот обколотых наркоманов за дверью, наверняка, если не испугался, то напрягся бы точно. Для Эдварда это было всего лишь хорошей новостью.
Он усмехнулся и с легкостью оттолкнулся от двери, направляясь обратно к Белле, к своему молчаливому созерцанию… к своему мазохистскому удовольствию. Но сделав шаг, он остановился, зацепившись взглядом за какое-то белое пятно в углу. Наклонившись, Мейсен недовольно покачал головой, беря в руки пачку сигарет. Он бы насторожился, если бы не знал, что именно такие курит Эрик и что именно этот парень постоянно что-то теряет.
Эдвард сжал пачку в руке и пошел в комнату. Он сел на свое место, глядя, как Белла перевернулась на бок, поджимая коленки ближе к груди, продолжая также крепко спать. Его взгляду предстала маленькая отметина на ее шее, маленькое пятнышко, которое, скорее всего, никогда не сойдет с ее кожи, навсегда оставляя память о Мейсене. Плохую, отвратительную, но все же память…
Эдварду ужасно захотелось, чтобы она помнила его, но он со злостью сжал кулаки, бездумно сминая пачку сигарет – он не имел никакого права так поступать с Беллой, он не имел права нарушать то, что было идеально, причинять ей боль...
Мейсен болезненно выдохнул, не отрывая взгляда от шрама на шее Свон. В какой-то момент он даже позавидовал ей – ему бы хотелось иметь такую отметину на своей коже. Такую, которую бы оставила Белла… Она не служила бы напоминанием о ней – в этом нет необходимости, но так, Эдвард бы знал, что у него есть что-то от Беллы. Что у него есть что-то от этой призрачной богини… Навсегда.
Мейсен нахмурился и взглянул на свои руки – под сжатыми пальцами он почувствовал что-то твердое, кроме мягких сигарет. Раскрыв упаковку, Эдвард увидел черную металлическую зажигалку и, достав ее и проведя по ней пальцем, почувствовал гравировку, по которой с легкостью читалось «Н. Э.». Мейсен усмехнулся – только Эрик мог сделать себе зажигалку на заказ, а потом засунуть ее в пачку сигарет и обронить, даже не заметив.
Несколько раз прокрутив между пальцев холодный металл, Эдвард еще раз взглянул на Беллу и застыл – в его голову пришла безумная идея. Безумная, как и вся его жизнь.
Он достал одну сигарету, которая не оказалась настолько измятой, чтобы закурить ее, и высек маленький огонек.
Густой дым развеялся по воздуху после первой затяжки, когда Мейсен выпустил его из своих легких. Он никогда не курил – слишком было отвратительно воспоминание о миссис Грин, его воспитательнице в приюте. Ее с большим трудом можно было бы назвать женщиной – озлобленное, необъятных размеров существо, потерявшее хоть какие-то половые признаки, которое воспитывало детей посредством непрекращающегося ора и побоев. Все в ней было отталкивающе: голос, повадки… и сигарета, которую она никогда не выпускала изо рта.
Но Эдвард привык к дыму – все, кто окружал его, курили. Везде, где он бывал, присутствовал дым. Поэтому ему не составило труда глубоко затянуться, чувствуя легкое головокружение.
Белла дышала ровно и глубоко, пока запах сигарет не достиг ее. Она несколько раз вдохнула его и немного поморщилась, приоткрывая глаза. Несколько мгновений Свон не могла понять – спит ли она еще, или перед ней действительно сидит Эдвард, а в руке его тлеет сигарета, прорезая темноту красным огоньком.
– Эдвард? – позвала она, приподнимаясь на локте, пытаясь разглядеть глаза Мейсена, отстранено сидевшего на стуле возле дивана.
Но Эдвард не отозвался. Вместо этого, одним движением, он опустился на пол, на колени, приближаясь к Белле. Она застыла в ожидании и смогла только растерянно вздохнуть, когда он протянул к ее лицу ладонь, между пальцами которой была зажата сигарета. Молча, они смотрели друг на друга несколько секунд. Белла не могла понять, почему он делает это сейчас, если в прошлый раз за то, что она курила, он достаточно жестоко наказал ее. Но Мейсен не убирал руку, и Белла нерешительно, не отрывая глаз от его лица, потянулась к подставленной ладони и обхватила губами мягкий фильтр, втягивая терпкий дым в легкие.
Эдвард улыбнулся и, потянувшись к ней поближе, мягко поцеловал Свон в губы, заставляя ее еще больше нахмуриться.
– Эдвард, что… Что происходит? – прошептала она, следя за каждым движением Мейсена.
Он поднялся и сел на диван рядом с Беллой, протягивая ей сигарету. Она, на автомате, взяла ее в руку – как-то неуклюже, даже не думая о том, чтобы закурить. В тот момент Свон интересовало только одно – что происходит в голове Эдварда?
– Эдвард… – снова повторила она, так и не дождавшись ответа, но не продолжила, почувствовав его горячую ладонь, обхватывающую ее тонкие пальцы, еще теснее зажимающую между ними почти дотлевшую сигарету. Белла непонимающе посмотрела на их руки, затем снова на Мейсена, который не отводил от нее глаз.
Его губы коснулась полуулыбка, но в глазах не было никакого веселья. Он был похож на безумца в ту секунду. Свон судорожно выдохнула, когда он потянул ее руку к себе, подавляя ее попытки отобрать свою ладонь, даже не прилагая особенных усилий.
– Нет, – вырвалось у Беллы, когда она поняла, что он хочет сделать. – Эдвард, нет! – крикнула она, когда ее рука, остававшаяся в плену его сильных пальцев, оказалась около его обнаженной груди всего в нескольких сантиметрах.
Свон с силой дернула руку, пытаясь вырвать ее, и бессильный всхлип вырвался из ее груди, когда, одним легким движением, Мейсен прижал сигарету к своей коже, закрывая глаза, будто находя в этом высшее блаженство.
– Эдвард, – злобно прорычала Белла, упершись свободной рукой в его плечо, все так же пытаясь разорвать этот ужасный контакт, прекратить эту пытку. Она даже не осознавала, что из ее глаз капают слезы, стекая по подбородку и щекам. Свон была не в силах понять, насколько было неправильно то, что происходило в тот момент.
Она понимала только одно: это надо прекратить.
Спустя, кажется, вечность Мейсен отпустил ее руку и открыл глаза, чтобы взглянуть на нее. Белла ошарашено переводила взгляд с абсолютно спокойного лица Эдварда на его обожженную грудь.
– Сумасшедший, – тихо прошептала она, чувствуя, что у нее нет сил плакать, но слезы продолжали предательски капать из глаз. Белла не знала, что ей делать теперь, что все это значит…
– Не плачь, – тихо прозвучал голос Мейсена, и Свон вздрогнула, застыв на месте.
Он плавно, будто боясь спугнуть, протянул к ней руки и, обхватив ее обнаженную спину, притянул к себе. Ощутив Беллу, ее нежную кожу своей, Эдвард облегченно вздохнул, почувствовав, что так и должно быть.
– Мейсен, что, черт возьми, это было? – срывающимся голосом спросила Свон, стараясь отстраниться от него, чтобы не задеть ожег – уж она-то знала, как это больно.
– Шш… – произнес Эдвард, прижимая девушку к себе, не придавая значения жжению на коже. Это было такой мелочью, которая даже не стоила его внимания. Все о чем, а точнее, о ком, он мог думать сейчас – это Белла.
– Это что, – уже тише, но все так же нервно, спросила Свон, – мы, вроде как, квиты? Если это так, – она подняла голову и взглянула в глаза Мейсену, – то мне это было не нужно. Слышишь? Я не хотела этого, – закончила Белла, говоря уже рассерженно.
Но этот сердитый тон, вкупе с залитым слезами лицом, показался Эдварду таким забавным, что он не сдержался от усмешки, чем вызвал еще большее недовольство со стороны Свон, нахмурившей брови.
– Не для этого, – негромко заговорил Мейсен. – Я хотел, чтобы у меня тоже была… что-то было от тебя. Но теперь, после твоих слов, – он еще шире улыбнулся, – да, теперь мы квиты.
Белла несколько раз моргнула, осознавая слова Эдварда, и медленно покачала головой.
– Я говорила тебе, что ты – псих? – спросила она, не отрывая взгляда от Мейсена.
– И не один раз, – рассмеялся он, укладываясь на диван, держа Беллу прижатой к себе.
Он лег на бок, одной рукой обнимая Свон, а второй пытаясь укрыть ее одеялом.
Эдвард закутал Беллу и закрыл глаза, ощущая, как она сама еще теснее прижимается к нему. Они не говорили больше. И если Мейсен просто утопал в своих ощущениях, позволяя себе не думать ни о чем, а только чувствовать, то Свон, уткнувшись в теплую шею Эдварда носом, не могла остановить бег своих мыслей ни на секунду.
Снова все ее вопросы обрушились на нее, и снова она не могла найти на них ответ. «Я хотел, чтобы что-то было от тебя…» Что это значит? Будто они прощаются. Но ведь они…
Белла тяжело вздохнула, осознав, что не хочет прощаться с Эдвардом, не хочет с ним расставаться. Последняя его выходка только подтверждала то, что он ненормальный, но это ничуть не пугало ее. Свон не понимала почему, но это только еще больше манило ее к Мейсену. Еще больше ей хотелось быть рядом. И теперь, она точно не была уверенна в том, что это лишь благодарность за ее спасенную жизнь. Белла окончательно запуталась в себе же, что было не похоже на нее. Свон, как и ее брат, всегда знала, чего хочет. По крайней мере, она так думала…
Услышав тихий глубокий вздох Эдварда, руки которого все еще крепко, но уже не так настойчиво, держали Беллу в своих объятиях, Свон поняла, что он уснул. Она отодвинулась и несколько минут смотрела на его лицо. Наверное, это никогда не могло бы надоесть ей: смотреть на спящего Эдварда – слишком уж он был красив.
Оставив нежный поцелуй на его подбородке, Белла снова опустила голову и прижалась к шее Мейсена, закрывая глаза. До рассвета оставалось всего несколько часов.
Когда Свон снова разлепила веки, квартира была залита солнечным светом, а в постели была только она.
Белла резко села, оглядываясь в поисках Эдварда, и поймала себя на том, насколько быстро застучало ее сердце, когда она обнаружила, что одна в комнате.
– Эдвард? – позвала Свон, потянувшись за своей толстовкой, которая волшебным образом оказалась в ее ногах – кажется, Белла оставила ее на кафельном полу в ванной.
– Ты проснулась? – отозвался Мейсен, появляясь в дверном проеме и глядя, как Свон натягивает на себя одежду.
– Да, – коротко ответила она, не в силах сдержать небольшую улыбку, вызванную его появлением. Но эта улыбка быстро слетела с ее лица, когда она, посмотрев на Мейсена, стоявшего в одних джинсах, наткнулась взглядом на красный ожег на его груди.
Недовольно покачав головой и нахмурив брови, Белла услышала тихий смех.
– Это не смешно, – пробурчала она, выбираясь из-под одеяла и вставая босыми ногами на холодный пол.
– Я тебя пугаю? – насмешливым тоном спросил Эдвард, глядя, как Свон направляется в ванную, проходя мимо него.
– Хуже, – серьезно ответила Белла. – Ты меня бесишь.
Услышав, как за ее спиной Мейсен еще громче рассмеялся, она только закатила глаза и шагнула в ванную комнату, на секунду замерев на месте. Губы Беллы дрогнули в улыбке, как только она увидела знакомую душевую кабинку – Свон вспомнила, как еще несколько часов назад ей было там так странно хорошо… с Эдвардом.
Буквально заставив себя сдвинуться с места, Белла все же приступила к тому, зачем сюда пришла.
Закончив умываться, она вышла и направилась в комнату. Мейсен стоял возле окна, глядя на улицу, и держал в руке телефон.
Свон медленными шагами, будто растягивая время, подошла к нему, не зная, что сказать. Эдвард повернулся, взглянув сначала на телефон, а затем на Беллу, протянул его ей и негромко сказал:
– Пора.
– Пора, – повторила она, забирая трубку и касаясь своими пальцами руки Мейсена. На мгновение их ладони замерли и снова рассоединились.
Белла глубоко вздохнула, крепко сжав телефон и, лишь когда Эдвард снова отвернулся от нее, смогла отойти от окна, набирая выученный наизусть номер.
– Алло? – послышался родной голос, и Белла невольно всхлипнула, тут же зажав себе рукой рот. Еще не хватало, чтобы она своими слезами огорошила Эммета. Пусть даже это слезы радости.
– Алло? – уже настороженнее повторил Эммет, вслушиваясь в тишину. – Белла? – почти неслышно, почти не надеясь, спросил он.
– Да, – выдохнула она и со звуком втянула в легкие воздух.
– Боже… – прошептал Эм, и Белла могла поклясться, что он закрыл ладонью свои глаза, хоть и не собирался плакать.
– Со мной все в порядке! – наконец сообразив, что надо что-то сказать, протараторила Белла.
– Беллз, где ты? Как ты? С тобой все в порядке? – не слыша ее, начал задавать вопросы ее старший брат.
– Да, да! – улыбаясь и вытирая проступившие на глазах слезы, ответила Белла. – Один человек – он помог мне. Эммет, он спас меня.
– Скажи, где вы. Я сейчас же приеду за вами. Мы с Джейкобом...
– Нет, – перебила его Белла, – Эммет… Дело в том… Дело в том, что этому человеку пока нельзя появляться в полиции. Он… бывший помощник Уйли.
Тишина на том конце провода заставила Свон переминаться с ноги на ногу. Она взглянула на Эдвада, но тот так и не сдвинулся с места, глядя в окно и слушая разговор Беллы и ее брата. Мейсен так сильно сжал кулаки, что на руках проступили вены, выдавая его напряжение.
– Этот человек, – снова начал Эммет, и Белла услышала привычные строгие, но спокойные нотки в его голосе, – не Эдвард ли Мейсен?
Свон открыла рот от удивления и, вздохнув, ответила вопросом:
– А… откуда ты знаешь?
– Мы взяли Ньютона. Очень болтливый парень оказался.
Белла с силой сжала зубы, неприятно скрипнувшие друг о друга, услышав знакомое имя.
– Да, могу себе представить, что он наговорил, – процедила Белла. – Этот уродец, кстати, пытался меня изнасиловать. А Мейсен мне помог.
– Что? – тихо спросил Эммет, и Свон уже пожалела о своих словах. Оставалось только надеяться, что Майкл дотянет до суда и не станет инвалидом. Хотя… пусть станет, в конце концов, Белла не такая благородная, какой ей хотелось бы быть.
– Да, Эм. Именно так. А еще… Эдвард спас меня от Уйли. Точнее от его приказа избавиться от меня. Так что…
– Беллз, если все так, как ты говоришь, то тем более нам надо доставить вас к нам. Мы здесь…
– Нет, Эммет. Ты прекрасно знаешь, чем все это кончится. Я окажусь в каком-нибудь штате Техас по программе защиты свидетелей, где мне придется пасти коз, а на Эдварда сразу наденут наручники и отправят в камеру. Разве не так?
– А что ты предлагаешь, Белла? Отпустить его с миром? Ты же знаешь, что если все это правда, то это очень хорошие смягчающие обстоятельства, – настаивал Эммет, не повышая голоса ни на секунду.
– Это всего лишь смягчающие обстоятельства, Эм, – поправила его сестра. – И я не хочу, чтобы его осудили. Я… не уверена, что он вообще долго протянет в камере, учитывая его поступок. Ты же знаешь, мести, в таких случаях, не мешают и тюремные стены, – последние слова Белла произнесла почти неслышно, неотрывно глядя на Эдварда, который, казалось, никак не реагировал на их значение.
Белла действительно не исключала такой возможности – наверняка, у Сэма есть свои люди и по ту сторону решетки, и пока он на свободе, пока у него есть хоть какая-то сила, Мейсен будет в опасности. Смириться с этим Свон не могла.
– Что ты предлагаешь, Беллз? – серьезно спросил Эммет.
– Эм, Эдвард знает, где можно найти Уйли. Точнее, Мейсен может показать, где он прячется сейчас.
– И провести, – четко сказал Эдвард, все также, не поворачиваясь к Белле.
Она секунду смотрела на него, а затем повторила его слова.
– И провести. Эммет, это реальный шанс взять этого… Сэма. В этом случае Мейсен не просто окажет содействие следствию, а поможет задержать опаснейшего преступника. И если все получится, то это будут уже не смягчающие обстоятельства, а очень даже веские основания для того, чтобы перевести его в свидетели. И тогда уже он отправится в Техас, – в конце Свон хохотнула, но когда Эдвард резко обернулся, чтобы взглянуть на нее, изогнув одну бровь, она развела руками, беззвучно говоря: «Шутка».
– Хорошо, – после недолгих раздумий согласился Эммет. – Как мне вас найти?
– Ам-м.. Сейчас, – Белла прикрыла ладонью трубку и спросила у Мейсена адрес. – Бруклин, Мэйн стрит, двадцать пять.
Я буду через… полтора часа. И, Беллз, я приеду с Джейкобом.
– Конечно, Эм. Я так и думала, – согласилась она. Свон и не представляла себе, что они все это смогут провернуть без Блэка. Да она и не хотела этого. Главное было пережить их встречу с Эдвардом, а там – как-нибудь все наладиться. Белла на это очень надеялась.
– Все, малыш, – в голосе Эма профессионал уступил место старшему брату, – я скоро приеду. Жди.
– Очень жду, ты даже не представляешь как, – усмехнулась Свон, понимая, насколько сильно скучала по Эммету все это время.
В трубке наступила тишина, и Белла опустила ее, еще некоторое время смотря на телефон, откуда, только что доносился знакомый любимый голос.
Эдвард наблюдал за Беллой, за тем, как она повеселела и погрустнела в одно и то же время. Как она смотрела на свою руку, сжимавшую теперь ненужную телефонную трубку. Эдвард наблюдал за тем, как Белла начинала растворяться, исчезая из его жизни, с каждой секундой отдаляясь все больше, возвращаясь к тому, где было ее настоящее место. Он почти физически чувствовал это, как если бы песок уходил сквозь его пальцы. И в итоге, у Эдварда не останется ни одной песчинки от этого золотого песка… Хотя нет. Одна останется навсегда – та, что горит ожогом на его коже, та, что шепчет ему: «Сумасшедший»…
– Эдвард? – Мейсен вздрогнул, очнувшись от своего наваждения, удивившись, что не заметил, как Белла подошла к нему и взяла его за руки. – У нас все получится. Ты веришь мне?
Он усмехнулся, глядя Свон в лицо, на котором практически не осталось синяков – лишь под правым глазом еще оставался темный след от руки Уйли. Но, не считая этого – Белла была прекрасна, и в ее глазах не было и тени фальши. Она действительно верила, что у них все получится.
– Конечно, – согласился Эдвард и, освободив одну руку, притянул Свон к себе, кладя подбородок ей на макушку, – все получится.
Белла понимала, что он не верит в это, не верит в то, что говорит, но она не стала пытаться переубедить его. После разговора с Эмметом, Белла почувствовала в себе такие силы, что ей казалось, у нее получится осуществить все, что задумано. Свон верила безоговорочно: она сможет спасти Эдварда. И если раньше она сомневалась, что ему удастся избежать тюрьмы, то теперь Белла не представляла, как могла допустить подобную мысль. Она сделает все возможное, чтобы этого не произошло. И Эммет с Джейкобом помогут ей.
Свон обхватила руками твердый торс Мейсена и поцеловала место рядом с ожогом, чувствуя как Эдвард вздрогнул.
Еще раз покачав головой, она вздохнула, прикладывая ухо к горячей коже его груди и слушая уверенный и слишком быстрый ритм сильного сердца.
Белла закрыла глаза, ощутив, как теплые руки Мейсена гладят ее по спине. Пусть он не верит сейчас, но Свон знала: все будет так, как она говорит. И Эдвард скоро убедится в этом.
– Я уверена. Я чувствую: так и будет, – тихо, скорее для себя прошептала Белла и сильнее прижалась к Мейсену, будто пытаясь передать ему эту уверенность, поделиться своими силами. – Почувствуй, Эдвард. Просто, почувствуй…
– Я чувствую, – почти неслышно ответил Мейсен и закрыл глаза, касаясь губами ее волос.
Белла улыбнулась, не подозревая, что секунду назад прозвучал вовсе не ответ на ее вопрос, но признание.
Признание, которое никогда больше не прозвучит вслух – Эдвард знал это.
Запустив пальцы в волосы Свон, он нежно откинул ее голову назад, вглядываясь в прикрытые глаза.
– Сколько у нас времени? – выдавив из себя ухмылку, спросил он.
– Меньше полутора часов, – ответила Белла, прищурившись, пытаясь понять, куда он клонит.
– Прекрасно, – ответил Мейсен и, опустив руки, стащил со Свон толстовку через голову.
Белла тихо рассмеялась, но не стала медлить – пристав на цыпочки, улыбаясь, потянулась к губам Эдварда. Он наклонился и коснулся ее рта, целуя Беллу – неожиданно жадно, даже яростно и как-то… горько.
Этот поцелуй заставил ее ноги подкоситься, а улыбку исчезнуть с ее лица. Белла отвечала ему, принимая грубые ласки Мейсена, чувствуя его боль, но не понимая – почему так? Единственное, что она могла в тот момент – отдать ему свою нежность, окутать его ею – касаясь, целуя, шепча его имя.
Она отдавала ему себя, не понимая… Не понимая, насколько больше желал Эдвард. Насколько о большем он мечтал…

