Глава 1.

POV Деймон

Морщусь от истошного вопля, хватаю с соседней половины кровати подушку и со злостью запускаю её в дверь ванной.
- Я же тысячу раз говорил, с надписью «cold» горячая вода!!!
Бесполезно. Я уже всё равно проснулся. Чёрт!
Наверное, когда-то, много лет назад, когда какие-нибудь древние итальянские люди собрались в кучу и отчего-то решили зваться Сальваторе (что, кстати, в переводе с итальянского означает «спаситель»), они не подозревали, что много веков спустя одному из их многочисленных потомков придёт в голову назвать своего сына Деймон. В итоге появился я: Деймон Сальваторе. И, как говорит моя сестра Мередит, это даже звучит пошло.
Чёрные боксеры Calvin Klein (а что, бывают другие трусы? Серьёзно?), часы Omega Constellation что-то там… (ну, очень уж у них заумное название), джинсы Diesel, рубашка Hugo Boss, ботинки… чёрт, по-моему, Berluti… я вообще не запоминаю названия. Деймон Сальваторе - золотой мальчик, ага.
Так… ладно. Вроде оделся. Чёрт, как же раскалывается голова.
С трудом переставляя ноги, бреду к зеркалу. Ладно. Предыдущие три раза, когда я пытался встать и сделать вид, что проснулся, я выглядел хуже. Теперь хотя бы синие глаза и чёрные волосы привычно выделяются на фоне бледного лица. Часа полтора назад глаза были вообще не видны.
Я был рождён для такой жизни. Богатой. Сытой. Удобно устроенной. Нет, честно, было бы просто несправедливо, если бы такое тело было вынуждено… разгружать машины у супермаркета, например… или покрываться мхом в офисе какой-нибудь задрипанной фирмы. Фу!
Нет, судьба, в кои-то веки, поступила логично, и я родился в нашей огромной, сумасшедшей семье. Моя мамочка удивительный человек. На своей внешности она не просто помешана, нет, она зациклена на своей красоте. В сорок... эмм... с хвостиком... выглядит на тридцать пять, занимается йогой, не вылезает из косметических салонов, одевается у лучших модельеров. Когда-то она была замужем за одним из самых известных воров в нашей стране. Но его убили. И она вышла за моего отца. Тихого, спокойного и неприметного мошенника, в которого никто не собирался стрелять. Благодаря её первому мужу, у меня есть старший брат, который, вроде как, похож на своего отца, но почему-то нас с трудом различают. Какая-то тётка однажды сказала, что он аристократичнее. Идите на фиг! Он вор, а я бандит и... и этим всё сказано.
Вы в детстве хоть раз падали жопой в муравейник? Если да, то вам должно быть знакомо это чувство… ммм… не передать словами… Вот, именно это вы испытаете, попав в семью Сальваторе. Вас сначала покусают, а потом все вместе отволокут куда-нибудь в середину этого самого муравейника. Поэтому я был очень счастлив свалить из этого маленького филиала ада в старую, пустующую и нереально пафосную усадьбу, принадлежащую моему лучшему другу Никлаусу Майклсону (он же Ник, он же Клаус, в зависимости от настроения) и по совместительству сыну, только что скончавшегося, гениального бизнесмена и миллионера Майкла. И, знаете, что я вам скажу? Гений или нет, а червяки его труп сожрут точно так же, как любого другого. Философия - это не моё. Но, в любом случае, я люблю дом Ника. С его широкими пустыми коридорами, просторными спальнями, тишиной и…
- Я сейчас сдохну… - блондинистые волосы смешными сосульками висят вокруг абсолютно несчастного лица. Какой диссонанс.
- Возьми какую-нибудь таблетку, - недовольно морщусь, - или поспи...
- Я не могу лежать… - у неё трясутся плечи, и она страдальчески обхватывает их руками, - мне кажется, что кровать крутится.
- Кэээр… - недовольно закатываю глаза, - у тебя «вертолёт». Поздравляю.
- Почему мне так плохо..? – у неё начинает дрожать голос.
- Блин! Наверное, потому, что мы бухали до пяти утра?! – раздражённо смотрю на неё,- не приходило в голову?!
- А почему ты нормальный?
- Тебя не смущает, что я уже третий раз пытаюсь подняться, дважды принял душ и даже что-то поел?
- Холодно…
- Ложись под одеяло!!!
Кэролайн Форбс – мой друг. С детства. И поэтому ей разрешается спать в моей кровати. Иногда. Лиз, её мать - шериф нашего городка, а раньше шерифом был её отец, до этого дед, ну, и так далее… благодаря маминому первому мужу, она часто пересекалась с этой семьёй. И у них тесная связь. У нас с Кэр разница чуть больше пяти лет, и меня иногда заставляли сидеть с ней. Всегда было интересно, почему меня, а не Мередит? Тогда мы и сдружились. И, как ни странно, она мне гораздо ближе, чем её старший брат Стефан, который всё детство провёл, уткнувшись в монитор. Думаю, дело в этом. Нам было не о чем дружить. Зато теперь он самый настоящий компьютерный гений, который ведёт все наши дела и очень здорово помогает в работе. Он нормальный парень. Наверное, даже классный. Но мой друг – Кэр.
- Вытащи эту херню из глаз! – бегом спускаюсь по лестнице и чмокаю Мередит в щёку.
Кошмар всей её жизни – глаза разного цвета. Один, как у меня сине-голубой, второй коньячный, почти карий. И она носит карие линзы, что на мой взгляд, очень зря.
- Деймон, не надоело? – она строит мне козью морду. - Рик просил передать тебе документы.
- Давай, – забираю папку из её рук.
Рик – это гуманный вариант абсолютно идиотического имени Аларик Зальцман. Мы с ним знакомы около полутора лет, и всё это время я мечтаю посмотреть в глаза его родителям. Я даже спрашивать ни о чём не буду. Мне хочется просто посмотреть.
Рик - парень Мередит, а ещё он офигенный врач, который следит за состоянием хозяина этого дома, да и многих других страдальцев, которые… В общем, меня часто спрашивают, особенно престарелые моралисты, а чего добился лично ты? Чего ты достиг и… Неинтересно. Так вот, я родился в правильной семье и окружил себя правильными людьми. Скажете, родителей не выбирают? Ну, вы и не выбирайте. А я выбрал.

- Ты какой-то потрёпанный, - Мередит скептически смотрит на меня, - пил вчера?
- Какая неожиданность… - рассеянно отзываюсь, просматривая документы. - Слушай, а где сам Рик?
- Он сказал, что заедет вечером, - она пожимает плечами.
- Ладно, - беру из её рук кружку и делаю несколько больших глотков кофе.
- Доброе утро, Деймон, - с кухни выходит бодрая гора мышц.
- Мейсон, - коротко киваю в ответ, - ты был у Клауса?
- Да. Он меня выгнал.
От недовольства и безысходности мне остается только закатить глаза, хотя я прекрасно знаю, что это не поможет.
- Выгнал начальника охраны? Хо-хо, Мейсон, ещё скажи с лестницы спустил!
- Но…
- Ладно, всё! - недовольно смотрю на него, - переставь машину Мередит, чтобы ей было легче выезжать, и свари кофе для мисс Форбс. И, да, она настолько плохо выглядит, что ты вполне можешь не узнать её. Но всё, что не я и не ты – это будет Кэролайн. Больше по дому никто перемещаться не должен.
- Хорошо, – Мейсон слабо улыбается, - я понял.
- Не обижаешься? – целую Мередит в щёку. - Я должен заставить его хотя бы что-то съесть.
- Нет, конечно, - она ласково смотрит на меня, - иди.
- Люблю тебя, вобла, - легонько щелкаю её по носу, киваю Мейсону, чтобы помог моей сестрёнке, залпом допиваю её кофе и бегом поднимаюсь наверх.

Мередит. Даже со старшим братом мы похожи больше, чем с ней. Хотя, это абсолютно нелогично - мы с ней близнецы. И, знаете, что бы там ни говорили, а между близнецами есть связь. Я чувствую её. Чувствую, когда ей плохо, или, когда она болеет. Она безотказно может определить, какую ночь я провёл без сна. В девятнадцать лет моя Мередит умудрилась выйти замуж за подающего надежны репортера по имени Логан Фелл. Сначала он начал пить, потом он начал её бить. Потом бить его начал я. В общей сложности они протянули вместе чуть меньше двух лет, и, когда, наконец, развелись, у нашей семьи был настоящий праздник.
Да… об этом. Вы представляете себе большие семьи? А очень большие? Так вот, это всё фигня фигнёй по сравнению с нашим семейством. Нас не просто много. Нас нереально много. Не зря первое сравнение, которое приходит на ум – муравейник. Мы равномерно распределились по всему миру, заняв своими многочисленными родственниками практически все социальные ниши. А, если вдруг, где-то не получилось построить родственные связи, мы завели дружеские. Некоторые сравнивают нашу семью с тараканами, и, в принципе, они тоже правы. Нас не вывести.
Распахиваю большую двустворчатую деревянную дверь и пристально смотрю на тело, гордо возлежащее на огромной кровати с резным изголовьем.
- Не надоело?
- Проваливай… - Клаус отворачивается.
- Эй, хорош! – подхожу ближе, сажусь на край кровати и беру с тумбочки плошку с уже немного остывшей овсяной кашей, - погреть?
- Отстань.
- Тебе надо поесть.
- Я не хочу.
- Ну, да… - рассеянно смотрю на кашу, - выглядит так себе. Это и я бы жрать не стал. Давай закажу пиццу?
- Я не буду.
- Майклсон, хватит! – с грохотом опускаю посудину с кашей обратно на тумбочку. - Ты не малолетняя девственница, чтобы так ломаться! Тебе надо поесть! Так же, как и вчера! И позавчера! И завтра тебе точно так же нужно будет есть!
- Пошёл вон!
- Да щаз! – набираю ложку каши и подношу к его плотно сжатым губам. - Ешь!
Никакой реакции.
- Я сказал, ешь!!!
Ноль эмоций.
- Не сожрёшь так, я запихну её в тебя вместе с миской! Я могу. Ты знаешь.
Действительно, знает. Такие фокусы с едой происходят у нас, если не каждый день, то регулярно - это точно. И, в итоге, он ест. Но, блин, с каким трудом!
И так почти три года. Три года мой лучший друг прикован к постели после автокатастрофы. Всё, что он может, кроме видеть и говорить - шевелить одной рукой. Какая. Чёртова. Несправедливость.
- Ладно, - смягчаюсь, глядя, как Клаус проглатывает кашу, - ты ждёшь подробностей об отце?
- Не об отце… - тихо отзывается он, проглатывая очередную ложку, - о ней… о Елене.
- О Елене… - блаженно прикрываю глаза, - восемнадцать лет, рост где-то метр семьдесят, второй размер груди…
- Деймон!
- Да, ладно, ладно! – недовольно тыкаю его ложкой в бок, - зануда! Значит так, после того, как папенька твой ласты склеил, в его миленький беленький каменный домик…
- Деймон!
- Да что теперь-то не так?!
- Ты можешь рассказать нормально? Что там происходит?
- Там происходит то, - серьёзно смотрю на друга, - что приехала твоя мать, бабка, куча каких-то непонятных людей и дружно собираются пилить наследство. Дела до этой Елены, то бишь, новоиспечённой скорбящей вдовы, там никому нет. Хотя, не так. Никому нет дела до того, чтобы помочь ей. Ситуация в том, что Коул давно отказался от своей доли, а значит, наследниками являетесь только ты и Елена. Тебя они никогда не достанут и, думаю, большинство это понимает. А, вот Елена…
- Мистер Паркер же говорил, - Клаус пристально смотрит на меня, - живыми остались только те активы, который давно переведены на моё имя. Всё, что до сих пор числилось на отце, за последнюю неделю было полностью выпотрошено и заблокировано.
- Это значит, что Майкл перед смертью обанкротил себя, - спокойно киваю в ответ, - только вот родственнички об этом пока не знают.
- Они считают Елену…
- Главной наследницей всего состояния Майкла.
- Они же убьют её…
- Не успеют. Сегодня выяснится, что Майкл был банкротом… они опечалятся и дружно уйдут в закат.
- Ты, на самом деле, так думаешь?
- Нет! – мой голос становится жестким. - Я думаю, что они начнут искать деньги твоего отца, и первыми, кто попадёт под удар в их отчаянной гонке за наследством, которое так нелепо ушло из под носа, станете вы с Еленой. Тебя просто попытаются убить, чтобы получить  твои деньги, а её… а её ещё и помучают предварительно, потому что твоя мать - не только расчётливая, но и мстительная стерва, чьё самолюбие безмерно пострадало от появления в жизни твоего отца этой самой Елены.
- Забери её оттуда, - Клаус страдальчески смотрит на меня.
- Ник, зачем нам здесь ребёнок?
- Деймон!
Сдаюсь и покорно киваю головой.
- Ладно. Заберу. Но, если ты ещё съешь хотя бы ложку каши.

Глава 2.

POV Елена

Я плачу каждый день. Оттого, что мне жаль Майкла, оттого, что я скучаю по нему, оттого, что я просто не знаю, что мне ещё делать. Мне никто не сказал. Никто не предупредил, что так может быть. Смыслом моей жизни был Майкл, а теперь его отобрали.
Спускаюсь по лестнице на первый этаж и замираю, глядя, как из нашего дома выносят мебель.
- Что происходит? – испуганно смотрю на происходящее.
Молчание. На меня даже никто не смотрит.
- Простите, пожалуйста, что Вы делаете? – неуверенно обращаюсь к какому-то невысокому, коротко стриженному, мужчине, который проносит мимо меня огромную старинную вазу знаменитой китайской династии.
Он удивлённо глазеет на меня и, вроде бы, хочет что-то сказать, но его прерывают.
- Я же сказала, Вы не смеете ни с кем разговаривать в этом доме!
Она выходит из библиотеки и встаёт напротив меня. Высокая, статная, пышные светлые волосы, длинное платье из плотного шёлка, на пальцах крупные, очень красивые, кольца - Эстер Майклсон. Я видела её на фотографии всего один раз, ещё у Эмили. Но запомнила на всю жизнь. Меня, отчего-то, очень напугало это лицо. Недоброе. Жесткое. Какое-то… хищное.
- Здравствуйте… - я киваю ей, а она лишь молча одаривает меня презрительным взглядом и снова обращается к мужчине с вазой.
- Я понимаю, вам доставляет большое удовольствие грабить меня. Но, будьте любезны, делайте это молча!
- Да на здоровье… - недовольно ворчит он и вместе с вазой выходит из дома.
- Я прошу прощения, - подхожу к Эстер, - меня зовут…
- Елена! – она недовольно фыркает в ответ. - Елена Гилберт! Новая подстилка моего мужа!
- Простите, но… - непонимающе смотрю на неё, - моя фамилия Майклсон…
- И не мечтай! – Эстер начинает хохотать. - Я его жена! Я была ею больше двадцати лет! Я мать его детей! Я, на самом деле, Майклсон! А ты - просто шлюха, которую вырастила для него…
- Здравствуй, Эстер…
Я вздрагиваю от этого голоса. Такого знакомого, родного, любимого. Эмили. Прямая спина, старомодное английское платье, шляпка с чёрной вуалью, руки в кружевных перчатках, тонкие губы, подведённые неяркой помадой, из под длинного подола видны чёрные модельные туфельки на каблучке-рюмочка. Эта пожилая элегантная дама - моя Эмили.
Хочу броситься к ней, но она будет недовольна. Леди так не поступают. Леди не проявляют на людях своих чувств. Я точно знаю это. Наверное, так же точно, как то, что «Ромео и Джульетта» написал Шекспир, а «Руслан и Людмила» - Пушкин. Никак не наоборот.
- Эмили, - киваю ей, стараясь унять радостную дрожь в голосе, - здравствуйте! Я очень рада видеть Вас.
- Здравствуй, Елена, - сдержанно отзывается она, - ты хорошо выглядишь.
- Спасибо.
Я плакала всю ночь. У меня красные глаза, опухшее лицо, и я с трудом утром привела себя в порядок.
- Эстер, - Эмили кивает ей.
- Эмили.
- Вы не могли бы… Что здесь происходит? - я нерешительно обвожу их глазами.
- Деточка! – Эстер насмешливо смотрит на меня. - Этот дом больше не твой. И не мой. И даже не моего сына. Майкл - банкрот! Знаешь такое слово?
- Эмили... – с надеждой смотрю на неё.
- Елена, прости, но это правда. Мой сын лишился всего, и ты… вместе с ним.
- Но что же… - прикасаюсь ладонями к разгорячённым щекам. - Я смогу вернуться в ваш дом?
- Елена… - Эмили отводит глаза.
- Ясно, - я с трудом сглатываю,- ничего не нужно. Спасибо.
Изо всех сил силясь сдержать слёзы, пока не отойду подальше от Эмили и не расстрою её своим излишне эмоциональным поведением, быстро выхожу на крыльцо, спускаюсь на вымощенную белым камнем дорожку, сворачиваю за угол и... вздрагиваю. Такой весёлый и непривычно живой для этого места голоса.
- Елена! Эй, Елена!
Оборачиваюсь, и моих губ касается счастливая улыбка. Растрёпанные волосы, чёрная приталенная рубашка, чёрные джинсы, весёлые глаза...
- Коул… - я облегчённо выдыхаю.
- Привет, красавица! – он подходит ближе, но вдруг хмурится, глядя на меня. - Эй… эй, ты чего? Елена?
- Коул… - изо всех сил стараюсь не заплакать. - Коул, там…
- Я знаю, - он обнимает меня за плечи, - милая, я знаю… отец… не понимаю, почему он так поступил.
- Как..? – мой голос садится от подступающих слёз.
- Он обанкротил себя, Елена. Все деньги, акции… Всё… всё это ушло в неизвестном направлении… и концов там уже не найти.
- Но, как же..?
- Милая, я бы позвал тебя к себе, но…
- Нет, нет, что ты! – часто качаю головой. - Тебе и так… трудно.
Несколько лет назад, когда я ещё жила у Эмили, в их семье был грандиозный скандал. Коул признался родственникам, что живёт с парнем. И это оказалось настолько ужасной новостью для именитой благородной семьи, что у Эстер (Эмили рассказывала мне) случился сердечный приступ. Тогда Коул крепко и, как оказалось, навсегда, поругался с отцом, отказался от своей доли наследства и гордо ушёл жить к своему молодому человеку Лиаму. Они вместе до сих пор, у них всё хорошо, но… Внезапно понимаю, что Коул уже никогда не помирится с Майклом. И от этого мне снова становится очень грустно.

Коул поднимается в дом, и оттуда сразу же начинают доноситься громкие раздражённые крики.
А что делать мне? Как жить? Главное, где жить? Вернуться в приют я уже не могу. Может быть, поискать работу? А что я умею? Я знаю языки, умею играть на музыкальных инструментах, готовить… Возможно, меня возьмут в какой-нибудь дом горничной или гувернанткой? Может, всё-таки попроситься к Эмили? Нет… она не возьмёт меня, если бы могла, то уже предложила бы. Ладно, я найду какой-нибудь другой дом. Я смогу вести хозяйство, заниматься с детьми музыкой, танцами, языками. Могу ухаживать за садом. Наверное, кто-нибудь да возьмёт…
- Почему я знал, что искать тебя нужно здесь?
Он стоит, прислонившись к камню на могиле Майкла. Высокий, стройный, черноволосый и синеглазый.
- Вы похожи на модель из рекламы мужских джинсов… - невольно срывается с моих губ.
- Я и есть модель из рекламы мужских джинсов! – он закатывает глаза. - А ты похожа на монашку.
- Я… - удивлённо моргаю и оглядываю своё прямое платье из черного бархата, доходящее до середины икры, - это траурное платье… мой муж…
- Я знаю! – он корчит недовольную гримасу. - Скорбь, печаль и всё такое. Тебя уже вышвырнули из дома?
- Откуда Вы..?
Как же это унизительно. Я не осознавала этого, пока он не произнёс вслух. Меня вышвырнули. Не выгнали, не выселили, меня именно вышвырнули! Это самое правильное слово.
- Откуда знаю? – он криво усмехается. - Я хорошо знаю эту гнилую семейку.
- Зачем Вы так говорите?! – я искренне возмущаюсь. - Они хороши люди! Вы просто не в курсе, мой муж... Майкл…он всё потерял, и… у них самих ничего не осталось. Этот дом забирают. Всё забирают!
- Будь уверена, каждому из них есть, где жить.
- Вы не правы, - отчаянно трясу головой, - вот, например, Коул…
- Коул - педик!
- Вы..!
- Ладно, ладно, хватит, стой, всё! – он скрещивает руки перед лицом, призывая меня замолчать. - Я ничего не имею против однополых пар. Правда. Я хорошо знаю Коула Майклсона, он отличный парень… где-то… в душе… наверное. Не суть. Ты в курсе, что есть ещё один брат?
- Никлаус? – я хмурюсь. - Никлаус Майклсон? Он болен…
- И, что, он не человек теперь? – на меня смотрят удивлённые синие глаза.
- Простите…
- Я  - Деймон, - он шагает ко мне, и я впервые за всё время вижу в его взгляде хоть что-то человеческое. - Я друг Клауса и… его помощник.
- Очень приятно, - смущённо киваю ему и отступаю на шаг, потому что он стоит слишком близко ко мне, - Елена.
- Знаю.
Синие глаза пронзают меня насквозь, и мне сразу становится очень не по себе под этим взглядом. Таким… тяжёлым и… Я не знаю, как его описать…
- Клаус велел привезти тебя в его дом, - он продолжает смотреть на меня в упор.
- Спасибо, - отступаю ещё на шаг и, слегка выдыхаю, почувствовав себя в безопасности. Это что? Жалость? Милостыня? - Большое спасибо за приглашение, но я вынуждена…
- Это не приглашение! – Деймон морщится. - Он сказал привезти тебя к нему, значит так тому и быть. Поэтому у тебя есть два варианта ехать в моей машине: на сидении или в ней же, но в багажнике вместе с лопатой, домкратом и тыквой.
- Я… - от страха мне сводит живот, - я не могу…
- Тыква много места занимает…
- Но, как же..?
- Слушай, Елена, - он пристально смотрит на меня, - хватит выделываться! Ты где планировала сегодня ночевать? На кладбище? Так поверь мне - дом Клауса, по-любому, лучше!
- Мне нечем отблагодарить Вас и мистера Майклсона за приём, - отрицательно качаю головой, хоть мне и отчаянно не хочется ночевать на кладбище.
- Ну, тут бы я поспорил, - он с усмешкой оглядывает меня с головы до ног, и я вспыхиваю. - Хотя, ты права, Клаусу на это, действительно, плевать. Зато я… Да, успокойся ты! – рычит он сквозь зубы, - Я пошутил! Я не связываюсь с детьми! А захочешь отблагодарить, так приготовишь нам что-нибудь из нормальной еды. Потому что мы в мультиварке только кашу варить научились, а жрать её уже порядком надоело!
- Приготовить я могу! – у меня в душе появляется надежда (вдруг мне, и вправду, позволят жить в доме у Никлауса?!). - Я могу ещё убирать дом и…
- Замечательно! – Деймон берёт меня за локоть, и отчего-то по моему телу проходит мелкая дрожь. - Мы установили, что ты будешь крайне полезна. Поехали!
- Подождите! – я тщетно пытаюсь высвободить руку, - мне нужно взять свои вещи… они… в доме.
- Ладно, - подумав пару секунд, он соглашается, - идём! Только быстро!

Изо всех сил стараюсь не отставать от него, но это удается мне с большим трудом. Каблуки чёрных туфель проваливаются в землю, а по дорожкам Деймон почему-то идти не желает. Наконец, мы доходим до участка, и я, наконец, могу нормально шагать. Краем глаза вижу, как от ворот отъезжает старенький «Ford» Коула, и мне становится грустно, что я не успела попрощаться с ним. Вслед за Деймоном поднимаюсь на крыльцо и спешу обогнать его, чтобы, как положено, первой войти в дом, и сразу представить его Эмили и…
- Всем привет, я Деймон! – он с грохотом распахивает дверь. - Я забираю эту девушку и её барахло. Кстати, где оно?
- Вы… - Эстер сверкает глазами.
- Я Деймон Сальваторе. Друг и помощник Ника. Эта девушка едет со мной. На всякий случай, это не вопрос. И я не буду это обсуждать, - Деймон шумно выдыхает, как мне кажется, из последних сил сдерживая подступающий гнев.
- Вы душеприказчик Никлауса? – Эмили пристально смотрит на него.
- Да Боже сохрани! – Деймон смешно морщится. И поворачивается ко мне. - У тебя есть десять минут. Если не успеешь, поедешь, как есть. Поняла?
- Да.
- Вперёд.

Глава 3.

POV Деймон

Через десять минут сверху раздаётся грохот и сдавленное пыхтение, и на лестнице появляется Елена, волочащая за собой гигантскую вешалку на колёсиках, забитую чехлами с одеждой.
- Ты в своём уме? – пристально смотрю на нее.
- Я..? – она впивается в меня своими щенячьими глазами, - д-да… а что? Это основное… на первое время…
Поднимаю глаза и вижу, как на меня надвигается гигантский чехол от гитары-переростка.
- Бляха… от сандаликов, - смотрю на Елену обалдело, - надеюсь, это твоя машина, на которой ты планируешь везти всё своё барахло?
- Это виолончель… - она тяжело дышит, прислоняя этот фигурный гроб к перилам лестницы. - Я играю на виолончели и рояле.
- Рояль? Твою ж мать... – у меня становится какой-то неестественно высокий голос. - Его тоже возьмём?
- Ну… - Елена смотрит совершенно серьёзными глазами, - разумеется…
- Ясно.
Теперь мне, действительно, всё ясно. Это существо в нашем доме со мной, Клаусом и Мейсоном – это будет ежедневное веселье, граничащее с маразмом. Весёлый маразм?
- Простите, - вдруг подаёт голос старушка в шляпке, - но куда вы?..
- На хрен! Куда же ещё?! – говорю почти культурно, потому что, судя по костюмчикам, это высшее общество, что б его. -  Пойдём, красавица! – подхватываю Елену под колени, отчего она мгновенно начинает вырываться и пищать что-то невразумительное про то, что бы я поставил её на место. Ага, как же! Я знаком с ней от силы полчаса, а она меня уже бесит. - И вся эта херня в моей машине не поедет! Выбирай что-нибудь одно! Три секунды на размышление! Три, два, один..!
- Виолончель!
- Неправильный ответ! Берём корзинку!
Хватаю какой-то небольшой плетёный ящичек, вручаю ей в руки и, мило улыбнувшись этим неприятным дамам, вытаскиваю её из дома.
Елена пытается сопротивляться, но делает это как-то… не так истерично, как должна, что ли. Складывается ощущение, что она просто не умеет проявлять эмоции. В детстве у нас был кот - мы с братом подарили его Мередит. Так вот, он не знал, что у него есть когти. За одиннадцать лет, что он у нас прожил, он ни разу их не выпустил! Елена, похоже, не в курсе, что у неё есть эмоции. Забавно, я, как раз, отлично знаю один прекрасный способ убедить её в этом. Жаль, что я не связываюсь с детьми.
Запихиваю её на сиденье своего спортивного ретро-кабриолета, завожу машину и уезжаю к чертям от этого дома. На редкость неприятное место.
Елена сидит молча, тупо глядя перед собой. Не двигаясь, не моргая, как мне кажется, даже не дыша.
- Ты живая там? – бросаю на неё косой взгляд.
- Да… - еле слышно отзывается она, - всё в порядке, спасибо.
Проходит ещё минут десять, это озеро кислой сметаны остаётся в том же положении. Почему-то меня это бесит! Клаус просил просто привезти её. Он не просил заботиться о ней, проявлять человечность или…
- Ты переживаешь из-за вещей? – резко бью по тормозам, и она вздрагивает, поднимая на меня глаза, которые, по-моему, стали ещё больше за последние пятнадцать минут.
Твою ж мать! Она сейчас заплачет. Я терпеть не могу женских слёз! Ненавижу! На дух не переношу!
- Я не буду возвращаться туда, - пристально смотрю на неё, и она начинает очень смешно трясти головой.
- И не нужно.
Повисает молчание. Чёрт!!!
- Там все платья такие? – протягиваю руку и касаюсь её плеча, обтянутого чёрным бархатом.
- Там… - она вжимается в сидение, - разные…
- И всё-таки?
- Не только чёрные, - пищит она, будто недобитая мышь.
- Ясно. Хорошо, что мы их не взяли.
Она молчит. Не просит вернуться, не просит другую одежду, не жалуется. Уверен, если я привезу её в дом в таком виде, она ночами будет стирать это платье, высушивать его к утру, и ни разу не пикнет. Что это? Я её не люблю, не хочу и не знаю. Но почему-то я испытываю уважение к ней.
- Что в лукошке? – киваю на короб, что мы забрали из её бывшего дома.
- Там… - её щёки моментально заливает румянец, - это моё…
- Я в курсе, что не моё! - тянусь на заднее сиденье, беру с него её корзинку и ловлю перепуганный взгляд.
- Не надо… - и она мгновенно становится мертвецки бледной примерно, как я.
А это кошмар всей моей жизни. Блин, мы с Мер, реально, какие-то ущербные! Со старшеньким у нас всё в порядке! У него и кожа нормальная и глаза одинаковые! А я бледнокожий и не загораю, вообще. Я могу обгореть на солнце, как рак, но когда ожёг сойдёт, загара не будет. Так что, кому-то вполне может казаться, что я только что встал из гроба. Хорошо, что сейчас популярны вампиры!
- Пожалуйста, не открывайте… - слышу её шёпот.
- У тебя там что? Сибирская язва?
- Там... - она сглатывает и опять краснеет, потом снова бледнеет.
Ясно. Не скажет. Молча открываю корзинку и физически чувствую, каким жаром начинает веять от Елены.
- И что тут такого смертельного? – непонимающе смотрю на неё.
- Бельё…
Вот в чём дело! Боже мой! Тайна Мадридского двора!
- Разве это бельё? – скептически провожу пальцами по кошмарно-бежевым... чехлам для груди. Ну, ладно, там был атласный бантик.
- А что же..? – она изумлённо таращится на меня.
- Милая, ты кого в этом планировала соблазнить? – я закатываю глаза. Знаю, что это тупая привычка, но люди, окружающие меня, ещё тупее!
- Я… н-никого… - она часто дышит, разглядывая меня. - Это просто бельё. Им что, нужно обязательно кого-то соблазнять?
- В том-то и дело… А мужчины, Елена – существа примитивные. Нам нравится чёрное кружево, например. Или красное. Не знаю… фиолетовое, в конце концов. Такое, чтобы от его вида глаза горели, а не хотели заплакать! Оно должно быть красивым, Елена! А это похоже на кошмар из прабабушкиного сундука! Не спорю, иногда с удовольствием можно посмотреть на какие-нибудь очаровательные горошки или… цветочки… но это должно быть мило. Вот это - не то и не другое, Елена, - поворачиваю к ней её сундук с «богатством». - Поверь мне, иметь девушку в старушечьих панталонах – удовольствие ниже среднего.

Елена красная, как варёный рак. И, по-моему, её сейчас разорвёт.

- Но, как же… Женщина не должна одеваться ради мужчины… она должна…
- О, да! – мне становится смешно. - Она должна одеваться ради себя? Какой маразм! Ты - женщина и, по-любому, будешь при мужчине!!!  Рано или поздно.
- Но Майкл…
- Майкл в нескольких километрах отсюда удобряет чернозём!
- Да, как Вы!..
- Ой, всё! – откидываюсь на седенье. Она меня уже реально бесит. - Заткнись, иначе я выкину тебя из машины! - собираюсь ехать дальше, но меня останавливает её голос.
- Спасибо Вам за всё… - она прижимает к себе свою дебильную корзинку и собирается выходить из машины. Чёрт!
- Да стой ты! – ловлю её за руку. - Сиди на месте!
- Почему Вы унижаете меня? – она смотрит на меня своими огромными несчастными глазами. - Я Вас, что, чем-то обидела? Я не просила Вас мне помогать, не просила брать меня с собой. Почему Вы высмеиваете мои вещи? Я поняла, что они Вам не нравятся, но я и не ваша женщина.  И других вещей у меня нет. У меня была одежда… платья. Вы над этим тоже будете смеяться?
- Ты ничем меня не обидела! – вздыхаю от собственной беспомощности и глупости всей ситуации. - И я не хотел унижать тебя. Я был не прав. Извини, - дотрагиваюсь до её плеча, - слышишь? Прости меня.
Она кивает головой и всё-таки хлюпает носом. Только не это!
- Не реветь!
- Хорошо, - она выпрямляет спину и куда-то внутрь загоняет слёзы.
Вздыхаю, глядя на это дрожащее и запуганное существо с гипертрофированным чувством справедливости и собственного достоинства, нажимаю на газ и встраиваюсь в поток машин.
Я ненавижу нытьё. Терпеть не могу слезливых романтичных барышень! Но и бравые независимые феминистки с небритыми ногами повергают меня просто в животный ужас. Елена оказывается гордой девушкой, но при этом до такой степени наивной, что кажется забитой и странной. Женщины...  Женщина, чёрт возьми, должна оставаться женщиной. Иначе то, что рядом с ней - не мужчина, а… а… Коул Майклсон…  если не употреблять слово «педик». Девушка должна быть слабой. И я всегда это говорил Мер и Кэр. По-моему, если честно, я переборщил, и они обе сели мне на шею со своей слабостью. Но, лучше уж так. Всё-таки мы друзья... Ирония в том, что кроме них, из друзей у меня только Никлаус, он Клаус, он же Ник, и он тоже сейчас слабый. У меня масса близких людей, но… это не друзья.
Мы познакомились с Ником, когда мне было восемнадцать. Я поступал в колледж, он заканчивал, получая, какую-то там степень. Он тогда уже был женат, и уже разводился. Мы подружились очень быстро, столкнувшись на выезде с парковки колледжа. Я протаранил его тачку, мы обложили друг друга матом, подрались и с тех пор больше не расставались. Уже, наверное, не вспомнить и не сосчитать, сколько всего мы с ним пережили вместе. Хорошего, плохого, разного. Мы вместе влипали в истории, вместе вылезали из них. После той драки, Ник позвал меня к себе на работу, потом мы вместе на корабле потащились через весь океан в Европу, чтобы повторить путь Титаника (надеюсь, не стоит уточнять, что это был особенно весёлый период нашей жизни и мы много пили?), потом Ник нашёл новую девку, от которой меня откровенно тошнило, а потом случилась та автокатастрофа, и мой друг стал полутрупом. Это было и несправедливо, и больно, но хуже всего, что он сдался. Закрылся в своём мрачном мирке и до сих пор сидит в нём, не вылезая. У него не осталось ни желания бороться, ни желания мстить. Никлаус Майклсон поджал лапы и спрятал когти, но я не теряю попытки оживить его.
- Вылезай, – останавливаюсь на огромной полупустой парковке, - приехали!
- Это дом Никлауса..? – Елена ошалело смотрит вокруг, выбираясь из машины.
- Конечно! С надписью «Подиум» над входом! Он, мать твою, живёт в торговом центре?!
- Почему Вы так много ругаетесь?
- Разве?! - удивлённо вздёргиваю бровь.

Глава 4.

POV Елена

- Привет, крошка! – Деймон подмигивает девушке-консультанту, которая бросается к нам, как только мы входим в зал магазина.
- Привет! – она счастливо улыбается ему, - тебе нужны джинсы? Опять забыл их у любовницы?
- Не начинай! – Деймон недовольно кривится. - Это было один раз!
- Но было, ведь!
- Ладно тебе! - мне кажется, что Деймон только теперь вспоминает о том, что он пришёл не один.
Он берёт меня за локоть и вынуждает подойти ближе. Тут очень шумно, звучит громкая музыка, нарядные девушки в другом конце зала заливисто смеются, очевидно, обсуждая какую-то вещь. Это не мой мир. Мой мир другой.
- Ей нужна одежда, - Деймон даже не смотрит на меня, продолжая сверлить взглядом консультантку.
- Что именно ты бы хотел? – девушка обращается к нему, а не ко мне, и Деймон этим явно недоволен.
- Ёлки! У тебя, что, на все случаи жизни один вопрос?! Что на работе, что в кровати?!
Мне кажется, от стыда у меня начинают гореть уши. Не понимаю, почему эта девушка ему позволяет... какой кошмар!
- В кровати я знаю, что с тобой делать, - она игриво ему подмигивает вместо того, чтобы возмутиться.
- В кровати Я знаю, что делать! – но мне кажется, Деймон опять недоволен её словами. - Ты принесёшь шмотки или нет?!
- Деймон, я серьёзно! – она смеётся, продолжая заигрывать. - Джинсы, юбку? – девушка продолжает разглядывать его, - что нужно?
Как она может после таких слов? Немыслимо. Он же не уважает её, а она делает вид, будто всё в порядке. Или она, действительно, так думает? Не может быть.
- Давай так, то что на ней, это всё, что есть! - он кивает в мою сторону.
- Вау… - она, наконец-то, переводит на меня взгляд, - и где же ты взял такой бриллиант?
- Да твою ж за ногу!!! – Деймон уже выходит из себя. - Вырвал из помолвочного кольца Кейт Миддлтон! Ещё вопросы будут или ты всё-таки соизволишь заняться делом?!?!
- Пройдите в примерочную… - она как-то сникла и кивнула мне. А мне становится жаль её.
- Спасибо!!! – рычит Деймон сквозь зубы, снова сжимает мой локоть и подталкивает куда-то внутрь магазина. - Идём!
- Почему Вы нас не представили? – тихо говорю ему.
- Всё просто, - он в самом прямом смысле запихивает меня в кабинку примерочной, - я не помню, как её зовут.
- Но Вы же… - от удивления я не знаю, что сказать, - Вы же с ней в отношениях!
- Да я с половиной города в таких отношениях! – цедит Деймон.
- Вот! – к нам возвращается девушка с кучей вещей в руках. - Я всё подобрала. Ты… будешь ждать здесь, пока она всё перемерит?
- Меня зовут Елена, - понимаю, что поступаю бестактно, но это «она» режет мне слух.
Верх неприличия говорить о присутствующих в третьем лице. Неужели можно не знать таких вещей? Или кому-то просто нет дела до подобных правил? Но она же работает с людьми…
- Очень приятно, - отзывается девушка, но, как мне кажется, тон её неискренний, - а я…
- …сейчас пойдёшь и принесёшь мне кофе! – заканчивает за неё Деймон.
Я в кабинке пристально смотрю на принесённые вещи. Так. А чем я, собственно, за них заплачу? Денег у меня нет, и...
- Деймон? – нерешительно выглядываю из кабинки и натыкаюсь на недовольный взгляд синих глаз.
- Что?!
- У меня нет денег заплатить за…
- Ничего страшного, - недовольно бурчит он. - Заплатишь натурой!
- Что..? – я вспыхиваю.
- Ничего! – он мгновенно подскакивает на ноги. - Я пошутил! Торт! Такой… тесто пополам с кремом и сверху какие-то опилки.
- Наполеон?
- Точно! Мы с мистером Занудой его очень любим! Такая плата тебя устроит?
- Я… - недоверчиво смотрю на него. - Я когда-нибудь Вам всё верну.
- Значит, на торт я могу не рассчитывать? – он разочарованно разводит руками, но его улыбка кажется мягкой и доброй.
Это настолько неожиданно. Так непривычно после всех грубых слов, что я слышала от него, и я сама не могу сдержать искренней улыбки.
- Конечно же, я сделаю торт. Обещаю.
- Хорошо, - Деймон кивает в ответ, - и займись уже шмотками, пожалуйста.

Я не буду это носить. Я не могу такое носить! Но, с другой стороны, ничего другого мне не предложили, а капризничать сейчас я не имею права. Деймон же ясно сказал, что он не собирается забирать мои вещи из особняка, а в этом платье я не могу ходить вечно. Обычно я ношу брюки только в спортивном зале. Узкие джинсы и короткие юбки, цветные майки... Я никогда не носила такого. В приюте не было таких вещей, после приюта, таких… легкомысленных. Когда Эмили видела подобное в фильмах, она всегда ругала девушек, одетых так открыто и смело. Хотя, если честно, мне нравилась такая одежда, но представить её на себе я уже не могу.
Ладно. Собравшись с духом, открываю дверь и выглядываю из примерочной.
- Ну? – Деймон смотрит на меня из зала.
- Размер подошёл.
- Отлично! – он направляется в примерочную, собирает все вещи, сложенные на деревянной скамеечке, и отправляется к кассе.
Пока мы ждём, когда терминал оплаты поймает сеть и спишет с его банковской карты деньги, Деймон берёт с банкетки и протягивает мне большой бумажный пакет.
- Что это? – подозрительно смотрю на него.
- Это вместо твоей корзинки, - он морщится, - потому что её содержимое молодой девушке носить категорически нельзя.
- Но, как же..? Это же всё нужно… - физически ощущаю, как мои щёки полыхают от стыда, - примерять…
- Не нужно! – Деймон криво усмехается. - Поверь, эти размеры я определяю безошибочно.
Боже, и он считает, что это хорошо..? Неужели ему не обидно, что рядом с ним нет девушки, которая любила бы его настолько сильно, что заменила бы ему ту половину города, про которую он говорил? Нормальной. Достойной. Девушки, которая стоила бы его уважения. Неужели он настолько никому не нужен, что может позволить себе растрачиваться на кучу… пустых, плохо воспитанных девушек без грамма самоуважения? Как же его жаль.
- Деймон?
- Да, - он как-то устало косится на меня.
- Спасибо.
- Не за что, - он хмурится, забирает свою карточку, пакеты и глазами указывает мне на выход из магазина.
Прямая спина, уверенные шаги…
- Деймон, Вы занимались танцами?
- Когда-то, - неохотно отзывается он, - давно.
Но это неправда. По всему видно, что он танцевал не меньше десяти лет, а значит, бросил не так уж и давно.
- А, сколько Вам лет?

- Двадцать пять! – он закидывает покупки в машину, берёт с заднего сидения короб с моими вещами, беспардонно выбрасывает его в мусорный контейнер и садится за руль. - Ты бегом за машиной побежишь?!
Поспешно забираюсь на свое сидение, зажимаю ладони между колен и потихоньку рассматриваю его. Очень красивый. Мне кажется, я никогда таких не видела. А глаза какие-то… нет, не пустые. Они холодные. В нём нет любви, и это очень заметно. Когда человек влюблён, то он весь светится, сияет, излучает тепло. От Деймона веет великолепием, достатком, но не любовью, и даже не счастьем. В Майкле тоже не было любви. Я знала, что он не любит меня, как женщину, но он меня уважал, ухаживал, одаривал теплом.
Эстер он тоже не любил. Эмили всегда говорила, что сделает всё, лишь бы я никогда не стала похожа на её первую невестку. Майкл заметил меня у неё и выбрал, попросил Эмили воспитать меня для него, чтобы больше никогда не жить среди скандалов и истерик. Сегодня я видела Эстер первый раз в жизни, и, честно говоря, я бы тоже не захотела с такой жить.
- Всё! Приехали.
Дом, к которому мы подъехали, был огромен. Трёхэтажный, с центральной частью и двумя симметричными боковыми крыльями, приятного желтоватого цвета, с белыми колоннами на входе большой террасы. И правда, усадьба. Мне кажется, в подобных жили русские графские семьи или австралийские землевладельцы. Вокруг дома зелёная территория (не сравнить с участком Майкла) - клумбы, красивые дорожки, но всё это какое-то заброшенное. Такое впечатление, что за этим садом когда-то тщательно следили, а потом перестали. Почему-то он напомнил мне Деймона. За ним тоже ухаживали, холили и лелеяли, а потом оставили, и на шикарных клумбах с редкими экзотическими цветами начали прорастать сорняки. У него было счастливое детство, в этом я больше, чем уверена. У детей из приютов или неблагополучных семей другие глаза - это я определю совершенно точно. У него не такие. В них, где-то глубоко внутри, есть нерушимое спокойствие. Оно и идёт из детства. Он точно знает, что ему есть куда вернуться, что бы он ни делал, каким бы ни был. У него прикрытый тыл, и именно он даёт эту стабильную нотку его взгляду, даже в моменты агрессии. У меня нет сомнений, что его очень любит его семья. Точно так же, как у меня и нет сомнений, что его не любит никто, кроме семьи.
- Можешь выбрать любую спальню на втором этаже, - вздрагиваю от неожиданности, услышав голос Деймона, - желательно, кроме моей. Хотя... это на твоё усмотрение.
- Вы…
- Ааа!!! – глаза Деймона смеются. - Это шутка!!! - он бегом поднимается по лестнице, опускает все пакеты на пол и смотрит на меня сверху вниз, - надеюсь, дальше ты сама справишься?
- Да, - часто киваю в ответ.
- Прекрасно. Мейсон!!! – Деймон исчезает в коридоре второго этажа. - Мейсон, где ты, мать твою?!
Теперь это мой дом. Высокие потолки, огромные окна, широкие двери, старинная мебель, позолоченная фурнитура…
Медленно поднимаюсь на второй этаж, собираю брошенные пакеты со своими вещами и утыкаюсь носом в широкую мускулистую грудь в обтягивающей майке.
- Мистер Майклсон..? – пугаюсь я.
- Ну, почти, - на меня смотрят весёлые, очень живые  глаза (не в пример ледяным Деймона), - Мейсон Локвуд, начальник охраны Клауса.
- Здравствуйте…
- Елена, верно? – он продолжает улыбаться. - Я помогу? – Мейсон забирает у меня пакеты и оглядывает коридор, - Куда?
- Я… - развожу руками, глядя на него, - не знаю. У меня ещё нет комнаты.
- Тогда советую вот эту, - он распахивает одну из дверей, - она очень светлая и…
- Мне нравится, - я улыбаюсь в ответ, - спасибо.
- Но ты даже не посмотрела другие.
- Эта очень хорошая. Спасибо Вам.
- А, можно на «ты»? – Мейсон опускает пакеты на пол у огромной кровати.
- Да, - смущённо смотрю на него, - конечно. Спасибо… тебе.
- Не за что, - он весело подмигивает и выходит из комнаты, - обращайся, если что-то потребуется.
- Спасибо.

Глава 5.

POV Деймон

- Да, иду я, иду!!!
Да, я злюсь. Злюсь на Ника, который почти в тридцатник ведёт себя, как маленький ребёнок. Я всё понимаю. То, что случилось с ним – трагедия, не дай Бог никому, но мы уже имеем то, что имеем. Неужели теперь ему легче от того, что он каждый день собирается умирать? Хотя, нет. Он даже это не собирается делать. Он просто лежит пластом и ничего не ждёт. Рик утверждает, что для выздоровления нужно желание самого больного. Если честно, я слабо верю в это, но, с другой стороны, почему бы и не попробовать? Нет. У Клауса нет не то, что желания выздороветь, у него нет вообще никакого желания! Он глазами-то нехотя моргает! Единственный вопрос, который он задаёт с пугающе фанатичным постоянством: «Не звонила ли Джулс?».
- Нет, Джулс не звонила! – распахиваю дверь в его спальню. - Ещё вопросы? – молчание (шикарно просто!), тогда спрошу я и серьёзно смотрю на него. - Ты сегодня ужинал? – молчание, - Клаус ты ел что-нибудь за то время, пока меня не было?! – молчание. Ладно! Крепко сжимаю зубы. Я тебя предупреждал. Так что, без претензий, пожалуйста.
Великовозрастный идиот, решивший заморить себя голодом. Чёрта с два, ты у меня подохнешь! Достаю телефон и набираю номер Рика. Он отзывается на втором гудке. Хоть этот меня не огорчает!
- Зальцман! – протягиваю Нику кусок пиццы из коробки, которая стоит рядом с ним. - Ешь! Это я не тебе! – раздраженно рычу в трубку, - ты можешь не есть, мне по фигу. Помнишь, ты говорил о капельнице с какими-то там витаминами? Типа, если Клаус будет мало есть, чтобы поддержать его состояние.
- Да, конечно, - охотно отзывается Рик, - нужно?
- Да.
Ловлю злобный взгляд Клауса. Не дождёшься, друг. Мне ни капельки не стыдно! Ты будешь жить, как бы сильно тебе ни хотелось отчалить отсюда.
- Я перезвоню, - бросаю трубку и пристально смотрю на страдальца, - я привёз...
- Где она? – в его глазах появляется какая-то искра интереса.
Ну, хоть что-то! Молча приоткрываю дверь и затаскиваю в комнату дрожащую, как осиновый лист, Елену. Она жмётся и топчется на одном месте.
- Здравствуй, - Клаус не отрывает от неё глаз, - подойди, пожалуйста.
Она не двигается, переводя свои огромные перепуганные глаза с меня на него и обратно.
- Да подойди же, тебе сказали! – хватаю её за локоть и буквально подтаскиваю к кровати Ника.
- Деймон! – он сверкает глазами.
- Не обращай внимания, она чуток отмороженная!
- Деймон, выйди, пожалуйста.
- Пиццу доешь сначала.
- Деймон, выйди!
Да на здоровье! Выхожу в коридор, бегом спускаюсь по лестнице, замираю на пару секунд на втором этаже, но, решив не заходить в спальню, спускаюсь до первого. Мы все трое живём в центральной части дома. Клаус полностью занимает третий этаж, моя спальня на втором, а Мейсона на первом этаже. Вообще, он с нами уже давно и как бы является полноправным членом нашей странной, совершенно однополой семьи. Но, как охрана, всё-таки логично, что обитает где-то поближе ко входу. Это его слова. Не мои.
- Дей, звонили из клининговой компании, - мне навстречу выходит Мейсон с миской черешни, - спрашивали, почему ты прислал им на почту ссылку на сайт с гробами.
- Потому что, - беру несколько ягод и закидываю их себе в рот, - если не выполнят заказ до субботы, они им очень пригодятся.
Убирать этот дом - сомнительное удовольствие, которое не улыбается ни нам, ни, как выяснилось, специализированным компаниям по уборке. Он не просто огромен. При большом желании мы втроём можем полноценно жить здесь и не пересекаться бесконечно долго. Правда, за это время Клаус умрёт от голода, Мейсон окончательно отупеет на своих тренажёрах… в общем, только у меня жизнь останется прежней. Полагаю, фаворит в этом дурдоме найден. Каким ветром меня сюда занесло? Я мог бы сейчас лежать в шезлонге где-нибудь на Багамах или Сейшелах… рядом разгуливала бы грудастая красотка… Мейсон громко чихает, и я дёргаюсь от резкого звука. Ну, да… можно и так…
- Пожрать есть? – обхожу его и вхожу в кухню.
- Каша, - он пожимает плечами.
- Боже..! – закатываю глаза и с силой сжимаю край столешницы, - меня тошнит уже от одного этого слова!
- Ну… - Мейсон весело подмигивает мне, - у нас же теперь есть целая девушка.
- Ага, можем её съесть! Да шучу я,  - кривлюсь на его недоумённый взгляд. - Она обещала еду.
- Еду? – он продолжает пялиться на меня. - Обычно девушки тебе не это обещают.
- Как смешно…
Я не понимаю, чего они все от меня хотят? Я не виноват в том, что я такой, но моя жизнь и количество окружающих меня девушек почему-то всегда была темой для шуток. Мы с братом очень похожи. Но он, как дурак, влюбившись однажды, носится с этой любовью уже чёрт знает сколько лет. И ладно бы они поженились и были счастливы. Хрена с два! Она морочила ему голову и, если честно, меня это очень сильно бесило. Но он любит её. И, что странно, это раздражает наших близких куда меньше, чем то, что я никого не люблю. Это правда - я ни разу не был влюблён! Не страдал от несчастной любви и не летал от счастливой. Мне это не нужно. В жизни так много интересного и прекрасного, что лично я не могу найти ни одного весомого повода променять это всё на ссоры, ревность, бессмысленные звонки. А без этого я не видел влюблённых! Мне и без этого исправно выносят мозг, причём, не одна единственная и любимая, а все вокруг, но сейчас у меня есть одно весомое преимущество  - мне плевать на это.
Правда, надо признать, мои родители прожили вместе много счастливых лет. Они до сих пор души не чают друг в друге, но это пока единственная счастливая пара, которую я встретил в своей жизни. И что-то подсказывает мне, вряд ли я стану вторым исключением. Скорее всего мне достанется очередная тупая сука, типа Джулс, с которой так нечеловечески повезло Клаусу. Очень хочется её грохнуть! Честно. Такая тварь, что трясти начинает, как только вспоминаю о ней. Когда-то этот малахольный был женат. У него была очаровательная весёлая жена по имени Ребекка. И пусть, когда мы познакомились, они были уже близки к разводу, но она всё равно была классной. Они много ссорились, как мне кажется из-за ерунды, решили развестись и развелись таки, но при этом остались друзьями. Мы часто тусили втроём, она помогала по работе, даже был момент, когда всем друзьям казалось, что они вот-вот снова сойдутся. И тут появилась Джулс. Расставшись с высокой, стройной, длинноволосой блондинкой Ребеккой мой несравненный друг завёл себе это... тощее невнятное существо с редкими светлыми космами. Но дело даже не во внешности, хотя она и была дешёвым подобием его бывшей жены, но всё же подобием. Вблизи она выглядела старше Ника лет на десять, притом что они были ровесниками. Серьёзно! Я иногда прикалывался над Ником, что он молодильные яблоки жрёт! Дело в том, что Джулс дружила с Ребеккой. И я ещё тогда подозревал, что, кинув подругу, она, легко кинет и парня. Но, разумеется, меня никто не слушал! Там, ведь, любовь - большое и светлое чувство! А тут ничего непонимающий бабник. Я ж никогда не был влюблён, куда мне до них! Однако, меня ни разу и не кидали. А Клауса кинули. Да ещё как! Парализованный Ник стал этой гадине не нужен. Если честно, я уверен, что Ник и не любил её, просто тоска по Ребекке загнала его на эту сучку, но вся ситуация до сих пор не даёт ему покоя. Самолюбие. И вот тут я его понимаю.
Стоит ли говорить, что у нас с ней сложились не самые тёплые отношения?

- Деймон? – о, слышу писк придушенной мыши.
- Да? – резко оборачиваюсь к ней. - Что? Ты поговорила с Ником?
- Да. Он сказал, чтобы я ничего не боялась…
- Отлично…
- Что Вы позаботитесь обо мне.
- Отл… что?! – кажется, у меня начались слуховые галлюцинации. - Что я сделаю?!
- Позаботитесь… - она испуганно смотрит на меня.
- Чёрт!!!
Хватаю её за руку, бегом поднимаюсь на третий этаж и влетаю в комнату этого… Клауса!
- Ник, какого хрена?!
- Деймон, – тихо отзывается он, - ей нужна помощь. Позаботься о ней. Пожалуйста.
- Да, с какого..?!
- Деймон, пожалуйста.
- Клаус! У меня ты на шее сидишь… висишь… лежишь, в общем! Куда мне ещё этого ребёнка?!
- Я не ребёнок, - подаёт голос Елена.
- Тебя не спрашивали! Ник, что я буду с ней делать?!
- Не надо со мной ничего делать…
- Я сказал, замолчи! – злобно сверкаю глазами. Она начинает меня уже откровенно бесить.
- Но…
- Чёрт! – зажимаю ей рот ладонью, силой удерживая рядом с собой, и выразительно смотрю на друга. - Надеюсь, ты понимаешь, что это дурацкая идея?
- Деймон!
- Я её трахну!
Елена в моих руках уже начинает извиваться.
- Трахай, - Клаус тяжело вздыхает и комнату заполняет придушенное истерическое мычание моей… я не знаю, как это назвать… обузы! - Всё равно нет другого выхода. Иначе её просто убьют…
- Ай!!! – дёргаюсь и шиплю от боли. Чёрт! Эта зараза укусила меня! - Ты охренела?!
- Отцепитесь от меня! – она жадно хватает ртом воздух, разворачивается и выбегает из комнаты.
- Твою ж мать! Рад? – недовольно смотрю на Клауса. - Очень собой доволен? Мало мне геморроя по жизни? Надо ещё добавить? – психанув, выглядываю в коридор, - Мейсон, красавицу нашу поймай!!! А-то она бежать куда-то собралась!
Снизу доносятся тяжёлые шаги Мейсона, его приглушенный голос и тихий вскрик Елены. Перевожу глаза на Клауса, который демонстративно тянется функционирующей рукой к куску пиццы.
- Это типа ты согласен поесть? – цежу я сквозь зубы.
- Да, - гордо отзывается этот крыс. - И ещё, поставь мне, пожалуйста, фильм.
- Какой? «Шантаж»?
- Нет, - он откусывает пиццу, - хочу комедию.
Чёрт! Чёрт! Елена? Да хрен с ней, на здоровье! Позаботиться о ней? Хрен ли там, с меня не убудет! Я согласен на это ради того, чтобы мой друг начал есть, захотел посмотреть комедию, и одаривал меня таким живым взглядом, как сейчас. Пусть в нём даже читается, что я редкостный говнюк!
Клаус съедает три куска пиццы и запивает их остывшим чаем, отказавшись от того, чтобы я его подогрел, и мы вместе решаем, что смотреть он будет «Король вечеринок».
Включаю фильм, поправляю одеяло, забираю пустую кружку и бегом спускаюсь вниз.
- Мейсон, ты прикинь, она не хочет со мной спать!
Маленький забитый мышонок, дрожащий в руках у Мейсона, начинает истерически пищать.
- Дей, хорош, - начальник охраны укоризненно смотрит на меня, - ей и так несладко.
- Ладно, всё! – беру Елену за руку и притягиваю к себе. - Мейсон, погуляй.
- Дей…
- Погуляй, я сказал!!!
Он вздыхает, выразительно смотрит на Елену, типа «не бойся»(хренова мать Тереза!), и выползает из дома. Готов поспорить, он пойдёт на пробежку.
- Ну, ты что? – беру её за плечи. - Правда, испугалась что ли?  Мы же пошутили.
- Вы… - она часто моргает, явно старается не заплакать, и я снова ловлю себя на том, что начинаю уважать её за это. - Вы не тронете меня..?
- Нет, конечно! - почему-то мне становится смешно.
Она затравленно смотрит на меня, и я неожиданно понимаю, как ей сейчас хреново. Она потеряла мужа. Он, конечно, был старым мудаком, но всё-таки её мужем. Елена сейчас совсем одна, её вышвырнули из привычной жизни, у неё ничего нет, а тут ещё огромный дом с тремя мужиками…
- Эй..? – наклоняюсь и заглядываю ей в глаза, - Ты чего?
- Я… - она смущается, - Деймон, простите, а можно мне что-нибудь поесть?
- Поесть..? – я округляю глаза. - Это хороший вопрос… мне бы тоже. Сейчас найдём. И, знаешь, что? Говори мне уже «ты».
- Хорошо.

Глава 11.

POV Деймон

- Доброе утро, солнышко, - весело смотрю на Елену, мирно спящую у меня на груди.
Как быстро она вырубилась, забыв, что ненавидит меня. У неё подрагивают веки, она смешно морщит нос, открывает глаза и... с воплем подскакивает на кровати.
- Не трогай меня!!!
Пфф... Смешно.
- Это уже не мышонок! – начинаю хохотать. - Это настоящий злобный енот!
- Что ты со мной сделал? – она со злостью смотрит на меня.
- Поверь мне! Если бы я что-то делал с тобой, ты бы заметила.
Она моментально краснеет, и я начинаю гадать, от чего: стыда или злости. Меня поражает её глупость. Хорошо помню, как мы с братом избили первого парня Мередит. Он учился в нашем классе, они встречались, и в последний момент Мер передумала «переходить черту» (охренеть, какое культурное выражение), а тот придурок - нет. В итоге Мер, как следует нарыдавшись, рассказала всё нам. Даже братец, что, на мой взгляд, боится слишком сильно замарать свои золотые руки, в тот раз опустился до банального физического насилия и вместе со мной херачил этого говнюка. Удивительно, что после всего этого, Мередит чуть не выскочила за него замуж. Это, к слову, про бабскую глупость.
- За что ты так со мной? – Елена в упор смотрит на меня.
- То, как ты ведёшь себя… это ненормально, - пытаюсь объясниться.
- Правда? – она хмурится. - А на мой взгляд, ненормально - это то, как ведут себя те девушки, которых я видела рядом с тобой. Ненормально то, как себя ведёшь ты!
- В восемнадцатом веке, может быть! – спрыгиваю с кровати, открываю ящик комода и достаю из него чёрную футболку. - Но сейчас на дворе двадцать первый! А ещё ненормально то, что эта прибабаханная воспитывала тебя для своего престарелого сынка-извращенца. Вот это тоже не лезет ни в какие ворота. Уж, прости.
- Эмили очень хорошая…
- Эмили - сука, она попользовала тебя, а потом выкинула.
- Ты ошибаешься!
- Серьёзно?! – нет, ну, не идиотка?! Я провожу рукой по лицу, пытаясь не слететь с катушек. – Елена, если бы я тогда не забрал тебя, ты бы осталась на улице! Эстер и Эмили - эти две курвы выкинули бы тебя, не почесавшись! Ты не нужна им больше! Очнись!! Ты живёшь по правилам, которые вбила в твою очаровательную головку эта престарелая дрянь! Тебя не смущает, что она сама аморальна до мозга костей?! Чему хорошему тебя могла научить такая тварь?!
- Она дала мне воспитание, - её глаза умоляюще смотрят на меня.
- Она дала тебе воспитание восемнадцатого века! При этом безвозвратно спёрла детство! Заметь, я ещё стараюсь выбирать слова, ради тебя и твоих благородно воспитанных ушей! У тебя не было нормального детства, Елена!! Ты не ходила в старшую школу, не сбегала с занятий, не курила, не целовалась на дискотеке! Блин, ты даже не влюблялась!!! У тебя не было лучшей подруги и сучки, с которой вы воевали! Не было группы поддержки, конкурса «Королева школы», выпускного и сексуального, но беспросветно тупого, капитана футбольной команды, по которому все девки сходили бы с ума! Ты всё это просрала, Елена! Вместо этого ты шарашила на пианино и пилила на контрабасе, или как там звать твою хрень! Тебя воспитывали, как английскую принцессу, одевали, как монашку, а по факту, использовали, как недорогую резиновую куклу, что продаются в секс-шопах!!! Ты не училась водить на старой тачке, ты не воровала жвачки из супермаркета, у тебя не было поддельного водительского удостоверения и ты не пыталась купить пиво, которое тебе не должны были продавать! Ты же овощ, Елена! Сухофрукт! Растение! Сраная икебана! А тебе восемнадцать лет! Не восемьдесят! Живи, мать твою, на тебя ведь даже смотреть тошно!!!
- Зачем ты так? – у неё на глазах появляются слёзы.
Нет. Нет, мать вашу, мне её не жаль! Она не ребёнок, ей пора научиться думать и держать удар, иначе это очаровательное создание подохнет быстро, безвозвратно и навсегда. Жизнь - дерьмо, люди уроды! Это всё так, да, всё верно, и нужно учиться с этим жить.
- Затем, что кто-то должен сказать тебе это! - в упор смотрю на неё. - Честно, жёстко и в глаза. В противном случае, ты так ни хера и не изменишь в своей, и без того убогой, жизни.
- Хватит ругаться! - она всё ещё пытается возмущаться.
- Это всё, что ты уловила из моих слов?
- Нет, не всё.
- И на том спасибо.
- Сальваторе, я что-то подцепила!!!! –  с грохотом распахивается дверь моей спальни и влетает Кэролайн. - Оу… - она замирает, уставившись на мою перепуганную забитую мышь: - ты Елена?
- Да…
- Умоляю, только не говори, что ты дала ему. К этой пробляди лучше не подходить на пушечный выстрел!
Недовольно закатываю глаза. Начинааается!
- Вообще-то, я здесь!
- Я вижу, - Кэр мажет по мне взглядом. - Я Кэролайн, - она продолжает улыбаться Елене, - подруга детства этого красавчика.
- Очень приятно, - Елена дарит той искреннюю и добрую улыбку. - Я… вас оставлю.
- Я найду тебя, - Форбс сияет отбеленными зубами, - попьём кофе, поболтаем, ок?
- Конечно, - видно, что Елена удивлена, но рада появлению Кэр.
Ну, хоть что-то!
- Дей, это жопа… - Кэролайн задирает рукава джинсовой куртки и протягивает мне руки, - какая-то чёртова сыпь…
- Кэролайн… - внимательно разглядываю её покрасневшую кожу, - это не жопа, а обычная аллергия. Ты жрала шоколад?
- Аллергия… - она замирает на мгновение. - Чёрт, шоколад, точно! Деймон, ты не представляешь себе...
- Представляю, - стараюсь не ржать громко, - ты уже мысленно побывала на приёме у венеролога? Хочешь совет? Прекрати трахаться со всеми подряд.
- Ой, от кого это я слышу?!
- Всё, Кэролайн, – мне становится скучно, - если ты обсудила всё, что хотела, то проваливай пить кофе.
- Там Стеф внизу.
- Что он здесь делает? – ой, не к добру это…
- Не знаю, - блондиночка беззаботно пожимает плечами, - я не спрашивала.
- Скажи ему, что я спущусь через двадцать минут, ладно?
- Без проблем.
Чмокаю её в лоб, выпроваживаю за дверь и иду в ванную. Незапланированные визиты технического специалиста ни фига не радуют, обычно они не несут с собой ничего хорошего. Стеф занимается компьютерным обеспечением всех наших дел, камерами, сигнализациями, прослушкой… Если он приехал вот так, без предупреждения, это может значить только то, что в областях его деятельности что-то пошло не так.
Принимаю душ и, быстро одевшись, спускаюсь вниз.
- Стефан?!
- Деймон, - зелёные глаза, русые волосы, серая толстовка, узкие тёмные очки на макушке…
Вы так представляете себе технического специалиста, обслуживающего миллионные компании? Лично я, нет. Но, увы.
- Что-то случилось? – в упор смотрю на него и киваю Елене, которая жестом предлагает мне кофе.
- Я насчёт офиса мистера…
- Идём в библиотеку.
Гостиная, которая в нашем доме является проходным двором, явно не самое подходящее место для подобных разговоров. Здесь уши есть не только у стен, мебели, но даже у людей. Не смешно, порой мне кажется, что люди самые глухие существа во вселенной.