Глава десятая. "Не может быть..." ч.2.

– Привет, ребята! – прозвучал низкий голос Виктории, когда она распахнула входную дверь своей квартиры перед носами Эммета и Джейка, в то время как они еще не успели даже постучать.
– Привет, красотка! – расплылся в улыбке Джейкоб и потянулся к рыжей бестии, чтобы нежно поцеловать ее в щеку.
Белла закатила глаза.
Саммерс приобняла Блэка и пропустила его в дом, переводя взгляд на Эммета. Они обменялись коротким, но глубоким взглядом. Именно таким обмениваются люди, у которых есть один общий секрет, которым они никогда не поделятся – ни с кем. Вик подошла и крепко обняла Свона, пока он своими большими руками обхватил ее и прижал к себе.
Белла, наблюдая за этой картиной, испугалась на секунду, что ее зубы могут потрескаться, оттого, насколько сильно она сжала челюсти. Но когда она взглянула на Эдварда, непрестанно глядевшего на Викторию, то подумала, что не только ее зубам может угрожать опасность.
С трудом сдержав тихое рычание, Свон усмехнулась, представив себе, что было бы, если бы здесь была Розали. Уж она-то не позволила бы этой «подружке» тискать своего жениха.
– Проходите. Белла, а ты повзрослела, – заметила Вик, отступая на шаг от прохода и кивком, приглашая их с Мейсеном пройти.
Свон только коротко взглянула на Саммерс, боясь, что взглядом выдаст всю свою неприязнь. Она понимала, что поведение ее неправильно, но поделать с собой ничего не могла.
Заходя в квартиру, Белла чувствовала, как Эдвард идет прямо за ней. Она с трудом заставила себя не оглянуться назад и не убедиться, что он не смотрит на Викторию. Или  Свон вполне могла себе такое представить: Виктория схватила Мейсена за руку, чтобы утащить его куда-нибудь в темный угол, подобно изголодавшемуся суккубу, и... Ну Самерс сориентировалась бы, что сделать с Эдвардом наедине. Любая женщина сориентировалась бы…
Белла зашла в гостиную, которая была обставлена с большим вкусом, в чем Виктории никогда нельзя было отказать. Все в ней – мебель, почти зеркальный отполированный паркет, авангардные картины на стенах – все было отражением самой Вик: лаконично, строго и, в то же время, страстно.
– Ну я так понимаю, вас потянуло на приключения? – усмехнулась она, усаживаясь в огромное белое кресло, ловким движением подбирая под себя ноги. На фоне белоснежной обивки ее волосы казались не просто рыжими, а огненными и, словно пламя, они переливались всеми оттенками красного.
Все расселись по диванам: на один диван – Эммет с Джейкобом, с лица которого дебильноватая улыбка ребенка, увидевшего новогоднюю елку, сходить, скорее всего, не собиралась, а на другой диван – Белла с Эдвардом.
– Можно и так сказать, – ухмыльнулся Эммет, бросив взгляд на сестру и ее… Честно признаться, ему не особенно хотелось думать о том, кем приходится Мейсен Белле. Для себя Эммет решил, что сейчас – это человек, спасший жизнь одному из самых близких и родных его людей, а об остальном он подумает позже. Хотя врезать по челюсти этого наглого парня, Свону хотелось страшно – хотя бы за то, что он сделал с его маленькой Беллз. Но это был скорее инстинкт, нежели здравый рассудок, а Эммет был не в том положении, чтобы поддаваться эмоциям.
Виктория взглянула на Беллу и улыбнулась.
– И что от меня требуется? – ровным голосом спросила она.
– Нам нужно укрыть Беллу, пока мы кое с чем не разберемся. На нее, похоже, ведется нешуточная охота.
– Бедовая девчонка? – усмехнулась Саммерс, теперь глядя на Эдварда, немного прищурив глаза.
От Виктории ничего не ускользало и даже то, что Мейсен со Свон сидели чуть ли не в метре друг от друга, но это ничего не меняло. Вик еще на лестничной площадке уловила несколько коротких, непроизвольных взглядов, которыми обменялись эти двое. Очень красноречивых взглядов.
– Я думаю, мы с Беллой с легкостью с этим справимся. Да, Беллз? – все так же глядя с улыбкой на сестру своего первого и, наверное, самого любимого мужчины, спросила Виктория.
– Белла, – поправила ее Свон, – И нам не с чем справляться. Мне нужно переждать здесь какое-то время. И все.
Белла постаралась сделать свой тон как можно более дружелюбным, но получилось скорее холодно, нежели вежливо. Но и это можно было рассматривать как удачу.
– Аа… – протянула Саммерс и откинула свои густые волосы за спину, обнажая тонкую шею, выглядывающую из широкого ворота рубашки, – Мальчики не берут девочек играть.
Белла пыталась, честно пыталась, но не смогла сдержать улыбки. Виктория была права: эти трое ведут себя как дети! Неужели до сих пор неясно, что Свон в состоянии за себя постоять?
– Это – не игрушки, – наконец серьезно сказал Джейкоб.
– Но ведь и Белла – немаленькая, – настаивала Вик.
– Ей нечего там делать, – прозвучал тихий твердый голос Мейсена, молчавшего до этой минуты. Все молча повернулись к нему – он сидел также, упершись локтями в колени и вглядываясь в высокий ворс ковра.
Виктория только еще шире улыбнулась – ей всегда было чертовски приятно, когда она оказывалась права.
– Мы можем на тебя рассчитывать? – спросил Эммет.
– Всегда. Ты же знаешь, – посмотрела на него Саммерс, и ее улыбка стала мягкой и даже доброй, хотя само понятие «доброта» не так уж вязалось с ее персоной. – Какой план?
– Я думаю, откладывать незачем, и мы все сделаем сегодня, – начал Эммет, и Белла узнала в его голосе знакомые нотки – именно так он говорил у себя в кабинете. – Как только стемнеет, мы двинемся. Как думаешь, Эдвард – туда лучше пробраться ночью?
Все снова повернулись к Мейсену, который, впервые за долгое время, поднял глаза и удивленно смотрел на Свона. Эдвард замешкался, услышав даже такой элементарный вопрос, просто потому, что не ожидал, что его вообще о чем-то будут спрашивать, кроме расположения и устройства клуба.
– А… Да, это определенно лучше, – выдавил он из себя и снова опустил глаза, немного хмурясь. Ему казалось, что настолько не комфортно, как в этой уютной квартире, он еще себя не чувствовал – даже в приюте, где условия сносными можно было назвать с большой натяжкой.
Блэк усмехнулся и откинулся на спинку дивана, насмешливо поглядывая на Мейсена. Но, встретившись глазами с Беллой, пытающейся просто убить его взглядом, он развел руками, без слов спрашивая: «Чего?», и перестал пялиться.
– В таком случае, нам нужно все обсудить, – заключил Эм, вставая с дивана. Джейкоб и Эдвард последовали его примеру.
– Идите в кабинет, – ответила Виктория, глядя, как Белла пораженно качает головой, наблюдая за тремя мужчинами, молча следовавшими к увесистой деревянной двери.
Они даже план не хотели с нею обсуждать… Свон почувствовала, как злость и даже негодование, начинает сменять примитивная детская обида.
«И кто же теперь ребенок после этого?» – задалась вопросом Белла, по-настоящему испугавшись, что может расплакаться прямо перед Викторией прямо на ее белоснежном диване.
– Я думаю, нам нужно что-то выпить, – подмигнула Свон Вик и, буквально вспорхнув с кресла, подошла к барной стойке.
Налив в два больших квадратных стакана прозрачную янтарную жидкость, один она принесла Белле.
Свон, кивнув, взяла его и одним глотком осушила, чувствуя, как по телу растекается тепло, дарящее успокоение и приносящее с собой странную усталость.
Саммерс усмехнулась и протянула Белле свой стакан, к которому даже не успела прикоснуться.
Белла взяла и его, но пить не стала, устало откинувшись на спину и закрывая глаза.
– Тяжелая неделя? – спросила Виктория, присаживаясь рядом.
– Ты даже не представляешь себе, – ответила Свон, ловя себя на том, что Виктория странно не раздражала ее в тот момент.
– Не переживай так, – усмехнулась Вик, – Никто не сомневается в твоем профессионализме. Но если бы у меня была младшая сестра, я бы ее тоже никуда не пустила, особенно, когда несколько дней не знаешь, жива ли она, или нет.
Белла открыла глаза и взглянула Самерс в лицо, где не уловила и намека на издевку, что позволило ей легче воспринимать информацию, которая исходила именно от этой женщины.
Да, Виктория была права: решение принятое Эмметом… да и всеми остальными – верное. Пусть Свон профессионал, но сейчас от нее буде больше хлопот, нежели пользы – и Джейк и Эм слишком взбудоражены ее появлением и будут постоянно отвлекаться на нее. А Эдвард… кажется, Эдвард никогда Беллу и не воспринимал как сержанта полиции, а только как женщину – пусть даже сильную, но все же не способную на такие подвиги, как задержание Сэма Уйли. Особенно после того, как на его глазах этот самый Уйли чуть не убил ее одним ударом кулака.
– Да, ты права, – негромко пробормотала Свон и тяжело вздохнула.
– Не хочешь рассказать, что произошло? А то Эммет такой таинственный, – усмехнулась Виктория и снова встала, направляясь к бару.
Белла помолчала пару секунд, но, рассудив, что Самерс имеет полное право быть в курсе событий, вкратце рассказала об операции и о том, как ей удалось сбежать. Точнее, как Мейсен вытащил ее, пока она была без сознания.
– Вот как, – покачала головой Вик и сделала небольшой глоток виски. – Так это у тебя что – стокгольмский синдром, или у вас… взаимное притяжение? – без тени шутки спросила она.
Белла распахнула глаза и уставилась на Саммерс, не понимая, как она… Ведь Свон даже словом не обмолвилась о том, что происходит между ней и Эдвардом. Но отпираться показалось ей бессмысленным занятием, так что она пожала плечами и ответила то, что первое пришло на ум:
– Ээ… не знаю.
Никогда идея о стокгольмском синдроме не приходила ей в голову, и теперь очень смущала ее – а вдруг и правда? Может, это какой-то сдвиг в ее психике, и поэтому она так переживает за Мейсена? Поэтому так хочет, чтобы он был рядом? Хочет…
Что? Хочет, чтобы он был рядом?
Белла поднесла стакан и снова одним глотком выпила его содержимое.
С ума сойти…
Свон всегда думала про себя, что хочет его спасти, отблагодарить, дать шанс, жить нормальной жизнью… Конечно, она ощущала, что это не все, но никогда не формулировала свое ощущение так четко – желание, чтобы Эдвард был с ней рядом.
И теперь это пугало своей зыбкостью, своей неосуществимостью…
Как же, все-таки, легче, когда не знаешь, чего ты хочешь.
– Ничего, скоро поймешь, – ухмыльнулась Виктория, и они с Беллой повернули головы в сторону кабинета, дверь которого распахнулась, и оттуда один за другим вышли мужчины.
–Вы будете есть? – спросила Самерс, глядя на них через плечо. Они переглянулись и отрицательно покачали головами. У всех до одного на лице было одно и то же выражение – сосредоточенность. – Тогда вы будете спать, – а это уже был не вопрос, а утверждение.
Эммет хотел возразить, но она одним жестом руки остановила его. Виктория прекрасно знала Свона и видела, что он просто валится с ног от усталости, хоть и держится, как подобает капитану полиции. А до вечера было еще много времени, и очень разумно было бы им всем отдохнуть перед операцией.
Самерс встала с дивана и взяла в руку какой-то пульт со стеклянного столика. Нажав кнопку, она бросила его обратно и подошла к выключателю на стене. Все ее гости, как завороженные, следили за ее действиями, не совсем понимая, что происходит. И лишь когда послышался механический шум, а в комнате стало стремительно темнеть, стало понятно – это металлические ставни закрывают окна снаружи.
Как только в комнате исчез хоть какой-либо свет, Вик нажала на выключатель, и вокруг рассеялось приятное приглушенное освещение.
– Я сделала вам ночь, – улыбнулась она. – Эммет и Джейк, вы можете спать тут. Я принесу вам постель. А Эдвард с Беллой – в гостевой комнате.
Теперь пришла очередь Свона, Блэка и Мейсена, округлив глаза, вытаращиться на Викторию, а затем на Беллу, которая приобрела приятно-розоватый оттенок.
– Белла ничего мне не говорила, – предугадав их мысли, сказала Самерс. – Пойдемте, я вас провожу, – позвала она Эдварда и Свон.
Эммет и Джейкоб исподлобья взглянули на Эдварда, молча предупреждая, что этого ему лучше не делать, но Вик подошла и взяла его за руку, потянув на себя.
– Прекратите, – усмехнулась она. – Изабелла уже большая девочка, сама разберется.
Белла медленно встала и пошла за Викторией, старательно избегая зрительного контакта с братом и Джейком. Ей хотелось побыстрее пройти через эту комнату, но после двух стаканов виски, это было трудновыполнимо, и она, как в замедленной съемке, прошла мимо них, чувствуя, как две пары глаз пытаются прожечь в ней дыру.
Догнав наконец Саммерс и Эдварда, Свон оказалась в красивой спальне, оформленной в черно-синих тонах. Эта комната напомнила ей о ее собственной в ее небольшой квартире, где она не была, кажется, вечность.
Разглядывая обстановку, Белла не заметила, как Вик скрылась за дверью, оставляя ее с Эдвардом наедине.
Свон мельком взглянула на него, наткнувшись на пристальный взгляд, и отвела глаза, почувствовав непонятную неловкость. Что делать дальше – она не знала. Мейсен не сказал ей и слова с тех пор, как они уехали из его квартиры, и практически не смотрел на нее. Теперь же он снова сканировал ее своими зелеными глазами, красивее которых она еще не видела, и вовсе не собирался отводить взгляд.
Белла усмехнулась, подумав о его глазах – видимо, виски добавляют поэтичности в ее натуру…
Неуверенно и опять же слишком медленно она развернулась, немного оступившись, и направилась к кровати. Белла опустилась на нее, чувствуя мягкость покрывала, и закрыла глаза, мечтая поскорее уснуть – лишь бы не слышать этой тишины.
Мейсен стоял на том же месте, глядя на Беллу, как она, прижав к себе ноги, лежала на огромной кровати и казалась еще меньше, чем была.
Эдвард не хотел к подходить к Свон, не хотел ее касаться. Еще в машине, на пути сюда, чувствуя ее маленькую ладонь в своей, он решил, что это последнее их соприкосновение. Лучше было так все оборвать, потому что Мейсен чувствовал, что дальше будет только больнее.
Но он лишь тяжело вздохнул, когда ноги сами понесли его к кровати – все решения Мейсена рассыпались в прах, стоило ему оказаться наедине с Беллой. С его маленькой сильной Беллой – такой теплой, такой желанной.
Эдвард опустился на постель и несколько секунд просто смотрел на Свон, разглядывая ее спину, плечи, волосы, рассыпавшиеся по подушке. Он и не заметил, как потянулся к ней – так это было естественно – ощущать ее своими руками.
Коснувшись ладонью ее ребер, Эдвард протянул руку дальше, к ее животу. Даже не дожидаясь ответной реакции, он притянул девушку к себе, на середину кровати, прижимая к своей груди. Первые несколько секунд Белла покорно лежала рядом, не шевелясь, но затем подняла руку и положила ее поверх руки Эдварда, крепко обнимавшей ее.
Свон уже не надеялась, что он прикоснется к ней, и когда ощутила тепло Мейсена, то сама поразилась тому, какую радость, какое удовольствие испытывала при этом. Теперь она совсем не хотела спать, желая впитать эти секунды в себя до последней капли, но виски и горячее дыхание Эдварда, которым он согревал ее шею, действовали как сильнейшее снотворное – Белла чувствовала себя так спокойно, что, несколько раз глубоко вздохнув, она погрузилась в сладкий окутывающий сон.
Когда она открыла глаза, то первое, что почувствовала: Эдварда нет рядом. Она подскочила на кровати в испуге, что они все могли уйти и не попрощаться с ней. Но, взглянув на часы и увидев, что прошло всего полтора часа с момента, как она отключилась, Свон облегченно вздохнула – еще слишком рано.
Она встала и на цыпочках вышла из комнаты, не желая будить брата и Джейкоба. Белла сделала всего пару шагов, когда услышала странные звуки, доносившиеся из соседней комнаты. Точнее не странные, а весьма характерные звуки. Свон подошла поближе и уже отчетливо расслышала женский стон – это, очевидно, была Виктория. И, очевидно, она была не одна…
Белла тяжело сглотнула, так как первой же мыслью в ее голове было – Эдварда нет в их комнате.
Она сделала два шага назад, не желая больше слышать этот шум, и крепко сжала кулаки. Свон не хотела и не понимала почему, но в ее глазах моментально скопились слезы.
Конечно, вот по какой причине он так себя вел – отстранено. Даже не поцеловал ее или не запустил свои наглые руки ей под одежду. У Мейсена новая игрушка – неудивительно, Виктория была очень красивой женщиной. Красивее Беллы – это точно.
Свон продолжала стоять посредине коридора, не в силах сдвинуться с места, не в силах разобраться с тем, что чувствовала в тот момент. Ревность? Злоба? Обида? Боль? А, может быть, все вместе? Она почувствовала, как ее нижняя губа начинает предательски подрагивать, предвещая, что плач скоро может перейти в настоящее рыдание.
– Черт, – вырвалось у нее с тихим всхлипом.
– Белла?
Свон резко повернула голову, глядя на то, как Мейсен стоит в проходе и с явным беспокойством смотрит на нее.
– Ты тут? – выдохнула она, шмыгнув носом.
– А где мне быть? – нахмурившись, спросил Эдвард, делая шаг по направлению к Белле.
– Нигде, – поспешно ответила она и попятилась назад, почувствовав себя идиоткой, – То есть… Ну… Там, – она указала рукой на дверь Виктории и тут же отдернула ее, желая исчезнуть, раствориться в воздухе, да просто умереть от своей тупости, лишь бы не дать Эдварду понять, отчего так легко разревелась.
Мейсен взглянул туда, куда Свон указала каким-то дерганым движением и, сощурив глаза, снова повернулся к ней, делая еще один шаг в ее сторону.
– Белла, – протянул он, заставляя ее пятиться назад в комнату, – ты услышала, как твой Джейкоб трахает Викторию, и подумала, что это я?
– Нет, – слишком быстро ответила она, заходя спиной в спальню – хорошо, что у Вик нет порогов в квартире, иначе Свон, споткнувшись, уже лежала бы на полу.
Мейсен зашел за ней, захлопнул дверь и, сделав всего один шаг, сократил расстояние между ними, обхватывая Беллу руками.
Притянув ее к себе, он услышал тихий вздох, сорвавшийся с ее влажных от слез губ.
– Лгунья, – ухмыляясь, прошептал он, глядя ей в лицо.
Белла ничего не ответила, нахмурив брови и еще раз шмыгнув носом. Она упрямо смотрела вниз, не смея поднять глаз – ей было слишком стыдно за свои слезы, за свое истерическое поведение.
Эдвард не отпускал Свон, наслаждаясь видом ее заплаканного лица. Он не хотел бы видеть ее плачущей, но сейчас эти слезы доставляли ему небывалое наслаждение, выступая безмолвными свидетелями того, что он небезразличен Белле.
– Глупая, глупая Белла, – тихо проговорил Мейсен, и в его голосе было столько же нежности, сколько и напряжения.
Белла подняла глаза и увидела знакомую полуулыбку на его красивом лице, чувствуя, как большие горячие ладони, не торопясь, поднимают ее толстовку, открывая доступ к ее обнаженной спине.
– Единственная женщина, которую я хочу трахать, это ты, – сказал он хриплым голосом, опуская взгляд с ее глаз на ее губы.
Белла должна была бы возмутиться – он ей откровенно хамил, но единственное, на что она была способна в тот момент, это расслышать, что она – единственная женщина…
Эдвард коснулся пальцами ее спины, выписывая какой-то рисунок, почти не нажимая на ее кожу – скорее дразня, чем лаская. Белла невольно прикрыла глаза, кладя свои ладони ему на плечи, ища в нем опоры и просто боясь отпустить.
– Белла, – прошептал Мейсен, плавно наклонившись и касаясь губами ее виска, – ты даже не представляешь, насколько сильно я хочу тебя. Так сильно, – Эдвард выдохнул и неожиданно впился пальцами в ее спину.
Свон выгнулась ему на встречу, прикусывая губу и заглушая громкий стон.
– Если бы была моя воля, я бы приковал тебя наручниками к кровати, раздел и не отпускал бы никогда, – продолжал Эдвард, вызывая у Беллы своими словами невнятное, болезненное напряжение во всем теле. Пальцы на ее руках и ногах непроизвольно сжались, и Мейсен тихо зашипел, чувствуя, как ногти Свон впиваются в его кожу. – Я бы владел тобой, проникал в тебя, в твое божественное тело, – Эдвард просунул ладони под пояс джинсов Беллы, сжимая и гладя ее ягодицы, пока она уткнулась лицом в его шею, чувствуя под губами бешеный пульс Мейсена. Его неровное дыхание опаляло ее кожу, пьянило, а сильные руки лишали воли. Единственное, чего ей хотелось – чувствовать их, чувствовать Эдварда...
– Ты была бы моей пленницей, – одной рукой он снова забрался под толстовку, проводя ей по теплой спине Беллы, отчего по ее коже побежали мурашки и очередной стон слетел с ее губ. Когда же ладонь Эдварда решительно, но мягко легла на обнаженную грудь Беллы, она еще откровеннее прижалась губами к его шее, чувствуя на языке чуть солоноватый и все такой же притягательный вкус кожи Мейсена. – Я бы овладевал тобой. Снова и снова. До изнеможения, – Эдвард коснулся губами ее уха, оставляя мимолетный поцелуй, и прошептал. – Каждый раз… я бы любил тебя, Белла.
Белла тут же отстранилась от него, удивляясь своей собственной реакции, и, запустив пальцы в его непослушные волосы, притянула Мейсена ближе, с упоением втягивая в легкие его дыхание.
– Люби меня, – прошептала она и не успела сомкнуть губы, как ощутила горячий рот Эдварда, ласкающий ее.
Он подхватил Свон на руки, пока она судорожно расстегивала на его рубашке одну пуговицу за другой. Как они оказались в постели – Белла не помнила. Она помнила только его руки, его губы и, особенно, его глаза: опьяненные, наглые и невыносимо печальные…
Ничего вокруг не существовало для Беллы, пока Эдвард был так близко.
И оставалось только надеяться, что Эммет крепко спит, а дверь в их комнату захлопнулась на замок, потому как встать и проверить все это, Свон не могла – не было ни единого шанса, что она сможет оторваться от Мейсена даже на секунду. Да он бы и не позволил ей...