- Ну? – опускаюсь в большое кожаное кресло, - я весь внимание.
- Я собрал все данные с компьютеров сотрудников в офисе мистера Паркера.
- И?
- Ничего необычного.
- Но кто-то же из них слил Эстер то, что было в тех документах! – со злостью бью ладонями по подлокотникам.
Да. Это агрессия. И злость. И ярость. Все те признаки, которые человек проявляет, когда боится признать, что он абсолютно бессилен перед тем, что наваливается на него.
- Дей, а кто мог видеть эти документы? Паркер ведь сразу убрал их в сейф.
- Я не знаю… - отстранённо качаю головой, - эта непонятная женщина, покушение на Ника, самоубийство Майкла… последние три года моя жизнь напоминает какую-то невнятную гонку. Даже не гонку, а бег по кругу. Хомяк давно сдох, а колесо всё ещё вертится…
Оживает мой телефон. Мама. Чем ещё порадует меня это утро?
- Да, мам?
- Деймон?
- Ты ожидала услышать не меня?
- Тебя, но… голос какой-то странный.
- Я думаю.
- Понятно, - мамочка начинает тихо смеяться.
Отлично просто. Великолепную реакцию у неё вызывает то, что сын думает.
- Дей? – в комнату заглядывает Кэролайн, и я недовольно хмурюсь, глядя на неё, - ты не против, если мы с Еленой прогуляемся?
Отрицательно качаю головой. Делайте вы все, что хотите, только, пожалуйста, оставьте меня в покое! Я только проснулся, а на меня уже свалилось всё, что могло! Какой-то бред…
- Ты успеешь к пяти?
Что..? Куда я должен успеть к… Чёрт, чёрт, чёрт!
- Успею, - щурюсь, усилено соображая, как бы растянуть сутки, - конечно, успею, не волнуйся.
- Хорошо, - по голосу слышу, что мама улыбается, - хоть это радует.
- Зак приедет?
- Шутишь? Пока он не оставит идею жениться на идиотке, никто не захочет его видеть.
- Согласен, - я не заметил, в какой момент исчез Стефан.
Всегда поражала эта его удивительная способность раствориться. Умеет же.
- Тогда к пяти мы ждём, да?
- Конечно же.
- Целую, дорогой. Люблю тебя.
- И я тебя.
Сегодня в доме моих родителей будет небольшой семейный праздник. Человек, наверное, на семьдесят. Семьдесят ближайших родственников. Как это чертовски мило.
Выхожу из библиотеки и осматриваюсь по сторонам. В доме никого, только Мейсон пыхтит в спортзале. Уже неплохо.
Быстро поднимаюсь к Клаусу, он лежит и смотрит какой-то сериал. Невозможно не заметить, он стал живее с тех пор, как в доме появилась Елена. Я не могу этого объяснить, но, бесспорно, очень рад этому. Может, он осознает, что ещё не труп?
Встречаюсь с Паркерами, заезжаю к Аларику, напоминаю ему о вечере, говорю по телефону с мамой, сестрой, братом, ношусь по городу, как в жопу ужаленный, к обеду уже злой и голодный. Без пяти четыре, когда я с пеной у рта спешу закончить все дела, чтобы таки успеть к пяти в родительский дом, в миллионный раз за день звонит мой телефон, и я обессиленно рычу, прочитав на экране «Лиз». Конечно. Чем бы ещё добить Деймона? А, давайте, звонком шерифа! Чё бы нет?!
- Да!
- Деймон? – ой, не нравится мне её голос.
- Да, что с вами со всеми сегодня?! Нет, блин, это не Деймон! Сегодня акция! По моему номеру ты дозвонилась Синди Кроуфорд! А голос такой, потому что болеет!
- Тяжелый день?
- Да писец…
- Дей, я… не хочу делать его ещё хуже. Но...  Мои сотрудники только что задержали Елену Гилберт.

Глава 12.

POV Елена

Мне приносят сладкий чай и крекеры, усаживают на диванчик в кабинете шерифа, разрешают пользоваться wi-fi (Деймон, наверное, удивился бы, узнав, что я это умею).
Вот уж Деймон наорётся сегодня. Мы погуляли с Кэролайн, а потом ей пришлось срочно уехать на какую-то встречу, и я решила пройтись, увидела супермаркет и… В общем, я вспомнила, что я ни разу не воровала жвачку. Лучше бы я и дальше не пыталась.
Шериф – очень милая, приятная женщина, объясняет мне, что Кэролайн её дочь, что она отлично знает и Клауса, и Деймона, и, что она, разумеется, отпустит меня, но она понимает, в том, что я натворила, виноват Деймон, и теперь она хочет наказать его, вынудив приехать за мной и выслушать лекцию.
Она не права. Виновата я: я зашла в тот магазин, я приняла то идиотское решение… и попалась тоже я. Деймон здесь совершенно ни при чём.
В конце коридора хлопает дверь, и я слышу приближающиеся знакомые шаги. Классические джинсы, тёмно-серый пиджак, шляпа… это не…
- Нил?! – шериф Форбс меняется в лице, - Нил Кэффри?! Что ты здесь делаешь?!
- Вы, должно быть, обознались. Меня зовут Ник. Ник Холдем!
Боже мой… я смотрю на него во все глаза. Он практически копия Деймона.
- Ты издеваешься? – Элизабет усмехается как-то немного… нервно. - Это твоё левое имя, под которым ты отмываешь деньги!
- Моя слава меня опережает. Привет, Лиз.
- Привет. Где твой брат?
- Деймон? Он занят. Ему нужно закончить какие-то дела и успеть на наш семейный праздник. А чем я тебя не устраиваю?
- Ты в розыске.
- Который я?
- Нил…
- Лиз…
- Твоё сотрудничество с ФБР сделало тебя самонадеянным.
Не могу понять, что происходит. Но я прекрасно понимаю, что это и есть тот самый старший брат Деймона. И да, они, на самом деле,  безумно похожи, но… он какой-то… галантный, сдержанный, вежливый.
- Ты Елена?
- Д-да…
- Лиз, я заберу девушку?
- Забирай, - шериф безнадёжно машет рукой, - и передай своему брату, что он…
- Лиз! – Нил сверкает глазами, - дамы так не выражаются.
- Рада, что ты и так всё понимаешь о своём младшем.
- Понимаю, - он снимает шляпу, целует Элизабет руку и поворачивается ко мне. - Меня зовут Нил Кэффри. Я старший брат твоего друга Деймона.
- Здравствуйте…
- Не настолько старший, - он улыбается. Так спокойно, очаровательно и по-доброму. Совсем не как его брат. У него очень мягкий голос, в его присутствии не дрожат колени, нет страха, но... и дыхание не перехватывает.
- Идём?
- Да.
У него твёрдые уверенные шаги, прямая спина… идеальная грация. Та же фигура, что и у Деймона, рост, волосы тоже чёрные, и, насколько я могу видеть из под шляпы, такие же непослушные, и глаза голубые, и тоже очень бледная кожа. Действительно, не знай я всей правды, подумала бы, что они близнецы.
- Нил, вы очень похожи… внешне, - опускаюсь на широкое кожаное сидение машины, дверь которой он придерживает для меня. И с удивлением смотрю, что он садится следом за мной, а не за руль.
Оказывается, старший брат ездит с водителем, а не гоняет, как бешеный, на спортивной машине.
- Только внешне? – он улыбается. - А внутренне?
- Пока не знаю… но мне кажется, что нет.
- Спасибо! – у него загораются глаза. - Это шикарный комплимент!
- А ты тоже считаешь, что Деймон..?
- Хамло?! О, да! Ещё какое! И где только его воспитывали?
- Ты не водишь машину? – почему-то с ним мне очень легко и спокойно.
Я, как будто, снова попадаю в свой мир - привычный, устроенный, давно и хорошо знакомый. Он говорит на понятном мне языке, ведёт себя очень сдержано и галантно.
- Вожу, - Нил пристраивает шляпу на сиденье между нами, - просто не очень люблю сам ездить за рулём.
- Это твой водитель?
- Это такси, - смеётся он.
Ничего себе! В моём представлении такси должны быть жёлтенькими с шашечками, а никак не чёрными роллс-ройсами с кожаным салоном и тонированными стёклами. Вспоминаю слова Деймона о том, что его брат вор. Вероятно, воровской мир, всё же, отличается от человеческого. Или он меня разыгрывает?
- Приехали, - Нил снова улыбается мне, берёт свою шляпу, но из машины не выходит, ожидая, когда водитель откроет дверь.
Странно, почему там, у отделения, водитель не вышел? Может, Нил велел ему сидеть в машине, чтобы в случае чего немедленно тронуться? Интересно, а в случае чего именно? Он, что, собирался меня похищать оттуда? Или он всегда боится погони, преследования и засады? Какой кошмар, так жить.
Выхожу из машины и удивлённо осматриваюсь вокруг.
- А где мы?
- Это дом моих родителей, - Нил протягивает мне руку, - идём.
- Нет! - в ужасе отступаю назад, - Я не могу… не готова… я лишняя здесь.
- Елена, - он закатывает глаза, и делает это совсем, как Деймон.
Это движение у них настолько идентично, что я невольно пугаюсь его, хоть умом и понимаю, передо мной до сих пор Нил. Не Деймон.
- Можно мне поехать домой? Ну... в усадьбу.
- Нет, нельзя, - он становится строгим. - Одна ты уже погуляла, это раз, и я не доверяю её обитателям, это два.
- Не доверяешь Клаусу и Мейсону? – изумлённо смотрю на него. - Но, почему?
- Потому что я доверяю Деймону. На этом достаточно.
- Только Деймону? – я хмурюсь.
- Именно так, - Нил спокойно кивает, - только Деймону. Сейчас он здесь, и я привёз тебя сюда. Идём.
- Я не могу, - упорно трясу головой, - я не одета для приёма! - в ужасе оглядываю светло голубые джинсы, белые кеды и полосатый бело-синий хлопковый джемпер.
- Елена! «Приём» - очень громкое слово! Это барбекю на лужайке! - он уверенно берёт меня за руку. - И не бойся. Никто тебя там не съест.
Бреду рядом с ним по красивой вымощенной дорожке к дому, откуда доносятся весёлые голоса, крики и чей-то смех. Дом совсем не похож ни на особняк Майкла, ни на усадьбу Клауса, ни, уж тем более, на домик Эмили. Это огромное поместье из кирпича, камня и дерева, наполовину заросшее виноградом, с большим массивным крыльцом, довольно тёмными окнами и ломаной крышей. Вокруг растут какие-то незнакомые, очень высокие, деревья и, почему-то, этот дом ассоциируется у меня с Деймоном гораздо больше, чем тот, где мы живём сейчас.
- На хера ты притащил её сюда?! – вздрагиваю, услышав до боли знакомый голос.
- И тебе привет, я тоже рад тебя видеть, - с усмешкой отзывается Нил.
- Привет, я скучал. Теперь ты ответишь на мой вопрос?!
- На какой?
Деймон глазами показывает на меня.
- А куда я должен был её отвезти?
- Домой к Клаусу!! – возмущается Деймон. - Явно не сюда!
- Ты здесь. Я привёз её к тебе.
- Увози!
- Да щаз.
- Я здесь с Надей! Она, конечно, дармовая, но официальная девушка, представленная семье! Как я объясню наличие Елены?! Познакомьтесь, это Елена - вдова Майкла Майклсона! Да-да, того самого, которого я терпеть не мог, отца моего друга Ника! У нас с ней ничего нет, просто живём вместе. Так примерно, да?!
- Значит, - Нил пожимает плечами, - теперь она моя девушка.
- Что?! – Деймон вспыхивает.
- Скажем родственникам, что она моя девушка. И всё.
- Нет!
- Деймон!
- Нил!
- Сальваторе!!!
- Кэффри!!!
- Я старший брат, - голос Нила становится предельно спокойным, - как я сказал, так и будет.
Деймон явно хочет что-то сказать в ответ, но передумывает. Уверенна, к лучшему… мне кажется, я с трудом восприняла бы то, что он бы сейчас сказал. Нил в этом плане гораздо более тщательно выбирает выражения. Не знаю, связано ли это с моим присутствием, или же, он в принципе такой. Но он, в любом случае, поспокойнее брата. Какое-то время они молча смотрят друг на друга и вдруг неожиданно начинают улыбаться.
- Брат! – Деймон обнимает Нила и хлопает его по спине.
Несмотря на всю ту злость и ругань, которые только что источал Деймон, с уверенностью могу сказать, прежде я ни разу не видела его таким. Сейчас он какой-то… умиротворенный, словно, чувствует поддерживающее плечо. Никогда не видела так быстро устанавливающегося взаимопонимания.
- Ладно, - Нил берёт меня за руку, - мамочка ещё не проткнула дядю Зака ножом?
- Дядю Зака не пригласили, - Деймон весело подмигивает ему, переводит глаза на меня, - а ты… не думай, что я забуду про то, что ты устроила сегодня днём. Советую придумать убедительное оправдание.
- Деймон! - Нил укоризненно смотрит на него
- Даже не начинай! - зыркает младший на брата. - Тебя в адвокаты не нанимали.
Я иду следом за ними обоими, дрожа от страха опозориться перед их семьей. Меня ни разу не представляли ничьим родителям. Тем более в качестве девушки. Тем более, когда это неправда.
- Ну, наконец-то!!!
К нам бросается невысокая стройная женщина с длинными тёмными волосами и глазами точь-в-точь такими же, как у Деймона и Нила. И ещё она такая же бледная, как и они. Удивительное сходство. Мне кажется, что для их матери она выглядит неестественно молодо и гораздо больше походит на старшую сестру, но это именно мама, потому что оба брата моментально становятся какими-то необъяснимо мягкими и домашними.
- Мальчики, - на её губах появляется такая тёплая улыбка, что у меня невольно начинает щемить сердце.
Интересно, все матери так же реагируют на своих детей? Гарантированно ли я потеряла такую любовь, или же просто этой семье повезло? В доме Эмили я видела несколько матерей с детьми, маленькими и не очень, так вот, не все из них были такими мягкими со своими чадами. Мне всегда было странно, почему? Почему женщины рожают детей, а потом не любят их? Чем они виноваты? Чем я была виновата перед своими родителями, что они отказались от меня? Не знаю.
Деймон и Нил одновременно целуют её в обе щеки, и она кажется рядом с ними такой маленькой, почти кукольной… немыслимо. Такая нежность. Никогда бы не подумала, что Деймон на неё способен.
- Мам, это Елена, - Деймон шагает ко мне.
- Оу, - её голубые глаза переполняются болью, - та девочка, что живёт у вас..?
- Да.
- Милая…
- Мам, - Деймон недовольно вздыхает, косясь на брата, - поскольку сюда её приволок старшенький, то официально для всей многочисленной родни - это его девушка. Или отпусти меня на полчаса, чтобы я увёз её домой!
- Кто воспитал тебя таким хамом?! – голос его мамы становится насмешливым. - Не слушай его, дорогая. Ты голодна?
- Нет…  спасибо, миссис Сальваторе…
- Глупости. Зови меня Лили.
- Хорошо, Лили…  спасибо.
- Не бойся. Тебя здесь никто не обидит. Даже Деймон.

Глава 13.

POV Деймон

- Что она здесь делает?!
Надя… ну, кто бы сомневался… глупо было думать, что она окажется рада появлению Елены.
- Деймон! Я спрашиваю, что она здесь делает?!
- Дышит!!! – бросаю на Надю недовольный взгляд и всем видом показываю, что не намерен с ней это обсуждать.
«Моя девушка» - наверное, последний человек на планете, с кем я хотел бы обсуждать свои дела.
- Ты серьёзно?! – она аж повизгивает от возмущения. - Вдова Майкла?!
- Значит так, курица! Ещё раз кудахтнешь на эту тему, я тебя так уделаю, что ты яйца нести начнёшь! – после моей угрозы её обалдевшие глаза перепугано смотрят на меня. - Ты поняла меня?!
- Дей…
Ну давай, разревись, ещё… просто супер. Никогда не понимал, почему бабы, чуть что, бросаются в слёзы. Неужели это когда-нибудь кому-нибудь помогало? Я, честное слово, не представляю себе персонажа из этих многочисленных рассказов: «Он не выносит, когда я плачу!!»… Тряпку эту выброси и мужика себе нормального найди! Вот увидишь, ему будет насрать, почему ты там рыдаешь!
- Деймон? – ко мне подходит Нил, - мне только что звонил Паркер.
- Зачем?
- Это я у тебя хочу спросить, - брат пожимает плечами. - Нёс какой-то бред про неизвестную женщину, книги…
- Женщина… - чёрт, я как-то уговорил себя забыть об этом. - Паркер пытается найти Сару Клер.
- И зачем он звонил мне? – Нил нервно усмехается, он никогда особо не признавал талант Паркера-старшего. - Она, что, молодая и красивая?
- Судя по тому, что говорят, ей лет восемьдесят, - выразительно смотрю на него, - а тебя он спрашивал о ней, потому что у вас есть общее прошлое.
- С восьмидесятилетней бабкой? Это навряд ли, - Нил морщится и мне становится смешно.
- Ты украл у неё книги.
- Это гипотеза! -  сделав Наде останавливающий жест, брат отводит меня в сторону.
- Нил! – с трудом подавляю хохот. - Эта гипотеза до сих пор лежит в нашем фамильном склепе в лишнем гробу! Благо, родственников у нас столько, что одного неучтенного никто не замечает!
- Ну, и успокойся, - брат пожимает плечами, - тем более, что-то мне подсказывает, что Паркер её не найдёт.
- Он хороший адвокат.
- Рад, что ты так думаешь, - Нил похлопал меня по спине, - но он бездарность.
Спорить бесполезно. Я никогда не понимал, почему Нил так сильно его не любит. В принципе, папа-Паркер большая зануда, но он классный спец, который неоднократно вытаскивал нас обоих из тех передряг, в которые мы постоянно попадаем. Хотя... жизнь Нила круто изменилась после гибели его ненаглядной Кейт. Он перестал вестись на её тупые провокации, косячить и попадаться. Если бы она раньше оставила его в покое, он, сто пудов, не сел бы во второй раз. Но он предпочитает винить в своём заключении непрофессионализм Паркера, а не сучность Кейт.
Знаю, так не хорошо говорить, и моралисты наверняка прочитали бы мне лекцию, на которую мне откровенно насрать, но я рад, что Кейт больше нет. Не только в жизни Нила, а совсем нет. Потому что каждый раз, оставляя моего брата в покое, она, с упорством маньяка, снова и снова возвращалась к нему, как только у него начинала налаживаться жизнь, а затем эта налаженная жизнь снова летела в тартарары. Вообще, всё логично - Нил талантлив, она бездарна, как мёртвая лошадь. Нил с удивительной лёгкостью проворачивал любые аферы, она же могла получить желаемое, только перехватив дело у Нила. Без него ни её жизнь, ни её мнимая карьера аферистки ничего не стоили. Поэтому повторюсь, я рад, что её нет.
Даже несмотря на то что этот придурок всё ещё скучает и периодически впадает по этому поводу в транс. Миру реально лучше без Кейт Моро.

***

- Парни, вы не в курсе, что семейный вечер – это, когда общаются со всей семьёй, а не только друг с другом?!
Папа. Ворчливый голос, добрая улыбка. Я, реально, начинаю сомневаться, что похож на него. Даже с Нилом у них больше сходства, хоть Нил ему и не родной. Отец никогда не разделял нас - мы оба его сыновья, и за это, по моему мнению, ему надо дать какую-нибудь премию или звание. Он любит Нила, как родного, и брат отвечает ему тем же. Не спорю, я часто и во многом не понимаю его, но бесконечно уважаю.
- Пап, познакомься, это Елена, - Нил притягивает к себе эту зашуганную мышь, у которой глаза вот-вот выскочат из орбит.
- Да, я в курсе, - папа моментально становится каким-то чересчур галантным, - мама предупредила меня. Здравствуй, Елена.
- Здравствуйте, мистер Сальваторе… - судя по голосу, мышка сейчас сдохнет.
- Зови меня Джузеппе, - он ласково смотрит на неё, - и, пожалуйста, заставь этих двух обормотов пообщаться с кем-нибудь ещё. Это же невозможно, так происходит каждый раз, когда семья собирается вместе, они кучкуются вдвоём и весь вечер не отходят друг от друга. Когда они были маленькими…
- Отец!!! – хором подаём голос мы с Нилом.
Эту шарманку мы ненавидим одинаково сильно. Мне двадцать пять, Нилу почти двадцать семь, какой толк сейчас вспоминать какие-то невнятные, позорные байки о событиях столетней давности?
- Нил Кэффри и Деймон Сальваторе!
О, нееет. Это Сейдж. Четвёртая жена нашего троюродного брата Фила. Сумасшедший рыжий кусок неуёмной похоти. Фу! Если по-французски, то фу-фу.
- Концентрация тестостерона здесь просто зашкаливает! Детка, тебе нормально дышится? - её шизанутые глаза пристально смотрят на Елену.
Это уже слишком!
- Сейдж! – говорим вместе и встаём перед Еленой почти одновременно с Нилом.
Мы невольно переглядываемся и одариваем друг друга едва заметными улыбками. Всё-таки, мы братья.
- Сейдж, где-то там твой любимый муж наверняка грузит всех рецептами маринада, - злобно смотрю на неё. - Иди к нему.
- Деймон… - она усмехается очень наигранно, - милый, я знаю эти рецепты наизусть…
- Шикарно. Помоги ему поделиться ими с роднёй. Тебе потом зачтётся.
- Может, мне интереснее здесь, с вами? – она касается пальцем выреза моей футболки.
- Жаль, что нам неинтересно с тобой, - Нил насмешливо смотрит на неё. - Удачи, Сейдж, там барбекю без тебя сгорит.

- Деймон, привет!
Только не это. Чёрт! Это Мэтт - сын от первого брака, нынешней жены папиного младшего двоюродного брата.
- Привет, чувак, как ты?! – Мэтт преданно смотрит на меня. - Я здесь со своей девушкой… - гордость, с которой он это произносит, просто зашкаливает.
Ну, не дебил? Так поганить себе жизнь в восемнадцать-то лет!
- Дружище, - беру его за плечи и разворачиваю лицом к себе, - даю бесплатный совет. Последний год старшей школы – не лучшее время, чтобы заводить себе девушку.
- Почему? – взгляд, как у овцы…
- Потому что перед тобой шведский стол, а ты каждый день жрёшь овсянку из мультиварки. Это быстро надоедает, поверь мне!
Хлопаю этого крепыша-перекормыша по плечу и отхожу в сторону, в надежде, что ему понадобится некоторое время на то, чтобы переварить услышанное. Соглашусь, я не самый примерный член семьи.
Из наших родственников можно составлять каталог людей. Мамочка – примерная жена преступника (сначала одного, затем другого), она же любящая мать ещё двух преступников и одной сумасшедшей недо-балерины. Папа - классический, остепенившийся вор в законе. Он давно прекратил все дела и теперь регулярно жертвует деньги на приюты, фонды и прочую подобную лабуду. Кто знает, может, лет через тридцать, нас с Нилом так же шибанёт, и мы присоединимся к его благородному делу, желая отмыться от всего, что наворотили за свою паршивую жизнь. Ммм... Маловероятно, если честно. Сестрёнка… весь образ Мер шикарно передаётся универсальным словом «вобла», именно поэтому мы так и зовём её с самого детства. Сначала она обижалась, потом привыкла. Мэтт – качок, неотягощённый интеллектом, его отчим, наш дядя – зализанный ловелас в отставке, папина старшая сестра – классическая еврейская мамаша из анекдотов, притом что у неё нет ни капли еврейской крови. Среди родственников есть и полицейские, и юристы, и учителя… есть модель, хирург, журналистка… у нас, действительно, очень большая семья…
Скольжу взглядом по этой живописной кучке у дома и застываю, поймав потерянный взгляд мышонка. Спасибо тебе, Нил Кэффри, за то, что приволок сюда этот геморрой!!!
- Что? – подхожу ближе. - Что произошло, если у тебя на лице вся скорбь великого народа?
- Деймон, я… я не знаю, как это есть… - она начинает шептать, показывая на горку жареных сосисок, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не заржать.
- Как? – шепчу в ответ. - Ртом, Елена! Любую пищу удобнее всего есть ртом!
- Я… - она заливается до ушей.
- Эй, - ловлю её за подбородок и заставляю посмотреть мне в глаза, - что тут сложного?
- Я же объясняю тебе… - она облизывает губы. - А я очень голодная, извини…
Нет, это просто невозможно!!! У меня словарного запаса, включая матерного, не хватит, чтобы выразить всё то, что я сейчас чувствую! Бредятина какая-то!!
- Извинить за что? – по-моему, меня тоже начинает трясти. - За то, что ты хочешь есть? За что ты извиняешься?!
- За то, что не могу поесть сама… - она округляет глаза.
- Это не твоя вина… - мне вдруг становится жаль её. - Это вина той престарелой идиотки и её похотливого придурковатого сына, которые вырастили из тебя... вот это вот, - аккуратно тычу пальцем её в кончик носа.
Елена молчит. Хоть какие-то перемены к лучшему. Раньше она, как бравый солдат, грудью бросалась защищать неприкосновенных Майклсонов. Теперь, видимо, до моей принцессы дошло, что благодаря этим людям, она совершенно не приспособлена к обычной жизни. Уже плюс.
- Иди сюда, - беру её за локоть и подвожу к длинному столу, на котором составлена еда. - Никогда не пробовала жареные сосиски?!
- Никогда.
Охренеть! Да-да, разумеется, я закатываю глаза, беру подготовленную булочку, раскрываю её, кладу внутрь сосиску и вопросительно смотрю на Елену.
- Какой соус? - уточняю и тут же ловлю её удивлённый взгляд.
Это просто невозможно!!!
- Какой ты хочешь соус? – изо всех сил стараюсь держать себя в руках. - Может, положить ещё сыр? Или жареный лук?
- Н-не знаю… - она облизывает пухлые губы.
- Не делай так!
- Хорошо… - Елена вздрагивает, но, похоже, понимает, о чём я.
- Так что тебе положить?
- Я не знаю, - она доверчиво смотрит на меня. - Сделай так, чтобы было вкусно.
- Я могу сделать так, как нравится мне, - добавляю два вида соуса, немного жареного лука, огурчики, сыр, посыпаю немного все это перцем и протягиваю Елене. - Пробуй!
Она осторожно берёт еду из моих рук, неуверенно и как-то неуклюже откусывает её, тщательно пережевывает и жмурится от удовольствия.
- Вкусно? – непонятно, почему, но я улыбаюсь.
- Очень.

Глава 14.

POV Елена

К вечеру… нет, наверное, правильнее всё же будет сказать к ночи, все гости разъезжаются и остаются только близкие Деймона, и они прекрасно знают, кто я. Я не девушка Нила, я «геморрой Деймона», как я часто слышу от него самого.
Их семья – удивительные люди. В них столько любви, столько искренней, неподдельной, настоящей заботы друг о друге. Наверное, именно такой и должна быть семья. Их не просто много, они не помещаются в гостиной просторного дома родителей Деймона, и это даже не половина их семьи. Только самые ближайшие родственники и то, только те, кто живёт поблизости. Ещё есть несколько семей во Франции, в Италии очень много родных, Сальваторе есть и в Германии, и в Великобритании, в России и даже в Австралии. Всё это мне рассказал Деймон, пока мы с ним поедали хот-доги его производства у стола барбекю. И ещё он сказал, что на праздники они съезжаются со всего мира, чтобы повидаться. Не думала, что так бывает. Наверное, людям, у который в жизни есть такое счастье, действительно, ничего не страшно.

- Мне насрать, что ты там канючишь, - доносится до меня приглушённый голос Деймона, - вызывай такси и проваливай!
- Но я не хочу… - еле слышно отзывается Надя.
- Тогда, иди пешком.
Мне снова становится жаль её. Но в тоже время я не могу её понять. Почему она позволяет ему так обращаться с собой? Почему она цепляется за него, несмотря ни на что? Это странно для меня. Неужели кто-то верит, что мужчина будет, на самом деле, ценить девушку, которая до такой степени не ценит себя сама? Это же невозможно.
- А она остаётся, да? – голос Нади начинает срываться.
- Не твоё собачье дело!
Надя ловит его руку и крепко сжимает её своими побелевшими пальцами. А ему всё равно, и это видно невооружённым глазом. Ему её не жаль, и, конечно же, он её не любит. Хуже другое. Он не уважает её. Вот, что страшно. И, наверное, несправедливо, отчасти - и по отношению к ней, и к нему самому. Почему он остаётся с ней, если так к ней относится? Почему позволяет себе растрачиваться на женщину, которая ему не нужна, зачем приводит в семью? При всех своих недостатках, он умный, сильный и очень красивый. Он уверенный в себе, влиятельный, целеустремлённый. Он замечательный друг и, как я сегодня смогла убедиться, прекрасный брат и сын. Он изменил свою жизнь ради друга, и, как бы долго я ни гнала от себя эти мысли, их приходится принять: Ни Эмили, ни Майкл, ни Коул, ни даже Эстер - никто не сделал ради Клауса того, что сделал Деймон. Все они… вся его семья продолжила жить своей жизнью. Они и не поддержали. Деймон один тянет его из той ямы, в которой тот оказался. И Клаус знает, да и все остальные тоже, он не бросит его. Не сдастся. Не откажется от идеи вернуть своему другу нормальную жизнь.

- Надя!!! – по голосу понимаю, ещё секунда и Деймон взорвётся. - Свали отсюда!
- Ты хочешь остаться с ней?!
- Я хочу остаться с семьёй!
- Тогда пусть она тоже уедет!
- Она уедет, когда я скажу, ясно?!
Как же тяжело даётся ей этот разговор. Очевидно, она, действительно, думает, что Деймон хочет, чтобы она уехала из-за меня. Но это же глупо. Он так ругается на меня, так высмеивает, понятно, что он был бы очень рад, если бы меня здесь сегодня вообще не было, и он не раз повторил это за вечер. Так почему же она этого не видит? Или видит? Просто знает, что кроме неё, у него есть ещё гарем, как сказал Клаус, и сходит с ума из-за этого? Не могу представить себе, насколько нужно быть глупой, чтобы не видеть этого. Надя не глупая. Она влюблена в него, вот и всё. От любви теряют голову, я знаю это из книг. Я не знаю, как это - влюбиться, любить, терять от этого голову. Наверное, и никогда не узнаю? И, может, это совсем не так уж и плохо - потерять голову. А я очень этого боюсь, ведь у меня нет семьи, такой, как у Деймона. Семьи, которая, в случае чего, за шкирку вытащит на твердую землю из любого болота. Спасёт, удержит, не даст утонуть.

- Я хочу быть с тобой, - она замирает.
- Начинается… - Деймон закатывает глаза, выдирая свою руку, - дайте мне сил…
- Это же из-за неё, да?
- Нет!!!!!!
- Да! Думаешь, я не вижу?! Думаешь, я не знаю?!
- Что ты знаешь?!
- Ты спишь с ней?! - слышно, насколько она зла.
- Нет, - тихо отзывается Деймон, - но очень хочу.
Его слова электрическим разрядом проходят по моему телу и отдаются непонятной, удивительной болью где-то внизу живота. Почему там? Сердце же выше…
- Что ты сказал?!?! – Надя продолжает верещать.
- Ты достала меня! – Деймон подхватывает её на руки, перекидывает через плечо и тащит к огромным кованым воротам. - Проваливай!
- Дей, пожалуйста… - Надя снова начинает плакать, на что Деймон молча открывает калитку.
- Что б я тебя больше не видел, - его голос становится спокойным, и он выталкивает её на улицу.
Надя, вцепившись в витые прутья калитки, сползает на землю. Он молча разворачивается и возвращается к дому, игнорируя её крики и слёзы.
Я не понимаю его. Я не понимаю её. И... себя я тоже не понимаю...

- Что? – Деймон криво усмехается. - Жалеешь несчастную?
Вздрагиваю от неожиданности. Когда он успел подойти ко мне?!
- Нет. Она недостойно себя ведёт. Уже не в первый раз.
- Даже так? - он присвистывает. - Рад, что не я один так думаю.
- Ты тоже.
- Что я тоже?
- Повёл себя недостойно.
- Это почему же?
Я думала, он разозлится на меня за эти слова, но по его лицу вижу, что ему интересно. Это неожиданно.
- Потому что нельзя так вести себя с девушкой. Неужели, ты сам не понимаешь?
- А, как надо? – непривычно, что он не кричит. - Носить на руках? Так я вот отнёс!
- Если не любить, то уважать. Ценить, того, с кем ты рядом, - удивлённо смотрю на него.
- Ты любила Майкла? – он вдруг смотрит на меня с каким-то интересом.
- Я не знаю.
- А он тебя?
- Не знаю…
- Враньё, - голос резкий, но всё ещё спокойный (неужели он до сих пор не разозлился на меня..?). - Он не любил тебя, Елена. И ты знаешь это. Он тебя использовал. Так же, как и его мамаша. Так же, как и все в твоей жизни, - я вспыхиваю, а Деймон слабо усмехается. - Я не пытаюсь тебя оскорбить. Я пытаюсь заставить тебя подумать. Я прав, Елена. Просто признай это, прими и живи дальше. Только нормальной жизнью, а не тем пресмыкающимся, каким тебя вырастила эта чёртова Эмили.
- Я слышала… - опускаю глаза, боясь даже посмотреть на него, - то, что ты сказал Наде…
- Что я хочу переспать с тобой? – он снова усмехается.
Неужели, для него это смешно?! Неужели, можно быть настолько циничным? И почему я так боюсь его? Кожей. Каждой клеточкой своего тела.
- Да… - утихшая было, тяжесть внизу живота, с новой силой возвращается обратно.
- Я не всё ей сказал,- он берёт меня за подбородок и заставляет посмотреть в его спокойные, немного уставшие и немного грустные синие глаза. - Я хочу. Но не буду. Не волнуйся.
- Я помню, - облизываю пересохшие губы, - ты не связываешься с детьми.
- Елена, у меня была любовница, которой было шестнадцать! – он начинает хохотать.
- И, что с ней стало..? – с ума сойти, какой нелепый вопрос..
- Ей исполнилось семнадцать. Знаешь, почему я не буду с тобой спать? Потому что меньше всего на свете я хочу стать таким, как придурок Майкл и доломать твою психику. Переспать с тобой? Это вообще не проблема, - его голос почему-то внезапно хрипнет, а я сжимаюсь от ожидаемых слов, - хоть сейчас. А, ещё лучше, когда вернёмся в усадьбу. Она огромная, можно найти такой дальний угол, где никто даже криков твоих не услышит…  а, если и услышат - плевать. Запихнуть тебя в постель и трахать, пока ты не перестанешь пищать, - Деймон стоит близко-близко ко мне и держит руками моё лицо, не давая возможности отстраниться от него. - И я люблю таких, как ты. Люблю заводить и ломать. Я уверен, что получил бы от этого большое удовольствие. И ещё я так же уверен, что и ты, в итоге, получила бы от этого не меньше удовольствия.
Кстати, классический сценарий. У тебя рушится жизнь, ты одна на всём свете, я весь из себя такой влиятельный забираю тебя в свой дом, ты хорошая, я плохой - набрасываюсь на тебя, ты сопротивляешься, потом боишься себе признаться, что тебе нравится то, что я с тобой делаю, и влюбляешься в меня, у нас всё зашибенно: секс, страсть, единорог жрёт радугу. Дальше? Я, понимая, что влюбляюсь в тебя, пугаюсь этого, косячу, ты бросаешь меня, собираешь свой узелок, вешаешь его на палочку и уходишь в закат, а я страдаю, не могу найти себе места, бьюсь головой о все косяки и бросаюсь искать тебя, умоляю о прощении. А! Ещё бухаю, как сапожник. Но потом всё-таки бросаюсь... Но ты посылаешь меня на хрен, а я ползаю на коленях, клянусь стать лучше, ты прогоняешь меня, я возвращаюсь в свой одинокий дом, рву все прошлые связи, становлюсь депрессивным монахом, как призрак брожу по коридорам, вою на луну, пока ты, в конце концов, не понимаешь, что всегда будешь любить только меня, прибегаешь ко мне, желательно ночью, желательно, в грозу, мы бросаемся друг к другу, целуемся, клянёмся в вечной любви, я делаю тебе предложение с маминым кольцом (интересно, а что после этого должна носить мама и нахера молодой девушке чьё-то старое потасканное кольцо?), ты соглашаешься стать моей женой, мы занимаемся бурным сексом на ковре, потому что не можем доползти до кровати, и живём долго и счастливо! 
У меня нет сил слушать эти его злые слова. Но я понимаю, что он хочет до меня донести. И, чуть помолчав, продолжает:
- А вот, чёрта с два, Елена! – он тычет пальцем мне в грудь и продолжает усмехаться. - Начало этой истории очень реально, конец неубедителен! Правильнее было бы так: я трахаю тебя во все места и всех позах, пока рано или поздно, мне это не надоест, а потом нахожу более свежее и интересное развлечение, а ты становишься либо отшельницей, либо проституткой. За редким исключением - феминисткой, ненавидящей весь мужской род! И, не потому, что ты любишь меня, а я тебя бросил! Нет! Потому что отлично помнишь, как тебя имели, унижали, а ты ничего не могла сделать! Даже если б я просто переспал с тобой, без всех этих «имели и унижали», это бы означало, что я всё равно тобой воспользовался. Точно так же, как Эмили. Точно так же, как Майкл. Потому что сейчас ты зависишь от меня, потому что ты никак не можешь мне противостоять - тебя некому защитить! Тебе даже некуда уйти, у тебя ничего нет. И вот поэтому я могу орать на тебя, я могу ругаться, могу требовать послушания, но! Пользоваться тобой я не буду. Хотя, знаешь... момент про все места и позы меня очень сильно возбудил. Так же, как и твоя прикушенная губа. Так же, как и твои перепуганные глаза, и сбившееся дыхание... - он касается большим пальцем уголка моего рта, и я расслабляю губы. - Ты человек, Елена, с душой и сердцем. Пойдём доедим торт, - Деймон внезапно отпускает меня и, весело улыбаясь, кивает в сторону дома. - Это традиция. Торта всегда больше, чем нужно. И он всегда остаётся, а мы доедаем его, когда все разъезжаются. Кстати, раз уж Кэффри приволок тебя сюда, то он и поделится с тобой своей порцией. Ему всё равно нельзя много сладкого, а то разжиреет и перестанет пролезать в вентиляционные люки. Идём.

Слабо киваю и, как привязанная, шагаю вслед за Деймоном. Как он может меняться так быстро и резко? Уму непостижимо. Почему-то теперь я боюсь его ещё сильнее. Или себя?

Глава 15.

POV Деймон

- Жена покажет!!! – ударяю по педали газа и уезжаю от наглого полицейского, который на ночной дороге догадался выдать мне фразу «Покажите ваши документы». Дебил! По-моему, мою машину в этом штате знают все! Какого чёрта ему мои документы?! Хочется посмотреть, как пишется «Сальваторе»?! Терпеть не могу идиотов… Почему они окружают меня?! Постоянно. Везде.
Паркуюсь на нашем участке, выхожу из машины, Елена открывает дверь и вылезает следом за мной. Боялся, что после общения со старшеньким, ей придёт в голову ждать, что я буду так же, как и он, открывать ей и подавать руку. Чёрта с два! Хорошо, что до неё это сразу дошло. Быстро иду к дому, Елена еле успевает за мной, но спешит так, как будто боится заблудиться.
Из-за дома выбегает Мейсон. Кто бы, блин, сомневался! Этому лишь бы побегать.
- Салют! - он приподнимает руку при виде нас и продолжает трусить по направлению к парку.
- Здорова! - киваю ему в ответ. - Как Ник?!
- В порядке! – Мейсон останавливается и теперь тупо бежит на месте - Смотрит «Секретные материалы».
- Ооо… - закатываю глаза, - дрочит на Духовного?
- Не знаю, - Мейсон усмехается, а Елена краснеет, как рак, - надеюсь, что нет. Как съездили?
- Не задавай провокационных вопросов! – выразительно смотрю в перепуганные карие глаза. - Кто-то вёл себя как плохая, очень плохая, девочка!
- Дей, звучит слишком пошло! – Мейсон ухмыляется, заставляя Елену втянуть голову в плечи. - Даже для тебя!
- По мнению Мередит, само моё имя звучит пошло! Это карма!
- Как Нил?
- Это опять провокационный вопрос!
- Ладно! – Мейсон усмехается, перестаёт подскакивать на месте и начинает медленно ускоряться.

В доме тихо. Как же тут тихо и прекрасно. Не передать словами. Семью свою я люблю, а вот шум, который она издаёт – нет. Терпеть не могу. Ненавижу.
В детстве мы с Нилом построили себе дом на дереве и забирались туда, чтобы не слышать всего того балагана, который перманентно творился на участке. А творилось там невероятное и постоянно - потому что отец «был при делах». Это был ежедневный маленький кабздец. Толпы родственников, десятки машин на парковке, тысячи проблем, которые вся семья мгновенно бросалась решать, километровые счета за международные телефонные разговоры, баснословные суммы в чеках, после покупки подарков на Рождество, праздничные столы, где с одного конца на другой проще было звонить, чем кричать, и регулярные нежданные гости среди ночи. В День Благодарения индейки, по ходу, реально боялись нашей семьи, потому что всем нормальным семьям хватало одного трупика благородной птицы, а нам требовалось минимум семь. Семь, мать вашу, грёбаных индеек!!! Вы когда-нибудь на Рождество водили хоровод вокруг ёлки в два ряда, потому что иначе не помещались в огромном зале, где стояло это хвойное?! И это только дети! Я - да! Вы когда-нибудь слышали, что после детского дня рождения в центральном Баскин Роббинс закончилось мороженное?! Я - да! Учились в одном классе с троюродным дядей?! Всё верно, я – да!!! А мой старший двоюродный брат в прошлом году умер от старости в возрасте восьмидесяти одного года - мне было двадцать четыре! И это нормально! В этом, реально, нет ничего странного для нашей семьи! На полном серьёзе в нашем фамильном склепе столько гробов, что лишний деревянный ящик, который притаранили туда мы с Нилом, чтобы спрятать книги, которые он... гипотетически украл, вообще никто не заметил! Более того, около него, так же, как и везде, исправно меняют цветы!
- Пойду, проверю Ника, - бросаю быстрый взгляд на Елену. - Сделай мне чай.
- Хорошо, - она часто кивает.
Бегом поднимаюсь на третий этаж и вхожу в его спальню.
- Привет.
- Привет, - он неохотно поворачивается ко мне, - как съездил? Как Елена?
- Уже знаешь о её подвигах?
- Знаю, - Клаус слабо улыбается, - решила пойти по стопам твоего брата?
- Увы.
- Деймон..? – ой, что-то не нравится мне его голос.
- Да?
- А… Джулс…
Твою ж мать!!! Когда ж тебе надоест, страдалец?! Серьёзно, по-моему, тупой уже понял бы – она не позвонит. И не приедет. Ей давно насрать на Ника так же, как и на то, что с ним случилось. Ей (я уверен!) даже не интересно, жив ли он до сих пор!
Такую дрянь вообще надо было поискать! Она, как пиявка присосалась к нему, и начала прицельно избавляться от его друзей, близких и знакомых. Похожая тварь сейчас у Зака. Где они их все берут? Если бы не Джулс, Ник и Ребекка, скорее всего, сошлись бы снова. И уж она-то точно не бросила бы его в том дерьме, в котором он оказался. А, скорее всего, и не оказался бы. Ладно, толку теперь думать об этом. Теперь главное, чтобы он очухался и забыл про эту идиотку. Не очухивается. Не забывает.
- Нет, - сжимаю зубы, - не звонила.
- А ты не знаешь… - он затихает, - ну… как она?
- Понятия не имею!
Это враньё. Я отлично знаю, как она. Нашла новую жертву, вокруг неё самой очередные скандалы. В её жизни ничего не меняется, а мне от этих мыслей всерьёз захотелось грохнуть её. Было время, я часто и очень живо представлял, как наматываю на кулак её реденькие волосёнки, запихиваю её мерзкую рожу в унитаз и несколько раз спускаю воду. Почему-то именно этого мне хотелось больше всего. Может, ещё повезёт осуществить..?
- Узнай, пожалуйста, - Клаус хмурится, - может, с ней что-то случилось? Может, нужна помощь?
- Чувак, ты серьёзно?! – это выше моих сил!!! – Какая нахер помощь?! Помощь нужна была тебе! И до сих пор, судя по всему, сильно необходима!!!! Она забила на тебя! Ей насрать! Она не попала в беду! Её не выслали из страны! С ней ничего не случилось! Просто ты не интересен ей! Ты бесполезен для неё! От тебя теперь геморроя больше, чем толку! Нет никакой таинственной причины в её исчезновении из твоей жизни! Смирись уже!!!!
- Деймон…
- Я не хочу слушать! Вы полоумные! Ты с этой идиоткой! Нил со своей шизанутой Кейт! Вам обоим не приходило в голову, что, мать вашу, вас просто используют?! Как презерватив с пупырышками!!!! Натянули, поюзали и выбросили!!!
- Так меня еще никто не называл..! – Ник вдруг засмеялся.
- Поздравляю с почином, - фыркаю, мгновенно успокаиваясь.
- Ладно, - он шумно выдыхает, - забыли.
- Забыли. Я пойду, попью чай, - примирительно смотрю на него, - ты хочешь что-нибудь?
- Нет, - Клаус качает головой, - спасибо.
- Если что – зови.
- Хорошо.
Быстро спускаюсь вниз в предвкушении свежезаваренного чая и подразнить мышонка. Мррр...
Она суетится на кухне, и меня вдруг накрывает безудержным желанием что-нибудь сделать с ней. Шлёпнуть, ущипнуть… укусить. Эх, опять схлопочу по морде!
Подхожу к ней сзади и с удовольствием ударяю ладонью по упругой попе, упакованной в голубую джинсу.
- Ай! – она вскрикивает, резко разворачивается ко мне, и я успеваю поймать уже занесённую ею руку.
- Неа, не успела, - с улыбкой смотрю на неё, и она вдруг тихо засмеялась.
- Зачем ты это делаешь? - она уже заливается краской.
- Не красней.
- Я не могу. Как, по-твоему, это можно контролировать?
- Не знаю, - весело пожимаю плечами, - но это в твоих интересах.
- Твой чай...
И я принимаю чашку из её рук.
- А ты?
- Я… - она убирает руки: медленно, не отдёргивает, - да… сейчас сделаю.
Наблюдаю за тем, как она наливает себе чай в белую фарфоровую чашечку (непонятно, где она её нашла, потому что мы все пьём из старбаксовских кружек), ставит на блюдечко, разбавляет молоком...
- А мне красивую чашку? – с трудом сдерживаю улыбку.
- Ой… - она дёргается так, как будто я застал её за чем-то неприличным, - сейчас...
- Не надо! Я же пошутил, Елена! Посиди со мной, - устраиваюсь на большом мягком стуле, который кто-то из нас притащил сюда из белой столовой.
Да, в этом особняке две столовых. Белая – большая и светлая, расположенная в эркере дома и выходящая панорамными окнами во внутренний сад, и красная – поменьше, с плотными шторами, деревянной мебелью, клетчатой отделкой. Она расположена ближе к кухне, и, по идее, предназначена для семейных обедов и ужинов, а белая должна была использоваться для приёмов.

- Хорошо, - Елена покорно кивает и опускается на соседний стул.
Тишина. Как она в тему после вечера с моей семьёй. Делаю глоток чая и прикрываю глаза от удовольствия.
- Вкусно, – делаю ещё глоток. А ты умеешь готовить пасту?
- Умею, - Елена поднимает на меня глаза, - какую именно?
- Ну, эту… - я чешу затылок, - её подают с беконом.
- Карбонара? Умею, конечно, - Елена кивает, - приготовить?
- Сейчас? – криво усмехаюсь, глядя на неё.
И всё-таки она мышонок. Иначе не назвать. Маленькая, перепуганная... и так моргает своими пушистыми ресницами... Сейчас почти час ночи. Какая, к чертям собачьим, карбонара?!
- Так что, насчёт пасты? – Елена неуверенно ёрзает на стуле. - Приготовить?
- В час ночи? – переспрашиваю, но вообще... согласен жрать эту пасту рядом с ней и ночью.
- Ну… Если ты голоден, могу сейчас. Нужно только посмотреть, есть ли продукты…
- Продуктов нет, - я обречённо машу рукой, - здесь только годовой запас овсянки… но недалеко есть круглосуточный супермаркет.
- Ты… - она не отрывает от меня изумлённых глаз, - в самом деле, хочешь заниматься этим сейчас?
- Елена! – я начинаю хохотать. - На самом деле, я сейчас хочу заниматься совсем не этим! Правда, тоже с тобой!
Имеет ли смысл уточнять, что она снова краснеет до кончиков ушей? Мне кажется, я скоро перестану замечать это. Вернее, просто привыкну к тому факту, что я бледная поганка, а она варёный рак.
Такого со мной ещё не было. В час ночи я ещё ни разу не собирался в магазин за макаронами. - Но, серьёзно, почему бы и нет?
- Тогда, - Елена поднимается из-за стола, - пойдём в магазин, и… я всё приготовлю… это не долго…
- Вместе будем готовить, - залпом допиваю свой чай.
- А ты умеешь? – у неё расширяются глаза.
- Умею! – мне становится смешно. - Овсяную кашу в мультиварке!
- Кстати, - Елена хихикает, - она у вас всё это время стояла не на том режиме.
- Зачем ты это сказала? До этого момента я был уверен, что я - король овсянки! - ещё раз шлёпаю её по попе, и она снова ойкает и  подпрыгивает на месте, но руку для оплеухи уже не заносит.
Оказывается, не всё так безнадежно.

Глава 16.

POV Елена

На ватных ногах иду по супермаркету под пристальным взглядом Деймона, который толкает следом за мной тележку с продуктами. Я не знаю, чего от него ожидать, не знаю, как на него реагировать, и отмечаю для себя, что с Нилом, которого я видела впервые в жизни, мне было гораздо легче, чем с ним.
- Ай! – подпрыгиваю на месте и роняю упаковку бекона, которую только что взяла с полки, потому что Деймон щиплет меня за попу. - Что ты делаешь?! – очевидно, это смешно, потому что он сразу же начинает хохотать.
- Прекрати меня бояться, - Деймон весело смотрит на меня, - я же сказал тебе, что не собираюсь на тебя бросаться и трахать.
- Может, уже лучше трахнуть? – смотрю прямо ему в глаза. - И оставить меня в покое?
- Неожиданное заявление! Я подумаю! – он обнимает меня за шею, притягивает к себе и лохматит мне волосы, - ууу… мышонок ты мой зачуханный…
- Деймон! - пытаюсь вывернуться из его рук. - Перестань!
- Не капризничай!
- Деймон, хватит! – опять вскрикиваю на этот раз от шлепка и, пока я яростно смотрю на него, пытаясь взглядом выразить всё, что думаю о нём, он успевает дёрнуть меня за волосы, щёлкнуть по носу, зажать между собой и тележной, куснуть за ухо и ещё раз шлёпнуть по попе. - Деймон!!!
- А? – он смотрит на меня пай-мальчиком, которого вызвали к доске, чтобы показать пример остальным.
Мне становится смешно. Его глаза сейчас напоминают кошачьи - миндалевидные, обрамлённые густыми тёмными ресницами, горящие, синие и очень довольные.
- Зачем ты это делаешь? – с укором смотрю на него. - Ты же смущаешь меня.
- За этим и делаю! – он с удовольствием кивает. - Ты прикольная, когда смущаешься.
- Но мне неприятно…
- Не ври, приятно тебе.
Его прямолинейность и уверенность в себе обезоруживают и вводят в ступор. Как на такое реагировать? Что мне нужно сделать? Накричать? Я уже кричала, становится только хуже. Ударить? Тоже было, и после этого он устроил мне настоящий ад.
- Ай! – очередной шлепок кажется мне последней каплей. - Значит, так!
- Ух, ты, какая прелесть… - Деймон берёт меня за щёки и смешно качает моё лицо из стороны в сторону, - боевые мыши идут в атаку…
- Деймон, да прекрати же!!! – едва успеваю вырваться, когда он пытается укусить меня за шею. - Позволь мне просто выбрать продукты, и уйдём отсюда. Так же невозможно…
Это невозможно! Он везде. От него некуда деться - куда бы я ни повернулась, везде сейчас его руки или зубы, или смеющиеся глаза. Я понимаю, ему очень весело, у него настоящая живая игрушка, с которой можно забавляться. Но я же действительно живая! Почему он этого не понимает?! Я не спорю, после его слов о том, что он не хочет воспользоваться мной и выбросить на помойку, что он не желает мне зла и даже помогает, мне стало легче. Но эти его бесконечные намёки, подколы и… теперь ещё… Так взрослые люди себя не ведут!

- Ну, и кати тогда сама свою тележку! – Деймон недовольно фыркает. - Я тебя подожду на выходе!
- Хорошо… - растерянно смотрю ему в след, поднимаю с пола упавшую пачку бекона, беру ещё две, бросаю в тележку и иду за сливками.
Вроде бы всё… можно на кассу. Делаю шаг и вскрикиваю от неожиданности, потому что Деймон, поджидающий у края ряда, резко притягивает меня с тележкой, кладёт свои руки на её металлическую ручку по обе стороны от моих ладоней и, стоя у меня за спиной, прижимается всем телом. Снова возвращается это непонятное чувство внизу живота, и я сжимаюсь, прогоняя от себя мысли, что я рада... тому, что он не ушёл.
- Ты же собирался ждать на выходе…
- Разве я мог допустить, чтобы мышонок один волок такую большую тележку? И потом, мы недавно выяснили : ты - магазинный вор. Вдруг решишь запихнуть бекон за пазуху?
- Деймон!
- Даже не надейся, что я когда-нибудь забуду эту историю!
Он пристраивает свой подбородок у меня на плече и, прижимая меня к тележке, направляет нас к кассам.
Сонная девушка пробивает наши покупки, кивает Деймону, неохотно улыбается мне, берёт деньги и выдаёт чек.
- У тебя новая подружка? – наконец, она подаёт голос, и по её тону сразу же можно догадаться, что она совсем не рада появлению этой самой подружки.
- Нет! – Деймон картинно вздыхает. - Она не хочет со мной спать, представляешь?!
- Не представляю! – девушка-кассир начинает смеяться. - Но, если понадобится кто-то…
- Любовь моя, ты же знаешь! – Деймон бесцеремонно перебивает её. - В одну воду, дважды… не в моём случае, - он забирает пакеты и подталкивает меня к выходу, продолжая бормотать себе под нос, - в одну воду нет, а в одно и то же говно запросто…
- Что? – хмурюсь, глядя на него, - что ты говоришь?
- Что пора ловить мышей!!! – он подхватывает меня за бока, приподнимает над землёй и вместе с пакетами закидывает в машину через опущенную крышу.

Домой мы приезжаем очень весёлыми, во дворе встречаем Мейсона, который только вернулся с пробежки, и он вместе с нами идёт готовить пасту.
Мне давно не было так хорошо, когда хочется прыгать от счастья. Думаю, так всегда бывает с теми, у кого есть семья. И, наверное, таким должно быть детство у нормального человека: лёгким, беззаботным, безудержно счастливым. И вдруг...
- Ай! – получаю шлепок по попе и показываю глазами, что с нами Мэйсон. - Деймон прекрати!!! – получаю тут же щипок, со злостью смотрю на него и не выдерживаю: - Что ты себе позволяешь?! Хватит!!! – звонкая пощёчина оставляет розоватый след у него на лице, и я замираю, глядя на него.
- А, если так? – его глаза леденеют, и Мейсон напрягается, я отчетливо понимаю это.
Деймон вырывает из рук миску, в которой я мешаю соус, ставит её на стол и ещё раз больно шлёпает меня.
- Что ты делаешь?! – мне кажется, что меня начинает трясти от обиды.
Знаю, что поступаю неправильно. Знаю, что так нельзя, но ничего, абсолютно ничего, не могу с собой поделать. Я помню, как Эмили постоянно повторяла мне, что леди не должна открыто показывать своих чувств, не должна слишком ярко выражать эмоции, но как же быть, если невозможно? Если это не победить? Как же тогда быть?
- Не нравится? - кажется, я слышу, как скрипят его зубы.
- Нет! - с вызовом смотрю на него, не понимая, куда улетучился мой привычный страх. - Мне не нравится, когда со мной обращаются грубо. И… мне не нравится, когда ведут себя так, как ты.
- А как я себя веду?
- Недостойно, - я не хочу всего этого говорить, но слова сами срываются с губ. - По-хамски.
- Значит, - Деймон в упор смотрит на меня, - ты видишь только это?
- Да. Самовлюбленного мужчину, который ругается, как сапожник, ведёт себя так, словно купил весь мир, и позволяет себе распускать руки. Это возможно видеть как-то иначе?
- Приятного аппетита, - цедит он сквозь зубы, разворачивается и выходит из кухни.
Молча смотрю ему вслед, а затем слышу, как грохнула входная дверь.
- Эй… - голос совсем другой… дружественный, мягкий.
- Мейсон, всё нормально, - я искренне улыбаюсь ему, - ты иди. Я сейчас всё приготовлю.
- Слушай, брось ты эти макароны, - он ласково смотрит на меня.
- Это паста… - к горлу неожиданно подступают слезы, и мне стоит больших усилий, сдерживать их.
- Что? – Мейсон хмурится.
- Это называется «паста», - я делаю глубокий вдох, - паста Карбонара. Я сейчас приготовлю… Не волнуйся.
Мейсон ещё раз предлагает мне свою помощь, но я искренне отказываюсь. Мне хочется побыть одной. Неужели, я похожа на ту, с кем можно так себя вести? Да ещё и злиться за то, что мне это не нравится. Это выше моего понимания. Наверное, Деймон прав, я из другого мира, из другого века, и я не могу так.
Когда поднимаюсь к себе, на часах уже почти три часа ночи. Быстро принимаю душ и забираюсь в постель с мыслью, что сейчас непременно засну. Но не тут-то было. Яркие картинки сегодняшнего дня лезут мне в голову одна за одной, меняясь, как в калейдоскопе, а потом их разбивает звук шагов на лестнице, игривый девичий смех и приглушённый голос Деймона. Хлопает дверь его спальни и на какое-то время всё затихает. Я уже почти засыпаю и вдруг пространство вокруг заполняется отчаянными криками «Деймон!!!», которые слышны даже через толстые стены этого дома. Сначала я пугаюсь, но всё-таки подхватываюсь с кровати, собираясь бежать спасать кого-то и путаясь в своей одежде, но через минуту осознаю, что это за крики. Жмурюсь, падаю обратно в свою постель и накрываю голову подушкой, и в таком состоянии уже засыпаю с одной мыслью: какой ужас!

На следующее утро, когда я просыпаюсь, Деймона уже нет, так же, как и его гостьи. Он не появляется целый день, со слов Мейсона становится понятно, что он с братом уехал по каким-то делам. Мейсон долго возится во дворе с одной из машин, потом идёт в тренажёрный зал, потом на пробежку. Он зовет меня с собой, но у меня почему-то совершенно нет сил. Клаус сегодня пребывает в плохом настроении. Ест мало и неохотно, смотреть кино или говорить отказывается.
Несмотря на то что я сегодня почти ничего не делала из-за вчерашней, почти бессонной, ночи, меня рано размаривает. Я желаю Мейсону спокойной ночи и поднимаюсь к себе. Принимаю душ, чищу зубы и забираюсь в постель, с головой укрываясь одеялом. Хорошо. Уже почти засыпаю, когда открывается дверь, и в комнату входит Деймон.
- Надо поговорить, - не включая свет, он подходит и бесцеремонно ложится рядом со мной.
- Я слушаю тебя, - отодвигаюсь дальше от него.
- Я был не прав вчера, - тихо отзывается Деймон, - не надо было уходить.
- На твой взгляд, это именно то, в чём ты был не прав?
- А в чём ещё?
- Деймон… - уму непостижимо… Он издевается? Или, действительно, не понимает, что было не так?
- Что ещё не так, Елена? – в тусклом свете восходящей луны его светлая кожа и синие глаза кажутся какими-то совсем неземными. - Что я привёл в дом девушку? Извини, но я не евнух. То, что общаюсь с тобой так, как привык? В принципе, тут та же причина. Я не знаю, какие сказки тебе читали в детстве, но лучше бы ты перестала в них верить, иначе в жизни у тебя будет одно сплошное разочарование.
- Мне не читали сказки, - я стараюсь говорить так, чтобы голос не дрожал. - В детстве мы спали на двухъярусных кроватях по двенадцать человек в одной, плохо отапливаемой, комнате. Мы дрались, устраивали «тёмные», ругались хуже, чем ты, и надеялись, что нас когда-нибудь заберут. Надеялись, что нас не выбросили, что о нас не забыли. Нас кормили самой простой едой, а на праздники мы дарили друг другу самодельные подарки. Мы носили странные, непонятно кем отданные, вещи и верили, что сказки существуют. И да, девчонки верили, если и не в добрых папу с мамой, то в благородного принца.
- И ты встретила Майкла, - Деймон безжалостно смотрит на меня.
- Да, Майкла, - становится очень больно. - Я попала в дом Эмили, и меня растили для него. Но у меня нет иллюзий - это не то, о чём я мечтала, но у меня хотя бы появился дом. И хорошая еда, и новые вещи, и своя спальня. Мне дали образование. И я за это безмерно благодарна.
- Елена… - Деймон тяжело вздыхает, - ты понимаешь, что из тебя сделали резиновую куклу, пусть и образованную?
- Что..? – странное чувство, будто меня ударили в солнечное сплетение. - Зачем ты пришёл? Чтобы снова унизить меня?
- Да, ты и без меня…
- Уходи! - я стискиваю зубы.
- А если нет?
- Пошёл вон!!! – подскакиваю от боли и обиды и с силой толкаю его обеими руками. - Убирайся! Это моя комната!
- Нет! – он хватает меня в охапку и крепко прижимает к себе.
- Оставь меня в покое… - срываюсь и начинаю рыдать в голос.
- Я начал с того, что извинился за вчерашний уход. На том и стою. Но сейчас хочу извиниться ещё кое за что, – его голос спокойный и даже… бархатный, - раз уж меня припахали следить за тобой, то прости, принцесса, но тебе придётся стать нормальным человеком. Иначе, я тебя просто грохну.
- За что..? – выдавливаю из себя, стараясь не хлюпать носом.
- Ну, точно, мышонок, - по голосу слышу, что он улыбается и гладит меня по спине.
- За что ты меня убьёшь?
Он молча продолжает поглаживать мне спину.
- Я, правда, так сильно отличаюсь от остальных девушек? – отрываюсь от него и внимательно смотрю в синие глаза.
Деймон просто усмехается и закатывает глаза.
- Я никогда не позволю относиться к себе так неуважительно, как… как твоя Надя!
- Елена… - он тяжело вздыхает и берёт меня за подбородок, - пообещай больше никогда не бить меня по лицу.
- А ты меня щипать и шлёпать по попе.
- Я не торгуюсь, Елена! - у него решительный взгляд, противостоять которому невозможно.
- Хорошо, - киваю в ответ. - Я обещаю, что больше никогда не ударю тебя по лицу.
- Молодец, - он улыбается, - теперь спи.
Я укладываю голову на плече у Деймона, прикрываю глаза и, на удивление, моментально засыпаю.

Глава 23.