– Подожди! – прошептала Белла, хватая Эдварда за локоть и удерживая перед тем, как он успел коснуться ручки двери.
– Что? – улыбнулся он, глядя, как Свон заправляет непослушную прядь волос за ухо.
– Ничего – у тебя рубашка неправильно застегнута, – нахмурившись, пробормотала она, начиная расстегивать не так застегнутые пуговицы на груди Мейсена.
Он стоял ровно, не мешая Белле, наблюдая за ее сосредоточенным лицом, пока тонкие пальцы порхали над его рубашкой. Эдвард не мог перестать улыбаться – ему казалась такой странной и такой приятной эта мелкая забота со стороны Свон. Это было так… интимно, как бывает только между родными людьми, когда они, не задумываясь, поправляют друг у друга воротник, шарф или галстук…
– Все. Иди, – сказала Белла, застегнув последнюю пуговицу и еще раз оглядев Мейсена с ног до головы, убеждаясь, что никаких внешних признаков того, чем они занимались десять минут назад, нет. Конечно, разрумянившиеся щеки и припухшие губы обоих могли с легкостью их выдать, но с этим Белла ничего поделать не могла. Так – хотя бы одежда должна была выглядеть прилично.
– Нет, не все, – усмехнулся Эдвард, и Белла подняла на него удивленный взгляд, не понимая, что она могла упустить. Но когда она увидела, как Мейсен наклоняется к ней, не отрывая глаз от ее рта, то ее веки уже сами торопились закрыться, пока невольная улыбка коснулась губ Свон, в предвкушении поцелуя.
Эдвард целовал ее нежно, рукой касаясь спины, аккуратно притягивая к себе, пока она привстала на цыпочки, пытаясь быть к нему еще ближе.
Наслаждаясь друг другом, на секунду, всего на секунду, они оба позабыли, кто они есть, и что их ждет всего через несколько часов…
– Так, голубки, – Белла подскочила на месте, а Эдвард недовольно взглянул на Викторию, стоявшую в дверном проеме с ослепительной улыбкой, – пора.
Самерс развернулась и вышла, оставляя дверь открытой.
Мейсен и Свон взглянули друг на друга и одновременно вздохнули, направляясь из спальни в коридор. Эдварду стоило немалых усилий отнять ладонь от спины Беллы – если бы он мог, то не выпускал бы ее из своих рук никогда.
– Ну как поспали? – усмехнувшись, оглядывая Мейсена и Беллу с ног до головы, спросил Блэк, стоило им только зайти в гостиную.
Весь его вид и даже поза кричали о том, что он прекрасно знал, «как» они поспали.
– Прекрасно! А ты? – с такой же улыбочкой ответила Белла, бросая взгляд на Эдварда, чтобы убедиться, что он не слишком болезненно реагирует на выпады Джейкоба. Но, к ее радости, он только криво усмехнулся, когда Свон ответила своему другу.
Блэк еще шире улыбнулся и покачал головой, понимая по довольной физиономии Беллы, что ей есть, чем ответить.
– А где Эммет? – оглядевшись и не обнаружив брата, спросила Белла.
– Я здесь, – в комнату из кухни зашел Свон. Белла тепло улыбнулась, заметив, что Эм выглядел немного лучше – отдых пошел ему на пользу. – Эдвард, можно тебя на секунду? – спросил Эммет, и Мейсен, молча кивнув, отошел со Своном в сторону.
У Виктории зазвонил телефон, и она, подхватив трубку, вышла из комнаты, провожаемая долгим теплым взглядом Блэка.
Белла подошла к Джейкобу, который, не задумываясь, положил свою большую руку ей на плечо, притягивая к себе ближе.
– Ну что, Беллз? Ничего не хочешь мне сказать? – спросил он, все также улыбаясь, но на этот раз в его улыбке не было ни сарказма, ни иронии. Перед Свон снова был ее старый добрый Джейкоб – надежный и родной.
Белла поняла, о чем он спрашивал – об Эдварде. Но что ответить – она не знала.
– Не знаю, – пожав плечами, честно сказала Свон.
– Любишь его? – чуть наклонившись, прошептал на ухо Блэк.
Белла стояла и смотрела на брата и Мейсена, о чем-то переговаривающихся в другом конце комнаты, ощущая, как Джейк сжал своей огромной ладонью ее плечо.
В какой-то момент Эдвард повернулся и встретился с ней взглядом, не в силах оторвать глаз. Эммет продолжал что-то говорить, а Мейсен все смотрел на Беллу, даже не замечая Блэка, стоявшего к ней слишком близко.
Она вглядывалась в такие зеленые знакомые глаза и понимала, что не может ответить Джейкобу «нет».
Слова «я люблю его» не готовы были слететь с ее губ, но и категоричное «нет» растворилось и когда именно, этого Белла тоже не знала.
Свон резко вздохнула и закрыла глаза, почувствовав, как Джейкоб целует ее в висок – так он делал всегда, когда Белле было плохо, когда она нуждалась в поддержке, пусть и молчала об этом.
Она взглянула на Блэка и улыбнулась, увидев знакомую ухмылку на его лице.
– Скоро все кончится, малыш, – негромко сказал он.
– Джейкоб, пора, – позвал Эммет, и Джейк, убрав руку с плеча Беллы, растрепал ей волосы под ее негромкое ворчание.
Виктория вошла в комнату, задумчиво вертя свой мобильник в руках.
– Что, вы уже идете? – спросила она, вырываясь из собственных мыслей.
– Да, – ответил Эммет, направляясь к двери.
Перед выходом Белла подошла к Эммету и обняла его, шепнув на ухо: «Пожалуйста, береги себя».
– Всегда, – ответил он, как делал их отец каждый раз, когда Рене целовала его на прощание и шептала: «Будь осторожен». Отстранившись, Эм подмигнул младшей сестре и переглянулся с Викторией. Самерс коротко кивнула ему – по ней было видно, что она вовсе не волнуется – Вик была слишком уверена в Эммете, чтобы сомневаться в положительном исходе дела.
Свон улыбнулась брату, глядя, как он выходит из квартиры, и повернулась к Блэку.
– Крошка, только без мелодрам! – усмехнулся тот и коснулся указательным пальцем кончика ее носа. – Мы скоро вернемся, – уверенно сказал Джейк и, взглянув еще раз на Викторию, которая посмотрела на него взглядом «я бы раздела тебя прямо сейчас», вышел в раскрытую дверь.
Эдвард, стоявший чуть поодаль от Беллы, внимательно следил за ней: за ее движениями, за ее улыбками, которые так отличались друг от друга. Та, что она дарила Эммету, была нежной, теплой, любящей, а та, что была адресована Блэку – озорной, ироничной, но все же тоже полной любви. Мейсен обязательно решил для себя, что в следующий раз, когда она улыбнется ему, он будет очень внимателен, в надежде найти в ее улыбке ту же любовь или хотя бы ту же нежность, с которой она смотрела на этих мужчин.
Джейкоб вышел на лестничную площадку, и Мейсен двинулся за ним. Ему тоже хотелось почувствовать объятие Беллы, но она стояла и не двигалась, неотрывно глядя на него. На секунду он остановился перед ней, но Свон даже не шевельнулась.
На самом деле, Белла и не дышала – она забыла, как дышать. Глупый, дурацкий ступор сковал ее, не давая сказать ни слова. Она, как завороженная, смотрела на Эдварда, на то, как он приближается к ней, и не могла думать ни о чем, кроме того, что он сейчас выйдет за дверь, и не будет больше рядом…
– Пока, – выдохнул он, пока Свон почти физически ощущала прикосновение его взгляда к своему лицу.
– Пока, – шепнула она, и через секунду Эдвард скрылся за дверью, прикрывая ее за собой.
Белла вздрогнула, будто ее ударило током, когда тихо щелкнул замок – она так и продолжала стоять на месте, краем глаза видя, как Виктория зашла обратно в комнату, оставляя Беллу одну.
Свон подняла руку и коснулась гладкой поверхности двери, чувствуя прохладу металла – почему-то, она показалась Белле безразличной к ней – до жестокости.
Она отдернула руку, сжав кулак, понимая, что нужно закрыть замок на ключ, но все также продолжала смотреть перед собой.
Сделав глубокий вдох, Белла снова подняла руку, но тут же прижала ее к себе, отскакивая от резко распахнувшейся двери.
Нервная улыбка, больше походившая на тик, коснулась ее губ и снова исчезла, когда перед ней возник Эдвард. Он неровно дышал и был еще красивее с румяными щеками. Секунду Мейсен просто смотрел на нее, но затем сделал шаг и обхватил лицо Беллы ладонями, обжигая ее бледные щеки своим теплом.
Свон даже не успела выдохнуть, когда почувствовала его губы на своих. Это даже не было похоже на поцелуй – скорее прикосновение, объятие – просто, чтобы почувствовать друг друга.
Белла закрыла глаза, растворяясь в ощущениях, и положила свои ладони поверх ладоней Эдварда. Сколько времени прошло, прежде чем он отстранился, прежде чем она снова почувствовала укол пустоты без его мягких губ, Свон не знала.
Она с трудом разлепила веки, подняв тяжелый, затуманенный взгляд на Мейсена, читая в его глазах решимость, граничащую с фанатизмом. Он смотрел на нее так, будто был камикадзе, готовым расстаться со своей жизнью, но знающим, что делает это не зря.
– Я люблю тебя, – почти неслышно прошептал Эдвард. Белла различила каждую букву, каждый звук, произнесенный им.
Она открыла рот, но ничего не сказала, да он и не ждал ничего. Мейсен только хотел, чтобы она знала, он просто хотел сказать это вслух – будто бы без этого, его чувство было бесплотным, бестелесным – без этого, все было бы напрасно… Вся жизнь Эдварда была бы напрасной… Так ему казалось. 
И теперь, озвучив это странное и такое далекое для Мейсена «я люблю тебя», он словно почувствовал землю под ногами, он словно впервые осознал, что есть что-то большее.
Эдвард ухмыльнулся, глядя на растерянное лицо Свон – кажется, он еще никогда не видел ее такой потерянной. Он нежно погладил ее щеки большими пальцами, пока ладошки Беллы все еще лежали на его руках. Еще раз взглянув на нее, Мейсен опустил руки – ему нужно было уходить…
Он сделал шаг назад, но Белла вцепилась своими пальцами в его ладони и притянула к себе, жадно заглядывая Эдварду в глаза.
Она молчала, просто не в состоянии ничего сказать и не в состоянии его отпустить, ничего не сказав... Но слова будто застряли в ее горле удушающим комком.
– Я вернусь, – прошептал Эдвард, почти незаметно улыбнувшись, поднося ее руки, до боли сжимавшие его пальцы, к своим губам.
Оставив два теплых поцелуя на ладонях Беллы, Мейсен отпустил ее и почти выбежал из квартиры, боясь, что еще несколько секунд, и он просто не сможет отсюда выйти.
Свон так и осталась стоять перед приоткрытой дверью, пялясь в никуда и прижимая к груди руки, все еще хранившие следы губ Мейсена.
– Белла? – позвала Виктория, показываясь в коридоре.
Свон вздрогнула и посмотрела пустыми глазами на Самерс.
– Так, давай-ка кофейку, – покачала головой она, подошла к двери и, закрыв ее наконец на замок, взяла Беллу за руку и потащила на свою шикарную кухню.
На кухне Виктории было огромное количество дорогой техники, а весь интерьер говорил сам за себя: было невооруженным глазом видно, что он оформлен высокооплачиваемым дизайнером.
Белла присела на один из высоких стульев, следя за ловкими движениями Виктории, пока та заправляла кофеварку свежей порцией молотого кофе, и не могла понять, почему не сказала Эдварду… то, что должна была?
– Белла? Что случилось? – спросила Вик, доставая чашки из шкафчика.
Свон шумно вдохнула, затем выдохнула и, не зная зачем, произнесла:
– Эдвард сказал, что любит меня.
Самерс усмехнулась и взяла чайник с кофе, аромат которого моментально заполнил все пространство.
– А ты? – спросила Вик.
– А я… А я не сказала, – нахмурившись, ответила Белла и опустила глаза.
– А любишь? – Виктория налила напиток в чашку и пододвинула ее к Свон.
– Кажется… Кажется… – Белла смотрела на свои пальцы, сцепленные в замок, и несколько секунд ощущала, как мечутся мысли в ее голове – она логически пыталась найти ответ на простой и, вместе с тем, сложный вопрос. Так бы продолжалось бесконечно, пока в один момент все мысли не покинули ее, а в памяти всплыла только одна картинка: глаза Эдварда, со всеми оттенками, которыми они переливались. Угроза, злость, опасность, желание, страсть, тоска, грусть, нежность, любовь…
– Кажется, да, – прошептала Белла и подняла глаза на Викторию.
Самерс улыбнулась и выглядела очень довольной.
– Значит, скажешь потом. Когда надо будет. Не надо вытягивать из себя… признания. Это… – Вик сделала большой глоток кофе, и ее улыбка превратилась в кривую усмешку, – хреново заканчивается.
Белла вглядывалась в красивое лицо Самерс, обрамленное огненными волосами, и, взяв чашку в руки, осторожно спросила:
– А ты… вытягивала?
– Не я, – быстро ответила она, и широкая, непробиваемая улыбка, вернулась на ее лицо. – Лучше промолчать, чем врать. Фальшь все равно видна. А потом она начинает тебя отравлять. А когда наступает тот момент, когда надо было бы сказать… Ну понимаешь, правильный момент? – Виктория взглянула Белле в глаза, и той показалось, что она и, правда, понимает. – Тогда уже и не хочется говорить, потому что ты слова эти… не знаю, – Самерс посмотрела на свою чашку, поджав губы и пытаясь подобрать нужное выражение. Прошло несколько секунд, прежде чем она нашла то, что искала. – Осквернил, – задумчиво сказала она, пожав плечами.
Свон смотрела на Вик молча, не узнавая ее. Циничная, полная иронии и сарказма Виктория, на какое-то мгновение превратилась в женщину, умеющую переживать…
У Беллы промелькнула мысль, что все это связанно с Эмметом, но спросить не осмелилась.
– В общем, – приподняв брови и, слишком весело, но на удивление правдоподобно, вновь заговорила Самерс, поднося кофе ко рту, – скажешь, когда будешь готова. Я в душ.
Виктория вышла из кухни, что-то напевая под нос.
Свон вздохнула и, не спеша, допила свой кофе, даже не различая богатого вкуса. Теперь все, что ей оставалось – это ждать. Она бы с большим удовольствием присоединилась бы к брату, Блэку и Мейсену – ожидание всегда было для Беллы самым тяжелым испытанием.

Свон вышла из кухни и вернулась в гостиную. Она плюхнулась на один из мягких диванов и закрыла глаза – было бы неплохо отключиться часов так на семь и проснуться, когда уже все кончится... но вот только сладко спать, пока ее любимые люди рискуют собой – это было бы откровенным свинством.
В комнату зашла Вик и заполнила пространство свежим ароматом своих духов. Она послала привычную, немного высокомерную улыбку Белле, на что та только ухмыльнулась. Виктория села в свое любимое кресло, беря в руки телефон.
Затем Свон оставалось лишь следить за метаморфозами, происходившими в лице Самерс. Вик взглянула на дисплей и нахмурилась. Несколько раз нажав кнопки, она тихо сказала: «Черт» и резко встала, направляясь в другую комнату. Белла с интересом проследила за Викторией, не понимая, что могло ее так встревожить.

Глава одиннадцатая. "Не верю"  ч. 1.

Белла вылезла из такси и даже не успела захлопнуть за собой дверь, когда водитель дал по газам. Видимо, это правило хорошего тона таксистов в Бруклине: в обязательном порядке оглушать своих клиентов визгом колес.
Свон бросила мимолетный взгляд вслед удаляющейся машине и, коротко вздохнув, сделала шаг к знакомому дому.
Где-то вдалеке шумела очередная компания не очень трезвых мужчин, активно выясняющих отношения, но когда Белла зашла в подъезд, все звуки стихли. Странное явление: всегда перед тем, как что-то должно случиться, наступает неестественная тишина – будто даже звуки сжимаются от страха, не смея себя проявить.
Свон достала пистолет Виктории и быстро, почти бесшумно, стала подниматься по лестнице. Дойдя до нужного этажа, слабо освещаемого тусклой лампочкой, раскачиваемой сквозняком, который приносил с собой теплый и скорее затхлый, чем свежий, воздух, Белла подошла к нужной двери.
Она даже не удивилась тому, что замок оказался открыт. Свон сглотнула и нервно облизала губы, пошевелив пальцами, в которых был зажат пистолет, будто вспоминая: где курок, где предохранитель…
Белла коснулась рукой двери и легонько толкнула ее, отчего та бесшумно отворилась, предлагая войти в темную квартиру.
Свон глубоко вздохнула, стиснула зубы и сделала шаг вперед. Глаза довольно быстро привыкли к темноте, но все же медленно продвигаясь по неосвещенному коридору, Белла могла различать только тени и очертания.
Она почти прошла в комнату, когда ногой задела что-то твердое. В очередной раз оглядевшись, Свон опустила глаза и увидела какой-то чемодан, которого здесь точно раньше не было. Отодвинув его ногой, она почувствовала заметную тяжесть, и стало ясно, что это было именно тем, что Белла должна была забрать – деньги Эдварда.
Но где Эрик? Ведь если бы с ним случилась такая глупость, как ограбление, то чемодан, полный денег, забрали бы точно. А тут…
Белла отодвинула состояние Мейсена ногой и направилась в комнату, держа перед собой пистолет. Она уже участвовала в захватах, но никогда не делала этого в одиночку, еще и без бронежилета, что совсем не добавляло ей уверенности. Но все-таки Белла была профессионалом и старалась не обращать внимания на свое бешено колотившееся сердце.
Дойдя до дверного проема, Свон поскользнулась и еле удержалась на ногах, все же не выпустив оружия из рук. Она нахмурилась, взглянув под ноги, где красовалось небольшое темное пятно. Именно в этой жиже Белла измазала свои кеды, и именно от этой жижи шел противный терпкий запах, почти выветрившийся, но все еще различимый… запах крови.
– Эрик, – прошептала Белла и резко подняла голову, понимая, что слишком отвлеклась.
Она сделала еще один шаг, заходя вглубь комнаты, оглядываясь вокруг и обводя пистолетом все пространство. Но в комнате было пусто – ни Эрика, ни кого-либо еще.
Свон опустила руки, думая о том, что ей предпринять дальше – просто так уйти, прихватив чемоданчик с деньгами, она не могла.
– Привет, красавица, – тихо прозвучал голос над ее ухом, и Белле совсем не нужен был свет, чтобы понять, кто это был.
Эмбри.
Как он сумел оказаться так близко, не издав ни единого звука – оставалось для Беллы загадкой, но разгадывать ее, у Свон не было времени.
Она попыталась развернуться, когда крепкие руки схватили ее за плечи, а лицо убийцы уткнулось в ее волосы.
– Ты вкусно пахнешь, детка, – с усмешкой в голосе, пробормотал он.
Белла наклонила голову вперед и резким движением ударила Эмбри прямо в переносицу. На секунду он ослабил хватку – Свон смогла развернуться и прижать дуло пистолета к шее приближенного Уйли.
В тишине раздался тихий, издевательский смешок.
– А ты шустрее этого... Эрика, кажется? – спокойно спросил Эмбри – даже в темноте Белла могла различить усмешку на его лице. Холодном красивом ужасающем лице.
– Где он? – коротко спросила Свон, сама удивляясь тому, насколько уверенно звучит ее голос.
– Понятия не имею, – пожал плечами убийца.
– Врешь, причем бездарно, – ответила Белла, после чего снова услышала смех Эмбри. Ей очень захотелось спустить курок в ту секунду.
– Не вру, красавица, – ответил он, делая небольшой шаг вперед, но Белла не сдвинулась с места, а лишь сильнее вжала пистолет в шею противника. – Это надо у Эдварда спросить.
Свон нахмурилась – откуда Эдвард может это знать? Какой-то бред.
– Не двигайся, – тихо произнесла Белла, чувствуя, что Эмбри продолжает надвигаться на нее. – Я повторяю – где Эрик?
– И я повторяю – спроси у Мейсена. Ведь это он прислал меня, – все с той же улыбочкой ответил убийца, игнорируя ее предупреждение.
Белла даже не моргнула, когда услышала слова Эмбри – она прекрасно понимала, что этот подонок может сказать что угодно, лишь бы сбить ее с толку, запутать.
– Чушь, – спокойно ответила она. – Мне повторить вопрос? – спросила Свон, надавливая на пистолет так сильно, что ей показалось: она слышала хруст хрящей.
– Как мило, – ухмыльнулся Эмбри, – какое доверие. А что Эдвард сделал, чтобы заслужить такое доверие, м-м?.. Кажется, я догадываюсь, – проговорил он, опуская взгляд, разглядывая Беллу, как предлагающую себя проститутку в борделе – нагло и по-хозяйски. За окном проехалась машина, на секунду освещая комнату светом фар, и Свон увидела, как Эмбри облизывает нижнюю губу, пялясь на нее. Ей захотелось съездить прикладом ему по виску, но она только сильнее сжала рукоятку.
– Не двигайся, – прошипела она, заметив, как он полез рукой в карман.
Эмбри одернул руку и поднял ладони вверх, как обычно делают задержанные. Только обычно они не улыбаются так откровенно издевательски, как это делал он.
Эмбри явно чувствовал свое превосходство – даже с дулом пистолета, вжатым в горло, он выглядел как хозяин положения. И Белла немного сомневалась в том, что он так уж не прав в этом, но углубляться в подобные рассуждения не стала – это бы только принесло еще больше неуверенности, что было лишним.
– Мы сейчас отправимся в небольшое путешествие, – напряженно произнесла Свон, наблюдая, как противник опускает руки по бокам.
– С тобой, малышка, куда угодно, – ответил Эмбри.
Белла открыла рот, чтобы приказать ему двигаться на выход, но лишь удивленно вздохнула, когда ладони наемника в секунду перехватили ее запястье, отводя оружие в сторону.
Он двигался как ниндзя. Когда Эдвард сказал, что этот парень стоит двоих по силе, то явно преуменьшил его значение.
Белла оказалась в ловушке, с захваченными руками над головой, и ей ничего не оставалось, как сделать небольшую подлость – она с размаху ударила противнику в пах. Судя по тому, как Эмбри сквозь стиснутые зубы промычал, это было очень болезненно. Но в ответ он только еще сильнее сжал руки Беллы, и та тихо охнула от боли, чувствуя, как пальцы помимо ее воли разжимаются, выпуская пистолет.
Свон понимала, что если останется без оружия, то надежды справиться в борьбе с этим человеком у нее практически нет. Она еще раз занесла ногу и ударила противника по коленной чашечке, отчего Эмбри тихо прорычал – но это было лишь свидетельством раздражения – не более того.
Он сделал один шаг, практически перетаскивая Беллу над полом, и прижал ее к стене, вдавливая крепкой грудью в холодный бетон, лишая ее возможности сопротивляться дальше.
– А ты дикая кошечка, да? – прошипел он. В его голосе не было прежней игривости – только злость. – Вот почему он так запал на тебя, – Эмбри потянул руки Беллы на себя и резко ударил их о стену. Пальцы разжались – оружие выпало, падая на пол с глухим звуком.
Свон на секунду закрыла глаза, осознавая, что только что она осталась без единственного веского аргумента в свою пользу.
Эмбри с такой силой вжимался в нее, что Свон было тяжело дышать, но она постаралась набрать побольше воздуха в легкие и сказать:
– И что теперь? Убьешь меня? – выдохнула она.
– Конечно, – улыбнулся Эмбри, наклоняясь ближе к Белле, проводя губами по ее щеке, отчего Свон скривилась, пытаясь отвернуться, – только не сразу, моя хорошая. Сначала мы поедем к Сэму и будем долго, очень долго развлекаться, – убийца улыбнулся и добрался ртом до уха Беллы, обхватывая мочку губами.
Свон резко выдохнула, жалея только о том, что просто не всадила пулю в этого урода, пока была такая возможность.
Эмбри несколько секунд забавлялся с ухом Беллы, лаская его как нежный любовник, наслаждаясь звуками отвращения, которые издавала женщина. Когда же он резко укусил нежную кожу, пуская Свон кровь, она еле сдержала болезненный стон.
– Тебе понравится, – ухмыльнулся Эмбри, отстраняясь от Беллы.
– Мне понравится, если ты сдохнешь, – прошептала она, глядя, как по его лицу расползается довольная улыбка.
– Ты… - начал Эмбри, но замолчал, услышав пронзительный звук телефона Беллы. Он перехватил ее запястья в одну ладонь, а второй рукой залез в карман толстовки Свон, доставая мобильник. Даже не взглянув на дисплей, Эмбри с силой бросил раскладушку о стену, от чего он разлетелся на две половинки и тут же смолк.
Белла шумно сглотнула, глядя на сломанный телефон – он показался ей устрашающим, как кажутся порой тела мертвых людей, которых ты знал еще живыми.
– Пойдем, дорогуша. Мы же не хотим, чтобы нам кто-то помешал, – сказал Эмбри, отходя от Свон на шаг и давая ей, наконец-то, вдохнуть полной грудью.
Он потянул ее на выход, грубо таща за руки. Когда они дошли до дверного проема, то Эмбри вышел вперед, а Белла оказалась чуть позади и со всех сил, что были у нее в тот момент, ударила его ногой под коленкой.
Ноги Эмбри подкосились и он упал, но ни на секунду не разжал или даже не ослабил захват своих пальцев, потянув Свон за собой. Она, с присущей ей неуклюжестью, полетела вниз и упала рядом с убийцей, сильно ударившись головой об пол как раз в том месте, где была размазана кровь Эрика.
Белла почувствовала, как от удара перед глазами ее стало темнеть. Она услышала злобное «сука» перед тем, как ее веки крепко закрылись, а в голове промелькнула спасительная мысль: если Эмбри везет ее к Сэму, значит он не в курсе, что Уйли, скорее всего, уже пойман. Значит, Эмбри привезет ее прямо к своим…