POV Деймон

- Ну? – пристально смотрю на Нила, - что ты хочешь мне сказать?
- Ты не думаешь, что нужно сворачивать маскарад, пока мы не заигрались и не подставили её по-настоящему? - он так же пристально смотрит на меня.
- Думаю, - вздыхаю и смотрю на танцующие мириады пылинок в полосе солнечного света, - но не сейчас. На кону очень многое... Пока я всё держу под контролем.
- Тебе нужно застеклить окно в каминной, - Нил хитро усмехается.
Есть же лис! Ах, да, простите, забыл добавить благородный и аристократичный! Ага, так люди говорят. Да он просто ни разу их не обворовывал!!! Посмотрел бы я на этих ценителей хороших манер после того, как мистер Кеффри благородно обчистил бы их или развёл на бабки. Уверен, именно в этот момент аристократизм так и пёр бы из него!!
- Очень злишься из-за Кейт? – задаю этот вопрос впервые за всё время.
Чёрт его знает, почему. Может, из-за Елены. Может, из-за вчерашнего с Джулс. Может, из-за возвращения Ребекки или просто из-за того, что я люблю своего брата. Вообще, я ненавижу, когда что-то меня беспокоит. Это забивает голову и мешает думать. А так как вокруг сплошной дурдом, то думать мне уж точно никак нельзя переставать. Мысли о Кейт Моро – последнее, что мне необходимо держать в голове. Как известно, о мёртвых или хорошо, или ничего. Так вот, мне нечего о ней не то что сказать хорошего, даже подумать. А вот о Ниле я думаю. Думаю постоянно, и часть этих мыслей непременно возвращает меня к его «очаровательной» бывшей. Я не хочу, чтобы брат злился на меня.  Говоря откровенно, его мнение - единственное, что для меня, действительно, важно. Я бесконечно люблю родителей и сестру, люблю Клауса, шизанутую Кэр, но… мне плевать на их мнение обо мне. Родители дали мне отличный старт, но дальше я живу своей башкой. И брата. Она у нас как будто одна на двоих. Я помню, как он вытаскивал мне руками пулю из ноги; как сидел в коридоре какой-то дрянной больницы Мексики, когда я чуть не сдох от какой-то лихорадки; как рискуя своей жопой, ночью на грузовичке для перевозки плюшек из какой-то кондитерской, вместе со мной вывозил из больницы Нью-Йорка полутруп Клауса. А я дважды помогал ему бежать из тюрьмы, и было дело, вместе с ним прятался в каких-то трущобах.
- Что это ты о ней вспомнил? – Нил внимательно смотрит на меня.
- Хер знает. Просто спросил. Так, ты злишься?
- Ну, - брат улыбается уголком губ, - по крайней мере, ты не выбрасывал её из окна.
- Ооо! – закатываю глаза.
- И, если не прекратишь задавать идиотские вопросы, я предложу тебе обсудить твоё вчерашнее поведение.
- Да уж. Совру, если скажу, что сожалею.
- Ты о чём? – Нил усмехается. - о Елене, Джулс или Кейт?
- Обо всех сразу!
- Совру, если скажу, что удивлён… я не злюсь, Деймон.
- Я бы никогда не принял её.
- Я знаю, - Нил кивает, - ты никогда этого и не скрывал.
Смириться с этой… женщиной в его жизни я никогда не мог. Да и семья бы наша её никогда не приняла. И он бы так и разрывался между нами и ней, периодически залетая в тюрьму.
- Можно завтракать! – из кухни выглядывает Елена, и я улыбаюсь, учуяв умопомрачительный запах творожных «котлет».
- А ты отлично утроился, - Нил хлопает меня по спине, поднимаясь с дивана.
- Ну, а то! – встаю следом за ним и сладко потягиваюсь, жмурясь от яркого солнца. - Чёрт… ещё Джо… она сейчас у Ника наверху.
Я не хочу с ней говорить. Потому что точно знаю, что она скажет. Вернее, не что, а о чём - о «случайном» падении Джулс из окна. Да пошли они лесом, на голодный желудок я не собираюсь это обсуждать.
- Эй, а где еда? – удивлённо кошусь сначала на пустой кухонный стол, потом на Елену.
- Я накрыла в столовой… - она смотрит на меня, как на психа.
Ну, правда! Как же я, кретин невоспитанный, мог не догадаться, что творожники на завтрак нам подадут в алую столовую! Зуб даю, на фарфоре и со столовым серебром! Чёрт, наверное, и ноги на стол нельзя будет положить!
- Кэффри, когда тебя в последний раз так встречали? – толкаю Нила локтем в бок, когда мы офигеваем, войдя в столовую.
- В этом доме никогда, - тихо отзывается Нил, не отрываясь глядя на накрытый стол.
- Прости, что не подавал тебе сюда остывшую кашу! – плюхаюсь на мягкий стул, пальцами хватаю с блюда один из румяных сырников и с удовольствием откусываю кусок, чуть ни обжигая язык.
- Фу, Сальваторе! – Нил морщится. - Твоей кашей надо грешников в аду кормить!
- Иди в жопу! – обжигая язык, я всё равно продолжаю жевать.
- Слушай, а почему накрыто на двоих? – Нил хмурится, глядя на стол, - а Елена?
- Мышонок! – выглядываю из столовой. - Подойди сюда!
- Да? – она появляется в дверном проёме, и я плотоядно улыбаюсь, глядя на неё.
- Почему тут только две тарелки?
- Для тебя и для Нила - она удивлённо смотрит на меня.
- А ты?
- Я поем на кухне.
Блин, у неё такой взгляд, как будто я иду голым по центральной площади и не понимаю, что именно не так.
- Что за бред? – сверкаю глазами, и она покорно кивает.
- Хорошо. Сейчас принесу себе тарелку…
Она порывается выйти, но я успеваю поймать её за руку, притягиваю к себе и усаживаю на колени.
- Не ходи. Я поделюсь.
Даже по её затылку видно, что она хочет что-то сказать, но при Ниле мужественно терпит. Вообще, в этих её допотопных манерах есть некоторые плюсы. Например, в присутствии кого-нибудь над ней можно глумиться совершенно безнаказанно. Она сидит у меня на коленях в свободной белой футболке и джинсовых штанишках до колена. Волосы подняты наверх и заколоты какой-то прищепкой, и я пожираю глазами её тонкую длинную шею. Не выдерживаю и прикусываю её, и с удовольствием наблюдаю, как, по гладкой и очень вкусно пахнущей коже, пробегают мурашки. Елена моментально краснеет, а я со смехом смотрю на Нила, который сам с трудом сдерживается, чтобы не заржать. Мой брат!

- Нил, ты не видел..? – в дверях появляется Джо. - Ну, конечно же, Сальваторе! Если ты ни на кого не орёшь и ни с кем не спишь, то ты точно ешь! Деймон, ты бываешь ещё чем-нибудь занят?!
- Бываю, - охотно киваю ей, откусывая ещё кусок сырника. - Иногда я ещё пью. Правда, после вчерашних событий, думаю, что стану делать это реже.
- В самом деле?! – Джо присаживается за стол и отрицательно качает головой в ответ на попытку Елены подорваться с моих колен, на этот раз ей за тарелкой. - Я не голодна, спасибо. Так после каких событий ты решил бросить пить? – она смотрит на меня глазами злого енота, - после того, как в твоём доме из окна случайно вылетела девушка?!
- Технически… - демонстративно продолжаю жевать, - этот дом не мой.
- Деймон, технически это дом Клауса, который точно никого из окна выбросить не мог!
- Джулс сказала, что её кто-то выбросил?! – проглатываю кусок и округляю глаза. - Ужас-то какой!!! А кто?! Это так нельзя оставлять… - беру ещё один сырник. - Кто эта сволочь, надо срочно выяснить?!
Нил, не выдержав, начинает хохотать, а Джо взрывается, сердито глядя на меня.
- Деймон, хватит паясничать!!! Нет, Джулс не сказала, что её выкинули! С её слов, она стояла у окна, у неё закружилась голова и она, потеряв равновесие, выпала!!!
- Выходит, так всё и было, - я пожимаю плечами.
- Но это не так! – Джо умоляюще смотрит на меня. - И я знаю. И ты знаешь, что я знаю…
-  К чему тогда этот разговор, Джо, – я говорю уже совершенно серьёзно, - если все и так всё знают? Ты пришла пристыдить меня? Зря. Мне не стыдно. Я делал вещи и похуже. Если у тебя всё, то давай закроем этот бессмысленный, никому не нужный, а главное, абсолютно бесполезный разговор.
- Дей, так нельзя… - она, наконец, выдыхает и смягчается. Да, маска борца за справедливость ей однозначно не идёт.
- Как?
- Тебе не всегда будет всё сходить с рук.
О-о-о, старая песня! Так не будет, тебе не может везти всю жизнь, рано или поздно… и бла-бла-бла… Надоело!
- Джо, - устало смотрю на неё, - вот, обрати внимание: сижу я, такой весь красивый и замечательный, в дорогих шмотках, в шикарном доме, на руках у меня очаровательная девственница, на столе вкусная еда, рядом любимый брат. Ну, и с какого хера мне думать, что жизнь может плохо обойтись со мной, а? Да, мне так и будет всю жизнь всё сходить с рук, я в это искренне верю! Смирись и живи дальше!
- Деймон, так нельзя… - Джо смотрит на меня с немым укором.
- Нет, это так, как вы, нельзя! Семьдесят лет отовсюду ждать подвоха, потом, наконец, дождаться и сдохнуть в тишине и покое! Спасибо за завтрак!
Чмокаю Елену в шею, поднимаю со своих колен, еле заметно шлёпнув по попе, и с усмешкой смотрю, как она продолжает краснеть по третьему слою, ещё не отойдя от «очаровательной девственницы».

Постная мина Клауса, грустная Ребекка, что вполне объяснимо, ведь страдалец сокрушается о том, что ему вчера не дали поговорить с Джулс! Кэр, наконец-то, сваливает домой, и я, если честно, так и не понял, что она делала здесь всю ночь. Джо тоже уезжает, но им с Кэр на смену, появляются два Паркера и Стефан. «Шмена шаштавов». Обожаю этот анекдот.
Комментатор на хоккейном матче: «Удар! Ещё удар! Шайба летит в комментаторскую будку… шмена шаштавов..!»
О чём это я..?

- Деймон! – Кай пристально смотрит на меня, - ты ещё с нами?
- Заткнись, пожалуйста! – страдальчески кошу на него глазом, - мне хреновасто, да.
- Может, стоит поменьше бухать? – младший Паркер ехидно хихикает.
- Паркер, ты знаешь, почему нельзя заниматься сексом на центральной площади?!
- Нет… - Кай заинтересованно смотрит на меня.
- Советами достанут!!!
Нил закатывает глаза, Кай и Стефан катятся со смеху, старший Паркер делает вид, что ничего не расслышал.
- Мистер Паркер, – пристально смотрю на нашего достопочтенного адвоката, - скажите что-нибудь. Вы же, явно, не просто так приехали.
- Ну… - он рассеяно оглядывает нас с Нилом, - есть информация, Сару Клер Нилмон вчера видели на одном закрытом мероприятии в Сингапуре. И это пожилая седая женщина, судя по внешности, около восьмидесяти лет.
- Бред какой-то! – Нил резко поднимается на ноги. - Получается, что старушка жива, а... что за молодая девушка приезжала в банк тогда?
- Причём, со вторым отпечатком… - Стефан неожиданно подаёт голос.
- Слушайте, - тоже поднимаюсь с дивана и подхожу к брату, - если мы всё ещё допускаем, что тут как-то замешаны близнецы… ну, в порядке бреда… или, уж тем более, близнец Елены...
- Зачем ей избавляться от Майкла? - Нил запускает пятерню в волосы. - Тем более заставлять его переводить все деньги на счёт своей бабушки?
- Это не бред, Нил, - пристально смотрю на него, - вернее, бред, если мы возвращаемся к варианту с наследством, которое девочка не получила. А если предположить, что она и получит деньги богатой бабушки, то всё, как раз, сходится. Если существует Елена, наследство придётся делить. Плюс, Елене достался ещё и очень богатый муженёк. Она не хочет делить наследство бабули, но и то, что досталось сестрёнке, хочет прибрать к рукам. Я не знаю, как она довела Майкла до такого состояния, да и она ли его довела… я не уверен даже, существует ли она. Но, как только все деньги окажутся на счетах бабули или Елены, она попытается избавиться от неё. Пока на имя Елены переведено только имущество Клауса. Надеюсь, Эстер и Эмили не придёт в голову внезапно поделиться своим баблом с юной вдовой.
- Да уж… - Нил тяжело вздыхает и все напрягаются, - тогда Елену моментально попытаются грохнуть.
Вот такая вот грустная получилась сказка.

Глава 24.

POV Елена

Я успела привыкнуть, что в этом доме постоянно кто-то звонит в дверь. Поток гостей, долгожданных и не очень, здесь просто нескончаем. Но, когда я открыла дверь и увидела на пороге Бонни… то испугалась. Не могу вразумительно объяснить почему, но она была частью прошлого, которое я очень старалась забыть.

- Здравствуй, Елена, - она надменно оглядывает мой внешний вид и тонкой рукой в очень красивой короткой кружевной черной перчатке поправляет чёрный замшевый клатч, который прижимает локтем к боку.
Я моментально начинаю чувствовать себя рядом с ней оборванкой. Идеальная стрижка, открытое чёрное шёлковое платье-футляр до колен… мне бы тоже такое пошло, только вот таких вещей мне не купили. Картину довершают чёрные же замшевые туфли-лодочки, перчатки и клатч. С моим хвостом, в шортах и майке, меня тут же одолевает жгучее желание провалиться под землю.
- Я пройду? – Бонни хмыкает и входит в дом. - И кто только оформлял здесь интерьер? Слепой?
- Я!
Боже... только не это. В конце коридора стоит Деймон. Взъерошенные волосы, горящие глаза, полурасстёгнутая белая рубашка, рукава которой закатаны до локтя. Я вдруг не к месту замечаю, какие у него по-мужски красивые руки.
- Изначально тут пыжились европейские переселенцы, какой-то старый офигенно-древний род с традициями, но что они понимают в дизайне, согласись? Вот я и решил наплевать на их видение прекрасного и внести свою лепту. Поставил телевизор напротив дивана и купил старбаксовкие кружки. Как тебе?  - он идёт к нам твердым уверенным шагом, а мне всё больше хочется убежать.
- Деймон Сальваторе, я полагаю? – выражение лица Бонни становится абсолютно недовольным.
- Совершенно верно, - Деймон кивает, пристально глядя на неё, - моя слава меня опережает. А ты кто? Я тебя не знаю.
- Ну, вероятно, потому что мы не знакомы?
- Невероятно. Я знаю всех девушек в этом городе.
- Я бы на твоём месте этим не гордилась, - Бонни недовольно поджимает губы, я краснею, а Деймон, ничуть не смутившись, продолжает ухмыляться.
- В твоём случае я тоже не вижу, чем ты можешь гордиться, кроме этого убогого чехольчика, в который упакована.
- Елена, - Бонни, не удостаивая того ответом, оборачивается ко мне, - нальёшь мне кофе?
- Прости! – Деймон усаживается в кресло и притягивает меня к себе на подлокотник. - В этом доме пока нет прислуги. Хочешь кофе – вон кухня.
- Да… - Бонни качает головой, - отличный ты выбрала дом, Елена…
- Ну, - Деймон пожимает плечами, - другого ей не предложили. Твоя обожаемая старуха-процентщица не соизволила взять её к себе.
- У Эмили…
- Не поверишь! – он морщится, перебивая её, - вообще насрать.
- Нет слов… - Бонни фыркает и присаживается на край дивана. - Как ты живёшь, Елена?
- Хорошо, - мгновенно отзывается за меня Деймон. - Большой дом, красивый мужчина…
- Деймон, ты не мог бы оставить нас, чтобы…
- Неа! Зачем? Чтобы ты могла спокойно выделываться перед Еленой?

Мне становится смешно. И Бонни вдруг начинает терять в моих глазах всё своё великолепие. Средь бела дня в этом доме её пафосный наряд смотрится нелепо. Во всяком случае, сейчас уже всё видится мне именно так. А я тут дома. Я каким-то чудом вписалась в весь тот беспредел, что здесь творится, и он стал мне родным. Я среди своих, и одежда эта мне удобна, и еда нравится, и дом красивый, и руки у Деймона нежные и очень тёплые, и мне теперь совсем не страшно упасть перед Бонни лицом в грязь. Она не лучше меня, она просто другая.
- Бонни, а ты… зачем приехала? – я хмурюсь, неожиданно начав волноваться. - Что-то случилось?
- У нас всё в порядке… - она поглаживает свой клатч, стараясь скрыть раздражение, - Эмили переживает за тебя. Часто спрашивает…
- Так! Что-то мне это осточертело, – Деймон резко поднимается с кресла и увлекает меня за собой. - Эмили хоть и дура старая, но не в маразме. Набрать номер в своём мобильном она вполне в состоянии. Однако же ни разу не позвонила Елене за всё это время. Ты здесь не за этим. Эмили и Эстер трясутся, что со смертью Майкла ничего не закончилось, и прислали тебя выяснить как тут дела? А то вдруг Клаус с Еленой уже того...
Я в ужасе смотрю на него. Вот, значит, что они обсуждают, закрывшись в библиотеке. Я слышала обрывок разговора, из которого следовало, что всем Майклсоном угрожает опасность.
Я ушла в свои мысли... Не помню, каких еще гадостей Деймон наговорил Бонни, и как она ушла. Остаток дня бродила по дому, делая какие-то дела. Опомнилась уже на пороге его спальни.

- Нас с Клаусом убьют те, кто убил Майкла? - сглатываю и, до белых костяшек, сжимаю кулаки.
- Никто не убивал Майкла, - Деймон скрещивает руки на груди и пристально смотрит на меня, - он покончил с собой.
- Деймон… ты же понимаешь, о чём я…
- Понимаю, - он слабо кивает, - мне интересно, почему ты понимаешь.
- Ты же сам сказал Бонни. И ещё… - опускаю глаза в пол, - недавно я… слышала обрывок вашего разговора…
- Подслушиваешь?! – он улыбается, сверкая глазами, хватает меня за руку и притягивает к себе. - Ах, какие пошли любопытные мышата!
- Ай… - жмурюсь, но терплю, пока Деймон с удовольствием взлохмачивает мне волосы, сняв с них чёрную резиночку, - я не подслушивала! Просто услышала и всё.
- И всё? – он откидывает от моего лица пряди волос и теребит за уши. - У кого-то просто уши слишком большие!! Не знаешь, у кого?!
-  Деймон, я серьёзно! – наконец, вырываюсь от него.
- Эти люди ничего не сделают тебе, не переживай, - он тоже неожиданно становится серьёзным.
- Спасибо, - облегченно выдыхаю, и на мгновение прикрываю глаза.
Я верю каждому его слову. Я верю, что он защитит и спасёт меня, рядом с ним уже почти совсем не страшно. И пусть я по-прежнему ещё боюсь его самого, но рядом с ним меня не пугает окружающая реальность. У меня есть ощущение, что со мной тот самый сказочный рыцарь из сказок про принцесс. Меня накрывает тёплой волной благодарности к нему...
- А что, секса в качестве благодарности не будет? – вздрагиваю от его голоса и встречаюсь с его самодовольной ухмылкой.
- Деймон! – пулей вылетаю из комнаты, пока он не успел схватить меня, и уношусь к себе.

Спать совершенно не хочется. Забираюсь на кровать и раскрываю книгу, одну из тех, что выбрала в библиотеке этого дома, пытаюсь какое-то время читать, но содержание её меня не увлекает. Вообще, я очень люблю читать - много и очень разные книги, но сегодня… Мысли упорно уносят меня куда-то далеко и не дают сосредоточиться. Не дают войти в выдуманный мир, который зовёт с плотных, пожелтевших от времени, страниц. Выключаю свет, беру из шкафа тёплый кардиган и выхожу из комнаты, прислушиваясь. В доме тихо. Может, Деймон уехал куда-то, а я не услышала, или улёгся спать? Не могу объяснить, но от мысли, что он поехал к девушке, что-то внутри начинает меня грызть. И я совсем не рада этому новому чувству.
Тихонько спускаюсь по лестнице и выхожу по двор. Тут тоже тихо. Мейсон, видимо, у себя - ушёл спать после вечерней пробежки? Ребекка всё ещё в доме, но она почти не выходит от Клауса. Надеюсь, у них всё хорошо, потому что… Не могу объяснить, но чувствуется, что она любит его и готова заботься о нём. И ей всё равно, какой он... А он замечательный. Очень хороший, возможно, самый лучший… И, как никто, заслуживает того, чтобы его любили. Наверное, я не должна испытывать к нему такой нежности, но это гораздо лучше, чем то, что я испытываю рядом с Деймоном. Нежность и забота о Клаусе намного правильнее какой-то непонятной, необъяснимой дрожи, которая накрывает меня, когда я вижу Деймона. Слышу его голос или запах… или звук его шагов…
Обхожу дом и забираюсь на качели, похожие на подвешенную деревянную скамейку. О, это мечта детства, но ни в приюте, ни у Эмили таких не было. Сил раскачаться, как следует, у меня не хватит, но хоть немного посижу, глупо улыбаясь и болтая ногами...
- Ааах!!! – успеваю крепче вцепиться в верёвки, - Деймон?!
- Он самый! Ты чего не спишь?
- Не знаю, - вытягиваю ноги параллельно земле и жмурюсь от удовольствия, - спасибо…
- Не за что. Тебя не укачает?
- Нет! – трясу головой.
- Ну, тогда держись! – он в одно движение, запрыгивает на сидение и, поставив ноги по обе стороны от меня, начинает раскачиваться ещё сильнее.
Я от удовольствия прикрываю глаза, подаваясь встречному потоку воздуха, а Деймон, стоя на краю качелей, разгоняет их всё сильнее и сильнее... И тогда мне становится уже страшно! Я жмурюсь и уже кричу, - Деймон, мне страшно!!!
- Прекратить?! – он начинает хохотать, и мне неожиданно тоже становится смешно.
- Неа!
Ветер бьёт в лицо, и я испытываю какую-то гремучую смесь, когда одновременно очень страшно, но есть уверенность, что плохого ничего не случится, и так хорошо, что чувствуешь себя счастливой.
Наконец, Деймон перестаёт раскачиваться и, чуть подвинув меня, опускается рядом на сиденье.
- Довольна? – он весело смотрит на меня.
- Да… - воздуха не хватает, и слов тоже… эмоций столько, что они бьют через край. - Я с детства мечтала об этом.
- О чём? – он непонимающе смотрит на меня.
- Вот так покачаться качелях. У меня никогда их не было.
- А я в детстве мечтал купить виноградник, - Деймон слабо улыбается, глядя куда-то вдаль.
- И, почему не купил?
- Чёрт его знает… повзрослел.
- А о чём ты мечтаешь теперь? -  не отрываясь, смотрю на него.
- Переспать с тобой, - он криво улыбается, а я краснею.
- Деймон!
- Что?! Ты сама спросила!
- Я серьёзно.
- Серьёзно..? – внезапно с его лица уходит всё веселье. - Чтобы Клаус встал на ноги. Вот такая недетская мечта. А ты?
- Я не знаю... Не бояться. Чтобы не было постоянного страха, - знаю, это звучит глупо, но честно. - Я очень испугалась сегодня.
- А теперь? – он хмурится, - всё ещё боишься?
- Уже нет…
- Почему?
- Ты рядом.

Глава 25.

POV Деймон

- Из меня хреновый принц, Елена… - замираю в миллиметре от её губ.
- Я знаю… - она судорожно вздыхает, - и очень грубый...
- И такой я не только в словах… - я с трудом сдерживаюсь, чтобы не поцеловать её. - Жаль, что я не связываюсь с детьми.
- И правда, жаль… - еле слышно отзывается она, и я с удивлением поднимаю глаза от её губ.
Этого не может быть. Этот зашуганный мышонок, эта монашка не может такое сказать. Нет, я вполне допускаю, что она может хотеть меня, против физики не попрёшь, но говорить об этом? Вот чего она точно не может. Но, тем не менее, это был не глюк. Чёрт!
Елена часто дышит, глядя на меня своими огромными тёмные глазищами, и прикусывает губу, и я ненавижу её за это. Конечно же, я связываюсь с детьми. Я вообще со всеми связываюсь. Тем более, что сейчас пошли такие дети, что дадут фору любому взрослому. Но не она. Этот комок воспитания и комплексов наверняка даже отдалённо не представляет себе всего того, что я отчаянно хочу сделать с ней. Даже интересно узнать, как она представляет себе секс. Во всяком случае, на трезвую голову. Ещё вчера она не имела понятия, как целоваться. Теперь умеет… От этих воспоминаний мне резко становится жарко и мысли определённого толка мгновенно вытесняют все здравые. А что собственно, не так? Она, что, первая девственница в моей жизни? Точно, нет. И даже не вторая. И никто никогда не жаловался. Были счастливы, правда, недолго, но им и никто ничего не обещал. Елена... Она смешная, наивная, и мне почему-то не очень хочется ломать, и без меня дерьмовую, её жизнь. Мечтала покачаться на качелях… Мы с Нилом в детстве до тошноты висели на них, как обезьяны. А она ни разу не качалась. Восемнадцать лет, рехнуться можно!
- Деймон… - я даже вздрагиваю от неожиданности.
- Да?
- Ничего… - она вздыхает.
- Елена, что?
- Просто захотелось назвать тебя по имени.
Твою же мать! Я, действительно, рехнусь!
Мы целуемся долго и жадно. И качели снова начинают раскачиваться от движения наших тел, и Елена чуть ни падает с них (ну, кто бы сомневался?!), и краснеет (что тоже не удивительно), и прячет от меня глаза.
- Елена, я ни фига не романтик, не мальчик из книжек… - жадно смотрю на неё, - просто сидеть ночью на качелях и целоваться - мне мало.
Она кивает в ответ и молча смотрит на меня, втягивая своими бездонными зрачками. И что, чёрт возьми, это значит?!
- Либо мы с тобой... либо вставай и проваливай спать, - пристально всматриваюсь.
Елена облизывает губы и снова кивает, не отрывая от меня горящих глаз. Она издевается?! Да я сейчас разложу её прямо на этих качелях!
- Ты умеешь разговаривать? – крепко беру её за плечи, она вся дрожит, хрен пойми отчего. - Подай голос!
- Я всё поняла… - еле слышно отзывается она.
- И что? – нет, это просто невозможно!!!
- Я… ты… - выдаёт она.
- Шикарная речь! – запрокидываю голову и начинаю хохотать.
- Деймон…
- Ну?
Она подаётся вперед, и вот тут уже я конкретно напрягаюсь. Я что-то не так объяснил? Что она творит? Её губы впиваются в мои, а язык неумело скользит мне в рот.
Да твою же мать!!! Что это?..
Запускаю руки ей под кофту и снова чуть не роняю с качелей, успеваю прижать к себе, и мне сносит крышу от её приглушенного стона и новой порции дрожи, которая волной проходит по её телу.
- Я не остановлюсь… - говорю ей прямо в губы, давая этому мышонку последний крохотный шанс на спасение.
- Я знаю…
Несмотря на какую-то, непонятно откуда взявшуюся, решимость, я прекрасно вижу, насколько ей страшно. Её страх… она боится всего: меня и того, что будет, боится саму себя и своих собственных желаний. И это, вопреки логике, не останавливает, а только заводит меня.
Честно скажу, у меня было очень много женщин. Разных. Очень разных. Но это… Такого со мной ещё не было - это ходячая гремучая смесь невинности и сексуальности. Как там покойный Майкл умом не тронулся?
Больше не хочу ни о чём думать. К чёрту! Блуждаю руками по её телу, задираю футболку и несколько секунд ошалело смотрю на её грудь, плотно упакованную в белый кружевной лифчик, который я же и выбирал, машу рукой моей, уносящейся в никуда, крыше и жадно набрасываюсь на эту соблазнительную упругость.
- Деймон! – ночную тишину режет женский крик, и я даже не сразу соображаю, что кричит не Елена. - Деймон!!!
Серьёзно? Снова?! В третий раз?!! Господи, даже на трезвую голову нельзя? Это что, шутка..?!
С рычанием отрываюсь от неё и, стараясь отдышаться и собрать в кучу мысли, отчаянно осматриваюсь вокруг.
- Деймон!!! – вижу как в распахнутом окне третьего этажа появляется силуэт Ребекки, - Деймон, Нику плохо!!!

Беготня, телефонные звонки, Аларик, Джо, скорая, больница… чёрно-белый бред…
Когда Ника уволокли в реанимацию, я, в бесцельных метаниях по коридорам, вдруг осознал куда меня несут ноги.
Сжимая кулаки, влетаю в палату, где «загорает» после падения из окна «несчастная» Джулс, хватаю её и сбрасываю с койки на пол.
- Какого хера ты припёрлась к нему?!?! – меня трясет от ярости,  а её от страха. - Идиотка ты тупая!!!!!
- Деймон не надо! Деймон!!!–  она тут же начинает орать.
- У Клауса был сердечный приступ!!! – наклоняюсь к ней и с силой сгребаю пятернёй её рожу. - Если его не откачают, ты тоже сдохнешь, сука!!!
Джулс рыдает и корчится на полу, а у меня огромное желание взять и пнуть её. Я ничего не соображаю. Ничего, кроме того, что после её прихода у Клауса случился приступ, и мы чудом его доволокли до больницы.
В палату влетают какие-то мужики в белых халатах - санитары, судя по всему, и, заламывая мне руки, вытаскивают из палаты. Естественно,  вызывают полицию, и, также естественно, приезжает Лиз Форбс. У меня нет сил выслушивать её лекции о том, что так нельзя. Так можно. Считаю, что только так и можно. На том и стою. Корыстная тварь, однажды сломавшая моего друга, не должна была появляться в его жизни снова. Однако она появилась. Пока мы разбирались со всей этой чехардой, приехал Нил, а затем пришли вести из реанимации, и нам сообщили, что с Клаусом всё будет в порядке, он стабилен. И я честно сказал Лиз, что если бы этого не случилось, то Джулс ожидала бы не больничная койка, а ближайшая канава...
С Клаусом осталась Ребекка, а я иду пешком из больницы домой, допивая из горла какой-то жутко дорогой и пафосный виски, который Нил стянул из чьего-то кабинета. Почти три часа… какая бесконечная ночь.
В дом я не вхожу, а вваливаюсь, едва держась на ногах от голода, виски и усталости… надо найти еды.

- Елена!!! – с трудом стягиваю куртку и бросаю её на пол.
Тишина… Она, что, спит..? Чёрт! Я вот голодный пришёл, меня покормить надо.
- Елена, ты где?! – спотыкаясь, с трудом поднимаюсь на второй этаж, и в этот момент открывается дверь её спальни.
- Деймон? – Елена смотрит на меня заплаканными глазами. - Ты вернулся? Как Ник?
- Плохо… - пьяно смотрю на неё. - Но жить будет. А я чуть не избил Джулс.
- Что ты?!
- Мышонок, не бухти…
Она такая прикольная, хоть и зарёванная, снова в моей рубашке, которая уже ею пахнет гораздо сильнее, чем мной… это неправильно. От неё тоже должно пахнуть мной… не от рубашки, от девушки. Сегодня опять всё почти было, и нам опять помешали. Больше не помешают.
- Мышонок! – уверенно шагаю к ней, но она уворачивается от меня.
- Деймон! Ты пьяный!
- Да! – я с вызовом смотрю на неё. - И что?!
- Иди спать! - она пытается вытолкнуть меня за дверь: - Пожалуйста!
- Мы же кое-что не закончили, - усмехаюсь ужасу, мгновенно появившемуся в её огромных карих глазах.
- Деймон… - её голос становится тихим и каким-то полумёртвым, - пожалуйста, не надо…
Вижу, как её начинает потряхивать, и она начинает осторожно отступать назад, не понимая, что неминуемо упрётся в собственную кровать.
- Ммм… - хватаю её за плечи, швыряю на кровать и нависаю сверху.
- Отпусти меня!!!! – она бьётся так, словно от интенсивности её сопротивления зависит, помилую я её или нет.
Чёрта с два! Она сегодня сама на всё согласилась.
- С чего это вдруг?! – ловлю её руки, фиксирую их у неё над головой и начинаю расстёгивать её рубашку, которая моя. И она моя. Всё просто.
Глупая, она начинает извиваться подо мной, только приближая очевидный исход этой прелюдии.
Вдавливаю её в матрас собой и жадно целую, но вместо ответа, она пытается укусить меня за губу. Вот, ведь, засранка!
- Деймон, не надо, - умоляет она меня севшим голосом, - не делай этого...
- Ты делаешь только хуже!!! – рычу я, свирепо глядя на неё. – Ты моя, Елена! Хочу тебя! – опять целую и с наслаждением сдерживаю её жалкие, но оттого не менее отчаянные попытки сопротивления. - Я очень тебя хочу...
- Мне больно! - в её голосе слёзы, - отпусти меня!
- И будет ещё больнее!!! – схватив свободной рукой за подбородок, заставляю посмотреть мне в глаза: - Тебе будет гораздо больнее, если ты не прекратишь дёргаться!
И вдруг её перепуганные, полные слёз глаза закрываются, и она затихает. Она сломалась?! Чёрт!!!
С глухим рычанием отпускаю её руки, отталкиваюсь от упругого, такого подходящего для эротических этюдов, матраса и переворачиваюсь на спину.

- Деймон!!!! – её руки обнимают меня за шею, и она всем телом прижимается ко мне.
Вот это очень тупой поступок. Я бы даже сказал на грани идиотизма.
- Мышонок, что ты творишь..? – я и так еле справляюсь с дыханием, и стараюсь хоть чуть-чуть успокоиться. - Если не хочешь, чтобы всё продолжилось - отпусти меня, свали в другую комнату и запрись в ней.
- Ничего ты мне не сделаешь… - она утыкается носом куда-то мне за ухо и громко сопит.
- Да, - слабо киваю, скашивая на неё глаза, - это было заметно.
- Перестань! – она тихо смеётся, попутно шмыгая носом. - Ты же обещал. Я помню.
- Елена, я прусь от твоей, катастрофически необъяснимой, уверенности во мне…
- Ты хороший…
- О, да! – я закрываю глаза, успокаиваясь в кольце её тёплых рук. – Сейчас самое время делать такие выводы...
Она что-то ещё говорит, но её голос звучит уже где-то далеко, потому что я начинаю со скоростью света проваливаться в сон. Из последних сил поворачиваю голову, касаюсь губами её волос и выключаюсь.
Надеюсь, что до утра.

Глава 26.

POV Елена

- Если скажешь хоть слово о том, что произошло ночью, клянусь, я пристрелю тебя.
Сонно смотрю на Деймона, лежащего на соседней половине моей кровати. Ночью? Ночью было так много всего, что даже страшно вспоминать, но главная мысль формируется очень быстро – всё хорошо. Я не могу передать, как много это значит для меня.
- Деймон, это было…
- У меня в спальне есть пистолет, - он недовольно смотрит на меня, и я улыбаюсь, - принести?
- Как хочешь.
- Не ври… - Деймон морщится и садится, - ты только говоришь так… А когда доходит до дела, тебе плевать, что я хочу…
Как объяснить человеку, что для того, чтобы желания и действия пересекались, крайне важны обстоятельства? Тогда, в полной темноте, на старых качелях, посреди заросшего сада, желание было. Когда он вернулся после больницы уставший, пьяный и злой, всё стало совсем иначе - желание пропало. Неужели, он не понимает этого?
- Я мудак, - он вдруг поворачивается и смотрит на меня так, что у меня всё обрывается. И мне уже не хочется ничего ему говорить из того, что я сейчас мысленно собирала в кучу.
- Деймон, это было ошибкой, - внимательно смотрю на него, и он моментально закатывает глаза.
- Это не было ошибкой, Елена! Так не ошибаются!! У всего есть название. Я припёрся пьяный и чуть не изнасиловал тебя! То, что ничего непоправимого не произошло, не делает меня хорошим! Единственное, что изменилось за эту ночь... Чёрт! Наверное, я нахер брошу пить, за что мои близкие скажут тебе большое спасибо! Я не трону тебя больше. Ни пьяным, ни тем более трезвым. Выдыхай и не пялься на меня так, пожалуйста. И, предупреждая твой вопрос, говорю тебе: да, я всё ещё хочу тебя! Я сказал всё, что мог по этому поводу и давай больше не будем к этому возвращаться!!!
- Но…
- Я пристрелю тебя.
- Ладно, - сдаюсь я, - как скажешь.
- Так бы сразу, - он встаёт с кровати, потягиваясь, - покормишь меня?
- Да, конечно…
- Я после завтрака поеду к Клаусу в больницу, - Деймон взлохмачивает себе волосы. - Хочешь со мной?
- А можно..?
- Нет! – он смешно фыркает. - Нельзя, Елена! Я потому и предложил!
- Не ругайся…
- Не тупи.
Он щёлкает меня по носу, разворачивается и выходит из комнаты.
- Я в душ и переодеться! Если поедешь со мной, то советую тебе побыстрее сделать то же самое и покормить нас чем-нибудь!
- Хорошо, - моментально начинаю суетиться, - я поеду…

Конечно, быстрее всего сделать кашу, но, боюсь, что Деймон сыт по горло одним этим словом. Быстро смешиваю миксером яйца, кефир, муку и сахар, и жарю оладья. Надеюсь, ему понравятся.
Сегодня он не сбегает с лестницы, по привычке, а как-то очень медленно спускается. Интересно, в кого он таким вырос? Я видела его семью, и, мне кажется, он не похож ни на кого из них. Но кто-то же его воспитывал? Значит, было что-то, что повлияло на него. Нил старше его всего на полтора года, они росли вместе, но он совершенно другой.
- Что ты так на меня сморишь? – Деймон опускается на стул. - Порезался, когда брился?
- Ты всегда бреешься так гладко... – не решаюсь с ходу спросить, почему он стал таким хамом.
- У меня слишком красивое лицо, чтобы прятать его под щетиной, - Деймон самодовольно ухмыляется и берёт со стола серебряную вилку: - Это сладкое? Можно есть с джемом?
- Да, - я киваю в ответ, - какой тебе подать?
- А их у нас два?
- Четыре: вишнёвый, апельсиновый, малиновый и яблочный.
- Яблочный, - Деймон зевает, - откуда столько?
- Я купила…
- Молодец, - он снова зевает, с трудом удерживая глаза в открытом состоянии.
- Если ты хочешь спать, то зачем так рано встал? - присаживаюсь рядом и пододвигаю к себе свою тарелку.
- Я не встал, - Деймон накладывает себе яблочный джем. - Я воскрес! Это должно как бы намекать тебе, что меня надо оставить в покое и не трогать. По возможности, до обеда.
- Хорошо… - киваю я и ставлю перед ним чашку с кофе.
Вот и зашла издалека. Вот и узнала всё, что так меня интересовало. Отличный из меня дипломат. Исключительный. В том смысле, что исключительно никакой. Ужас.

Я не знаю, как нужно одеваться в больницу. Нет, не так. Я не знаю, что из имеющихся у меня вещей подойдёт для визита в больницу. Это всё-таки не прогулка и не супермаркет. На Деймоне светло голубые вытертые джинсы и чёрная хлопковая рубашка. Но это Деймон. Он может и голым пойти. А вдруг там будут Эстер или, не дай Бог, Эмили? Что тогда? Сказать, что она будет недовольная, увидев меня в такой одежде, это ничего не сказать. Тем более после того, как Деймон так… некультурно повёл себя с Бонни.
Мне не хочется скандалов. Не хочется огорчать её, не хочется видеть её недовольство. Но всё же сейчас мне гораздо больше хочется нравиться Деймону, нежели ей или кому бы то ни было другому. Это удивляет меня, но тем не менее это факт. Я хочу нравиться Деймону. Когда я понимаю, что нравлюсь ему, то за спиной будто крылья вырастают.
И если бы у меня осталось одно из моих прежних платьев, то сегодня я бы наверняка его не надела. Потому что я точно знаю, какой была бы реакция моего тёмного рыцаря, и она перевешивает возможное недовольство Эмили. Меня никогда не хотели. Во всяком случае, мне никогда открыто не говорили об этом. И я этого не замечала, не чувствовала. Никогда в жизни мне не пришло бы в голову, насколько это, оказывается, важно для меня.
В итоге, после недолгих мучительных раздумий, я надела узкие черные джинсы, белую майку с вырезом лодочкой и балетки. Судя по тому, что Деймон не фыркнул, не назвал монашкой и не закатил глаза при виде меня, его всё устроило.
- Так, забери у меня тарелку с оладьями! – Деймон вздыхает, откидываясь на стуле. - Если я съем ещё хоть один, у меня лопнет пузо.
- Понравилось? – беру тарелку и переставляю на кухонную столешницу.
- Нет! - Деймон качает головой. - Давился, но ел. Что ты спрашиваешь всякие глупости, Елена?! Я сожрал почти все, как думаешь, мне понравилось?!
- Да…
- Почему они не звучат..?
- Кто? – хмурюсь, непонимающе глядя на него.
- Фанфары!!! – Деймон бросает на стол салфетку и поднимается со стула. - Поехали, горе ты моё!
Быстро убираю со стола, загружаю посуду в посудомойку, хватаю джинсовую куртку и спешу вслед за Деймоном.
Он очень уставший, несмотря на утро, и видно, что очень нервный. Наверное, с Клаусом всё не так хорошо, как он сказал ночью.
- Деймон? – неуверенно подаю голос, усевшись на пассажирское сидение его машины.

- Я так понял, ты пропустила мимо ушей намёк на то, что сегодня меня нужно отставить в покое? – он тяжело вздыхает. - Что, Елена?
- Как Клаус?
- Я же сказал - жить будет.
- Долго? – мне кажется, что я сейчас взорвусь от напряжения, а Деймон удивлённо смотрит на меня и неожиданно начинает хохотать.
- Ты становишься похожа на меня больше, чем хотелось бы!
Куда там… мне действительно хочется быть похожей на него. Никогда не унывать, иметь такую же силу воли, быстро реагировать на всё. Не знаю, в чём он сейчас углядел наше сходство.
Мы выезжаем со двора, встраиваемся в поток машин, и синий Камаро начинает набирать скорость. Всё нормально и даже Деймон, на удивление, не мучает меня. Но на душе очень беспокойно.
- Чёрт… - неожиданно Деймон хмурится и резко бьёт по тормозам, - чёрт!!!!
От неожиданности я чуть не втыкаюсь лбом в переднюю панель машины. Что? Что происходит?
- Выходи из машины! – Деймон бешено смотрит на меня.
- Почему?
- Выходи из машины, я сказал!!! – он мгновенно отстёгивает мой ремень, открывает дверь, перегнувшись через мои ноги, и, практически, выталкивает меня на обочину. И выскакивает следом.
Пара секунд и на подголовнике моего сидения остаётся небольшое отверстие в мягкой и, очевидно, очень дорогой коже.
Что это было?
- Деймон..? – неуверенно поднимаю на него глаза и ловлю совершенно сумасшедший взгляд.
- Да..?
- Что это было? - вслух повторяю свой вопрос, ещё не понимая, страшно ли мне.
Наверное, это именно то, что называется «шок». Или мне показалось, или всё плохо. Лучше бы показалось.
- Деймон, что сейчас было?
- Ты знаешь, - голос какой-то бесцветный.
- Меня что, пытались… убить?
- Да, - безжалостно отзывается Деймон, и вот теперь наступает паника.

Странно, но слёз нет, просто меня начинает значительно потряхивать. Мы сидим на корточках у бока машины, и я круглыми глазами смотрю на Деймона. Наконец, он поднимается на ноги, тянет меня следом, достает телефон и кому-то звонит.  Я ничего не понимаю, ничего не соображаю, ничего не слышу. С трудом доходит, что он звонит Нилу. Нил… я могла больше никогда не увидеть его. Так же, как и Клауса… Кэролайн, Ребекку… никого. Так и не повзрослеть, не заиметь нормальную семью, не…
- Эй! – чувствую несильный, но очень резкий шлепок по лицу. -  Елена! Не смей отключаться!!
С трудом поднимаю, внезапно отяжелевшие, веки и осматриваюсь вокруг. Мы всё там же, на обочине дороге. Деймон придерживает меня, чтобы я не упала, и внимательно всматривается в моё лицо.
- Вот так… - теперь он гладит меня по щеке, - молодец… открываем глазки…
- Деймон я…
- Всё хорошо, - Господи, сколько же тепла в его голосе и нежности во взгляде! - Нил в курсе… все в курсе… сейчас я увезу тебя. Дом проверят. В больнице охрана. Всё в порядке.
- Я нормально... - киваю головой и прислоняюсь к машине.
- Вот и умница.
Видно, как он расслабляется и облегчённо выдыхает. Правда, чувствую я себя, будто ударенная пыльным мешком, но уже хотя бы не теряю сознание.
- Сука... - слышу сердитый голос Деймона где-то сбоку, и мне как-то резко становится спокойнее, - где ж я теперь такую кожу найду? – он разглядывает испорченное сидение. - Пидорасы сраные… надо ж было… кретины!
Деймон, как Деймон - в своём репертуаре. Злится и ругается, как сапожник. А ещё одаривает меня такими взглядами... Не отрываясь, смотрю на него и внезапно понимаю, что весь мой мир сводится к одному человеку. Если он меня бросит, я умру. От всего сразу: от боли, от душевной пустоты, меня убьют или я нечаянно сделаю это сама, в крайнем случае, от голода или меня собьёт машина. Я не выживу без него.
- Стой! – хватаю его за руку, поняв, что он собирается идти к водительской двери.
- Что? - он удивлённо смотрит на меня.
- Поцелуй меня… - я не знаю, зачем я сказала это, но, кажется, для Деймона эта фраза становится ещё большим шоком, нежели для меня самой.
- Что?
- Пожалуйста…
Он подозрительно смотрит, нагибается и нежно, даже целомудренно, целует меня в губы.
- Не так! – трясу головой, несогласная. - По-настоящему… как в баре… как в машине… как на качелях… как ночью…
- Елена… - я вижу как дёргается его горло.
Деймон медлит долю секунды, затем подаётся ко мне всем телом и целует, очень требовательно и очень нежно одновременно.
Мне, правда, это сейчас так нужно...

Глава 27.

POV Деймон

Моя мамочка не просто паникёр. Нет, это ходячая истерика! Отчётливо понимаю это, когда, въезжая по двор, уже вижу её «на стрёме», высматривающей мою машину. Мама…
Эта эпопея тянется с детства и не завершится, наверное, никогда. Если мы с Нилом задерживались после школьной дискотеки (а мы всегда задерживались), в кромешной темноте спящего Мистик-Фоллса горело, наверное, только одно окно. Нашей гостиной. Мама сидела в большом  кресле с высокой спинкой возле камина и вязала. Не то что бы мы приходили совсем поздно, но вязаные свитера и шарфы есть у каждого члена нашей «маленькой» сальваторовской семьи.
Если кто-то из нас заболевал, то выражение лица у неё тут же становилось таким, что хотелось добровольно застрелиться, лишь бы за это пообещали, что она повеселеет. Когда мы где-то дрались (а дрались мы постоянно), мамочка была готова хватать кухонный нож и мчаться мстить за своих сыновей со всей горячностью итальянской крови, бурлившей в наших венах.
Стоит ли говорить о Мередит? Без шапки её продует, а без резиновых сапог в дождь она промочит ноги, плохой парень её обидит, а хороший не сможет защитить… В итоге, мы всегда вчетвером – трое детей и папа – хором успокаивали её. Папа. Взрослый. Умный. Серьёзный. Уважаемый бандит. Чёрта с два! «Мам, ты чего такая грустная? - У папы тридцать семь и восемь…». Тридцать семь и восемь!!! Это же обосраться! Да он с открытой раной бегал! Ладно. Как любит говорить Мередит : мамы - они, как пуговки, на них всё держится. Наша мама огромная такая пуговица, и держится на ней реально всё. Даже то, чему давным-давно пора оторваться.
- Деймон, Господи..! – мама бросается ко мне, - что произошло?!
- Ты же знаешь! Мистер Кэффри – трепло, каких поискать! - да, я закатываю глаза.
- Не говори так!
- Мама, а как? – смотрю на неё настолько ласково, насколько могу, и она, вроде, немного оживает. - Я живой, видишь? - наклоняюсь и чмокаю её в нос, - и даже здоровый. Всё в порядке.
- А Елена?
- И она тоже, - с усмешкой смотрю, как испуганный мышонок выбирается из моей машины.
- Хорошо. Но вам надо поесть. Когда вы обедали?
Мама… хоть трава не расти, она будет волноваться, поели ли её дети. И спорить бесполезно. Я не знаю, что должно произойти, чтобы мамочка перестала нас кормить. С учётом, что сама она вечно на диетах и бережёт фигуру, мы должны есть «как следует».
За день, что нам пришлось помотаться по городу, мы устали, как собаки. Хотелось домой. В свой душ и к своим шмоткам, но пока нельзя. Уверен, что там всё нормально, но лучше, чтобы дом проверили профи. Ну, вот его и проверяют.

Мама: - Милая, хочешь профитроли? – доносится до меня её голос. Это она уже атакует Елену: - Они свежайшие!

Папа: - Это всё из-за её бывшего мужа?

Это мои родители. Одна вечно за всех переживает и кормит, другой всё понимает и во всё вникает. Не знаю, где бы сейчас оказались мы втроём, если бы не родители. Их фантастически упёртая вера в нас просто не позволяет падать мордой в грязь. Ну, в большинстве случаев.
- Пап, я не знаю точно, - устало смотрю на него, - скорее всего, да. Давай потом об этом, ладно? Лет через десять?
- Ладно, - отец пристально смотрит на меня, - иди мой руки и садись за стол.
Я отлично знаю, соглашается он только потому, что стол уже давно накрыт. А это у Сальваторе святое.
- Милый, где ты ходишь и почему ты не ухаживаешь за девушкой?
- Потому что это не моя девушка, мам! – фыркаю и скрываюсь за дверью ванной первого этажа и уже оттуда кричу: - У неё две руки, две ноги и целая одна голова, она вполне может сама за собой поухаживать!
Намыливаю руки округлым кусочком мыла и глупо улыбаюсь знакомому с детства запаху химозного пиона. В этом доме этим грёбаным пионом пахнет всё! Но это запах детства, запах этого дома, и, думаю, я бы офигел, если бы однажды появившись тут, не услышал его. Этого просто не может быть.
Вообще, старые семейные особняки обычно напоминают склеп. Но наш - это цирк! Во-первых, бардак. Он неистребим в этом доме. Мне кажется, если тут как следует убраться, можно найти ещё пару комнат, второй вход в подвал и несколько членов семьи. Серьёзно, одного нашего дядюшку я помню, заходящим в этом дом, семь лет назад… и больше его никто ни разу не видел!!! Стоит задуматься, между прочим…
Здесь постоянно, перекрикивая друг друга, соревнуются старый виниловый проигрыватель и новый гигантский телевизор на стене - папа слушает оперы, мама смотрит сериалы. Иногда они увлекаются и меняются местами. Пару раз я совершенно точно заставал папу, возле телевизора и слишком эмоционально переживающего развод какой-нибудь «просто Марии» с восьмым мужем.
Во-вторых, животные. Это отдельная тема. Мамочка обожает их. У нас всегда были в доме кошки и собаки. Ротвейлеров помню три штуки! А котов... хрен их знает, сколько?
- Деймон, ты будешь вино?
- Нет, мам, - кошусь на Елену, - спасибо.
- Почему?! – я вижу, как мама напрягается оттого, что её сын вдруг отказывается от домашнего вина. В её понимании это «что-то не так».
- Мам, не хочу.
- Ты чего? – она вскидывает брови. - Вино шикарное! Отец специально добавлял в него… Что случилось, сынок?
- Ладно! – блин, сейчас начнётся… – Наливай!
- Другое дело. А салатик?
Даже если я не хочу салатик, маму это не волнует. Поэтому я предпочитаю хотеть.
- Вкусно?
Я никогда не подберу слов, чтобы передать с каким обожанием она смотрит на меня.
- Очень! - киваю.
- Положи ещё!
Так и знал... Лучше стреляйся, Деймон!
После ужина Елена бросается помогать маме убирать со стола, папа уходит в кабинет к своим операм, закуривая там дорогую кубинскую сигару (это ритуал, которому уже много лет), а я выхожу на крыльцо.
Не передать словами, сколько с ним связано воспоминаний. Половина из них пошлые. Другая половина ещё хуже. В общем, весёлое у меня было детство. И юность. Да и вообще жизнь...
Вино нагревается в бокале, который я держу в руках, и приятно растекается по горлу. Ммм…
- Твоя мама просила передать тебе, что они пошли спать.
- Угу…
- Деймон… - её руки касаются моей спины, по которой тут же бежит стадо мурашек.
- Елена, я не могу.
Она утыкается лбом мне в спину и молча сопит сзади.
- Дело не в тебе, - оборачиваюсь к ней в поиске её глаз. - Нет, как раз, в тебе. Между нами ничего не должно быть. Потому что мы вынуждены будем общаться дальше. Ты никуда не денешься, не исчезнешь. А я утром могу захотеть одеться, уйти и больше никогда тебя не видеть. Потому что привык к таким отношениям. Но я не имею права это сделать и должен быть рядом, во всяком случае, пока. Поэтому мне не нужен ещё один геморрой. Мне комфортно спать с теми, чей номер телефона я с лёгкостью могу добавить в чёрный список. Чёрный список - офигенная вещь! Он делает жизнь гораздо проще! С тобой я не могу поступить так же. Так что, не провоцируй меня, Елена. Пожалуйста.
- Но, ты же сам хотел… - она удивлённо смотрит на меня.
- Я и сейчас хочу! – чёрт, как же ей это объяснить-то?! – Я хочу процесса, но не хочу последствий! Понимаешь? Можешь считать меня мудаком или сволочью, мне плевать! У меня в жизни и так до хрена проблем! И мне не хочется, чтобы меня в ближайшее время ещё и загрызло то, что называется совестью! Зачем мне это, не подскажешь?!
- Но как же ты… - она отчаянно стискивает пальцы.
- Елена, - мне сейчас трудно смотреть на неё, - я всё про себя знаю. Я красивый, сексуальный и... не тот мужчина, что нужен тебе. После секса ты захочешь чего? Правильно! Большой и чистой любви. Максимум, что я смогу тебе предложить – это совместный поход в душ. И этот процесс ещё можно как-то подтянуть под понятия «большой и чистой», но с любовью у меня большие проблемы, Елена. Тебе нужен принц. Желательно, ещё и на белом коне. Увы, я не коронован, и с конём проблема. Я не просто не подхожу тебе, я - то, от чего тебе надо бежать, и очень-очень быстро.
- Ты благородный…
- Слушай! Я сейчас заломлю тебе руку, поставлю раком и трахну. После этого предлагаю обсудить вопрос моего благородства ещё раз.
- Ты не сделаешь этого, - она слабо улыбается.
- Ага. Давай ещё на «слабо» меня возьми.
- Тогда зачем было начинать..? - она трёт пальцами виски так, будто пытается сложить в уме два плюс два, а у неё получается пять.
- У всех есть свои недостатки, -  вздыхаю и отворачиваюсь от неё.
Глотнув вина, поднимаю голову и демонстративно начинаю рассматривать звёзды, всем видом показывая, что разговор окончен.
- Деймон! – я аж вздрагиваю и чуть не проливаю остатки вина из бокала, когда Елена неожиданно подаёт голос и хватает меня за локоть, разворачивая к себе лицом. - Как ты можешь так со мной?! Ты начал всё это! Не я! Я тебя вообще боялась! И, честно говоря, до сих пор боюсь! Ты зажимал меня по углам, шлёпал, щипал, целовал!
- Что ты хочешь, Елена? – мне становится любопытно. - Чего ты так разоралась?
- Потому что... ты сначала соблазнил меня! – я вижу, как полыхает огонь в её глазах. -  А теперь...
- Ладно, разоблачительница с контрабасом... – хватаю её за руку.
- Виолончелью…
- Да насрать! Чего ты хочешь?! Конкретно сейчас?! Переспать со мной?! Хорошо! Идём!
- Деймон… - она бледнеет, а я крепче сжимаю её пальцы.
- Ну, что же ты?! Вот он я, вперёд!
В карих глазах появляется ужас, и я, поняв, что сама она никуда не пойдёт, подхватываю её и перекидываю через плечо, почти бегом поднимаюсь на второй этаж и вхожу в свою спальню. Так, что у нас тут есть? Старомодный деревянный комод, дверь в гардеробную, проход в ванную, несколько стопок книг, на полу персидский ковер и огромная кровать в центре очень просторной комнаты. Вот она-то нам и нужна. Закрываю дверь, швыряю на неё пойманного мышонка и с вызовом смотрю.
- Ну, что застыла?! Давай, раздевайся!
- Деймон…
- Раздевайся, я тебе сказал! - резко опускаюсь на кровать, нависаю над ней и одним движением стягиваю майку.
- Деймон, не надо!!!
- Всё?! – с удовольствием смотрю, как её охватывает паника. - Успокоилась?! Больше не хочешь меня?!
- Зачем ты так?! – она прикусывает губу и смотрит на меня, как на врага.
- Чтобы ты поняла: тот, кто тебе нужен, и я – два разных человека. Я вот такой. Нравлюсь?
- Нравишься.
- Будем трахаться?
- Деймон…
- Тогда, с твоего позволения, я продолжу нравиться тебе на расстоянии. И, повторяю в последний раз, не провоцируй меня и не заводи. Хуже от всего этого будет только тебе. Я со своей совестью договорюсь, ты со своей - навряд ли.
- Хорошо, - Елена слабо кивает, - я тебя поняла.
- Большое тебе спасибо! – плюхаюсь на соседнюю половину кровати и закидываю руки за голову. - Ванную найти не сложно. Если нужна пижама -  возьми футболку в комоде.
- Спасибо, - Елена осторожно слезает на пол и застывает в нерешительности. - А где я буду спать?
Уму непостижимо! Приоткрываю один глаз и внимательно смотрю на неё, пытаясь понять, издевается она или просто тупит. Ага, как обычно - тупит!
Протягиваю руку и хлопаю по свободной половине кровати.
- Здесь.
- И это называется «не провоцируй меня»? - она всплёскивает руками и скрывается за дверью ванной.

Глава 28.

POV Елена

Просыпаюсь от какого-то непонятного ощущения. Будто кто-то целует меня в щёку, но как-то странно - очень мокро. Открываю глаза и с истошным криком слетаю с кровати.
- Господи!!! - сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
На свободной половине кровати, где ночью спал Деймон, развалился огромный чёрный пес и теперь, с явным удовольствием, обнюхивает мою подушку.
- Франклин!!!! – из коридора слышны лёгкие частые шаги, и в дверях появляется миссис Сальваторе. - Франклин, что ты творишь?! Ну как тебе не стыдно?! Не бойся, милая! Он очень добрый! Настолько ласковый, что на ночь его приходится запирать, иначе он нас всех зализывает по утрам! Франклин, посмотри, какая хорошая девушка… в футболке Деймона, а ты её пугаешь! Если ты будешь так шокировать его девушек, мальчик никогда не женится! Деймон! Это он его впустил, паразит! Сынок, ты зачем дверь оставил открытой в спальню?!
Словно ей в ответ, откуда-то из глубины дома доносится классическая музыка, сопровождающаяся совершенно потрясающим женским сопрано.
- Ну, конечно! – Лили закатывает глаза, в точности, как её сыновья. - Старшего тоже не дозовёшься, у него там Татьяна страдает по Онегину!!! Какое ему дело до паршивца-сына и его разгильдяйства! Франклин, пошли, не будем смущать нашу гостью! - она ласково смотрит на меня и берёт за ошейник собаку.
Костеря на все лады мужскую часть семьи и волоча Франклина, который явно не хочет никуда уходить, миссис Сальваторе выходит из комнаты, предупредив меня, что через полчаса будет готов завтрак. Я осторожно двигаюсь в сторону ванной, вздыхая с облегчением.
- Пф… пффф…  - из гардеробной, с трудом сдерживая хохот, вываливается Деймон.
- Ты был здесь?! – я вспыхиваю, глядя на него. - Зачем ты это устроил?
- Шутишь?! – его глаза горят озорным блеском. - Ты не представляешь, как смешно было на вас смотреть!
- Понятно, очередной твой прикол. И тебе всё равно, что у меня чуть инфаркт не случился. Сейчас бы валялись вместе с Клаусом в одной больнице. Или это и была твоя цель?
- Ага. И желательно в одной палате - навещать удобней.
- Выйди, пожалуйста, - я кидаю в него испепеляющий взгляд, - мне нужно привести себя в порядок.
- Ой, вчера ты собиралась со мной спать, - он с нескрываемым интересом наблюдает за моей реакцией.
- А ты сказал, что этого никогда не будет, и я не должна тебя провоцировать, - удивительно, но мне даже удалось не покраснеть от этой его фразы. - Поэтому выйди, пожалуйста.
- Нет, - Деймон складывает руки на груди.
- Ладно, - пожимаю плечами, укладываюсь обратно в постель и заворачиваюсь одеяло, - тогда извинись, пожалуйста, перед своей мамой за то, что я не смогу спуститься к завтраку.
- Елена, - он хмурится, - это что ещё за странные игры?
- Не более странные, чем твои, - отворачиваюсь от него. - Но, раз ты не для меня или я не для тебя, извини, я запуталась, кто кого из нас испортит, то и не покушайся на то, что предназначено для другого мужчины.
Мне кажется, я слышу за спиной скрип его зубов, и до того, как успеваю испугаться, Деймон хватает одеяло и вытряхивает меня из него.
- Что ты делаешь?! – со злостью смотрю на него.
- Не советую издеваться надо мной! – он отбрасывает одеяло и притягивает меня к себе. - Не смей, слышишь?!!
- Это ещё кто над кем издевается!!! – безуспешно пытаюсь вырваться и сдуваю прядь волос, упавшую на глаза. - Ты сам начал! Опять!
- Что я начал?!
- Да всё это!!!
Вместо ответа он наваливается и пытается стянуть с меня футболку, а я свободной рукой ударить его… Короче, всё как обычно. И в этот момент я слышу тихий голос мистера Сальватора. Ужас!
- Сынок… - он стоит в дверях и пристально изучает нас насмешливым взглядом, - тебя посадят.
- Не волнуйся, пап, - Деймон отпускает меня, тяжело дыша, и смотрит такими глазами, что я понимаю - он убьёт меня, как только мы останемся одни, - у меня хороший адвокат!

Завтрак проходит за шикарно накрытым столом, и мне снова становится спокойно. Всё хорошо. И кофе вкусный, и так волшебно пахнет свежей выпечкой, и овсянка замечательная, и Деймон спокойный, и все улыбаются, и кругом очень много солнца, и Франклин грызёт резиновый мячик, пригревшись в широкой полосе солнечного света на полу. На мгновение я представляю себе, как эта семья вот так, каждый день завтракала по утрам. Как за столом сидели маленькие Деймон, Нил и Мередит, отказываясь есть кашу, а миссис Сальваторе возмущалась и взывала к мужу, закатывая глаза, чтобы тот повлиял на детей, а он лишь прищуривался своими добрыми глазами, вслушиваясь в едва уловимые звуки очередной арии из любимой оперы, доносящейся из глубины дома. Представляю, как Лили наставляла сыновей, чтобы они шли прямиком в школу, а не мимо неё, как они кивали, обещая, но сами уже точно знали, куда отправятся в этот день вместо уроков. Как по субботам, сидя здесь, они обсуждали предстоящие выходные. Это была жизнь нормальной счастливой семьи. Такой, какая должна быть у каждого. Такой, какой никогда не было у меня.
- Ну, конечно же! – мои мысли прерывает голос Лили. - Кому ты рассказываешь! Вы с Нилом не хулиганили?! Вообще, не понимаю, как этот дом пережил вашу старшую школу! Представляешь, милая, - она оборачивается ко мне, - однажды, когда мы с Джузеппе поехали всего лишь на неделю…
- Мама! – Деймон закатывает глаза. - Прошло больше десяти лет!
- Не больше, а десять! – Лили недовольно пожимает губы, глядя на сына. - И, знаешь, мне не надоело рассказывать историю, как вы в наше отсутствие продали дом!!!
Я округляю глаза, а Деймон, скорчив недовольную гримасу, откидывается на стуле.
- Мам! Мы не продали, а сдали. И потом, никаких проблем же не было!
- Ну, конечно! – Лили вскрикивает, как-то нервно и даже немного истерично. - Конечно, проблем не было! Милая, они сдали наш дом команде группы поддержки какой-то баскетбольной команды, приехавшей на соревнования.
- Мы взяли с них сущие копейки, - Деймон усмехается, поигрывая салфеткой.
- Это в корне меняет дело! – Лили смешно вскидывает руки. - Мы приезжаем с отцом домой, а на диване в гостиной сидят наши сыновья, пьяные, и со всех сторон облепленные полуголыми девушками!

Я с восхищением смотрю на неё. Потрясающая женщина. Удивительная. Великолепная. Вот на кого, действительно, стоит стремиться быть похожей.
- А потом Нил умудрился спереть ключи от их раздевалки в спортивном комплексе, где проходили соревнования! И они ночью забрались туда, и установили камеру! Ещё и втянули во всё это Стефана Форбс… сына моей подруги…  - она вздыхает и, подперев рукой щёку, смотрит на Деймона с обожанием.
И тут у меня хватает духу задать вопрос, который давно мне не даёт покоя.
- А почему Деймон и Нил такие разные? Судя по рассказам, они всегда были вместе…
Деймон фыркает, постукивая ложечкой о край своей чашки, а Лили ласково улыбается мне и пускается в объяснения.
- Нил очень похож на своего отца. Он был… вот именно таким, как Нил. И, хоть он его совершенно не помнит, видимо, гены сыграли свою роль…
- А Деймон..? – вопросительно кошусь на мистера Сальваторе, который с совершенно отрешённым лицом намазывает булочку маслом, и, кажется, в принципе, не слышит разговора за столом.
- А Деймон ни на кого не похож!!! – взмахивает руками Лили, закатывая глаза, а я улыбаюсь от мысли, что сын - просто её копия.