Белла открыла глаза и увидела прямо перед собой кожаное сидение автомобиля. Что-то похожее на дежавю промелькнуло в голове Свон, но тут же испарилось. Да, она уже приходила в себя в салоне дорогого авто, вот только руки у нее не были связанны за спиной, а рот не заклеен скотчем. Но главное – тогда за рулем сидел Эдвард, а не какой-то гребанный псих.
Белла медленно поднялась и села, прогоняя остатки темноты перед глазами.
– Очнулась, птичка, – усмехнулся Эмбри, взглянув на Свон в зеркало заднего вида. – Как раз вовремя. Скоро начнется самое интересное.
Белла, хмуро посмотрев на Эмбри, взглянула в окно – вид был ей незнаком, но смело можно было сказать, что это Манхеттен – значит, они действительно скоро будут на месте.
Не прошло и десяти минут, как Эмбри притормозил возле высокого здания, где ни в одном окне не горел свет.
Убийца вышел из машины и через секунду распахнул дверь со стороны Беллы. Схватив девушку за локоть, он вытащил ее на улицу так резко, что она еле успела встать на ноги, ловя равновесие.
Эмбри притянул ее к себе и улыбнулся, шепча:
– Вот, моя маленькая. Скоро нам всем будет очень весело. Я обещаю – ты не будешь скучать.
Белла только дернула плечом, пытаясь вырвать руку из цепких пальцев Эмбри, но он даже не обратил на это никакого внимания. У Эмбри были ключи от небольшой двери на заднем дворе, через которую он и провел Свон.
Белла огляделась вокруг, понимая, что они в каком-то подсобном помещении: то ли на складе, то ли в хранилище – невероятно высокие потолки, рядами доверху забитые ящиками, коробками и прочим хламом, прямо указывали на это.
Эмбри вел Беллу через этот склад с непроницаемым выражением лица. Остановился он возле стены, где стоял стеллаж с мелкими коробками. Он стоял как-то криво, будто его ставили в спешке, или искали что-то за ним…
Эмбри приподнял одну бровь, с опаской оглядываясь вокруг. Но, не заметив ничего подозрительного, наемник откатил стеллаж в сторону, и у Свон вырвался вздох удивления, когда она увидела металлические двери лифта.
– Алек… Надо будет с ним поговорить, – пробормотал себе под нос Эмбри и, вставив в небольшое отверстие в стене ключ, повернул его.
Лифт открылся – приближенный Уйли, зайдя туда, притянул Беллу к себе, отпуская ее локоть и кладя руку ей на живот.
Когда двери закрылись, и лифт начал спускаться вниз, Свон почувствовала, как наглая мужская рука забралась ей под толстовку, грубо давя, сжимая кожу живота Беллы. Она прикусила щеку, чтобы не позволить вырваться стону из ее горла – Свон было не только больно, но и ужасно противно, унизительно.
– Знаешь, а ты еще красивее, чем твоя сестра. Ведь та малышка – твоя сестра, не так ли? – прошептал Эмбри Белле на ухо, которое нестерпимо ныло от укуса его зубов.
Свон широко распахнула глаза и часто задышала – не только злость теперь переполняла ее, но и страх. Белла как-то не осознавала всю опасность, с которой она могла столкнуться. А угрозы Эмбри не доходили до ее сознания так отчетливо, пока он не упомянул Элис. Не было ничего более реального для Свон, чем ее сестра, чем то, что она пережила и то, что, может быть, предстоит пережить самой Белле.
Она не хотела, но против своей воли почувствовала, как ее начала бить мелкая дрожь.
– Ну-ну, – усмехнулся Эмбри, – не бойся так, маленькая. Я буду добрым с тобой, если ты будешь вести себя хорошо, – сказал он и снова сжал между губами прокусанную мочку, вырывая у Беллы болезненный стон. – Может быть, – добавил он и тихо рассмеялся.
Свон закрыла глаза, пытаясь успокоиться. «Паника – первый враг, паника – первый враг», – повторяла она про себя слова, которые ей сказал отец, еще когда она училась в школе. Но это не особенно помогло ей, и дрожь унялась только тогда, когда лифт остановился. Распахнувшиеся двери позволили увидеть неприятную для любого глаза картину. Но именно вид двух мертвых охранников, под телами которых растекалась кровь, заставил Беллу с облегчением вздохнуть – Эм, Джейк, Эдвард… они здесь.
Свон, что было сил, закричала, но получилось скорее приглушенное мычание, которое вряд ли кто-то мог услышать.
– Заткнись, – прорычал Эмбри и быстро нажал кнопку, закрывая металлические двери лифта.
Белла тяжело дышала, глядя перед собой, пока наемник еще крепче прижимал ее к себе. И понятно почему – теперь она с легкостью могла выступить для него в роли живого щита.
Лифт поднялся обратно наверх. Эмбри практически выпихнул Свон вперед, толкая в спину. Она выскочила в проход между стеллажами, с трудом удерживаясь, чтобы не упасть. Выпрямившись, Белла повернулась в сторону выхода и застыла – в метрах тридцати от нее стоял Эдвард, и на лице его шок слился с болью, когда он увидел Беллу, связанную, лоб и щека которой были покрыты запекшейся кровью.
– Белла! – крикнул он и, не думая, рванулся к ней.
– Эдвард, – промычала она в ответ, делая шаг к Мейсену, но сильная ненавистная рука схватила ее за волосы и притянула обратно за стеллаж.
– Стой, где стоишь, Мейсен! – крикнул Эмбри и обхватил Свон за шею, приставляя к ее виску пистолет с глушителем.
Эдвард остановился как вкопанный, не зная, что делать. Беллу ему не было видно, но он точно знал, в чьих она руках. И он точно знал, что это может означать…
– Эдвард, – чуть слышно прошипел Эммет, жестом подзывая его к себе.
Мейсен подбежал к Свону, скрываясь за одним из рядов.
– Там Эмбри и у него Белла, – протараторил Эдвард. Свону показалось, что Мейсен слегка обезумел – его глаза бегали из стороны в сторону как бешеные, а с лица не сходила гримаса боли – будто ему под ногти кто-то медленно засовывал иглы.
– Успокойся, – твердо сказал Эммет, кладя руку на плечо Эдварда. – Он знает, что я здесь?
– Нет, кажется, нет, – ответил Мейсен, проводя пальцами по волосам.
– Хорошо. Отвлеки его.
Эм встал и, выглянув в проход, перебежал к следующему ряду ящиков.
Мейсен закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, прежде чем начать.
– Эмбри, все кончено. Можешь не стараться – Сэму уже все равно.
– А, может, я не для Сэма. А, Мейсен? Не допускал такой мысли? – с усмешкой в голосе спросил Эмбри, но Эдвард мог расслышать, что он нервничает. Пусть не растерян, но нервничает – это уже хорошо.
– А для кого? Ты же его ищейка – он сказал найти тебе девчонку, вот ты и нашел, – продолжал Мейсен, выглядывая в проход. Он, стараясь не производить никаких звуков, перешел к следующему ряду, сокращая расстояние между ним и Беллой, но оно все еще оставалось слишком большим.
– Для себя, Мейсен, – усмехнулся Эмбри. – Мне очень понравилась твоя девочка – она такая сладкая, – Эдвард зажмурился, запуская руки себе в волосы и с силой вцепляясь в них. Как он устоял перед соблазном подбежать к этому ублюдку, чтобы прибить его, перегрызть ему глотку, даже за мысли о ней, не говоря уже о…
– Знаешь, мне кажется, я ей тоже понравился, – продолжал Эмбри. – Особенно после того, как я поведал ей о твоих приключениях с ее маленькой сестрой. О, Белле было очень интересно послушать, как мы втроем с Сэмом развлекались с ней! Брось, Эд! Нам ведь было весело вместе!
Эмбри рассмеялся, а Белла перестала дышать на секунду. «Не верю», – только эта мысль крутилась в ее голове.
«Не верю, не верю, не верю…»
Предательские слезы застили ей глаза.
– Конечно, малышка, – прошептал ей убийца, – он же не всегда был таким хорошим.
Не всегда…
– Это вранье, – злобно прорычал Мейсен, не зная для кого больше – для наемника или для Свонов. Обоих.
– Да-да, – протянул Эмбри и, приблизившись к краю стеллажа, коротко выглянул в проход. – Вот только твоя девочка, кажется, так не считает.
– Давай так. Ты мне девчонку, а я тебя отпущу на все четыре стороны, – напряженно, еле сдерживая гнев и игнорируя слова Эмбри, предложил Эдвард.
– У меня лучше идея, – хохотнул тот. – Я забираю девчонку и иду на все четыре стороны. Уж больно она сладкая. Особенно ее кровь…
– Я так не думаю, – прогремел голос Эммета за спиной Беллы и Эмбри.
Наемник не успел ничего понять, когда его рука, держащая пистолет, который он так тщательно прижимал к виску девушки, ударилась о стену, сдерживаемая сильной ладонью Эммета.
Белла рванулась из рук Эмбри, – к ее удивлению, у нее это вышло. Она полетела на пол с оглушительной скоростью и больно ударилась плечом, не имея возможности подставить руки.
Пока за ее спиной отчетливо слышались звуки ударов – один за другим – она пыталась встать.
Свон удалось перевернуться, когда пистолет Эммета громко ударился об пол, выбитый из рук, а откуда-то справа доносились приближающиеся быстрые шаги. К общей какофонии дополнился звук полицейской сирены, становящейся все громче.
Все происходило так стремительно, но Белла успела сесть и приподняться на ногах, пока ее брат продолжал биться с наемником.
– Белла! – позвал ее Эдвард. Ему оставалось всего несколько метров до нее, когда она взглянула на брата.
Эмбри выгадал момент и нанес хороший удар Эммету по голове, отчего тот на секунду дезориентировался. Но именно этой секунды хватило убийце, чтобы достать нож и замахнуться.
Свон рванулась с места, не задумываясь ни о чем и зная только одно – защитить.
Она, на удивление быстро, вскочила на ноги и подлетела к дерущимся, закрывая Эммета собой...
Белле не было больно сначала. Только противно – ощущать, как холодный металл прорезает ее плоть. Боль пришла потом, заглушая все вокруг: страшный крик Эдварда, негромкий голос Эммета – напряженный, готовый сорваться… Кажется, он плакал.
Даже несколько выстрелов, выпущенных в уже мертвое тело Эмбри, отзывалось каким-то глухим эхом в голове Свон.
И то, как Эдвард подбежал к ней, лежащей на руках брата, и сорвал ленту с ее рта, только для того, чтобы оттуда потекла розовая пена, вытекавшая до этого через нос. И то, как Эдвард плакал… нет, рыдал, роняя на ее лицо теплые слезы, беспрестанно повторяя ее имя: «Белла, Белла, Белла», невесомо касаясь то ее головы, то ее рук, бессильно лежавших на полу – все это казалось Белле сном.
И Эдвард был так похож на потерянного ребенка в этом сне, ей так хотелось его утешить, и она прошептала: «Не верю», действительно не веря ни в одно слово Эмбри.
Ей очень хотелось, чтобы Эдвард знал это, ей очень хотелось, чтобы он не плакал так горько, чтобы не плакал Эммет, зажимавший рукой рану в ее боку.
Ей очень хотелось сказать: "Люблю тебя, Эдвард", но сил уже не было.
А еще Белле очень хотелось дышать, но почему-то это давалось ей все тяжелее…

«Недосказанность» часть 1.

Неделя пролетела довольно быстро. Почти целыми днями Белла сидела на телефоне, разговаривая поочередно: то с мамой, то с Джекобом. Несколько раз звонил Эммет, но он был очень занят в столице, так что просто поболтать, у них не выходило.

Из больницы ее забирал Джейкоб, вернувшийся из Форкса в тот же день. Было утро понедельника, и Белла решила, что тянуть нечего, и предложила Блэку ехать прямо в участок - она не могла себе представить, что приедет домой и развалится на диване, пользуясь предоставленными выходными, пока Эдвард сидит за решеткой.

Джейкоб, провожая Беллу до машины, не отходил от нее ни на шаг, уже откровенно раздражая ее своей опекой.

– Джэйк, я же не разобьюсь, как стекло! – проворчала она, усаживаясь в прогретый салон автомобиля.

– Ничего, я же знаю, какая ты изобретательная. Если не как стекло, то как-нибудь еще, – усмехнулся Джейкоб и захлопнул дверь, ловя на себе взгляд прищуренных глаз.

– Я позвонил Вебер – она приедет, – сказал Джейк, усаживаясь на водительское сидение.

– Адвокатесса?

– Да. Отличная девочка. Очень грамотная.

– Хорошо, – сказала Белла и почувствовала, как машина тронулась с места.

Когда Блэк припарковался возле участка, Белла замешкалась вместо того, чтобы открыть дверцу и выйти из машины. Она не была здесь всего ничего – несколько недель, а в душе поселилось такое чувство, будто прошел год, а то и больше.

Свон смотрела на крыльцо здания и вздрогнула, когда дверь открыл Джейкоб.

– Все в порядке? – спросил он.

– Конечно, – кивнула она и вылезла, опираясь на руку Блэка. Рана в боку очень хорошо заживала, но врач ей сказал, что процесс выздоровления будет достаточно долгим, так что ей строго настрого были запрещены резкие движения, поднятия тяжестей и еще много чего. Так что теперь отказываться от любой посильной помощи у Беллы не было никаких причин.

Они с Джейком остановились на крыльце, подходя к участку.

– Давай покурим, – предложила Белла и обхватила себя руками – она почувствовала, как ее начал бить озноб.

– Какой тебе покурим? – возмутился Блэк, удивленно улыбаясь. – Тебе только курить, мисс "полтора легкого".

– Ничего не полтора, – скривилась Свон – замечание Джейкоба показалось ей совсем не смешным, а скорее тошнотворным.

– Давай уже пойдем внутрь. Ты дрожишь, – примирительным тоном сказал Блэк, гладя Беллу по спине. Она и, правда, была очень легко одета. Роуз принесла ей вещи в больницу, но не рассчитала на перемену погоды – понедельник выдался весьма пасмурным и странно холодным для Нью-Йорка.

Джейкоб, не долго думая, скинул куртку и отдал ее Белле, а затем стащил свой свитер через голову. У Беллы мелькнула мысль о том, насколько же быстро все заживает на этом парне – его рука, казалось, вовсе не болит.

– Надевай, – не терпящим возражений тоном сказал он, протягивая Свон свой свитер.
Но она и не думала возражать, забирая кашемировую вещь, теплую от тела Джейка, и натягивая ее на себя.

– Мне нужно покурить, – мрачно проговорила Белла, но в ответ получила только отрицательное качание головой.

– Капитан, доброе утро! Капитан! – поздоровался подошедший детектив Майерс и зашел в здание.

– Почему он два раза сказал "капитан"? – спросила Белла, глядя вслед коллеге.

– Так тут же два капитана, – усмехнулся Блэк, кладя ладонь на плечо Свон и затягивая ее внутрь отделения.

– Так меня же еще не повысили, – нахмурилась Белла, глядя на довольное выражение Джейка.

– Это формальности, – отмахнулся тот и распахнул дверь.

Как только Белла оказалась внутри, то сразу почувствовала, что все взгляды устремились к ней. Все старались не подавать виду и здоровались как обычно, но старались так усердно, что это бросалось в глаза. На Беллу смотрели по-другому – не просто, как на одного из сержантов, как на сестру своего брата, но как на профессионала, который, бесспорно, заслуживает уважения.

Свон, видя все это, почему-то, не почувствовала радости, а только еще сильнее задрожала – даже огромный теплый свитер не мог унять этот озноб.

Они вместе с Джейкобом прошли к нему в кабинет, где он вручил Белле подготовленные бумаги: протоколы, показания – все, что было собрано с момента облавы в притоне.

– Так, а разве не Эммет должен заключать подобные сделки? – нервно вздохнув, спросила Белла, вцепившись в папку, как в спасательный круг.

– Беллз, если тебе сложно, это могу сделать и я, – серьезно сказал Джейкоб, положив руки ей на плечи.

– Нет, – часто закачала головой Белла, подняв глаза. – Я сама. Ведь будет лучше, если моя подпись будет на соглашении.

– Хорошо, – кивнул Блэк. – Только, пожалуйста, на набрасывайся на него с поцелуями, как только увидишь! Ты нас всех потопишь! – хохотнул Джейкоб и, поймав на себе сердитый взгляд Свон, поднял руки вверх, без слов говоря: "Сдаюсь!".

– Ладно, – вздохнула Белла и невольно скривилась, прижимая локоть к боку.

– Ты как, порядок? – нахмурившись, спросил Блэк. Ему совсем не нравилось, как выглядит Белла, и он был готов подхватить ее на руки в любую секунду – возможность ее обморока не казалась такой уж призрачной.

– Порядок, – кивнула Свон, чувствуя, что если она и грохнется на пол, то не из-за раны в боку, а из-за нервов, которые были натянуты, как струна.

Дверь открылась и в кабинете показалась Розали.

– Джейк, Белла, – улыбнулась она, – Вы так рано. Отлично. Мейсена привели. Джейкоб, ты приказал? – Блэк молча кивнул. – Он в допросной – можете идти туда.

Свон закивала, и Роуз, тепло улыбнувшись ей, снова вышла из кабинета.
Белла с Блэком отправились к допросной комнате. Проходя по узкому коридору, ведущему туда, Свон резко остановилась.

– А ты предупредил Эдварда, чтобы он молчал... ну, о нас?
– Мм... нет. Я же только что приехал, Беллз, – развел руками Джейкоб. – Да и кому ему рассказывать? Он же в одиночке сидел. К тому же, он, вроде как, не глуп.

Свон устало уронила голову, шлепнув себя ладонью по лицу.

– Ты не понимаешь, что ли? – промычала она неразборчиво, и снова подняла голову. – Я сейчас приду, и буду изображать из себя... черт знает что, а он ни о чем не будет знать!

– Не черт знает что, а капитана полиции, – успокаивал ее Джейкоб. – И да, придется так сделать. В секретке буду не только я и Розали, так что...

– Я поняла, – скривилась Свон, и снова зашагала по коридору. – Мне нужно покурить, – повторила она, даже не взглянув на Джейка.

– Ничем не могу помочь, – с напускным сожалением ответил Блэк и усмехнулся.

Подойдя к допросной, Белла тяжело сглотнула, чувствуя, что ее начинает тошнить.

– Здравствуйте, капитан Свон, – вежливый голос вырвал ее из собственных мыслей и заставил немного вздрогнуть. Возле секретки стоял Деметрий Волтури – заместитель прокурора.

– Меня еще не назначили... Здравствуйте, – ответила Белла спокойно, хотя это стоило ей немалых усилий.

– Здравствуйте, мистер Волтури, – немного насмешливо поздоровался Джейкоб, не протягивая ему руки.

Этому человеку вообще мало кто из отдела Свона хотел бы пожать руку. Никто не знал, какие счеты у него были с Эмметом, но то, с каким усердием Деметрий разваливал дела, собранные отделом Свона, говорило, что там определенно было что-то личное.

Но на этот раз у него ничего не вышло бы – в любом случае, Уйли погряз по уши, и никакие «недостаточные доказательства» или «сомнительные косвенные» здесь не пройдут. А уж какие свидетели и показания... Волтури здесь нечего ловить.

– Пойдемте, я вас провожу, – улыбнулся Джейкоб, указывая рукой на следующую за допросной дверь. – Соберись, - шепнул он Белле, проходя мимо и уводя Деметрия за собой.

– Да, – сухо ответила она, глазами провожая Волтури и Блэка. Свон почувствовала, что тошнота и озноб исчезли, уступив место злости – она не имела права дать Деметрию даже ниточку, за которую он может потянуть.

– Сигареты мне принесите! – чуть громче сказала она, видя, что дверь в секретку еще не закрыта.

Когда никто не отозвался, Белла вздохнула и взялась за холодную ручку двери, ведущую в допросную, другой рукой прижав к себе папку с бумагами.

Тяжелая пуленепробиваемая дверь устало скрипнула, когда ее не спеша открыла женская рука. Он сидел молча, с угрюмым выражением лица, пытаясь потереть затекшие от наручников запястья. Когда она зашла в это просторное серое помещение с затхлым воздухом и села на один из двух металлических стульев напротив него, ему показалось, что ее кожа тоже приобрела сероватый оттенок.

Она небрежно бросила папку с бумагами на стол, насмерть прикрученный к полу, упрямо не глядя в его сторону.

Он же, напротив, не мог оторвать от нее взгляда, всматриваясь в усталое выражение бледного лица, на синяки под глазами и чуть нахмуренные брови.

– Белла, ты же знаешь все. Как все было. Ты же знаешь, что я тебя...

– Хватит, мистер Мейсен, – спокойно перебила она его. – Свои слезные истории о несчастном детстве будете рассказывать в суде присяжных. Может там кто-то и расчувствуется – я здесь не для этого. Мне нужно задать вам вопросы, и вы на них ответите.

Белла выглядела беспристрастной, даже безразличной. Эдвард грустно усмехнулся и опустил глаза в пол. Увидев это его выражение лица, капитан Свон нервно забарабанила пальцами по столу и раздраженно спросила, обращаясь к собственному отражению в огромном зеркале, занимавшем почти всю стену в допросной:

– Мне кто-нибудь уже принесет сигареты или нет?

Эдвард снова взглянул на Беллу, уже не стараясь заговорить с ней. Он смотрел на ее тонкую шею, выглядывающую из широкого воротника огромного свитера, который явно был ей не по размеру, на маленький ожег от сигареты на белой коже, который он сам же и нанес ей. Эдвард очень хорошо помнил этот момент.

А еще он хорошо помнил, какого это – целовать эту кожу, этот шрам, эту женщину.

Белла немного поежилась на холодном стуле, глубже закутываясь в свитер Джейкоба и стараясь не поднимать больше глаз, чтобы не встретиться взглядом в Эдвардом. Все это: и она, и он, и наручники, и эта комната – все казалось ей сюрреалистическим.

Дверь снова распахнулась и в комнату влетела красивая девушка в строгом костюме и очках с модной толстой оправой.

– Здравствуйте! Извините за опоздание, эти пробки… – извиняющимся тоном сказала она и подошла к своему клиенту.

– Мистер Мейсен, все в порядке? Можно снять с него наручники? – тут же повернувшись к Белле спросила адвокат.

– Конечно, мисс Вебер, – Белла знала, что в наручниках не было необходимости, и что это скорее прихоть Джейкоба.

Капитан Свон снова взглянула в зеркало и через минуту в допросной появился молодой лейтенант, который своими ключами снял наручники с покрасневших запястий Эдварда и тут же удалился.

Анжела села рядом с Мейсеном, достав свою папку с бумагами, и с очаровательной улыбкой произнесла:

– Можем начинать?

– Конечно, – Белла коротко улыбнулась ей и бросила взгляд на Эдварда, теперь скрестившего руки на груди и все так же неотрывно глядевшего на нее.

Она нервно дернулась, перевела взгляд на зеркало и снова нетерпеливо проговорила:

– Сигареты – это такие бумажные трубочки с табаком внутри! Если кто не знает!

Ответа не последовало. Похоже, сегодня она сигарет не дождется.

– Итак, – начала мисс Вебер, достав нужный ей документ и не отрывая от него глаз, – что у нас есть? Мы заключаем сделку с полицией штата Нью-Йорк... Обмен показаний, на перевод в свидетели. Все верно? 

Белла смотрела на молодую адвокатессу, стараясь не пропустить ни одного ее слова, но давалось это с трудом – Мейсен продолжал прожигать Свон взглядом, не шевелясь и, кажется, не дыша, что очень мешало ей сконцентрироваться, уводя мысли совершенно не в то русло.

Она так грубо прервала его... и ей бы хотелось повернуться к нему, сказать, что все в порядке, что ему не в чем оправдываться перед ней. Как бы ей хотелось... Но вместо этого, Белла несколько раз постучала пальцами по столу и медленно кивнула.

– Все так, мисс Вебер. Только это не все. Мистер Мейсен не только дает показания – он так же помог следствию и оказал ценную помощь при задержании преступника... Думаю, вы уже говорили об этом, – официальным, до тошноты сухим тоном проговорила Свон.

– Да, безусловно. Но это не будет прописано в контракте. Это будет звучать, как дополнительный аргумент в пользу нашего соглашения, и будет подтверждено свидетельством капитана Свона... ну, то есть, Эммета, – по-деловому вежливо ответила Вебер.

– Отлично, – согласилась Белла и бросила короткий взгляд на Эдварда – тот так и не поменял положения, не отрывая от нее взгляда.

Свон нервно повела плечом, опуская глаза, и раскрыла папку с бумагами. Несколько минут женщины сидели в тишине, разбираясь каждая в своих документах и не произнося ни слова.

Белла наткнулась на протокол по показаниям Эдварда, подписанный им и Уитлок.

– Вас уже допрашивали, мистер Мейсен? – спросила она, не поднимая глаз.

– Да, – ответила Вебер, – мисс Уитлок. Я присутствовала.
– Очень хорошо, – кивнула Белла и продолжила изучать протокол. Она еле заметно вздохнула, почувствовав облегчение – то, что ей не придется допрашивать Эдварда, определенно было неплохой новостью. Она не настолько хорошая актриса, чтобы так долго скрывать свое желание перелезть через стол, прижаться к Мейсену и крепко закрыть глаза.

– Вот, ознакомьтесь, пожалуйста, – Вебер протянула Белле документ, и та, подняв руку, немного скривилась от тянущей боли в боку, хоть она и была скорее небольшим неудобством, нежели большой проблемой.

Мейсен нахмурился, глядя, как Свон, справляясь с болезненными ощущениями, снова надевает деловую маску на свое бледное лицо. Или это была не маска...

Когда Эммет сообщил Эдварду, что с Беллой все будет хорошо и что ей вовремя оказали помощь, то он даже не улыбнулся – он просто закрыл глаза, сидя на тюремной узкой кровати и, кажется, в первый раз за сутки, смог вздохнуть, почувствовав, как его легкие наполняет воздух. Просто ему казалось, что он не дышал...

Все события, произошедшие в тот день, превратились в липкий непроглядный туман, облепляющий Мейсена своими склизкими лапами с ног до головы. Поцелуй, объятия, растерянные глаза Беллы... ее кровь, почти неслышное дыхание и слова... «Не верю» – все крутилось в голове Эдварда, мучая его. Не верит? Чему не верит? Ему? Эмбри? Или тому, что так все вышло?

Мейсен гадал, не в силах найти ответ, вспоминая, как перед его носом закрыли двери скорой помощи, где на носилках лежала его Белла, уже без сознания, а ее тонкая слабая рука безжизненно свисала вниз. Почему-то никто не догадался ее поднять...

Эдвард так и остался стоять на месте, смотря туда, где только что стояла машина, погружаясь все глубже в густое, непроглядное чувство вины... И когда Джейкоб, с повязкой на руке, сквозь которую проступала кровь, коснулся его плеча, говоря, что им пора, Мейсен не сопротивлялся, не думал, не говорил. Он просто проследовал за Блэком в машину с мигалками и сел на заднее сидение.