После завтрака, распрощавшись с четой Сальваторе, забираюсь в машину и удивлённо смотрю на Деймона. Он какой-то странный, непривычный. В джинсах, серой футболке и... в очках-авиаторах! Кстати, они ему ужасно идут.
- Мы домой?
- Не сразу, - Деймон заводит машину и резко ударяет по педали газа.
- А куда?
- В «Мистик-Гриль».
Я очень хочу спросить, зачем мы едем туда, но не решаюсь. Мне не хочется снова злить его. Не хочется, чтобы он начинал кричать. А он наверняка начнет, стоит лишь мне издать один единственный лишний звук.
Припарковавшись у бара, Деймон разворачивается ко мне и, сняв солнечные очки, пристально смотрит в глаза.
- Елена, я хочу попросить тебя.
- Да?
- Сейчас мы выйдем из машины, и, пожалуйста, не сопротивляйся, не брыкайся и не спорь. Это всё ненадолго. Пожалуйста.
- Что ненадолго? – я подозрительно смотрю на него.
- Елена… - он шлёпает рукой по рулю, - я же тебя попросил. По-человечески!
- Да ты можешь хотя бы объяснить..? По-человечески?
- Хочешь, чтобы в тебя выстрелили ещё раз?! – Деймон сжимает руль. 
- Что?! – я замираю и на мгновение перестаю дышать от подступившего страха.
- Тогда, пожалуйста, сделай то, что я прошу.
- Ладно! – сдаюсь и киваю. - Я не буду сопротивляться, брыкаться и что там ещё? Я обещаю.
- Спасибо, - он опять  надевает солнечные очки и выходит из машины.
Обхватив меня за талию, Деймон входит в бар, здоровается с барменом у стойки и начинает бодро рассказывать ему какую-то свежую сплетню… мне в руки суют стакан сока, и я почти залпом выпиваю его, вспомнив, как ещё вчера меня пытались убить.
Потом Деймон пожимает руку бармену, кивает кому-то из немногочисленных посетителей и, увлекая меня за собой, идёт к дверям туалета.
Оказавшись внутри, у ровного ряда белоснежных раковин с блестящими носиками кранов, Деймон огладывается вокруг, приоткрывает дверь одной из кабинок, запихивает меня внутрь и входит следом. Я хочу возмутиться, но тут мне на плечи ложатся чьи-то чужие руки, я с ужасом оборачиваюсь и... встречаюсь с весёлыми глазами Нила.
- Тсс… - он прикладывает указательный палец к губам и подмигивает, - не шуми!
- Привет… - шепчу я, стараясь успокоить, бешено колотящееся сердце.
- Привет, - он продолжает улыбаться, - я чуть позже тебе всё объясню.
- Ладно… - ошарашено смотрю на него и Деймона, который молча снимает очки, стягивает с себя футболку и берёт рубашку из рук Нила.

Через несколько минут взлохмаченный Нил выводит меня из туалетной комнаты, приобняв, проходит через бар и, показав кому-то средний палец, открывает дверь и пропускает меня вперёд, предварительно шлёпнув по попе.
Он подходит к машине Деймона, садится на водительское сидение, даже не подумав открыть мне дверь, запускает двигатель, терпеливо дожидается, пока я усядусь, и резко трогается с места. Краем глаза я успеваю заметить, как из бара, неспеша выходит Деймон. В тёмно-сером классическом костюме, чёрной узкополой шляпе, в строгих, чуть затемнённых очках. Он подходит к ожидающему его роллс-ройсу, легким движением открывает заднюю дверцу и опускается на пассажирское сидение.
Никогда в жизни я бы не узнала его. Впрочем, как и Нила. И дело здесь было не только в одежде и внешнем сходстве. Они идеально, до деталей, до мельчайших подробностей, копировали поведение друг друга. Наверное, действительно, нужно прожить бок о бок всю жизнь для того, чтобы до такой степени знать каждый жест друг друга. Интересно, как часто они меняются ролями?
Нил оборачивается ко мне и снимает «авиаторы», весело улыбаясь.
- Испугалась?
- Немного, - честно отзываюсь я.
- Деймону нужно встретиться с одним человеком, а мы бы не хотели, чтоб кто-то узнал об этом, - объясняет Нил этот маскарад.
- Тот, кто пытался убить меня..?
- Возможно.
- А почему ты не мог поехать на эту встречу?
- Потому что мне там ловить нечего, - вздыхает Нил с какой-то хитроватой улыбкой. Лис! Вот кого он мне сейчас напоминает.

Интересно, с кем же Деймон встречается?..

Глава 34.

POV Елена

- Если сейчас кто-нибудь постучит в дверь, я клянусь, пристрелю его! - Деймон смотрит на меня шальными глазами и улыбается, как-то… кровожадно…
- Деймон… – мне кажется, меня трясет от его близости, голоса, его запаха…
- Если б я знал, что ты отдашься мне за сладкие орешки, купил бы их ещё дома… - он крепче прижимает меня к себе, и смотрит так, словно видит впервые.
- Деймон! – мне хочется провалиться под землю. Хоть бы он перестал так смотреть, что ли…
По моему телу одна за другой проходит несколько волн какой-то новой, незнакомой дрожи. Он проводит ладонями по моим плечам, цепляя тонкие, едва заметные, бретельки, и мой наряд лёгким облачком падает на пол. Деймон немного отстраняется и внимательно смотрит на  меня. Кажется, я краснею вся - от ногтей до корней волос. Он судорожно вздыхает и закусывает губу, глядя на меня.
- Иди сюда… - Деймон подхватывает меня, крепко прижимая к себе. Что очень кстати, потому что ноги меня уже не держат. Его кожаная куртка приятно холодит моё обнаженное тело, которое, кажется, горит от его взглядов, а терпкий запах его парфюма постепенно погружает меня в сладкий дурман. 
Деймон со мной на руках, едва не врезаясь в стены, проходит вглубь номера, осторожно опускает меня на кровать и нависает сверху.
- Боишься?
- Да, - честно отвечаю я, не узнавая свой собственный голос.
- Ммм... наверное, в этом случае я должен сказать, - Деймон улыбается и наклоняется почти вплотную к моим губам, - я буду нежным? Не обещаю, но я постараюсь.
Его слова отдаются болезненной тяжестью где-то внизу живота, и я внезапно осознаю, что это щемящее чувство, которое преследовало меня всё последнее время, было отнюдь не страхом. Каждая клеточка моего тела отчаянно хотела его. У меня перехватывает дыхание оттого, что он сейчас настолько близко - недопустимо, невообразимо, отчаянно... Вздрагиваю всем телом и вздыхаю так, будто это мой последний вдох. Чувствую себя рыбкой, которая отлично знает, что попалась и теперь уже никогда не вернётся назад в воду.
Деймон сбрасывает куртку, и она с глухим стуком падает на пол. За ней летит его рубашка, следом, судя по всему, обувь… Я зажмуриваюсь, когда слышу звук расстёгивающегося ремня.
- Деймон! - открываю глаза и встречаюсь с его взглядом.
- Да..?
- Это больно?
- Не знаю, - он тяжело дышит, еле сдерживая улыбку, - как-то не приходилось испытать это на себе. Могу сказать только одно - миллионы женщин во всем мире это пережили.
- Хорошо… - кажется, меня трясёт так, что начинает вибрировать вся постель, если не гостиница целиком.
- Елена… - он гладит моё лицо, - не думай ни о чём, отпусти себя.
Делаю глубокий вдох, отчаянно стараясь выровнять дыхание. Всё хорошо. Всё так, как должно быть. Я так хотела этого...
Деймон скидывает с себя оставшуюся одежду и снова нависает надо мной, вжимая своим весом мои бёдра в матрас. Я чувствую его, такого незнакомого, такого странного, такого запретного, но такого сильного, что перехватывает дух.
Когда я ощущаю его прикосновение... там... меня охватывает новый приступ паники.
- Деймон..!
- Тсс… - он наклоняется ко мне и нежно, и очень легко целует в губы. - Всё будет хорошо…
Деймон коленом разводит в стороны мои ноги, и я закрываю глаза, пытаясь расслабиться, шумно выдыхаю, отпуская всё, что с бешеной скоростью крутится в моей голове, всецело отдаваясь ему. Деймон подаётся ко мне, и я вздрагиваю от резкой боли. Ещё одно его движение, и я с криком впиваюсь ногтями ему в шею.
- Тсс…- Деймон нежно гладит меня по волосам и коротко целует в уголок губ, - тише, малыш…
Его губы прокладывают дорожку по моей шее, опускаясь к груди, и он начинает двигаться быстрее, а я снова вскрикиваю, внезапно осознав, что это уже вызвано наслаждением больше, чем болью. И в этот момент мои мысли бесконечной рекой понеслись куда-то в небытие, волшебное и нереальное.
Деймон охает и зажмуривается, слегка запрокинув голову.
- Ты такая горячая… - он стискивает зубы и рычит что-то, крепче прижимая меня к себе. - Прости, но моего благородства надолго не хватит…
Он со стоном наваливается на меня и жадно целует, проникая языком в глубину рта, и уже не так осторожно и бережно, как в начале,  начинает двигаться. Всё быстрее и резче.
Мне жарко… мы оба влажные пота, Деймон, кажется, действительно из последних сил держит себя в руках, его губы скользят по моему лицу.
Поцелуи больше не легкие, а требовательные и даже немного грубые, он прикусывает меня за губу, и я выгибаю спину, сильнее прижимаясь к нему.
- Деймон! – отчаянно хватаю ртом воздух, ощущая, как через всё тело, словно проходит электрический разряд, затем второй, третий, - Деймон!!! Да... Деймон!!!!
- Моя, - дышит мне в самое ухо Деймон, приподнимая мои бёдра, и я инстинктивно обхватываю его ногами, - никому не отдам…

Мы лежим какое-то время молча, тяжело дыша. Деймон аккуратно смещается вбок от меня и сопит мне в шею, щекоча своим горячим дыханием. Он находит мою руку и переплетает наши пальцы. Я испытываю такую бурю чувств, что, наверное, никогда не смогу заговорить...
- Ничего себе, ты орёшь, мышонок! – всё ещё тяжело дыша, он подпирает голову рукой и смотрит на меня насмешливыми и... какими-то сытыми глазами.
- Деймон!
- Ну, давай, - он начинает тихо смеяться, - начни ещё краснеть.
- Деймон!!! – из последних сил я пытаюсь с головой залезть под простыню, но он ловит мои руки и не позволяет спрятаться.
- Мышонок… - его припухших губ касается хитрая ухмылка. - Или ты теперь мышь..?
- Боже! – я, сгорая от стыда, зарываюсь лицом в подушку, - прекрати…
- Нет, я всего лишь Деймон, а ты прекрати изображать святую невинность!
- Что за глупости ты говоришь..? – кусаю его за плечо. - Сейчас же перестань!
- Пфф... только что кончила подо мной несколько раз, а я всего-то один, - он поднимается на кровати и медленно стягивает с меня простыню, -  и теперь я же и перестань. Ты, вообще, меня поймала и практически изнасиловала!
- Ни стыда, ни совести... у тебя... – пытаюсь накрыться и свернуться калачиком, всё же бессонная ночь накануне и девятичасовой перелёт через океан дают свои плоды. Но Деймон безжалостно тормошит меня.
- Не спать! – он тянет меня за руку: - марш в ванную.
- Ммм... - недовольно смотрю на него и закрываю лицо ладонями, - можно потом..? Пожалуйста…
- Нет, нельзя! – он встаёт с кровати, подхватывает меня на руки и вместе со мной идёт в ванную. - Горничные завтра скажут нам большое спасибо…
- Почему? - сонно утыкаюсь ему в плечо, готовая заснуть в любую минуту.
- Потому, - он закатывает глаза, - но нам на них плевать, а вот на тебя... нет.
Он аккуратно опускает меня на дно ванны, коротко целует в губы, берёт душ и открывает воду.
- Деймон!!!!!!! – кажется, на мои бёдра высыпали ведро льда. - С ума сошёл!!!! – я дергаюсь и больно ударяюсь локтем о стенку ванны, и заливаюсь слезами то ли от боли, то ли от обиды. - Перестань! Прекрати, пожалуйста!
- Не реви, - Деймон выключает воду и деловито смотрит на меня. - Это тебе сейчас было необходимо. А для сопливой романтики ты выбрала не того мужчину, Елена.
- Да пошёл ты… - злобно смотрю на него, потирая ушибленный локоть, и наблюдаю, как синие глаза неожиданно начинают сиять.
- Что ты сказала..? – губы Деймона расползаются в какой-то глупой улыбке. - Ты послала меня?! Серьёзно?!
- Деймон! – почему-то в эту минуту мне совсем не смешно. - Пожалуйста, включи уже тёплую воду и…
- И, что? – он закусывает нижнюю губу, с интересом наблюдая за мной.
Нет, он издевается что ли? А я, дура, надеялась, что произошедшее между нами сможет превратить этого самовлюбленного хама в человека? У меня нет больше сил.
- И свали уже на хрен отсюда! – меня уже реально колотит - от холода и возмущения разом. -  Я устала! У меня всё болит! А ты приволок меня сюда и облил холодной водой!!! Я уже поняла, что ты не станешь хорошим! Не нужно мне это дальше доказывать. Ты получил то, что хотел и на этом твой интерес закончился! И это я тоже уже поняла! Но я тебя ни в чём не виню - ты предупреждал… Я понимаю, что ты хочешь показать, что ничего доброго и нежного между нами больше не будет, но не обязательно же делать это так жестоко!!! Включи уже эту чёртову горячую воду, я замёрзла!!!
- Чёрт возьми… - он сияет, как речной трамвайчик, - это было восхитительно!
- Что? – шмыгаю носом.
Кажется, ещё секунда, и я его ударю. Синие глаза горят так, что могут освещать ванную, но почему-то сейчас меня это совсем не радует.
- Замёрзла, говоришь..? – он резко втягивает носом воздух, запрыгивает в ванную и практически падает на меня сверху.
- Пошёл к чёрту!!! – начинаю с силой шлёпать его по плечам. - Хватит издеваться надо мной! Я больше не могу!
- Какая же ты дура! – он жадно целует меня куда попало, зажимая в холодной ванне. - Как же ты мне нравишься такая!
- Отпусти!
- Да ни за что!
Он нащупывает рукой вентили, открывает горячую воду и запихивает меня под сильные, немного обжигающие, струи. Я начинаю понемногу согреваться и успокаиваюсь в его руках, и злость отпускает.
Деймон продолжает покрывать меня поцелуями и делает это так яростно, словно между нами ещё ничего не было.
- Ненавижу тебя… - ловлю руками его лицо и невольно любуюсь, замечая как по нему одна за одной сбегают быстрые капельки воды.
- Это заметно, - он с удовольствием кивает, и тоже всматривается мне в лицо. - Елена, отсутствие слюнявой романтики не означает, что я гад и сволочь.
- Ты окатил меня ледяной водой, - с обиженным сопением утыкаюсь носом ему в шею. - Это было очень жестоко.
- Это было необходимо, а ты бы добровольно не согласилась, - он убирает влажные пряди с моего лица. - И потом... В любом случае, это не так жестоко, как лишить тебя девственности и сбежать.
- Ты можешь и такое, - кусаю его за плечо. - Ты же предупреждал…
- Ага, я могу... Но после того, как ты совратила меня - я передумал.
- Я? Деймон, ты сам!..
- Ничего не знаю, - он самодовольно улыбается, разгоняя струи воды по моему телу. - Ты меня изнасиловала, так всем и скажу!
- Деймон!
- Виновна без смягчающих обстоятельств! – он со смехом дёргает меня за нос и щиплет за попу. - И тебя ждёт стрррашное наказание!
- Ай!!! – я начинаю хохотать и чувствую себя совершенно, абсолютно, невозможно счастливой.

Он просто обнимает меня, просто шутит и, как всегда, чуть-чуть издевается. Когда он вносит меня в спальню и опускает на кровать, я уже почти сплю.
- Деймон… - сонно смотрю на него, ловлю его руку и прижимаю пальцы к своим губам, - ты никуда не уйдёшь?
- Ты мне льстишь, - он ложится рядом, натягивая одеяло, и крепко прижимает к себе, - но, спасибо.
- Я посплю, ладно..? - с трудом ворочаю языком.
- Спокойной ночи, Елена.
Чувствую виском его тёплое дыхание...

Глава 35.

POV Деймон

Просыпаюсь оттого, что Елена ворочается под боком, что-то говорит и снова затихает, так и не открыв глаза.
Пряди спутанных волос щекочут ей лицо, и она смешно морщит нос. Ну, точно - мышонок! Убираю волосы от её лица, наклоняюсь и медленно провожу языком по смуглой коже щеки. Она улыбается во сне...
Переворачиваю её на спину, отбрасываю в сторону одеяло и начинаю жадно целовать её тело, такое тёплое ото сна. От неё пахнет душистым мылом и мной, и это мощно подогревает моё самолюбие, которое и так всю ночь празднует.
- Деймон! – Елена вздрагивает и испуганно пытается метнуться в сторону.
Ну, конечно. Так я её и пустил.
- Куда собралась? – весело смотрю в её сонные, ничего непонимающие глаза, и с удовольствием сообщаю: - Ты в плену этой кровати. Тебе нельзя с неё слезать.
- Дей… - она слабо улыбается и пытается подтянуть к себе одеяло. - Ну, что ты делаешь..? Мне же нельзя…
- Чего? – удивлённо приподнимаю бровь.
- Мне нельзя… - она смущённо тычется лбом мне в грудь, - заниматься любовью… сексом… ещё неделю, как минимум.
- Что за бред? - меня чудом не разрывает оттого, как она всё это произносит. И я выуживаю её лицо за подбородок.
- Я… читала об этом…
Ну, конечно, она красная, как рак, пытается увернуться от меня, приближая тем самым очевидный исход всех своих сопротивлений.
- Что?! – я начинаю хохотать, - что ты делала?!
- Читала… - она изумлённо смотрит на меня.
- И, что пишут?! – с интересом подпираю голову рукой, готовый внимать.
- Деймон… - она снова прячет лицо куда-то мне в подмышку и бухтит: - не скажу, ты опять прикалываешься на мной...
- Правду или нет?! – сгребаю её, взлохмачиваю ей волосы ещё больше, прихватываю за ягодицу и прикусываю за подбородок.
- Ай! Престань!
Чёрта с два, я перестану. Я забрал это чудо с хвостиком с могилы придурка Майкла, я таскал её по магазинам, я терпел идиотизм её благородных манер, я шатался с ней по Парижу, я терпел её слёзы… точно не для того, чтобы сейчас взять и отпустить.
Неделя? Какая, на хрен, неделя?!
Нет, в моей жизни, бесспорно, были дуры. Но это… Серьёзно – Елена напичкана знаниями по самое некуда, знает про химер, говорит на французском, но существа глупее, я ещё не встречал. Ладно, наивнее. И фиг её знает почему, но это меня безумно злит, как и ровно настолько же заводит. С каждым следующим её дурацким высказыванием мне хочется её ещё больше.
- Знаешь, что! – прижимаю её к кровати, окончательно лишая возможности дёргаться. - Тебе очень повезло, что ты ночью не оказалась верхом на мне прямо в ванной, после твоей разоблачительной речи!
- Извини… - сопит она подо мной и цепляет зубами губу, только сильнее возбуждая меня.
- Неа, - какая чертовски милая прелюдия, - извиняйся лучше.
- Как? – Елена искренне смотрит на меня, не моргая.
- Елена… - медленно провожу пальцем по её шее, и с удовольствием наблюдаю, как она начинает дрожать. - Я говорил, что терпеть не могу глупых людей?
- Не помню…
- Так вот, говорю… ты глупая… ты непозволительно глупая…
- Ну и не трогай меня… раз ты таких терпеть не можешь…- у неё чуть хриплый голос: ото сна или...?
- Нет уж! – сгребаю в кулак длинные каштановые волосы и чуть оттягиваю её голову назад, покусывая ей подбородок. - Перебьёшься!
Она брыкается и хохочет, провоцируя меня так, что мне хочется наброситься на неё, словно хищнику, поймавшему добычу; и я через мгновение оказываюсь между её бёдер и замираю в миллиметре... Ладно. Грубо нельзя. Шутки шутками, но она не заслужила того, чтобы ей делали больно.
Медленно вхожу в неё, и она вскрикивает, снова впиваясь своими когтями мне в шею.
- Чёрт, Елена!
- Ааах… - она прерывисто вздыхает и подаётся ко мне, и я тут же затыкаюсь со всеми претензиями.
Твою ж мать! Мне не приснилось. И не показалось. Она всё такая же, как была ночью. Рррр…
Наклоняюсь, чтобы поцеловать, но Елена, вместо того, чтобы ответить, кусает мои губы и пытается вывернуться из под меня.
Чёрт, да она играет со мной. Этот маленький забитый мышонок дразнит меня?! Ну, держись!
- Ах, ты, засранка!!! – перехватываю её руки и фиксирую у неё над головой, и смотрю на её обнаженное тело так, что она вся заливается краской. - Капец тебе!!!
Елена дёргается и выгибает спину, и у меня сносит крышу. Я улетаю куда-то вслед за ней, в мир удовольствия, жадных губ, жаркого шёпота и громких стонов. Твою же мать...

Просыпаюсь от звонка и долго пытаюсь нашарить телефон, валяющийся где-то на полу, в куче одежды.
- Деймон..? – Елена приоткрывает один глаз и сонно смотрит на меня. - Кто там?
- Думаю, что полиция Парижа… Кэтрин наверняка объявила меня в розыск.
Елена, как-то самодовольно улыбаясь, зарывается обратно под одеяло, а я, наконец, нахожу телефон и напрягаюсь, прочитав на экране имя старшего Паркера.
- Да!
- Откуда я тебя вытащил?
Ага, всё тебе расскажи.
- Зачем звонишь?
- У меня новости.
Что-то не нравится мне его голос… как-то не обещает он ничего хорошего.
- Какие?
- Если Сара Клер всё-таки не пожилая мадам, а кареглазая шатенка, то она в Париже.
- Что..? С чего ты взял?
- Она была вчера в одном из парижских банков. Скажи, а ты вообще уверен, что эта шатенка - не Елена?
- Уверен, - ловлю тревожный взгляд мышонка из под одеяла.
- Деймон… - Паркер поджимает губы, я не вижу его, но уверен, что именно это он сейчас и делает. - Ты уверен, потому что уверен, или, потому что ты спишь с ней?
- Не загоняйся! Это касается тебя меньше всего!
- Послушай, - его голос становится примирительно тихим, -  всё, что мы делаем, не имеет никакого смысла, если ты спишь с девушкой, за которой мы охотимся, и не замечаешь очевидных вещей. И всё очень глупо, если мы в действительности пытаемся защитить Елену от самой себя. Ты понимаешь это?
- Да. Она ни при чём. Всё, я отключаюсь...
- Дейм…
- Пока!
Чёрт!!! Какого хрена он нарисовался так невовремя? Кто его просил...
- Что случилось? – Елена напряжённо смотрит на меня.
- Всё в порядке.
- Деймон… - слово «паника» написано у неё на лице большими буквами, - я видела твоё лицо.
- Что ты там видела? – подползаю к ней по кровати и, отбросив одеяло, утыкаюсь лицом в её тёплый бархатистый живот. - Видела она… Вот я вижу!
- Деймон… - она снова начинает игру «я убегаю - ты догоняешь»?
- Всё, я сказал! - уже накрываю её собой. - И запомни, у мышат большие уши. А не глаза.

Сегодня город неожиданно оказывается каким-то другим. Мы носимся друг за другом по улицам, сшибая пешеходов, покупаем шоколад в какой-то кондитерской на набережной, едва не превращаем мост поцелуев в мост прелюдий, разгоняем на хрен всех парижских голубей и фотографируемся. Фотографируемся мы бесконечно, Елена чуть ни падает с парапета в воду ради очередного ценного кадра, а я еле уворачиваюсь от проезжающей машины. Я не знаю, как ей удалось уговорить меня на покупку палки для селфи, а потом ещё и делать эти дурацкие селфи! Мы снова катаемся на речном трамвайчике, правда, на этот раз нам нет дела до воды, городских пейзажей и карамельных орешков. Мы отрываемся друг от друга только, чтобы глотнуть воздуха и оплатить второй круг, когда кто-то из персонала, смущаясь, намекает нам, что маршрут окончен.
Потом мы обедаем на набережной, и Елена, как обычно, тупит, задавая тысячу идиотских вопросов, и попутно залезает вилкой в мою тарелку, вылавливает креветку из салата и отправляет её себе в рот.
Ни фига себе?! Этот поступок, реально, становится последней каплей.
Куда делись её хвалёные манеры, которые раньше наверняка не позволили бы ей взять креветку вилкой для мяса даже из своей тарелки?! Не говоря уж про залезть в чужую! И это же посреди ресторана! Ведь, люди смотрят! Какой позор!
- Какого чёрта ты творишь?! – подозрительно смотрю в её невинные глаза. - Это моя тарелка!
- Ладно…- она хмурится. - Извини…
- Какое, к чёрту, извини, Елена?! – швыряю вилку на стол и делаю максимально строгое лицо. - Запомни на старте, дорогуша! То, что я после секса покатал тебя на лодке и купил селфи палку, не значит, что я вдруг внезапно переродился!
- Не кричи… - она испуганно смотрит на меня. - Я же сказала, извини… - она быстро огибает наш столик, стоящий в самом тёмном углу зала. Но я продолжаю:
- Как дебил попёрся сюда. Типа это романтично - пожрать вдвоём в полумраке. Думал, ей понравится…
- Не злись… - она опускается на диванчик рядом со мной. - Я не думала, что тебе это так не понравится, - она накрывает мою руку своей и прижимается всем телом, - ну, прости…
- Не думала… - кошу на неё глазом. - Вот точно, ты вообще не думаешь.
- Деймон…
- Что?
Щенячьи глаза влюбленно смотрят на меня, а лёгкое тёплое дыхание приятно щекочет щёку. Она тянется к своей тарелке пальцами, берёт из неё маленькую помидорку и подносит к моим губам.
- Надеешься этим овощем откупиться за мою креветку? – беру помидор в зубы, слегка прикусив её за палец, и пристально смотрю ей в глаза.
- Не только овощем… - тихо шепчет она мне в самое ухо, и я начинаю реже дышать.
- А чем ещё?
- Не знаю… - её шёпот становится еле слышным, - а что ты хочешь?
Мы целуемся долго, и моя башка может думать только о том, как именно она будет откупаться за то, что осквернила мою тарелку. Когда я отпускаю её, Елена невозмутимо лезет пальцами в мой салат и съедает ещё одну креветку. Она весело смотрит на меня, и вот тут к ней приходит писец. Белый и пушистый!
Она хохочет в голос и брыкается, отчаянно пытаясь оторвать от себя мои руки, а потом, сдавшись, прижимается ко мне, и я с удовольствием запускаю руку под её кофточку.
- Кстати, - беру её за подбородок и демонстративно облизываюсь, глядя ей в глаза, - мы ещё не обсудили твою идиотскую выходку с прилётом сюда.
- Разве? – она сводит брови. - Кажется, ты достаточно громко орал…
- Э, нет… - я начинаю хохотать, - Это я так… приоритеты расставил.
- Ну, давай, - она опасливо смотрит на меня, - начинай ругаться.
- Нет уж, моя милая Елена, ругаться я буду дома.
- Надо сначала долететь туда, - она хитро смотрит на меня. - А то бывает, самолёты падают...

Наверное, я мог бы сказать, что всё почти хорошо, если бы не подозрительная тишина от Кэтрин и навязчивые подозрения Паркера. И, если моё кидалово Кэтрин я не знаю, как мне отзовётся, то в Елене я абсолютно уверен.
Она ни при чём.

Глава 36.

POV Елена

Почти всю дорогу домой я сплю на плече у Деймона, он будит меня, дёрнув за нос, только, когда объявляют посадку.
Что-то во мне изменилось. Я стала проще? Не знаю, появилась какая-то лёгкость. Я точно знаю, что нужна ему. Пусть не навсегда. Пусть, только сейчас, и мне не жаль. Я знаю, что не подхожу ему, что не соответствую его запросам, но он принял меня такой, какая есть. Рядом с ним не нужно соответствовать… чему-либо. Деймон показал мне, что есть совершенно другая жизнь, не зажатая в рамки чужих условностей. Простая, лёгкая и... счастливая. Или это просто жизнь, в которой есть он? Такой вариант тоже возможен.
Водитель такси открывает перед нами заднюю дверь, я опускаюсь на сидение, и Деймон, усевшись рядом, очень по-хозяйски кладёт руку мне на колено.
- А яблочный пирог долго печь?
- Пирог? - удивлённо смотрю на него, - смотря какой…
- Такой… внизу яблоки, сверху тесто… и с хрустящей верхушкой, - объясняет он мне, как глупому ребёнку.
- Шарлотка… Недолго, только дома, наверное, нет яблок.
- Если купим, испечёшь?
- Ну… ладно. Конечно.
- Спасибо, - он наклоняется ко мне и чмокает в уголок губ.
Мне всего-навсего нужно было принять его и его жизнь, не пытаться бороться с этим. И всё. Всё моментально стало просто и понятно. Кто бы мог подумать, что с ним, оказывается, может быть так легко.
Рука Деймона скользит вверх по моей ноге, и я напрягаюсь. Если сейчас я попробую убрать её, он будет возмущаться и всё равно сделает по-своему. Сижу, не двигаясь, и молюсь, чтобы водитель не обернулся и не увидел, что здесь происходит. И вдруг до меня неожиданно доходит… Ему всё равно. Водителю такси совершенно плевать на то, что происходит на заднем сидении. Он каждый день наблюдает столько пассажиров, что навряд ли он вообще заметит, если мы поубиваем друг друга. Не то что рука на колене.

Когда машина останавливается у ворот особняка, Деймон открывает дверь, вылезает наружу и, сладко потянувшись, оглядывается вокруг. Ему даже не приходит в голову подать мне руку. Всё, как всегда. Он такой.
Выбираюсь из машины, закидываю на плечо свою сумку, благодарю водителя и медленно иду по освещённой дорожке к дому. Деймон за моей спиной расплачивается с водителем, хлопает дверцей и, быстро догнав меня, шлёпает по попе.
- Спать не хочешь?!
- Деймон! – строго смотрю на него. - Не делай так.
- Как? Вот так?– он невинно смотрит на меня и шлёпает ещё раз. - Разговор идёт по кругу тебе не кажется? – он улыбается и засовывает руку в задний карман моих джинсов: - ну, давай! Начни читать мне нотации!
Он сжимает мою ягодицу, и я взвизгиваю.
- Деймон!!!
В доме тихо. Мейсон, судя по всему, умчался на вечернюю пробежку, Нил уехал ещё вчера, а Ребекка и Клаус, скорее всего, уже спят.
Не успеваем мы закрыть за собой дверь, как я тут же оказываюсь прижата к стене крепким телом Деймона.
- Подожди… - пытаюсь увернуться от него, но он не пускает.
- Что?
- А вдруг кто-то…
- Ты опять?
- Извини… - он не даёт мне договорить, и какое-то время мы страстно целуемся. - Деймон… - пытаюсь отдышаться, - Деймон, подожди…
- Ну, что?
- Пирог…
- Да чёрт с ним…
- Ты же хотел, - пытаюсь смотреть на него серьёзно.
- Я и сейчас хочу… - он в ответ смотрит на меня тоже... вполне серьёзно.
- Я про пирог!
- Выспалась в самолёте? - он начинает хохотать и выпускает меня. - Ладно, давай в магазин, а по дороге хорошо бы найти Мейсона. Офигенный, должен сказать, он охранник… нас уже всех могли бы изнасиловать, прибить и полдома вынести.
Мейсона мы встречаем сразу, как только спускаемся со ступеней. И он неожиданно так искренне радуется нашему возвращению, что Деймон даже забывает наорать на него. Узнав о нашем походе за яблоками для пирога, он оживляется, однако наотрез отказывается участвовать в приготовлении, берёт с нас слово, что мы оставим ему кусок на утро, желает спокойной ночи, весело подмигивает и удаляется «спать».
Хотя я знаю точно, что Мейсон не из тех, кто рано ложится. Неужели он всё понимает? Неужели все понимают?!
Мы покупаем яблоки, и корицу, и ещё кучу всего, и пока доходим до дома, Деймон успевает меня затискать и замучить своими бесконечными шлепками, щипками и щелчками по носу. И волосы теперь у меня постоянно разлохмачены.
- Деймон..? – вопросительно смотрю на него. - Вчера утром… тебе звонил ваш адвокат, да?
- Что ты пищишь, мышонок?! – Деймон вздёргивает брови. - Этот дом огромен! Ни в комнате Мейсона, ни уж тем более на третьем этаже не слышно, что здесь происходит! Так же, как и не слышно, что происходит в моей спальне… - на последнем предложении он сам переходит на шёпот, обнимает меня за талию и притягивает к себе.
-  Деймон, что он сказал тебе?
- Это не твоё дело.
- Я прошу тебя… скажи, – обхватываю ладонями его лицо.
- Деньги Майкла, - он неохотно отвечает. - Перед смертью он всё перевел на счёт одной женщины… она ему никто. У них никогда не было ничего общего. Эту женщину видели позавчера в банке Парижа. Есть версия, что она… или тот, кто называет себя её именем – молодая кареглазая шатенка.
- Мистер Паркер думает, что это я?
- Да.
- А ты? – не отрываясь, смотрю ему в глаза, на его губы я уже не могу просто спокойно смотреть. Господи, какой же он красивый…
- Я?… - зато он смотрит исключительно на мои губы. - Я думаю, что хочу тебя!
Я обнимаю его так сильно, словно хочу доказать этим, что я ни при чём, что я не была в банке, что я не убивала Майкла. Я отчаянно хочу, чтобы он верил в это, не подозревал меня, не думал, что я лгунья.
- Эй, ты задушишь меня, - его синие глаза встречаются с моими, и я моментально растворяюсь в них.
- Ты такой… Самый лучший…
- Это я ещё не старался, - он чмокает меня в нос, отпускает и в сотый раз за сегодня шлёпает по попе, подталкивая к столешнице. - Пирог!
Мы хохочем, толкаемся, посыпаем друг друга мукой, целуемся, пытаемся вдвоём есть одно яблоко... Примерно на середине процесса приготовления пирога он вспоминает, что у нас теперь есть палка для селфи, находит её в моей сумке, и пара сотен глупых снимков «Мы и пирог» мгновенно засоряют память моего телефона. Сейчас он кажется настолько  очаровательным и весёлым, что даже не верится, как он мог быть таим ужасным ещё недавно. И внезапно меня обжигает осознанием, что Деймон не изменился.
Прошло совсем немного времени и теперь его намёки, шуточки и бесконечные попытки прижать меня к стене или столу казались мне невероятно милыми. За одну ночь из невоспитанного, самовлюблённого грубияна и хама, Деймон для меня каким-то мифическим образом превратился в обаятельного романтика с острой перчинкой в характере. Что произошло со мной, раз теперь всё видится совершено в ином свете? Я целовалась с ним посреди города, в ресторане, в аэропорту, в самолёте, в такси. Я млела, когда он запустил руки мне под одежду в центре Парижа, когда прижимался ко мне всем телом в супермаркете, пока я доставала корицу с верхней полки. Получается, что дело во мне? Это я так безоговорочно приняла его правила игры, вот только не помню, в какой момент?

Спустя полчаса я сижу на коленях у Деймона и с рук кормлю его горячим пирогом. Он улыбается, сыто урчит и облизывает мои пальцы… его рука крепко сжимает моё колено, а я опять млею от его прикосновений, его жара, этого непривычного, но уже знакомого чувства. Я хочу, чтобы это никогда не заканчивалось. И гоню мысли, что это может скоро закончиться...
- Всё! Ещё немного, и я лопну, - Деймон чмокает меня в шею сладкими губами.
- Тебе понравилось?
- Прикалываешься? – он подозрительно смотрит на меня, - или опять тупишь? Думаешь, если бы мне не нравилось, я бы ел?
- Ну… может, из уважения..?
- Грёбаный этикет в обществе благородных девиц?! – Деймон брезгливо морщится. - Леди, Вы меня ни с кем не путаете? Приятно познакомиться - Деймон Сальваторе, - он галантно целует мою липкую ладонь и... облизывает её.
- Прекрати! – я начинаю хохотать. - Я помню, что ты хам.
- Ещё и обосрали…
Деймон поднимается, звонко поцеловав меня в ухо, и тянет с кухни вслед за собой.
- Идём спать…
- Подожди. Надо накрыть пирог, а то зачерствеет.
- Офигеть, какая ты романтичная… - Деймон закатывает глаза, - давай быстрей.
Как только я разбираюсь с кухней, он сгребает меня и закидывает на плечо, и бегом поднимается наверх. Целоваться мы начинаем ещё в коридоре, и, когда я, наконец, вырываюсь из его лап, то пытаюсь нырнуть в свою спальню.
- Ты куда это собралась?
- К себе… - настороженно смотрю на него, - а что?
- Ещё чего? У меня кровать больше!
- Деймон, я не… – пытаюсь объяснить ему.
- Елена, в какой момент ты решила начать ломаться? - его глаза моментально становятся серьёзными.
- Я не ломаюсь, просто…
- Понятно. Типа ничего не изменилось и... Я могу дальше трахаться со всеми подряд?
- Нет… - я в панике прикусываю губу.
- Тогда не морочь мне голову! – он хватает меня и заталкивает в свою спальню.
Мне страшно от серьёзности всей ситуации. И хорошо. В следующий час я то выгибаюсь, то сопротивляюсь, то кричу, царапая ему плечи, и умоляю не останавливаться. И задыхаюсь, и плачу, а ещё схожу с ума. И... мне снова хорошо.
А, когда он отпускает меня в сиреневом полумраке едва забрезжившего рассвета, и я, прижавшись к его плечу, начинаю медленно проваливаться в сон, Деймон неожиданно приподнимает моё лицо за подбородок, требуя открыть глаза, и, странно улыбаясь, спрашивает очень ровным голосом.
- Поговорим о твоей поездке в Париж?
- О чём? - я пытаюсь собрать в кучу расплывшиеся в блаженстве мозги. - Что ты хочешь услышать от меня?
- Ну… - Деймон гладит меня по щеке и как-то недобро прищуривается, и от этого я уже серьёзно напрягаюсь. - Например, какого чёрта тебе это взбрело в голову, Елена?!
Секунда, и я оказываюсь под ним, прижатая к матрасу без возможности шевелиться и нормально дышать.
- Деймон…
- Что?! – он сверкает глазами, и я внезапно понимаю, это не игра. - Что «Деймон»?! У меня были дела! Я туда не на экскурсию поехал! Ты не могла подождать два дня?!
- Не могла…
Он смотрит на меня как удав на кролика, словно втягивая в зону своего влияния зрачками.
- Я говорил тебе, что отобью у тебя желание к подобным поступкам?! Так вот, думаю, сейчас самое время закрепить некоторую информацию в твоей хорошенькой головке, пока мы только отплываем от берега. Слушай меня внимательно! Никогда не смей мне мешать, Елена! Не лезь в мои дела!!! Что бы ни происходило! Что бы я ни делал! Даже, если тебе кажется, что я вот-вот сдохну - не вмешивайся! В мире есть всего один человек, который сможет помочь мне, не наделав глупостей. Его зовут Нил Кэффри! А ты, если ещё раз влезешь в мои планы, окажешься запертой в подвале на ближайшие десять лет! Будешь сидеть там и ждать меня! Это понятно?!
Я киваю и сглатываю комок, подступивший к горлу, стараясь не зареветь.
- Я спрашиваю, мать твою, это понятно?! - его глаза полыхают.
- Да…

Я не знаю, сколько проходит времени. Час, два… Я хрипну от собственных криков. Моя кожа горит, у меня болит всё тело, и глаза уже открываются с трудом. Деймон, тяжело дыша, опускается рядом на постель, сгребает меня и прижимает к себе. Его дыхание выравнивается, и, кажется, он начинает засыпать.
- Деймон, можно спросить..?
- М..?
- Насчёт той женщины… - я поднимаюсь на локте и поворачиваю его лицо к себе. - Ты веришь мне?
- Да.

Глава 37.

POV Деймон

- Ауч!!!! – офигенная ткань моей офигенной рубашки касается офигенных царапин на моём офигенном теле, и от всего этого мне офигеть, как больно, - Елена, черти тебя дери!
- Что? – она смотрит на меня невинными глазами. - Что не так?
Она хлопает ресницами и подходит ко мне почти вплотную. Ну, и смысл возмущаться, когда она смотрит так, как будто я собираюсь топить котят в ведре? Да, и хрен с ними, с царапинами.
- Метки ставишь? – киваю на своё на плечо и притягиваю её к себе и... Что же я вижу спустя мгновение? Она прячет улыбку и довольные глаза!
Вот так, да?! Поворачиваю её голову, чтобы было удобнее, и впиваюсь губами в её в шею. На месте поцелуя моментально начинает проявляться засос. Отлично!
- Всё, - шлёпаю её по аппетитной заднице, обтянутой синими джинсами, - марш готовить завтрак!
- Деймон!!! – Елена возмущённо смотрит то на своё отражение в зеркале, то на меня. - Зачем ты это сделал?!
- А ты? - спускаю рубашку с плеч, демонстрируя нанесённые «травмы».
- Я от полноты чувств!
- Ну вот, считай, что я тоже!
Мне хорошо с ней. Потому что она слушается, потому что не стервозничает, потому что она принимает меня и не пытается переделать.
Ночью я рассказал ей, что мы с Паркером обманом перевели на неё деньги Клауса, когда она, не глядя, подписала подсунутые мной бумаги. И она всё поняла. Она сразу сказала, что в крайней ситуации защитить и спрятать её намного легче, чем прикованного к постели Клауса, и что она сделает всё, что будет нужно, потому что доверяет мне. С самого начала. И я доверяю ей. Вот, что для меня важно. Вот, почему мне с ней хорошо. Мне в жизни попадалось столько мнительного дерьма, залезающего в мои телефоны и души моих близких, вынюхивающего и выспрашивающего, что я не верил уже в такую возможность. До этого я доверял только Нилу.
Я точно знаю, что Елена никогда не залезет в мою телефонную книжку, например. Правда, я не до конца уверен, что здесь в основе: воспитание сучки Эмили, врождённые качества самой Елены или её отношение ко мне?
Кстати. Эмили.
По напряженному лицу Мейсона, что стоит истуканом перед открытой дверью, сразу становится понятно, что там, на пороге, какой-то очередной писец. О, вот и он… эта самая Эмили, собственной персоной. Вспомнишь чёрта...
- Чем обязаны? – складываю руки на груди и киваю Мейсону, что он свободен.
- Во-первых, здравствуйте, молодой человек, - меня просверливают её надменные глаза.
Ну, хорошо, хоть не раздевают. Я больше к этому привык.
- А, во-вторых?
- Вы не предложите мне войти?
- Нет.
- Я пришла к Елене.
То есть не к внуку? В очередной раз убеждаюсь, что ему, бедолаге, не повезло с родственниками. Причём, катастрофически. Нет, у многих случается, что отец придурок или брат дебил, но чтоб сразу все скопом?!
- Поздравляю. Но она не выйдет.
- Почему? – старушенция удивлённо приподнимает бровь.
О, да! Выдержка  – это, когда вместо слов «мать твою за ногу», всего лишь приподнимаешь бровь. Это не про меня.
- Наказана. Что-то ещё?
- Послушайте…
- Нет, это вы слушайте… - если честно, её присутствие очень напрягает меня. - Вы мне не нравитесь. И к Елене я Вас не подпущу. А внук Вас не интересует. Поэтому уходите. Могу добавить «пожалуйста».
- Ваши манеры…
- Начисто отсутствуют, я в курсе. Не повезло с воспитанием. Моему семейству благородства не досыпали.
- А Вы знаете, что…
- Знаю. И Вы знаете тоже. А, может, расскажете, от кого? Кто же это в моём окружении крыса? Вы наверняка в курсе и о покушении на Елену, и о милой дамочке, которая охотится за деньгами семьи Майклсон. Только поиметь с Клауса теперь нечего, защитить Елену я смогу, а вот Вам и Эстер, думаю, стоит потратиться на охрану, потому что следующими можете быть вы. А теперь проваливайте.
- Молодой человек…
- Вон, я сказал!
Захлопываю дверь и недовольно морщусь. Какая мерзкая баба. Ужас. Фу! Завела меня с утреца, а мне ещё предстоит встреча.
Я не перевариваю идиотов. Терпеть не могу. Ненавижу! Ещё я не люблю таких вот надменных куриц, типа Эмили или её мини-копии Бонни. Ещё… да я вообще не люблю баб. Они меня злят. Бесят. Рушат мои планы. Если бы я мог... Но... есть мама и Мередит, есть чумовая блондинка Кэролайн, и… теперь ещё есть Елена. Чёрт, как случилось, что она так быстро угнездилась в моей жизни? Если их я знаю всю свою жизнь, то её чуть больше месяца! Как?!?!

Ммм... про ненавижу. Кроме баб, кажется, ещё немного, и я с чистой совестью начну ненавидеть Паркера-старшего.
- Деймон, ты слепой, как крот.
Какую часть его пламенной речи я пропустил? Наверняка такую же тупую, как и та, что услышал…
- Дей, серьезно… - Кай примирительно смотрит на меня, но сторону-то, сука, принимает папочкину, - всё сходится… это Елена…
- Я уже сказал всё, что думаю по этому поводу… - так сильно сжимаю зубы, что, наверное, слышен их скрип. - Это не она! Советую искать дальше.
- Деймон! – старший Паркер так сильно шибает кулаком по столу, что у меня появляется слабая надежда, не сломает ли он себе руку? – ты не замечаешь совершенно очевидных вещей! Она единственная, кому это всё выгодно! Больше чем кому-либо другому!
- Да она... забитый мышонок! Паркер, ты в своём уме?! Каким образом она смогла бы провернуть такую аферу?!
- Она заставила тебя поверить в то, что она идиотка!
- Она не идиотка!!!!!!
- Согласен! Это ты идиот! Слепой идиот, который ничего не видит!!! Тебя не смущает, что ещё недавно она шарахалась от тебя, как от огня, а теперь не вылезает из твоей постели?!
- Это не твоё собачье дело!
- Как раз, моё! Ты вообще знаешь, с кем спишь?!
- Деймон!!!!!!
Нил ловит мой кулак в сантиметре от рожи Паркера, и я с силой втягиваю воздух, лишь бы унять желание удавить этого урода.
- Деймон, извини… - Паркер испуганно смотрит на меня, вжавшись в спинку кресла, - но мы проверили, всё что возможно. В случае, если бы Майкл просто умер от старости, Елена получила бы малую часть наследства, и не факт, что и её не отсудили бы. А сейчас получается, что она лишилась нелюбимого престарелого мужа и получила всё. Не только деньги Майкла, но ещё и Клауса. Окей, ещё не получила, но уже в процессе. И ведь получит.
- Сегодня приходила Эмили… - у меня в висках до сих пор стучит. - Мне кажется, она собирается переписать своё барахло на Елену. Интересно, какая крыса надоумила её на это, - внимательно обвожу всех глазами.
- Ты думаешь, что кто-то стучит Эмили или Эстер? – Стефан хмурится, и меня наконец-то отпускает.
- Расслабься. Это точно не ты. Твоя мама шериф, и ты знаешь, что стучать – позорно.
- Деймон…
- А на Вашем месте… уважаемый мистер Паркер. Я бы проверил своих сотрудников. Потому что они где-то в самом конце списка тех, кому я доверяю.
- Деймон, что насчёт Елены? – я вижу, как Стефан напряжён после тирады Паркера.
Да все они сидят нервные.
- Это не она. Или ты думаешь, она и покушение на себя подстроила? - уверенно смотрю на него, и, кажется, друг детства сдаётся.
- Надо искать дальше.
- Я не понял, а почему все забыли про интересный момент с отпечатками..?
- Твою мать, Моззи!!!!! – чуть ни опрокидываю на себя кружку с кофе. - Ты не мог как-то помягче предупредить, что и ты тоже здесь!
- В какой момент? – журчит этот лысый жук из включенного ноута. - Когда ты собирался бить лицо дорогому мистеру Паркеру?
- Паркер у нас на зарплате, -  закатываю глаза. - Если тебя поймают, он всё равно будет защищать тебя. Так что, подмазываться к нему не обязательно.
- Если меня поймают, меня не спасёт уже никакой адвокат… - с прискорбием сообщает Моззи, и мы все катимся со смеху.
Я не знаю, что делал бы, если бы не Нил. Как вообще живут люди, у которых нет брата? Даже, если я голыми руками убью сорок семь девственниц, Нил будет стоять рядом и аккуратно складывать трупы. Я не знаю, что должно произойти, чтобы он не поддержал меня, а я его. И сейчас он единственный, кто совершенно точно знает, что Елена ни при чём. И не потому, что знает наверняка. А потому что верит безоговорочно мне, в то, что я говорю. Я не знаю, как можно жить без такой сумасшедшей уверенности в том, кто рядом.
Паркер зарывается в какую-то папку с кипой бумаг, остальные сваливают, Мейсон отправляется с обходом помещений на предмет выявлений «жучков». На всякий случай.

- Привет… - подхожу к Елене, заваривающей чай, обнимаю её сзади и прижимаюсь всем телом.
- Привет, - она улыбается мне и, повернув голову, целует в щёку.
С ума сойти, как романтично… в щёку! Мне снова пять лет?
- Дашь поесть? - провожу руками по её телу и останавливаюсь, прихватывая грудь.
Она не протестует, не выдирается. Прав Паркер, как будто её подменили.
- Полчасика потерпишь? – Елена скашивает на меня глаза, и я обалдеваю от того, сколько в них... обожания? Охренеть просто! -  Деймон, ты давно был у Клауса?
Чёрт! А ведь она права. Со всей этой беготнёй и мыслями, что с ним теперь постоянно Ребекка, я почти не вижу его.
Тяжело вздыхаю, чмокаю её в губы, выхожу из кухни и бегом поднимаюсь по лестнице.
Что ему сказать? «Я не знаю, кто охотился на тебя. Я не знаю, кто довёл до самоубийства твоего отца. Не знаю, что за крыса среди нас, сливающая информацию на сторону. И поэтому всем нам угрожает опасность!» - всё это вывалить на него? Ах, да… ещё есть Ребекка, которая, кстати, так и осталась Майклсон.
- Привет… - подхожу к его кровати и стараюсь выдавить улыбку. - Ты меня ещё помнишь? Я - Деймон, твой пропащий друг.
- Здорова… - он улыбается мне и тоже как-то натянуто, - всё плохо?
- Прекрати…
- Деймон! Ты тот, кто сказал мне, что я кляча безногая и дохлая развалина! Уж, как-нибудь…
- Ну, тогда да, всё плохо, Ник, - плюхаюсь в кресло рядом с ним. - Вернее, я опасаюсь, что всё полетит к херам, потому что не знаю, кто стучит. Честно.
- У вас с Нилом наверняка есть какой-то план? Иначе, это были бы не вы.
- Меня радует твоя вера в наши мозги…
- Деймон!
- Если Рику ответят из европейской клиники, что они согласны взяться за операцию, у нас должна быть возможность перевезти тебя туда так, чтобы по дороге ты не сыграл в ящик. И вовсе не от сердечного приступа. Мы над этим работаем.
- То есть я - ваш план, - он весело хлопает себя по груди рабочей рукой.
- Соображаешь, братан!
Не знаю, какой я друг. Но я знаю, что Клаус должен встать на ноги. Должен снова начать жить нормальной жизнью, и он этого заслуживает, как никто. Мне не интересно, кто и что по этому поводу думает. Мне всё равно, одобрит ли он определённые жертвы ради его функционирующих ног? Меня не волнует. Я хочу, чтобы он стал тем, кем был ещё недавно - здоровым и живым. И, если потребуется, я потащу его на руках через океан, чтобы он снова им стал.
- Что у вас с Еленой?
- Не хочешь поговорить об операции..? А как тебе новый массажист?
- Деймон! – он начинает хохотать, - ты неисправим. Скажи уже!
- Что?
- Деймон! Давай! Я хочу услышать!
- У нас всё хорошо.
- Просто всё хорошо?! Брехло!

Глава 38.

POV Елена

Переворачиваюсь на другой бок и утыкаюсь носом в плечо Деймона. Он ровно дышит во сне, и, что удивительно, совсем не внушает привычного ужаса. Вот и начался ещё один этап моей жизни. Очередной. Новый. Жизни, в качестве девушки Деймона Сальваторе. Весь мой мир свёлся к нему. Я слушаю, что он говорит, делаю всё, что он просит сделать. Каждую ночь я провожу в его постели, каждый день готовлю для него любимую еду. Всё, что я чувствую к нему, поглощает меня. Кэролайн посмеивается надо мной; Мередит шутит, что, может, родственники в ближайшее время погуляют на очередной свадьбе; Нил, когда видит нас вместе, моментально теплеет глазами; Клаус с Ребеккой сияют. И только Деймону, похоже, насрать.
Да-да, всё именно так. Я начала ругаться. Мне больше не составляет труда посреди многолюдной улицы, кинуться к нему в объятия, и я не падаю в обморок, если он прихватывает меня за попу или целует в чьём-то присутствии. Мне нравится всё, что нравится ему. Я готова делать всё, что угодно, лишь бы он был доволен, и не передать словами, что я чувствую, когда вижу блаженную улыбку на его лице.
Я не замечаю того, что происходит. О чём я? Я не замечаю ничего. Всё, что выходит за пределы его ласкающих рук и манящих синих глаз, остаётся вне списка моих интересов. С момента возвращения из Парижа прошло больше двух недель, и за это время я, реально, больше всего времени провожу в его постели. Я похожа на мартовскую кошку. Деймону хуже, он похож на бледный труп, потому что я, в отличие от него, хотя бы сплю днём. Он же в последнее время постоянно куда-то уезжает, с кем-то встречается, что-то делает.
Всё было бы прекрасно... Но периодически мне в голову лезет мысль, что я нужна ему только для секса. И тогда я с сердитым лицом пытаюсь высказать ему это, и кричу, что хочу пойти погулять или ещё чего-нибудь, кроме постели. И тут же мы идём гулять и... Ммм... Как же он целует меня на мосту Виккери, прижав к парапету.
Или до тошноты качаемся на качелях в их запущенном саду, где Деймон самозабвенно рассуждает о чём-то, весело поглядывая на меня. Ммм... как он смотрит на меня, раскачивая качели…
Или идём в «Мистик-Гриль» на вечеринку повеселиться. Мне кажется, что в эти моменты я счастлива и больше ничего и не хочу. Но эта мысль бродит во мне ровно до тех пор, пока он, обняв меня за талию, не выводит на танцпол и, прижимая к себе, начинает двигаться… Ммм... как он двигается...
И каждый раз я не могу дождаться, когда же уже окажусь в его чёртовой постели. И самым счастливым человеком на свете я становлюсь тогда, когда он... Чёрт, и кто же из нас только и думает о сексе? М..?

От этих мыслей я снова начинаю ворочаться, во рту всё пересохло... хочется пить и... нестерпимо тянет разбудить его, но это, наверное, первая ночь за последние несколько дней, когда он, хоть ненадолго, засыпает. Я не могу позволить себе нарушать этот сон.
Глубоко вздохнув, тихо поднимаюсь, на ощупь нахожу на полу рубашку Деймона, надеваю её и осторожно, чтобы ничего не зацепить в темноте и не разбудить его, выхожу из комнаты.
Кругом темно и очень тихо, и только какие-то приглушенные всхлипы эхом отдаются в глубине дома. Что происходит?
- Ребекка? – удивлённо всматриваюсь в темноту, - Ребекка, что случилось?!
Она сидит на лестнице и плачет, уткнувшись в колени. Я впервые вижу её такой. Почему-то мне казалось, что эта смелая и дерзкая девушка не способна на такую слабость.
- Ребекка! – бросаюсь к ней и обнимаю за плечи, - ты чего?
- Всё нормально… - она прерывисто вздыхает, вытирая слёзы, - ты иди к Деймону, а то он проснётся… и, как минимум, полдома в панике разнесёт, - она пытается улыбнуться. - Всё хорошо. Правда.
- Ага. И поэтому ты рыдаешь, - я хмурюсь, глядя на нее.
- Елена…
- Бекки… - крепче обнимаю её.
- Завтра должен прийти ответ из клиники, - она шмыгает носом.
- Насчёт операции Клауса?
- Да… если они готовы принять его, то срочно нужны будут деньги… Много.
- Не волнуйся! Деймон говорил…
- Елена… - Ребекка горько усмехается, глядя куда-то в темноту. - Тут нужно много «чистых» денег, если ты понимаешь, о чём я. И, насколько я знаю, у Деймона с Нилом их нет.
- А что говорит Деймон?
- Чтобы я не волновалась…
- Значит, он всё решит. В конце концов, можно попросить денег у Эстер…
- Наивная. Тогда сразу, три года назад, можно было попробовать сделать операцию. И даже было чуть больше шансов, что всё пройдет удачно. Но всё равно надежды было мало, а денег это стоило непозволительно много. И они не дали их…
- Но почему? – мне становится не по себе от этой новости.
- Если говорить прямо, словами Деймона: потому что Майкл - мудак. Прости, Елена.
- Перестань… - отчаянно трясу головой, - не извиняйся! Я не любила его, но в какой-то мере уважала, хоть Деймон и костерит его. Но сейчас... Похоже, что и той малости не осталось.
- Костерит... - усмехается Ребекка, - Да он страшно ненавидел его. Мне кажется, если он узнает, кто убил Майкла, то пожмёт ему руку в благодарность.
- Всё будет хорошо…
- Мне страшно, Елена. Я боюсь, что Ника оперировать не возьмутся, а если и дадут добро, то операция не поможет. Боюсь, что Деймон не найдёт деньги. Я боюсь ту женщину, что вытянула из Майкла всё. Мне, кажется, и Деймон с Нилом её боятся, потому что совершенно непонятно, что у неё на уме. Чего она хочет?
- Ты о той..?
- О кареглазой шатенке… Но никто не видел её. Это была одна из версий, за которую все ухватились.
- Ты думаешь, что…
- Елена, я вообще иногда думаю, что это никакая не девушка, - Ребекка в упор смотрит на меня. - Мне кажется, что это сделал тот, кто подстроил аварию…
- Аварию?
- Думаешь, Деймон ненавидит Майкла только за то, что он не дал денег и женился на тебе? Неа, это не всё. Несколько лет назад Майкл перешёл дорогу одному человеку. Очень сильно подставил его. Вот ему и решили отомстить… через сына. Нагадил один, а расплачивается другой. Но и сам Майкл, в итоге, пробегал недолго, как видишь.

Так и не попив воды, возвращаюсь в комнату, забираюсь под одеяло и укрываюсь чуть ли не с головой, чтобы перестать дрожать. Почему-то меня вдруг колотит от всей этой свалившейся информации.
- Эй… - Деймон сонно смотрит на меня, - ты чего?
- Там… - облизываю пересохшие губы, - Ребекка плакала… она очень переживает из-за Клауса.
- Ну, а ты чего? Тоже теперь начала переживать? – Деймон притягивает меня ближе. - Всё будет хорошо.
- Это правда, что авария была подстроена, чтобы отомстить Майклу?
- Бекс рассказала?
- Да.
- Правда.
- А, правда, что на операцию нужны… деньги, которых нет?
- Тоже правда.
- И всё будет хорошо?
- Елена… - Деймон тяжело вздыхает, - не морочься, пожалуйста. Я разберусь.
- А Клаус? Он знает, что ты собираешься делать?
- Это его не касается.
- Деймон!
- Что за ночь непослушания, Елена?! – по голосу слышно, что он раздражается. - Если я сказал, что разберусь, значит, так и будет!
- И неважно, чего это будет тебе стоить? - его слова, а ещё и мысли, на которые они натолкнули, словно обжигают меня изнутри. - Деймон, кто убил Кейт?
- Я... - он молчит какое-то время, видимо, давая мне возможность осознать сказанное, а потом продолжает: - Я не стал спасть её, узнав, что готовится авария самолёта. Сделал так, что задержали перед полётом только Нила. Поэтому получается, что её убил я.

Чувствую себя рыбой, выброшенной на берег. Остаётся только хватать ртом воздух и пытаться не умереть. Но... я примерно догадывалась, что он ответит.
- Почему? – с трудом выдыхаю.
- Из-за Нила. Она вредила ему. И в следующий раз дело могло бы закончиться гораздо хуже, чем просто тюрьма.
- А он знает?
- Да.
- И, что?
- Он простил меня.

***

Мы ещё о чём-то говорили, и уже не помню, как заснули, но просыпаюсь я от стука резко открывающейся двери.
Подскакиваю на постели и удивлённо смотрю перед собой. Деймон не просто злой, он в ярости. Кажется, ещё секунда и у него из ноздрей повалит дым. Что происходит? Что успело произойти? Пришёл ответ из клиники? Денег не будет? Майкл воскрес? Что?

- Что ты подписывала..? – он готов сорваться на крик и оглушить меня к… (чего уж там) к чертям…
- Ничего…
- Елена, что ты подписывала за эти три сраных дня после вашей свадьбы с Майклом?! – он всё-таки начинает кричать, и мне хочется закрыть уши, - Елена!!!
- Я… не помню… - испуганно пытаюсь сообразить, - какие-то бумаги…
- Какие?!
- Я не знаю!!! – неожиданно из глаз брызжут слёзы. - Не знаю! Мне что-то дали и сказали подписать… Что произошло..? – в страхе смотрю на него, - Деймон, что произошло..?
- Ты подписала доверенность, Елена… - он взъерошивает волосы и опускается на край кровати. - По ней дарение вместо тебя смог принять нотариус… это Паркер… крысой был Паркер…
- Что..?
- То, Елена, поздравляю! Теперь ты счастливая владелица всего имущества Эмили и Эстер!!! – кажется, меня оглушили. - И самая интересная мишень для тех, кто грохнул твоего мужа…
- Деймон… - мне, действительно, становится страшно, хотя я ничего толком не понимаю,  - они же сами себя всего лишили?
- Они уверены, что сейчас отвели от себя удар, а когда в ближайшее время тебя грохнут, вступят в права наследования твоего имущества, миссис Майклсон. А убийцами займутся тогда основательно.
- И что теперь…?
- Всё будет хорошо! – он, как будто, возвращается в реальность и осознаёт моё состояние, сгребает меня в охапку и крепко прижимает к себе. - Я обещаю тебе…  - он обхватывает моё лицо руками и смотрит так… серьёзно, как никогда раньше. - Просто верь мне.

И я верю… Потому что люблю его. Именно сейчас я отчетливее всего осознаю это. Вот такого: злого, бесцеремонного, ругающегося, насмешливого,...  любого - люблю!
- Но я оторву тебе руки, если ты ещё раз… – Деймон начинает рычать, и я, закусив нижнюю губу, преданно смотрю на него.
- Дей… - хлопаю ресницами и запускаю руку под край его рубашки, и с удовольствием наблюдаю за тем, как он замолкает, затихает и сбивается в дыхании, - не сердись на меня… пожалуйста…
- Ну как же ты... не понимаешь..? – он начинает сбивающимся голосом, и я моментально успокаиваюсь, понимая, что буря позади.
- Деймон…
- Елена…
И вдруг меня словно окатывает холодной водой. Что я творю? Я соблазняю его! И только сейчас я отчётливо понимаю, что делаю это не первый раз. Ещё недавно я думала, что подчиняюсь ему, что он творит со мной всё, что хочет, а ему позволяю и… меня нет. Той Елены, которая была до прихода в этот дом, уже нет и в помине. В какой-то момент я думала, что меня совсем не осталось, что я растворилось в нём и его желаниях. Но сейчас я понимаю, что вот она - я. Я здесь, просто я стала другая. Я изменилась. Я боялась всего, боялась Деймона, его гнева, его страстности. Но и сломать его я не хотела, не смела, не могла. Зато я научилась... управлять им? Ну ладно, пусть не им, но его настроением. И что это? Я самая настоящая манипуляторша? И чем я пользуюсь, какими приёмами? Меня почему-то это сильно пугает.
- Деймон, нет! – отталкиваю его в сторону и со злостью смотрю в его удивлённые глаза.
- Что произошло? – он тяжело дышит, глядя на меня, и всё становится ещё реальнее.
- Я ненавижу себя! - мне стыдно даже поднять на него глаза, но я заставляю себя это сделать. - Ненавижу за то, что стала одной из тех, кто был с тобой, одной из кучи твоих… девок! Но я не была такой. Я не хочу быть такой! Ты пользуешься мной, а я... Всё, что я могу, это немного влиять на тебя при помощи  секса! А дальше что..? – я всё ещё непозволительно близко к нему и его руки на мне, и это мешает трезво рассуждать. - Деймон, отпусти! Я больше так не могу! Я не хочу, чтобы ты наигрался со мной и выбросил!

- Дура! – Деймон только крепче хватает меня, не смотря на мои отчаянные попытки вырваться. - Да я люблю тебя! Люблю, такую тупицу!!! Неужели ты этого не замечаешь?! Я терплю все твои косяки!!! Я не изменяю тебе! Ты спишь со мной в одной постели, хотя до этого никто... Что ещё надо?! Услышать «я люблю тебя»?! А так не понятно?! Я люблю тебя, Елена!!! Довольна?!?! Или ты решила, что ты теперь богатая вдова и можешь драпануть от меня на хрен?!
- Придурок!! - я дёргаю его за рубашку так, что пуговицы разлетаются в разные стороны.
Мы целуемся долго и жадно, стараясь выбить этим весь страх, боль, гнев и усталость, которые накопились в каждом из нас.
- Елена… подожди... - Деймон с трудом отрывается от меня, - ты можешь сделать ради меня одну вещь?
- Конечно… любую! - я трогаю пальцами свою припухшую губу.
Деймон жмурится и отцепившись от меня пару минут топчется в дверях спальни, поправляя джинсы. А потом орёт в сторону лестницы на первый этаж.
- Кай, иди сюда!!!!!
И в дверях почти моментально появляется Кай. Он непривычный. Тихий и совершенно подавленный.
- Елена, - он неуверенно переминается с ноги на ногу. - Прости, я не знал об отце…
- Что ты… - искренне улыбаюсь ему.
- Они... Эстер его любовница, - Кай морщится, - он всё передавал ей. Я не знал.
- Так, твоя прелюдия закончена, – говорит Деймон, стоя в распахнутой рубашке без пуговиц, и закатывает глаза. - Давай уже эти сраные бумажки!
Кай молча протягивает мне папку, и я удивлённо смотрю то на него, то на Деймона.
- Давай, - кивает Деймон, - подписывай.
- Но это… Ты же сам только что говорил, что оторвёшь мне руки!
- Обязательно, в следующий раз. А сейчас ты всё перепишешь на меня, - он переводит взгляд с меня на Паркера. И я ничего не понимаю, вернее понимаю только одно...
- Но, если… если я подпишу это… то из-за этих поганых денег убьют тебя…
Может, он думает, что я боюсь лишиться этого грёбаного наследства? Но как... как объяснить ему, что я не собираюсь добровольно отдавать ему своё место на том свете. Я никогда не пойду на такое.
- Елена, подписывай, – его глаза прожигают меня насквозь.
- Я не могу… - у меня начинают дрожать руки.
- Почему?
- Может, потому что люблю тебя?
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Здесь стоит Кай! А я сказала это и... я думала у меня искры посыплются из глаз, когда Деймон впился в мои губы поцелуем. Только это не искры, а мои слёзы, такие горячие.  И всё ещё... Здесь с нами Кай!
- Посмотри на меня, - Деймон сжимает мои виски ладонями, отирая большими пальцами слёзы со щёк. - Никто меня не убьёт. Это я тебе обещаю. Во всяком случае, не успеют. Я переведу деньги за операцию Клауса. А из-за того, что останется, нет смысла ломать копья. Ты веришь мне?
- Верю, - шмыгаю я носом.
- Люблю тебя, мышонок!

Эпилог.

POV Деймон

Я люблю свою семью. Я говорил об этом? Ну, вот, говорю.
Когда показывал Нилу документы, подписанные Еленой, с переводом на меня всего, что досталось ей от Майклсонов, он заявил, что она станет достойным носителем фамилии Сальваторе. Это точно! Кто-кто, а она в наш дурдом отлично впишется.
Думал, после того, как угроза быть пристреленной ради денег этой грёбаной семейки, перестанет нависать над её головой, Елена успокоится. Неа! Теперь она трясется за меня, и это обстоятельство успело начисто вывести меня из ума всего лишь за полдня. Можно подумать, меня до этого ни разу не пытались пристрелить.
Кстати, о пристрелить. Кэтрин, удивительно притихшая после того, как я не приехал к ней той ночью в Париже, снова оживилась. И это совсем не вовремя. Как всегда не вовремя.
Но это всё мелочи. Самое главное, что мне предстоит нелёгкое объяснение с Еленой.
Надо будет как-то объяснить ей всё то шоу, что происходило вокруг нас достаточно долгое время. Дико звучит, но я с ужасом представляю, как она будет вопить. Ну и ладно, у меня выносливые уши, потерплю.

Мы сидим в кабинете Аларика. Рядом Нил нетерпеливо покачивает ногой в дорогущем ботинке. Осталось совсем чуть-чуть.
- Извините, что долго, - Рик бодро подходит к нам и усаживается за свой стол, равномерно заваленный кучей каких-то бумаг. - Так…
- Милый, давай без прелюдий… - закатывает глаза Нил, и Рик хмурится.
- Нил, - я дёргаю пёрышко из его пафосной шляпы.
- Что?
- Не психуй, - успеваю состроить ему рожу и поворачиваюсь к Рику. - Быстрее! Я не фанат нагнетания ситуации!
- Пришёл положительный ответ, мы ждём перевода денег. Всё, - на одном дыхании выпаливает Рик. И, не давая нам опомниться, тут же вопросительно прищуривается. - Признавайтесь... два брата-акробата. Где вы взяли столько законного бабла?
- У нас много друзей, - Нил пожимает плечами, предупреждая мой язвительный ответ.
- Ну-ну… Всем бы таких.
Какое-то время мы молчим, играя в переглядки. Но, после очередного обновления банк-клиента, Зальцман неожиданно меняется в лице.
- Ого! Ребята… - он недоверчиво таращится на нас, - что происходит?
- А что происходит? - скашиваю глаза на Нила. - Что-то полетело к чертям?
- Деньги пришли, но… перевод со счёта…
- Что? – губы Нила дёргаются, сдерживая улыбку.
Уже можно не стараться. Всё.
- Сара Клер… Нилмон… - Зальцман покусывает конец шариковой ручки, переводя глаза с нас на монитор своего ноутбука и обратно, - Сальваторе, Кэффри… Она Нилмон, вашу мать! Почему никто не заметил этого?!
- Аларик, выдыхай, - насмешливо смотрю на него. - Из клиники пришёл положительный ответ. Деньги переведены. Они чистые.
- Всё это… - Рик как-то странно всматривается в моё лицо, можно подумать он видит меня впервые, и я ему очень нравлюсь, - Деймон… весь этот маскарад, чтобы отомстить Майклу и… все это ради..?
- Какой догадливый у нас зять, - многозначительно киваю, стараясь не заржать. - Ты абсолютно прав. Люди, способные сфальсифицировать произведения искусства без проблем могут создать несуществующую личность и заставить всех поверить в её существование. Майкл не знал, кто третирует его, и на чей счет, в итоге, ушли его деньги. Так же, как и его сучки-родственницы.
- А что за девушка, которую видели..?
- Твоя жена, - Нил всё же не выдерживает и начинает улыбаться. - Правда, Мередит так и не поняла, зачем мы просили её сходить в банк.
- Но она знает нас давно, поэтому не удивляется идиотским просьбам.
- И, что теперь? – задаёт потрясающе дебильный вопрос мистер Зальцман.
- Теперь всё ещё вторник, Рик, так же, как и полторы минуты назад! - подмигиваю ему.
- Теперь никто не угрожает Клаусу, у нас есть, чем заплатить за операцию, и ещё куча вполне легальных денег. Ну, почти, - Нил подбрасывает шляпу и ловко ловит её макушкой. - Как-то так!
- Охренеть!! - Рик смешно трясёт головой, как будто до сих пор не верит в происходящее.
- Пойдём подумаем, что дальше со всем этим будем делать? - хлопает по плечу меня брат.

Я? Что я буду делать, лишившись мести, которой жил последние три года? Что я буду делать после того, как лучшие врачи мира поставят моего лучшего друга на ноги? Что я буду делать, когда до Клауса окончательно дойдёт, что любовь всей его жизни - Ребекка? Что я буду делать, когда между мной и братом больше не стоит призрак Кейт Моро? Что делать, если наша «маленькая» семья Сальваторе жаждет погулять на очередной свадьбе?

- Предложение Елене.

Часть 1. Смерть ничего не меняет.

Голоса тихие, почти срывающиеся на шёпот. Один спокойный и извиняющийся, другой злой и настойчивый. Эти голоса она узнала бы из миллиона.
Похоже, они о чём-то спорят? Или ей это только кажется? Какое-то странное двоякое ощущение, как будто они исходят откуда-то издалека, и в тоже время она их прекрасно слышит.
- Стефан? - хрипло позвала Елена и попыталась приоткрыть глаза, невольно скривившись от причиняющего болезненные ощущения неяркого света ночника, освещающего палату.
Звук открывшейся двери, короткое мгновение, и над ней уже склонился обеспокоенный Стефан.
- Елена? Ты очнулась? – его грустные тёмно-зелёные глаза заботливо оглядели растерянную девушку. – Ты всё ещё в больнице. Мы ждали, когда ты проснёшься. Выглядишь уже намного лучше. И, кстати, ты спрашивала в прошлый раз о Мэтте. Он в соседней палате, с ним всё в порядке.
- Более чем. В отличие от тебя самой, - зло скривился Деймон, вошедший в палату следом за братом.
О его явном недовольстве буквально кричал каждый мускул на лице. Плотно сжатые губы, зло прищуренный взгляд и вертикальная морщинка между бровями - весьма яркий и наглядный пример вампира в бешенстве. Не хватает, разве что, кровавой сеточки вокруг глаз и прорезавшихся клыков.
- Деймон, заканчивай. Ты достал уже своими упрёками, - отвернувшись от брата, Стефан аккуратно убрал с лица девушки прядь волос и натянуто улыбнулся. – Как ты себя чувствуешь? Я знаю, что Мередит с тобой уже поговорила. Но всё-таки…
- Да, она всё объяснила, - нахмурившись, кивнула девушка. - Новости не из приятных.
Она попыталась сесть, скептически оценивая свой внешний вид. Её насквозь промокшую одежду сменила белая в полоску больничная пижама. Она была великовата, и девушка в этом «наряде» выглядела  не самым лучшим образом,  но учитывая недавние обстоятельства, это наименьшее, что могло бы сейчас беспокоить.

Елена умерла несколько часов назад. Умерла и воскресла, уже не будучи человеком, но всё ещё не став полноценным вампиром. С этого момента весь её мир перевернулся с ног на голову и разлетелся, взорвавшись на мелкие кусочки. Всё, о чём она могла бы мечтать, всё её будущее, с планами и надеждами, полетело коту под хвост. Хотя нет, скорее к чёртовой матери. Так будет точнее и максимально прилично.

Шок? Отчаяние? Или злость?
Между прочим, ничего подобного. На душе, как никогда, спокойно и «безветренно». Полный штиль в эмоциях. Надолго ли?
Мэтт выжил. Никто в очередной раз не погиб из-за неё - и это главное. Самое главное на сейчас и на предстоящую вечность впереди.

- Елена, ты можешь сказать, как себя чувствуешь? – не унимался Стефан. – Нам нужно решить, что делать дальше.
- Дальше? Надеюсь, ты шутишь? Что тут решать? Разве что, сделать выбор между первой и третьей положительной. Ты уже прикончил её, Стефан. Дальше решения принимать не тебе.
- Деймон, - укоризненно прошептала Елена и повернулась в его сторону, осуждающе глядя на парня. – Я сама попросила его спасти не меня, и ты прекрасно это знаешь. Я абсолютно уверена в своем решении, хоть и не уверена теперь, что я ещё сотню раз не пожалею о его последствиях, но… Уже, ведь, ничего не вернёшь. Перестань срываться на нём и злиться.
- На его месте я бы так не поступил, - глухо, сквозь зубы констатировал вампир. – Послушать тебя и выбрать Мэтта! О чём он только думал?
- Ты не был на его месте, - в тон ему так же тихо добавила девушка, чётко проговаривая каждое слово.
- Как твои ощущения? – голос Деймона неожиданно смягчился, и он подошёл поближе, присев на край кровати. – Глаза болят? Голова кружится? Может быть, десны ноют или уже чувствуешь жажду?
- Жажду? – не поняла Елена.
- Ну, пить хочешь? Воды или…
- Воды. Только воды, - испуганно подтвердила девушка, в следующую секунду уже принимая из рук Стефана полный стакан. – Спасибо.
- Мы все понимаем, что одной водой ты не ограничишься, - грубо возобновил повисшую в воздухе тему Деймон. – Я мог бы сходить в особняк.
- Не сейчас, Деймон. Дай ей привыкнуть к этой мысли. Всё это слишком неожиданно и…
- Ужасно? – закончил за него старший Сальваторе, неодобрительно цыкнув. – Да ладно вам. Мы же все понимаем, что сейчас, во времена расцвета центров донорской крови, быть вампиром вовсе не так уж и омерзительно.
- Дело не в крови, Деймон! Неужели ты, и вправду, не понимаешь, что всё это для неё значит?
- Просто в отличие от тебя, Стефан, буквально только что преднамеренно лишившего её жизни, я не делаю вид, что полон заботы и сострадания, вместо того, чтобы помочь ей как можно скорее свыкнуться с её новой ипостасью! Я всего лишь говорю правду, называя вещи своими именами.
- Эй! Я, между прочим, здесь, - не повышая голоса, строго заметила Елена, привлекая внимание парней.
Свесив ноги на пол, она оттолкнулась руками от кровати и встала. Голова тут же закружилась, и девушка со стоном села обратно.
- Я же спрашивал: «Голова не кружится?» Какая же ты всё-таки упрямая, Гилберт.
Нежно обхватив лицо девушки ладонями, Деймон поймал её взгляд, кричащий привычное для нее: «Со мной всё в порядке, я справлюсь!». Этот взгляд мог обмануть кого угодно, но только не такого же упертого, как и она, вампира, не раз уже испробовавшего этот фокус на других. Поддавшись внезапному порыву, Елена подняла руку и накрыла своей ладонью его пальцы, на считанные секунды позволяя себе не контролировать собственные желания. Её теплое прикосновение обожгло и отрезвило. Резко отдернув руки, Деймон немного отодвинулся и обернулся к брату.

«Какой же он красивый. До неприличия красивый даже в такие моменты, когда сбит с толку или жутко злой. Неужели я настолько к нему привыкла, что уже перестала замечать столь очевидные вещи?»

Отмахнув от себя, как наваждение, неуместные мысли, Елена вновь попробовала встать. В голове роились сотни кадров и образов, словно все в её жизни воспоминания вдруг разом решили напомнить о себе. Обычные последствия обращения: её память взрывается от потока одновременно нахлынувших событий прошлого. И вдруг, как резкая вспышка, перед глазами появился образ Деймона. Растерянный и грустный, он у неё в комнате. По его щеке стекает слеза, глаза полны боли. Этого, ведь, не было. Или было? Что за ерунда? Он что-то говорит, но она никак не может вспомнить, что именно. Напрягшись в титанических усилиях от острой необходимости прямо сейчас услышать сказанное им, Елена прикрыла глаза, и нужные слова всплыли в памяти сами собой.

«- Я люблю тебя, Елена. И потому что люблю, не могу быть эгоистом… Я не заслуживаю тебя… Я не хочу, чтобы ты это забыла, но ты должна…»

Тяжело дыша, Елена удивлённо уставилась на Деймона. И вдруг новая вспышка, и снова его образ.

«- Ты хочешь любви, в которой можно раствориться. Ты хочешь страсти, приключений и немножко опасности…»

Только не это! Этого просто не может быть. Деймон в Мистик-Фоллсе ещё до того, как она встретила Стефана. Улыбчивый незнакомец на дороге, пожелавший случайной девушке найти своё счастье. Деймон, которого невозможно забыть, в которого нельзя не влюбиться раз и навсегда…

Увидев потерянный взгляд Елены, её слегка трясущиеся руки, Стефан привычно поспешил на помощь.
- Что случилось? С тобой что-то не так?
- Стефан, мне нужно поговорить с Деймоном. Ты можешь нас оставить на минуту?
- Ты уверена, что всё в порядке?
- Всё в порядке, - уверенно кивнула девушка. – Пожалуйста, нам всего лишь нужно поговорить.
- Если что, я рядом, - Стефан кивнул в сторону коридора и медленно вышел.
Деймон вслед за ним поднялся с кровати, чтобы плотнее прикрыть дверь.
- Как ты мог?!
- Т-сс, - вампир предостерегающе приставил указательный палец к своим губам, головой указывая на дверь. Несколько секунд тишины, и затем в коридоре послышались шаги -  Стефан, наконец, тактично ушёл. - Теперь можешь орать, - невозмутимо разрешил Дэймон. – Давай, назови меня снова бессовестным и лживым вампиром, который стирает память и использует людей для своих прихотей. Ты удивишься, но я уже заранее знаю всё, что ты можешь сказать. Ничего нового, Елена. Абсолютно. Никто, как ты понимаешь, не делал ставку на то, что ты когда-нибудь всё вспомнишь, но раз так случилось, то валяй. Я весь во внимании.

- Деймон, зачем? – Елена обречённо уставилась на парня. - И почему ты мне не сказал, что я встретила тебя первым?
- Ты ещё спрашиваешь? Зачем? И что бы это изменило? Я сделал то, что должен был сделать.
- Значит, ты считаешь, что всё это просто неважно? Прошлое могло бы многое изменить между нами, но, похоже, тебе теперь всё равно.
- Мне не всё равно, Елена! Мне не было всё равно, когда я впервые признался тебе в любви и заставил об этом забыть. Мне было не всё равно и тогда, когда я сделал это повторно, но ты решила, что всё это лишь проблема для нас. Мне было тем более не всё равно, когда позвонив сегодня ночью по телефону, ты заявила, что остаёшься со Стефаном. Просто я устал быть лишним. У меня ощущения, что я изо дня в день, как ненормальный, расшибаюсь о глухую стену. Для вампира это не смертельно, согласен, но это больно, Елена. Это, чёрт возьми, больно и бессмысленно!
- И что это значит? Что ты просто сбежишь... от проблемы?
- А что ты предлагаешь? Жить неподалёку на случай, если всё же понадоблюсь тебе? Если однажды ночью тебя снова «пробьёт» на поцелуи с братом твоего парня? Ты вообще представляешь, как абсурдно всё это звучит?

***

Он уехал, как и обещал, на следующий же день. В первые недели Елене некогда было об этом думать. Новая жизнь и затяжная депрессия друга занимали всё её свободное время и мысли. Стефан, добрый и милый Стефан, стал её главной опорой и надеждой. Он заботился о ней, учил её заново жить, видеть и слышать по-новому мир, был терпелив и внимателен. А когда они впервые после обращения занимались любовью, это было настолько необычно и ярко, что Елене даже показалось, что теперь их отношения перейдут на новый уровень, расположенный далеко за пределами человеческого восприятия любви и желания.

Деймон поначалу часто звонил брату, вёл себя как ни в чём не бывало, рассказывая о том, где он был и что видел. Его целью стали библиотеки: он искал ответы на какие-то свои вопросы, шерстил древние легенды и предания, изучал всё, что было связанно с вампирами, их жизнью и смертью. А потом вдруг однажды зимним вечером он позвонил и сказал, что надолго уезжает и что с ним не будет связи какое-то время.
- Знаю, что вы не станете по мне скучать, - сказал он со своей привычной иронией. – У меня появилось кое-какое дело, поэтому в ближайшие пару лет я буду немного занят. Хорошо себя ведите без меня, старательно учитесь и берегите популяцию белочек.
Он исчез. Просто растворился на карте мира. Его номер телефона был заблокирован, никто о нём ничего не слышал, никто не видел. И длилось это не пару лет, а несколько больше. Елена была спокойна, зная, что он жив. Она это чувствовала какой-то своей внутренней интуицией, была уверенна, что с ним всё в порядке. Он просто не хочет их видеть и не хочет встречаться. У него своя жизнь, в которой им со Стефаном больше нет места.

***

Шли годы...

Они со Стефаном переехали из Нью-Йорка, где закончили университет, в небольшой городок, что недалеко от Атланты. Купили небольшую квартиру, устроили свой быт и даже устроились на работу. Елена - в местный медицинский центр, Стефан стал продавать автомобили. Они вели обычную для людей жизнь, каждый день возвращаясь домой к ужину и усаживались за накрытый обеденный стол, даже если в меню у них оказывалась лишь пара бокалов с кровью. Оба полностью отказались от «животной диеты», так было удобнее и целесообразнее, тем более для Стефана. Раз в неделю они ходили в кино, баловали себя ресторанами и поездками в отпуск куда-нибудь подальше на острова. Практически не пользовались внушением, расплачиваясь за всё и всегда честно заработанными деньгами. Их жизнь была простой и спокойной, на чей-то вкус, возможно, даже унылой, но это был их выбор, их особая, разделённая на двоих вампирская вечность.

Часть 2. Проезжая мимо, проезжайте.

2031 год. Бэдфорд, штат Вирджиния.

Говорят, каждый сам для себя определяет свою меру счастья. Для кого-то это каждый день, наполненный эмоциями и впечатлениями, а для кого-то тихий размеренный быт. Так можно прожить десятки лет с кем-то рядом, убеждая себя, что это и есть твой рай, пока в один прекрасный день не появится тот, кто заставит тебя понять, как долго ты ошибалась. И не потому, что он будет красивее, добрее или хоть чем-то лучше, а просто потому, что каждый его взгляд будет кружить голову, каждое прикосновение вызывать в тебе желание, а от его поцелуя вдруг вновь закипит твоя вечно холодная кровь. Он, как забытая дурная привычка, подарит запретное удовольствие и отравит привычную жизнь ядом сомнения. Но отказаться навсегда или просто забыть о нём ты уже не сможешь.
Елена всё это прекрасно понимала и знала, что проблема её была гораздо глубже и сложнее. А всё потому, что такой человек в её жизни появился уже давным-давно. Это было лет двадцать тому назад.

***

Длинная широкая улица аккуратных домиков, утопающих в зелени, идеально подстриженные газоны, автомобили, припаркованные вдоль дороги, и весёлая малышня, гоняющая друг за другом с игрушечными лазерными мечами. Солнечный день в небольшом городке, где время, замедлив свой бег, разрешило его жителям неспешно наблюдать в стороне за стремительно несущимся вперед миром за пределами провинциального Бэдфорда.

Три коротких стука, пара секунд ожидания, и белоснежную дверь, в одном из похожих на десятки других домов, неспешно открыли.
- Ну, наконец-то! Я уж думала, что у вас тут все вымерли, – довольно улыбаясь своей шутке, с привычной грацией, скользнула за порог Кэтрин. Она окинула взглядом прихожую и гостиную в глубине дома, куда тут же без всяких церемоний прошествовала, чтобы упасть на диван. – Как жизнь? Что нового? Давненько мы что-то не виделись с вами.
- И ещё столько же, в принципе, могли бы и не видеться, - мило улыбнулся ей, присаживаясь рядом, Стефан. – Мимо проезжала или специально без предупреждения к нам в гости заскочила, как в прошлый раз?
- Специально. Но приехала к вам не в гости, а с новостями.
- Могла бы и позвонить. Стоило ли тратиться на дорогу? - в дверях гостиной появилась Елена, допивая свой утренний кофе. – Ты ведь просто так не появляешься, Кэтрин. С дурными вестями к нам?
- С чего вдруг такая логика? Напротив, новости более чем приятные, я бы даже сказала радостные, - промурлыкала вампирша, откидываясь на спинку дивана. – Впрочем, это только в том случае, если вы не разучились искренне радоваться за близких.
От её последнего слова сердце Елены предательски ёкнуло и, сжав покрепче чашку, дабы унять противную дрожь в пальцах, она подошла поближе к незваной гостье.
- Вижу, я смогла вас заинтриговать. Но начну по порядку. Когда вы в последний раз говорили с Деймоном?
- Ты же знаешь, он оборвал с нами все связи. Причём, давно. К чему эти вопросы, если ты, похоже, осведомлена о нём побольше нашего.
- Угадал, Стефан. Я, признаюсь, сама была не в курсе того, где он шлялся последние двадцать лет, но совсем недавно мы встретились и…
- И… - скопировала её Елена. – Не томи, Кэт. Рассказывай, что знаешь.
- Интересно, да? – вампирша на мгновение замолчала, заворачивая до предела интригу. – Я из-за этого, собственно, и приехала. Хотела лично посмотреть на вас, когда сообщу вам последние новости о Деймоне и посмотрю, как клацнут об пол ваши упавшие челюсти. Так что, советую слабонервным и неравнодушным к нашему общему другу присесть, - бросив лукавый взгляд интриганки на Елену, Кэтрин расплылась в улыбке. – В эти выходные наш Деймон… женится!
Брови Стефана взлетели вверх, а пустая стеклянная чашка в руках Елены противно треснула под натиском вампирской хватки.
- Ах, да! - не унималась Кэтрин. – Я же не сказала самого главного - на ком ?! Она мила, молода и немного наивна, но, главное, в этой девушке - её особая внешность. Тёмно-каштановые волосы, карие глаза, чуть выше среднего роста, прекрасная фигурка. Настоящая красавица, одним словом. Елена, тебе это никого не напоминает?
- Ближе к сути, - раздражённо бросил Стефан.
- Она - очередной двойник, - нарочито медленно выложила вампирша свой главный козырь, внимательно наблюдая и наслаждаясь произведенным эффектом. – Её зовут Анна, и ей сейчас восемнадцать. Хотите, расскажу, как Деймон её нашёл?
- Вряд ли ты приехала к нам для того, чтобы теперь об этом умолчать, – тихо констатировала очевидное Елена, прислонившись плечом к двери.
- Как ты знаешь, после твоего обращения он перерыл сотни книг в поисках хоть какой-нибудь зацепки на возможность обратной трансформации, но так ничего и не нашёл. Зато совершенно случайно наткнулся на упоминание о том, что двойники рождаются, стоит предыдущему умереть или почти умереть, как это случилось с нами - мы стали вампирами. Учитывая тот факт, что ты как раз только что отдала концы своей человеческой жизни, найденное предсказание утверждало, что где-то в этом огромном мире, буквально недавно, родилась новая маленькая «Елена», ну, или «Кэтрин», как вам будет удобнее. Уж не знаю, как он её нашёл, но факт остаётся фактом: теперь она его невеста, а через пару дней станет женой.
- Теперь понятно, почему он ничего не сказал и куда пропал, - задумчиво усмехнулся Стефан, вставая с дивана и направляясь к, стоящей на сервировочном столике, бутылке текилы.
- Да уж, Стефан, - не упустила возможности поддеть его Кэтрин, – в этот раз он решил не рисковать с любвеобильным младшим братцем, тактично посчитав, что резоннее будет всё же умолчать о двойнике. Насколько я знаю, он все эти годы существенно помогал семье, в которой родилась девочка. Заботился о ребёнке, в рамках того, как представляет себе заботу Деймон Сальваторе. Думаю, вам не стоит рассказывать, о том, что девочка жила ни в чём не нуждаясь. Ну, а когда ягодка, так сказать, созрела, - вампирша пошевелила в воздухе пальцами, - Деймон её «сорвал». Я ужинала с ними позавчера. Господи, вы бы только видели, как они счастливы. Девушка просто без ума от Деймона, ловит каждое его слово. Да и он, наконец, получил то, о чём мог только мечтать. Взаимность, знаете ли, что тут скажешь, - закатив глаза, наигранно вздохнула Кэтрин, держа при этом всё время Елену «под прицелом».

- Ну, что ж. Мы рады за него. Правда, Елена? - Стефан подал стакан вампирше и снова уселся рядом. – Это он попросил тебя нам всё рассказать или?...
- Моя инициатива, признаюсь, - созналась Кэтрин и, залпом глотнув содержимое стакана, поставила пустым на подлокотник дивана. – Стефан, с каких это пор ты предпочитаешь текилу?
- Но он рассказал тебе? Зачем? – игнорируя её вопрос, поинтересовался «гостеприимный» хозяин.
- А куда ему было деваться? Я увидела их случайно в клубе в Лос-Анджелесе. Это вы всё время стремитесь зарыться поглубже в глуши. Маленькие городки, поменьше соседей и друзей. А Деймон, наоборот, выгуливает Анну по полной программе. Она, естественно, в курсе. Всего! И о Елене, и обо мне, и о тебе, Стефан - всё знает. Так пялилась на меня, вы бы видели! - опять театрально закатила глаза Кэтрин. -  На свадьбу, конечно, меня не пригласили, но я не в обиде. Меня гораздо больше грела мысль заявиться к вам и сообщить подробности. Так как вам новости? Уверена, вы, как и я, сейчас в шоке.
- Более чем, - подтвердил Стефан. – Планируешь побыть у нас или остановилась в отеле?
- Ни то, ни другое. Я в вашей глуши проездом, у меня дела в Нью-Йорке - купила себе там клуб! А на западном побережье производила разведку конкурентов. Очень удачно, как оказалось во всех смыслах. Ладно, вас порадовала, теперь можно и валить, - вампирша потянулась, вставая с дивана, и направилась к выходу. – Кстати, давно хотела у вас спросить. А вы чего до сих пор не скрепили свой союз? Я думала, что давно уже могло бы быть белое платье, кольцо с аккуратным бриллиантом и вечно безоблачная семейная жизнь.
- А вот это уже не твоё дело, Кэтрин, - приторно улыбаясь, Елена придержала открытой для неё входную дверь.
- Вам некуда торопиться? – с ехидцей предположила вампирша, переступая порог в своих модных сапожках, на привычно высоких каблуках. – Если Деймон пришлёт мне фотки, обещаю вам тоже скинуть. Между прочим, они собираются венчаться. Вы вообще представляете себе это?
- И тебе всего наилучшего, Кэтрин, - махнул ей головой Стефан, стоя в прихожей. – Будешь проезжать в следующий раз мимо, проезжай.
- Фу, как невежливо, Стефан. Я этого не заслужила.
- Он шутит, Кэтрин. Ты же знаешь. Счастливо тебе и удачи в новом бизнесе, - Елена закрыла за ней дверь и повернулась к стоящему позади парню.
- Хочешь поехать на свадьбу? - нейтральным тоном предложил Стефан. – Уверен, она знает, где будет проходить церемония.
- Ты что? Конечно, нет.
- Точно?
- Стефан, он ушёл из нашей жизни, и это было его решением. Точка.
- Кого ты хочешь в этом убедить, Елена?
- Перестань…
- Ты ведь сейчас себя не видишь. Когда ты услышала новость о его свадьбе, на тебе лица не было. Прошло уже почти двадцать лет, я думал, всё забылось, утихло.
- Стефан, умоляю, не начинай! Мне плевать на Деймона и его двойника...
- Твоего, - тихо перебил её Стефан.
- Хорошо, моего. Пусть живут себе долго и счастливо. Мне-то что?

Часть 3. Буду любить тебя вечно.

Высокие своды церкви гулко отражали звук, а солнечные лучи, пробиваясь сквозь стёкла цветных витражей, раскрашивали яркими бликами гостей и охапки белоснежных цветов, которыми был украшен не большой, но очень красивый зал.

- …моя любовь к тебе бесконечна, мои желания отражаются в твоих мечтах, и мне остаётся попросить Господа лишь об одном, чтобы он позволил мне разделить каждый день моей последующей жизни вместе с тобой. Я люблю тебя, Деймон, и клянусь, что буду любить тебя вечно!
Стоило невесте произнести последнее слово, как зал тут же взорвался аплодисментами и восторженными возгласами. Жених положил её ладони к себе на грудь, привлекая девушку поближе для долгожданного поцелуя. Умильно глядя на влюбленную пару, священник, стоявший за ними вместе с собравшимися гостями, расплылся в довольной улыбке.
- Теперь жених может поцеловать невесту, - обречённо произнес он, понимая, что безвозвратно опоздал со своим предложением.

Деймон в чёрном фраке и кремовом шарфе, повязанном на шее изящным узлом в стиле позапрошлого века. Невеста в дизайнерском пышном платье со множеством кружевных оборок, прекрасно подчеркивающем её точёную фигурку. Молодая пара, мистер и миссис Сальваторе, заслуженно приковывала к себе взгляды всех без исключения присутствующих в церкви. Наконец, оторвавшись друг от друга, они повернулись к гостям, демонстрируя всем свои кольца, лучезарные улыбки и безграничное счастье от только что свершившегося события.

- Вы, наверное, родственница Деймона? – женщина лет тридцати пяти тихо обратилась к сидящей рядом с ней Елене. – С его стороны совсем мало гостей и я, если честно, практически никого не знаю.
- Да, я его знакомая, - согласилась девушка, улыбаясь собеседнице.
Улыбка, правда, получилась натянутой и слегка фальшивой. Ещё пару минут назад она плакала, стараясь незаметно отирать пальцами в перчатках, предательски стекающие из-под очков, влажные дорожки. Когда Деймон произносил клятву жениха, она боялась, что не справится с собой и разрыдается и, в который раз за день, мысленно похвалила себя за спонтанную идею надеть шляпу с широкими полями, благо, что в этом сезоне они пользовались большой популярностью у модниц. Она села в самом конце зала, надеясь, что там её никто не заметит, но запоздавшая гостья испортила все планы, решив, так некстати, составить ей компанию.
- А я тётя Анны, - представилась та, вновь поворачиваясь к Елене и пытаясь разглядеть за массивными очками черты смутно знакомого ей лица. – Мой самолёт задержался, и я едва не пропустила церемонию. Думала, всё, пропущу такое событие – наша Анна выходит замуж, да ещё и за кого! Ваш Деймон просто прелесть. Абсолютно все от него в восторге. Ой, они выходят! Быстрее, вставайте, пойдёмте со всеми к выходу поздравим молодых.
В это время Деймон, с лёгкостью подхватив новоиспечённую жену на руки, понёс её по узкому проходу под дружные крики гостей и игривое смущение самой девушки. Они прошли мимо последних рядов, поглощённые своей радостью, но Елене на мгновение показалось, что он, скользнув взглядом по рядам, зацепил её. Смутившись, она резко сделала несколько шагов назад, исчезая за хлынувшей на выход толпой. За считанные минуты все вышли. Около входа раздавались крики и аплодисменты, гости что-то громко желали молодым и шутили, а потом все звуки стихли, уступив место скрипу гравия под колесами разъезжающихся машин.

Елена, наконец, спокойно вздохнула и, расслабившись, откинулась на скамье. Она сняла свои массивные очки и бросила рядом шляпу на сиденье, задумчиво наблюдая за неспешной работой двух девушек, собирающих цветы и украшения в тишине опустевшего зала.
Она не видела Деймона почти двадцать лет и могла бы ещё столько же его не видеть, но всё равно в мельчайших деталях помнила его безупречные черты лица, его мимику, жесты: как залегает складка между бровей, когда он хмурится от недовольства, кривляется, шутя, или, как по-мальчишески смеются его глаза, как он изгибает губы в кривой полуулыбке… Она помнит всё. Чёртова вампирская память!
Как много бы она отдала за то, чтобы хоть день не вспоминать о нём. Не видеть перед глазами снова и снова его ошеломлённый взгляд в том далёком мотеле Денвера, его полуобнаженную фигуру, слабо освещённую тусклым светом уличного фонаря, и не слышать в ушах, словно поставленный на вечный повтор, так похожий на мольбу, его горький вопрос: «Почему нет, Елена?».

Почему? Этот вопрос она задавала себе уже тысячу раз. Почему тогда в далеком 2012 она выбрала Стефана? Чего тогда испугалась, чего хотела и не смогла себе позволить? О чём думала, решая свою судьбу? Она искала надёжности и стабильности в завтрашнем дне. В то время, сразу после обращения, ей это было важно, как никогда. Это она точно помнит и, как постулат, не устаёт повторять себе каждый день. Но, если всё же взглянуть правде в глаза, то стоит признать, что тогда много лет тому назад она просто побоялась. Да, именно побоялась всё кардинально изменить. На тот момент ей хватило перемен по самую маковку, хватило потрясений и боли. Она нуждалась в стабильности и, обволакивающей со всех сторон, заботе - как раз в то, что уже привычно мог дать ей лишь Сальваторе-младший. А ещё грёбаная ответственность, свойственная юношескому максимализму. Она боялась, что Стефан снова сорвётся в пропасть рипперства, и вина за это будет лежать на ней. Ей казалось, что ему она нужней гораздо больше, чем Деймону.

«Ну что, довольна? Не жалеешь о своем выборе, Елена? - ехидно пытало её изо дня в день мучившее подсознание, стоило ей хоть на миг задуматься о прошлом. – Так почему же всё-таки не он? Почему не Деймон? Разве он не способен был позаботиться о тебе? Ведь, он уже доказывал это, причём, не один раз. Или ты просто струсила перед ним? Ещё бы, это тебе не Стефан, добродушный милый вампир, пусть и с тёмным прошлым. От непредсказуемого Деймона не знаешь, чего ожидать - ни завтра, ни послезавтра, ни прямо сейчас. Он не умеет быть послушным, не умеет принимать слово «нет», а если уж любит кого-то… Господи, да у него всё через край! Впрочем, к чему теперь вспоминать? Не повернёшь ведь время вспять, ничего не изменишь, так хоть порадуйся теперь за него. Каждый заслуживает своего счастья, и Деймон не исключение.
В последнее время это стало так привычно - общаться с самой собой. Хоть так облечь в слова то, о чём невозможно рассказать никому.
Ну, и зачем тебе это было нужно? М-мм? – мысленно озадачила саму себя девушка, прикрыв от усталой безысходности глаза. - Ты хотела увидеть его с другой? Увидеть, как он светится от счастья и любви? Теперь сможешь на досуге вспоминать его поцелуй с женой, как две капли воды похожей на тебя. А долгими бессонными ночами представлять, как он занимается с ней любовью. Долго и упоительно нежно… Ты - чокнутая вампирша-мазохистка, Елена. Не иначе!»
Грустно улыбнувшись своим разгулявшимся мыслям, Елена посидела ещё пару минут и взялась за шляпу - пора уже идти. К вечеру ей нужно быть дома.

- Значит, Кэтрин вам всё-таки разболтала?
От неожиданно раздавшегося позади неё голоса, девушка невольно вздрогнула, едва не подпрыгнув на месте. Его слова прозвучали мягко и расслабленно, не настолько тихо, чтобы перейти в шёпот, но и не так громко, чтобы их мог услышать кто-нибудь ещё, кроме неё. Так, словно они виделись всего лишь вчера, и ничего, ровным счётом, с тех пор не изменилось.
- Можно подумать, ты в этом сомневался, Деймон.
Боковым зрением Елена увидела, как мужчина, сидящий на скамейке за ней, положил свои руки на спинку её сидения и опёрся на них подбородком.
- Нет, конечно, - соглашаясь, хмыкнул он. – А где же Стефан? Я не увидел его?
- Я приехала одна. Он даже не знает об этом.
- Он знает, Елена. Поверь мне. И, боюсь, сегодня вечером тебя ждёт не самый приятный разговор.
- Красивая свадьба, и вы выглядели очень счастливыми, - не обращая внимания на его предупреждение, заметила Елена, по-прежнему не оборачиваясь и глядя прямо перед собой.
- Мы на самом деле счастливы, - подтвердил Деймон, улыбнувшись. – А вы? Кэтрин сказала, что вы так и не поженились со Стефаном. Почему?

«Потому что я не смогла, Деймон. Не смогла забыть тебя и вырвать из своего сердца. Потому что Стефан все эти годы боялся мне предложить, в душе понимая, что может не услышать заветное «да» в ответ, и просто плыл по течению, ценя и принимая ту близость, что сложилась между нами.»

- Кэтрин на днях спросила нас то же самое. Вы сговорились с ней, что ли? Свадьба и вампиры - вещи несовместимые. Как ты вообще на это решился? Венчание, цветы, гости, свидетели…
- Так захотела Анна, - просто ответил Деймон, слегка пожимая плечами.
- Ты обратишь её?
- Не сейчас. Возможно позже. Куда торопиться? К тому же она хочет сначала ребёнка.
- Ребёнка? – неподдельно удивилась Елена.
- Не от меня естественно, но я был бы не против любых вариантов. Мне уже почти сто девяносто, Елена. Я вполне созрел для отцовства. Не находишь?
- Я не могу тебя представить с ребёнком на руках, - призналась девушка после секундной заминки, мельком взглянув на Деймона, и, снова повернувшись на скамье, отвела глаза в зал. – Но мне вообще трудно признать, что сегодня я вижу Деймона Сальваторе. Ты сам на себя не похож, да ещё и эта твоя новая прическа. Ты купил, наконец, себе расчёску?
- А может, теперь просто есть, кому меня расчёсывать по утрам? – парировал Деймон.
- Разве ты не должен быть сейчас с женой и гостями? – меняя тему, спросила Елена. – Тебя сейчас бросятся все искать…
- Посмотри на меня, - обычная просьба в его исполнении вдруг прозвучала неожиданно требовательно и властно.
Девушка машинально развернулась, впервые за много лет вновь окунувшись в глубокий омут гипнотизирующего взгляда.
- Ты счастлива с ним, Елена?
- Деймон, причём здесь это? Я приехала порадоваться за тебя, просто увидеть вас с Анной, тебя…
- Я не об этом спрашивал.
- Знаешь, видеть со стороны девушку, так похожую на себя, которая выходит за тебя замуж, это так… Странно, что ли. В отличие от Кэтрин, мы с ней очень похожи.
- Вы совершенно разные. Ты её просто не знаешь. Она – это не ты, Елена.
В голосе Деймона прозвучали странные нотки - разочарования или грусти? Хотя, возможно, ей это лишь показалось. Елена показательно улыбнулась, в надежде увидеть в ответ его, так давно любимую, улыбку.
- Тебе, и правда, уже пора. Иди. Что за свадьба без жениха?
- Прогоняешь?
- Не в этот раз, - уходя от взгляда, призналась Елена. – Она любит тебя, Деймон, это так бросается в глаза. Я уверена, что она сможет сделать тебя счастливым. Сообщи нам потом о появлении племянника или племянницы. Ладно? Стефан наверняка будет в шоке.
- Я рад, что ты приехала, - Деймон поднялся со своего места, и Елена последовала его примеру. – Ну, что ж, ещё увидимся?
- Обязательно, - кивнула она в ответ.
Неловкая пауза, когда не хочется прощаться, но ни один не в силах произнести это вслух. Даже в щёку на прощание поцеловаться неуместно, потому что не делали этого раньше и потому, что нет веского повода вдруг начать это делать спустя столько лет. Лишь перекрёстные взгляды, глаза в глаза, и немой разговор о том, что так и не смогли сказать или намеренно скрыли.
- До свидания, Елена.
- Да иди ты уже! – нервно улыбаясь, скомандовала девушка. – Сколько можно тут со мной болтать?
Кивнув, Деймон развернулся и медленно пошёл к дверям.
- Будь счастлив, - одними губами прошептала ему вслед Елена, прекрасно понимая, что даже с его безупречным слухом ему не услышать её сказанных слов.
Как только за ним хлопнула дверь, она безвольно упала на скамейку и, не в силах больше терпеть и притворяться, разрыдалась.

Часть 4. Ты, действительно, хочешь услышать правду?

Тёмные грозовые тучи плотным кольцом обложили небо над Лос-Анджелесом. И ближе к вечеру, как и прогнозировалось, всё-таки разразились нескончаемым проливным дождем. Просидев больше двух часов в аэропорту и наблюдая, как из-за буйствующей за окнами непогоды, один за другим на неопределённое время откладывают рейсы, Елена собралась с силами и достала свой мобильный из сумочки.
- Привет, - Стефан взял трубку после первого же гудка вызова. – Прости, но, похоже, сегодня я не приеду к ужину.
- Я в курсе, - спокойно отреагировал абонент. – Видел новости с западного побережья - буря там разгулялась не на шутку.
- Как ты догадался?
- Мы столько лет вместе, Елена, и ты спрашиваешь? Надеюсь, свадьба прошла отлично, и погода вам не помешала?
- Да, всё чудесно. Приеду и расскажу. Ты не злишься?
- А нужно?
- Нет, конечно. Я просто подумала, что…
- Перестань. Я знал, что ты не сможешь пропустить его свадьбу. А сейчас хватит сидеть в аэропорту, переночуй спокойно в отеле и прилетай завтра утром. Тебя встретить?
- Не стоит. Я сама доберусь, - девушка на секунду замолчала, не зная, что добавить ещё. - Не скучай там без меня.
- Предлагаешь по-быстрому устроить здесь вечеринку, пока тебя нет?
- Стефан!
- Ладно тебе, я шучу. Возвращайся поскорее. Целую!
- И я тебя целую. Пока.

Елена поменяла билет и сняла номер в ближайшем от аэропорта отеле. Небольшая комната с огромной кроватью, широкое окно, красивые шёлковые шторы и уютная обстановка в классическом стиле. Ничего общего с тем ужасным злосчастным мотелем из её далекого прошлого.

«Чёрт возьми, Елена! Ты снова за своё? Опять тебе везде мерещится твоё прошлое? А ведь, это уже диагноз. Не находишь? Тебе вообще не стоило сюда ехать. Зачем надо было вытаскивать наружу воспоминания, которые так трепетно упаковывала глубоко внутри столько лет?»

Раньше Елена не замечала за собой привычки вести задушевные беседы с внутренним «я». Всё, о чём она думала, что её тревожило и пугало, выливалось на страницы дневника, но он давно уже пылится, оставаясь нетронутым, переезжая вместе с ней из одного городка в другой, где они оседали на какое-то время со Стефаном. Сейчас, как никогда, хотелось с кем-то поделиться, всё рассказать и даже поплакать, вспоминая всё то, что было, и чего уже ни за что и никогда не вернуть. Она почти не общалась с Кэролайн и практически полностью разорвала отношения с Бонни. С первой из-за того, что та слишком часто капала ей на мозги по поводу целесообразности жизни со Стефаном, строя из себя психолога, который лучше неё знает, что и кто ей нужен для счастья. Со второй же дружба, к сожалению, не задалась по понятным лишь Беннет причинам. Елена-вампир не смогла занять такое же место в её жизни, как и Елена-просто-девушка, её подруга и одноклассница. К тому же, недавно Бонни вышла замуж и родила малыша. Одним словом, жила так, как сама Елена могла только мечтать.

Елена вышла из душа и, потушив свет, улеглась в кровать. Постель была уютной и удобной, но спать не хотелось, потому что было ещё слишком рано, и она, повернувшись на бок и подложив под щёку ладони, просто лежала, отрешённо слушая, как барабанят тяжёлые капли дождя, разбиваясь об оконное стекло её номера. На улице дождливый полумрак сменился ночной темнотой, и, незаметно для себя, Елена, наконец, провалилась в беспокойный сон. Ей снился прежний Мистик-Фоллс, его узкие улочки и центральная площадь с ратушей, заполненная людьми. Город вечных праздников, который теперь у неё ассоциировался лишь с потерями и смертями. А ещё снился Деймон, умирающий от укуса оборотня, его мучительная агония. Он тихо стонал и метался, а она, как могла, успокаивала. Она обнимала его, прекрасно понимая, что скоро в дверях появится Кэтрин с целебным эликсиром в виде пузырька с кровью гибрида, и всё сразу же образуется. Но время шло, а Кэтрин всё не было. Раз за разом она набирала номер её телефона, но та почему-то не отвечала. Стефан уже был у Клауса, и Елена с каждой минутой чувствовала, как её всё сильнее и сильнее затягивает в цепкие лапы паники. Деймон не может умереть, так не должно быть! Она шептала, как молитву, эти слова и его имя, надеясь удержать в сознании, отчаянно звала и гладила по спутавшимся волосам, не желая отпускать и принимать тот факт, что он ей уже давно не отвечает…

Девушка внезапно проснулась, в страхе хватая ртом воздух. По её щекам текли слёзы, а горло саднило от рыданий. Когда она поняла, кто сидит перед ней и ласково гладит по голове, то остатки сна развеялись в считанные секунды.
- Деймон? Как ты здесь оказался?
Ночной гость смахнул капельки воды со своих волос и, стянув с себя влажную кожаную куртку, отложил её в сторону.
- Вошёл через дверь, - прекрасно понимая истинный смысл её вопроса, спокойно ответил он. - Тебя не учили, что надо запираться в номере отеля?
- Сейчас слишком поздно, - Елена села, вытирая руками мокрые щёки. - Господи, да у тебя же первая брачная ночь! Какого чёрта ты забыл в этом отеле?
- Да ладно тебе. Не девятнадцатый же век на дворе. Анна, уставшая и замученная свадебной  свистопляской, спокойно спит в своей постели. После всей этой сегодняшней кутерьмы и танцев, поверь, ей не до исполнения супружеского долга.
- И ты вдруг решил среди ночи навестить свою старую знакомую?
- Ностальгия, - отмахнулся Деймон, делая театрально грустное лицо. – Увидел тебя сегодня, растрогался и понял, что толком-то так и не поговорили. И потом… Ты плакала там.
- Как? – девушка подозрительно уставилась на парня. - Откуда ты узнал об этом?
- Кое-кто ушёл, но не совсем... Прости, - виновато улыбнулся Деймон.
- Следил, значит... А мне сейчас снился кошмар, - объяснила девушка.
- Кошмар - это я, раз ты, рыдая, выкрикивала моё имя?
- Ты умер, так что повода смеяться у меня не было. Знаешь, когда ты уехал, я со временем смогла понять твоё решение, сумела это пережить, по крайней мере, зная, что ты жив и выбрал свой собственный путь. Но потерять тебя навсегда… Я к этому совсем не готова, да и вряд ли буду...
- Понимаю, - искренне кивнул он. - Я чувствую тоже самое, Елена. Скучать, но знать, что у вас всё в порядке, гораздо легче, чем даже на мгновение представить себе, что вас больше нет.
- У тебя теперь есть Анна, - осторожно напомнила девушка.
- А у тебя всегда будет Стефан, - в тон ей парировал вампир.
- Всё слишком сложно.
- Слишком, - согласился Деймон. – Я прилягу с тобой? Ненадолго, как раньше.
- Конечно, - удивилась девушка его просьбе, точнее тому, что он спрашивал на это разрешение.
Теперь всё было по-другому и воспринималось иначе, чем тогда, почти двадцать лет назад.

Елена сдвинулась в сторону, позволяя Деймону улечься рядом поверх одеяла.

- Ты по-другому пахнешь, - не удержалась она, вдыхая новый, незнакомый ей, аромат его парфюма.
- Тот парфюм, что ты помнишь, уже давно не выпускают, - вздохнул он с сожалением. – А что, этот тебе не нравится?
- Ты действительно любишь её, Деймон? – неожиданно вырвалось у Елены.
Она так отчаянно хотела весь день задать этот вопрос, что теперь просто не могла ни спросить.
- Люблю, - честно признался он и, повернув к ней лицо, добавил совсем тихо: – Совсем не так, как тебя, но люблю.
- Поясни? - не поняла она и впилась взглядом в собеседника в своей постели, ища хоть какую-нибудь подсказку в его, до боли знакомых, глазах.
- Тебя я любил несмотря ни на что, даже вопреки всему. Вопреки здравому смыслу, обстоятельствам, логике, а её я люблю в благодарность за её чувства. Когда видишь, как кто-то живет тобой, невозможно оставаться равнодушным.
- Ты сказал «любил»… - тихо заметила Елена.
- А ты, действительно, хочешь услышать правду?
- Наверное, нет, - она, словно испугавшись, пошла на попятную. – Расскажи мне лучше об Анне. Ты жил рядом с ней? Видел, как она растёт, или как?
- Я похож на няньку? - Деймон вопросительно изогнул бровь. -  Нет, конечно же, я не жил рядом. Так, приезжал временами понаблюдать, посмотреть всё ли в порядке. Мне вполне хватало ежеквартальных отчётов, которые я получал об Анне и её семье. Знаешь, ты можешь не верить, но я вовсе не планировал, что всё закончится именно так. Ну, я имею в виду отношения, свадьбу и всё такое. Мною руководило любопытство и не более. Но, когда она выросла, и я познакомился с ней поближе, всё вышло как-то само собой…

2017 год Балтимор, штат Мериленд.

- Привет, мелкая пакостница. Ты, похоже, и есть та самая Анна? – темноволосый парень присел на корточки рядом с девочкой, усердно облизывающей мороженное на ступеньках крыльца своего дома.
Короткая стрижка «под мальчика», пыльные джинсы и видавшая виды короткая куртка, из которой ребёнок давно уже вырос.
- Познакомимся? Я старый друг твоего папы.
- Мне запрещено разговаривать с чужими, - недовольно бросила девочка, продолжая увлекательный процесс.
- Так я поэтому и предлагаю познакомиться, - логично заключил парень, расплывшись в добродушной улыбке. - Твой папа Роберт, маму зовут Натали, ты Анна, а я Деймон. Вот видишь, я всех знаю, а значит я уже не чужой.
- А фамилия?
- Что фамилия?
- У всех должны быть имя и фамилия. Ты свою не назвал, - деловым тоном заметила малышка.
- Сальваторе, - тут же исправился парень.
- М-мм, мне нравится, - девочка, наконец, улыбнулась. - Я тоже такую хочу.
- Серьёзно? А ты шустрая, я смотрю. Ну что ж, я учту это на будущее. Кстати, Анна, я только что был в гостях у Санты, он спрашивал, что принести тебе на это Рождество.
- До него ещё долго, - задумчиво пожала плечами Анна. – Но я бы хотела братика или сестричку. Хотя нет, лучше братика.
- Детка, с этим тебе скорее стоит обратиться к маме, потому что это должно быть ещё и её желанием. А Санте обычно загадывают свои собственные желания. О чём ты мечтаешь, например?
- Я?  Я… Хочу такие же длинные и красивые волосы, как и у моей подруги Донны. У него можно такое попросить?
- Не уверен, что он успеет воплотить твоё желание уже на это Рождество, но, думаю, да, можно. Если ты не хочешь, чтобы мама и дальше обстригала твои косички, то Санта ей об этом скажет. А вообще, когда ты вырастешь, у тебя будут роскошные каштановые локоны намного лучше, чем у этой твоей Донны, поверь мне.
- Обещаешь?
- Обещаю.
- Тогда ещё глаза! Я хочу такие же голубые глаза, как у тебя. Можно?
- Оу, милая. С этим, к сожалению, никак. Такие глаза только у меня одного, - заговорщически подмигнул ей парень. - Может, ты ещё что-нибудь хочешь? Подумай хорошенько.
- Я хочу… Хочу, чтобы папа был почаще дома. Он всё время на работе, даже по вечерам. И никогда со мной не играет.
- Хорошо. Санта сделает так, чтобы твой папа поменьше работал. Думаю, Санте это по силам. А теперь беги к маме. Ты вся перепачкалась и тебя срочно нужно отмыть.
Девочка довольная и счастливая вскочила с места и рванула к двери, но, взявшись за ручку, вдруг остановилась и обернулась назад.
- А ты, правда, был у Санты?
- Правда, - старательно сдерживая улыбку, подтвердил парень.
- И у меня точно будут длинные волосы?
- Когда-нибудь точно будут. Ты будешь красавицей, Анна. Обещаю.

Добрый дядя Деймон почему-то не приехал на следующее Рождество и, когда вся семья собралась вместе за праздничным столом, девочка спросила, где же он, волнуясь о том, что в этом году некому будет передать Санте её пожелания.
- Деймон? – удивился отец. – Кто такой, Деймон, дочка? Ни я, ни мама не знаем никакого Деймона. Тебе что-то показалось, наверное. И вообще, пора бы уже знать, что все подарки под ёлочку приносим мы с мамой, а не сказочный Санта. Ты уже большая девочка, Анна.
Дела её отца пошли резко в гору, бизнес процветал. Партнеры шли на невиданные уступки, конкуренты вдруг продавали свои доли в компаниях, не желая переходить дорогу «более сильному противнику» на рынке. Все неожиданные победы отец Анны списывал на свою деловую хватку и умение блестяще вести переговоры. Благосостояние семьи увеличилось настолько, что вскоре они уже переехали в Лос-Анджелес, купив просторный особняк в хорошем районе города. Девочка росла в радости и достатке, никогда и ни в чём не нуждаясь. Она любила развлечения, клубы и танцы, а золотые кредитки, которые не переводились в её сумочках, открывали ей дверь во взрослую жизнь гораздо раньше, чем для большинства её сверстников. Вокруг неё всегда была толпа приятелей и вились поклонники. Ещё бы, красавица, дочь миллионера. О чём еще можно мечтать в её безоблачные семнадцать лет?

Анна меняла кавалеров, как перчатки, ни к кому не привязываясь надолго, и строила далеко идущие планы, пока в её жизни вновь не появился Он.
- Я тебя знаю, - удивлённо произнесла она, всматриваясь в знакомую глубину голубых глаз симпатичного парня, подошедшего к ней на одной из вечеринок в шумном клубе.
- Это вряд ли, - безапелляционно бросил он, без спроса располагаясь на стуле с ней рядом. – Кстати, меня зовут Деймон.
- Нет, я уверена, что видела тебя раньше, - не сдавалась девушка. - В кино? Или, может, в онлайн журналах?
- В твоих снах, Анна, - предложил самый правдоподобный вариант парень, расплывшись в обольстительной улыбке. – И это говорит лишь о том, что наша встреча была давно уже предначертана свыше.
Родители приняли его сразу, особенно в восторге от нового парня Анны была её мама. Отец даже вскоре предложил ему место в своей компании, мотивируя это тем, что видит в нём нереализованный талант управленца, но тот отказался, заверив всех, что не нуждается в деньгах и самоутверждении. Его полюбили все: родители и друзья, а Анна… Она просто потеряла голову. Деймон стал главным мужчиной в её жизни, и она готова была кричать о своей любви всем и каждому. Ей казалось, что он отвечает ей абсолютной взаимностью, ни в чём не отказывая девушке. Но на самом деле всё было совсем не так, как выглядело со стороны. Для него Анна стала отдушиной, его собственной тайной, которая давала хоть и иллюзорную, но такую желанную видимость того, что рядом с ним та, что навсегда ушла из его жизни много лет назад.

***

- Почему ты всё ещё с ним? – Деймон мягко вывел Елену из глубоких раздумий, куда она погрузилась после его короткого рассказа об Анне.
- Что за вопрос? - возмутилась девушка, бросив взгляд на соседа по кровати. - Мы пара и любим друг друга - естественно, мы со Стефаном поэтому вместе.
- Ну да, - расплылся в коварной улыбке вампир и, подвинувшись поближе, подпёр голову рукой. - И именно из-за вашей «безумной любви друг к другу» вы так до сих пор и не поженились, а ведь я знаю, что Стефан этого бы хотел. А ты тайно приехала сегодня на свадьбу тоже потому, что «вы пара»?
- Господи, Деймон! Ты не исправим, - шутя толкая его в плечо, возмутилась девушка. – Думай, что хочешь, мне всё равно. Я, конечно, не буду отрицать, что между нами уже не те чувства, что были когда-то. Всё-таки столько времени прошло, а привычка… Привычка - это страшная сила, как оказывается.
- Умоляю, Елена, скажи, что ты шутишь. Ты сама себя со стороны хоть слышишь? Как можно жить вечно с кем-то по привычке? Засыпать и просыпаться с ним каждый день... а секс?  Тоже по привычке?! Раньше я был уверен, что ты его любишь, что он, рано или поздно, сделает тебя счастливой, но сейчас моего оптимизма как-то поубавилось.
- Тебе этого не понять, Деймон. Ты впервые решился на серьёзные отношения, если это вообще можно так назвать. Вот через пару десятков лет давай снова поговорим на эту тему. Я тебе тогда припомню и «привычку», и «пару», и тем более «безумную любовь». Если, конечно, вы этой парой останетесь к тому времени.
- Язвишь?
- Пытаюсь говорить с тобой на понятном тебе языке.
- То есть, по-твоему, я не способен на серьёзные отношения?
- Я этого не говорила.
- Зато очень тактично намекнула. Впрочем, это ожидаемо. «Приплюсуем» это ко всем остальным минусам Деймона Сальваторе и закончим на этом наш спор.
- Каким ещё минусам? – не поняла девушка.
- Тебе перечислить? Как будто ты сама их не знаешь, - скривился Деймон.  - Я же для тебя один сплошной недостаток. Ладно, давай закончим этот разговор. Если хочешь, я побуду, пока ты не уснешь.
- Как раньше?
- Как всегда, - поправил её Деймон. – Иди сюда.
Когда Елена подвинулась поближе, он уткнулся носом в её макушку, и она, прикрыв глаза, расслабилась у него на плече.
- Когда-то ты вот так же лежал в моей постели, и это было неправильно, потому что у меня был парень. А теперь я лежу рядом с женатым мужчиной и чувствую себя настоящей предательницей по отношению ко всем. Подумать только, как же всё изменилось. Деймон? Мы уже совсем другие.
- Мы такие же, Елена, - он протянул руку и накрыл её ладонь своей. Девушка не возражала, и тогда он переплёл её пальцы со своими. – Это всё обстоятельства. Спи.
Елена улыбнулась, не открывая глаз. Сейчас не было того непереносимого жара и удушающего возбуждения, которое охватывало её всякий раз, стоило Деймону к ней прикоснуться. Сегодня в его объятиях было по-настоящему тепло и уютно, и лишь тоненький ободок его обручального кольца неприятно холодил кожу, отчего противный червячок ревности вгрызался в её слабо бьющееся сердце всё сильнее и сильнее. Когда-то, давным-давно, она его ненавидела, потом попыталась с ним дружить, а в итоге они просто зависли между дружбой и любовью, не в силах сделать последний шаг ни назад, ни вперёд. Так решила она, и он принял условия её игры.
Но для Елены всё это давно уже перестало быть игрой. Она выбрала стабильность, проверенные чувства и прогнозируемое будущее. Выбрала другого и долгое время считала, что это единственно правильное решение. Вот только на сердце почему-то от этого выбора уже давно нет покоя. Возможно, стоило бы попробовать что-то изменить, вернуться назад, всё исправить. Но собственное счастье не построить на несчастье других. Ни Анна, ни Стефан не заслужили такого от них. А значит, всё будет, как и прежде. Она будет молчать о том, что любит, а он - делать вид, что верит в её равнодушие. Верит и любит другую.

Часть 7. Тут только ты решаешь, что будет дальше.

В элегантном номере отеля царил полумрак. Сквозь незашторенные панорамные окна гостиной с улицы проникал слабый свет фонарей. Елена уже не один час сидела на широком подоконнике одного из окон, не шевелясь, обхватив руками согнутые в коленях ноги. Её отстранённый взгляд блуждал по приезжающим и уезжающим гостям отеля, по случайным прохожим, торопливо снующим в такое позднее время. Влюблённые парочки, молодые парни, пожилые мужчины, женщины… Она следила за ними, пыталась разобрать, о чём они говорят, провожала их взглядом, пока те не скрывались из вида, и вновь искала себе новый объект для наблюдения. В этом не было никакого смысла и цели так же, как и в её присутствии здесь, в этом красивом новом отеле на окраине Денвера. Всё, что случилось с ней сегодня, было спонтанным решением, неконтролируемым ощущением, что сделать нужно именно так, и не иначе. Елена попросту сбежала. Сбежала из дома, из семьи, из своего временно родного города и стабильно уютной жизни.

***

Когда утром она сидела за столом, пила кофе и смотрела телевизор, всё было так, как и должно было быть. Стандартное утро её стандартного дня. Стефан вошёл на кухню в своей, не до конца застёгнутой, идеально выглаженной, рубашке, оставил лёгкий поцелуй на её щеке, и в это мгновение у неё в груди словно что-то оборвалось. Она вдруг поймала себя на простой, но глобальной по своему значению мысли, что здесь что-то явно неправильно. Ненормально ничего не чувствовать, глядя на симпатичного молодого мужчину перед собой, ненормально, когда твоё сердце абсолютно не реагирует на его поцелуй, ненормально сидеть и делать вид, что тебя интересуют мировые новости, в то время, как только что увиденное, настойчиво напоминает тебе о прошлом и о совсем другом человеке, который когда-то давно так же, неспеша, приближался к тебе в своей расстёгнутой рубашке, только другого цвета и с другой улыбкой на лице. Улыбкой, от которой бросает в дрожь и подгибаются колени. И эта разница была невыносима в своём осознании. Всё это - фарс. Её «счастливая семейная жизнь», которой слепо завидуют окружающие. Жизнь, когда понедельник для тебя ничем не отличается от вторника, когда живёшь не в удовольствие, а по привычке. Так стало не вдруг и не сразу. Просто так явно она это поняла лишь сейчас, обычным утром обычного дня, когда, казалось бы, не было повода что-либо менять, разрушать и убегать прочь. Но Елена убежала, закрыв глаза на весь мир вокруг, в никуда и ничего не сказав на прощание. Вышвырнула прочь из окна автомобиля свой телефон и резко свернула на шоссе, ведущее в аэропорт Ричмонда.

Почему она отправилась именно в Денвер? Ведь перед ней в то утро были открыты тысячи дорог и направлений, но она выбрала лишь одно. Всё потому, что это был тот самый день. День, который мог двадцать лет назад кардинально изменить её жизнь, развернуть на сто восемьдесят градусов, сделав, возможно, самой счастливой девушкой на свете.

«Стефан считает, у меня есть чувства к тебе.»
«А что ты?»
«Я не знаю…»

В захолустном мотеле Денвера Елена позволила своим чувствам выйти на волю, подавив глубоко внутри все доводы рассудка и совести, забыв о том, что рядом в номере спит её брат, а где-то далеко в Мистик-Фоллсе ждёт её решения Стефан. Она наплевала на всё, чтобы хоть на короткое мгновение вновь почувствовать терпкость его поцелуя, шёлковую нежность манящих губ и безудержную страсть, от которой нутро сжимается в тугой клубок, а кровь отдаёт пульсацией в висках. Она разрешила себе на мгновенье побыть счастливой с тем, кто умел дарить это счастье всего лишь одним взглядом, лёгким прикосновением и улыбкой. Но отношения с ним казались неправильными, потому что слишком много всего довлело над ними - от преданного Стефана, до неприятия подруг, да и самой было неимоверно страшно влететь в них, как в какой-то сумасшедший аттракцион.
И она побоялась признаться ему, не решилась ответить, разрушив в один миг всё то, что случилось до этого его вопроса, который мог бы стать судьбоносным, но не стал по её вине.

Несколько часов перелёта, смутно знакомая ей улица и совершенно незнакомое на ней здание. Когда Елена днём прилетела в Денвер, то на месте прежнего мотеля обнаружила новый десятиэтажный отель с красивой витиеватой вывеской над входом «Двадцатый век». Просторный светлый холл и улыбчивый парень-администратор за стойкой ресепшен. Она могла бы сразу развернуться и уйти, ведь теперь здесь не было и намёка на прошлое, так прочно врезавшееся в её память.
- Подскажите, двести тридцать шестой номер свободен?
Администратор, казалось, улыбнулся еще шире при виде обворожительной молодой девушки.
- Свободен, - коротко кивнул он Елене. - Но, возможно, вам больше понравятся наши номера с прекрасным панорамным видом на горы? Каждый этаж нашего отеля оформлен в стиле соответствующего десятилетия прошлого века. Вы можете выбрать любой из этажей, и я подберу вам на нем подходящий номер с отличным видом, - мельком взглянув куда-то вниз за высокую стойку, предложил парень.
- Нет, спасибо. Мне вполне подойдёт и двести тридцать шестой, - мило улыбнулась ему в ответ девушка.
- Как пожелаете, - согласился администратор, выставляя перед ней на стойку небольшой стандартный сканер. – Зарегистрируйтесь, пожалуйста.
Елена оставила отпечаток большого пальца и подождала, пока вся необходимая информация появится на рабочем мониторе отеля.
- У вас есть с собой багаж? Стоит мне попросить, чтобы его занесли к вам в номер?
- Нет, мне ничего не нужно, - отказалась от ненужной помощи Елена, – и я попросила бы меня не беспокоить, пожалуйста.