Ему было все равно – даже стены камеры не давили на него. Эдвард был все там же – в тумане. И даже когда ему сообщили об Эрике, он только болезненно скривился, чувствуя, что на его плечи легла еще одна вина, еще одна жизнь...

И вот теперь он сидел перед Беллой – бледной, серьезной, но все той же... его Беллой. Его дурацкая попытка сказать ей что-то – это было, правда, смешно. Да, теперь он был готов посмеяться над собой, над тем, что, несмотря на свою готовность, на то, что он прекрасно осознавал, что Белла никогда не будет его, Мейсен все же хранил слабую, почти прозрачную надежду... Только вот непонятно – надежду на что?

Он усмехнулся – Эдварду стало ясно, что это было за «не верю», слетевшее с ее окровавленных губ. Свон не верила ему – и это было правильно. И то, что теперь она сидела напротив него, будто не замечая, будто ничего вообще не было, и честно выполняла свое обещание: освободить его от тюрьмы – это тоже было правильно. Белла вернулась в свою жизнь, где было ее место, и где не было места ему. И это тоже, ко всем чертям, было правильно.

Все так, как надо. Как должно быть.

Мейсен вздохнул, ощущая, что теперь ему уже нечего бояться – все что могло, все с ним случилось. На душе стало как-то пусто... Даже сердце не щемило.

Конечно, ведь по сути, Мейсен почувствовал его, только когда встретил Беллу, а теперь...
Он усмехнулся – так даже лучше – не будет болеть...

– Я думаю, это все, – негромко пробормотала Вебер и поправила очки, глядя на очередной документ. – Приступим?

– Конечно, – чуть откашлявшись, сказала Белла и щелкнула ручкой, не поднимая глаз.
Подписав бумаги, она положила свой экземпляр в папку и захлопнула ее слишком быстрым нервным движением.

– Аа... – начала адвокатесса, глядя на Свон, немного нахмурившись, – теперь все в порядке, и нам нужно подтверждение прокурора. Думаю, что встреча с судьей не потребуется.

– Вы... пойдете к мистеру Волтури? – спросила Белла, надеясь на положительный ответ. Ведь если удастся все уладить сегодня, то, возможно, Эдвард уже завтра будет на свободе, и они смогут поговорить... Только надо сделать это осторожно, чтобы никто не узнал...
При этой мысли Белла раздраженно вздохнула – ей уже порядком надоели эти шпионские игры.

– Нет, мы к Ридду, – улыбнулась Вебер. – К сожалению, он сможет меня принять только послезавтра. Но Вы не расстраивайтесь, – повернулась она к Эдварду и положила свою ухоженную кисть ему на плечо. Он наконец перестал смотреть на Беллу и, вздрогнув, как от неожиданности, повернулся к Анжеле, пытаясь понять, о чем она говорит. Эта девушка нравилась ему – вежливая, профессиональная и непредвзятая. Таким и должен быть защитник... наверное…

– К концу недели вы уже сможете быть на свободе. Капитан Свон, вы не против, если я переговорю с мистером Мейсеном?

Белла невольно усмехнулась – даже если она выйдет за дверь – за стеклом, как минимум, четверо человек, которые внимательно слушают их разговор. Конфиденциальность... очередная иллюзия. Как же много иллюзий...

– Конечно, – коротко ответила Свон, вставая из-за стола.

Как обычно, позабыв о ранении, она слишком резко подняла руку и тут же вцепилась в стол, на секунду замирая.

– Все в порядке? – обеспокоенно спросила Анжела.

Белла почувствовала, как ее локтя касается большая теплая рука.

Она медленно повернула голову, видя, как Эдвард, упершись одной рукой в стол, второй поддерживает ее. У Свон не было ни единого шанса, избежать его взгляда, но лучше бы она не смотрела на него. Белле сразу же мучительно захотелось выбежать из допросной и затворить за собой дверь. И дело было не в том, что ее мучила совесть, невозможность объясниться с Мейсеном – дело было в том, как он на нее смотрел ... Отстранено. Ни ласково, ни нежно, ни раздраженно, ни с ненавистью, ни с любовью... Никак.

– Все в порядке, – выдавила она из себя и, встав ровно, ощутила, как пальцы Эдварда разжались, отпуская ее, забирая с собой свое тепло.

Она вздохнула, не смея больше поворачиваться, а, точнее, боясь сделать это, и направилась к выходу.

Закрыв за собой дверь, Белла подошла к противоположной стене и прислонилась к ней лбом, ощущая, как в ней снова начинает расти озноб.

– Эй, ты как? – негромко спросил Джейкоб, положив руки на плечи Беллы.

Она вздрогнула от неожиданности.

– Блэк, ты как привидение, – проворчала она, поворачиваясь к нему лицом.

Джейкоб недовольно поглядел на Свон, качая головой и забирая у нее папку, крепко прижатую к груди.

– Не переживай ты так, малыш! Скоро выйдет твой Эдвард, – почти неслышно заговорил Блэк, приобнимая Беллу за плечи и уводя за собой прочь от секретки. – Поговоришь с ним. Все будет хорошо.

– Да, – не думая, ответила Белла, при этом чувствуя, что никакого «хорошо» не предвидится.

– Ехала бы ты в Форкс, – уже нормальным голосом сказал Джейк, выводя Свон из узкого коридора. – Все равно Мейсен выйдет только к концу недели, а ты успеешь смотаться к родителям – они там ждут-не дождутся.

– В Форкс, – тихо повторила Белла, снова вспоминая взгляд Эдварда. – Слушай, Джейк, мне нужно поговорить с ним, – резко остановившись, сказала Свон. – Очень!

– Поговоришь. Через несколько дней, – твердо ответил Блэк. – Только постарайтесь не показаться нигде вдвоем. Если уж вам так невтерпеж.

Белла устало провела рукой по лицу и тяжело вздохнула. Она не знала почему, но чувствовала, что что-то не так. Совсем не так...

– Ты не можешь... Поговорить с ним? Объяснить, почему я была такой сукой? – попросила Свон, глядя себе под ноги.

Блэк рассмеялся, притягивая Беллу к себе.

– Боюсь, это необъяснимо. Это же состояние души... – сквозь смех, ответил он.

– Чтооо? – протянула Свон, изгибая одну бровь, отчего смех Джейкоба стал только громче.

– Поговорю, Беллз. Конечно, поговорю. А ты езжай домой. Точнее – лети, – все еще улыбаясь, сказал Блэк.

Белла уткнулась лицом в грудь Джейкоба, желая найти в этом хоть какое-то успокоение, но у нее ничего не вышло, и она снова отстранилась от него.

– А когда суд, как думаешь? – спросила она, нервно потирая шею.

– Кто их знает, с этой волокитой, – скривился Блэк, и потянул Беллу за руку к себе в кабинет. – Роуз говорила, что, возможно, через месяц. Может, чуть раньше.

– Ясно, – себе под нос пробормотала Свон.

Зайдя к Джейку в кабинет, Белла присела в знакомое кресло, обдумывая предложение Блэка. Поездка к родителям была отличной идеей. Свон в любом случае нужно было показаться отцу и маме – после всего, что они пережили по ее вине. К тому же... к тому же, так у нее есть шанс не свихнуться, размышляя и копаясь в себе. Дожить бы до разговора с Мейсеном...

Разговора... Кого она обманывает? Белле хотелось лишь обнять Эдварда, вдохнуть его запах... И единственными словами, что были у нее для него это: «Я люблю тебя», так и не сказанные вслух... Все остальное – шелуха. Все остальное – не имеет значения.

Вот только... нужны ли ему эти слова?

Свон обхватила себя руками, чувствуя, что еще немного, и она расплачется, как маленькая девочка – от бессилия, от одного только взгляда Эдварда, что теперь стоял перед ее глазами.

– Беллз? – беспокойно позвал Джейк, вставая из-за стола.

– Ты прав, – быстро сказала она, несколько раз моргнув и прогнав скапливающиеся слезы, – я поеду. Только... у тебя есть бумага и конверт? – спросила Белла, поспешно вставая.

– Есть, – Блэк достал из ящика стола то, что просила Свон, и протянул ей.

Белла взяла ручку и склонилась над листом бумаги. Несколько раз она прикасалась к шершавой поверхности, но тут же одергивала руку, будто не решаясь или не зная, что написать.

Джейкоб не мешал ей, внимательно наблюдая за напряженным выражением лица Беллы.
Она снова прижала ручку к листу, хмурясь, и Блэк думал, что она снова одернет ее, но в этот момент, Свон закрыла глаза – ее губы перестали сжиматься в тонкую полоску, расслабляясь, а затем их едва коснулась улыбка – грустная, мимолетная. Беллз вздохнула и принялась писать. Что именно – Блэк не знал, но было ясно, что это письмо состояло всего из нескольких слов.

Свон свернула его пополам и запечатала в конверт, написав на нем: «Эдварду Мейсену».

– Передай ему, пожалуйста, – проговорила Белла, протягивая письмо. – На всякий случай.

– Передам, – кивнул Джейк, забирая конверт и засовывая его во внутренний карман куртки. – Я подвезу тебя домой, – сказал он, вставая из-за стола.

– Домой – не надо. Давай сразу в аэропорт. В Форксе у меня много вещей, – Белла меньше всего сейчас хотела оказаться в своей квартире. Почему-то она была уверена, что все там будет причинять ей боль...

– Как скажешь, – согласился Блэк, снова притягивая Беллз к себе, обнимая ее за плечи.

Когда они уселись в машину, Свон усмехнулась и удивленно спросила у Джейкоба:

– Джейк, я забыла совсем. Ты не узнал, как мой настоящий адрес оказался в файле?

– Узнал, – недобро ухмыльнулся Джейкоб, выруливая из автостоянки. – Это Хейл. Роуз не поставила вообще никакого адреса – в бланке не было этой графы – а он, как оказалось, был нужен. Ну вот, этот болван, недолго думая, и написал твой реальный адрес. Ничего, вот он вернется со своих... не знаю, где его там черти носят – я с ним потолкую.

– Не надо, – тихо сказала Белла. – Теперь уже ничего не изменишь.

Свон отвернулась к боковому стеклу, смотря как за окном мелькают люди, машины... и думая о том, что и не хотела бы ничего менять.

Приехав в аэропорт, Белла с Джейкобом сразу отправились за билетами. Смазливая кассирша, только увидев Блэка, тут же расплылась в сладкой улыбке и, даже обращаясь к Свон, не сводила глаз с высокого смуглого мужчины, который, в свою очередь, не сводил глаз со своей спутницы.

Белла была странно молчалива, и цвет ее лица показался Джейкобу уж слишком бледным.

– А тебе можно летать? С твоим ранением? – задумчиво спросил он, когда они отходили от кассы.

– А не поздно ли ты спросил? – усмехнулась Свон, пряча билет в карман джинсов. – Билеты-то уже взяты.

– Может, я поторопился, отправляя тебя в Форкс? – нахмурившись, спросил Джейкоб, заправляя высвободившуюся длинную прядь волос Белле за ухо. – Давай подождем, пока ты вылечишься окончательно. Что-то ты еще бледнее, чем утром.

Свон подняла глаза и увидела неприкрытое беспокойство на лице своего друга – видимо, Блэк уже сожалел о своем предложении, хотя делал это совершенно зря. На самом деле, Белла чувствовала себя вполне прилично – физически, по крайней мере. А бледность, рассеянность и, так и не проходящий, озноб – для всего этого были другие причины...

– Нечего ждать, Джейкоб, – негромко ответила она, беря его за руку. – Это не лечится.
Белла снова усмехнулась, но Блэк прекрасно видел, что улыбка не коснулась ее глаз. Он смотрел на свою Беллз и понимал: такой она еще никогда не была, и что теперь делать ему – ее другу – Джейк не имел ни малейшего понятия...

– Белла... – начал он, но его прервал приятный женский голос, оповещавший посадку на рейс до Сиэтла.

– Мне пора, – Свон попыталась изобразить улыбку, но это вышло у нее совсем неубедительно, и она пожала плечами, словно извиняясь за это. – Джейк... когда Эдварда отпустят... позвони мне, – сдавленным голосом, глядя себе под ноги, попросила она.

– Крошка, да я уверен, что он сам первый побежит к телефону, – ухмыльнулся Блэк, искренне веря в то, что именно так и будет. Ему откровенно не нравился Мейсен, и дело было даже не в том, что тот работал на Уйли... хотя и в этом, конечно, тоже. Но главной причиной была Белла – Джейкоб никогда не мог допустить мысли, что она свяжется с кем-то, подобным этому парню... Но, несмотря на все это, Блэк видел, как Эдвард относится к Беллз. Это даже любовью-то было сложно назвать... Это какая-то одержимость, сродни психическому расстройству.

Джейкоб еще долго не забудет картину, которая предстала перед его глазами на складе супермаркета: Свон, окровавленная, белая, как полотно, на руках у Эммета, и Эдвард – с безумными глазами, вглядывающийся в лицо Беллы, беспрестанно повторяющий ее имя...
Блэк не мог представить, что этот парень сможет отказаться от Беллз. Никогда.

– Ну да, – кивнула Свон. Ее губы дрогнули, но улыбка так и не коснулась их.
Она еще раз взглянула себе под ноги, вздохнув, и Джейкоб притянул ее к себе, целуя в макушку.

– Все будет хорошо, малыш, – негромко проговорил он, стараясь не прижать Беллу слишком сильно. – Родителям – привет, – подмигнул он, отстраняясь.

– Конечно. Я пойду.

– Давай.

Свон махнула рукой и пошла к терминалу.

Блэк провожал ее взглядом, пока хрупкая фигура не скрылась из его поля зрения. За эти недели Белла так похудела, что казалось, будто она была не на спецзадании, а в концлагере... Но ничего, Рене ее откормит ее же любимой картошкой, приготовленной во всех возможных видах.

Джейкоб усмехнулся этой мысли и развернулся, направляясь к выходу из аэропорта.