Интерьер двухкомнатного номера поражал оригинальностью форм и насыщенностью красок в оформлении. Бежевый, черный, белый и ярко-бордовый в контрастных элементах. Стиль двадцатых в современной интерпретации дизайна ар-деко. Мягкий ковер на полу, псевдокамин с кованной решёткой и огромное зеркало в массивной раме над ним. В центре небольшой гостиной стоял прямоугольный стол со стульями, под потолком висела вычурная чёрная люстра, усеянная нитями бисера такого же цвета. Красиво, дорого, но неуютно. Сняв пальто и тонкий свитер, Елена прошла в ванную. Умылась, не спеша собрала волосы в высокий хвост, опёрлась руками на раковину и задумалась, не мигая глядя на свое отражение в зеркале. Столько лет она видит перед собой одно и то же лицо. Ничего не меняется. Абсолютно. Даже причёску она не решилась изменить или перекрасить волосы в более светлый, хотя многие твердили, что ей бы наверняка очень пошлО. Но она слишком привыкла к постоянству своей внешности, чтобы что-то менять,  даже так несущественно. Когда-то давно ей казалось, что стабильность и спокойствие - самые большие ценности в её жизни. После всего, что она пережила, это было неудивительно. А потом, видимо, просто смирилась.

«Если вы не можете иметь то, что любите, то полюбите то, что имеете. Кажется, я перестаралась с этим правилом. Увлеклась, забыв в итоге о самой себе…»

***

Елена не знала, сколько времени провела, сидя на подоконнике. Сумерки незаметно сменила ночь, прохожих на улице стало совсем мало. Её не интересовало, который сейчас час, и что она собирается делать завтра. Она не думала ни о чём, её мысли рассеянно блуждали где-то далеко, лишь бы не думать о настоящем и ни на миг не касаться будущего. Еле слышно хлопнула входная дверь, и раздались шаги. Елена даже не повернулась на звук. Она теперь не беспомощная девушка, а вампир, ей некого бояться… И некого здесь ждать. Поэтому всё равно. Кто-то вошёл в комнату и замер, прислонившись спиной к невысокому декоративному буфету.
- А Стефан, между прочим, тебя обыскался. С вечера места себе не находит. Звонит всем, бедный, волнуется…
Елена не ответила и даже не повернула голову на голос - всё так же сидела, подтянув к подбородку колени и наклонившись лбом к прохладному стеклу окна.
- Хотя бы позвони ему, что ли.
- Позвоню. Позже, - не оборачиваясь, отрезала девушка, но потом всё же мельком взглянула на ночного визитёра.
На нём была короткая кожаная куртка, тёмные джинсы и белая футболка с каким-то геометричным рисунком из чёрных линий на груди. Волосы в привычном, для её памяти, беспорядке, совершенно не модном в последние годы. На лице ни тени улыбки.
- Всё понятно с тобой, - недовольно заключил Деймон, спустя пару минут молчаливого ожидания. - Собирайся.
- Куда? – не поняла Елена.
- Повезу тебя домой, - пояснил он, непринуждённо складывая руки на груди. – Думаешь, я оставлю тебя здесь? Или предлагаешь мне позвонить Стефану и объяснить, почему его девушка вдруг сорвалась утром в Денвер и поселилась именно в двести тридцать шестом номере?
- Ты этого не сделаешь.
- Конечно, не сделаю, - ухмыльнулся вампир в ответ на логику сказанного. - Раз ты не решилась за все эти годы рассказать ему о том, что здесь произошло, то и я не имею желания просвещать его на эту тему.
- Я хочу побыть одна, Деймон.
- Ещё бы. Я ничуть не сомневаюсь. Только прекрасно знаю, Елена, по собственному опыту, что представляет из себя паршивое настроение вампира или, ещё того хуже - депрессия. Ты можешь просидеть так здесь на окне, потеряв счёт дням, неделю или больше, почти не шевелясь, пока окончательно не свихнешься от голода и не накинешься на случайно зашедшую поменять бельё, ни в чём неповинную, горничную.
- Я не в депрессии!
- Конечно, нет, - сыпанул сарказмом мужчина. - Ты просто так решила прогуляться через три штата, никому не сказав, куда собираешься. Телефон наверняка выкинула? - не дождавшись ответа, он продолжил: - Если бы Стефан не подкинул мне идею, и ты не зарегистрировалась в этом отеле под своим именем, то и я бы тебя не нашёл. По крайней мере, не так быстро.
- Не стоило беспокоиться, - в тон ему ответила девушка. - Тебе есть теперь о ком волноваться, вот и давай, займись своими супружескими обязанностями. Меня, будь любезен, оставь в покое.
- Хватит раскисать, Елена. Пошли домой, - вампир резко сменил «гнев на милость». Его бархатный низкий голос теперь ласкал своей теплотой и вкрадчивостью. Он подошёл почти вплотную и мягко положил ладонь на плечо девушки. – Ну же, нет никакого смысла сидеть здесь и лелеять безвозвратно ушедшее прошлое.
Последние сказанные Деймоном слова прозвучали, как удар хлыста, слишком правдиво и больно. Сама не ожидая от себя подобного, Елена толкнула парня в грудь с такой силой, что тот отлетел назад к буфету, с глухим стуком ударившись об него и сдвинув на пару метров, вместе с противно зазвеневшим содержимым внутри. Кажется, там даже что-то разбилось. Завтра служащие отеля наверняка не досчитаются нескольких винтажных тарелок и статуэток. Лишь удивлённо приподняв брови, Деймон, как ни в чём не бывало, вновь встал на ноги.
- Значит, по-хорошему ты не хочешь? Ладно, тогда придётся всё делать по-плохому, но учти, ты сама напросилась.
За те доли секунды, что понадобились вампиру для того, чтобы преодолеть расстояние назад к окну, девушка уже переместилась в другой конец комнаты. Блестящие в темноте глаза Деймона зажглись азартным огоньком охоты.
- Хочешь поиграть в «кошки-мышки»? – улыбнулся он хищной улыбкой. - Я старше, Елена, а значит сильнее. У тебя ничего не выйдет, и ты это знаешь.
- Женщины-вампиры быстрее и проворнее. Попробуй сначала меня догнать, - ухмыльнулась ему в ответ девушка и закусила нижнюю губу.
Провокация чистой воды, но тут уже дело принципа. Это было приглашение, от которого Деймон не мог отказаться. Переступив с ноги на ногу, он отбросил в сторону куртку и потянулся, разминая плечи.
- Держу пари, тебя хватит минут на пять, не более того, - самонадеянно заявил он, прищурившись.
- Проверим, - приняла вызов Елена и рванула куда-то в сторону.

То, что происходило потом, для обычного человека показалось бы всего лишь игрой теней в полумраке комнаты. Лишь громкие стуки, звон хрусталя и удары от упавших стульев, подсвечников и других предметов, некогда элегантного интерьера, выдавали сумасшедшие гонки вампиров. Они «летали» по комнате, скакали как дети, перепрыгивая через стол и стулья или просто отбрасывая их в сторону. Наконец, терпение Деймона иссякло. Игра в поддавки его утомила, и он сделал реальный стремительный выпад вперёд по направлению к девушке.
- Жаль, часов у меня нет, - игриво заключил вампир, с размаха припечатав девушку спиной к одной из стен гостиной. – Но, думаю, и без них могу точно сказать, что пари я выиграл. Кто тебе сказал такую чушь, что женщины–вампиры быстрее? Стефан или болтушка Кэр?
- Я отвлеклась просто, - оправдываясь, бросила Елена. – Пусти... Пусти говорю!
- Как скажешь. Я отпускаю, - нарочито медленно предупредил парень, - а ты идёшь, собираешь свои вещи, и мы уезжаем. Без возражений. Договорились?
- Хорошо, - сдалась девушка. – Руки убери! Все кости раздавишь...
Деймон демонстративно поднял вверх руки и шагнул назад, давая возможность Елене отойти от стены. Она прошла в спальню, забрав на кровати оставленные вещи, что-то взяла на полу и снова вернулась.
- Ты без машины?
- Прилетела самолётом.
- В ваш Бэдфорд разве летают самолеты? – презрительно скривился Деймон.
- Не летают, - неестественно ласково ответила Елена, глядя ему прямо в глаза.
В это мгновение его живот пронзила тупая боль. Интуитивно опустив руки, он увидел торчащий кусок чего-то узкого и длинного, выкрашенного под золото, вроде тонкой ножки дизайнерского стула.
- Какого…
- Прости, - искренне извиняясь, приложила к груди руки Елена. - Но… Ты же не отстанешь. Верно? Если ты что-то решил, то чужое мнение тебя не волнует. Я не вернусь к нему, Деймон, и я не ребёнок, чтобы меня, как потерявшуюся, доставлять домой. Ещё раз прости. Это ведь не смертельно. Держу пари, пять минут, и ты будешь, как новенький.
- Чёрный юмор? – опешил вампир. – Ты точно изменилась…
Короткое мгновение, и всё перевернулось. Елена не успела даже заметить, как и когда всё произошло, но в следующую секунду она уже стояла у стены, рукой сжимая у живота своё же импровизированное оружие против упёртого противника.
- Ты же меня знаешь, - пояснил Деймон. – Я могу и ответить. Ты «не ребёнок» и тебе даже давно уже не восемнадцать. И потом, как ты сказала? Это же не смертельно, верно?
Тонкая струйка крови, появившаяся в уголке её рта, и тихий гортанный хрип заставили насторожиться вампира. Что-то было не так и, лишь быстро приподняв майку Елены, Деймон понял, что именно. Рана не затягивалась, и кровь обильно сочилась из неё. Ножка глубоко вошла в живот, вероятно, задев какой-нибудь из внутренних органов. И пока не начнётся восстановление, его «маленькая» дурацкая месть будет причинять неимоверную боль вампирше.
- Как давно ты пила кровь? – требовательно спросил он, нахмурившись. – Елена, как давно? – снова повторил парень.
- Поза… Позавче…
Слова застряли в её горле, а на глаза навернулись слёзы. Шок и острая боль сделали своё дело. Елена медленно начала сползать по стене вниз.
- Чёрт возьми, Елена! – заорал на неё Деймон, осторожно опуская её на пол. – Ты…
- Дура? – прохрипела через силу девушка, заметив, как он опускается перед ней на колени.
Его пронзительный взгляд был наполнен страхом и заботой. Это из-за его глупости Елена сейчас страдает.
- Пей, –  протянул внутренней стороной своё запястье ей Деймон.
Девушка мотнула головой и тут же, неудачно пошевелившись, поморщилась снова от боли.
- Почему нет? - не понял вампир. – Пей!
Ох, этот вопрос... и снова в Денвере. Почему нет...
Вокруг глаз девушки залегли тени, и протянулась мелкая сеточка ярко-красных капилляров. Обнажив острые белоснежные клыки, она ухватилась за руку вампира и прижалась губами к его запястью. Сделала глоток, потом ещё один и зажмурилась.
- Знаю, для нас вампирская кровь – не деликатес. Но за неимением лучшего, сойдёт и это. Пей, не вредничай.
Девушка крепче схватилась за протянутую руку, глубже погружая клыки в рану. Прикрыв глаза, она пила, уткнувшись лбом в плечо Деймона, млея от захватывающего всё тело ощущения блаженства. Боль отступала, постепенно превращаясь лишь в неприятное напоминание в области живота, словно кто-то вколол сильное обезболивающее, и оно немедленно начало действовать. И теперь вместо боли она уже чувствовала, как лёгкими касаниями он поглаживает её по волосам.
- Всё, достаточно, - дёрнулся Деймон, словно очнувшись от морока, убирая руку и сразу же осматривая её рану.
На коже остался лишь тонкий розовый шрам, но и тот вскоре исчезнет. С Еленой всё будет хорошо. Слава Богу.
- Спасибо, - прошептала девушка, вставая и поправляя на себе, запятнанную кровью, одежду.
- За что? За то, что подлечил от собственноручно причинённой раны?
- За то, что приехал.
- Я не мог иначе. Ты же знаешь.
Деймон, как завороженный, смотрел на окровавленные губы девушки. Никогда ещё он не видел Елену такой, не видел её в вампирской сущности.
- Ты испачкалась вся, - укоризненно заметил парень, потянувшись пальцем к её губам, чтобы убрать бордовый потёк. – Какой из тебя вампир? Так, одно название. Никакого реального опыта, цедите вечно со Стефаном кровь из пакетиков, хорошо хоть на своё «вегетарианство» он тебя не подсадил…
- Я однажды пробовала по-настоящему, неудачно... - тихо перебила его девушка.
- Что пробовала? - его рука замерла у её губ.
- Пообещай, что никому не расскажешь, - она со всей серьёзностью посмотрела на Деймона, и тот молча кивнул.
- Это случилось через несколько месяцев после обращения. Я была в гостях у Кэролайн, засиделась допоздна. Возвращалась домой одна и пешком. Какой-то парень пристал ко мне на улице. Плёл всякие банальности насчёт проводить и про опасность ходить ночью одной по тёмным улицам. Я даже не знаю, как это случилось - всё вышло само собой. Помню, что внушила ему не кричать и не убегать. Он просто стоял и… - Елена обречённо прикрыла глаза и взмахнула рукой, словно отгоняя всплывшее воспоминание.
- Почему ты решила рассказать это именно мне?
- Наверное, потому что ты единственный не осудишь. И не станешь жалеть, что ещё важнее, - выдержав паузу, добавила Елена. – Об этом никто не знает: ни Джереми, ни Стефан, ни Кэр, ни уж тем более Бонни. Пусть думают, что я смогла сдержаться. Ладно? Кстати, а ты? - с надеждой спросила девушка. - Все эти годы ты…
- Лучше не спрашивай, - оборвал её вампир.
Опустив глаза, он прислонился плечом к стене и запихнул руки в карманы.
- Хорошо. Не буду, - Елена всё поняла без слов и замолчала. – Я могу теперь уйти? Ты не станешь меня больше держать?
- Я и до этого не держал, - обиделся Деймон. – Ты просто не видела себя на том окне. Тебя встряхнуть было жизненно необходимо, позлить немного.
- Да уж, позлил, - улыбнулась Елена, расслабившись и вспомнив произошедшее.
- Прости.
- Это ты меня прости. Я, вроде как, первая на тебя набросилась…
Умолкнув на полуслове, Елена испугалась двузначности сказанной фразы. Здесь, в Денвере, многое звучало, как намёк на прошлое. Впрочем, Деймон её вряд ли услышал. Казалось, его мысли сейчас были сосредоточены совсем на другом. Они стояли слишком близко друг к другу. Настолько близко, что Деймон, уже не церемонясь, не сводил своих прозрачных, в постепенно рассеивающемся предрассветном сумраке, глаз с её приоткрытых губ. Пульс Елены начал усиленно набирать обороты, ровно дышать становилось всё труднее.
- Деймон, - выдавила девушка, не зная, что ещё сказать, и не в силах сделать шаг в сторону, чтобы отойти.
- Ты всё ещё в крови, - неуверенно объяснил своё внимание к её лицу вампир.
Елена перехватила в воздухе его, снова занесенную, руку на пути к своим губам.
- Не надо…
Прикосновение обожгло. Теперь во взгляде Деймона читалось явное желание, неприкрытое и незавуалированное, как раньше, под заботу или опёку. Он стоял, не двигаясь, и почти не дышал. Повисла неловкая пауза, молчание затягивалось, а в воздухе между ними, как будто появились электрические разряды. И Елена сдалась. Она медленно потянулась рукой к виску парня. Провела пальцами, как бы расчёсывая волосы над ухом, опустилась ниже, обнимая ладонью напряжённую скулу. Деймон накрыл её руку своей, заставляя прижаться сильнее, а затем потянул к своим губам, легко целуя её ладонь с внутренней стороны. По телу девушки побежали мурашки, а ноги стали совсем ватными словно в неё опять вогнали кол. Сознание готово было в любую минуту взорваться от переизбытка чувств.

Елена еле заметно качнулась вперёд, придвинувшись на считанные миллиметры ближе, и замерла в ожидании. Удары сердца оглушали, дыхание участилось. На губах Деймона появилась слабая, но довольная улыбка. Он всё понял. Понял, что уже выиграл в немой борьбе, но не спешил этим воспользоваться. Ему так хотелось, чтобы она, в кои-то веки, вслух произнесла то, что чувствует. Чтобы сказала, что всё это не просто влечение под действием обстоятельств.
- Деймон, - прозвучавшее имя, словно мольба о помощи, нарушило тишину.
- Нет, - отрицательно покачал вампир головой, не желая внимать её просьбе. – Сама, Елена. Здесь место обязывает. Тут только ты решаешь, что будет дальше.
- Ты же знаешь... Ты нужен мне в моей жизни, - обречённо выдохнула ему в губы девушка, обнимая и срываясь уже в следующее мгновение на жадный поцелуй.
Деймон тут же подхватил её, приподнимая за талию и прижимая к стене. Ноги Елены послушно обвили его бёдра. Они целовались так яростно и самозабвенно, словно это был последний поцелуй в их жизни, растворяясь без остатка друг в друге, отдаваясь во власть накрывших с головой эмоций. Мужские руки блуждали по телу девушки, поглаживая, сжимая, лаская, ища путь под одежду и, когда его прохладные ладони коснулись её разгоряченной кожи, Елена уже не смогла сдержать, сорвавшегося  с её губ, тихого стона. Это послужило сигналом. Последним рубежом, который, как мнимая преграда, ограничивал вампира от большего. Удерживая девушку на себе, вампир молниеносно переместился в спальню, падая с ней на кровать. Он оторвался от неё лишь на секунду, вставая на колени, чтобы стянуть с себя футболку.

***

За окнами уже пробивался рассвет, освещая начало нового погожего дня, до которого двоим из двести тридцать шестого номера не было абсолютно никакого дела. Закусив губу, Елена стремилась навстречу требовательным рукам. Сплетение обнажённых тел, жадные поцелуи и невесомые касания… Деймон искусно играл её ощущениями, заставляя желать большего, не давая при этом возможности хоть на миг расслабиться или перевести дух. Весь остаток ночи он был крайне нежен, упиваясь возможностью чувствовать и видеть, как она вздрагивает от малейшей, самой незначительной его ласки. Это было прекрасно и совершенно... Но вот уже и этого мало, она так долго о нём в тайне мечтала, что её тело уже просто требовало бури чувств и взрыва эмоций.
- Деймон, - тихо позвала Елена, притягивая его лицо к своим губам. – Иди ко мне.
- Что-то не так? –  он завис над ней на локтях, всматриваясь в её карие глаза.
- Всё так, даже более чем так, - улыбнулась ему в ответ Елена, обводя пальцами контур любимого лица. - Просто я сейчас хочу немного другого… Не чувствовать себя человеком. Понимаешь?
Брови Деймона удивлённо взлетели вверх. Его маленькая храбрая девочка стала совсем другой. Елена никогда не хотела быть вампиром. Она является им лишь формально, и вдруг такое желание в постели… Впрочем, чему тут удивляться, когда она почти двадцать лет прожила с его излишне мягким и романтичным братом?
- Как скажешь, - с соблазнительной улыбкой искусителя он принял предложение, одновременно раздвигая ногой её бёдра и накрывая рот поцелуем. – Дама заказывает настоящий вампирский секс? Серьёзно? И, не дожидаясь ответа, вошёл в неё. Резко, почти грубо, заполняя до упора и не позволяя вывернуться из его объятий. Не смотря на то, что она была готова, это стало полной неожиданностью. Острое ощущение неимоверного удовольствия, проникающее в каждую клеточку её тела, разлилось по венам. Поймав громкий стон в поцелуе, Деймон, схватил её за бёдра и перевернулся на спину. Девушка оказалась сверху, ощущения изменились, а чувства, и без того балансирующие на пределе, ещё больше усилились. Деймон замер, одновременно любуясь ею и позволяя ей привыкнуть, насладиться моментом, который, без сомнения, был долгожданным для них обоих. Несколько томительных секунд, и Елена снова оказалась на спине. Вампир начал двигаться. Сначала медленно, дразня и играя, в то же время не забывая уделять внимание почти каждому сантиметру любимого тела, без стеснения отдающего себя в его руки. Умелые ласки, захватывающие поцелуи вперемешку с лёгкими укусами, скользящие по коже острые клыки…Теперь в его прикосновениях было минимум нежности, лишь страсть и жажда. Он неожиданно менял позы, заставляя Елену вскрикивать от неожиданности, вновь подстраиваясь под него и его нескромные желания. Он доводил её почти до пика удовольствия, а потом вдруг резко останавливался, сбивая с толку и ожидая её умоляющего взгляда или требуя поцелуя для продолжения. Наконец, движения вампира заметно ускорились. Жёсткость и ритмичность его слишком глубоких проникновений теперь вызывала двоякие ощущения смеси легкой боли со сладостной мукой предвкушения скорой развязки. Увеличивающийся с каждым мгновением клубок наслаждения внизу живота, как сжатая до предела пружина, просил об освобождении, которого так же, отчаянно и невыносимо, ждали душа и всё тело. Елена откинулась назад, с силой зажимая в кулаках простыню, теряя связь с реальностью и воспринимая мир лишь через блуждающие по телу руки и ритмичные движения любимого мужчины. Вампир ловил её ощущения по зашкаливающему биению сердца, по утяжелившемуся до предела дыханию и выражению лица. Ещё пара глубоких выпадов и… 
- Посмотри на меня, - шёпотом, с неимоверной нежностью в голосе, приказал ей Деймон.
Елена открыла глаза и поймала его сосредоточенный на ней взгляд.
Он ждал её, оттягивал неминуемый финал и, как только их глаза встретились, последними рывками поднял их обоих в невесомость, унося в желанное небытие.

Они почти не разговаривали ни во время, ни после «вампирского секса», как случившееся назвал Деймон. Они пробыли, преимущественно в постели, ещё не один час, но за всё это время так больше и не проронили ни слова. Возможно, потому что прикосновения в тот день за них сказали больше, а может, потому что боялись испортить волшебство момента возвращением в реальную жизнь, где было столько недомолвок и обязательств. В любом случае, Елена никогда бы не произнесла слова «секс», описывая всё то, что пережила. Они занимались любовью, и она уверена, что все испытанные ими эмоции и счастье были обоюдными. Уставшая, но до изнеможения удовлетворённая, девушка лежала на плече Деймона, поглаживая пальцами тёмную дорожку волосков на его животе. Она засыпала, думая о том, что готова навсегда отказаться от вампирской вечности, лишь бы в её жизни была возможность ещё хоть раз повторить такое короткое, но счастливое утро, как это.

***

Елена проснулась от тихого шороха и звука защёлкнувшегося замка на входной двери. Нехотя открыв глаза, она осмотрелась, интуитивно ища в комнате того, с кем засыпала всего пару часов назад. Яркое солнце заливало спальню мягким светом с розовым оттенком, проходя сквозь тонкие цветные тюли окна. Смятая с другой стороны от неё постель, с отброшенной подушкой, и едва уловимый в комнате, даже для вампирского обоняния, запах парфюма Деймона не давали усомниться в реальности недавних событий. Девушка приподнялась на локтях и заглянула в гостиную. Там царил всё тот же бардак, который они вместе устроили этой ночью. Звать Деймона было бесполезно, она одна в номере, и это факт. Ничего не понимая, Елена подняла рядом с собой обрывок какого-то листка, на котором знакомым размашистым почерком было написано всего пара строк:

«Не стал тебя будить. Пришлось срочно уехать. Созвонимся. Деймон.»

Сердце кольнула обида, и на глаза навернулись слёзы. Скомкав в руке злополучную бумажку, Елена швырнула её в угол.

«А чего ты ожидала? Кофе в постель и любовь до гроба? Вы отлично провели время, и он вернулся в свою реальность, к жене. Разве ты с самого начала не предполагала, что так всё и будет? Шикарный вампирский секс, в понимании Деймона, вовсе не гарантирует шикарную вампирскую вечность в продолжении. Опомнись, Елена! Тебе не восемнадцать. И вообще, кто сказал, что он всё ещё тебя любит?»

Часть 8. Целоваться на прощание не будем.

Лос-Анджелес, штат Калифорния.

Шикарные апартаменты на 41 этаже небезызвестного небоскреба The Century, расположенного в деловом центре Голливуда, Деймон «приобрёл у своего приятеля» за пару месяцев до свадьбы. Обустройством нового жилища целиком и полностью занималась Анна, и дело было вовсе не в том, что Деймон безоговорочно доверял ей и её вкусу. Просто ему тогда, действительно, хотелось дать девушке возможность принимать решения самостоятельно, к тому же, вместе с ней оформлением интерьера занимался самый востребованный и дорогостоящий, на тот момент, дизайнер западного побережья. В итоге получилась квартира с обилием пространства и минимумом мебели в мягких, тёплых оттенках от песочного до насыщенного бежевого, с чёрными акцентными деталями в аксессуарах. Не совсем то, к чему привык Деймон, но вполне уютно и по-современному стильно. Ему нравилось проводить время в этой квартире, искренне считая, что она станет его домом на ближайшие годы. Вместе с Анной они могли часами смотреть старые фильмы в своем домашнем кинотеатре или целый день не вылезать из постели. Могли позволить себе устроить настоящий погром на кухне, когда, весело дурачась, готовили себе что-нибудь экзотическое по записанному с кулинарного канала мудрёному рецепту, после чего их, обычно сдержанная в выражениях, домработница просто лишалась дара речи, заходя утром на оставленное для неё «поле боя». Деймон по-настоящему верил, что нашёл, наконец, своё собственное подобие счастья. Верил, что это всерьёз и надолго, и даже собирался в кои-то веки примерить на себя роль папочки какой-нибудь милой кареглазой кудрявой малышки. Именно здесь, в этой квартире и с этой девушкой, которая стала его долгожданным спасением.

В первые годы, когда он, всё бросив, уехал из Мистик-Фоллса, порвав с братом, и безрассудно, без каких-либо анестетиков, выдернув своё сердце из жёстких тисков той, которая навечно осталась в его памяти, не жил, а существовал. Потерянный и разбитый, переезжая из одного города в другой, даже не удосуживаясь запоминать их названия, меняя один отель на такой же другой…
Он без разбора тащил к себе в номер первых попавшихся симпатичных девиц, причём не для секса, что было гораздо привычнее для него, как вампира, а лишь для кратковременного утоления, не проходящего и болезненно съедающего изнутри голода. В то время холодная консервированная кровь из донорских пакетов не могла его успокоить. Как лимонад вместо виски, она не давала столь желаемого ощущения сытости, и лишь спустя несколько лет, когда он, наконец, решил всё-таки поехать и взглянуть на нового двойника, всё в одночасье изменилось. Он увидел маленькую девочку, так нереально похожую в своих чертах на его потерянную любовь, и понял, что нашёл то, чего давно лишился – смысл собственной жизни.
Анна оставалась этим самым призрачным смыслом до тех пор, пока вампир краем глаза в толпе гостей на своей свадьбе не разглядел знакомую до боли улыбку, и весь его до ныне надёжный и устойчивый фальшивый мирок, с тщательностью отстроенный из мельчайших осколков, самоуничтожился в одно мгновение. Исчезли надежды на то, что он сможет и дальше жить, не думая о прошлом или делая вид, что не вспоминает о чувствах к той, единственно желанной, которая так «милостиво отпустила» его когда-то на все четыре стороны.

***

Состояние блаженной эйфории, после случившегося ночью, медленно, но неумолимо выветривалось, и теперь Деймон мчался домой в своём чёрном «Aston Martin», до упора вдавливая педаль газа, чтобы поскорее расставить все точки над «і». Елена не сказала, что любит, не произнесла заветных слов о своих чувствах к нему, даже несмотря на то, что все её действия кричали об этом. Но она сказала, что он её нужен. А ещё, что не вернётся к Стефану. И что он мог ей сейчас предложить? Сбежать вместе на край света, как в банальных романах о неземной любви? В любом случае, Анна не заслужила того, чтобы он с ней так поступил. На его совести десятки, если не сотни, невинных жертв, но слёзы его жены, как бы кощунственно это не прозвучало, сейчас для него гораздо важнее и существеннее. Деймон принял решение, болезненное и непростое для него и для неё, в особенности. Да, так, конечно, не поступают с теми, кто вернул тебя к жизни, но если цель себя оправдывает, а дорогой для тебя человек заслуживает истинного счастья в жизни, которым отдают звучащие в твой адрес слова любви, то прощаются даже самые жестокие меры. Мысль о разрыве с Анной созрела сама собой, ещё до того, как он покинул судьбоносный номер отеля в Денвере, спеша, как можно скорее, вернуться самолётом в Лос-Анджелес. И неважно, по большому счёту, получится или нет у него что-то с Еленой. Просто после того, что между ними было, жить с другой, целовать её и делать вид, что взаимно влюблён, стало бы пределом подлости и цинизма даже для него. А врать в глаза, которые смотрят на тебя с любовью, можно лишь в том случае, если ты совершенно равнодушен к их обладательнице, что в случае с Анной было неправдой.

Стараясь не шуметь, Деймон зашёл в квартиру и, быстро пройдя по широкому светлому холлу, нырнул направо в спальню. Анна в это время находилась в гостиной, он отчетливо слышал пару минут негромкие звуки музыки, разливающиеся из стереосистемы, но потом всё резко умолкло. Чуткий вампирский слух уловил лёгкое шлёпанье босых ног - девушка переходила из одной комнаты в другую, уверенно следуя к нему в спальню. «Три, два, один», - Деймон мысленно включил обратный отсчет, ожидая, когда она появится у него за спиной.
- Привет, - непринуждённо произнесла Анна.
- Привет, - в тон ей бросил парень и повернулся, стягивая через голову то, что ещё вчера было весьма недешёвой футболкой от De la Renta.
- Куда-то снова собираешься? – не поняла девушка.
Неестественная отстранённость, проступившая в голосе, выдала её напряжение, но Деймон проигнорировал вопрос. Наконец, не выдержав минутной паузы, Анна привалилась плечом к стене и сложила на груди руки. Её поза, как зеркальное отражение его же собственных привычек, не ускользнула от внимания вампира. На девушке были короткие джинсовые шорты и чёрная свободная футболка на голое тело. Никакого макияжа. Сексуальность в чистом виде. Невыносимо острое и всепоглощающее желание увидеть сейчас на её месте Елену, такую же безумно красивую, домашнюю и непричёсанную, в его старой поношенной футболке, больно кольнуло слева в груди.
- С чего ты взяла? - нарушив паузу, ответил Деймон, отбрасывая в сторону джинсы. - Просто решил принять душ и освежиться.
Легкая улыбка, посланная жене, и вот её взгляд, кажется, немного смягчился.
- Как там Елена? Нашлась?
Деймон молча кивнул. Ощущая прожигающий взгляд жены, он скрылся в ванной, закрыв за собой стеклянную дверь.

Холодный душ для вампира – чудовищно обыденная привычка. Практически не чувствуя освежающей прохлады, он пять минут стоял под искусственным ливнем, собираясь с мыслями и смывая с себя остатки последних сомнений. Когда он выключил воду, то услышал в комнате за стеной тихие всхлипы. Выждав несколько секунд, словно перед прыжком со скалы, он толкнул дверь в спальню. Глаза девушки к этому моменту уже покраснели, а на щеках блестели дорожки от слёз. Как только она увидела мужа, постаралась сделать вид, что у неё все в порядке и даже попыталась улыбнуться.
- У тебя кровь на одежде. Что-то случилось?
- Ничего страшного. Не обращай внимания.
- Тебя кто-то пытался убить, а ты всего лишь говоришь «не обращать внимания»?
- Убить? – скептически скривился Деймон и, отвернувшись, сбросил на постель  влажное полотенце со своих бедер. – О каком убийстве здесь может идти речь, когда дело касается вампира? Я тебя умоляю.
- Тогда расскажи, что случилось, - взгляд Анны скользнул по обнажённому телу, стоящего напротив, мужчины.
- Я же уже сказал, ничего страшного, - Деймон, открыв шкаф, достал и надел бельё, чистую футболку и джинсы. – Так, ерунда, всего лишь немного подрались с Еленой.
- Подрались? Так вот чем вы занимались с ней до утра, пока я тут себе места не находила, - явный сарказм в словах Анны не смог остаться незамеченным.
- Не думаю, что сейчас нам есть смысл продолжать эту тему.
- Почему же? – не сдавалась девушка. – Мне, напротив, становится всё интереснее. Можешь себе только представить, что я тут сама себе нафантазировала, зная, что мой муж, сорвавшись среди ночи, полетел на поиски девушки своего брата. Особенно неприличными мои фантазии стали ближе к утру. Так что твой рассказ из первых уст, так сказать, будет вполне уместен.
- Тебе нужны подробности?
- Правда. Мне нужна правда.
- Правда? Ты имеешь в виду ту самую правду, в которой я эту ночь провёл с Еленой? Такой ответ тебя успокоит?
- Не смешно, Деймон, - зло отрезала девушка, вскакивая с кровати и подходя к вампиру. – Твои шутки порой…
- А если это не шутка? - не давая ей договорить, произнёс он и замер, ожидая её реакции.
- Я тебя не понимаю.
- Нам нужно серьёзно с тобой поговорить, Анна. Здесь и сейчас, я не вижу смысла откладывать это в долгий ящик.
- Ты бросаешь меня? – мгновенно сработала её интуиция.
- Я обещал, что никогда тебя не брошу, если ты сама этого не попросишь, - Деймон тяжело вздохнул и посмотрел на Анну.
- Я не попрошу, ты же знаешь. Что бы ни произошло у тебя с Еленой, я смогу это простить. Можешь быть уверен. Я приняла твоё прошлое, вас многое связывает, и вы… Хотя, знаешь, неважно. Лучше бы мне всего этого, конечно, не знать, но раз ты уже сказал, то я ценю твою откровенность, - затараторила она, не глядя на мужа. – В жизни любой семейной пары бывают моменты, о которых не хочется вспоминать, я знаю, но в конечном итоге все делают вид, что ничего не было, и живут дальше. И мы так сможем. Правда? Всё забудем, как будто не было этой ночи, не было этого разговора…
- Анна, - настойчиво позвал вампир, поднимая её голову за подбородок, - посмотри на меня.
- Нет! – оборвала его она, плотно зажмурив глаза. – Что бы ты ни задумал мне внушить, у тебя это не получится. Я пью вербену. Слышишь?
- Врунишка. Ты же никогда этого не делала, - ласково улыбнулся ей Деймон и продолжил: - Это для твоего блага, поверь мне. Ты очень скоро забудешь меня, встретишь того, кто полюбит тебя всем сердцем, у вас родятся ваши общие дети, потом внуки, и вы будете жить долго и счастливо и, возможно, даже умудритесь умереть в один день. Зачем я тебе? Не сопротивляйся, просто расслабься и дай мне сделать то, что я задумал.
- Стереть все воспоминания о себе? Так ты хочешь решить проблему? Словно тебя никогда и не было в моей жизни?
- Нет. Конечно же, нет. Я не могу в одночасье вырезать из памяти почти несколько лет твоей жизни. Это опасно и чревато последствиями. К тому же, есть ещё твои родственники, друзья. Все они помнят меня, так что я всего лишь немного подкорректирую твои воспоминания, и всё.
- Не нужно, Деймон, - голос  девушки задрожал, глаза наполнились слезами. – Я не хочу тебя терять.
- А я не хочу, видеть, как ты будешь страдать рядом со мной. Не спорь со старшими, Анна, - Деймон нежно поправил волосы, упавшие ей на лицо и, наклонившись, легонько прикоснулся к её приоткрытым губам в последнем поцелуе. – Мне было хорошо с тобой. Я запомню наши несколько лет, проведённые вместе. Запомню за нас двоих. Обещаю тебе.
- Не надо. Ну, пожалуйста…
Сквозь слёзы, застилающие пеленой карие глаза, вампир сконцентрировался на потухшем и абсолютно потерянном взгляде девушки. Его голос, такой успокаивающий, окутывал её сознание...
- Всё время, что мы были вместе, я постоянно тебе изменял с другими и не старался скрывать это. Ты устала от моих измен и пьянства. Наш счастливый брак не более чем фарс для окружающих, который держался на твоей наивной надежде исправить меня. Но сегодня твоё терпение закончилось, у тебя нет больше сил видеть меня и жить со мной под одной крышей, - Анна непонимающе уставилась на мужа, как будто, сказанные только что, слова заставили совершенно по-новому взглянуть на стоящего перед ней человека. – И главное, все эти вампиры, оборотни и ведьмы… Их, естественно, не существует в реальности, они – всего лишь сказка, рассказанная мною тебе, что-то вроде дурацкой шутки и не более того.
Зрачки Деймона вернулись в обычное состояние, и он на миг закрыл глаза, тяжело переводя дыхание, как вдруг резкий звон увесистой пощёчины разорвал тишину, повисшую в комнате.
- Ненавижу тебя! - взгляд девушки теперь горел огнём негодования и злости. – Что смотришь? Думаешь, я буду и дальше терпеть твои издевательства надо мной? Ну, уж нет, Деймон. Я тебе не кукла, у меня тоже есть чувства, и чувство собственного достоинства в том числе. Понял?
- Более чем, - обречённо, без лишних эмоций заметил Деймон.
- Тогда, чтобы духу твоего здесь не было. Проваливай и забудь даже дорогу сюда, иначе я за себя не ручаюсь! Мои юристы пришлют тебе документы на развод завтра же!
- Не нужно орать, я тебя прекрасно слышу, - поморщился он и тяжело вздохнул.
- Какая же ты всё-таки сволочь, Сальваторе. После всего, что ты наделал, ещё и строишь из себя обиженного? У тебя вообще совесть есть или что-то, хотя бы отдалённо похожее на чувство вины в твоём чёрством сердце?
Деймон невесело усмехнулся, кивая головой.
- Поверь, детка, чего-чего, а вот как раз чувства вины у меня сейчас предостаточно, - искренне заметил он. – Я подпишу завтра любые бумаги на любых, удовлетворяющих тебя, условиях. Всё, что ты только захочешь, Анна…

***

Бэдфорд, штат Вирджиния.

Осторожно открыв массивную входную дверь, Елена сбросила с себя пальто и целенаправленно прошла вглубь дома. Именно оттуда, еле уловимо для её слуха, раздавались единственные живые звуки в доме. Стефан расслабленно лежал на диване, вернее полулежал, устроив вытянутые ноги на низком столике перед собой. Его взгляд был направлен куда-то за окно, в руках недопитый стакан с виски, а на полу возле него валялись пустые бутылки, красочно демонстрируя настроение хозяина данного жилища.
- Стефан… - аккуратно позвала Елена, привлекая его внимание.
Вампир нарочито медленно повернулся на звук и посмотрел в её сторону так, словно ожидал увидеть там скорее президента или Папу Римского, чем ту, кто ещё формально являлась его девушкой.
- Ты вернулась... – то ли спросил, то ли констатировал он, досадливо скривившись. – Если он тебя нашёл, то почему ты всё-таки вернулась?
- Нам с тобой нужно поговорить. Если только количество алкоголя, выпитое тобой, позволит нам это сделать, - Елена подошла поближе.
- От тебя пахнет моим братом, - холодно заметил парень и, отсалютовав ей бокалом, рассмеялся недобрым смехом.
- Стефан, пожалуйста, - попыталась внять к трезвой части его сознания девушка. – Мы можем поговорить завтра.
Стефан передернул плечами, что Елена расценила, как отказ от беседы, и развернулась к выходу из комнаты. Незримый порыв воздуха за её спиной, и вампир уже, желчно улыбаясь уголками губ, стоит перед ней со знакомым выражением лица, которое она не забудет никогда. Стефан-риппер. Точно так же он выглядел в те времена, когда готов был убить любого, кто встанет на его пути. Только теперь дорогу ему перешла не невинная жертва, а она - та, кто разбила вдребезги его надежды на счастливое совместное будущее или даже, мысленно записанное где-то в скобках, манящее слово «вечность».
- Куда же ты? Давай поговорим, поболтаем по душам, так сказать. Тебе наверняка есть, что мне рассказать. Я весь во внимании, Елена.
- Не думаю, что это хорошая идея. По крайней мере, не сейчас.
- Да ладно тебе, сейчас для этого самое время. Ты была в Денвере?
Вопрос Стефана удивил. Она не ожидала, что он догадается, ведь, все те годы, что они прожили вместе, она никогда, ни единым словом, не обмолвилась о случившемся в той поездке, двадцатилетней давности.
- Да, - спокойно ответила Елена, понимая, что нет смысла отпираться.
- И?
- Что «и»?
- Это ты мне расскажи что. Зачем ты туда ездила, почему ничего не сказала мне, почему исчезла, как будто меня и нет в твоей жизни? Представляешь себе, я волновался. Честно. Как идиот, места себе не находил всю ночь, переживая за тебя.
- Прости.
Стефан молчал, всматриваясь в её глаза. Немая борьба взглядов продолжалась пару минут. В конце концов, парень не выдержал первым:
- Короче, что мы тут, как дети, ходим всё вокруг да около? Ты была с ним, как и тогда, когда вы ездили чёрт-знает-как-давно спасать твоего Джереми. Ну, и как? Секс с Деймоном производит впечатление? Тебе понравилось? Скажи, не стесняйся. Если тебе это так нужно, то катайтесь каждый год в свой Денвер, на годовщину, и трахайтесь себе на здоровье. Хотя... постой. А может, вы так и делаете? А? – Стефан в своем худшем обличии был просто отвратителен. Елена отвела взгляд, не в силах смотреть на  злость и мучительную обиду того, кто ещё день назад нежно целовал её и говорил о любви.
- Нет, - сам себе через несколько секунд ответил вампир, - я бы знал об этом. Верно?
- Стефан, я пойду соберу свои вещи. Бесполезно что-то объяснять, ты и так всё понимаешь. Я поступила омерзительно, и мне нет оправдания. Я…
- Да подожди ты, - резко рванул её к себе за руку вампир. – Думаешь, я ничего не понимаю? Ты столько лет сдерживала в себе свои чувства к нему, и срыв обязательно должен был произойти. Я ждал... только не знал, когда всё случится, но разве такое предугадаешь? И что теперь? Станешь банальной любовницей, таинственным клоном жены мистера Деймона Сальваторе?
- Не издевайся и не говори ерунды.
- А что тогда? – удивился вампир. – Ты же не думаешь, что из-за секса с тобой он бросит свою супругу? Она милая, не отягощённая прошлым в братском треугольнике, девочка, которой так легко и приятно обладать, и заметь - она выглядит так же, как и ты. И, главное, она человек, Елена. А Деймону всегда нравились варианты формата «два в одном»: и секс, и закуска. Ты же в курсе. И потом, неужели ты, безмерно человечная Елена Гилберт, посмеешь разбить сердце этой наивной девочке? Ведь, она с ним так откровенно счастлива. Ты же не станешь этого отрицать?
- Стефан, я не собираюсь разбивать ничью семью и уж, тем более, не планирую становиться чьей-то любовницей. Я лишь ухожу от тебя. И не потому что ты чем-то плох, напротив, ты - идеальный мужчина. Но я не могу больше жить с тобой вместе. Всё прошло, понимаешь? Нет тех чувств, что были раньше, нет той связи между нами, а на дружбе и симпатии вечность не протянешь.
- А на чём, Елена? На влечении и страсти?
- Ты, и правда, считаешь, что это - всё, что я испытываю по отношению к нему?
Стефан отпустил её руку и, отодвинувшись в сторону, чтобы дать ей пройти, совершенно серьёзно произнёс:
- Думая так, мне гораздо легче тебя отпустить.

Они вдруг встретились глазами и простояли так некоторое время, бесповоротно осознавая и принимая тот факт, что, наконец, пришло время, действительно, отпустить друг друга.

- Прости меня, - у Елены на глазах навернулись слёзы. Взглядом попросив разрешения, она сделала шаг навстречу и обняла парня.
Стефан уткнулся носом в её плечо, поглаживая спину.
- Ничего. Если он не дурак, а он не дурак, я ведь его знаю, он рано или поздно будет с тобой.
- Я не могу без него, - больше не сдерживаясь, Елена зарыдала на груди, уже своего бывшего, – и я не хочу причинять боль Анне. Она такая хорошая, добрая и чистая. Я не знаю, что мне делать, Стефан. Я так устала оттого, что мне всё время нужно делать какой-то выбор.
- Всё будет хорошо. Мы же вампиры. Мы, в отличие от людей, можем переждать любые проблемы. У нас целая вечность в запасе, помни об этом. И ты дождёшься своего счастья. Я тебе обещаю.
- Обещаешь? – подняла на него заплаканные глаза девушка.
- Если этот сукин сын не будет с тобой в итоге, я его точно убью, - бескомпромиссно заявил Стефан.
- Не нужно, - сквозь слёзы улыбнулась Елена. – Оставайся тем Стефаном, которого я знала и любила. К тому же, он - твоя семья, а это решающий факт.
- Чёрт, вот умеешь ты...
- Прости…
- Что толку, ничего не изменишь уже. Не привязывать же тебя, в самом деле, к себе навечно? А ещё ты себе даже не представляешь, какой я на тебя злой. Ужасно злой. Отходить буду лет пятьдесят, не меньше. Так что раньше можешь меня в гости не ждать.
- В каком смысле?
- Я не знаю останешься ли ты здесь, в этом доме - решать тебе, но сегодня ухожу я.
- Это неправильно.
- Елена, мне нужно уехать, причём, подальше и желательно куда-нибудь на край земли. Я хочу перемен...
- Не пропадай только надолго, - попросила девушка, чувствуя, как на глаза снова наворачиваются слёзы.
- Попробую, - тяжко вздохнул Стефан. - Ладно. Я собрал уже кое-какие вещи. Ждал только тебя. После того, как мне ночью позвонила Анна и сказала, что Деймон рванул, ничего не объясняя, за тобой… Одним словом, всё было понятно уже тогда, - невесело пояснил он. – Я пойду. Целоваться на прощание не будем.
- Не будем, - согласилась Елена, поддерживая его небрежный тон, кивнув и шмыгнув носом одновременно.
С щемящей болью в сердце вампир улыбнулся, окинув взглядом свою любимую. Потом коротко кивнул и вышел из гостиной. Спустя несколько секунд хлопнула входная дверь.
Всё случилось совершенно не так, как представляла себе Елена. Не было долгого громкого скандала, не было необходимости выдавливать из себя слова правды перед Стефаном, подбирая наименее мучительные варианты для него. Её просто отпустили… или бросили. Ну надо же, какая ирония. Не так ли она поступила когда-то с Деймоном? Отпустила, чтобы он был счастлив, с кем-то, но не с ней. «Хорошие деяния» бумерангом всегда возвращаются назад. Это жизнь, будь то вампирская или человеческая, не имеет значения. Правила неизменны и одинаковы.

Елена опустилась на диван, взяв в руки недопитый Стефаном стакан. Горький виски приятно обжигал горло, помогая скоротать пустоту пробегающих, одна за другой, минут. Когда стакан опустел, Елена так и осталась сидеть на диване. Идти было некуда, спешить уже незачем, работа и знакомые теперь, казалось бы, остались далеко в чужой прежней жизни.
«Мне нужен новый телефон. А ещё не мешало бы, наконец, нормально напиться крови. Впрочем, всё это можно сделать потом. Когда-нибудь потом или завтра, например. Точно, завтра. Сейчас как-то явно не до этого. Господи, как же мне хочется спать… Так что всё потом… Потом…»

Она просидела так до глубокой ночи, периодически впадая в дрёму, откинув голову на спинку дивана, пока не почувствовала, как кто-то настойчиво теребит её за плечо и не увидела практически перед носом стакан из-под виски, наполненный до краёв кровью.
- Я не хочу, - прошептала она, отодвигая рукой от себя «угощенье».
- Пей, - мягко приказал родной голос, обволакивая долгожданным спокойствием каждую клеточку её тела.
Она послушно взяла стакан двумя руками и выпила залпом.
- Вот и умница, - удовлетворённо произнёс тот же голос. – А теперь можно и баиньки.
Её подхватили на руки и понесли наверх, не спеша поднимаясь по ступенькам и внося в их со Стефаном спальню. Прежде чем провалиться в спасительный сон, последнее, что запомнила Елена, было мягкое одеяло, которым её бережно укрыли, предварительно сняв обувь и свитер, а ещё было нежное касание прохладных рук к её щекам и невесомый поцелуй в висок.

Часть 9 (1). Хочешь сделать вид, что забыла?

Елена проснулась с приятным ощущением спокойствия и лёгкости во всем теле, словно проспала не меньше двенадцати часов, а то и больше. Давно уже она так полноценно не отдыхала. Блаженно потянувшись в кровати, с улыбкой на губах, она прислушалась к окружающим звукам в доме, но безрезультатно: Стефан сразу же после их переезда предусмотрительно сделал во всём доме непроницаемую для вампирского слуха звукоизоляцию между этажами. Но, несмотря на это, понимание того, что Деймон, которого она хоть и не слышит, но подсознательно чувствует, сейчас где-то рядом, упоительно грело измученную душу.
Девушка встала с постели, резким движением освободила окно от тяжёлых штор, задёрнутых на ночь, и невольно зажмурилась от бьющего в лицо яркого полуденного солнца. Новый день обещал быть погожим и тёплым, точно таким же, как её настроение. Сегодня она начинает новую жизнь, точнее, очередной новый этап в своей жизни. Казалось бы, это уже не впервые за всю человеческо-вампирскую жизнь, только в этом случае всё совсем по-другому - нет горести утрат, нет лжи и разочарования. Впрочем, если быть до конца честной с самой собой, то всё-таки стоит признать, что не всё так гладко, как хотелось бы. Во всём этом есть одна, но крайне важная деталь – это Анна. Пусть Деймон вчера ночью и оказался в Бэдфорде, в очередной раз прилетев вытаскивать её из объятий, накрывшей с головой, депрессии. Изменит ли это теперь хоть что-нибудь? Или после того, как убедится, что с ней всё в порядке, он вновь полетит назад к своей законной жене? От этой мысли градус настроения мгновенно понизился. Им с Деймоном точно пора поговорить, «выложив на стол все карты» и открыв, наконец, все, долго и упорно скрываемые, чувства друг перед другом. Даже если он скажет, что остаётся с Анной, это ничего уже не изменит. Елена нахмурилась, приняв уверенное решение незамедлительно сказать ему о том, что испытывает. И не важно, что он при этом ответит. Её чувства безотносительны к тому, с кем он собирается связать своё будущее. Они могли бы остаться друзьями? Спорный вопрос, даже очень. Ведь невозможно дружить с тем, от одного взгляда на которого перехватывает дыхание и сбивается с ритма твоё вампирское сердце. Это означает, что у неё будет лишь один единственный шанс и, если сейчас ничего не получится, то она навсегда разорвёт с Деймоном любые контакты. Точно так же, как и он, когда-то исчез, уступив место их со Стефаном отношениям, как и младший Сальваторе отошёл в сторону, узнав о преобладающих чувствах любимой к его собственному брату.

Стряхнув с себя остатки невесёлых размышлений, Елена направилась в душ, а спустя каких-нибудь десять минут, уже в белом банном халате и с ещё влажными волосами, не спеша спускалась вниз по лестнице, вдыхая по пути витающий в воздухе соблазнительный аромат обжаренного бекона и свежеприготовленного кофе.
- Привет! А я уже собирался идти тебя будить, - Деймон суетился возле плиты, что-то поправляя и помешивая на сковороде. Когда Елена вошла в кухню, он даже не повернулся, увлечённый своим кулинарным творчеством. - Омлет будешь? С овощами и беконом. Не знаю, как получилось на вкус, но пахнет ничего так, – он, наконец, повернулся, к присевшей на высокий стул у барной стойки, девушке и расплылся в довольной улыбке. – Это Анна подсадила меня на омлеты и яичницы с беконом по утрам, вот решил попробовать сымитировать её коронное блюдо и угостить тебя. О-о, вижу твой немой вопрос в глазах. Сообщаю: мы с ней расстались. Вчера, - Деймон закатил глаза, изображая невинно-обиженного, - вернее сказать, меня выгнали из дома за плохое поведение. Никто не умер и даже не особо расстроен. Немного правильного внушения, и меня отныне и навсегда вспоминают недобрым словом. В общем, можно сказать, что мой брак не удался по причине аморальности в вопросах верности и пагубных привычек. Чьих, думаю, объяснять тебе не нужно. Ладно, что мы всё обо мне…Ты же наверняка проголодалась. Прошу, напитки к завтраку, - вампир метнулся в сторону и уже через долю секунды выставил перед девушкой стакан с кровью и чашку с дымящимся кофе. – Вы со Стефаном вроде предпочитаете по утрам кофе? Кстати, это он мне вчера позвонил. Сказал, что оставил тебя в весьма не радужном настроении, и моё присутствие в этом доме не станет лишним, а точнее, даже более чем желательным, - Деймон чуть помолчал и добавил, - мой брат настолько идеален, что рядом с ним невозможно не чувствовать себя полным мерзавцем. Ты уверена, что приняла правильное решение, расставшись с ним? Такого второго, как он, больше не найдешь. Эй...
Елена ничего не говоря, сделала пару глотков кофе и, обняв обжигающе горячую чашку руками, уставилась на плавающие сверху пузырьки взбитой пенки.
- У меня такое ощущение, что я разговариваю сам с собой, - вздохнул Деймон. - Не хочешь мне хоть что-то ответить? Хотя бы бросить банальное: «Спасибо, Деймон, за завтрак» или там…
- Я люблю тебя.
Улыбка в мгновение ока исчезла с лица вампира. Обескураженный и сбитый с толку, он открыл было рот, чтобы хоть что-то сказать, но потом передумал.
- Я. Люблю. Тебя.
- Я услышал, просто... – Деймон мучительно подбирал слова, глядя прямо в глаза, счастливо улыбающейся, Елене. - Прости, ты уверена, что сказала именно то, что хотела сказать? Потому что, если всё это серьёзно, то ты даже представить себе не можешь, что я сейчас чувствую.
- Возможно, радость? Хоть чуть-чуть…
- Радость? Да ты действительно чокнутая, Елена! Я никогда за всю свою жизнь не был так «рад», как сейчас. Даже разнервничался немного. Можешь повторить для убедительности?
- У тебя омлет подгорает, - еле сдерживаясь, чтобы окончательно не рассмеяться, поддела его девушка.
- Да к чёрту его! - спихнул он сковородку с конфорки и отбросил полотенце в сторону. - Повтори ещё раз!
- Я люблю тебя, Деймон. Всегда любила, но боялась признаться. Себе в первую очередь, тебе, хоть ты этого и заслуживал, как никто другой, окружающим… Прости меня, что я так долго заставила тебя ждать этих слов.
Запихнув руки в передние карманы джинсов, Деймон привалился бедром к столешнице. Он молча разглядывал Елену так, будто видел эту девушку впервые в жизни.
- Мне нет прощения, я знаю. Если ты сейчас скажешь, что мои чувства создают нам лишь проблемы, то я пойму. Правда. У тебя есть повод злиться на меня, помучить своим отказом или… В общем, я вовсе не рассчитываю на то, что ты сейчас, забыв обо всём, бросишься меня обнимать на радостях. Деймон...?
- Пытаюсь свыкнуться с этой мыслью и ощущением.
- Каким ощущением?
- Я - счастлив. Просто я не помню, чтобы когда-нибудь мне было настолько хорошо.
Елена обошла кухонную стойку и положила ладони ему на грудь, выдав с нескрываемой досадой:
- Мне жаль, что тебе пришлось столько времени ждать этого... Я такая дура.
- Есть немного, этого не отнять, - прищурившись, заметил Сальваторе. - Но именно такой я тебя и люблю. Ты точно не хочешь подгоревший омлет?
- В твоём исполнении, хоть жареную лягушку, – выдохнув, Елена даже смогла пошутить.
- С лягушками пока повременим, но обязательно попробуем. У меня появилась идея получше. Поднимемся наверх? У тебя там спальни на выбор, – соблазнительно улыбаясь, Деймон притянул девушку к себе поближе.
- Ты спать собрался? - подыгрывая ему, Елена вывернулась из его рук и, одарив его многозначительным взглядом, уселась на стол. - Почему бы, на прощание с этим домом, хоть раз не использовать его кухню не по прямому назначению.
- Да ладно тебе! Только не говори, что вы со Стефаном никогда…
- Молчи, - остановила его Елена, приложив указательный палец к губам. – Тебе разве не говорили, что обсуждать бывших – это не тактично?
- Не думал, что мой брат настолько уж консервативен, - наклоняясь к её шее, всё-таки заметил вампир.
- Он прекрасный любовник, между прочим.
- Избавь меня от подробностей, они не соответствуют информационным запросам.
- Но ты всё равно лучше, - добавила Елена, прогибаясь навстречу его губам, нежно осыпающим поцелуями её шею и щёки.
- Ну, наконец-то! Сегодня я точно выиграл в «небесную лотерею».
- Да перестань! Сотни девушек до меня говорили тебе, что ты шикарный любовник и признавались в любви.
- Чего они мне только не говорили... – подвигав бровями, подтвердил Деймон, попутно развязывая пояс её халата. - Но лишь одна, почему-то, тупила целых двадцать лет, чтобы сообщить самое важное.
- Я уже сказала, как мне жаль.
Деймон кивнул, не прекращая своего занятия и продолжая её целовать.
- Это означает, что мои чувства взаимны? – не выдержала Елена его принципиально игнорирующего поведения и упёрлась руками ему в грудь, слегка отталкивая от себя.
- А у тебя ещё остались какие-то сомнения?
Вампир замер, улыбаясь своей привычной полуулыбкой, лишь одним уголком рта, и посмотрел на сидящую перед ним девушку. В сползающем с плеч, махровом халате, с рассыпавшимися в беспорядке мокрыми волосами и выжидающим взглядом, она выглядела нереально соблазнительно.
- Если ты ждёшь моё повторное «Елена, я люблю тебя», то его не будет. Ну, не сегодня, во всяком случае, - серьёзным тоном сообщил вампир. - Когда-нибудь попозже, возможно, лет этак через двадцать, я, наверное, и скажу тебе что-нибудь подобное, но точно не сейчас. Не надейся, - в его глазах уже вовсю плясали черти.
- Жаль, что я не прихватила с собой ножку от стула из номера в Денвере. Ты не видел здесь ничего подобного? – в тон ему, как бы невзначай, поинтересовалась Елена.
- Не стоит играть со мной в подобные игры, Гилберт, - приподнимая её за бёдра и прижимаясь к ней так, чтобы она могла почувствовать его боевой настрой, Деймон выдохнул ей в шею: - Я могу и ответить, ты же знаешь…

Часть 1.

- Ненавижу, когда ты улетаешь, но должен признать, что такие встречи мне по душе, - пытаясь выровнять дыхание, пробормотал Деймон.
Влюбленная пара, уставшая, но счастливая, провела последние часы на пушистом ворсе ковра в гостиной. Дальше этой комнаты им не позволила уйти нешуточная страсть, поглотившая их с головой ещё на пороге квартиры. Пожалуй, стоит сказать, что это обычное времяпровождение для этих двоих после долгой разлуки, вот только взрыв эмоций с каждым разом был более красочным и чувственным, чем прежде.
На город уже опустилась ночь, когда они, боясь спугнуть создавшуюся эйфорию, сидели у подножия дивана, обнявшись и лениво глядя на то, как лижут стекло языки пламени в декоративном камине.
Чуть приподнявшись, Елена ловко стянула с подлокотника мягкий плед и, накрыв им их обнажённые тела, прижалась к мужской груди.
- Я скучала по тебе, Сальваторе, - шепнула она, с улыбкой рисуя пальцами незатейливый узор на его коже. В ответ он лишь прижался губами к её виску, упиваясь ароматом любимой.
Кажется, они могли бы ещё очень долго пробыть вот так, нежась в объятиях друг друга и созерцая танцующие блики теней на стенах. В сумраке помещения Елена не могла разглядеть внезапной озабоченности, отразившейся на лице Деймона, который, громко вздохнув, внезапно отстранился:
- Знаешь, я хотел... Секунду... - поднявшись на ноги, он подошёл к резной тумбе и, пошарив рукой в маленьком ящичке, вернулся обратно. В его ладони красовалась бархатная коробочка, при виде которой Елена не смогла сдержать удивленного «оха».
- Не думал, что сделаю это... голым, - немного стушевавшись, хмыкнул Деймон и щёлкнул миниатюрной кнопочкой.
Засверкавшее в огненном свете маленькое колечко с россыпью драгоценных камней расплывалось перед глазами девушки в пелене подступивших слёз. Целый спектр чувств завладел её сознанием. Она, действительно, была счастлива и, созревшее душевное тепло пробралось в каждую клеточку тела Елены, оставляя за собой непривычное, но очень приятное ощущение. Однако, душа рвалась на части от не совсем радужных дум, которые вполне могли бы испортить всё очарование момента.
- Мисс Гилберт, - наигрывая официальный тон, произнёс мужчина, - вы станете моей женой?
Его пронзительные голубые глаза излучали тепло, надежду и радость. Он готов был соединить свою судьбу с этой женщиной, хотел, чтобы она оставалась для него единственной и по-настоящему родной. Только вот затянувшееся молчание тяготило. Его кареглазое счастье, теребя края пледа, не спешило отвечать на вопрос.
- Деймон, я... - она заправила локон каштановых волос за ухо, опуская взгляд на пушистый ворс ковра. - Я уезжаю через две недели.
Все положительные эмоции в один момент стёрло, словно ластиком, с лица мужчины. Все, воодушевляющие разум, мечты разбились вдребезги, ударяясь о суровую реальность. А где-то, на задворках сознания, внутренний голос шепнул с насмешкой: «Как всегда».
- Надолго?
Дёрнувшись от огрубевшего голоса, девушка внутренне сжалась, стараясь не встречаться с его взглядом.
- До февраля, - буквально  выдавила из себя она.
- Февраля? - на удивление спокойно переспросил Деймон. - Но сегодня шестнадцатое октября, Елена.
Гилберт лишь прикусила губу, также не глядя на него. Послышался звук захлопывающейся коробочки.
- Отлично, - он дёрнул её руку и, вложив в девичью ладонь символ любви, вдруг ставшим всего лишь несчастной безделушкой, бросил пропитанное злостью и отчаяньем: «Я в восторге!»
Встав, мужчина покинул гостиную, скрываясь за дверью ванной комнаты.
Елена медленно легла на пол и, со всей силы стиснув в кулаке бархатистую ткань, тихо заплакала.

***

Елена толкнула входную дверь своей квартиры, разом окунувшись в темноту и тишину. Медленно прошла в спальню, не зажигая света. Бросив багажную сумку на кровать, девушка откинулась рядом и глубоко вдохнула запах домашней пустоты. Больше двух месяцев в квартире никого не было, и мебель наверняка покрылась слоем пыли.
Глядя в тёмный потолок, она думала о том, как всего несколько минут назад, не дожидаясь, когда Деймон выйдет из ванной, оделась и просто ушла из его дома. Нельзя сказать, что Елена привыкла к подобной реакции Сальваторе на её очередной отлёт, ведь покидать город ей приходилось часто, а он всегда готов был поддержать. Этот мужчина был очень дорог ей, она любила его и не хотела причинять ему боль, но...

Дело в том, что Елена Гилберт в свои неполные двадцать шесть лет являлась весьма успешной и популярной в Европе фотомоделью, хотя её карьера и зарождалась в агентстве Лос-Анджелеса. Всё начиналось с подросткового «хочу», ведь, многие юные девушки грезят о вспышках фотокамер, желая увидеть себя на обложках глянца. Но её родителям-реалистам было не до глупых фантазий своей дочери, и ей пришлось получить юридическое образование. Но отказываться от своей мечты она не захотела. Среди лекций и рефератов по праву на её столе всегда красовалась стопка свежих выпусков Vogue, Glamour, Elle и других журналов, диктующих мировую моду, на которые девушка зачастую тратила половину стипендии. Получив диплом, Елена отправилась прямиком в уже давно присмотренное ею модельное агентство. Без сомнений и лишних нервов она прошла собеседование, провела пару пробных фотосессий и совсем скоро оказалась в рядах участниц модного показа. Её, так называемый, босс быстро заинтересовалась потенциалом и отдачей целеустремлённой Гилберт. А судя по рассказам других девушек, эту даму было трудно чем-либо удивить.
Первые два года работы в фешн-индустрии открывали всё новые горизонты для двадцатидвухлетней Елены. И именно тогда, в знойный летний денёк, её дорожка пересеклась с его. Ей и ещё одной модели пришлось сопровождать влиятельного банкира на открытие отеля в ЛА. Работа непыльная, требуется всего-то улыбаться весь вечер и терпеть потную ладонь «денежного мешка» на своем бедре. «Конфеток», как вводится, не представляют коллегам и друзьям, они должны украшать мужчину, как Ролекс на запястье, и чаще всего на них надевают наряды именитых дизайнеров.
Он подошёл к ней у бара, когда Гилберт уже считала минуты до ухода домой. После светской беседы, девушка, вопреки всем свои правилам, оставила ему номер телефона.
Деймона Сальваторе представили, как одного из главных архитекторов, работающих над проектом отеля. К тому же, он был весьма обаятельным и безумно красивым молодым человеком.
Закрутился бурный роман, но они оба не ждали чего-то особенного от него. Елена понимала, как легкомысленно мужчины относятся к моделям, а Деймон не мог ручаться за серьёзность своих намерений по отношению к ней. Им было интересно и легко вместе друг с другом... по выходным. Иначе они не встречались, хотя свободного времени и по будням у обоих было предостаточно. Понимая, что так продолжаться не может и каждому нужно двигаться вперёд, они решили расстаться, запутавшись в своих желаниях и возможностях. И тогда каждый в своей жизни ощутил потерю чего-то важного. Гилберт смотрела на других мужчин и про себя отмечала, что тому блондину она не дала бы свой номер, а с тем шатеном даже разговаривать бы не стала. Сальваторе, в свою очередь, смотрел на других девушек и понимал, что к большинству из них он не подошёл бы, как к ней. Планка требований к противоположному полу возросла у обоих, и им ничего не оставалось, как признать очевидное - они нашли друг в друге свой идеал.

***

Деймон знал, что уснуть этой ночью ему не удастся, поэтому, немного помедлив, вышел на улицы ночного Лос-Анджелеса. Медленно шагая по тротуару, он бросал задумчивые взгляды на проезжающий мимо транспорт и разноцветные витрины в мигающих огоньках.
Елена стала разрушительницей всех жизненных приоритетов Деймона. Он, как и все ловеласы, опытные охотники за дамскими сердцами, даже не подозревал, что ему доведётся полюбить свою «жертву». Ему было двадцать восемь лет, когда он повстречал эту привлекательную девушку, а сейчас ему тридцать два, и за эти четыре года кардинально поменялись его позиции в любви. Переживания, нелепые подозрения, ревность, её грустная улыбка или «неправильный» взгляд  — раньше Сальваторе не обращал внимания на такие детали в отношениях с женщиной. Появилось чувство, заставляющее беспокоиться о ней каждую секунду, появилось желание увидеть её как можно скорее, появились, необыкновенные для него, забота и нежность.
«Лучше бы она ответила «Нет»»  — подумал Деймон, пнув ногой камень на дорожке в тёмном парке.
«Меня пригласили в Рим!»  — заявила Елена два года назад, а он был счастлив видеть искорки радости в её глазах. Гилберт улетела на неделю, а, вернувшись, получила приглашение в Лондон, и так снова и снова она колесила по Европе, зарабатывая высокий статус в модном мире. Наверное, было даже интересно, проверить чувства расстоянием, но только первое время. Дальше — хуже. Её «командировки» длились теперь более месяца, а иногда и два, и всё это время он ждал её. Конечно, есть сотовая связь и интернет, но он ощущал себя одиноким, засыпая в холодной постели или ужиная в их излюбленном ресторане наедине с самим собой.
Она никогда не улетала на такой большой срок. Ноябрь, декабрь, январь, февраль — долгие зимние месяцы. Мужчина поёжился, представляя скучные серые дни.

Сальваторе стоял около дома Елены, перебирая связку ключей у себя в кармане и глядя на тёмные окна. Грустно улыбнувшись, он вошёл в здание и, поднявшись на нужный этаж, отворил дверь её квартиры.
Раскрытые сумки лежали на кровати, а около них, прямо в одежде, спала Елена, обняв пуховую подушку. Деймон тихо, стараясь не разбудить, примостился рядом и аккуратно, едва касаясь кончиками пальцев, провёл рукой по её волосам, убирая с лица разметавшиеся локоны.
Он не мог долго злиться на это очаровательное создание, прекрасно осознавая, сколько значат для неё европейские журналы, дурацкие съёмки рекламы и показы мод. На этой почве было много споров, пререканий, мелких ссор и даже скандалов - однажды она действительно не поехала в Милан, оставшись в ЛА. Девушка не жаловалась, не обижалась, но огоньки, которые так нравились Сальваторе, с каждым днём затухали в любимых глазах. Впредь он не держал её, терпеливо ждал очередного возвращения и дня, когда она сообщит ему то, что он хотел бы услышать больше всего на свете.
Елена вздрогнула, когда почувствовала шевеление рядом, и, уловив запах любимого парфюма, напряглась. Девушка не представляла, что говорить ему после случившегося. Ей было противно вспоминать о том, что она даже не ответила на его предложение, перебив сей сказочный момент жалким объяснением, которое выглядело как: «Мне некогда выходить за тебя замуж, подожди полгодика, там посмотрим». На самом деле, эта поездка должна была быть финальной в её модельной карьере, хотя можно было бы свободно работать ещё несколько лет, да и предложений меньше не становилось. Она просто устала. И не от вечных перелётов, гостиниц, телефонной болтовни вместо живых разговоров. Она устала видеть обладателя голубых глаз с пустеющим взглядом каждый раз, когда он провожал её до трапа самолёта. Устала от колкой боли в сердце при виде реакции на очередное «Я уезжаю». Устала слышать печальный голос в трубке, сообщающий: «Скучаю». Гилберт нарочно не рассказала ему о назначении последнего путешествия, боясь спугнуть удачу или сглазить. Она раз за разом проигрывала у себя в мыслях момент, где рассказала бы Деймону, что больше никогда не покинет его. Эта картинка давала надежду и согревала ей душу.
- Ладно, мисс, ты не спишь, - пробормотал мужчина, закладывая руки за голову.
Девушка пододвинулась ближе к нему и положила голову ему на грудь, расслабившись, когда он притянул её к себе и крепко обнял.
- Прости меня, - шепнула Елена, поднимая голову и встречая его взгляд.
- Ты знаешь, что я не злюсь.
- Я люблю тебя.
Ответ Деймона растворился в нежном поцелуе.

***

Время стремительно пролетело. Елена складывала оставшиеся вещи, постоянно забывая что-то доложить в косметичку и путаясь в своих действиях. До регистрации остался всего час, а ей ещё нужно было заехать к нему. В который раз повертев в руках пару джинсов, она закинула их обратно в шкаф, застегнула молнию сумки и, проверив всё в последний раз, отправилась на выход.
Уже на пороге квартиры Деймона девушка глубоко вздохнула и вошла внутрь.
- «Звони, пиши, высылай деньги»? - встретил он её в гостиной с деланной улыбкой на лице, а вот Гилберт не смогла и этого.
- Может, не стоит?.. - тихо спросила она. - Мне кажется, так тяжелее.
- Ты права.
Вот и всё, что они могли сказать. Елена, сделав несколько неловких шагов, преодолела расстояние между ними и обняла своего возлюбленного, вдыхая его аромат. Деймон боролся с эмоциями, не хотел показывать то, как ему на самом деле плохо, и сильнее прижал её к себе.
- Такси ждёт, - он отстранился, напоследок заглянул в грустные карие глаза и, развернувшись, захватил со столика стакан бурбона.
Спустившись к парадному входу, девушка открыла дверцу авто и посмотрела на окна верхних этажей. Мужчина проследил, как жёлтая машина тронулась, и допил остатки напитка, так напоминающего цвет любимых глаз.

Часть 2.

Прошло всего две недели после того, как Елена улетела в Италию, но Сальваторе казалось, что гораздо больше - без неё время растягивалось, как в параллельной вселенной. Он сидел за рабочим столом, глядя на чертежи, но видел только непонятные закорючки и палки с цифрами. Понимая, что сосредоточиться ему сегодня точно не удастся, он бросил всё и отправился в бар, находящийся на первых этажах офисного здания. В очередной раз променяв излюбленный столик, мужчина сел за барную стойку и заказал себе виски.
Не прошло и пары минут, как случилось то, из-за чего ему не нравилось выпивать в общественных местах. Рыжая бестия незаметной лисой подкралась сзади, резкий запах приторного парфюма ударил в нос, отчего Деймон поморщился и сделал большой глоток алкоголя.
- Привет, здесь свободно? - слишком сладким голоском поинтересовалась девушка и уселась рядом, не дожидаясь ответа. - Я Мия.
- Да хоть Ева Лангория, - хмыкнул Сальваторе, даже не оборачиваясь к ней, залпом опустошил стакан и, оставив бармену денежную купюру, поспешил удалиться.
Всю дорогу до дома он поглядывал на приборную панель авто, где лежал сотовый. Каждый час мужчина порывался позвонить Елене, хотел услышать её голос, спросить как она, но всё время одёргивал себя. Они решили, пусть будет так.
В салоне раздался звук смс. Воодушевленный каким-то необычным чувством предвкушения, Деймон посмотрел на дисплей и заметно изменился в лице. Не от неё.
А ведь раньше они могли часами разговаривать, когда находились на разных континентах. Обсуждали абсолютно всё, развивали любые темы, дурачились, спорили, даже пробовали секс по телефону, но обоим не понравилось - не смогли сдержать смеха во время «акта», и бросили эту затею.

Миновав гостиную, Сальваторе направился в спальню и, завалившись на кровать, грустно усмехнулся. Он вспомнил один, весьма странный, но привычный для них с Еленой телефонный разговор.

- Как погода в Афинах?
- Жаркая и солнечная, жаль, что ты не смог вырваться со мной.
- Много работы и здесь, а там тебе не до меня, у тебя же есть фотограф.
- Не ври, тебе понравилось в Италии.
- Да, но там скучно, ты постоянно занята.
- А твои чертежи искрятся весельем!
- Чем занимаешься?
- Стою на террасе и разговариваю с тобой, а ты?
- Я... Тебе по-честному?
- Эм, как угодно.
- Тогда лежу в постели и смотрю мультфильмы.
- Какие?
- Белоснежку и семь гномов.
- Дисней или...
- Немецкая версия, Гилберт.
- Фу, Сальваторе. Тогда без подробностей.
- Когда возвращаешься?
- Через три недели, осталось пару показов и несколько фотосетов.
- Ну, тогда я ещё и Дюймовочку успею посмотреть.

***

Елена приняла душ и, накинув на себя лёгкий халат, села за туалетный столик в номере отеля. Сегодня у неё был сокращённый рабочий день, на электронных часах высвечивалось «8.01 pm».
«Значит, в Лос-Анджелесе сейчас одиннадцать утра» - подумала она, включая ноутбук. Первым делом девушка отметила число в календаре. 24 декабря.
Да уж, каким бы плотным не был у неё график, но на Рождество она всегда могла вырваться, а сейчас прилететь к нему точно не получится. Подобрав картинку, набрав сообщение и адресата, девушка не сводила глаз с кнопочки «Отправить».
За прошедшие полтора месяца она столько раз почти срывалась, набирала его номер, но, не дожидаясь соединения, сбрасывала вызов. Один разговор, всего пару фраз, и ей светит тяжёлая ночь в слезах, а на утро - опухшее лицо с покрасневшими глазами.
Вздохнув, Елена кликнула Enter.
«Да, это Рождество будет «потрясающим»» - она горько усмехнулась и, поёжившись, обняла себя за плечи.

По TV давно закончился фильм ужасов, который они смотрели, и начался музыкальный чарт хитов уходящего года. В углу гостиной около камина светилась, украшенная крупными шарами и звёздами, пушистая ель. Под бодрящие мелодии пара что-то бурно обсуждала, сидя на диване, и яро высказывала свои точки зрения на...
- Да что такого сложного в твоей профессии, Гилберт? - недоумевал Деймон, картинно всплескивая рукам.
- Многое, - не сдавала позиции девушка, - правильно работать на камеру, ходить по подиуму, быть доступной всем подготовленным для тебя образам, следить фигурой, ухаживать за внешностью и...
- Всё просто, я же говорю, - перебил её мужчина и поправил шапку Санты на голове.
- А у тебя работа прямо каторга, да? - хмыкнула она. - Сиди себе весь день квадратики с треугольниками рисуй!
В доказательство своих слов, Елена взяла его большой рабочий блокнот с тумбы и стала старательно выводить линии на бумаге карандашом.
- И что это? - спросил он и резонно ухмыльнулся, увидев домик, который обычно рисуют маленькие дети. - Ну кто так делает?
- М?..
- Всему тебя нужно учить, - Деймон наиграно возмутился, открыл фломастер, оставив в зубах колпачок, и подкорректировал «проект». - Конструкция не выдержит такого большого дымохода, а несущие стены обвалятся из-за этого огромного окна.
- Вот видишь, - довольная Гилберт положила ладони на колени и забавно помотала ножками, - легкотня!
Он поднялся с дивана и, захватив сверкающую мишуру, повязал её себе на бёдра.
- Сальваторе, что ты... - девушка округлила глаза в.
А в следующую секунду она уже закатывалась от хохота. Мужчина прошествовал вдоль комнаты самой, что ни на есть, модельной походкой, а дойдя до стены, резко повернулся на сто восемьдесят градусов, вытянул губы «уточкой», закатил глаза и слегка прогнулся, картинно отставив ногу чуть в сторону.
- Я шикарная модель? - не меняя позы, спросил он.
- Ты шикарный трансвестит, - сквозь смех еле выговорила Елена, швыряя в него ленту серпантина.
Этот вечер закончился сумасшедшей дракой подушками и рождественскими атрибутами, но они так и не решили, чья же работа сложнее.

«Новых сообщений: 1» - оповестил компьютер.
Он подошёл к столу и, не присаживаясь на стул, открыл электронную почту. Появилась яркая картинка с маленьким ангелочком, а ниже подпись: «С Рождеством! Люблю тебя. Елена».
Деймон тихо хмыкнул, улыбнувшись, выпрямился и засунул руки в карманы брюк, наблюдая как переливаются красочные изображения на мониторе.

- Что-то случилось?
- С чего ты взяла?
- Голос какой-то хмурый.
- Заказчик не одобрил мой проект, внёс массу исправлений, завтра придётся всё переделывать.
- Я верю в тебя.
- И почему я не механик?
- Наверное, потому что ты талантливый архитектор.
- А представляешь, если всё было бы иначе?
- Как?
- Я бы работал в автомастерской, а ты...
- Юристом?
- Нет.
- Кем? Учительницей? Кассиром в супермаркете?
- Официанткой в забегаловке на углу.
- Хорошо. Ну, и что бы тогда было?
- Я бы заходил на обед, ты бы подмигивала мне, надеясь на чаевые.
- Но мы бы никогда не сошлись, так?
- Да, но я бы видел тебя каждый день.
- Не начинай.
- Всё нормально, просто... Я ужасно соскучился.
- Я тоже. Это важно для меня, Деймон...
- Знаю, моя перелётная пташка.

«В рекламной кампании Apple iPhone в Милане приняли участие наши представительницы, которым были подарены гламурные модели нового выпуска...» - прочитал Деймон на сайте агентства Елены и задумался о том, какой же модератор идиот. На представленных фотографиях позировала яркая и, как всегда красивая, Гилберт с розовым телефоном. Мужчина распечатал одну из них и, подойдя к шкафу, открыл дверку, на которой с внутренней стороны располагался своеобразный коллаж из самых любимых им изображений с его девушкой. Там же красовались и несколько открыток из путешествия пары. Оно было единственным, но точно незабываемым для них. Насмотревшись «Сверхъестественного» одинокими вечерами в отелях, Елена заявила, что хотела бы прокатиться по штатам на какой-то «детке», и что это было бы очень романтично.

«Машина другого цвета и не Импала, я же вижу!» - рассмеявшись, Деймон вспомнил реакцию Елены на Камаро.
- Ты снова не туда повернул!
Деймон только ухмыльнулся и бесцеремонно вжал педаль газа в пол. Шевроле неслось по шоссе с большой скоростью и удалялось всё дальше от Рино, поднимая столбы пыли.
- Ну почему ты меня не слушаешь?
- Потому что я хотел в Вегас, детка, - на свой лад пропел Сальваторе и повертел путеводителем в такт, - а ты потащила меня через всю Неваду.
- Засранец! - огрызнулась девушка, отобрав книжку.
- Серьёзно, Гилберт, сдался тебе этот Солт-Лейк-Сити, может, оторвёмся?
Щенячьи глазки соблазнителя могли уговорить кого угодно на что угодно, но только не её. Она лишь показала ему язык и ехидно проговорила:
- Следи за дорогой и поверни на следующей развилке налево.

Пнув край кровати в сердцах, Елена села на постель, упираясь локтями в колени. Сегодня она говорила с БигБоссом о том, что готова расстаться с карьерой и со своим местом здесь, но та не обещала ей красивый уход, если Гилберт бросит работу прямо сейчас. Срок нахождения в Италии увеличился на два месяца. Девушка не знала, как сказать это Деймону.
«Не переживай, дорогой, несколькими неделями больше или меньше, какая разница, правда? Ты же меня столько ждал, и ещё подождёшь!» - угнетала себя она и, чертыхнувшись, откинулась на спину.
Не глядя, пошарив рукой под подушкой, Елена достала бархатную коробочку и раскрыла её.
На неё смотрело сверкающее золотое колечко. Вся его поверхность была инкрустирована маленькими камнями, а во главе всего этого великолепия красовался крупный бриллиант. Кольцо выглядело умопомрачительно шикарно и в то же время элегантно.
Много раз к ней в голову закрадывалась мысль о том, что, может, стоит прямо сейчас всё бросить и улететь к нему, увидеть его счастливое лицо, сказать, что готова провести с ним всю жизнь, но ответственность давала о себе знать буквально через несколько секунд - Елена не может подвести агентство...

- Мы надеемся на вас, мисс Гилберт, - её руку пожал грузный мужчина лет пятидесяти и удалился.
Благотворительный вечер собрал весьма много народу. Бальная тематика всегда привлекала аудиторию романтиков и мечтателей. Елена не была исключением, и, хоть пожертвовать ей было особо нечего, она всё равно приняла приглашение.
- Ммм, Гилберт, рад видеть, - послышался до боли знакомый голос сзади.
- Сальваторе, - оборачиваясь, ответила ему таким же саркастическим тоном девушка.
- Пришла помочь нуждающимся? - продолжая браваду, поинтересовался мужчина. - Похвально.
- Хм, по-моему, это фонд озеленения, - кокетливо ухмыльнулась она.
- Плевать, ты очаровательна сегодня и затмеваешь такие жалкие детали.

Это была их первая встреча после расставания. Оба скучали, оба сходили с ума, но продолжали, как упёртые бараны, игнорировать чувства к друг другу. Елена приняла приглашение на главный танец от какого-то молодого парня и покинула общество Деймона, который, в свою очередь, присмотрел себе миловидную блондинку.
После громких фанфар по залу полилась классическая музыка, не прошло и пяти минут, как в очередном па обмена партнершами они встретились. Со стороны движения выглядели весьма обыденно, но вот то, что творилось внутри каждого из них!.. Глаза в глаза, ритм сердец вскачь, фейерверк ощущений. Оба проклинали так называемую духовную часть в танце, нуждаясь в прикосновениях. На очередной высокой ноте их руки соединились, и Сальваторе, прервав круг вальсирующих, чересчур близко притянул девушку к себе и впился в её губы крепким поцелуем. Елена запустила пальцы в мягкие волосы на затылке мужчины, полностью отдаваясь нахлынувшим эмоциям.
- Давай уедем отсюда, -  прошептала она, глядя в потемневшую от желания радужку глаз Деймона.
- Поддерживаю.

***

Прогуливаясь по вечерним улицам ЛА, Деймон забрёл в ставший излюбленным за эти месяцы парк, то и дело перебирая в руках телефон. Шёл февраль, а она даже не заикалась о дате приезда.
Решившись, он остановился и набрал знакомый номер. После мучительно долгого соединения, послышались гудки.
- Деймон, - родной голос с хрипотцой отдался приятным холодком, пробежавшимся по его телу. Мужчина так и застыл, не зная, что именно сказать.
- Когда?
- Прости, я знаю, что обещала, но...
- Когда? - настойчивее повторил он.
- В апреле.
Обречённо опустив руки, Сальваторе, что было силы, сжал жалкую панельку, пока та не треснула.

- Как тебе сегодняшний образ? - спросила визажистка, завивая плойкой кончики каштановых волос Елены.
- Я его не ощущаю, Рейчел, - пробормотала девушка и поправила полы своего кружевного белого платья.
Высокое зеркало подсвечивалось яркими лампочками, на полках и стеллажах в гримерной лежали различные аксессуары, а на вешалках висели многочисленные наряды для фотосессии.
- А как же милая невинность?
- Пуховых крылышек не хватает, - Гилберт надула губки, ещё разок повертевшись и оценивающе рассмотрев себя.
- А мне она больше нравится рогатым дьяволенком, - прислонившись к дверному косяку, изрёк Деймон и сложил руки на груди, а девушка, обернувшись, улыбнулась ему.
- Ооо, - протянула Рейчел, - я удаляюсь. Через десять минут на площадке, Елена.
- Привет, Рейч, как дела? - сладким голоском поинтересовался он.
- Не порть мою работу, - буркнула та.
- Даже пальцем не прикоснусь, - положив руку на сердце, Сальваторе выдал одну из самых лучших своих ухмылок.
- Знаю я твое «не прикоснусь», - специально задев его плечом, Рейчел вышла из помещения.
- Она меня недолюбливает, - обвив тонкую талию любимой, Деймон легонько притянул её ближе к себе и сплёл девичьи пальчики со своими, глядя на неё в отражение.
- В прошлый раз она «переделывала» меня заново, - хмыкнула девушка, вспоминая страстные поцелуи в трейлере.
- Та леди вамп была слишком соблазнительной, я не удержался.
- А сейчас?
Гилберт вывернулась из его объятий и кокетливо подмигнула.
- И сейчас, - его низкий баритон ласкал слух, но девушка продолжала отступать, не желая сдаваться так быстро.
- Даже в ангельском наряде?
Елена оказалась прижатой к стене, а он уже не сводил глаз с пухлых губ.
- Даже в прикиде Спанч Боба...
- Даже не вздумай, Сальваторе, - крикнула Рейчел, которая взялась из ниоткуда, - давно выпрямителем не получал?
- Я думала, что ты начнёшь бить его шлангом от парового утюга, - засмеялась Гилберт.

- Тук-тук, можно?
Елена обернулась, вытирая слёзы, — в её номер вошла Рейчел и переминалась с ноги на ногу у порога, в руках красовалась бутылка вина и корзинка с фруктами.
- Конечно, - через силу улыбнулась девушка, пододвигая ноутбук ближе к себе. Она лежала на широкой кровати, просматривая очередные новости о деятельности Деймона Сальваторе в ЛА. После короткого разговора с ним она не могла успокоиться несколько часов.
- Подумала, что ты захочешь немного расслабиться, да и мне, честно говоря, уже скучно здесь, - пробормотала Рейчел, усаживаясь рядом, и, бросив взгляд на монитор, хмыкнула: - Хорош, чертяка.
- По всем параметрам, - вздохнула Гилберт, принимая бокал ароматного напитка и отщипывая ягодку винограда, - но при этом с ним так сложно...
- Да, в какой-то мере он вредный и самовлюбленный, и… ох, - женщина сжала кулаки, а губы её искривились, выражая высшую степень негодования. А затем, выражение её лица внезапно стало умиротворённым и понимающим. - Но рядом с ним ты светишься от счастья, и это главное.

***

К вечеру Деймон немного успокоился. Он успел поцарапать машину, неудачно паркуясь, доделать проект на работе, наорать на помощника, пропустить пару порций виски в своём любимом баре и отшить очередную претендентку на интимный вечер, и теперь, сидя в тёмной гостиной своей квартиры крутил в руках новенький, только что купленный телефон. Он уже час боролся с собой, мысленно жонглируя двумя желаниями одновременно: снова позвонить ей или разбить новый гаджет о стену.
Он набрал знакомый номер, снова. Буквально один гудок, и Елена сняла трубку, словно всё это время ждала его звонка. Она действительно ждала.
- Елена...
- Деймон...

Они замолчали, думая каждый о своём, а за окном в огнях фонарей светились улицы Милана и Лос-Анджелеса.

- Я тут думал...
- Не пугай меня так.
- Ха-ха, Гилберт.
- О чём думал?
- Сколько ты ещё будешь работать?
- Пока есть предложения.
- Я про возраст. У моделей же существуют пики, определённые возрастные категории, разве нет?
- А что?
- Любопытство.
- Существуют, обычно до тридцати, а после большинство оказывается не удел и выходит на «пенсию».
- Супер, значит, мне ещё пятилетку ждать стабильности, а потом жить с пенсионеркой.
- Ха-ха, Сальваторе.
- Я и не смеюсь, тебе обязательно нужна амнистия?
- Ты шутишь?
- Я серьёзен как никогда!
- И что я буду делать?
- А что делают обычные женщины? Сидят дома с детьми и...
- Вот как? Теперь мне интересно. Ты хочешь детей?
- Ты так удивилась...
- Деймон.
- …
- Деймон!.. Ладно, хорошо.
- М..? Громче, пожалуйста, я не расслышал.
- Хорошо, я клятвенно обещаю, что рожу тебе ребёнка.
- Вот и славненько, но за все мои ожидания с тебя, как минимум, два пацана.
- Ты не исправим!
- Я знаю.

Часть 3.

«Вылетаю ранним утром. Скоро буду дома. Люблю тебя...» - девичьи пальчики проворно бегали по гладкому экрану, набирая номер рейса. Она сидела на ступеньках у стен замка Сфорцеско, где проходило её прощание с Миланом. Эта замечательная страна провожала её чудесной погодой, тёплым ветерком и ярким солнышком, будто намекая: «Может, останешься ещё на пару недель?» - и если смотреть на вещи трезво - не только Италия уговаривала её задержаться, но Гилберт уже всё решила и сгорала от нетерпения в предвкушении скорой встречи.
- Будь другом, - рядом плюхнулась запыхавшаяся Рейчел, - дай позвонить, у меня батарея села. Не могу привыкнуть к этому розовому агрегату.
- Держи, - девушка протянула свой подарочный экземпляр iPhonа, подавив смешок.
Пролепетав что-то неразборчивое про инкубатор, женщина удалилась, а вниманием Елены завладел большой фонтан на площади перед замком, чьи водные струи забавно переливались на свету.

***

Ночь была бессонной, но рассвет он всё равно встретил в приподнятом настроении и с улыбкой отправился в ванную. Даже обычные утренние процедуры казались ему особенными, возможно, из-за нескончаемых мурашек и дрожи во всём теле. Всего час оставался до её прилета, каких-то жалких шестьдесят минут отделяют его от долгожданной встречи с Еленой. Пустота, холод и безразличие внутри его сознания сменились приятным нетерпением, и на мужском лице появилась лёгкая ухмылка с толикой таинственности, а голубая радужка глаз заискрилась счастливым блеском.
Обмотав вокруг бёдер махровое полотенце, Деймон, почти пританцовывая, отправился в гостиную. Капельки воды стекали с чёрных волос, катились по крепкой груди и падали на пол. По TV начинался выпуск новостей, длинная заставка сегодня не казалась Сальваторе нудной и безвкусной, наоборот, последние ноты он почти пропел.
«По сообщениям экстренных служб Лос-Анджелеса несколько минут назад в пятидесяти километрах от города разбился самолёт, летевший...»
Мужчина, прислушиваясь, прекратил кривляться отражению в зеркале и приблизился к экрану. Жуткое ощущение зародилось у него в груди, вводя в ступор, когда он увидел знакомый номер рейса в бегущей строке. Руки опустились к поясу, ища мобильник, но с внезапной заторможенностью он не сразу вспомнил про то, что одежды на нём нет. Отыскав телефон, Деймон открыл последнее сообщение.
- Нет, - его пальцы, еле попадая на нужные кнопки, набирали номер Елены. Длинные гудки без соединения означали, что девушка уже в ЛА, но трубку так никто и не взял.
- Нет, - повторил он и бросил взгляд на говорящую девицу, около которой светились цифры информационной базы. Сделав пару звонков, он так и не дождался ответа — все линии были заняты. В любом случае мужчина не усидел бы на месте, поэтому, наспех одевшись, вылетел в холл.

Авто мчалось по шоссе на чудовищной скорости, обгоняя ряды «мигалок», которые следовали в сторону потерпевшего катастрофу самолёта.
Представшая перед ним картина шокировала. Было очень шумно, вокруг что-то гремело, издалека доносился скрежет и свист. За оцеплением и вне его носились спасатели, переговариваясь по рациям и громко крича друг другу. Сотни машин со специальным оборудованием стояли по всему периметру, где-то вдалеке верещали пожарные автомобили, а вот реанимации и скорой помощи почти не наблюдалось здесь.
Деймон подбежал к ограждению и ужаснулся — из дымящегося фюзеляжа спасатели выносили обгоревших людей и выкладывали их поодаль на земле, но никто не подавал признаков жизни.
- Шёл бы ты отсюда, - рявкнул кто-то, толкнув мужчину в плечо.
Он обернулся - перед ним стояла немолодая работница с мотком сигнальной ленты в руках.
- Выжившие есть? - прохрипел он, уже не контролируя свои притупленные эмоции, его трясло, конечности будто онемели, а лицо было слишком бледным.
- Ох, - женщина осмотрела Сальваторе с ног до головы сочувственным взглядом, - не сегодня, парень, мне очень жаль...

Он не помнил, как именно добрался до города, но сейчас, медленно передвигая ногами, мужчина поднялся на четырнадцатый этаж по ступенькам дома Елены и, по привычке нащупав в кармане брюк связку ключей, открыл двери её квартиры.
Он устал и вымотался, как морально, так и физически. Деймон не спал почти двое суток, но его душевное состояние не давало этого понять, точнее, ясного осознания происходящего в его голове совсем не наблюдалось. Не было ничего. Это даже не пустота, а поглощающая чернота.
Елена постепенно становилась смыслом его жизни и существования. Сначала эта девушка с симпатичной мордашкой и глубокими карими глазами заняла все его мысли, потом запала в душу, поселилась в сердце и в итоге завоевала его.
Выпить бутылку виски или бурбона, разнести комнату в щепки — вот отрицательная реакция Деймона Сальваторе, но сейчас... Казалось, что он с трудом может дышать. В какой-то момент ему почудилось, что он задыхается, и, подойдя к окну, он распахнул его настежь. Тюль колыхнуло и вынесло из комнаты, развевая на ветру жалкую ткань.
Поток воздуха не слишком освежил его рассудок.
«Почему она?..»
Ноги подкосились, и мужчина рухнул на колени.

***

- Такси! - крикнула девушка, махнув рукой потоку транспорта.
Волоча за собой багаж на колесиках и пару сумок на плече, Елена вышла к автотрассе. Прошлая ночь была ужасной для неё. Покинув отель, она так и не добралась до самолёта, буквально на середине пути не обнаружив при себе обручального кольца, которое в суете забыла забрать из-под подушки в номере. Не раздумывая, вернувшись за ним, она обнаружила, что по времени совсем не успевает на свой рейс. Расстроенная и уставшая, Гилберт приехала в аэропорт, когда в Милане уже рассвело. Большее разочарование настигло её позднее — следующий рейс до Лос-Анджелеса был только в полдень, то есть ждать оставалось ещё более четырёх часов. Разместившись в одном из залов ожидания, она хотела сообщить Деймону, что задерживается, но у неё и здесь пошло всё наперекосяк — Рейчел вернула ей не тот телефон, спутав его со своим разрядившимся.
«Вы что, издеваетесь?» - проносилось в мыслях у девушки, когда она слушала отказы прохожих на её просьбу позвонить. Наличных денег для телефонов-автоматов у неё с собой тоже не оказалось. Во время пересадки в Нью-Йорке через тринадцать часов полёта с лозунгом «Не спать!» ей удалось найти мелочь в кармашках косметички, но Деймон не взял трубку.

Елена назвала адрес Сальваторе и улыбнулась поистине весеннему Лос-Анджелесу за окнами авто, радуясь, что все «приключения» позади, и она больше никогда не покинет город без своего любимого мужчины. Девушка не могла не представить их встречу и ехидное высказывание на подобие: «Гилберт, ты утро с вечером попутала?» или «Гилберт, ты со своими фотосессиями совсем считать разучилась?»
Но его квартира была пуста, в гостиной работал телевизор — время прайм-тайма подходило к концу. Сев на диванчик, она в блаженстве прикрыла глаза, усталость давала о себе знать, а здесь было так комфортно и уютно, что хотелось закутаться в тёплый плед и уснуть. Но для полного счастья и спокойствия ей не хватало одного несносного голубоглазого брюнета. Взяв с кофейного столика телефон, она нажала кнопку быстрого набора, и снова одни гудки.
- Сальваторе, ты опять оставил телефон в машине? - проговорила девушка автоответчику. - Знай, что я уже жду тебя у… тебя.
«По последним данным стали известны точные масштабы трагедии. Все присутствующие на борту, включая членов экипажа, считаются погибшими. Родным и близким мы приносим свои искренние соболезнования...»
Елена замерла, увидев на экране среди прочих фотографию Рейчел...

***

«Он стоял на самом краю, балансируя.
Не думая и не сомневаясь, мужчина знал, что стоит сделать шаг вперёд, и он обретёт свободу и лёгкость. Магистраль расплывалась перед глазами, ветер трепал его волосы также безжалостно, как и рок отобрал у Деймона всё то, чем он дорожил, ту, которую он любил. Его мир строился вокруг этой девушки. Не стало её — рухнула и его жизнь.
Влажная рука соскользнула, но он удержался, подавшись вперёд.
Возможно, он встретится с ней там. Заденет её очередной усмешкой, а потом, заметив любимые надутые от обиды губки, крепко прижмет её хрупкую фигурку к себе и...
Эти соблазнительные иллюзии прошлого только подталкивали его в спину.
Наверное, нужно было что-то сказать, но горло резал крик отчаянья и злобы.
Мужчина опустил руки и сделал последний глубокий вдох...
- Деймон!
Он обернулся, но от резкого движения раскоординированного тела не смог удержать равновесия...»

***

Гилберт неслась по лестнице, минуя этаж за этажом. Она трепетно сжимала в руке колечко, которое спасло ей жизнь. Страшно представить, что испытал Деймон, когда узнал о падении её самолета, она бы не выдержала этого, произойди такое с ним. Его машина стояла в двух кварталах от её дома, поэтому она, не мешкая, отправилась к себе. Дверь в квартиру была открыта и широко распахнулась перед ней сквозняком.
С дрожью в груди она прошла в комнату...
Мужчина сидел на коленях около открытого окна, его руки были сложены на низком подоконнике, а голова покоилась на них. Подойдя ближе, она примостилась рядом, тихонько провела пальцами по его волосам, и поняла, что он спит.
- Деймон, - наклонившись, шепнула ему на ухо девушка.
Он дёрнулся, медленно открыл глаза и увидел ту, которую не надеялся больше увидеть никогда.
- Я умер? - проговорил он осипшим голосом.
Сжимая его руку, Елена молча корила себя за то, что сделала с ним, замечая изнурённый вид, бледную кожу и тусклый взгляд голубых очей.
- Помнишь, ты рассказывала, - прошептал он, - как парень из твоей «детки» погиб и увидел родного ему человека?
- Деймон, ты жив, - она охватила его лицо ладонями и, давая волю слезам, добавила, - и я жива. Прости меня, пожалуйста, прости.
Осознание реальности отразилось в нежности прикосновений тёплых пальцев к коже, в блеске родных карих глаз и запахе любимой женщины. Это происходит наяву, и день, похожий на самый страшный ночной кошмар, оказался недоразумением?
- Ох, Гилберт, ты... - не теряя и минуты, Деймон притянул её к себе и крепко обнял, зарываясь носом в каштановые волосы. Елена прижалась губами к его шее, не сдерживая слёз.
- Боже, как я тебя люблю, Сальваторе...
- И я тебя люблю, - не ослабляя своих объятий, произнёс тот в ответ, наслаждаясь необыкновенно тёплым, ощутимым покалыванием в груди. Немного отстранившись, он аккуратно вытер влагу с её лица, заправил девичий локон за ушко и, улыбнувшись краешком рта, пробормотал: - Не делай так больше.
Девушка часто закивала головой и, подавшись вперёд, шепнула:
- Не сделаю, никогда не сделаю.
Ощутив её дыхание на своих губах, Деймон почувствовал всё то, что он старательно пытался подавлять и сдерживать целых полгода. Теперь, когда его с головой захлестнула волна любви и нежности к самому родному человеку, он понятия не имел, как прожил всё это время один. Хотя, жизнью назвать это было сложно. Так, бессмысленное существование, монотонное проживание безликих дней. С дрожью в руках, едва касаясь бархатистой кожи, он оставил невесомое прикосновение на щеке любимой. Словно завороженный, немного безумным взглядом он следил за каждым взмахом её ресниц, за каждым вдохом и выдохом, всё ещё боясь поверить в то, что это не плод его воспалённого воображения.
- Почему ты опоздала? - еле сдерживаясь, спросил он.
- Потому-что без этого, - Елена показала кисть левой руки, на безымянном пальце которой сверкнуло золотое кольцо, - моё «Да» прозвучало бы неубедительно.

Эпилог.

Весна в озёрном крае Европы выдалась удачной для туристов и отдыхающих. На набережной прогуливался народ, бросая крошки хлеба плавающим крылатым и фотографируясь. Сегодня должен был быть особенный день. Аисты покидают своё место зимовки, возвращаясь обратно в родные края на летнее время. После полудня собралась толпа любопытных и наблюдала, как на мели слетаются в стаю эти красивые птицы.
- Мама, - протянул голубоглазый малыш лет пяти, дёргая женщину за край плаща, - мама!
- Что, мой хороший? - отозвалась Елена, оборачиваясь.
- А почему вон та птичка не идёт к остальным? - мальчик указал пальчиком куда-то в сторону.
- Пойдём посмотрим.
Они прошли по песку вдоль берега к аисту, который заинтересовал ребёнка.
- Ой, мама, смотри, смотри! - подпрыгнув, восторженно заверещал он, отцепил руку и побежал вперёд. - Там две птички!
И, правда, на склонившейся к воде ветке дерева, прямо около белого аиста сидела крупная чёрная птица с желтоватым клювом.
- А как она называется?
- Это дрозд, Джо, - послышалось сзади.
Мужчина подошёл ближе, снял с плеч девчушку в розовом комбинезоне и, чмокнув малышку в щёку, поставил на ноги. Джозеф взял сестру за руку и повёл ближе к озеру.
- Неужели не нашли шоколадку? - складывая руки на груди, с прищуром поинтересовалась Елена, окидывая взглядом абсолютно чистую мордашку дочери.
- На середине пути мы договорились, что съедим её позже, - ответил ей с тем же прищуром Деймон.
- Как? - удивилась она, и повернулась к детям. - У меня никогда не получается.
Сальваторе самодовольно ухмыльнулся и, притянув к себе жену, обвил руками её талию со спины. Елена, почувствовав надёжную опору за спиной, откинула голову ему плечо.
- Смотрите, аист улетел! - закричал мальчик, указывая в центр белой стаи. - А почему дрозд не летит?
- А дрозд будет ждать аиста здесь, - пояснил Деймон, глядя как птица пытается удержаться на качающейся ветке.
- А аист опять плилетит, он велнётся? - пролепетала Рейчел, обнимая ноги матери и поднимая головку с тёмными кудряшками вверх.
- Конечно вернётся, - улыбнулась Елена и, обернувшись, заглянула в любимые глаза своего мужа, - обязательно вернётся.

Часть 1.

Эта машина раздражала Елену уже несколько часов. Вызывающе красная, новенькая, она неотступно следовала за ней по всем перекрёсткам и переполненным автострадам. Казалось бы, ну едет себе «Порше» по своим делам, и так совпало, что дела эти географически близки с её собственными. Что такого?
«Что такого» стало понятно на загородной полупустой дороге, где красный «Порше» внезапно сократил приличную дистанцию и с нахальной интимностью пошёл бок о бок с неприметным «Фордом» Елены. Напрасно она увеличивала скорость - преследователь не отставал ни на секунду. Более того - стал агрессивно теснить её к обочине. И Елена сдалась.
- Чёрт тебя побери, грёбаный псих, - зашипела она, выскакивая из машины, - ты мог угробить нас обоих!
- Вот уж вряд ли, - отозвался Дэймон, хлопая дверцей. Из его «Порше» слышались испуганные всхлипы. Елена заглянула внутрь и сочувственно улыбнулась побледневшей от страха блондинке. Бедолага явно не привыкла к методам вождения старшего Сальваторе.
- Путешествуешь налегке? - кивнула она в сторону его спутницы, которая была бы весьма симпатичной, не будь её лицо так перекошено и не отливай оно так зелёным.
- Я спешил, и мне некогда было останавливаться в поисках пищи.
Елена пробежала взглядом по чистой длинной шее блондинки и задержалась глазами на туго перевязанном запястье девушки.
- Всё такой же ублюдок, - констатировала она.
- Какой милый семейный приём, - восхитился Дэймон. - А ведь день благодарения не за горами. Нужно заколоть индейку и забыть о древних распрях. Ну же, Елена, обними своего старого друга.
- Времена, когда мы были друзьями, остались давно в прошлом, и теперь кажутся лишь дурным сном, - огрызнулась та, усаживаясь на капот. - Ты не давал о себе знать девять лет. С чего вдруг такое ошеломляющее появление?
- Я пришёл тебе на помощь! - торжественно объявил он. - Прилетел на крыльях ночи, как этот укуреный Чёрный плащ. Кстати, мне всегда казалось, что создатель этих мультиков был вампиром.
- С чего ты взял, что мне нужна помощь?
- Так ты сама взываешь о ней на всю страну. Как это жалко с твоей стороны, Гилберт.
- Что?
Дэймон жестом фокусника раскрыл ладонь, в которой оказался мобильник.
- «Анна плутала в сером лесу из туманных деревьев день за днём, - с выражением начал читать он, и у Елены земля ушла из-под ног. - И часы её поисков складывались в дни, дни в недели, недели в месяцы, и вечные скитания становились явью. Анна не знала, как выбраться из цепких лап этого серого небытия, и молила о чуде. Пусть придёт великий волшебник и расколдует её». Это ли не крик о помощи? - резко сменил он патетический тон, на более естественный.
- Это художественный вымысел, Дэймон, - как можно спокойнее ответила Елена. - Сказка о маленькой девочке, которую унёс злой маг в страну серого леса из туманных деревьев.
- Ты становишься популярной писательницей, Елена, - светски заметил Сальваторе. - Только почему каждая твоя книга всё грустнее предыдущей? Ох, не делай такого удивлённого лица - я внимательно слежу за твоим творчеством.
- Я удивлена, что ты вообще умеешь читать, - отмахнулась от него девушка.
- Жизнь со Стэфаном окончательно убила в тебе чувство юмора, - констатировал Дэймон. – Ну, это ничего. Я же приехал спасти тебя, - он сделал страшные глаза, - из серого небытия.
- Но Дэймон...
- Поблагодаришь меня позже, - любезно перебил он её, усаживаясь за руль.
Елена проводила взглядом стремительно удаляющуюся машину. Ну, вот и сбылся её кошмар, ожиданием которого был наполнен каждый божий день - Дэймон Сальваторе вынырнул из той дыры, где пребывал последние годы. Недаром она долго медлила, не решаясь отправить последнюю книгу редактору. Она знала, что где-то в этой вселенной существует неизбежный, как судьба, её главный критик. Тот, кому она и писала все свои книги. Тот, кому год за годом рассказывала свои фантазии. Тот, кого она так страшно ненавидела.

Часть 2.

В салоне автомобиля разрывался брошенный телефон.
- Дэймон в городе, - сообщил ей Стефан в трубку.
- Да не может быть, - скривилась Елена, заводя двигатель. - И что же ему нужно?
- Он сказал, что приехал спасти меня, - обескуражено ответил Сальваторе-младший.
Елена только фыркнула от неожиданности, разворачивая автомобиль. В эту минуту она хотела быть только в одном месте мира, и до него было всего десять минут езды.
Как ни странно, но в два часа дня Кэролайн была уже на ногах, и даже изволила завтракать, как сообщил об этом Елене безупречно чёрный дворецкий.
- Кэр, я говорила уже, что тебе, как южанке, не пристало держать афроамериканскую прислугу? - приветствовала подругу девушка, потянувшись за кофе.
- Дэймон в городе, - меланхолично ответила та.
От нахлынувшего раздражения Елена промахнулась с кофейником, и на белой скатерти появилось безобразное пятно.
- Ну ты-то об этом откуда знаешь?
- Рассказывают, - пожала плечами Кэр. - После того, как мы чётко справились с Клаусом, Дэймон - герой вампирского мира. Мы все герои, - поправилась она самодовольно.
- Кэролайн!
- На самом деле, появление Дэймона меня совершенно не удивляет, - продолжала рассуждать подруга, сосредоточенно макая клубнику в горячий шоколад. - Я вчера говорила с Бонни по телефону, что после выхода твоей последней книги, Дэймону самое время вернуться, а Стэфану - вбить себе в грудь осиновый кол. Если бы моя девушка писала такие депрессивные книги, мой алмазный жезл превратился бы в стручок фасоли, - закончила Кэр невозмутимо.
- Это же просто сказка, - простонала Елена.
- Ты сейчас кого в этом убеждаешь? - Кэролайн проворно вскочила с вычурного табурета и через мгновенье вернулась, держа в руке глянцевый том. - Давай-ка посмотрим, - азартно предложила она, открывая книгу на предусмотрительно оставленной там закладке, - «Анна сгорала от ненависти к своему спасителю каждый день. Она просыпалась с мыслями о нём, и засыпала с ними же. Её злость становилась движущей силой, осью координат, вокруг которой постепенно стала крутиться вся её жизнь. Ненависть настолько воспалила её разум, что злому волшебнику не составило ни малейшего труда проникнуть в её мысли и призвать явиться в свой серый лес. А уж, оттуда, как известно, не было пути назад.» Вот! - торжественно провозгласила Кэролайн, отбрасывая книжку.
- Ты видишь в этом что-то большее, чем я? - обречённо поинтересовалась Елена.
- Да эта же схематический план твоей жизни! Ты ненавидишь Дэймона за то, что много лет назад он обратил тебя. Хотя заметь! При этом он спасал твою никчемную жизнь. Но ты так упорна в своей ненависти, что влачишь жалкое существование в сером лесу - то бишь в постели Стефана. Как два пальца...
- С тех пор, как ты стала вампиром, твой мозг слишком давит тебе на причёску, - мрачно известила подругу Елена.
- И знаешь, что самое хреновое во всём этом? - печально спросила Кэр. - Что Дэймон ненавидит тебя так же сильно, как и ты его. Ты его отвергла как друга, как мужчину и как человека, которому обязана жизнью. Такое нелегко забыть человеку и с более лёгким характером... Лёгким... характером... - секундная задумчивость на лице Кэролайн сменилась непритворным ужасом: - Я забыла выпустить из подвала Тайлера, - всплеснула она руками. - Он там со вчерашнего дня, бедолага...
- Да не торопись, следующее полнолуние всего лишь через месяц, - крикнула ей вдогонку Елена, но Кэролайн уже и след простыл.

Часть 3.

- Пока Америка, затаив дыхание, следит за приключениями девочки Анны в сером лесу, автор не спешит раскрывать интригу, но твёрдо обещает продолжение. Давай, Елена Гилберт, не заставляй томиться нацию...
Стефан раздражённо выключил телевизор.
- Зря ты написала «Посвящаю книгу дорогому Д.», - мрачно заметил он.
- Джереми! Я имела в виду Джереми! - свирепо рявкнула Елена, хлопая дверцей холодильника. - Хочешь бутербродов?
- Хочу, чтобы ты перестала метаться по дому, как свихнувшаяся домохозяйка.
- Ох, Стеф, - вздохнула Елена. Она бросила еду на стол и села с ним рядом на диван. - У меня сильно испортился характер после обращения, да?
- Да, - безжалостно подтвердил Стефан, - но это по тому, что большей частью времени ты упиваешься жалостью к себе. Давно было пора кому-то насыпать ведро льда тебе за шиворот. И если у меня не получается встряхнуть тебя хорошенько, то шоковая терапия в виде Дэймона - то, что доктор прописал.
- Я ненавижу его, - жалобно сказала она.
- Не путай: ты ненавидишь себя, а это разные вещи.
Стефан сунул ей в руки стакан с чёрным ромом и встал.
- У меня свидание, - предупредил он, накидывая куртку. - А ты смотри тут не затопи слезами дом.
- Стеф... Спасибо тебе за твою дружбу и за то, что ты столько лет рядом, - послушно вздохнула Елена.
- Храни нас и помилуй, - закатил глаза парень. - Ты, как вампирша средних лет, у которой началась менопауза. Не думал, что такое вообще возможно.
Елена дождалась, пока его шаги стихнут в коридоре, и залпом выпила ром.
- Вампирша-алкоголичка средних лет, у которой началась менопауза, - пробормотала она. - До чего же ты себя довела, Елена.
Девять лет назад, когда они со Стефаном только переехали в этот дом из стекла и бетона в Лос-Анджелесе, он ещё пытался хоть как-то наладить их жизнь. Но Елене было не до пустяков, она фанатично оплакивала свою загубленную жизнь. Постепенно вся былая романтика их отношений сошла на нет, и они стали почти соседями, а потом трансформировались в парочку друзей-неудачников. Стефан искал любви, а Елена пыталась найти себя в своем послесмертии. Литература стала тем клубочком, следуя за которым, она, шаг за шагом, начала двигаться вперёд. Хотя до света в конце тоннеля было ещё ой, как не близко.
- Ну и ладно, - утешила она себя. - У меня есть страшное оружие против Дэймона.
Трубку на том конце провода взяли после первого же гудка.
- Елена? - произнёс вкрадчивый женский голос. - Читала твою книжку. У меня есть некоторые претензии к образу злой мачехи Анны.
- Не хочешь задать их лично? Тебя в это время года очень не хватает в Лос-Анджелесе, Кэтрин.
- О! Значит, Дэймон в городе, - засмеялась собеседница. - В чем ему не откажешь, Елена, - он всегда тут как тут, когда тебе нужна его помощь.
- Мне нужна твоя помощь, - поправила девушка. - Выступишь в роли той самой красной тряпки, на которую, судя по фильмам, так нервно реагируют быки.
- Обожаю, когда меня используют, - снова зашлась смехом Кэтрин. - Но в это время года у вас там, в Лос-Анджелесе, действительно, жарковато. Ни за что такое не пропущу.

Часть 4.

- Если бы был такой специальный психотерапевт, который бы использовал вампиров, ненавидящих свою сущность, то на тебе, Елена, он бы заработал целое состояние и получил пару учёных степеней, - Кэролайн скептически осмотрела длинный стол, буквально прогибающийся под тяжестью многочисленных блюд. - Вот скажи мне, ради чего этот торжественный ужин, если большинство приглашённых сидят на… своеобразной диете?
- Даже не начинай, - пробормотала Елена, поправляя цветы в вазах.
- Совместная трапеза с древних времён считается неким символом единения и примирения, - отозвался Тайлер, не поднимая головы от нетбука.
- Он такой сексуальный, когда включает этот профессорский тон, - промурлыкала Кэролайн. - Я его начинаю сразу ревновать ко всем студенткам оптом.
Длинный звонок в дверь заставил их прерваться. Стефан распахнул дверь. На пороге, прикрываясь давешней блондинкой из «Порше», словно живым щитом, стоял Деймон.
- Стефан, опять ты тащишь в дом всякую гадость, - поморщилась Елена.
Никто не успел ответить – в дверях появился новый персонаж. Это была молодая рыжеволосая вампирочка, похожая на лисёнка.
- Мэри, - представил её Стефан, - Моя… ммм…
- Твоя девушка, - заулыбалась лисичка.
Елена не успела отследить стремительное движение Кэролайн. Она даже не успела ничего произнести, когда подруга сшибла Стефана с ног сильным ударом.
- Ты мерзкий гад, - прошипела Кэр, нависая над младшим Сальваторе. - Что значит «твоя девушка»?
- Я всё объясню, - заторопилась Елена.
- Мы расстались несколько лет назад, - сказал Стефан, тяжело поднимаясь на ноги. - Елена слишком погрязла в своей депрессии, чтобы с ней было возможно продуктивно выстраивать отношения.
Бац! Стефан снова распластался на полу. На сей раз Дэймон от души врезал брату в челюсть.
- Ты бросил её потому, что ей было плохо? – прорычал Дэймон.
Стефан даже подниматься не стал, остался сидеть на полу, прислонившись спиной к стене.
- Кто ещё хочет меня ударить? - потирая ушибленную челюсть, спросил он.
- Я могу, - невозмутимо отозвался Тайлер, - из соображений генетической ненависти к вампирам.
- Ох, уж эти братья Сальваторе, - притворно вздохнула Кэтрин, закрывая за собой входную дверь. - Вечно они флиртуют с безумием.
- Ты пригласила Кэтрин! – разозлилась Кэр. - Она же меня обратила.
- А Стефан позвал Дэймона, который обратил меня, - наябедничала на своего друга Елена.
- Я не виноват, - вскинул руки в оборонительном жесте Дэймон, - меня самого обратил Стефан.
- Скажи за это спасибо Кэтрин, обратившей меня, - всё-таки встал на ноги младший представитель семейства Сальваторе.
- Упс! – резюмировала Пирс. - А мне что-то даже и обвинить некого!
- Так вот что вы, вампиры, считаете семейным ужином, - учтиво заметил Тайлер.

Часть 5.

Елена смотрит на собравшихся, и не видит. Слышит их негромкий разговор, неестественно любезный, и не слышит одновременно. Настоящее клубится белой дымкой и кажется нереальным. Внезапно на первый план выходят те нервные дни девятилетней давности, когда Елена Гилберт, новоявленный вампир, билась в тисках своей жажды; когда желание крови перевешивало все иные чувства, и она едва могла насытиться донорской кровью, которую приносили ей братья Сальваторе. Тот чёрный день, когда она сдалась на милость всемогущей жажде.
Как его звали, этого мальчика-посыльного, так некстати попавшегося на её пути? Имя выветрилось из головы, а вот выражение его опрокинутого, застывшего лица останется с ней навсегда. Она смотрела на собравшихся и отчётливо понимала, что за плечами каждого из них – хотя бы одна, но прерванная человеческая жизнь. И от этого не уйти. Никуда. Никогда.
Светский ужин хищников, чёрт возьми.
Елена вымучено улыбнулась Кэролайн, подмигнула заскучавшему Тайлеру, подлила вина Кэтрин. Закадычные враги, злейшие друзья. Взрывоопасный коктейль самых разных эмоций. Кто-то носит одну маску, кто-то другую, но сущность у них одна. Они хищники. Кроме симпатичной блондинки-человека, новой забавы Дэймона. Она льнёт к нему, как гибкая лоза к каменной стене. Хихикает и строит глазки. И даже не подозревает, с какой опасностью делит постель.
«Анна остановилась на развилке дорог. На одном указателе было написано «Зло», на другом – «Добро». И только одна из них могла привести к выходу из Серого леса.
- Куда мне шагать? – растерялась девочка.
- Это совершенно неважно, - ответил ей наимудрейший бурундук. - Разница между дорогами только в том, как ты поступаешь в пути»…
Елена с трудом вынырнула из водоворота собственных мыслей. Что-то настойчиво тянуло её на поверхность, не давая запутаться в дебрях рефлексий. Она подняла голову и встретилась глазами с прозрачным льдом дэймоновского взгляда.

Часть 6.

Через стол, поверх досужих разговоров Дэймон смотрел прямо на Елену и не собирался отводить взор. Вызов, задумчивость, насмешка и сочувствие – как одновременно можно выразить все эти эмоции? Старший Сальваторе вот мог.
Его отвлекла блондинка, что-то жарко зашептавшая на ухо. Не отводя взгляда от Елены, Дэймон склонил к ней голову, машинально накручивая прядь её волос на палец.
- Дэймон, перестань играть с едой, - не выдержала Елена.
- Мы с Бонни придумали чудесный план, - перебила её Кэролайн. - Просто восхитительный план о том, как вас всех примирить.
- Ох, как-то резко сердце прихватило, - скривился Дэймон.
- У тебя нет сердца, не кокетничай, - хмыкнула Елена, хотя слова Кэролайн звучали явной угрозой и внушали самые нехорошие мысли.
- Как только я разобью этот артефакт, - Кэр подняла ладонь, на которой сверкал хрустальный шарик, - заклятье войдёт в свою силу.
- Ты осторожнее с этим, - на всякий случай отодвинулся Дэймон. - Руками-то сильно не маши.
- Страшно вам, нечисть? – засмеялась Кэролайн, подбрасывая шарик.
- Дай сюда, - всполошился Стефан, пытаясь перехватить артефакт. Дзинь! Присутствующие резко замолчали, глядя на осколки. Внешне ничего не изменилось, ни тебе дуновения ветра, ни вспыхнувших свечей. И только Тайлер глухо застонал, схватившись за голову.
- Мы должны были сначала уйти отсюда, кинув шарик с порога, - печально сказал он. - Уйти, понимаешь! Мы не должны были остаться с этими психами внутри!
- Мда, неудачненько получилось, - призналась Кэр.
Кэтрин вскочила, с грохотом опрокинув стул.
- Только не говорите, что это фирменное заклятье Беннетов, - зарычала она.
Вместо ответа Дэймон метнулся к входной двери и, распахнув её, сделал шаг вперёд. Но заклятие отбросило его обратно.
- И как надолго мы здесь заперты? – спросил Стефан.
- На неделю, - уныло ответил Тайлер. - Хотя кордон только на вампиров. Я вот, например, могу ходить туда-обратно. Но не буду, - взвыл он, когда Кэролайн вцепилась ему в загривок. - Дорогая, я профессор философии! Меня нужно беречь!
- Как у тебя с запасами еды, Стефан? – спросила Кэтрин, наливая себе вина.
Все головы медленно повернулись к блондинке Дэймона. Только что она сидела, хлопая ресницами от любопытства, но внимание шести вампиров сразу, девушке очень не понравилось.
- Кыш, - шепотом подсказала ей Елена. Девушка судорожно вскочила, и, не оглядываясь, побежала прочь. Никто и не думал её останавливать.
- И что ж я не убила-то тебя, - покачала головой Кэтрин, чокаясь с Кэролайн. - Доброта! Доброта меня всегда подводит!

Часть 7.

- И ты не боишься, что он тебя укусит насмерть? - прижала ладошки к щекам Мэри. Кэролайн с изрядной долей хмельного задора кривовато погрозила ей пальцем:
- Тайлер? Меня? Это я его обкусаю со всех сторон!
Судя по всему, Мэри чувствовала себя самой довольной из всех. Неожиданное заточение на целую неделю кратно увеличивало её шансы на продолжение романа с симпатягой Стефаном. Правда, молодую вампирку изрядно озадачивало наличие двух совершенно идентичных бывших, но Мэри относилась к жизни философски. Всякое бывает.
Дэймон демонстративно читал «Мышеловку» Агаты Кристи, сидя в кресле, которое поставил ко всем спиной. Кэтрин сбросила карты и улыбнулась Тайлеру:
- Тебе и убирать со стола, мой мохнатый дружок.
Слегка пошатываясь, она добрела до Дэймона, села на подлокотник его кресла и с грацией поддатой кошки выкинула книгу в окно. Вампиры синхронно проводили вырвавшуюся на свободу брошюру завистливым взглядом.
- Убийцей окажется сержант Троттер, - заговорщически сообщила она. - Он не настоящий полицейский. О, я была на премьере этой пьесы в 52-ом году в Лондоне!
Елена кривовато усмехнулась, глядя, как рука Кэтрин заскользила по плечам Дэймона. Тот запрокинул к ней голову и улыбка осветила его лицо. У Елены перехватило дыхание.
- А я в 52 году был в чистилище из-за одной бешеной стервы, - не стирая улыбки, ответил он.
- Ох, нам давно пора забыть это крошечное 150-летнее недоразумение, - махнула рукой Кэтрин, крайне «неудачно» теряя равновесие. В итоге она очутилась прямиком на коленях Дэймона, который смотрел на неожиданное приобретение, как на бомбу с тикающим механизмом. - Теперь я такая лапочка, такая лапочка, - прошептала она, увлажняя пересохшие губы быстрым язычком. Дэймон заворожено не отводил глаз.
- Секс, - неожиданно сказал он.
- Сударь, да вы хам! - польщённо зарделась Кэтрин.
- Елена, когда у тебя последний раз был секс? - резко развернулся вместе с креслом Дэймон, чуть не потеряв Кэтрин на крутом вираже.
Кэролайн перестала рычать и прыгать, изображая Тайлера во время трансформации, и с интересом уставилась на подругу.
- 5 июня 2013, - машинально ответила та, и спохватилась: - Пятнадцатого! Ой, то есть девятнадцатого! Сегодня утром с молочником! И да - это абсолютно не ваше дело.
Кэролайн, наконец, посчитала в уме и вывела цифру, от которой на остальных ступор напал ещё полминуты назад.
- 7 лет, Елена, - со священным ужасом прошептала она, - Ты моя бедненькаааяяя, - пропела она, обхватывая голову Елены руками и пытаясь прижать её к своему плечу. Поскольку Елена сопротивлялась, Кэр на секунду задумалась, не оглушить ли непокорную жертву бутылкой, но вовремя опомнилась.
- И эта женщина пудрит мозг целой нации, - ухмыльнулся Дэймон. - В то время как потерявшаяся девочка Анна - не что иное, как плод подавленной сексуальной энергии. Стефан, я окончательно утратил веру в свою семью. Я, что ли, всё должен делать сам?
- Что всё? Что сам? - задумчиво переспросила Елена, отпихивая от себя вошедшую в азарт Кэролайн. В свете новых открытий, её творчество представало в совершенно новом свете.
- Всё, что сделано человечеством, это плод подавленной сексуальной энергии, - бархатно сообщила Кэтрин, прижимаясь к Дэймону. - Однажды у меня было крайне неудачное столетие, в котором интим с другим человеком отсутствовал пятнадцать лет. И вы не поверите! Я рисовала картины. Их до сих пор можно увидеть во французском музее с образцами наивного примитивизма.
Стефан озабоченно отнял у Елены бутылку.
- Мне кажется, ты уже достаточно пьяна.
- Я только что выяснила, что у меня не было секса 7 лет, и девочка Анна - наглядное подтверждение тому, - возмутилась Елена. - Мне кажется, у меня есть повод напиться.
Кэролайн с готовностью выставила на стойку бара ещё несколько бутылок.

Часть 8.

Елена проснулась в кромешном аду. Несколько секунд она пролежала, прислушиваясь к гадким ощущениям организма, и поставила себе диагноз: похмелье.
Кряхтя и постанывая, как старая бабка, она спустилась вниз, достала из холодильника пару пакетиков с красной влагой и жадно выпила их, не успев ощутить вкуса.
Дышать стало легче. Елена открыла окно и уставилась в ночь. Она прислушалась к живой тишине спящего дома. Тихо и одинаково посапывали Кэр и Тай, беспокойно ворочалась во сне Кэтрин, Мэри и Стефан дремали, думая друг о друге. А Дэймон... А Дэймон преспокойно читал её черновики, отрывки и наброски на ноутбуке в кабинете.
- Не спится? - сочувственно спросил он, не поворачивая головы от монитора. - А неизданное у тебя ещё мрачнее того, что увидело свет. Редакторы не захотели пугать читателей, или твой внутренний критик пожалел их?

«И тогда вся ненависть девочки Анны собралась воедино, как капельки ртути, стремящиеся друг к другу. И тогда её злость окончательно победила, не оставив в душе ни единого светлого уголка. Анна подняла руки, и синее облако её ненависти полетело прямо в обидчика. И напрасно грустно качал головой наимудрейший бурундук.»

- Давай я тебе покажу кое-что, - грустно сказала Елена, подходя к нему и склоняясь к его плечу.
Короткий взмах рукой - и Дэймон падает со стула, а Елена даже не собирается вытаскивать из него шприц с вербеной.
- Стефан всегда держит про запас несколько этаких штучек, - объяснила она, открывая резную шкатулку на полке. Деймон раздражённо простонал, увидев блеснувший полировкой осиновый кол. - Декоративная модель. Эксклюзив от дизайнера, - улыбнулась ему Елена.
Медленно приблизившись к нему, она села верхом и склонилась ближе к его лицу. - Помнишь ту ночь, Дэймон? Когда ты убил меня? Я умоляла тебя не обращать меня. Умоляла, когда захлебывалась твоей кровью. А ты тогда, рыдая навзрыд, как ребёнок, прокричал мне, что я ещё передумаю. Что пойму: вампиризм - не самое худшее в жизни. Так вот, прошло девять лет, а я не передумала и не поняла.
- Ну, так сдохни тогда, - прохрипел он. Неимоверным усилием воли, он рванул Елену на себя и рывком перевернул на спину, навалившись всей тяжестью сверху. - Ты можешь покончить с этим в любой момент, - сдавленно сказал он. - Но нет! Ты предпочитаешь страдать и ненавидеть себя. Ты наказываешь себя год за годом, последовательно лишая всех удовольствий. Мне отвратительно то, во что ты себя превращаешь.
- Это ты пригласил мальчика-посыльного в дом! - закричала она. - Ты сделал меня убийцей. Ты специально его пригласил, - слёзы хлынули бурным потоком, - потому что я, видите ли, должна была ощутить живой пульс артерии под клыками.
- Вообще-то, это сделал я, - прервал её Стефан, входя в комнату. С некоторым усилием он оттащил Дэймона в сторону и помог сесть ему в кресло. Елена встала, глотая слёзы.
- Случайность, - сказал Стефан. - Не было сдачи, пошёл за кошельком. Я думал, ты спала. Просто всё так сложилось.
«Всё так сложилось», - эхом пронеслось в голове у Елены. Она нетвёрдо дошла до своего рабочего стола, взяла в руки ноутбук. Секунду поколебавшись, сломала его пополам и выбросила в корзину. Вся жизнь в корзину. Вся ненависть, годами питавшая её, в корзину. Бережно прижимая к груди осиновый кол, Елена вышла из комнаты.

Часть 9.

- Этот дом напичкан половозрелыми вампирами, которые находятся друг с другом в отношениях разной степени сложности, а ты бродишь среди ночи с осиновым колом наготове. Это, знаешь ли, навевает не самые хорошие подозрения.
Елена чуть не споткнулась о Кэтрин, которая сидела в темноте на ступеньках лестницы.
- В этом доме вообще никто не спит? - разозлилась она.
- После твоего крика - вряд ли. Почему ты не убила его, Елена? Дэймон - сгусток твоих самых чёрных мыслей. Было бы символично его уничтожить, чтобы жить дальше.
- Как ты со всем этим справляешься? - вместо ответа, глухо спросила она.
- О! - Кэтрин поморщилась. - Каждый из нас носит в себе свой собственный ад. Если бы вампиром было быть легко, то наша популяция стала куда многочисленнее. Но мы прокляты, и каждый день помним об этом.
Елена кивнула и стала подниматься вверх. Остановилась на последней ступеньке.
- Я не убила его, потому что тогда совсем не осталось бы надежды, - тихо сказала она.
Весь остаток ночи Елене снились кошмары. Все они заканчивались тем, что она впадала в депрессию и убивала себя. Выпутавшись, наконец, из цепких лап сна, Елена резко села на кровати. Комната была пуста, но в воздухе вызывающе витал знакомый терпкий аромат туалетной воды Дэймона.
- Чёртов ублюдок, - громко сказала она.
Он что, реально возомнил себя Зигмундом Фрейдом? Принимая душ, Елена ощутила давно утерянное чувство азарта. «Мы ещё посмотрим, чья психика окажется крепче», - бормотала она про себя, доставая с самых дальних полок дизайнерские коробочки. Любая женщина, даже унылая вампирша с абстинентным синдромом, отлично знает, с чего именно нужно разворачивать военные действия с мужчиной - с красивого и откровенного нижнего белья.

Часть 10.

Больше всего в это утро от похмелья страдал Тайлер, которым не мог, как остальные, подкрепить иссякшие силы донорской кровью. Он лежал прямо на барной стойке, а Кэр, время от времени, меняла лёд на его лбу.
Кэтрин и Мэри занялись педикюром, сложно перекрестившись ногами. Стефан писал от имени Елены интервью для журнала. Дэймон же, когда девушка вошла на кухню, пал к её ногам.
- Только не убивай меня, великая Елена Гилберт, - закричал он, закрывая голову руками. - Я в ужасе от твоего могущества.
Елена хмыкнула, вскинула ногу, удлинённую 12-сантиметровой шпилькой, ему на плечо, и театрально оттолкнула Дэймона от себя прочь.
Он легко вскочил на ноги, одобрительно оглядев узкое длинное платье с разрезом.
- Кто бы мог подумать, что покушение на мою бесценную жизнь так преобразит тебя.
Елена отсалютовала ему кружкой кофе, которую заботливо сунула ей в руки Кэролайн.
- Меня преобразили те дивные сны, которые ты мне внушил, - нежно ответила она. - Ты был в них таким страстным, таким пылким...
Даже не искорка, а тень от искорки непонимания и досады, мелькнула в голубом хрустале глаз и исчезла.
- О да, Дэймон очень страстный любовник, - отозвалась Кэтрин, выбирая лак для ногтей.
- Ничо так, - небрежно согласилась Кэролайн.
Мэри выжидательно посмотрела на Елену.
- Понятия не имею, - пожала она плечами, - но со Стефаном тебе повезло.
- У вас что, совсем нет моральных тормозов? - простонал с барной стойки Тайлер. - Есть вещи, которые не принято обсуждать!
- Да брось, - Кэр успокоительно потрепала его по плечу, - мы любили друг друга, мы убивали друг друга, мы спасали друг другу жизнь. Вряд ли после всего этого, стоит так уж заморачиваться на тактичности.
Окно внезапно распахнулось, и в помещение влетела огромная стрекоза. Она обвела комнату круглыми большими глазами и произнесла голосом Бонни:
- Ох, ни хрена ж себе, сколько вас тут. Планировались только двое.
- Выпусти нас отсюда! - рявкнули на стрекозу пять разъярённых голосов сразу.
- Что-то меня в Мексику так потянуло, - слабым голосом отозвалась стрекоза, - на месяц-другой. Пока вы ещё все успокоитесь... Но я могу прислать вам хорошего психиатра.
- И получишь его обратно частями, - угрюмо отозвался Дэймон.
Но волшебное насекомое молча взмыло к потолку и там рассыпалось крошечными искорками.

- Ещё вина? - любезно уточнил Дэймон у Мэри за ужином.
- Спасибо, ты так заботлив, - улыбнулась она в ответ.
- То ли ещё будет, - заметил Стефан, закидывая в рот виноградинку. - Подожди немного, и он тебе в любви признается. Он любит это проделывать с моими женщинами.
Дэймон перемахнул через стол, схватив Елену за горло. Вместе с её стулом они понеслись по ровному паркету, пока не влетели в окно. Заклятие Бонни притормозило обоих.
- Ты рассказала ему! - завопил Дэймон, не обращая внимания на водопад осколков.
- Ну, по телевизору кончились скетчи, и нам было не над чем больше посмеяться, - ответила Елена, даже не пытаясь вырваться.
- А картофельный салат удался, не правда ли? - обратился Тайлер к Кэролайн.
- Ужин просто великолепен, - согласился Стефан. Никто из них и глазом не моргнул.
- Каким я был тогда идиотом, - в бессильной злобе сказал Дэймон.
Елена улыбнулась навстречу его ярости.
- Ты повторишь это признание через неделю, - очень спокойно ответила она.
- С чего бы мне делать это?
- Вот увидишь...
Они настолько увлеклись неистовым поединком взглядов, что не заметили как остальные вампиры зашуршали бумажками, шёпотом делая ставки.

Часть 11.

«Никогда ещё девочка Анна не чувствовала себя такой сильной. Такой уверенной. Сосредоточенной и расслабленной одновременно. Она ещё не нашла ту тропинку, которая выведет её из окружения туманных деревьев, но точно знала, как именно её следует искать. Это было так, словно в кромешной тьме вдруг вспыхнула робкая свеча. И жизнь внезапно обрела новый смысл.»

Елена проснулась, словно её кто-то толкнул. Не открывая глаз и не сбивая сонного ритма дыхания, она прислушалась. Так и есть. Она мысленно досчитала до трёх, и дала импульс своему податливому после сна телу. Рассчитать по запаху и почти беззвучному дыханию было сложновато, но у неё получилось. Дэймон не успел вообще ничего понять, как вдруг сильная рука рванула его на себя, и он оказался среди подушек, с яростной вампиршей поверх.
- Привет, - выдохнула ему в губы Елена. - Пришёл наслать на меня очередные ужастики про суицид?
- Какая-то ты чересчур резвая стала, - прошептал он в ответ. - Двумя днями раньше ты мне нравилась больше.
- Неправда, - так же прошептала она.
Дэймон на секунду задумался, потом чуть подался вперёд и вдруг чмокнул Елену в губы. Она с трудом сдержала подростковый нелепый возглас и окаменела, почувствовав, как его руки отправились в путешествие по её спине. Неспешно, осторожно, но в то же время уверенно и явно насмешливо. Елена одновременно запаниковала, разозлилась на себя и подавила в себе желание по-кошачьи выгнуться ему навстречу. «Возьми себя в руки, тряпка!», - шепнул ей в ухо наимудрейший бурундучок, и она благодарно отрезвела.
- Интересно, как это ты собрался соблазнять меня, если воздействие уже неактуально? - спросила она чуть слышно, опуская голову ниже, так что их лица прикоснулись друг к другу. - Неужели кто-то соглашался на секс с тобой добровольно?
- Представь себе.
- Наверное, это была хромая монахиня середины прошлого века.
- Монахини самые сладкие. Настоятельно рекомендую.
Елена мысленно попросила наимудрейшего бурундука придать ей храбрости и скользнула чуть выше, а потом чуть ниже и довольно засмеялась, ощутив реакцию его тела.
- Ты такой примитивный, Дэймон, - сообщила она, легко скатываясь с постели. - Нет в тебе богатства внутреннего мира.
- Что-то я не заметил в тебе поиска глубин подсознания, пока ты ёрзала туда-сюда, - парировал он, закидывая руки за голову. И Елена, с прискорбием, вынуждена была констатировать, что этот раунд остался за ним. Как и её постель.
Внизу немилосердно дуло из разбитого окна. Наливая себе воды, Елена задалась вопросом, уцелеет ли вообще хоть что-то в этом доме к концу недели. Запасы крови и алкоголя стремительно таяли, а значит, наутро нужно было отправлять Тайлера за провиантом. Она поставила стакан в раковину и натолкнулась на Стефана.
- Дэймон тебе очень к лицу, - улыбнулся он, открывая холодильник. - Примеряй его почаще.
- Он внушает мне мысли о самоубийстве.
- За последние сутки ты впервые не думала о самоубийстве.
Елена благодарно обняла Стефана, на секунду задержавшись в безопасности его дружбы.
- Одолжи мне свой ноутбук, - попросила она. - Мне надо написать новую историю про девочку Анну.

Часть 12.

Утро началось с драки.
Кэролайн и Кэтрин не поделили последний пакет с кровью. И, если сначала в ход пошли аргументы: «Я старше тебя на 500 лет, соплячка» и «Пожалейте невинно убиенную жертву», то потом разъярённые вампирши, не мудрствуя лукаво, попросту вцепились друг другу в волосы.
Разнимать визжащий и рычащий клубок сплетённых тел пришлось Стэфану: Тайлеру с утра был вручен список покупок, и он отправился на промысел. Дэймон так и не выходил из комнаты Елены, и что он там делал, одному богу было известно. Сама Елена не отрывалась от клавиатуры, и разве что волосы у неё не дымились от творческого экстаза.
День входил в свои права, добросовестно прогревая воздух. Вампиры сидели на полу возле распахнутой настежь входной двери и печально смотрели на улицу. Голодные, трезвые и злые.
- Может, он вообще не вернется? – тревожно спросила Мэри.
- Я бы не вернулся, - «успокоил» её Стэфан.
- Да никто бы не вернулся, - огрызнулась всё ещё злая Кэтрин.
Кэролайн одёрнула край порванного платья и положила ладонь на нагретый солнцем яркий пятачок на полу.
- А мы встретились однажды с Тайлером лицом к лицу во время полнолуния, - внезапно сказала она. - Дело было на островах в Средиземном море. Я недостаточно крепко его привязала. Как я бежала в ту ночь! Вы даже не представляете. Но он меня всё равно настиг. Повалил на землю, расцарапал плечо. Ну и страшная у него пасть, скажу я вам.
- Видимо от укуса он всё-таки воздержался? – с показным сарказмом уточнила Кэтрин.
- Хватал воздух распахнутой пастью, - кивнула Кэр. - Щёлкал клыками прямо у меня над ухом. А потом вцепился в дерево... так и простоял до утра, мелко дрожа.
- Инстинкты и разум! – фыркнул Дэймон, наконец, спускаясь вниз. - Нечасто последний оказывается победителем.
Наступила ночь, а Тайлер так и не вернулся.

Часть 13.

Ночь получилась бессонной. Холёные, расслабившиеся, разбалованные цивилизацией, вампиры успели позабыть, что же такое настоящий голод. Пища всегда была под рукой – только сделай хватательное движение. И вдруг кончилась.
Кэролайн ходила по дому бледная, с запавшими глазами. Кроме жажды её терзал ещё и безумный страх за Тайлера. Всем было понятно, что в своей безусловной преданности Кэр, он не мог исчезнуть без веской причины. И это пугало.
Мэри тихонько всхлипывала, чем изрядно добавляла раздражения остальным. Кэтрин, поглядывая на неё, всерьёз подумывала, не пустить ли в ход дизайнерский осиновый кол, памятуя о том, что если ружьё висит на стене…
Елена оставила попытки писать продолжение книги, поскольку главная героиня становилась всё злее и злее, по мере обострения голода автора. Она тихо поднялась наверх в свою спальню и, с размаху рухнув на свою кровать, бездумно уставилась в потолок. И испытала самый настоящий шок.
Наверху, над самым изголовьем, на белом полотнище потолка красовался Дэймон Сальваторе во всей своей красе. Изображение, нанесённое чёрным маркером, было столь натуралистично, что сомнений не оставалось: бессонница под этой насмешливой улыбкой гарантирована. Не успела Елена обречённо подумать, что ремонт придётся делать и в этой комнате, как снизу послышался треск ломаемой мебели, крики и звон посуды. Елена, уже откровенно матюкнувшись, побежала вниз.
- Я хотела только заказать пиццу, - вопила Кэтрин, убегая от разъярённого Стэфана с телефоном в руках.
- И заодно слопать доставщика, да? – орал он, пытаясь дотянутся до телефона.
- Не слопать, а лишь чуть-чуть попользоваться!
Стэфан, наконец, изловил Кэтрин, вырвал мобильник и яростно вышвырнул его в разбитое окно.
Мэри грустно смотрела на то, как они кричат друг на друга.
Происходящее совершенно не впечатлило Елену. К тому же, она заметила Дэймона... Она пронеслась мимо ссорящейся пары и вырвала у того из рук ноутбук Стэфана.
- Ты можешь перестать следить за мной?
Дэймон повернул к ней серьёзное лицо. Черты заострились, глаза потемнели.
- Чёрт, а ты ведь любишь меня, - потрясённо сказал он.
- Это книга! Сказка! – в очередной раз открестилась от своего творчества Елена.
- Все эти годы ты была влюблена меня, - констатировал он с горечью и пошёл прочь. Под его подошвами хрустели осколки былого убранства дома.
Елена рвануло было за ним, чтобы доказать обратное. И потрясённо остановилась. Стэфан и Кэтрин, наоравшись вдоволь, целовались. Мэри рыдала на плече Кэролайн.
- Мы все здесь спятим, - убеждённо сказала Елена.

Часть 14.

Елена лежала на спине, раскинув руки. Смотрела прямо в нарисованные глаза Дэймона Сальваторе. Как это у неё там было?
«И в тот момент, когда чернота почти поглотила Анну, и надежда почти покинула её сердце... В тот единственный, самый откровенный момент, вдруг всё встало на свои места. Сила влилась в Анну, бурлящая, чистая сила нахлынувшего на неё понимания. Все эти годы, что она провела во власти злого волшебника, блуждая в сером лесу, все эти годы её поддерживало лишь одно. Ложное чувство имитированной ненависти. Потому что правда была слишком пугающая. В маленьком сердечке Анны никогда не было злости, его заполняла только любовь. И только любовь не позволяла ей сдаваться, заставляла идти вперёд, невзирая на тяжесть каждого шага... И премудрый бурундук умильно улыбался, глядя на потрясённую открытием Анну.»
Елена нервно дёрнулась и повернулась на бок, подальше от пристального взгляда, обозначенного чёрным маркером. И уставилось прямо в пронзительно-голубой хрусталь.
Дэймон лежал совсем рядом, серьёзно и выжидательно глядя на неё.
- Почему? - еле слышно спросил он, и Елена ощутила родной запах его тёплого дыхания. - Почему ты прогнала меня тогда, девять лет назад? Ты стояла на дороге и кричала, чтобы я убирался прочь. Чтобы никогда, ни на одну секунду, не появлялся в поле твоего зрения и никогда не напомнил о той боли, что тебе причинил?
- Потому что тогда я хотела, чтобы ты убирался прочь и никогда, ни на одну секунду, не появлялся в поле моего зрения.
- Почему?
Елена протянула руку и сделала то, что давно хотела - запустила пальцы в густоту его волос. На секунду зажмурилась от удовольствия и шепнула:
- Вот когда ты поймёшь, тогда пазл окончательно сложится. А сейчас я предлагаю короткое перемирие. Просто обними меня, я так устала одна.
Они так и заснули, крепко прижавшись друг к другу.

К вечеру второго дня после ухода Тайлера, апатия в доме из стекла и бетона достигла своего апогея. Вампиры собрались вместе в гостиной, невольно ища утешения рядом друг с другом. Жажда истощила их, сделав бледной кожу, провалила глаза, замедлила движения. Стэфан и Кэтрин избегали встречаться глазами, теряясь в оценках той вспышки неконтролируемой страсти, что бросила их навстречу друг другу. Кэролайн была больше похожа на сумасшедшую старуху, чем на молодую девчонку. Она вся превратилась в слух и нюх, и, что бы не происходило в доме, было видно, что она целиком и полностью сосредоточена на ожидании лёгкого звука шагов снаружи.
Дэймон и Елена, как всегда в тяжёлые моменты, были уверены лишь друг в друге, и ни в ком ином. Это был странный период платонической нежности, и они не находили в себе сил упустить друг друга из виду. Когда Елена решила занять себя уборкой в доме, Дэймон молча взял пакет, куда стал складывать поломанные вещи, пустые бутылки и прочий мусор. Мэри дремала на диване.
- Где ты научился так рисовать? - спросила Елена, сгребая осколки.
- Ты думала, что я 150 лет развлекался только тем, что сворачивал шеи направо-налево? - улыбнулся он, выкидывая обезноженный стул прямо в распахнутую входную дверь. И улыбка у него была добрая.
- Я больше не могу, - внезапно сказала Мэри, открывая глаза. - Давайте вызовем доставку. Вы все тут какие-то идеалисты и стоики, а я хочу крови.
- Если ты думаешь, что после такого предложения Стэфан бросится на тебя с поцелуями, то можешь спать дальше, - отрезала Кэтрин. - Метод запатентован.
Безучастная к разговору Кэролайн внезапно вскинула голову. Её ноздри хищно раздулись, в глазах мелькнуло безумие, и с глухим рычанием она вскочила на ноги.

Часть 15.

- Полиция? Тай, тебя загребла человеческая полиция? - Дэймон хохотал так, что чуть слёзы из глаз не лились. - Как такое вообще возможно?
Они все уже охмелели - от крови, алкоголя и огромного облегчения. Тайлер стоял посреди гостиной и беззлобно отбивался от облака насмешливых стрел. Кэр как повисла на нём, обхватив руками и ногами, так и не двигалась, вцепившись намертво. Так что Тай отдалённо напоминал самку кенгуру. Елена заботливо сунула подруге в губы трубочку от пакета с кровью, и Кэролайн милостиво попила, не меняя идиотского выражения блаженства на лице.
- Я профессор философии, а не вор, - огрызался Тайлер.
- Нахрена ты вообще полез обворовывать больницу, если я дал тебе координаты дилера? - спросил Стэфан.
- Потому что когда я встретил вампира-дилера и спросил его, не хочет ли он поделиться со мной кровью, тот драпанул так, что только пятки сверкнули.
Кэтрин согнулась пополам от смеха.
- Он учуял в тебе оборотня и решил, что смерть его пришла, - простонала она.
- Ты же крутой чувак, Тайлер, у тебя же сверхспособности, - не унимался Дэймон, - а позволил арестовать себя, словно карманника-неудачника.
- Вот потому что у меня сверхспособности, я выбрался из каталажки и принёс вам вожделенный провиант.
Вампиры снова захохотали, чокаясь друг с другом бокалами.
- Вы, Сальваторе, совершенно безумны, - обводя взглядом братьев, внезапно объявила Мэри, которой виски придало храбрости. - Носитесь годами за совершенно одинаковыми женщинами и делаете вид, что видите между ними разницу. На самом деле, - она подняла вверх указательный палец, - вам обоим совершенно безразличны они обе. Эти гонки лишь для того, чтобы доказать друг другу свою крутость.
- Уси-пусеньки, кто заговорил, - умилился Дэймон, однако глаза его стремительно похолодели. - Где ты нашёл эту идиотку, Стэфан?
- Ты хочешь сказать, что между нами нет разницы? - сладко пропела Кэтрин, и от этой сладости повеяло смертельной опасностью. - Я тебе скажу, в чем разница. Я могу тебя убить прямо сейчас, и буду вспоминать об этом с усмешкой. А эта мягкотелая амёба будет лишь переживать, слушая твою ересь.
- Это я мягкотелая амёба? - поразилась Елена. - Между прочим, это ты пять сотен лет бегала от Клауса, пока не появилась я и не избавила тебя от этой участи. В то время как крутая и могучая мисс Пирс отсиживалась в катакомбах.
- Я прекрасно знаю, какая между ними разница, - заявил Стэфан. - Елена - это всего лишь короткий и сладкий сон, а Кэтрин - моя вечная карма.
- Ты так говоришь лишь потому, что Елена любит не тебя, - упрямо возразила Мэри.
- А кому есть толк от этой любви? - схватился за голову Дэймон. - Елена всерьёз решила, что стоило ей побродить перед моим носом в этой своем платье «трахни-меня-сейчас-же», так я сразу забуду, как она выставила меня прочь из своей жизни девять лет назад?
- Это платье вовсе не такое, - взорвалась Елена. - Это платье «пошёл-ты-к-чёрту-нахальный-идиот»!
- Так вот, дражайшая мисс Гилберт, - Дэймон уже не слушал её, - мою благосклонность ещё нужно заслужить! И тебе нужно очень сильно постараться, чтобы я простил тебя.
- Да кем ты себя возомнил?! Ты - эмоционально незрелый самовлюбленный кретин с кучей комплексов на почве многолетнего одиночества. Ты просто боишься быть с кем-то рядом, потому что одному-то оно удобнее и спокойнее, и...
- И повернись теперь к зеркалу и скажи это самой себе! - прокричал ей Дэймон, на что Елена, вместо ответа, плеснула ему в лицо виски из бокала. Вампир зажмурился и, чертыхаясь, швырнул свой бокал в сторону, попутно разбив очередное окно, и схватил её за плечи.
- И добрый вечер! - внезапно заговорила с ними люстра над их головой. Вампиры хором отозвались:
- Бонни, отстань, не до тебя сейчас.
- Конечно-конечно, - заторопилась люстра. - Но смею напомнить, что сегодня День благодарения. И у вас наверняка нет индейки. У меня её тоже нет, за это предлагаю вам рождественский бонус.
- Где твоя логика, Бонни? - удивился Стэфан.
- Где твой здравый смысл, Стэфан? Целуешься с одной дамой сердца на глазах у другой. Но как бы то ни было, с праздником вас!
На этом люстра сама по себе погасла, однако гостиная не погрузилась в темноту - крошечные голубые лучики замелькали по стенам. Неизвестно откуда грянул вальс, а с потолка... пошёл крупный, пушистыми хлопьями, по-настоящему холодный и белый снег. Открыв рты, собравшиеся смотрели на этот домашний снегопад.
- Как же я тебя ненавижу, - пробормотал Дэймон и рванул Елену к себе. Они танцевали, не отрывая глаз друг от друга, совершенно не замечая, что их волосы становились всё белее, и оба боялись заговорить, чтобы не нарушить лишним словом эти волшебные минуты.

Часть 16.

«Девочка Анна всегда была трусихой. Она несколько раз смотрела по сторонам, прежде чем перейти дорогу, обходила стороной незнакомых собак и не позволяла себе ни с кем дружить. Потому что нет ничего страшнее, чем потерять настоящего друга. Но иногда так случается в жизни, что дружба рождается сама, и никак ты не можешь ей помешать. И тогда, когда твой самый настоящий друг держит тебя за руку, ты не боишься перейти дорогу даже с закрытыми глазами. Гладишь незнакомых собак и чувствуешь себя неуязвимой...»
Елена откинулась на спинку кресла. Её Анна стремительно продвигалась вперёд, к границам серого леса, круша всяких разных врагов направо и налево. И премудрый бурундук очень ею гордился.
- Не понимаю, - голос Дэймона за спиной был тих, как шелест осенней листвы. - Я всё думаю, и не могу понять, почему ты так поступила.
Елена не обернулась. Она по-прежнему смотрела в монитор, подбирая слова. Вот почему последние дни Дэймон был тих и задумчив.
- Я пожалела об этом сразу же, как ты ушёл, - так же тихо сказала она. - А потом передумала и решила, что всё к лучшему. Быть с тобой - это всё равно, что положить обнажённую, ничем не защищённую, душу на открытую ладонь. И вечность гадать, сожмёшь ты пальцы в кулак, чтобы её разрушить, или аккуратно прикроешь от внешних напастей. Но быть без тебя - это всё равно, что вовсе не иметь души.
- Значит, это просто трусость?
- Значит, это просто трусость, - вздохнула Елена. - Но ты тоже тогда послушно ушёл, даже не пытаясь бороться. Ты никогда за меня не боролся, Дэй, прикрываясь, как щитом, любовью к брату. Тебе тоже было страшно.
- Мне и сейчас страшно, - глухо отозвался он. - Ты даже не представляешь, насколько.
И тогда она обернулась. Он сидел на полу, прислонившись к стене и обхватив колени руками. Неподвижный силуэт в полумраке. Она улыбнулась и разыграла свою последнюю карту.
- Ладно, - легко сказал Елена. - Давай тогда встретимся еще через девять лет.
- Что? - его руки сжались в замок.
- Заклятие Бонни вот-вот спадёт, и мы обретём свободу. Зачем нам решать всё прямо сейчас, если целая вечность в нашем распоряжении?
- Что?! - уже зарычал Дэймон.
Елена встала и неторопливо отправилась к лестнице.
- Спокойной ночи, любовь моя, - ровно произнесла она. - Спасибо, что вытащил меня из депрессии. Теперь моя жизнь изменится... Я вынырну из раковины и буду наслаждаться каждой минутой. Благо, ты мне указал, на что в первую очередь обратить внимание...
- О чём ты, чёрт возьми, говоришь? - Дэймон был уже рядом.
- О сексе, которого у меня не было семь лет, - спокойно объяснила она. - Я тут приглядываюсь к одному вампиру...
- Ты опять выставляешь меня вон? - яростно проговорил он.
- Я даю тебе возможность сбежать, сохранив при этом свою грёбаную гордость.
- Да пошла ты к чёрту со своими играми, - рявкнул он и притянул её к себе. - Пошла ты к чёрту, - повторил чуть тише и поцеловал её. Собственно, это был совершенно неромантичный поцелуй. Он больше походил на бой без правил, потому что Дэймон даже не пытался быть нежным. Он требовал и брал, и сминал слабое сопротивление на своём пути, а Елена смеялась и целовала его в ответ, нисколько не уступая в натиске.
Они не успели дойти до спальни, потому что было совершенно немыслимо терять столько времени на преодоление ступенек. И там, на барной стойке, которая так кстати подвернулась под руку, Елена и Деймон вместе с одеждой теряли остатки страха перед совместным будущим. И секс был похож на борьбу, как будет на неё похожа вся их дальнейшая жизнь. Но только на этом ринге они оба могли быть счастливы.

Эпилог.

Эта смска пришла к ним всем одновременно. Кэролайн и Тайлер в эту секунду занимались серфингом на побережье Южной Калифорнии. Стэфан и Кэтрин целовались у камина в морозных горах Альп. Бонни смотрела по телевизору церемонию награждения Елены за лучшую книгу года.
«Привет, - было написано в сообщении. - На следующей неделе День благодарения. Приглашаю вас всех в особняк Сальваторе на праздничный ужин. Будет весело. Елена Сальваторе.»

Глава №5. Ещё шампанского, мисс?

Лёгкий штрих пушистой кисточки по лицу был последним мазком в утончённо-прекрасной картине - вечернем образе Елены Уистлер. Маленькое чёрное платье без бретелей, чулки, лакированные туфли на шпильке и меховое манто, небрежно наброшенное на открытые плечи - всё говорило о роскоши, вкусе и красоте. Высоко подобранные волосы позволяли любоваться бриллиантовыми серьгами и колье того же гарнитура из прошлой коллекции Джона и Синтии Харди - их постоянных клиентов. Для компании «Арт-империя» уже давно стало традицией устраивать презентации и выставки этого знаменитого ювелирного дома, и сегодняшний случай не стал исключением. Елена и Томас собирались на очередное открытие новых ювелирных линий, которое через два часа должно было стартовать в Нью-Йорке.

Раздался стук в дверь, и на пороге возник Том.
- Дорогая, машина уже ждёт…
Взяв со столика клатч, Елена бросила последний оценивающий взгляд в зеркало и направилась к мужу. О, он был сама элегантность! Великолепный костюм от Диор, а бриллиантовые запонки добавили деловому образу респектабельности.

Встретившись с ним взглядом, она услышала восхищённое «Ты прекрасна» и снова улыбнулась, ощущая лёгкий поцелуй на обнажённом плече.
- Вчерашняя ночь была так коротка… - ласково произнёс он, и в серо-зелёных глазах блеснула тщательно сдерживаемая страсть.
Елена всегда удивлялась умению мужа контролировать свои эмоции. Даже в самые страстные мгновения, Том был сама обходительность и корректность - джентльмен до мозга костей. Она должна быть безмерно горда, что ЭТОТ мужчина её муж…
Молодая женщина задумчиво приняла протянутую ей руку, и супруги не спеша спустились к выходу. Швейцар открыл парадную, пустив в холл порыв пронизывающего ветра, заставившего Елену поёжиться.
- Тебе стоило надеть плащ… - с некоторым укором произнесла она, бросая на костюм мужа скептический взгляд.
Уистлер развёл руками:
- Весна! Тем более, мы недолго будем находиться на улице…
Елена поджала губы, не соглашаясь с доводами мужа, - апрель хоть и порадовал ранней сухой весной, но вечера были ощутимо холодными. Закутавшись в меха, молодая женщина скользнула на заднее сиденье стоявшей перед домом машины, и отстранённо наблюдала за тем, как Том садится рядом. Через несколько мгновений автомобиль тронулся с места. Отлично! Теперь у неё есть около часа, чтобы ещё раз продумать детали фуршета. Могла ли она упустить что-то?

Том, видя задумчивость Елены, тут же пришёл на помощь, и дорога из Форест-Хиллс в Манхеттен была посвящена обсуждению предстоящего приема.
Он будто бы между делом, поинтересовался: отчитались ли подчинённые за организацию фуршета? Какой джаз-коллектив будет играть на приёме? Как прошла репетиция…?

Елена, не скрывая облегчения, подробно прошлась по каждому вопросу: да, она уже была с утра в «Утюге», и «Трио Уилла Бернарда», в состав которого входят знаменитые барабанщик Стэнтон Мур и клавишник Джон Медески - современный нью-йоркский джаз-фанк уже готовы к своему выступлению. Конечно же, визитки, буклеты и сувениры ждут своих обладателей, списки которых были ещё вчера утверждены, а аппаратура, так некстати давшая сбой в прошлый раз, прошла тщательную проверку на репетиции.

Они перекинулись ещё парой слов о предстоящем фуршете, и в машине повисло необременительное молчание. Елене иногда казалось, что Том знал её лучше, чем она саму себя. Что бы её ни мучило, он всегда чувствовал причины и в тот же миг старался их устранить. Возможно, именно поэтому Елена на первом свидании рассказала ему о том, кто такой Деймон Сальваторе и как он уничтожил её…
Молодая женщина бросила в окно рассеянный взгляд, и водоворот воспоминаний тут же поглотил её.

Нью-Йорк, или «Большое яблоко», как его называют сами американцы, такой огромный, полный тайн и секретов … Именно сюда приехала сразу после окончания колледжа в маленьком Ричмонде(2) юная двадцатидвухлетняя мисс Гилберт, которой просто жизненно необходимы были суета, трудности, яркие впечатления. Нью-Йорк обладал всеми этими «дарами» и обещал отвлечь от щемящей тоски, уже столько лет жившей в её сердце. Обещал подарить благословенное забвение...
Сняв небольшую комнату в северном Бронксе, Елена разослала свое резюме в несколько компаний и, в ожидании чуда, побежала на Бродвей.
Есть ли в Нью-Йорке что-то, что лучше всего может увлечь, захватить, так это та самая длинная улица «Яблока» с многочисленными театрами и шоу-программами. Елена днями напролёт пропадала на постановках пьес Шекспира, увлечённая волшебным миром лицедейства, и в полном одиночестве посещала спектакли и мюзиклы…
Время шло. Смена обстановки и кипучая деятельность притупили снедающее её одиночество. Елена постепенно стала забывать о причине своей боли…

Пройдя собеседования, девушка устроилась переводчиком в компанию «Арт-империя», занимающуюся организацией приемов и торжеств в Америке и за рубежом. Томас Уистлер – её будущий муж - был Генеральным Директором и владельцем в этой крупной фирме. Одно воспоминание об их знакомстве до сих пор вызывало на её лице смущённую улыбку…

4 года назад.

- Наслаждайся вечером, Елена, знакомься с людьми, а мне нужно отлучиться по делам. Буду через полчаса… - произнесла Мередит и скрылась в толпе гостей.
Елена стояла посреди огромного зала, полного персонала компании – от мелких клерков до директоров, которые развлекались, танцевали, пили, ели, и не могла сообразить, что ей теперь делать. В этом большом скоплении народа, девушка чувствовала себя мелкой, одинокой песчинкой, до которой нет никому дела. Ну почему она не осталась дома, сказавшись больной? Всё равно, проработав в «Арт-империи» несколько дней, она не заслуживала этой великолепной вечеринки.
Однако Мередит, её прямая начальница по отделу, настояла на присутствии подчинённой.
- Ты даже не знаешь наше начальство в лицо, - говорила она. – Вот пройдёт мимо мистер Уистлер, а ты не поздороваешься – будешь потом писать заявление об увольнении. А там как раз присутствуют все наши знаменитости, и я тебе их и покажу.
Этот довод был весьма убедителен, и Елена, облачившись в лучшее платье, прибыла на корпоративный вечер, чувствуя себя золушкой на королевском балу. Однако реальность была несколько иной. Если на золушку все обращали внимание, включая принца, то здесь, в этой разряженной толпе, её никто и не заметил…
Мередит сказала, что будет через полчаса. Полчаса… час… два…

Пробегающие мимо официанты в смокингах были очень кстати, пронося на больших глянцевых подносах шампанское. Елена после второго бокала поняла, что тоска и одиночество уже не так давят на неё, более того, они уходят куда-то далеко, уступая место беспечности и лёгкости.
- Официант, - громко позвала Елена проходящего мужчину в смокинге. Тот никак не реагировал.
- Эй! – возмутилась Елена, которую слегка вело от выпитого спиртного. – Официант!
Мужчина повернулся на её голос, и его брови поползли недоумённо вверх:
- Это вы мне?
Пришло время удивляться Елене:
- По-вашему, это я похожа на официанта? - она передернула плечами и с некоторой досадой произнесла: - Будьте добры, принесите ещё шампанского. Да, и где ваш бейдж? Я чувствую себя неудобно, обращаясь к обслуживающему персоналу подобным образом…
В уголках его губ затерялась насмешливая улыбка:
- Сию минуту, мисс…

Меньше чем через минуту, он появился перед ней с двумя бокалами в руках и бейджем на груди:
- Будьте любезны, - вежливо произнёс «гарсон», протягивая бокал.
- Благодарю, - заплетающимся языком произнесла Елена и, увидев табличку на груди, запинаясь добавила: - вот, совсем другое дело, Томасс… Уи – ст – леер… - прикрыв ладонью губы, девушка прыснула: - Прямо как нашего директора.
- Вот как! – присвистнул мужчина, отпивая глоток из своего бокала. – Удивительно.
- Ага, - согласилась Елена. – Только вы на него совсем непохожи. Он – жуткий бабник…
- Понимаю, - кивнул мужчина, улыбаясь во все тридцать два зуба. – И чем это он вам так не угодил?
- Мне? Да так, особо ничем… - Елена наклонилась к самому уху официанта и заговорщицким тоном произнесла, смешно округлив глаза: - Но недавно была драка между его секретаршами за то, с кем ему лучше в постели. А это, простите, его нисколько не красит…
- Была драка? Неужели? – опять удивился Томас и снова улыбнулся.
- А что это вы всё время улыбаетесь! – возмутилась Елена.
Том пожал плечами:
- Просто вы так очаровательно пересказываете сплетни…
Елена уже набрала в лёгкие воздух, чтобы прочитать этому нахалу отповедь и доказать, что это не сплетни, как к ним, наконец, подошла Мередит.
- О, мистер Уистлер, здравствуйте! Вы уже познакомились с нашей новой сотрудницей мисс Гилберт?
Томас Уистлер склонился к руке женщины, приветствуя её, и сдержанно произнёс:
- Да, я уже имел счастье. Мисс…э…Гилберт? Весьма интересная особа. Успела поделиться со мной полезной информацией, относительно некоторых личностей…
Елена, которая только сейчас поняла, кто перед ней стоит, вмиг протрезвела и теперь была готова провалиться сквозь землю.
- К сожалению, леди, должен вас покинуть. Через три часа самолёт в Бангкок, - вежливо произнес он и, попрощавшись кивком головы с каждой из женщин, направился к выходу.

Елена догнала его почти у самой двери:
- Мистер Уистлер, - пролепетала она, когда удивленный мужчина повернулся на её голос. Швейцар уже подал ему верхнюю одежду.
- Еще шампанского, мисс? – вежливо спросил он, просовывая руки в рукава пальто.
Девушка покраснела до корней волос и тихо добавила:
- Нет… простите… Мне писать заявление об уходе?
Мужчина помолчал, застёгивая пуговицы и, подняв воротник, неожиданно мягко ответил, глядя в её карие глаза:
- Заявление об уходе? О чём вы, мисс Гилберт? Мы ведь с вами даже ещё вальс не станцевали…
С этими словами он вышел, оставив её в полном смятении чувств. Однако теперь она была не одна. С ней была надежда…

***

Ход мыслей прервал щелчок открывающейся двери.
- Дорогая?
Очнувшись от воспоминаний, Елена некоторое время помедлила, приходя в себя, а затем приняла протянутую руку мужа и вышла из машины.
- Почему-то вспомнилось наше с тобой знакомство… - с мягкой улыбкой ответила она. – Самое время ностальгировать…
Том широко улыбнулся в ответ и повёл её ко входу Flatiron Building(3), где и была назначена закрытая выставка-презентация.
- Отчего же не вспомнить этот знаменательный корпоратив, где мы с тобой познакомились? – лукаво произнёс он, слегка сжимая её ладонь в своей руке. – Ты тогда отличилась…
Елена слегка покраснела:
- О, это было ужасно! Я до сих пор помню всё, что наговорила тебе. Подумать только! Приняла тебя за официанта!
- Отличный способ завязать серьёзные отношения, - кивнул муж, и они весело рассмеялись, заходя в просторный холл «Утюга».
Приветствуя собравшихся кивками головы, Елена с супругом разделились. Пробки на дорогах отняли большее количество времени и оставалось всего сорок минут, чтобы принять работу команды. К ней подбежала Адель – её правая рука:
- Миссис Уистлер! Здравствуйте! У нас всё готово. Хотите убедиться?

Конечно, она хотела убедиться. Тщательно, стараясь ничего не упустить, пункт за пунктом, Елена проверила каждую деталь в составленном плане, затем перешла к юридической стороне вопроса и побеседовала с адвокатами. Отлично! Её штат работает как часы.
Зазвучала лёгкая джазовая музыка, и по залу прошествовали первые посетители - представители Джона и Синтии Харди, которые будут встречать гостей и вести презентацию. Тепло поприветствовав старых друзей компании, Елена осталась у входа, встречая вновь прибывших. Несколько милых гостей, улыбки, комплименты и…

Она увидела ЕГО прежде, чем голос церемониймейстера возвестил о прибытии, когда-то столь дорогого для неё, человека.
- Мистер Деймон Сальваторе и мисс Элен Дивайс…
Ноги подкосились, дыхание перехватило… Как же она завидовала своему мужу, который отлично владел своими эмоциями…
Деймон здесь?! Как?! Откуда?!
Словно в замедленной съёмке Сальваторе вошёл в зал под руку со своей дамой. Холёный, красивый, высокомерный… Всего лишь один взгляд на неё, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Будто и не узнал…
Без лишних слов она приветствовала гостей кивком головы, автоматически подавая руку для поцелуя. Его губы так и не коснулись её запястья, лишь опалив нежную кожу горячим дыханием – всего лишь жест вежливости.
Боль подлой змеёй вползла в сердце. Больше силы, больше самообладания, Елена!

На лице молодой женщины появилась широкая улыбка. Только бы продержаться на ногах, пока он не отойдёт, только бы не упасть! О, Господи, зачем ты свёл нас теперь?! Неужели в моей никчемной жизни было мало страданий…?
Как только пара отошла на существенное расстояние, молодая женщина пошатнулась и тут же была охвачена кольцом сильных рук мужа.
- Милая, с тобой всё в порядке? – взволнованно прошептал он. – Ты хорошо себя чувствуешь?
Она отрицательно затрясла головой, пытаясь снова стать самой собой, но сил хватило только на одну фразу:
- Деймон… Он здесь…

Глава №6. На тёмных лестницах опасно!

- Елена, я настаиваю, чтобы ты уехала домой, - тихо произнёс Томас, грея холодные, как лёд, пальцы жены в своих руках.
На растерянном лице Елены не было ни кровинки, будто жизнь разом покинула её тело. Боясь, что упадет без сил, как только Том оставит её, молодая женщина схватилась за Уистлера, словно утопающий за спасательный круг. Она бесконечно боялась ещё одной встречи лицом к лицу с человеком, убившим в ней когда-то желание жить, но уязвленная гордость сильнее других чувств сейчас говорила в ней.
- Нет, - она отрицательно покачала головой, - если я уйду, то покажу ему насколько слаба; покажу, что подлый удар достиг цели и причинил мне страдания! Не хочу доставить ему эту радость, Том! Он не должен почувствовать мою растерянность!

Мужчина нахмурился и устремил взгляд вглубь зала, где совсем недавно был Сальваторе со своей дамой. Уистлер явно был не согласен с доводами жены. Ему было безразлично, что подумает Деймон. Гораздо важнее - каким стрессом для Елены обернется такая близкая встреча с прошлым и какие последствия может за собой повлечь. Дрожащие женские пальцы в его руках давали повод для этих опасений… Гнев за страдания, которые сейчас испытывала Елена, разрывал на части. И из-за чего всё это? Из-за Деймона Сальваторе?! Губы Уистлера сжались в тонкую линию, выдавая переполнявшее его негодование.
- Ты не в себе, - твёрдо произнес он. – Сейчас распоряжусь насчёт транспорта…
- Нет! – резко возразила Елена, вырывая ладони из его рук. – Я остаюсь!
Томас удивлённо замер. До этого момента жена не повышала на него голос. Более того, у них никогда не было ссор, за исключением редких споров по работе.

Повисло тягостное молчание. Поняв, что вспылила, Елена устало прикрыла глаза.
- Прости… - прошептала она, сжимая пальцами виски – голова немилосердно болела. – Я погорячилась. Ты, наверное, прав, надо отправиться домой и отдохнуть. Сообщишь Колуму, что я еду?
Том был заметно уязвлен её поведением, однако коротко кивнул и направился к выходу.
Елена огляделась по сторонам. Она стояла на стыке помещений: холла и чёрного выхода - весьма удачное место, чтобы успокоить расшалившиеся нервы и поговорить с супругом, оставаясь при этом незамеченной. Одна из огромных тропических пальм, часть декора Главной залы «Утюга», расположенная в этом месте, надёжно закрывала от любопытных глаз.

Миссис Уистлер набравшись смелости, решила перед отъездом поговорить с Адель и вышла из импровизированного укрытия. Презентация подходила к концу. Поразмыслив о том, сколько времени истекло, молодая женщина невольно покачала головой: прошло уже около сорока минут. Неужели она так долго не могла справиться со своими эмоциями? Немудрено, что Томас так встревожен!
Отругав себя за непозволительный тон в споре с супругом, Елена оглядела помещение в поисках Адель. Надо было торопиться, Том будет волноваться, если по возвращении не найдёт жену на месте.
Выяснив, что подчинённая сейчас на кухне, Елена решила попасть туда через чёрный ход, чтобы не пересекать холл и не привлекать к себе нежелательное внимание гостей.
На лестнице было темно. Двигаясь почти на ощупь, Елена миновала один пролёт, второй… Конструкция здания была такова: чтобы попасть в подвальное помещение, где находилась кухня, нужно было подняться на два этажа наверх, миновать длинный коридор, а потом на три спуститься вниз.
Отметив, что в следующий раз надо проследить за освещением в запасных выходах, Елена сделала еще один шаг по ступеньке вниз и неожиданно вскрикнула. Мужчина! Она столкнулась с ним в темноте буквально нос к носу.
- Как вы меня напугали, - выдохнула она дрожащим голосом. Незнакомец молчал. Сердце ускорило свой сумасшедший бег. Спокойно! Это должно быть кто-то из обслуживающего персонала…
Напряжение нарастало.

Елена инстинктивно шагнула назад. Что-то в очертаниях его фигуры, аромате парфюма было такое, что превращало её испуг в настоящую панику. Не может быть!
- На тёмных лестницах опасно… - наконец, произнёс он.
Деймон! Елена сделала ещё один шаг, оступилась и … очутилась в его руках.
- Говорю же – опасно! – тихо повторил он. Его лицо находилось совсем близко.
Она едва видела холодные синие глаза мужчины, равнодушие на прекрасном лице, но она хорошо слышала знакомый тембр, ощущала его горячее дыхание на своих губах, чувствовала силу рук… Это лишало остатков самообладания. О, почему она не осталась там, где её покинул Том?
Собрав волю в кулак, она неистово упёрлась ладонями в его грудь и с ненавистью, на какую только была способна, процедила:
- Пусти немедленно или я закричу.
Он замер. Мужские руки на время ослабили хватку, но потом с новой силой, рывком притянули к себе. Прохладная, гладко выбритая щека коснулась её щеки. Шумный вдох и шёпот:
- Елена…
Безграничная тоска в его голосе… Или ей показалось?
И снова панический страх, что боль восьмилетней давности вернётся, овладел ею. Ослабевшие ладони скользнули от его груди к плечам, то ли сжимая, то ли отталкивая от себя.
- Ненавижу тебя… - с отчаянием в голосе бросила Елена. Она настолько ослабела, что уже не пыталась вырваться из крепких объятий. Мысль о том, что это очередной ночной кошмар с его участием, не покидала её.
Мужские губы неторопливо скользнули по её щеке, едва коснулись полуоткрытых губ, вызывая нервную дрожь в слабеющих ногах. О, этот мерзавец достоин смерти! Почему Господь ещё не покарал его?!
- Вербена… – с некоторым удивлением тихо произнёс он, вдыхая сладкий аромат её кожи. Елена захотела сказать ему что-нибудь колкое, обидеть, но голос отказывался повиноваться, срываясь на слабый стон, будто медленная смерть настигла её.
Его ладонь твёрдо легла на женский затылок, надёжно удерживая от сопротивления, и тёплые мягкие губы настойчиво приникли к её губам. Елена вздрогнула, почти теряя сознание. Нужно его оттолкнуть. Нужно бежать без оглядки, прочь от этого демона…
Дерзкий язык лизнул нежную кожу её губ, делая поцелуй более смелым… Она почти сдалась… почти погибла… Однако, Господь услышал её молитвы.

- Елена! – громко позвал голос Тома где-то далеко, в самом низу, мгновенно разрушая сплетённое демоном колдовство. Объятья и нечестивый поцелуй растаяли, оставляя после себя мучительное одиночество, силы вернулись вместе с обжигающим стыдом… Пустота… Деймон Сальваторе исчез так же внезапно, как и появился. Ах, Том, если бы ты знал, как ты вовремя…
- Я здесь, - слабо ответила она, опираясь о стену и закрывая глаза. Муж уже поднимался к ней, освещая фонариком себе дорогу. Увидев Елену, он в несколько шагов миновал лестничный пролёт.
- Милая, с тобой всё в порядке? Ты бледна!
Бледна? Странно! Она ощущала, как пылают её щёки обжигающим огнём… Тело всё ещё сотрясала нервная дрожь от дерзкого поцелуя Деймона.
- Обними меня, - с жаром попросила она.

Ей безумно хотелось очиститься от скверны чужих губ, рук, ненавистных ласк. О, Том, дорогой, очисти меня своей любовью, как святой водой, омывающей души грешников. Спаси меня, как спас тогда, пять лет назад…
Мужчина протянул руки, привлекая её к себе.
- Ну что ты, родная, что ты… - шептал он, нежно целуя её губы, лаская плечи… Воздух будто пропитался его любовью, возвращая к жизни, успокаивая…
Спасибо! Спасибо, мой дорогой, мой хороший друг!

- Домой? – спустя время, когда её сердце перестало выпрыгивать из груди, тихо спросил он. Лёгкими движениями кончики пальцев мужчины очертили контур её губ, подбородка, настойчиво скользнули по белоснежной коже шеи к груди… Он хотел её!
Елена, взволнованная неторопливой лаской, приникла к плечу Тома и робко попросила, подавляя отчаянный страх остаться одной:
- Поедешь со мной? Пожалуйста…

Глава №7. Дождись меня, Елена.

Тома Уистлера разбудил слабый стон жены. Мужчина нахмурился, пытаясь прийти в себя, и, нащупав женскую руку рядом, тихонько сжал её:
- Елена?
Сдавленный крик жены разорвал тишину. Голос сорвался на высокой ноте, сменяясь горькими рыданиями:
- Деймон, нет! Пожалуйста…
Том вздрогнул, окончательно просыпаясь. Сальваторе! Встреча с ним не могла пройти для Елены бесследно!
Торопливо включив ночник, он тихо позвал жену, но она, прочно связанная путами кошмара, продолжала метаться, словно в агонии. Даже когда Уистлер крепко взял её за плечи, пытаясь разбудить, Елена не отреагировала.
- Милая, проснись…
Он порывисто сжал Елену в объятиях, продолжая говорить, успокаивать, пока подёрнутые пеленой глаза не открылись. Боль и непонимание во взгляде сменились облегчением, когда она осознала, что перед ней муж. Всё ещё содрогаясь от рыданий, Елена с силой обняла его за плечи, прижимаясь всем телом. Сколько отчаяния было в этих объятиях! Нестерпимая мука исказила его лицо от осознания, что жена до сих пор была одержима этим мужчиной!
- Это всего лишь сон, Елена, - успокаивающе шептал он, поглаживая спутанные длинные волосы жены. – Не плачь…
Он собрал всю свою волю в кулак, чтобы не показать, какую боль ему причиняют её слёзы.
- Это было ужасно, Том… - всхлипывала она, уткнувшись лицом в его плечо. – Он снова бросил меня… снова…
Было очевидно, что Елена не отдавала себе отчёта в том, что говорила, находясь во власти чувств. Том с силой стиснул зубы. Ревность отравляла его своим ядом.
- Он больше не подойдёт к тебе, - произнёс Томас, и в его голосе зазвучали металлические нотки. – Я сделаю всё для этого.
Уистлер отстранился, поднимая пальцами её подбородок и заглядывая в тёмные несчастные глаза.
- Обещаю, - чуть мягче сказал он, проглатывая сухой ком в горле. Её боль убивала его.
Сколько можно так себя изводить? Четыре года прошло с начала их знакомства, а рана так же свежа и продолжала кровоточить.
- Я люблю тебя, - ласково прошептал мужчина, скользнув кончиками пальцев по её лицу и вытирая капельки слёз. Елена закрыла глаза, оставив его слова без ответа. Уистлер внутренне сжался. Её молчание в ответ на эти простые, и в тоже время такие значимые, слова глубоко ранило его.
Больно! Скажет ли она когда-нибудь, что любит? Может быть, солжёт? Видит Бог, сейчас он согласен даже на это. Честность, которую он так уважал и ценил, сейчас приносила невыносимые страдания. Хотелось кричать от этих изощрённых пыток безответными чувствами.
Когда-то, давно, в пору их первых встреч, она всё рассказала о Деймоне и попросила не ждать от неё взаимности. Елена была уверена, что больше не сможет полюбить, и Том принял это единственное условие, не теряя надежды.
Как это наивно: полагать, что сейчас она скажет желанное «люблю» в ответ.
Припухшие ото сна губы жены подрагивали, полуобнажённое гибкое тело золотилось в приглушённом свете ночника, вызывая дрожь. Томас жадно смотрел на эту молодую женщину, которую любил больше всего на свете. Она была его и принадлежала только ему. Бешеная ревность и душевная боль делали острее внезапное возбуждение, наполняющее огнём каждую клетку его тела.
При одной мысли, что Елена может всё ещё желать и любить другого, в Уистлере просыпались звериные инстинкты: захватить, подчинить, заставить выкрикивать ЕГО имя в ночь.
Проведя большим пальцем по полуоткрытым губам, он запечатлел на них требовательный поцелуй. Как она нежна и беззащитна! Бережно, не выдавая бури, клокочущей у него внутри, Том опустил жену на кровать и склонился над ней. Слёзы ещё не высохли на щеках, а в несчастном взгляде не было страсти, но она не отвергла его, раскрывая объятья, и Том был благодарен ей за это. Пусть только не отталкивает, и он залечит новую рану, заберёт её боль, а о его боли пусть она не узнает…
Этой ночью он любил её с особой нежностью.
Том осознавал, что нужен ей. С почти извращённой радостью он понимал: Елена не сможет без него как без воздуха. Кто знает, что такое настоящая любовь: одержимость, оставляющая после себя пепелище, или крепкая духовная связь, делающая их такими близкими и родными друг для друга?
Двигаясь нежно, не спеша, они пили вдвоём это горько-сладкое вино страсти. Она, чтобы убежать от призраков прошлого и отблагодарить его за терпение, любовь, и он, чтобы подарить ей забвение и вырвать из лап возможной разлуки.
Как путник в пустыне припадает к долгожданному источнику, с каждым глотком возвращаясь к жизни, так и он любил её, жадными движениями томящегося тела утоляя бесконечный голод, ощущая, как кровь, словно раскалённая лава, всё быстрее бежит по венам.
Его яростное «люблю» и жадный поцелуй пересохших от страсти губы, чтобы заглушить ответное молчание. Опустошение. Откуда эта внезапная пропасть между ними? Будто что-то умерло внутри…
Елена тихонько вздохнула и закрыла глаза. Столько тоски было в этом движении ресниц, тяжёлом вздохе… Он не исцелил её на этот раз.
Том, торопливо перекатившись на спину, привлёк жену к себе и поцеловал в висок. Его голос зазвучал мягко и ободряюще, с едва уловимыми нотками горечи:
- Не думай ни о чём, родная… Кошмар не стоит того, чтобы ты расстраивалась. Я рядом.
Она закусила губу, а потом слабо кивнула и обняла мужа. Том прав: самое главное, что они вместе, а сон – это всего лишь сон.
Мужчина погасил свет. Они ещё долго лежали, думая каждый о своём. Томас гладил жену по голове, перебирая её тёмные локоны, и она постепенно успокаивалась, убаюканная биением его сердца.

Услышав вскоре размеренное слабое посапывание, Том закинул краешек одеяла на обнажённое плечо жены и взглянул на светящиеся в темноте часы. Три часа ночи.
Он покидал Америку утром. Оставлять Елену в таком подавленном состоянии не хотелось, но пропустить открытие филиала в Китае Томас тоже не мог - слишком значимые персоны приглашены на это мероприятие. Взять её с собой не представлялось возможным. Жена вела несколько дел, которые требовали личного контроля, и отъезд мог существенно повлиять на организацию торжеств.
Том осторожно встал с постели, стараясь не разбудить жену, и, накинув халат, вышел из комнаты. Спать совсем не хотелось. Даже момент близости не снял нервозность, владевшую им с момента появления Сальваторе на презентации.
Бесшумно пройдя в кабинет, мужчина сел в кресло, достав из серебряного футляра толстую тёмно-коричневую сигару, срезал с неё кончик и нервно закурил.
Синеватый дым заклубился возле сосредоточенного лица, постепенно наполняя помещение своим терпким ароматом. Томас любил эти часы уединения с сигарой: может быть, и сейчас привычный ритуал успокоит сдающие нервы.
Откинувшись на спинку кресла, Уистлер втянул в себя сладковатый дым и, сощурившись, медленно, тонкой струйкой выпустил его изо рта. Кубинская сигара. Он пристрастился к ней, когда, будучи студентом Принстонского университета, проходил стажировку на богом забытой Кубе по ходатайству влиятельного отца. Уистлер-старший всегда говорил, что «… только работая в неблагоприятной среде и добившись успеха, можно рассчитывать на блестящую карьеру в такой стране, как Америка». Конечно, отец оказался как всегда прав.
Джон Брайан Уистлер ушёл из жизни, когда Тому было двадцать семь, но к тому времени «Арт-империя» существовала около года, подавая большие надежды. Сэр Джон Брайан мог гордиться своим сыном.

После смерти отца, его мать, Тельма, переехала в тихий маленький английский городок Кроули(4) к кузине, а Томас с женой и маленьким сыном часто навещал вдовствующую миссис Уистлер.
Воспоминания о далёком прошлом отвлекали от болезненной действительности, и мужчина, затушив сигару, открыл нижний ящик своего рабочего стола и достал небольшой альбом. Как редки эти минуты воспоминаний.
Старая, видавшая виды обложка двадцатилетней давности скрывала целую жизнь. Смахнув с переплета несуществующую пыль, Уистлер медленно открыл альбом и замер. С чёрно-белого снимка на него смотрела красивая девушка с белокурыми волосами.
Эмма… Он познакомился с ней на третьем году обучения в университете. Стройная, молодая, импульсивная… Её голос напоминал ему колокольчик, такой же нежный и звонкий. У них было пять лет разницы и много страсти. Пожалуй, это всё, что у них было. Родители не возражали против брака, хотя считали, что молодые слишком торопятся - чувства должны быть проверены временем, а брак не должен основываться только на эмоциях. И снова они были правы. Возможно, если бы Том тогда послушал родителей, то не совершил бы ошибки и последующие четыре года жизни не превратились в ад.
Брак начал рушиться, когда родился Майкл. Как и любой ребенок, сын принес много забот, волнений и трудностей. Отношения с Эммой не прошли этих испытаний и дали трещину. Раздражение, недовольства и обиды обрушились на Тома, который только начинал свой бизнес и без конца был занят на работе.

Сейчас Уистлер понимал, что во многом был не прав, Эмме было тяжело целыми днями находиться дома одной, ей нужна была поддержка, внимание, а он не слишком баловал этим жену, ссылаясь на нехватку времени. В итоге мужчина, измученный её постоянной ревностью и недовольством, спустя четыре года после заключения брака подал на развод. Хорошо, что его отец не стал свидетелем порочащего честь семьи поступка. Уистлер поджал губы и быстро перелистнул несколько страниц, где он и Эмма с широкими улыбками изображали счастливое семейство.
Фарс. Его первый брак был сплошным притворством. В семье с Эммой не было ни дружбы, ни взаимного уважения, ни любви. Другое дело Елена. Она смогла его заинтересовать, подкупила своей искренностью, честностью и добротой. Его симпатия к этой девушке в совокупности со страстью быстро переросла в любовь, и он ни разу не пожалел о браке, к которому привели эти чувства. Томас Уистлер был счастлив. Вместе с Еленой они почти залечили её старую рану восьмилетней давности, и их союз можно было смело считать идеальным. По крайней мере, так было до последнего момента.
Мужчина бросил взгляд на их с Еленой свадебную фотографию в рамке, и боль с новой силой поразила его. Неужели их семейное счастье находится под угрозой?
Встреча с Деймоном Сальваторе была очень неожиданна. Она в одночасье сломала плотину, возводимую столько лет, и старая боль хлынула с новой силой, внося в отношения с женой хаос. Томас гневно поджал губы и, поднявшись с кресла, отошёл к окну.
Она -  его женщина, его жена, его любимая, выстанывала в их постели имя другого мужчины! Мужчины, которого когда-то любила и до сих пор не забыла! Как он, её муж, мог мириться с этим? И в то же время в чём можно было винить Елену? Она всегда была честна с ним!

Воспоминания снежной лавиной обрушились на него.
Силясь справиться с раздражением, Том открыл окно, пуская в кабинет холодный весенний воздух. Вздохнув глубоко несколько раз, он закрыл глаза. Прошлое не отпускало его.
Три года назад, перед тем как заключить с Еленой брак, Томас нанял частного детектива для установления личности мисс Гилберт. Ему необходимо было знать, что эта женщина, кажущаяся ему идеалом, не фантом. Горький опыт обязывал.
Тщательная проверка подтвердила искренность слов Елены. Деймон Сальваторе действительно был в её жизни. И он действительно неожиданно пропал из города, не оставив координат, а это уже было интересно. Томасу Уистлеру захотелось выяснить местонахождение Деймона. Что скрывалось за его таинственным исчезновением из Мистик-Фоллза?
Отыскать Сальваторе, занявшегося юриспруденцией, не составило труда. Несколько громких дел сделали ему имя в Вашингтоне, куда он перебрался после трёх лет работы в маленькой непримечательной коллегии адвокатов в Филадельфии. Известный в юридических кругах, Деймон Сальваторе вызывал у Томаса лёгкую тревогу. Захотелось увидеть этого человека, разбившего сердце его будущей жены. «Случайное» знакомство состоялась на одной из выставок современной живописи в Париже, куда Том прилетел специально. Деймон его неприятно поразил. Надменный, красивый, умный, пользующийся сумасшедшей популярностью у женщин, он с лёгкостью мог отнять у него Елену, не пошевелив при этом и пальцем. Томас был раздавлен внезапным открытием. Он серьёзно проигрывал сопернику, и лишь одно известие заставило Уистлера воспрянуть духом: Сальваторе между делом упомянул, что перебирается в столицу Франции на постоянное место жительство, а это значило, что у них с Еленой есть все шансы стать счастливой парой.

Уистлер с силой потёр переносицу, снова возвращаясь к тревожным мыслям. Надеждам не суждено было осуществиться. Одно появление этого дьявола вернуло Елену к прошлой боли восьмилетней давности. Кто мог предположить, что Сальваторе станет работать в «Джон Харди»?
Внезапная догадка поразила Уистлера. Торопливо подойдя к столу, он открыл верхний ящик и достал синюю папку. Вот! Очередной договор с Джоном Харди. Завтра в Орио Литта (5) должен состояться недельный корпоративный отдых для директоров компании с банкетами и различными празднествами. Деймон Сальваторе может быть там, и если Елена встретится с ним ещё раз, Том рискует потерять её навсегда. Уистлер с треском захлопнул папку и замер, справляясь с эмоциями. Нет! Его жена не должна попасть в Орио Литта. И не попадёт! Более того, она больше не будет заниматься договорами «Джон Харди», и если понадобится разорвать отношения с этими клиентами, Том, не задумываясь, пойдёт на это. Осталось дело за малым – подвести Елену к правильному решению.

Большие коллекционные напольные часы отбили семь утра - через два часа за ним приедет Колум, чтобы отвезти в аэропорт. Том неторопливо встал из-за стола и взял несколько папок. Все вещи были собраны ещё вчера, остались только незначительные детали и можно идти готовить завтрак. Елена скоро проснётся.
За этим занятием и застала его жена. С закрытыми глазами, натыкаясь на стены, Елена медленно прошла к стулу и, с трудом сдерживая зевок, села. Увидев супругу сонной и растрёпанной, Том тихо рассмеялся: Елена очень трогательна в этой борьбе со сном. Пожелав жене доброго утра, Уистлер поцеловал её в макушку и поставил на стол чашку свежесваренного кофе.
- Это приведёт тебя в чувство, - добавил он, насмешливо наблюдая, как жена пытается разлепить глаза и улыбнуться.
- Спасибо, - кивнула она и сделала первый глоток. Горячий кофе обжигал и бодрил. Это утро определённо доброе.
- Ты рано встал, - заметила она, наблюдая, как муж раскладывает по тарелкам яичницу с беконом.
Ответом Елене было напряжённое молчание. Наскоро накрыв на стол, Уистлер сел напротив.
- Я не ложился… Не спалось как-то… - наконец, сдержанно ответил он, давая понять, что тема закрыта. Ловко орудуя ножом и вилкой, мужчина приступил к завтраку:
- Приятного аппетита, дорогая.
- Спасибо, - смущённо пробормотала Елена, - и тебе…
Вяло ковыряясь вилкой в тарелке, молодая женщина вспомнила свой ночной кошмар. Подумать только, она, нисколько не заботясь о чувствах мужа, призналась, что тот поступок Деймона всё ещё причиняет ей боль. Как такое вообще возможно? Знала же, как болезненно муж реагировал на её прошлую привязанность к Деймону. То, что Том ещё находил в себе силы утешать её, отвлекать от грустных мыслей, заставляло гореть от стыда.
- Прости меня, - сдавленно произнесла Елена, не поднимая глаз. – Я…
- Оставим это, - мягко прервал Том и накрыл её ладонь своей рукой, заставляя Елену взглянуть себе в глаза. – Тебе не за что извиняться.
В его взгляде было столько доброты и нежности, что сердце Елены болезненно сжалось. Она не заслуживала такой любви.
- Я навёл кое-какие справки, – будто бы между делом произнёс Томас, отправляя в рот кусочек бекона. - Господин Сальваторе является ведущим адвокатом компании наших друзей Джона и Синтии Харди. Ты решила, кто вместо тебя поедет завтра в Италию, потому что Деймон по многим причинам может находиться там?
Елена резко побледнела и торопливо склонилась к тарелке, пытаясь скрыть внезапное волнение. Деймон будет завтра Орио Литта, и она чуть было не поехала туда открывать торжество! Чудо, что Томас всё разузнал. Ещё одной встречи с прошлым миссис Уистлер не пережила бы!
- Думаю, что Адель прекрасно справится с этим делом, – тихо ответила Елена, пряча взгляд. - Тем более, большинство директоров компании Харди она хорошо знает.
Уистлер, поразмыслив, ответил, что это очень удачная идея. Быстро закончив завтрак, он промокнул губы салфеткой и вышел из-за стола.
Елена быстро поднялась вслед за ним. Подлая тоска сжимала её сердце. Мужа не будет дома пять дней! Не сдержавшись, она порывисто обняла его, подставляя губы для поцелуя. Он жадно ответил на молчаливый призыв, крепко прижимая её к себе.
- Всего пять дней, - попросил он, - дождись меня, Елена.